Текст книги "Птичка для дракона. Улететь и спасти(сь) (СИ)"

Автор книги: Дамина Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Глава 7

– Фео, а расскажи драконью сказку!

Глубокой ночью мы сидели в моей каморке втроём – я, Лина, маленький Эгмун, – и при свете луны ели скромное угощение, состоявшее из переваренных овощей и кусков чёрного хлеба. Белый мне запретили трогать на несколько дней, потому что при уборке коридора я так махнула метлой, что нечаянно запачкала шёлковое платье проходившей мимо Синситы. Ну, а слуги ели чёрный хлеб всегда.

– Это какую же вам драконью сказку рассказать? – Я задумалась, перебирая в памяти всё прочитанное, вытерла руки тряпицей, пока Эгмун доедал свеклу. – А человеческие не хотите? Для разнообразия.

До сих пор становилось горько, как вспоминала, что мне запретили брать книги из Кроткой Библиотеки и вообще подходить к ней. Завтра, если всё будет по плану, мы с Вильгерном собирались улететь далеко-далеко на юг от Сильфасских гор. И тогда я никогда не увижусь с Библиотекой, не скажу ей последнее «прощай». Вот отчего у меня на сердце лежал камень.

– А любую сказку говори, – краснощёкая, крепко сбитая, здоровая и неунывающая, несмотря на самую тяжёлую работу, Лина обняла меня сбоку. – Давай, Фео, уж мы тебя послушаем!

Я проглотила комок в горле, думая, что и её, и Эгмуна, вероятно, покину навсегда. И начала:

– Это было в древние-древние времена в мире, где не знали драконов. Людей, которые там жили, было некому защищать, а они ничего не умели: ни мечи ковать, ни стрелять из лука, чтобы обороняться от врагов. Кроме каменных топоров и ножей, ничего у этих людей не было.

– Бедные, – посочувствовала Лина, вытирая тарелку куском хлеба, а Эгмун молча ждал, что будет дальше, и жевал корешок, словно заяц.

– Это уж точно, – вздохнула я, – а ещё они были очень злые и постоянно дрались друг с другом. И однажды в этот мир пришли чудовища, открыв портал из своего…

– Так порталы-то, они в мир с магией только открываются! У этих, с топорами, магия, что ль, была?! – перебила меня Лина.

– Ну, почему же, – возразила я, – когда-то драконы открывали порталы на Землю, а там нет волшебства! В общем, слушайте. Чудовища, оказывается, рождались из человеческих грехов – например, после каждого убийства появлялся на свет маленький монстр и быстро рос. И однажды их стало так много, что они решили уйти в другие миры, поработить людей и встать на их место…

Я продолжала рассказывать о том, как люди начали бороться с чудовищами, как сумели победить их, перестав совершать грехи и поверив в Невидимого Бога. Правда, в той книжке говорилось, что у него есть две ипостаси – та, которой молились в драконьем мире, и другая – Великая Мать. Именно Великой Матери и поклонились люди, прогнавшие чудовищ. А сама сказка была включена в сборник «Сказания и легенды Земель Кровавого Солнца».

– Вот страху-то, – пробормотала Лина, – а ну, как у нас бы такие чудища повылезали?!

– И съели бы госпожу Тэрль, – хихикнул Эгмун. Мы обменялись улыбками, а потом я снова посерьёзнела, вспомнив, что мне предстояло завтра днём.

– Лина, Эг, идите спать. У нас у всех будет полно работы, – я вручила им тарелку с остатками еды и проводила до двери. – Госпожа Тэрль и так злится, что рыжецветы никак не раскроются, мол, бутонами завянут…

– Да что ж я сделаю, если не хотят они! – всплеснула красными руками Лина. – Песню бы им спела, да от моего голоса вовсе в землю уйдут. Ладно уж. Доброй ночи тебе, Феолике.

– Приходи завтра на кухню, Фео, – шепнул Эгмун, и вскоре я услышала в коридоре шум удалявшихся шагов. Вернулась к окну, села, залитая мертвенно-белым светом луны, и задумалась, уперев локти в колени, а подбородок – в сжатые кулаки.

Могла ли я осмелиться на то, чтобы напоследок, украдкой, заглянуть в Кроткую Библиотеку? Мне показалось, что днём я слышала звуки рыданий из-за плотно закрытой двери. И это точно была не Синсита и не её мать. На моей памяти ни одна из этих надменных белых драконесс и слезинки не проронила! Господин Хеннет и его сын также не были способны на истинные, глубокие переживания. И это многое о них говорило.

– Просто скажу ей пару слов, – наконец, решилась я. Если улечу, так и не попрощавшись с Кроткой Библиотекой, то её жалобный голосок будет, наверное, преследовать меня до конца дней!..

Выскользнув из своей каморки, я прокралась по тёмным коридорам к лестнице и бесшумно начала подниматься вверх, молясь, чтобы по пути не попался ни один слуга или стражник. Что я не увижу кого-либо из господ, было очевидно: в такое позднее время они сладко спали.

Сердце, и так колотившееся где-то в горле, чуть не выскочило наружу, когда раздался тонкий, высокий звук… В темноте замерцали жёлтые глаза, мелькнул пушистый хвост, и я выдохнула. Дара! Она мяукнула и величественно спустилась по лестнице, едва удостоив меня взглядом. Кошка госпожи Тэрль порой вела себя ещё высокомернее самой госпожи.

Я постояла, глубоко дыша. И, наконец, когда сердце забилось ровнее, опять начала преодолевать ступеньки одну за другой. А стоило мне оказаться в знакомом коридоре и прислушаться, как по спине пробежали мурашки. Это точно были рыдания, мне не показалось! С каждым шагом к двери, украшенной символами, которые что-то означали на древнем наречии драконьих предков, плач Кроткой Библиотеки становился всё громче. Я стиснула дрожащей рукой вырезанную из дерева голову волка, которая служила ручкой, и открыла дверь.

Внутри творилось что-то страшное. Весь пол устилали вырванные из книг страницы, в воздухе плавали перья, свитки пергамента и опрокинутые, заляпанные чернильницы. Несколько шкафов накренились вперёд с распахнутыми дверцами – то ли хотели меня обнять, то ли обещали упасть сверху, когда я подойду ближе.

Слыша отчаянные всхлипы, я нерешительно подошла к столу, залитому чернилами. Посредине его лежал опрокинутый канделябр с давно догоревшими свечами. И при этом в Библиотеке было светло, как будто кто-то зажёг огоньки.

– Послушай, – с трудом заговорила я. – Не плачь. Ты ведь знаешь, что мне не разрешают появляться здесь. Но я всё равно пришла… потому что хочу попрощаться.

Плач стих. Казалось, что Кроткая Библиотека внимательно прислушивается к моим словам.

– Завтра я буду свободна, – я погладила стол, а затем резные спинки стульев. – Милая Библиотека, однажды, может быть, и ты станешь свободной. И Лина, и Эгмун с его папой, которому уже три года обещают деньги и артефакты за службу, но никак домой не отпустят. Только потерпи. Всё будет хорошо. Вдруг… вдруг мы прощаемся не навсегда?

Резкий ветерок пронесся по Библиотеке, и стало ещё светлее, чем раньше. Я умолкла, растерянная, и тут за спиной раздался торжествующий девичий голос:

– Ага, я так и знала, что ты нарушишь запрет!

Похолодев, я обернулась и увидела в дверях Синситу. Любимая господская дочка с ухмылкой смотрела на меня, уперев руки в бока. За спиной у неё плавали огоньки. На Синсите было то самое платье из жёлтого шёлка, которое я задела метлой, только, конечно, уже отчищенное. Белая драконесса обожала красивые наряды и украшения, постоянно меняла их. Только свою любимую золотую цепочку Синсита никогда не снимала с шеи, и меня это удивляло. Потому что цепочка из толстых звеньев выглядела грубоватой и тяжёлой для изящной двадцатичетырёхлетней девушки.

– Госпожа Синсита, – облизнув губы, пролепетала я, – это в последний раз, я услышала, как она плачет, и…

– Услышала ты! Ну, и прошла бы мимо! Плачет, вы гляньте, – девчонка осмотрелась, морща точёный носик. – Опять она всё расшвыряла, эта припадочная Библиотека! А что касается тебя, Феолике, – взгляд светлых глаз Синситы вернулся ко мне, – я позабочусь о том, чтобы тебя опять посадили на хлеб и воду, или на одну только воду на пару-тройку дней! Кстати, что ты сейчас лепетала о том, что станешь свободной? – Она покосилась на мои ноги. – Тебе же никогда не избавиться от браслетов! Или придумала какой-то способ?

Я молчала, чувствуя себя так, словно по голове ударили огромной, окованной железом книгой. Всё пропало! Теперь Вильгерн не сумеет меня выручить, потому что господа не дадут выйти из замка! К глазам подступили слёзы. И правда, впору было заплакать вместе с Кроткой Библиотекой…

– Что, ревешь? – скривилась белая драконесса. – Какая ты жалкая, Феолике! Просто ничтожество! Неудивительно, что и род Ари, и род Тэн отреклись от тебя ещё в детстве, и не прояви наша семья доброту…

Я вытерла глаза рукавом как раз для того, чтобы увидеть, как тяжёлый канделябр летит со стола… и врезается прямо в лоб Синситы. Брызнула кровь, и пакостная девица, так и не завершив фразу, упала навзничь, раскинув руки. Огоньки мигнули и погасли, а дверь Кроткой Библиотеки медленно и плавно закрылась. Наступила поистине зловещая тишина.

– Ты… ты убила её?! – вырвалось у меня, едва ко мне вернулся дар речи.

И Кроткая Библиотека ответила совсем другим голосом, нежели прежде – спокойным и решительным:

– Нет, конечно. Драконьи головы крепкие. Пусть полежит. Отдохнёт до утра. А я помогу тебе бежать.

Глава 8

Я шла по пыльному, узкому коридору, держа в руке канделябр, а под мышкой летающий ковёр. Пламя трёх свечей то и дело выхватывало из темноты паутину, которая покрывала стены или свешивалась тонкими, почти прозрачными нитями с потолка. Здесь царила кладбищенская тишина – толстый серый камень не пропускал ни звука. Но меня это нисколько не пугало. Равно как и чёрный паук, который пробежал надо мной, едва не свалившись на голову.

– Этот ход выведет тебя из замка, – звучал в ушах голос Кроткой Библиотеки. – Ему около ста лет. О нём не знал никто из этой семьи. Кроме покойного Реона, старшего брата господина Хеннет.

Память подбросила смутное воспоминание о добром старике – единственном, кто заботился обо мне, отверженной, никому не нужной. Знал бы он, как со мной сейчас обращаются!..

– Достойному Реону было интересно всё новое. И он попросил благородного Дааля из рода Хэг сделать механизм. Тайный.

Я вспомнила о лютой ненависти госпожи Тэрль к механизмам и прочим изобретениям. Знала бы она… видела бы, как я приложила ладонь к стене за шкафом, а та раздвинулась, как по волшебству! Представив себе багровое от злости лицо госпожи, я рассмеялась. Но тут же опомнилась:

– А как же ты? Господа накажут тебя, милая Библиотека!

– Зато ты спасёшься, – ласково ответила она. – У тебя же есть план? Так ты сказала, Феолике?

К сожалению, я не могла раскрыть свою тайну, поэтому лишь кивнула. Кроткая Библиотека пожелала мне удачи; я спустилась вниз по каменным ступенькам, и проход закрылся.

И теперь я шагала вперёд, надеясь, что свечи не догорят, пока я не выберусь наружу. Интересно, для чего этим ходом пользовался благородный Реон? Зачем вообще в замке Хеннет потайная дверь? Библиотека сказала, что её откроет такой же механизм. В любом случае, меня ждал долгий путь, и чем дальше, тем больше пыли и паутины.

– Ай! – Паук едва не свалился мне за шиворот. Я отпрянула, зажав под мышкой хэргмэ, и тут одна из свечей погасла. Её никак не удавалось зажечь заново, и я, вздохнув, просто возобновила путь, стараясь обращать как можно меньше внимания на то, что меня окружало.

«Хоть бы Вильгерн прилетел пораньше!» Я не хотела и думать о том, что случится, если меня поймают стражники или сам господин Хеннет. И так сердце ныло об участи Кроткой Библиотеки. Что с ней могут сделать? Применить какой-либо ужасный артефакт, чтобы моя милая подруга прекратила своё существование? Я загадала желание, чтобы её просто закрыли. А потом, может быть, я прилечу и освобожу всех. Библиотеку, Лину, Эгмуна с его отцом. Как и мечталось.

– Комнаты! Надо же, – вырвалось у меня, когда коридор расширился, и я заметила справа и слева несколько дверей. Подавила соблазн открыть их, только заглянула в щели. Две комнаты были полны каких-то весьма подозрительных приспособлений, сделанных из дерева и железа. В третьей стояли наглухо закрытые сундуки и шкаф с пустыми склянками. А в четвёртой… в четвёртой я увидела прекрасно сохранившийся – вероятно, магией, – человеческий скелет.

Пресвятые небеса!

В ужасе я отшатнулась, выронив и канделябр, и ковёр прямо в пыль. Свечи погасли. Я осталась, перепуганная и дрожащая, в полном мраке и тишине. Слышался только стук моего сердца.

– Проклятый род Хеннет, – я кое-как пришла в себя, опираясь рукой о стену. И демон с ней, с паутиной, упавшей мне на лицо. – Скорее, скорее бежать отсюда!

Единственным светлым воспоминанием об этой семье до сих пор был старик Реон. Но теперь у меня не осталось ничего, кроме отвращения и ужаса. Ведь если судить по тому, что я увидела, в потайных комнатах Реон проводил какие-то опыты. И, скорее всего, над людьми.

– Скорее, – я подобрала ковёр, стряхнула с него пыль и, ощупывая стены, во тьме принялась спускаться по очередным ступенькам. – Вильгерн. Виль, – я шептала его имя, как молитву, и словно наяву, видела ободряющую улыбку чёрного дракона, чувствовала тепло его сильных рук. Он спасёт меня.

Знала ли Кроткая Библиотека, что происходило в потайном ходе? Наверное, нет. А может, я ошиблась, и этот кошмар можно было как-то объяснить?.. Нет, нет! Холодное, мерзкое чувство в груди без слов говорило мне, что я всё правильно поняла. Здесь мучили людей. Выходит, покойный Реон из рода Хеннет был вовсе не так добр, как я думала, и как уверяло меня всё его семейство. Тоже, видимо, пребывавшее в счастливом неведении.

– Понятно, почему он взял на воспитание девочку из рода Ари… Близкие по духу драконы, – горько усмехнулась я. Мои-то родители, как рассказывала госпожа Тэрль, именно за жуткие опыты над людьми и поплатились. Двадцать пять лет назад Эллеке из рода Ари и Грэйлек из рода Тэн поженились против воли своих семей, и построили замок на севере Эйлемари, неподалёку от некоей общины из пяти деревень. Впоследствии из этой общины пропало несколько человек. По свежим следам квизари – те, кто расследовал преступления, – наткнулись на Эллеке и Грэйлека. Тогда мне был год.

Моя мать вступила в сражение с квизари и стражниками альгахри Ниарвена и погибла. Отец угодил в Ирлигард, и, если честно, я не хотела его освобождения. При одной мысли об этом меня бросало в дрожь…

– Тупик! – Я встала перед стеной и замерла, ощупывая её. Да нет же, это не могло оказаться тупиком! Где-то здесь выход, как утверждала Библиотека. Нужно было найти каменную плиту потемнее и прижать к ней ладонь ровно посередине. Но как эту демонову плиту обнаружить, если ничего не видно?!

Я зажала ковёр под мышкой и начала шарить руками по стене. Все мои усилия были напрасны; я перемазалась в пыли, зачихала, и, наконец, разрыдавшись, села на пол.

«Какая ты жалкая, Феолике!» – зазвучал в ушах презрительный голос Синситы. И правда, жалкая, беспомощная, а ещё серая драконесса! Я ударила кулаком по браслетам на ногах, всхлипывая и дрожа. А если уже наступило утро? И весь замок окружён стражей, чтобы не дать негоднице Ари ускользнуть?! Тогда я нипочём не смогу улететь и спрятаться в лесу!

– Вильгерн, – глотая слёзы, проговорила я вслух, – если бы ты сейчас был рядом! Что мне делать?! Я навсегда останусь здесь… или вернусь, и буду сурово наказана!

Я знала, что на сей раз дело не ограничится сидением на хлебе и воде. Меня могли жестоко избить, как однажды, заподозрив в краже драгоценностей Синситы, которые она сама и спрятала. Могли придумать более изощрённые наказания. Всё, что угодно, лишь бы я пожалела о том, что родилась на свет.

– Откройся, – я вновь лихорадочно зашарила руками по холодному камню. – Откройся-откройся-откройся…

Я была настолько уверена, что ничего хорошего со мной уже не случится, что не поверила своим глазам и ушам, когда раздался щелчок, и плита медленно, со скрипом, отъехала в сторону. Ослеплённая ярким утренним светом, я зажмурилась, прикрывая лицо рукой, всей грудью вдыхая свежий воздух. И услышала вдали беспокойные голоса:

– Она не могла выйти из замка! Дверь была заперта, и никто из нас не видел Феолике, господин Хеннет!

А следом раздался его высокий, визгливый голос:

– Тогда где же она?!

Я представила себе разозлённого, сузившего свои и без того небольшие голубые глазки Карфиса из рода Хеннет. Рядом с супругой он выглядел забавно – бесцветный, нескладный, в два раза тоньше её. И злился тоже смешно. Вернее, это было бы смешно, не подворачивайся я ему время от времени под горячую руку.

– Но не сегодня, – я торопливо разостлала хэргмэ на облачной тверди. Уселась на него. Дёрнула за кисточку. И ковёр, воспарив, словно птица, улетающая из клетки, понёс меня навстречу долгожданной свободе.

Глава 9

Вильгерн

В Сильфасские горы я полетел, как взошло солнце, а не днём, как мы условились с Дарой.

Всё было просто. Я решил, что лучше подождать на месте, чем попасться на глаза кому-нибудь из рода Хеннет или слугам белых драконов. Кроме того, меня подталкивало некое внутреннее чувство. Так или иначе, я спустился в знакомый лес, неся в лапе кожаный мешочек, вовремя. Стоило принять человеческую форму, как из-за деревьев выбежала Дара и бросилась мне на шею.

– Ну, ну, я здесь, – радуясь, что всё так удачно сложилось, я погладил девушку по спине. Она рыдала взахлёб, прижавшись ко мне так, словно я виделся ей светлым хранителем с небес. Я крепко обнял Дару в ответ. Даже в пыли и грязи, со спутанными волосами, она была прекраснее любой знатной драконессы в шелках и жемчугах.

– Вильгерн, Вильгерн, вы прилетели, вы рядом, – постепенно Дара успокоилась, перестала дрожать и всхлипывать, глубоко вздохнула и притихла. Я погладил её по голове, оглянулся – никого не было видно, но на всякий случай я создал иллюзию густых деревьев и кустов перед входом в лес. Чтобы нас не застали врасплох.

Выпускать девушку из объятий не хотелось, но пришлось. Кивнул ей на пенёк:

– Садись, Дара. Сегодня вместо нектарового хлебца я принёс другое чудо, поинтереснее. И с его помощью мы освободим твои красивые ноги, – я улыбнулся, отметив, как она покраснела от немудрёного комплимента. И, сделав над собой явное усилие, присела на пенёк. Я опустился перед ней на корточки, развязал тесемки кожаного мешочка и вынул оттуда прозрачные шарики.

– Что это? – тихо поинтересовалась Дара.

– Антимагия. Надеюсь, она сохранила свою силу, – я помнил, что сказал фамильяр Кэрхильд, но мало ли. Поэтому я волновался не меньше Дары, хотя ни за что на свете не показал бы этого.

– Смотри, – я поднес один из шариков к застёжке на браслете, который обхватывал правую лодыжку Дары. Лёгкое прикосновение… и браслет расстегнулся, а шарик исчез! Я услышал слабый вскрик, поднял голову и взглянул в сияющие глаза Дары. Всё её прекрасное лицо как будто осветилось изнутри. Я залюбовался ею.

– Теперь второй!

И вот обе ноги Дары были свободны, а браслеты, расстёгнутые, но при этом целые, неповреждённые, легли на траву. Довольный, я завязал мешочек и протянул девушке.

– Здесь пыльца с крыльев антифея, который владеет разрушающей магией. Держи, вдруг пригодится.

Дара с благодарностью приняла мешочек, а потом вдруг схватила мою руку и горячо поцеловала.

– Вильгерн… Я не знаю, как благодарить вас, я…

– Да ты чего! – Я проворно отдёрнул руку. – Не надо говорить со мной, как со своим господином. И можно на «ты», поняла?

Дара покраснела, кивая и улыбаясь, такая невозможно хорошенькая, что так бы и поцеловал эти заманчивые, алеющие на бледном лице губы… Кашлянув, я проговорил вслух:

– Ладно, давай вот что сделаем. Я создам иллюзию, а ты подождёшь меня здесь. Не бойся, я скоро вернусь. Заметишь что-то подозрительное – кидай в него пыльцу антифея и беги ко мне, поняла?

Дара снова кивнула.

Я отошёл к обрыву, прихватив с собой опаловые браслеты. Сосредоточился и некоторое время усердно создавал иллюзию, трудясь над ней, как скульптор трудится над статуей, лепя плотное, неотличимое от настоящего тело. Затем, когда оно было готово, я закрепил на лодыжках второй «Дары» браслеты. И сбросил её вниз.

Копия шлёпнулась о твёрдую землю и осталась лежать. Под ней расплывалась лужа крови, тоже очень похожей на настоящую. Недаром я трудился над спеорой, когда был урок иллюзий! Хеннет и осматривать «самоубийцу» не станут, просто заберут свой родовой артефакт.

Покончив с этим делом, я вернулся к настоящей Даре. К счастью, с ней всё было в порядке. Увидев меня, девушка, настороженно озиравшаяся по сторонам, вновь просветлела.

– Посмотрю, нет ли кого на нашем пути, а затем – к Лиловым водопадам, – сказал я ей. – Многие слышали, что когда-то они были связаны с древней драконьей магией, но никому не известно, что это за магия. Никому, – подмигнул Даре, – кроме меня. Когда я изучал редкие карты и летописи, посвящённые материку Риллона, совершенно случайно наткнулся на ветхий обрывок пергамента и смог разгадать, что означали рисунки и надписи на нём.

Дара закусила губу, заинтригованно глядя на меня. Я объяснил:

– Лиловые водопады – это на самом деле портал. Из Тарлионы в Мэйчестру, которая раньше носила другое название.

– Портал?! – ахнула Дара. – Но разве порталы служат не для того, чтобы переносить из одного мира в другой?

– Верно. Ну, а это единственный внутримировой портал, какой я знаю. Может, и ещё есть. Но пока нам нужны Лиловые водопады.

Я принял драконью форму, предупредил Дару, чтобы пока не выходила, и проверил, нет ли кого-то поблизости. Небо было чистым, я не заметил ни слуг, ни стражи на хэргмэ. Драконы из замка Хеннет тоже не показывались. Отлично.

– Садись ко мне на спину, – велел я Даре, опустившись перед ней на землю. – Не бойся, держись за самый крупный шип… Постой! Завяжи, как следует, кожаный мешочек, и сунь за пазуху. Если оттуда просыплется хоть немного пыльцы, это повлияет на магию водопадов!

Дара молча выполнила все указания. Вскоре она сидела у меня на спине, крепко ухватившись за шип, сжав мои бока ногами в жалких, дырявых башмаках. Ничего, скоро тётушка Кьяса и дядюшка Риффи приютят свою новую помощницу, обуют и оденут поприличнее.

– Готова? Держишься? – Я повернул голову к Даре, поймал её слабую улыбку.

– Держусь. Только скорее, Вильгерн, скорее, пожалуйста!

Я внял её просьбе. И полетел так, чтобы и не уронить свою драгоценную ношу, и в то же время, поскорее промчаться через Лиловые водопады, чей шум был всё ближе.

– Задержи дыхание! – крикнул я, и, тоже набрав побольше воздуху, нырнул в искрящуюся цветную воду, чьи брызги ослепили меня.

Тьма… Вспышка света… Я очутился на камне, чувствительно проехавшись по нему лапами и брюхом, а крыльями задел стены. Вот же демон! Дара взвизгнула, распластавшись на моей спине и чудом не свалившись с неё.

– Цела? – Я проморгался и обвёл глазами довольно большую пещеру, свыкаясь с полумраком. Вроде ничего себе не сломал.

– Да… да! Вильгерн, мы вырвались! У нас получилось! – Дара захлёбывалась ликованием, её счастливый голосок так и звенел, словно фейская арфа. – Я свободна! Свободна!

Девушка буквально слетела с моей спины, а я, сложив крылья и отодвинувшись в сторону, принял человеческий облик. Все неприятности были забыты, и перед моей нежной птичкой маячило прекрасное будущее! Мы крепко обнялись, стоя на каменном полу. Отсюда предстояло выйти в лес, а затем держать путь в городок Лейта, где располагалась таверна «С драконьего благословения».

– Что ты плачешь? Всё же хорошо, – я сунул Даре носовой платок, и, пока она вытирала лицо, оглядел тонкую и весьма соблазнительную девичью фигурку сверху донизу. Похоже, в полёте Дара потеряла башмаки, но я махнул на это рукой. Не возвращаться же теперь!..

– Ещё раз огромное спасибо вам… тебе, Вильгерн, – она прерывисто вздохнула, пригладила волосы и платье. Сильно промокнуть Дара не успела, но всё равно я создал огоньки, чтобы согреть её, а то ещё простудится.

– Будешь в таверне вкусно угощать – отблагодаришь сразу за всё, – отшутился я. – Сейчас пойдём, только сделаю тебе иллюзию башмаков, договорились?

Естественно, Дара не стала возражать. Она проверила, на месте ли кожаный мешочек с пыльцой, и прислонилась к стене, пока я делал для неё временную обувь.

– Всё, готово. Потом тётушка Кьяса даст тебе хорошие туфли, – я взял девушку за руку и вывел на белый свет. По пути она рассказала, что господа хотели наказать её за то, что она услышала плач Кроткой Библиотеки и без спросу зашла туда. Но, к счастью, Даре удалось сбежать. Я нахмурился, услышав о скелете в тайной комнате замка Хеннет:

– У многих драконьих семейств есть свои… скелеты, запрятанные очень далеко. Ты умница, что выбралась, Дара! А если б не сумела, я всё равно нашёл бы способ проникнуть в замок и спасти тебя.

– Правда?

– Конечно, правда. Сам не лгу, и другим не прощаю лжи… Осторожно, Дара, не споткнись о бревно. Ты, кажется, от радости, что на свободе, ног под собой не чуешь! Не держи я тебя, улетела бы, наверное, – я улыбнулся, глядя на её безудержное, заразительное счастье.

Дара остановилась, и вторая её маленькая, но покрасневшая от работы рука тоже легла в мою ладонь.

– Я очень хотела бы взлететь, но у меня нет крыльев, – серьёзно и грустно проговорила она. В её серых глазах на миг отразилась боль. – Зато у тебя они есть, Виль. И я хочу летать с тобой.

Я смотрел на неё, как заворожённый, не смея глаз оторвать. А потом наши губы сошлись в поцелуе.