Текст книги "Добро заражённого города (СИ)"

Автор книги: Д. Патрикеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

– Ты думаешь, полковник захочет кусать кормящую руку?

– Он и не узнает даже. Мало ли, сколько здесь сталкеров.

– Думаю, всё через Кипариса делается. А если Кипарис скажет делать что-то против Стекла, то компромат всплывёт. Никто из них не будет самовольничать и исполнять что-то в обход полковника, а значит, – встрял подошедший Писарь. – помощи от военных нам не видать.

– У Бобра свои завязки, – спокойно ответил Жигуль.

– У нас тоже завязки. Только они ничего не решат.

– У него родственник здесь служит и ещё один в штабе сидит, – объяснил Жигуль, указывая пальцем куда-то в сторону Эфиса. – В любом случае, если не решим это быстро, будут здоровые проблемы.

Тройка пробиралась через лес молча. Первым шёл Резаный, за ним, через 4 шага – Лысый. Соля плёлся в конце, иногда осматривая окрестности.

– Стоять, – шепнул Резаный. – Ложитесь на землю, – он присел на колено и достал свой бинокль. "Жигульские" послушались и осторожно, почти бесшумно, опустились на землю. – Они свернули лагерь. Палаток не вижу.

Резаный обернулся к напарникам.

– Отсюда ловушки кончаются. Соля, идёшь на место, где был их лагерь. Если что, пали по всему, что движется.

– Почему я? – приподнялся Соля и посмотрел на Лысого. Тот тоже встал. – Ты впереди, поэтому иди ты.

– Ты ещё спорить будешь, сопляк? – спокойно переспросил Резаный. – Это приказ. Метнулся к лагерю.

– Соля прав. Проверь-ка лагерь ты, – Лысый поднял обрез на Резаного. Соля тоже поднял свой автомат.

– Заступился за наркомана, а, Лысый? Возомнил себя спасителем? Хочешь пойти вместо него?

– Пойдёшь ты. Вперёд марш, – потряс перед ним оружием Олег. Он говорил с нескрываемой злостью. – Резаный, проверь их стоянку. Это приказ. Выполнять.

– Меня ваши пукалки не пугают, ребятня. Знаете, кого это пугало? Марио. Вот он под стволом терялся. Я – нет. И будет так, как я сказал – наркоман пойдёт проверять лагерь, потому что, если убьют – не жалко. Вам, парни, не хватает человека с головой на плечах, – выругался Резаный. – Вы сами виноваты. Взяли соплю в лидеры и следуете за его идиотскими решениями. А я думал, вы здесь за деньгами, – усмехнулся Резаный. – Слышь, соляной, выполнять, – Резаный кивнул на брошенную стоянку на еле видной отсюда опушке.

"Жигульские" переглянулись.

– Смысла нет туда идти, Резаный, – подытожил Лысый.

– Правильно. Там никого нет. Если бы были – слетелись на ваш трёп. Но соляной пойдёт. Потому что я так сказал. Потому что я должен знать, что в следующих вылазках мы не превратимся в компост из-за тупости пацана, – оскалился Резаный. Лысый опустил оружие, развернулся к Соле и кивнул ему в сторону бывшего лагеря "стеклянных".

Фёдор сглотнул и, повесив автомат, обошёл двоих напарников и медленно, проверяя землю под ногами, пошёл вперёд.

– Ловушек нет. Иди смело, – пренебрежительно кинул Резаный. Соля обернулся на него, затем на Лысого, но тот не спешил кивать. – Ну?! – засипел Резаный. Соля развернулся и, действительно, пошёл, будто бы под ним не было ловушек.

Когда Фёдор удалился на несколько шагов, Резаный повернулся к Лысому.

– Ещё раз поднимешь на меня ствол – моего лица больше не увидишь. Усёк? – шёпотом проговорил Резаный, смотря прямо в глаза Олегу. Тот, смерив расстояние до Феди, не слышавшего их, кинул. Резаный кивнул в ответ и развернулся и продолжил смотреть в спину Соле.

Он ушёл на несколько десятков метров, затем скинул автомат с плеча и лёг. За ним наблюдали оба напарника и, как только Соля повёл себя странно, Лысый вскинул оружие и присел, держа обрез на колене.

Неизвестно откуда у Резаного в руке появился пистолет. Соля встал и, прокравшись несколько шагов, повесил оружие на плечо. Затем развернулся и пошёл к своим. Пистолет из рук Резаного пропал так же неожиданно, как и появился.

– Пусто.

– Тогда в лагерь, – сплюнул Резаный и развернулся. – Лысый, ведёшь.

Глава 21

Обратно они шли, немного изменяя прежнему маршруту. Лысый замечал отклонение от протоптанной тропинки только после того, как видел следы Резаного с другой стороны дерева. Иногда он почти заходил на ловушку, проверяя землю вокруг, что Резаному приходилось поправлять его, останавливать и направлять.

Соля шёл сзади и каждый раз вздрагивал, когда Резаный отдавал команды. Светало. Когда они выбрались с "минного поля", порядок группы сохранился.

– Резаный, что ты здесь делаешь? Почему не ушёл с золотом, когда был шанс закончить с мародёрством? – спросил Лысый, когда они немного отошли от опасного участка.

– Много причин, пацан. Очень много, – пафосно проговорил Резаный, мотая головой.

– А всё-таки?

– У меня здесь пара неоконченных дел, – он спокойно ответил, практически не раздумывая.

Дальше шли молча до ловушек "жигульских". Олег не сразу, но определил, что они уже рядом. Резаный шёл спокойно всё это время, расслабленно. Несмотря на это, Соля не спускал с лидера их тройки глаз. Тот не подавал виду, что замечает этого.

– Наша земля, – обозначил Олег и поднял небольшую веточку с земли.

– А на глаз не видишь? – серьёзным тоном уточнил Резаный.

– С ней спокойнее.

– Чушь, – сматерился Резаный, – выбрось её, привыкай смотреть под ноги. Уже светло.

Олег сжал губы и, оскалившись, развернулся к Резаному.

– Выполнять, – грозно приказал их лидер, глядя в глаза Лысому. Тот подчинился и, выкинув палочку, начал пробираться вперёд.

– Чёрт, ха, – сматерился Резаный, усмехнувшись, – нужно было их шухер перерыть, чтобы видно было. Ох усмехнулся ещё раз, удивившись собственной промашке.

– Что? – смутился Соля.

– Говорю, всю маскировку нужно было вверх дном поставить, чтобы видно было, где и что находится. Мы бы в 2 счёта оттуда выбрались.

– Хорошая мысля...

По своей территории Олег шёл сначала медленно, словно по "стеклянной", затем, поняв, где в расстановке ловушек они допустили ошибки, научился читать их и пошёл побыстрее. Резаный не комментировал это.

Жигуль сидел у потушенной горелки, держал на бревне карту и говорил с Писарем. Они обсуждали, где "стеклянным" было бы удобнее расположиться, откуда отправленные на разведку домов группы приносили бы наибольший доход. Эфир был тихим всю ночь, а постовые не заметили ничего необычного.

– ... Я бы в центре всё-таки расположился. Откуда не посмотри, удобно, – Писарь тыкнул в один из ТЦ по центру территории "стеклянных".

– Тихо, – поднял руку вверх Жигуль, услышав смешки.

– Возвращаются, – прислушавшись, констатировал Писарь. – Резаный зубоскалит. Всё-таки, опасно его было с парнями отправлять. Гляди, в яму нас с тобой ещё скинут, – рассуждал Писарь.

– Не пори ерунды, – выругался Жигуль. Писарь поднял ладони на уровень груди.

– В любом случае, если Резаный остаётся – в город искать "стеклянных", – Писарь обозвал матом группу Стекла, – он ходит не с ними.

– Одного его я тоже отпускать не хочу. А кто с ним пойдёт? Ты?

– Нет. Отошлём обратно к Бобру. С такими "друзьями" и врагов не надо, – Писарь выделил слово интонацией.

– А ты тут командиром заделался? – кивнул снизу вверх Жигуль. – В городе нам нужны люди. Нужно догрызать "стеклянных".

Писарь коротко мотнул головой и причмокнул губами. Момент, когда можно было сильно ударить по группке Стекла, был упущен, а экспедиции на вражескую территорию в погоне за головами могли сулить серьёзные потери.

Через десяток минут из леса вышла тройка. Жигуль встал с бревна, Писарь кинул взгляд в их сторону и продолжил рассматривать карту.

Резаный не торопился. Соля сначала шёл за ним, с его скоростью, затем перешёл на свой обычный шаг, обогнал гостя и пошёл к лагерю. Лысый без оглядки на Резаного последовал за Фёдором.

– Как всё прошло? – кивнул своим парням Жигуль.

– Их там не было. В целом, неплохо. Был небольшой конфликт с Резаным, но всё разрешилось, – негромко доложил Лысый.

– Потом расскажешь подробнее, – кивнул Жигуль и, похлопав Лысого, уставился на Резаного. Двойка пошла по палаткам и снесла оттуда свои кружки, хлеб, тушёнку и чай. Писарь пока разжёг горелку, стараясь не обращать внимание на Резаного.

Как только Писарь поймал на себе взгляд Лысого, он кивнул в сторону, глядя ему в глаза.

– Отойдём.

– Что такое, Писарь? – когда они были на достаточном расстоянии от горелки, спросил Лысый.

– Рассказывай, что было.

– Резаный наехал на нас, сказал, чтобы мы исполняли его приказы, если коротко, – негромко пересказал Олег.

– Ты не знаешь, что такое "наехал", – прижмурив один глаз, сказал Писарь. – Что за приказы? Что-то ещё было?

– Когда мы дошли до территории "стеклянных" и прошли её, он приказал Соле подойти поближе к месту их стоянки, сказал, что бояться там нечего. А мы десятка два мин, ям и капканов обошли. Мы подняли на него оружие...

– Что?! – шёпотом переспросил Писарь, нагнувшись и прищурившись.

– Ну, под стволы его поставили. Потом Соля всё-таки пошёл проверять. Потом обратно. А что такое? Нужно было стрелять?

– Нет, даже не думать об этом. Что он про нас говорил?

– Про Жигуля говорил, что он тряпка. Если коротко.

– Послушай меня, – Писарь положил руку на плечо Лысого. – С этим человеком нельзя давать заднюю. Никогда. Он может прикинуться твоим другом, но он всегда был и остаётся тварью, – Писарь прищурился и поднёс палец к груди собеседника. Тот покивал.

– Он идёт, – шепнул Лысый, который стоял лицом к горелке.

Писарь прикусил губу и неслышно сматерился. Затем он обернулся и выпрямился.

– Что такое, Витюш? – притворно ласково начал Резаный. – Не хочешь с нами чаю выпить?

– Да я с тобой не только чай не хочу пить, в одном лагере не хочу находиться. Глаза бы мои тебя не видели, – спокойно ответил Писарь.

– Я могу это устроить, – улыбнулся Резаный. – Но если ты не хочешь, может, Лысый захочет? Нехорошо его держать. Лысый, пойдём к костру, – он кивнул за спину. Жигуль разливал по кружкам кипяток.

– А ты где наглости набрался? – прищурился Писарь. – Исчезни.

– Нехорошо, Писарь. Много потерь среди твоих было, а? Поэтому злишься? – Резаный сделал несколько шагов к Писарю.

– Лучше уйди, – прикрикнул матом Писарь, – тебе не нужны со мной проблемы.

Резаный усмехнулся, продолжая подходить ближе.

– Я бы посмотрел, какие проблемы ты мне сможешь доставить, Витенька.

– На тот свет отправишься – не увидишь.

– Да ты только пальцем меня тронь, – выставил голову вперёд Резаный, не останавливаясь, сокращая дистанцию. К ним подбежали те несколько человек, сидящий у горелки и попивающий чай.

– Что происходит?! Резаный, мать твою, – крикнул матом Жигуль, подходящий ближе. – Отошёл от него!

Гость обернулся на Жигуля, усмехнулся, глядя ему в глаза и повернулся к Писарю.

– У нас тут герой нарисовался, Жигуль. Думает, что он тут хозяин. Объясни своему Витьке, что к чему, а то и пораню, недолго.

– Я тебя сам кончу, выродок, – выругавшись матом, подошёл к Резаному Виктор.

– Отойди от меня, клоун, – Резаный пальцами, несильно, толкнул оппонента в грудь. Тот, немного отклонившись назад, в мгновение замахнулся и ударил его по лицу. Резаный пытался уклониться от кулака, но всё равно получил удар по надбровной дуге. Гость отшатнулся назад, держась за голову и мигом выхватил 10-сантиметровый нож из-за пазухи.

Выругавшись пару раз Резаный дёрнулся вперёд с застывшем на лице оскалом. По щеке стекала струйка крови из разбитой брови, минуя глаз. Писарь так же быстро достал свой нож из ботинка.

– Ай, попишу, порисую, – брызжа слюной, кинул Писарь, ожидая выпада остановившегося. "Жигульские" окружили оппонентов. Никто не решался подходить к ним, а тем более, растаскивать – момент был уже упущен.

– Ты на кого руку поднял? – оскалился Резаный, сплёвывая кровь, которая добралась до губ и затекла в рот.

– Писарь, брось нож! – приказал Жигуль, в несколько мгновений поняв, к чему ведёт Резаный, но было уже поздно. Писарь оскалился и перевёл взгляд на Гарика.

– Послушай нашего друга, Писарь, – прошипел Резаный. Писарь убрал нож обратно в ботинок. Резаный выпрямился и убрал свой нож в потайной карман куртки, в ножны. – У тебя серьёзные проблемы, Писарь, – с усмешкой сказал Резаный, вытирая щёку.

Лицо Писаря скорчилось от гнева. Он набросился на оппонента с кулаками, повалив того на землю первым же ударом. Резаный осел на землю. Писарь тут же саданул его коленом по лицу, прилично отставив перед этим ногу. От этого удара его оппонент закрылся руками.

Стоящие позади Писаря Соля и Лодочник оттащили его к Резаного. Тот, воспользовавшись ситуацией, оголил пистолет и направил его в сторону Виктора. Выстрелить он не успел – Лысый с Жигулём подоспели к Резаному и заломили тому руки. Послышались призывы к примирению и успокоению.

– Порешу гада, – кричал матом и сыпал оскорблениями Резаный, пытаясь высвободить руку с пистолетом. В конце концов его повалили на землю и Жигуль, следив, чтобы гость не снял оружие с предохранителя и мешая ему это сделать, вырывал пистолет из руки.

Писаря, оттолкали подальше от Резаного и проводили к центру лагеря.

– У вас проблемы, Жигуль. Большие проблемы, – плюясь от грязи и крови повторял Резаный. Жигуль взял свою рацию с пояса и связался с Бобром.

– Бобр, Бобр. Это... Жигуль, – с трудом удерживая Резаного, он посмотрел на Лысого и сказал, отжав кнопку на рации: – Держи его. Если потребуется – сломай руку, – сматерился Гарик.

– Жигуль. Это Бобр. Какие новости?

– Резаный доставляет нам серьёзные проблемы, Бобр.

– Ух. Что за проблемы? Где он сам?

Резаный, кряхтевший и сопевший на земле, замолк и развернулся к Жигулю, не скрывая презрения.

– Спровоцировал драку, потом схватился за нож. Потом – за пистолет. Сам он, тут, Бобр.

– Хочу услышать его версию, – спокойно ответил Бобр. Жигуль наклонился и, зажав кнопку вызова, поднёс рацию ко рту Резаного.

– Бобр! Меня тут, внатуре, порешить хотели, – прошипел Резаный. – Мы как из вылазки вернулись... Эта тварь, Писарь, – он матом обозвал оппонента, – начала паренька грузить. Ну, я вписался. И он меня приложил. Когда нас разняли, то из подтяжка ударил ещё раз, потом коленом в рыло. Сейчас меня к земле, как крысу какую, прижали, Бобр, – он снова сплюнул. Жигуль отжал кнопку и поднялся от земли.

– Что скажешь, Бобр? Приедешь? – отошёл от вопящего мародёра Жигуль.

– Да, ситуация непростая, – задумчиво сказал Макар. – Не спеши, приеду – всё решим.

– Конец связи.

Жигуль обернулся на Резаного, затем подошёл и, оглянувшись, чтобы найти глазами Писаря, сел на корточки.

– Резаный, возьми себя в руки, – спокойно сказал Жигуль. Резаный замолчал, но продолжил шипеть. – Если я скажу Лысому отпустить тебя, что ты будешь делать?

– Так ты скажи и узнаешь, – оскалился Резаный. – Думаешь, что-то поменялось? Ха! – он снова сплюнул натёкшую в рот кровь. – Тебя Бобр за меня на лоскуты порежет, натурально. Слух пройдёт, что здесь было. О тебе вспомнят, Гарик. Ох, какие люди о тебе вспомнят.

– Думаю, тебе будет уже всё равно. У тебя был шанс начать всё сначала, ты его упустил, – выругался Жигуль и поднялся. – Олег, не пускай его. Сейчас пришлю парней, тебя сменят, – Гарик похлопал его по плечу и пошёл к горелке.

– Что скажешь, Жигуль? – задумчиво спросил Писарь, сидящий с кружкой чая. – Не стоило поддаваться на его провокации, извини.

– Рад, что ты понимаешь, – Жигуль сел на бревно. – Пётр, присмотри за Резаным. Не давай ему подняться. Надо будет – ломай руку. Если что, смени Олега, – Пётр кивнул и, поставив кружку, пошёл к задержанному. К этому моменту "жигульские" в полном составе поднялись на ноги. – Моё мнение – Бобр приедет сюда, устроит показуху, какие мы нехорошие, затем пустит этого клоуна в расход – он своё отжил. В худшем случае мы отделаемся золотом или ещё чем. В лучшем – всё закончится делёжкой территории "стеклянных".

– Думаешь, Резаного сюда заслали "на убой"?

– Думаю, да, – задумчиво ответил Жигуль, снижая тон. – Думаю, не спроста Бобр городил его ото всех. Лишал связей, выхода в мир – моё мнение.

– Отморозок. Всех ему надо было подстрелить да прирезать.

– Вот, что ты будешь делать. Когда приедет Бобр, оставишь оружие здесь и пойдёшь на встречу. Тебя, скорее всего, обыщут. Что бы тебе не сказал Резаный...

– Жигуль, при всём уважении, я знаю, как себя вести.

Гарик смерил взглядом Писаря и покачал головой, затем взял свою кружку, чай в которой уже почти остыл.

– Скоты, я вас всех поубиваю! – раздался крик на весь лагерь.

Жигуль взял с собой кружку и пошёл к пленному.

– Мне действительно нужно тебе что-то объяснять? – отхлёбывая чай, обратился Жигуль к лежачему гостю.

– Мне? Кто? Ты? Ха, – он усмехнулся и снова сплюнул. – Не в жизнь не поверю, что ты мне что-то можешь объяснить, Жигуль.

– Ты сделал ставку. Проиграл. Затем сделал ещё одну и снова проиграл. Будь добр, заткни свою глотку сам, – Жигуль снова отпил и отошёл от Резаного, не обращая больше на него внимания. Тот покорчился от гнева и досады, затем сплюнул.

– Подними меня, парень, – прошипел Резаный. Лысый переглянулся с Петром.

– На что ты надеешься, Резаный? – без негатива спросил Олег.

– Ты глухой? – сматерился Резаный и вывернул шею, чтобы посмотреть на своего надзирателя.

– Похоже, здесь ты глухой. Ещё раз откроешь рот – сломаю руку, – без затей ответил Лысый.

– Да? А ты что-то не похо-а-а-ах! – так и не закончил свою фразу Резаный, как Олег сильнее заломал ему руку так, что та на полкисти стала выше лопатки.

– Этот бык очень жёстко диктует свои условия, Лысый, – прищурился Лодочник в усмешке, кажется, наслаждаясь болью Резаного. К нему он не испытывал никакой жалости.

– Забыл, кто я такой? Забыл, кто за мной стоит? Я отчитываюсь... – Резаный застонал, когда Олег дотянул его руку до шеи.

– Ха. Думаешь, этим меня можно заткнуть? Тебе придётся поднапрячься, ха.

Когда Олег поднимал его руку ещё выше, Резаный молчал. Следующие несколько сантиметров оказались лишними. Глухой хруст и лёгкий выдох от Резаного.

– Похоже, договорился, – сострил Пётр.

– Похоже, ха, – невесело усмехнулся Олег, возвращая руку пленника в изначальное положение.

– Да у меня на коленях звёзды, – без злобы прошипел Резаный. – Да мне зубы пилили, что мне твой массаж, ха-ха, – скалился он. – Этого так не оставят. Читайте молитвы, обезьянки, – Резаный снова сплюнул.

– Вот когда твоя рука до синеты онемеет, тогда посмотрим, – усмехнулся Олег.

– Да ты никак палач, мальчик, – сплюнул Резаный. Впервые за долгое время в лагере стало тихо.

– Писарь, возьми Солю, посмотрите, что там, – допивая чай, сказал Жигуль. Карта всё ещё лежало где-то неподалёку, придавленная рацией, чтобы ветром не унесло. На неё изредка обращали внимание "жигульские", но предводитель, уже насмотревшись на схему улиц, для себя понял, где могут скрываться "стеклянные". Вопрос времени и удачи найти их. – Если всё хорошо, уведи их оттуда, оставь 2 человека.

– Цирк что ли? – побледневший Резаный сплюнул кровь, осматривая подошедших.

– Скорее шоу, – сострил Соля и хихикнул, но, поймав на себе взгляд Резаного, сглотнул и притих, посмурнев.

– Шоу урода, – хлёстко ударил расслабленной здоровой рукой ему по животу Писарь и рассмеялся. Его смех подхватил Олег и Пётр. Соля, осмотрев собравшихся, тоже усмехнулся, особо не глядя на пленного.

Услышав смех, Радист отставил кружку и встал с бревна. Его схватил под руку Жигуль.

– Сядь, Радист.

– Не дашь насладиться? – улыбнулся он и приблизился к Гарику.

– Иди, вразуми их, пока они не зашли слишком далеко, – глядя в глаза, через пару секунд, прошипел Жигуль. Писарь кивнул и развернулся. Жигуль снова взял карту в руки и осмотрел территорию Стекла. Под крики и мат Радиста он думал, пытаясь найти ещё хотя бы одну возможную точку, подходившую для укрытия "стеклянных". Не увидев ничего нового, он помотал головой и отложил карту на место. – Да где он?! – выругался Жигуль про себя.

Глава 22

Радисту было тошно от этой ситуации. Смотря на своего командира, он не мог понять, как ему может быть всё равно, ведь решалась не только судьба Резаного или Писаря, но и всей группы. Разогнав «жигульских» от пленного, он наклонился осмотрел его окровавленное и грязное лицо, куртку и сапоги, носам которых он вырыл ямку в несколько сантиметров глубиной. Радист не решился что-то сказать, поэтому какое-то время стоял молча, от чего произвёл на Петра строго положительное впечатление.

Резаный бурчал яростные угрозы, оскорбления и, реже, проклятья себе под нос. Олег уже перестал реагировать на подобные выходки и просто держал Резаного в неприятном захвате. Спина затекала и сидеть в том положении становилось не только неудобно, но ещё и больно. Он не представлял, какого сейчас Резаному.

Сделав шаг назад, затем ещё один, он ушёл от пленника. В голове родился вопрос, что будет, если Резаного "оправдают" Жигуль с Бобром. Кто знает, что для него хуже. Радист ещё раз обернулся на Резаного и пошёл к Жигулю.

Редко в какое время в лагере было многолюдно.

– Сегодня на разведку идём? – на пониженном тоне спросил Радист.

– Идём. Только на территорию Стекла. Ты, понятно, остаёшься в лагере.

Радист сглотнул.

– Уже знаешь, куда кто пойдёт?

– Есть пара мыслишек, – неуверенно сказал Жигуль.

– Может, и Бобр что подскажет?.. Всё же, это и в его интересах.

Жигуль посмотрел в глаза Радисту, несколько раз кивнув, воцарилась пауза и даже гул лагеря не заглушал её. Наконец послышался звук мотора. Лоток на своей машине уже мчался в лагерь с Бобром на борту. Резаный оживился и завопил угрозы с новой силой. Олег заломил ему руку, но он, будто, не обращал внимания, иногда кидаясь оскорблениями и в Лысого лично.

– Радист, встреть их. Сюда не зови. Не оправдывайся, не извиняйся...

– Я знаю, Жигуль, не волнуйся.

Гарик положил руку на плечо своему бойцу.

– Не подведи.

Машина приближалась. "Жигульские" засуетились, будто не ждали визита соседей. Писарь оставался на своём месте, затем поднял глаза на Жигуля.

– Что? – кивнул ему Гарик.

– Мне выйти с тобой к Бобру?

– Нет. Нужно будет – позову. Я всё видел, расскажу, как всё было, – снисходительно, через чур приторно, проинструктировал его Жигуль. Писарь кивнул. – Рыжий, – крикнул Гарик, отворачиваясь. Тут же показалась голова Васи откуда-то из-за палатки.

– Чего, Жигуль?

– С нами пойдёшь. Если поведу гостей в лагерь, придётся обыскивать. Справишься?

Рыжий осмотрел "жигульских", ходящих по лагерю, затем кивнул.

– Жигуль, – подошёл сбоку Лодочник, – давай я?

– Нет. Останешься в лагере. Не обсуждается, – спокойно ответил Гарик и Лодочник принял этот ответ.

– Когда пойдём? – подошёл Рыжий с кобурой на поясе.

– Сними, – кивнул на кобуру Писарь.

– Сними, нечего провоцировать людей. Никому ты ничего не докажешь, – кивнул Жигуль.

– Я пошёл, – Радист собрался с духом, встал и двинулся в сторону приближающегося шума.

– Умно – послать на "пост" искалеченного, – кивнул в спину уходящему Радисту Писарь.

– Получил ранение в бою. Почётно, – вклинился в разговор Соля, наконец облачившись в бронежилет и показавшись на публике.

– Сними, – в один голос сказали Жигуль и Писарь. Соля, сглотнув, посмотрел на Жигуля и пошёл к своей палатке.

– Клоуны, – уселся рядом Лодочник.

Лагерь постепенно успокаивался. Даже Резаный стих.

– Подъехали, – заметил Писарь, не двигаясь.

– Слышу, – прошипел Жигуль, встал и двинулся к Резаному, которого до сих пор держал Лысый.

– Резаный, – подошёл к нему Гарик, – могу предложить воды и полотенце.

– Спасибо, Гарик, я лучше так, – покрыл матом, проклятьями и угрозами Жигуля Резаный, затем сплюнул.

– Отпусти его, Лысый.

Олег сразу отпустил руку пленника, та неестественно двигаясь, выпрямилась по шву. Опираясь на здоровую руку, Резаный поднялся. Перед ними стоял зверь, готовый прямо сейчас разодрать Олега, а затем Жигуля голыми руками.

Гарик заметно напрягся. В глазах Резаного это выглядело проявлением слабости, что обозлило пленника ещё сильнее. Несмотря на его ужасный внешний вид и всю ту грязь, налипшую на него, он не выглядел жертвой.

– Резаный, тебя пригласят, когда захотят услышать.

– Не-ет, Гарик. Ты не в том положении, чтобы диктовать условия, – Резаный "орлом смотрел" на Гарика, смакую каждое слово. – Это тебя свиснут, как только понадобишься.

– Бобр не тот человек, которого купит твой внешний вид. Одумайся, Резаный, пока можешь, – Жигуль развернулся и, больше не оборачиваясь, пошёл встречать гостей.

Бобр уже подъехал и остановился в нескольких метрах от одиноко стоящего посреди дороги Радиста. Повязка, держащая руку уже испачкалась. Он, опустив глаза на неё, только сейчас заметил её состояние. Менять что-то было уже поздно.

Из машины вышли трое: Бобр, Лоток и Вова Художник – облачённые в бронежилеты, с автоматами на плече и пистолетами в кобурах, закреплённых на правых бёдрах. Они выглядели как солдаты. Осмотрев их, Радист чертыхнулся про себя. "Бобровские" выстроились напротив Радиста, будто он был единственной преградой, отделяющих их от лагеря.

– Где мой человек? – спустя несколько секунд спросил Бобр.

– Он в лагере, Бобр, – Радист тоже выдержал небольшую паузу перед ответом. Он стоял ровно, иногда бросая взгляды на стоящих по бокам от главаря, "бобровских".

– Приведи своего командира.

Радист не шелохнулся, будто бы Бобр молчал. Художник усмехнулся.

– Ты, похоже, оглох в пылу перестрелки? Я повторю ещё раз. Приведи сюда Жигуля.

– Да нет, Бобр, с моим слухом всё в порядке. Только не ты тут командуешь.

– У нас и другие дела есть. Ты бы пошёл нам навстречу, а? – доброжелательно подмигнул Художник Радисту.

– Мне действительно нужно что-то объяснять, Бобр?

– Да нет, – протяжно сказал Бобр и развернулся, оглядев Радиста с ног до головы ещё раз.

Радист сглотнул. Ему было страшно. Он едва сдерживал от мандража колени и руку, весящую под грудью. Вторую, наполовину здоровую, он контролировал уверенно. "Бобровские" отошли к своей машине и закурили.

Как только они сделали по затяжке, а Художник прервался на кашель, Радист услышал спускающегося с холма Рыжего. Он не оглядывался, лишь бурил взглядом соседей.

Лоток отбился от своих и подошёл к Радисту, стряхивая пепел в процессе.

– Где Жигуль? – требовательно спросил он, кивнув постовому.

– В лагере, – спокойно ответил Радист.

– А это-то кто? – кивнул он на Солю. – напарник? Он рыжий клоун, а ты – белый?! – недоумевающе спросил Лоток. – Где Резаный?!

К ним подошёл Бобр, держа сигарету в зубах.

– Слышишь, пацан, ты бы заканчивал шутки шутить? Не зарывайся, – кивнул Радисту Бобр. Рыжий был уже близко.

Радист не повёл и бровью, уставившись в глаза Бобру.

– Ты наезжаешь, – прошептал Радист и одна нога предательски затряслась. Художник бросил на неё взгляд и Радист это заметил.

Бобр провёл зубами по нижней губе, отошёл на пару шагов, затем снял рацию с пояса и поднёс её к подбородку, но осёкся, подняв глаза на холм.

– Наконец-то, – сматерился Макар, возвращая рацию на место. Похоже, вниз спускался Бобр.

Рыжий встал позади Радиста, "бобровские" вернулись к машине и о чём-то заговорили. Жигуль спустился с холма, прошёл мимо Радиста, хлопнув его по плечу.

– Как всё прошло?

– Более ли менее.

Перекинувшись парой слов, Жигуль пошёл к "бобровским".

– Привет, Бобр.

– Жигуль, – Бобр протянул руку Гарику, тот её пожал.

– Присядем? – Жигуль кивнул куда-то себе за спину.

– Да, почему нет, – спокойно ответил Бобр. – Приглашаешь в лагерь?

– Да. А ты думал, я полотенце на земле расстелю? – усмехнулся Гарик.

– Нет, конечно, нет, – коротко посмеялся с шутки Бобр.

– Оружие оставляйте в машине, парни, – кивнул Бобр на авто Лотка.

– Само собой, Жигуль, – доброжелательно кивнул Художник, разоружаясь вслед за своим командиром, Бобром.

Жигуль подождал Бобра, затем рядом с ним прошёл мимо Рыжего и Радиста. Остальных остановил Рыжий короткой репликой.

– Парни, мне нужно вас обыскать.

– Ещё чего? Не веришь нам? – усмехнулся Вова. В его словах не чувствовались нападки.

– Это не про доверие, – заметил Радист, не меняя своего тона, – Рыжий, обыщи их, – кивнул Радист своему напарнику.

Художник подошёл первым и вальяжно развёл в стороны, рядом с грудью, руки. Рыжий сбивчивыми движениями прохлопал тело, ноги и руки Художника, нащупал край чего-то твёрдого около голени гостя, возможно, рукояти ножа.

– Ножи, гранаты, патроны и прочее – оставь вместе с оружием, – выпрямился и только потом сказал Рыжий. Художник потряс перед ним пальцем.

– Слушай, ты правда хочешь из-за ножа сорвать наш визит? Хочешь, чтобы из-за какого-то ножа, – он выделил слово "нож" громкостью и интонацией. Вся дружелюбность испарилась, – я тебе нос сломал?

– Не вижу связи, – спокойно ответил Рыжий.

– Ну, я пойду мимо, плюнув на твои слова, ты меня схватишь за плечо, ещё чего-то там... А я, чтобы ты меня не трогал, сломаю тебе нос. Вот тебе связь, – серьёзно, последовательно и вдумчиво объяснил Художник.

– В таком случае, я не хочу срывать ваш с Бобром визит, – спокойно, через небольшую паузу, ответил Рыжий.

– Правильный выбор, – улыбнулся Вова и по-приятельски, подмигнул Рыжему, затем двинулся в сторону холма, но Вася встал поперёк его пути.

– Нож оставь вместе с оружием, – повторился Рыжий. В голосе чувствовалась неуверенность.

– Это что, шутка такая? – серьёзно переспросил Художник, пожав плечами? – Так ты что-то не смеёшься. Команды, значит, раздаёшь? – сделал вывод Вова, обернувшись на Лотка. Тот, приподняв уголок рта, наблюдал за ситуацией. – Ты бы со мной не шутил, Рыжий, плохо может закончиться.

– А ты? – спросил Радист, видя, что ситуация накаляется, и сразу же пояснил: – Хочешь сорвать визит из-за ножа?

На него повернулся Вова и, усмехнувшись, указал пальцем на Радиста.

– Я всё думал, почему ты без оружия, – кавказский акцент Художника, будто, стал сильнее. "Бобровский" вальяжно подошёл к Радисту, по-доброму усмехнувшись.

– А чего же здесь бояться? Мор пока руки-ноги не отрастил, заявиться сюда не сможет. Собак бешенных тут тоже нет. Да и из людей некого бояться, – спокойно продолжал Радист. Только во время разговора его ноги не тряслись, – Володя с группой ушли в город. Вас с Бобром бояться? – Радист отрицательно покачал головой.

– Ну, будь по вашему, – Художник наклонился, достал из кармана нож вместе в ножнах, затем поднял его на уровень глаз Радиста и бросил Рыжему. Тот поймал. – Отнеси к остальному оружию.

На своего напарника обернулся Радист и поймал на себе его взгляд. Постовой едва покачал головой и Рыжий сглотнул. Трясущихся ног или мандража по телу Радист, однако, у напарника не заметил.

– Не тебе мне приказывать, – протянул обратно нож Рыжий. Художник усмехнулся, ещё раз глянул на Лотка, забрал свой нож и сходил до машины. В это время Василий обыскивал Лотка. Тот был чист.

– Ну, пойдём, – кивнул Художник.

– Я останусь, посторожу оружие и машину, – спокойно ответил Радист.

– Брось, – отмахнулся Вова, – вон, Рыжий посторожит.