Текст книги "Фантом"

Автор книги: Дамьян Шандор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Вова, – неуверенным голосом обратилась она к молодому человеку, – я сейчас кое-что видела. Это было очень похоже на прошлое мое видение, о котором я тебе рассказывала…

– Да, – прервал ее Кравецкий, – ты видела именно то, что думаешь. Ты видела наши Лийа.

На столик опустилась тишина. Рита начала догадываться, что происходит, но вступать в разговор не спешила, решив, что Вова с Катей сами должны разобраться в своих способностях, а они, тем временем, молча переваривали то, что случилось. Затянувшуюся паузу прервал Кравецкий:

– Не бойся, – сказал он Кате, – я научу тебя пользоваться своими силами…

– Ребята, – прервала его Уварова, – вы сейчас о чем вообще говорите, о способностях духовника?

– Да, – одновременно ответили ей влюбленные.

– А ты умеешь ими пользоваться, – спросила она Кравецкого.

– Да, умею. Правда, только сейчас это осознал.

Тут в разговор вступила Катя:

– Слушай, Вова, а почему твоя Лийа другого цвета, и силуэт у нее немного другой?

– Этого я пока не знаю. Предположения есть, но они слишком  туманны, нужно ехать по этому адресу, – он помахал зажатой в руке бумажкой. – Одна только проблема – нас там ждут, это ловушка.

– Может тогда ну его, этот дом? – предложила Уварова, – мы можем дождаться Серебреника, он обещал нам помощь, я уверена, он скоро прилетит.

– Нет, я должен там побывать и как можно скорее, не знаю почему, но я в этом уверен. А вот вам там делать нечего, я поеду один, если что-то случиться, вы сможете уйти.

Девушки переглянулись, и Катя выразила общее возмущение:

– Ты с ума сошел? Мы поедем туда все, какая разница, вместе с тобой или отдельно – они все равно нас отловят. А так хотя бы есть шанс вместе отбиться.

– Одному мне будет легче, – не унимался Кравецкий, – в момент опасности я воспользуюсь способностью скрытня.

– Вот и отлично, нас ты тоже захватишь с собой.

– Нет, – категорично отрезал Вова, – я не могу на такое пойти, а если не успею?!

Катя взяла его за руку и ласково посмотрела прямо в глаза. Другой рукой она погладила его по щеке, ее ладонь была такой теплой и мягкой, что Вова буквально растаял под этими прикосновениями. Казалось, что девушка сейчас смотрит прямо в душу. Она заговорила очень тихо и спокойно:

– Вова, мы знаем друг друга очень мало времени, вместе, – на этом слове она сделала особое ударение, – мы еще меньше времени. Но я знаю только одно: впереди у нас должно быть очень много всего, я хочу этого, и знаю, что и ты хочешь. Я сама не представляю, почему я в этом так уверена, но тем не менее это так.

– Ты права, конечно я тоже… – не задумываясь начал отвечать Кравецкий.

– Не перебивай меня, – остановила его Катя, – если я сейчас отпущу тебя одного, то этого «впереди» может просто не быть. Если мы погибнем – то пусть лучше оба, если спасемся – еще лучше, но в любом случае мы будем вместе. Так что ничего мне не говори, я все равно пойду с тобой.

– Хорошо, – вздохнул Вова, в глубине души он понимал, что на месте возлюбленной поступил бы также, – я не буду тебя останавливать. Просто…

Мужчина наклонился вперед и поцеловал девушку.

– Я люблю тебя, – прошептал он ей на ухо.

– Я тебя тоже, – ответила она одними губами.

– Кому из вас мне признаться в любви, чтобы меня тоже взяли с собой – улыбаясь, произнесла Рита, легко прочитавшая немой ответ подруги.

Молодые люди одновременно обернулись в ее сторону…

– Ладно-ладно, шучу я, – махнула рукой девушка, – но только вы как хотите, а я с вами пойду, я всю свою жизнь в ордене просидела в кладовке, с меня хватит.

– Ладно, идем все вместе, – сдался Вова, – но знайте, если мы все погибнем – виноваты будете вы вдвоем.

После принятия окончательного решения все они, в том числе и адвокат, еще минут десять поглощали всевозможные роллы и суши, запивая все это чудесным чаем. Потом Уварова по просьбе Вовы внушила Дональду, что он должен бродить по торгово-развлекательному центру, расположенному недалеко, до самого вечера, и отправила его восвояси.

– Теперь серьезно, – сказал Вова, дождавшись ухода адвоката, – если уж мы едем вместе, то давайте договоримся, обе слушаетесь меня. Если возникнет экстренная ситуация, спорить и колебаться будет некогда. У меня есть, какой никакой, но план, будем придерживаться его. И самое главное: держимся рядом друг с другом, чтобы я смог, если понадобиться, схватить и утащить обеих в другое пространство. Вам все понятно?

– Да, – кивнули девушки.

Расплатившись, все трое вышли из ресторана и дождались вызванного по телефону такси. Усевшись в авто, Уварова сразу взяла под контроль водителя. Отдав ему бумажку с адресом, она безоговорочно скомандовала немедленно отправляться туда.

– Я позвоню Серебренику, узнаю, как там дела? – шепнула она Вове.

– Только не говори, где мы.

Девушка нашла в телефоне нужный номер и нажала кнопку вызова.

Старик поднял трубку в тот момент, когда его самолет уже подлетал к Санкт-Петербургу. Он сообщил ей, что вот-вот встретиться с нужным человеком и перезвонит.

Когда Серебреник наконец вышел из самолета, он пожалел, что не оделся теплее, воздух здесь был намного более влажный и оттого казался значительно более холодным. Александр Петрович последний раз в северной столице своей родины бывал очень давно, в те времена, когда еще занимался активной деятельностью. Но со своим другом Дмитрием Гончаром, талантливым духовником и очень открытым доброжелательным человеком, он продолжал общаться все эти годы.

Они познакомились восемнадцать лет назад, тогда Гончару было двадцать два года, он уже состоял в Высшем совете и занимался своей первой серьезной работой в качестве духовника – он искал новых членов ордена. Уже после первой встречи отношения их приобрели дружеский характер. Серебреник с первого взгляда пропитался симпатией к молодому человеку и тот отвечал ему тем же. Когда Александр Петрович окончательно отошел от активной работы в ордене и занялся изучением всяких артефактов, Дмитрий не забыл старого друга и продолжал время от времени наведываться к нему в гости, в Нижний Новгород.

Но сегодня проблемы требовали неотложного решения и старик, оторвавшись от сросшегося с ним города, сам прилетел в гости к своему другу. Утром он позвонил Гончару и сказал, что им срочно нужно увидеться, уже через две минуты он получил ответ, что за ним прилетит частный самолет. За время ожидания транспортного средства Серебреник как раз успел отправить в Донецк Уварову, дав ей последние наставления. Ближе к полудню он уже был в Питере, и в данный момент как раз пожимал руку встретившему его Дмитрию. Сейчас старому другу было уже сорок, о чем визуально напоминали лысина на голове и заметные морщины на по-прежнему сияющем лице.

– Здравствуй, Дима, дорогой ты мой друг! Как же я рад тебя видеть!

– Здравствуй, Петрович! Я тоже рад тебя видеть!

Мужчины улыбнулись друг другу и крепко обнялись.

– Извини, что не смог в этот раз сам к тебе прилететь. Много дел сейчас, в мире неспокойно, происходит что-то нехорошее, и мы пытаемся это остановить.

– Да ничего, спасибо, что обеспечил такое комфортное путешествие. Это я скорее должен извиниться, что отвлекаю тебя, но дело у меня уж очень важное и без тебя никак не разобраться.

– Сейчас все решим, давай сначала пообедаем у меня, – и Гончар предложил другу сесть в шикарный автомобиль, до которого они как раз дошли.

Когда через полчаса они подъехали к пункту назначения и старик увидел загородный дом Дмитрия, он смог только присвистнуть:

– Вот это гнездышко ты себе отстроил! Целый замок!

– Высший совет духовников – доходная работа, ты ведь понимаешь. Ты и сам мог бы жить получше. Разве будучи главой ячейки, ты не накопил деньжат?

– Да накопил, конечно, и пенсия у меня неплохая. Только тратить мне их не на что, да и особо не хочется. Ты – другое дело, я понимаю, ты еще молодой.

– Не такой уж и молодой, – усмехнулся Гончар.

– У тебя еще много всего впереди, а я уже доживаю…

– Ладно, Петрович, хватит ворчать, ты еще очень даже ничего. Проходи лучше, да располагайся.

Войдя внутрь, Серебреник еще больше почувствовал себя гостем в роскошном замке, но любоваться красотами богатой жизни было некогда, и он постарался сосредоточиться на делах.

– Я тебя вообще-то понимаю, я тоже никогда специально не гнался за роскошью. Если бы не моя бывшая жена, этого дома, скорее всего, не было бы. Но к хорошему быстро привыкаешь. Теперь я это знаю на своем опыте. Когда мы разводились, я не смог отдать этот дом, выплатил ей все деньгами.

Серебреник знал, что у друга не сложилась личная жизнь. Не подкрепленная детьми, его семья медленно развалилась и перестала существовать задолго до развода. Эти истории никогда не нравилась Гончару, и когда мужчины сели за великолепно накрытый стол, старик поспешил сменить тему разговора:

– А что такого опасного происходит в мире? Я уже давно новости не смотрю.

– Назревает серьезный конфликт, очень серьезный, такого не было со времен Второй мировой.

– Да ты что? – нахмурился старик, – а кто его разжигает?

– Да полмира! Арабские страны достали всех терроризмом и большинство теперь думает, что решить эту проблему можно только полномасштабной войной. Все зависит теперь от позиции России и Китая, остальные под давлением Вашингтона и Лондона уже согласились на военную операцию.

– А почему обострилась конфронтация? С террористами, вроде, давно уже борются.

Гончар тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла:

– Долго рассказывать, но в принципе основная причина всех бед – это деньги, впрочем, как всегда. Рынок энергии все больше захватывают альтернативные источники и сейчас все захотели как можно больше денег заработать на нефти, пока это еще возможно. Там конечно была недавно целая цепочка взрывов смертников и ответных операций спецслужб, крови пролилось много, но все это только прикрытие, основная причина конфликта совсем не религия. Хотя если война-таки начнется, то именно она, религия, станет самым плодовитым источником смерти, как во времена крестовых походов. Если честно, мне даже подумать страшно о том, что может тогда начаться. Ты только представь, сколько мусульман живет в неарабских странах и наоборот – повсеместно начнется геноцид по религиозному признаку, это будет ужасающая катастрофа!

Немного помолчав, Серебреник решился спросить:

– Ты думаешь, Фантом начал действовать?

– Не знаю, – глядя куда-то вдаль ответил Гончар, – раньше для уничтожения цивилизаций он использовал силы природы, но может в этот раз он решил поэкспериментировать?

– Тогда слушай меня внимательно, я хочу тебе кое-что рассказать. Я все больше убеждаюсь, что все это взаимосвязано.

И старик рассказал Дмитрию все, что узнал от Уваровой о ситуации в Донецке, а также о том, что случилось с ней самой.

– Ты ведь тоже читал предсказание о человеке, который остановит Фантома? – в заключение рассказа спросил Серебреник.

Гончар потер лоб и нахмурился:

– Припоминаю, правда, я никогда раньше не воспринимал его всерьез, но теперь… ты думаешь Кравецкий и есть этот человек?

– Вполне может быть, иначе с какой стати такая суматоха вокруг заурядного скрытня?

Гончар откинулся в мягком кресле, на его лицо упала тяжелая тень усталости, он подвинул к себе пепельницу и закурил. Серебреник выжидал, предоставив другу возможность хорошо все обдумать. Немного помедлив, он тоже решил закурить. Достав свою походную трубку, старик хорошенько набил ее крупным табаком и смачно раскурил. Через несколько минут, как будто выйдя из оцепенения, Дмитрий зашевелился. Он достал из кармана мобильный телефон и набрал какой-то номер.

– Здравствуйте, Светочка! Скажите, пожалуйста, а Сеняев на месте?

На другом конце сигнала, в Москве, в трубку заговорила молодая секретарша:

– Нет, Николая Владимировича, к сожалению, нет.

– А куда он уехал?

– Он не уехал, Дмитрий Сергеевич, он улетел, но куда, честно говоря, не знаю.

– Билеты он сам брал?

– Да.

Гончар разочарованно ругнулся, прикрыв трубку рукой.

– А вы, Светочка, краем уха совершенно случайно не слышали, куда он вообще собирался в ближайшее время?

Секретарша нервно прокашлялась, она понимала, что такого уровня начальству должна докладывать абсолютно все, но в этот раз ей действительно нечего было сказать

– Нет, Дмитрий Сергеевич, мне очень жаль, но в последнее время он стал крайне скрытным и осторожным.

– Жаль, – разочаровано вздохнул Гончар, – ладно, позвоню прямо ему. Спасибо, Светочка, до сви…

– Дмитрий Сергеевич, подождите, – спохватилась девушка, кое-что вспомнив, – я думаю, это важно: он встречался недавно с оперативной группой, а сейчас в базе данных указано, что эта группа на задании. Может он вместе с ними?

В трубке на несколько секунд повисло молчание.

– Спасибо, Светочка, это действительно очень важно, вы молодец, что вспомнили. Я с ним сам сейчас свяжусь, – Гончар попрощался и, выключив телефон, посмотрел на своего гостя, – Сеняев куда-то улетел, и прихватил с собой опер группу.

– А Совет он, я так понимаю, не уведомил, да?

Гончар кивнул.

– Ты ему будешь звонить?

– Нет, пусть думает, что мы ничего не знаем. Нужно спешить, – мужчина затушил сигарету и встал, – у тебя есть телефон Уваровой?

– Есть, – старик второпях вытрусил из трубки в пепельницу еще горящий табак.

– Звони ей срочно, если она с ними, пусть сидят на месте и никуда не суются!

Гончар поспешил к выходу, увлекая за собой Серебреника, тот на ходу рылся в телефоне. Сев в автомобиль, он, наконец, нашел нужный номер и нажал на «вызов», однако, в течение следующих пяти минут Уварова так и не ответила.

– Брось, потом еще позвонишь, – сказал Дмитрий, внимательно посмотрел на старого друга и спросил, – напомни мне как фамилия этой Кати?

– Остапенко.

– Ага, отлично, – Гончар достал свой мобильный и кому-то позвонил, – алло, Мачек! Слушай меня внимательно и записывай: Екатерина Остапенко и Маргарита Уварова. Записал? Это два наших агента. Срочно подними их дела и всех их близких родственников посади под охрану. Ты понял? Дело очень серьезное! Я смещаю главу вашей ячейки, но пока негласно, связаться с ним не пытайтесь, он очень опасен. Ты все понял? До связи.

– Нам, возможно, нужно будет нейтрализовать какие-то зелья, – вмешался Серебреник, – оно с тобой?

– Да, ты прав, – Гончар порылся во внутреннем кармане пиджака и достал кольцо со странным черным камнем, – пожалуй пришло время им воспользоваться.

15

Ринальди не проснулся, а скорее очнулся от ночного бреда. До самого утра его мучали беспорядочные кошмары. Кроме привычного уже ощущения бессилия в теле теперь чувствовалась еще и ноющая боль, она зарождалась где-то между лопатками и распространялась до самой поясницы.

– Проклятье, – мысленно выругался старик, – от такой боли нелегко будет отвлечься.

Собрав в кулак всю свою волю, Густаво напрягся и встал. Посмотрев на часы, он нахмурился и, взяв телефон, набрал Волка:

– Надо было меня разбудить, уже девятый час! Как прошел допрос?

– Спокойно завтракайте, Магистр. Мы уже едем в Макеевку, через полчаса будем знать номер новой карточки Кравецкого, а также когда и где он ею пользовался. Я вам сразу позвоню.

Ринальди охватила ярость, старик ненавидел, когда что-то уходило из-под его контроля, но он тут же подавил в себе этот негатив, помощник явно старался. Густаво постарался придать голосу спокойный тон:

– Ты же знаешь, я не люблю самодеятельность. Не нужно меня жалеть, впредь обо всем меня предупреждай, – к концу фразы в тоне все же появились холодные стальные нотки.

– Простите меня, Великий Магистр, я просто хотел дать вам отдохнуть! – спешно начал оправдываться Волк, – больше этого не повторится! В дальнейшем буду предупреждать вас обо всем.

– Я надеюсь, – смягчился старик, – что-то еще на допросе выяснилось? Какие-нибудь подробности?

– Да ничего особенного, Кравецкий был у банкира с ситрой. Куда они потом уехали, он не знает. Кстати, банкир этот гей, но в интимную связь с Врагом не вступал, так что использовать это нельзя. А так, больше ничего.

Старик, продолжая разговаривать по телефону, спустился в ресторан и сел за столик с намерением позавтракать.

– Хорошо, – уже абсолютно спокойным голосом сказал он, – как только получишь все данные, сразу звони мне, ты понял?

– Да-да, я все понял, – отчеканил Волк, – сразу позвоню.

Посидев немного, Ринальди понял, что есть он абсолютно не хочет, но все же попросил у официантки, молоденькой, невесомой на вид девушки, чашечку кофе и омлет, – самое простое, что он мог придумать.

Ожидая заказ, он погрузился в свои мысли. Что будет дальше, после того, как они в очередной раз устранят Врага? Дальше на очереди у него стоял разгром «Сит Айри» и полное преобразование «Сит Калум». Старик давно уже хотел все поменять. По его мнению, ордену давно уже было пора отбросить все эти предрассудки и старые правила. Организацией и впредь должен будет управлять один человек – он сам. По задумке Ринальди, после его смерти орден возглавят его помощники, они станут своеобразными регентами. Именно они должны будут сразу же начать поиски его, Густаво, перерождения и еще в детстве включить его в орден, а к моменту достижения им совершеннолетия – передать власть. И хотя этот момент иногда вызывал у него сомнения, он все же убедил себя в том, что сможет достаточно сильно запугать свое окружение перед смертью, чтобы они не посмели ослушаться. А уж кто, какую ступень в иерархии ордена будет занимать потом, решать будет Великий Магистр, то есть Ринальди, по способностям и преданности. Сам план старик придумал уже давно, и своему дальнему помощнику уже сообщил его подробности, сегодня он собирался посвятить в него и Волка.

Тем временем официантка принесла заказ, улыбнулась клиенту и упорхнула к другому столику. Густаво начал не спеша и нехотя орудовать столовыми приборами.

Как раз к тому времени, когда он закончил с кофе, у него зазвонил телефон. Это был Волк.

– Магистр, мы едем обратно, Кравецкий сегодня утром пользовался карточкой, причем в Донецке!

– Пришли мне адрес, я выезжаю.

Бросив остатки еды недоеденными, старик встал из-за столика и направился к выходу, набирая при этом номер второго водителя, часы на мобильнике показывали начало десятого.

Место, куда нужно было ехать, располагалось относительно недалеко от гостиницы и уже через пятнадцать минут, не смотря на пробки, Густаво прибыл туда. Не дожидаясь приезда Волка и компании, он сосредоточился и стал прочесывать территорию в поисках Лийа Врага, но успеха это не принесло, на близлежащей территории его не было. Когда уставший и раздосадованный старик вернулся в свое тело, возле его машины как раз остановилось другое авто. Вышедшие из него мужчины, это были Волк и Илиевски, пересели в салон к Густаво. Первым заговорил Волк:

– Магистр, именно здесь он снимал деньги, вон тот банкомат, – и он показал пальцем в окно.

– Но сейчас его нет, – нервно прохрипел старик, – я уже проверил территорию.

– Ничего страшного. Илиевски по дороге сделал запрос кое-кому, и выяснилось, что позавчера в этом доме, – Волк снова показал пальцем за окно, – какая-то парочка сняла квартиру, документы они не оформляли, все было сделано анонимно.

В глазах Ринальди блеснула искра надежды. Ничего страшного, что сейчас их нет, сегодня они обязательно вернуться. Главное не спугнуть их до вечера, а к вечеру соберутся духовники и прочие члены его ордена, общий штурм значительно повысит их шанс на успех. Правда, это значит, что будет много трупов, но с официальными властями они разберутся потом, сейчас это не главное.

– Что прикажите делать, Магистр, – прервал его размышления Волк, – устроить в квартире засаду, или аккуратно обыскать ее?

– Ни то, ни другое, будем ждать до вечера. Просто установим слежку, я сам в ней буду участвовать. Когда соберутся остальные калумы, тогда атаку и начнем.

– Как скажите, – ответил Волк.

Наступила пауза, после которой все четверо мужчин постарались заняться какими-то своими делами. Водитель включил маленький телевизор. Ринальди, сидевший на первом сидении, откинулся на спинке и прикрыл тяжелые веки. Волк с Илиевски достали припасенные водителем журналы и стали без особого интереса перелистывать страницы.

Минут через десять, Дамьян накопал себе интересное издание о рыбалке. Он очень любил это дело, и поэтому с удовольствием погрузился в чтение заинтересовавшей его статьи. Волк, в свою очередь, вскоре бросил журналы и уставился в телевизор. В это время как раз началась программа новостей, в которой сразу же сообщили о дальнейшем обострении обстановки на заседании СовБеза ООН.

– Обстановка накалилась до предела, – сообщила диктор, – Соединенные Штаты Америки и Великобритания, а также группа стран, поддерживающая их позицию, заявили о возможности начала военной операции против ряда арабских государств без одобрения со стороны Совета безопасности ООН. В свою очередь Россия и Китай заявили, что их реакция на такие действия будет максимально жесткой, вплоть до проведения ответной военной операции, направленной на защиту государств, подвергшихся агрессии…

В салоне зазвучала мелодия телефона, и Илиевски полез в карман.

– Да, я слушаю, – ответил он на вызов.

За минуту, в течение которой он молча прижимал трубку к уху, его лицо буквально побелело. Выключив телефон, он проглотил комок и произнес на английском языке:

– Мне только что сообщили, что Глэйв похищен.

Наступила пауза, в течение которой все молчали.

– Это сделала женщина, мыслитель, – снова заговорил Дамьян, – разве эта… как ее… Остапенко, разве она мыслитель?

– Остапенко, по данным нашего друга, не мыслитель, она – духовник, – прохрипел голос старика с переднего сидения, он даже не открыл глаза, все также продолжал сидеть неподвижно, чем еще больше пугал Илиевски.

Дамьян посмотрел на Волка в поисках хоть какой-то поддержки, но тот ничего не сказал. Ринальди наконец пошевелился: он достал свой мобильный и после недолгих поисков нужного номера нажал на кнопку вызова:

– Никола, здравствуй, – заговорил он на английском, – птички летят к тебе, будь готов. И учти, с ними какой-то мыслитель, девушка. Мы сейчас же выезжаем. Все, пока.

Ринальди убрал телефон и, повернувшись к водителю, сказал:

– Быстро едем к дому Кравецкого…

…

Сеняев положил трубку и покачал головой.

– Неугомонная девчонка! – подумал он, – Так и думал, что нужно было ее убрать. Эта минутная слабость еще вылезет мне боком.

Еще вчера вечером он вылетел из Москвы, сразу после того, как отправил Уварову в глубинку. Вместе с ним на псевдо задание отправилась оперативная группа: три вооруженных силача, два поджигателя, странник и скрытень. Все они находились под его постоянным контролем и сейчас сидели в засаде около дома, купленного Глэйвом для Кравецкого. Для этих целей Сеняев загипнотизировал еще и хозяина соседнего дома и внушил ему, что они его дальние родственники, которых он очень давно хотел видеть. Сейчас они расположились в зале на втором этаже у огромного окна, из которого хорошо просматривалась подъездная дорога к объекту наблюдения.

– Все готовимся, они скоро будут здесь, – обратился Сеняев к своим подчиненным, – повторяю, ничего не предпринимать без моей команды.

Силачи устроились возле окна, последний раз проверили снайперские винтовки и направили их в заранее прорезанные в стекле отверстия. По плану они должны были выпустить в Кравецкого все патроны – просто и эффективно.

Сеняев посмотрел на кольцо с большим черным камнем и заботливо потер его. Это был камень прозрения, так его называли те, кто о нем знал. А знали о его существовании только духовники и руководители ячеек. Такие камни были созданы специально для нейтрализации действия любых зелий на всех, кто попадал в радиус их влияния, а действовали они на довольно приличное расстояние. У этого кольца было достаточно силы, чтобы покрыть площадь в пять квадратных километров, а это означало примерно половину центрального района города.

Минут через двадцать к повороту на улицу, где располагался дом Вовы, подъехало такси, в котором сидело трое молодых людей.

Кравецкий и Остапенко приготовились. Они заранее условились, что должны научиться покидать свои тела и свободно летать в пространстве в форме Лийа. Вова был уверен, что у них это получится само собой, по аналогии со способностями Уваровой, которые нужно было просто визуализировать. Так и произошло, как только они сосредоточились, мир вокруг подсветился, а их Лийа легко как пушинки вылетели из тел. Они зависли в воздухе и посмотрели друг на друга, а потом разделились и начали летать сквозь строения, что находились вокруг Вовиного дома. Катя чувствовала себя просто превосходно, она ощущала невероятную легкость и свободу, а от осознания того, что рядом летает Вова, ей было спокойно и комфортно.

Через несколько минут она почувствовала, что Кравецкий ее зовет. Катя взлетела над крышами, осмотрелась и, найдя в одном из домов голубоватую Лийа, полетела туда. Помимо Вовы там было еще восемь человек, и все они находились в зале на втором этаже. Девушка присмотрелась и увидела, что трое из них сидят возле окна со снайперскими винтовками.

– Это они, – отправил ей информацию Вова, – я займусь главарем, а ты, пожалуйста, вернись обратно и скажи Рите, чтобы она взяла под контроль людей с оружием, а такси пусть подъезжает к моему дому.

Пока Катя выполняла его просьбу, Вова приблизился к Лийа главаря и, вырвав ее из тела, подлетел вместе с ней на приличную высоту. В тот же миг Сеняев отключился и, потеряв контроль над своими людьми, рухнул на пол. Все члены оперативной группы удивленно посмотрели на шефа. В этот момент сознание троих из них, тех, что были с оружием, перешло под контроль Уваровой. За окном послышался звук подъехавшей машины. Вова в этот момент отпустил чужую Лийа и моментально вернулся в свое тело.

– Быстро! – скомандовал он, – все бегом в дом!

Члены оперативной группы посмотрели на улицу и увидели, как из такси выбежало три человека, потом все обернулись на Сеняева – он начал приходить в себя. В голове у него по-прежнему все кружилось, но он быстро собрал все силы в кулак и попытался восстановить контроль над своими людьми. Однако, быстро понял, что разум снайперов для него теперь закрыт, все трое находились в руках другого мыслителя и просто стояли, ничего не делая. Между тем, люди за окном уже открыли калитку и забежали на территорию сада.

– Проклятье! – выругался Сеняев, – за мной!

Все, кроме силачей последовали за своим шефом, который стремглав помчался по лестнице вниз.

Тем временем, Катя и Рита уже стояли на пороге, а Вова открывал входную дверь. Еще несколько секунд, и все трое оказались внутри дома.

Сеняев, запыхавшись, остановился возле калитки, четверо его помощников стояли рядом и тоже пытались отдышаться.

Немного успокоившись, Катя подошла к окну и посмотрела на улицу, только сейчас, переведя дыхание, она заметила, какой огромный сад разбит перед домом. Сейчас он был щедро объят пушистой зеленью. Вдоль центральной его аллеи по обе стороны были часто посажены фруктовые деревья, а за ними на сочном газоне несколькими ровными рядами лежали цветочные клумбы. Еще дальше от аллеи были построены большие беседки, внутри них стояли по две резных скамейки, а между ними, в центре – по маленькому фонтанчику. К этим сказочным строениям бежали тонкие выложенные плиткой тропки бравшие начало среди фруктовых деревьев и окруженные аккуратно подстриженными кустами. Порог дома состоял из трех широких ступенек, по бокам которых стояли большие горшки с диковинного вида кустами. Сад выглядел очень ухоженным и уютным…

Минутное любование девушки прервала Уварова.

– Катя, ты представляешь, это Сеняев! – ошарашено проговорила она, глядя в домофон, камера которого была установлена над калиткой, – и наши оперативники!

Остапенко, все еще не веря своим ушам, медленно подошла к экрану аппарата.

– Все-таки это он нас предал! Сволочь! Он же убить нас хотел! – продолжала сокрушаться Рита.

– Девчонки, нам нужно спешить, – вмешался Вова, – забудьте о нем. Побежали все наверх, мне нужно кое-что поискать, а вы следите за врагами. Ты, Катя, наблюдай за ними как Лийа, а ты, Рита, постарайся их всех взять под контроль, ты намного сильнее вашего шефа, я это точно знаю, так как видел Лийа вас обоих.

Кравецкий развернулся и целенаправленно побежал к лестнице на второй этаж, девушки последовали за ним.

Сеняев, между тем, по-прежнему стоял у калитки и пытался придумать, что делать дальше. В то же время он спешно просматривал мысли таксиста в поисках каких-нибудь подсказок от судьбы. Его люди молча смотрели на него. И вдруг Сеняев резко остановил свои поиски, перед глазами стояла картинка, которая заставила его задуматься. На этой картинке на заднем сидении расположились Кравецкий и Остапенко. Молодой человек, что-то объясняя собеседникам, мягко положил свою руку Кате на бедро, а она, между тем, не только не убрала ее, но еще и очень нежно положила на нее свою ладонь. Эта картинка отображала то, что водитель мельком увидел в зеркале заднего вида, подъезжая к дому Вовы. Зелье невидимки в тот момент на него уже не действовало.

– Вот оно! – молча торжествовал Сеняев, в голове у него зарождался гениальный план, – это то, что мне нужно. Но действовать нужно очень быстро, пока Кравецкий не набрал полную силу.

Сеняев, не теряя времени, подошел к своему скрытню и поманил к себе остальных.

Вова в это время рылся в ящике большого дубового письменного стола с резными ножками. Ему пришлось потратить время, чтобы найти на втором этаже кабинет и теперь он торопился еще больше. Наконец нащупав рукой заветный металл, он вытащил наружу руку и торжествующе посмотрел на маленький ключик.

– Откуда я знаю, что искать? – успел подумать он.

В следующую секунду Вова уже был у картины, за которой, как оказалось, располагался небольшой сейф. Вставив ключ, он провернул его три раза и открыл тяжелую дверцу. В сейфе лежал только один предмет – черная кожаная записная книжка, но она-то и была ему нужна.

– Есть! – мысленно восторжествовал Кравецкий, – это он – дневник Фраттена, точнее мой дневник, точнее…

Несколько секунд он смотрел на него как завороженный, пытаясь разобраться в своих мыслях, потом протянул руку в сейф и забрал содержимое.

– Я много чего вспомнил, – сказал он, не оборачиваясь, – и мне от этого как-то не по себе…

– Вова, что-то не так! – испуганно прокричала Катя, – они все взялись за одного человека…

В этот момент в кабинете произошло кое-что совершенно неожиданное. Кравецкий успел только наполовину обернуться, когда пространство возле Остапенко исказилось прозрачными круговыми волнами, выходящими из одной точки. В следующий миг они перестали быть прозрачными и по ним из одной точки как будто выдулись фигуры четырех человек, держащихся руками за фигуру пятого. Девушки их сразу узнали – это были члены оперативной группы вместе с Сеняевым.