Текст книги "Добро заражённого города (СИ)"

Автор книги: Д. Патрикеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Замри. Руки в стороны, затем вверх. Дёрнешься – пристрелю.

– Я спокоен. Я расслаблен. Рация на поясе, выключена, – чужак послушно исполнил приказы и сейчас стоял с поднятыми руками.

– Сколько вас здесь?

– В этом доме я один. Остальные – через дорогу.

– Кто ты такой?

– Юра. Голова. "Стеклянный". Спокойно. Из оружия у меня...

Прикинув последствия от захвата пленника, связанные с его транспортировкой проблемы, а также сравнив последствия от убийства, Писарь лишь подтвердил своё прежнее решение и на пару мгновений зажал спусковой крючок, перебив Юру.

Его АК сделал два хлопка, выплюнув сноб искр из дула после каждого выстрела. К отдаче Писарь был готов. Первая пуля по расчёту "жигульского" должна была пробить сердце, вторая – должна была попасть примерно в тот же район, чтобы наверняка.

Тело мертвеца обмякло и, завалившись на дверь шкафа, развернулось и обрушилось на одежду. Оставляя кровавые пятна на куртках, пальто и плащах, труп Юры сполз вниз, постепенно переворачиваясь. Здание загремело от эха. Писарь включил рацию и одновременно зашёл в дом, затем прислонившись к стене рядом с выходом. От непривычного всплеска адреналина руки задрожали. То самое чувство. Взгляд неосознанно упал на убитого, лежащего в неестественной позе. Только сейчас Писарь увидел у него кобуру. Она была закреплена странно, казалось, неудобно.

– Это Писарь. Стрелял я. "Стеклянный" был на нашей территории. Юра Голова. Двести, – чётко обозначил статус противника Писарь. – Сказал, что остальные через дорогу. Буду держать оборону, если потребуется. Свяжитесь с Жигулём. Приём, – Писарь коротко сматерился и в быстром темпе занял оборонительную позицию у окна, осматривая дорогу. Движения на ней и в домах не было.

– Это Лысый. Иду вперёд.

– Рыжий. Выхожу из здания, иду к границе.

– Лодочник. Визуальный контакт со "стеклянными" есть, Писарь?

– Нет контакта, – ответил Писарь.

– Это Володя Стекло, – послышался ленный голос в рации. – Кого притушили-то?

– Юру Голову, – ответил Писарь, не отвлекаясь от проверки улицы и дороги. – Какие планы, Стекло?

– На том и разойдёмся. Я не хочу крови, Писарь – интонация не менялась. Воцарилось молчание.

– Жигуль не отвечает, – послышался голос Лодочника.

Писарь закипал от злости, но в рацию ничего не говорил. Дышать становилось труднее. Фильтр было давно пора менять. Изредка переводя взгляд, он заменил фильтр, оставив старый на подоконнике.

– Лысый. В соседнем от тебя доме, Писарь, Рыжий со мной.

Движения по прежнему не было.

Глава 14

Как только «жигульские» вышли из здания клуба, Гарик осмотрелся. Через 3 дома стоял двухэтажный разрушенный домик, несколько машин было припаркованно рядом с девяткой Купца. Люди, сбиваясь в группки, разговаривали друг с другом возле помещения клуба. Вели они себя довольно шумно. По виду можно было судить, что практически все они были членами отряда «московских».

Жигуль обратился к охраннику с просьбой сообщить по каналу о прибытии Бобра. "Московский" с готовностью принял задание и деньги за него. Радист из тройки единственный впился глазами в разваленное строение. Как только Гарик договорился и вернулся к своим, Радист с обратился к нему с подготовленной фразой:

– Жигуль, – он наклонился к лидеру, – я здесь осмотрюсь малость, не против?

– Если это болезнь, то лучше не запускать, – отпустил шутку Купец, растягивая губы в улыбке. Радист лишь смерил его взглядом и бодрым шагом двинулся к девятке. Открыв заднюю дверь, он покопался в сумке и, достав свой АК, проверил патрон в патроннике. Автомат был заряжен. Повесив его на плечо, Радист, перебежав дорогу, бодро отправился к дому.

– Заводи, – кивнул Жигуль Купцу.

Купец быстрым шагом подошёл к авто и уселся в него. Через секунду девятка тихо замурлыкала. Жигуль ещё раз осмотрел собравшихся и прошёл на переднее сиденье.

В зеркало заднего вида было хорошо видно Радиста, но Жигуль развернулся на кресле. Купец в это время вынул из бардачка свой Макаров и тоже проверил патронник. Позже он, взвесив его в руке, убрал в кобуру, не забыв проверить предохранитель.

– Давай за ним, осторожно.

– А ты бы свой Пернач проверил, – выруливая, посоветовал Купец. Пернач Жигуля был неудобно закреплён на лодыжке. Способ крепления был болезнен – оружие сильно натирало при ходьбе.

Автомобиль вырулил на дорогу и, пристроившись к обочине на другой стороне, медленно пополз в сторону дома, где только что скрылся Радист. Скоро Купец подъехал к выезду и, поставив авто на стояночный тормоз, вышел, аккуратно прикрыв дверь.

Держа руку на кобуре, он пошёл в дом. Радист, услышав приближение Купца, выставил палец в его направлении. Радист аккуратно передвигался по комнатам с автоматом на изготовке.

Заглянув во все комнаты на первом этаже, Радист кивнул Купцу на лестницу. Тот, обнажив оружие, медленно пошёл вверх. За ним последовал и Радист.

Жигуль сидел в машине и осматривался. Ничего необычного видно не было. "Жигульских" в доме не очень было заметно с улицы. Обычные обыватели навряд ли обратят внимание, в отличие от него. Он знал, куда смотреть.

Радист обогнал Купца на лестнице и вышел на этаж первым. Стена второго этажа напротив другого дома была пробита насквозь, словно в неё стреляли из танка. Потолок был напрочь разломан, а на полу лежали доски. Крыша была старой и дырявой. Шифера рядом с пробоиной в стене не было вовсе.

Первым делом он направился в комнату, откуда, по его мнению, был хороший вид на задний двор клуба. Дверь была закрыта и, не церемонясь, Радист ударил рядом с ручкой ногой. Незапертая дверь с грохотом отлетела и ударилась о стену. В комнату тут же влетел Радист.

Ничего необычного в комнате не было: ни следов, ни улик, говорящих о том, что за клубом наблюдали, ни забытых вещей, говорящих о постояльцах, может, и совсем недавних.

– В машину?

– Да. В машину, – неуверенно произнёс Радист, осматривая комнату ещё раз.

Оружие перед тем, как выйти на дорогу, Купец убрал в кобуру. Радист оставил автомат в руке, лишь поставил на предохранитель.

– Что искал, Радист?

– Мне показалось, за клубом наблюдали.

– А то, я смотрю, из сортира вернулся сам не свой, – заметил Жигуль. – Рассказывай, раз на то пошло.

– На обратном пути шаги за забором услышал. Вот и всё. Решил перестраховаться.

– Как будто тебя кто-то захочет у клуба пристрелить, – Купец, проверяя, нет ли сзади машин, тронулся и постепенно набирал скорость.

– Не отвлекайся, смотри на дорогу, – кивнул на лобовое стекло Радист.

Базар. Людей на нём сейчас было больше, чем утром. По привычке осматриваясь, Радист вместе с Жигулём прошли во вход. Здесь оружие носить не воспрещалось, но применять его было сравни самоубийству. Частым контингентом здесь помимо "московских", самоходов-одиночек и участников разных "именных" отрядов, были народники.

Представлялись как друг другу, так и не причастным они, как оплот морали и общности в этом ужасном, прогнившем месте. Любая газета, купленная здесь, на базаре или на другом конце России, заявляла, что именно народная дружина спасла Нилосск и Эфис от разграбления первой волной мародёров. По большей части это был бред.

Первые лавки на базаре занимали деревенские старожилы. Эти люди продавали припасы и расходники сталкерам первого поколения, бандитам, народника и жителям, оставшимся в деревне. Жигуль знал каждого в лицо и все знали Жигуля. С другой стороны, по-другому здесь было нельзя. Все знали всех.

– Есть свежие газеты?

– Вечером будут, Жигуль.

– А с Ростова есть что?

– Да-а, – довольно улыбнулся продавец и выудил какой-то цветастый журнал.

– Только он?

– Только он.

– Сколько?

– 750.

– Дай его и какие-нибудь кроссворды. Но чтоб сложные.

– 1100.

Сложив издания в рюкзак, Жигуль пошёл дальше. Радист отстал довольно быстро, присмотрев что-то и себе. Довольно быстро Гарик перешёл к стендам с разнообразными запчастями, железками, ремкомплектами и комплектующими. Каждому потенциальному покупателю торговцы перечисляли весь спектр услуг: поменять, найти, достать...

– Говорят, бандит какой-то крутой едет? – какой-то лавочник взволнованно делился с покупателем, вполне возможно, "московским" или народником, сплетнями.

– Тебе-то что? – протяжно спросил собеседник.

– Надеюсь, не будет передела власти или что-то типа того?

– Не думай об этом. Честно, меня обижает даже то, что ты в нас не уверен.

Жигуль дошёл до конца рынка, так и не купив себе ничего. На глаз ничего не попадалось, а потребности в чём-то кроме рядовых товаров, не было. Их он решил оставить на потом, чтобы не таскаться с набитой сумкой или рюкзаком.

– Гарик, – окликнул его Радист, откуда-то сзади. Подойдя ближе, он продолжил: – Нашего Банкира не видно нигде. Через кого деньги-то отправлять?

– Как не видно? А вместо него кто?

– Не знаю, рыбу мужик продаёт, говорит, никакое золото и видеть не хочет.

– Ладно, на обратном пути разберёмся. Купец должен быть в курсе.

– Он ничего не говорил. Ну ладно, может, он только в начале и конце месяца здесь сидит? – они дальше продвигались по рынку.

– Да не, бред какой-то.

Радист оглянулся.

– Сейчас, подожди, расходниками закуплюсь.

– Какими? – смутился Жигуль.

– Магазины возьму и пару пружин про запас.

– Ну давай, давай. Глушитель ещё на мой ОЦ-33 возьми, если есть. И на Макар Купцу тоже.

– Уверен?

– Да.

– А если не будет?

– Если до завтра привезёт, то будем ждать. Если нет, то нет.

Радист кивнул и удалился. Жигуль побродил ещё между лавками, затем нашёл своего старого знакомого, торговца художественной литературой и остановился поговорить. Торопиться ему было некуда.

Купец в этот момент обговаривал дела с уже знакомыми ему торговцами, пытался сторговаться на удачную цену, предлагал самые разнообразные вещи из города, на которые, по его мнению, мог быть здесь спрос. Сейчас с клиентами ему не везло – предложить им что-то такое, чего они не могли привезти сюда сами, он не мог. За исключением совсем редких и неликвидных товаров.

– ...даже ковры можем достать, – не унимался Купец.

– На кой чёрт мне твои ковры? На пол стелить?

– По всей России их можно развести, знаешь, сколько навар?

– Сколько? – скептически спросил продавец.

– Процентов 400. А то и больше.

– А чего не тыща?

– Ну, химчистка, сам понимаешь.

– И кто их чистить будет? Я что ли?

– Я за тебя что ли должен всё организовывать что ли? Я товар предлагаю, а не бизнес-стратегию.

– Иди отсюда со своими коврами, Купец, утомил, – сматерился продавец.

– Купец? – вынырнул мужик из соседской лавки. – Это же ты у Жигуля продавцом?

– Ну, что-то вроде. А тебя как звать?

– Дядей Гришей можешь звать, – торговец протянул руку и Купец её пожал. – Слышишь, Купец, а "жигульские" могут мне старую технику достать?

– Технику? Это какую? Сколько надо, чего?

– Да тут не в количестве вопрос, а в качестве. Нужна особая: граммофоны, пластинки, там. Пойдём, покажу какие, соседнее здание. Мне на "экспорт" заказные, почитай, нужны.

Купец осмотрелся.

– Может, Жигуля самого позвать?

– А он здесь, в деревне?

– Ну, зови, если хочешь, – он кивнул на рацию Купца.

– Жигуль, приём. Купец.

– Жигуль. Чего тебе?

– Тут мужику, дяде Грише, техника старая нужна, вроде граммофонов нужны. Сможем достать?

– А сколько ему надо?

– Говорит, что не в количестве дело, что, мол, особые какие-то нужны. Соседнее здание, говорит, может, показать.

– Ну, можно. Где вы?

– У третьей лавки, в начале в самом.

– Сейчас буду.

Жигуль обратился к продавцу литературы с вопросом о дяде Грише. Ни этот, ни соседние продавцы такого не знали. Гарик, почуяв неладное, попрощался со старым знакомым и пошёл в обратную сторону, в конец рынка, искать Радиста. Тот встретил его на полпути.

– Жигуль, я поспрашивал насчёт этого мужика, Гриши, его никто не знает. Говорят, только сегодня объявился, с парой граммофонов.

– Сюда что ли притащил?

– Ну, вроде да.

Гарик напряг губы, присел на землю, вытащил из кобуры свой Пернач и передал его Радисту.

– Накрути глушитель и будь сразу за нами. Если что, гаси его и всех, кто будет рядом.

– Тоже нутром чую, что западня, – согласился Радист, принимая оружие и накручивая на него купленный глушитель. – Для Макара не было, кстати.

Жигуль усмехнулся совпадению. Можно было подумать, что смешок был от волнения. Отчасти, он и был истерическим.

– Ну ладно. И такое бывает. Ладно, я пошёл. Приотстань, но тоже, к третьей иди.

– Понял, – Радист убрал оружие с прикрученным к нему глушителем за пояс и двинулся за Жигулём, отстав от него метров на 10.

Руки Радиста подрагивали, он убрал их в карман. Было рано готовиться выхватывать оружие и обороняться. Жигуль старался отвлечь себя от мысли о ловушке, но получалось не очень успешно – он всё ещё волновался и это было заметно. У Купца это отлично получалось. Он выведал у торговца список техники, в который так же входили, естественно, патефон, часы, электроплитки и несколько марок холодильников.

Как утверждал Гриша, в доме по соседству были несколько образцов граммофонов, один патефон и фото холодильников, которые он готов был готов купить.

– А вот и сам Жигуль, – Купец увидел предводителя и кивнул на него. Жигуль, подойдя ближе, поздоровался и представился. Они с Гришей пожали руки.

– Ну, а я Гриша. Ну что, идём?

– Какой дом-то? – спросил Жигуль, осматривая дома поблизости.

– Вон тот, – он кивнул на строение напротив.

– Как вывозить будешь? Сам?

– Да не, я тут с местными пообщался, они сказали, могут передавать товар. Я тут, чтобы связи наладить.

– Понятно. А кто же транспортировать добро-то будет?

– Это уж моя проблема, Жигуль, без обид.

Жигуль кивнул. Они уже переходили дорогу. Купец оглянулся на базар, откуда за ними никто не шёл.

– Дом-то твой?

– "Московским" заплатил, у них и снял. Ну и цены тут у вас, атас просто, – Гриша хихикнул.

Как только Гриша дотронулся до ручки двери, Жигуль обернулся, но Радиста так и не увидел. Думать о нём сейчас совершенно не хотелось. Вся их тройка замолкла. Гриша, похоже, тоже волновался не слабо, Жигуль заметил, как ноги дельца трясутся.

Они вошли в комнату. В углу стояла кровать, на столе стояла газовая плитка, под столом – баллон, стол, стул. Если бы где-то Жигуль и хотел помереть, так точно не здесь.

– Вот, два граммофона. Такие мне нужны. Конечно, возьму ещё и пластинки. Если по частям что найдёте – тоже с радостью куплю, но не всё, а только вот, от них, – он кивнул на два стоящих на тумбе граммофона.

– А остальное где? – Купец подошёл к технике и стал делать вид, что запоминает детали, вроде названия или характерных изгибов на рупоре.

– Там, в тумбе. Только не сломайте.

Купец осторожно открыл прикроватную тумбу. Там и вправду был патефон, на нём лежало несколько фото. Жигуль и Гриша стояли на, примерно, равном от него расстоянии. Подозрительный торговец постоянно озирался по сторонам. Купец достал фото и изучил их. На них были раритетные холодильники.

– Ждёшь кого-то ещё?

– Что? Нет. Погода сегодня хорошая.

Жигуль напрягся. Звучало, как сигнал к действию. Он заметил, что Купец иногда косится на кровать. От этого ему стало поспокойнее. Синхронно с его мыслью резко отворилась дверь. Вошёл Радист со спрятанным под курткой Перначом Жигуля. Гриша задёргался ещё больше и заметался по комнате взглядом.

– Хорошая погода, – покивал Купец, обнажая свой Макаров. Увидев его, у торговца полезли на лоб глаза. Фотографии он положил на тумбу.

Радист прошёл вперёд и тоже достал оружие с глушителем из-за пазухи.

– Жигуль. Что это значит? – ломаным от страха голосом спросил Гриша.

– Надо было тебя сразу обыскать, да спугнуть боялся, – подошёл к нему Жигуль. – Руки подними. Медленно.

Гриша послушался и Жигуль в лёгкую обыскал его, похлопав по телу, ногам и рукам. Торговец был чистым, без оружия.

– А ты хорошо подготовился, да? – Купец кивнул на имущество позади него, на тумбе.

– Я думал, хоть "жигульские" будут честными. С одиночками я и говорить не стал.

– Да ну, – серьёзно спросил Жигуль. – Давай-ка осмотрим этот клоповник? Может, найдём кого?

– Лёша? Ты здесь? Давай, выходи, – сказал Радист, стоя напротив единственной в комнате двери. Выход оставался позади. Торговец вздохнул.

Ответа не последовало. Радист, вложив весь весь в удар, выбил дверь. Та была не заперта. Пустая комната, ванная. Купец, стоя рядом с прикроватной тумбой, в одно движение нагнулся к полу и рванул свисающее до пола покрывало, одновременно осматривая пространство под кроватью. Пусто. Только сейчас он почувствовал, насколько близко бьётся его серце.

– Давай так, "Гриша", – начал Жигуль, – я спрошу у тебя кое-что и если услышу правильный ответ, уйдёшь невредимым, – торговец взвыл. – В какой ты группе?

– Да вы что, мужики, я не в группе ни в какой.

– Какой был план? – не сбивался Жигуль.

– Да какой план? Вы чего? У меня даже нет ничего, кроме граммофонов моих! Забирайте, если хотите.

– Дуру-то нам не включай, – подошёл Купец и коснулся дулом Макара шеи Гриши. – Тут так дела не делаются. Сколько тебе заплатили? Лучше скажи сразу.

– Нисколько. Я ни у кого ничего не брал!

Жигуль осмотрел свои парней и прошёлся по комнате.

– Значит, техникой промышляешь? – он провёл рукой по граммофону. – Повторю свой вопрос. Как ты её транспортировать отсюда будешь?

– Я... Как только наберётся на тысяч 500, вывезу на газельке. Я... Я тут живу недалеко от города.

– Кто навёл?

– Знакомый сталкером был. Вернулся, сказал, можно денег срубить, – практически не заикаясь, говорил торговец.

– Что за сталкер?

– Добрый. А по паспорту – Николай Добрынненко. Он с золотом пришёл отсюда. Сказал, что и граммофонов море, и пластинок. А я... на этом раритете и зарабатываю.

Жигуль, проходя мимо Радиста, забрал у него своё оружие.

– Цену за технику назови, – Жигуль кивнул на тумбу.

– А?.. А... По 100 тысяч за граммофон, 10 – за пластинку. За холодильники по 70 тысяч. Остальное... На сколько потянет.

– Кому везти? С кем связаться, если что?

– Кириллу, – Гриша указал на выход, – который тканями торгует.

Жигуль посмотрел на Купца и тот едва заметно, закрыв глаза, кивнул.

– Добро, – кивнул Жигуль и протянул руку Грише. Тот её пожал. Рука торговца была влажная, как и его лоб, покрытый испариной.

– Пойми, ты – человек новый, без связей. О тебе никто не знал. Пришлось подстраховаться, – пояснил Купец, убирая оружие.

Сталкеры вышли из здания и направились на базар. Улица была довольно пустынна. За ними никто не шёл.

– Жигуль, Жигуль, я Коля Рывок.

– Рывок, это Жигуль. Что такое?

– Бобр в проехал в деревню. Про тебя я ему не говорил.

– С меня причитается, Коль, – ответил Жигуль, оглядывая своих парней. Те покивали и начали грузиться в машину.

– Забудь. Ты уже заплатил за это. Конец связи.

Жигуль сел в машину последним и достал газету с журналом из рюкзака.

– Чёрт, рация в багажнике что ли?

– На поясе, Гарик, – пошутил Купец.

– Мощная, имею ввиду, – нетерпимо ответил Жигуль.

– А, чёрт, Гарик, да, с добром она была.

– Чёрт, – сматерился Гарик.

– Расслабься. Если бы лагерь хотел сказать что-то важное, долбил бы нам, пока не ответили, – пожал плечами Радист.

– Будем надеяться. Дай-ка её, переложу в рюкзак.

Глава 15

Писарь так никого и не увидел. Мысли о том, что Володя не врал про кровопролитие, грели его душу. Терять людей было рано. Нужна была веская причина.

Они потеряли ход времени, на часы уже никто не смотрел, а отчёты стали не нужны. Всё и так было ясно.

– Лодочник, – сматерился в рацию Лысый, – что у вас, почему молчишь?

– Соля объяснил другим группам, в чём дело, за них можете не волноваться. Если что-то случится – они нас поддержат. Про решение Володи принести эту зелень за мир он тоже сказал.

– За мир? Он был на нашей территории. Надеюсь, Соля донёс этот факт?

– Я лично слышал. Соля донёс факт доходчиво и членораздельно.

– Со Стеклом не связывались больше?

– Слушали их волну. Было пару порывов к мести, но они быстро улеглись.

– Вот бы раньше сказал, Лодочник, – с раздражением сматерился Лысый.

Писарь услышал шаги на лестнице и, оставив рюкзак у окна, быстро перебрался ко входу в комнату, стараясь не показываться лишний раз в окно.

– Писарь? – это был Рыжий, который, не смотря на то, что старался не шуметь, говоря шёпотом, топал и шуршал одеждой и рюкзаком на весь этаж.

– Здесь. Что случилось?

– Сейчас.

Рыжий зашёл в квартиру и как только оказался за пару метров от входа в комнату, Писарь шепнул:

– Пароль.

– Сто, – запнулся Рыжий.

– Сто один.

Десять: "Я в заложниках", – сто: "Всё хорошо, я свой". Коды по сотням, от 100 до 900, хоть и использовались в военном деле, с которым большинство сталкеров были знакомы не понаслышке, редко использовались в полной мере. Коды 200 и 300 – самые распространённые.

В системе "пароль-отзыв" для идентификации "свой-чужой" у "жигульских" использовались только 3 пароля: 10, 100, 200 – где последний код дублировал значение военного обозначения груза. Конечно, Писарь, а затем и Радист ознакамливали состав с другими кодами, но в обиход по причине небольшой необходимости, они не пошли. Скорее всего, их значение даже не запомнились.

Отзывом было названное значение плюс один, если всё хорошо. Иначе, пароль использовался в качестве отзыва. Применялась такая система крайне редко. Для Рыжего этот раз был вторым, поэтому когда он услышал от Писаря заветное слово – растерялся. Из головы на мгновение пропала вся теория.

Рыжий полусогнутым пробрался в комнату к Писарю. Тот уже вернулся к окну и высматривал "стеклянных".

– Говори уже!

– Лысый думает, нужно продолжать работать.

– Тоже об этом думал. Они не пойдут. Точнее, не здесь, – эта мысль уже давно клевала Писаря изнутри, но высказывать её вслух было страшно. На вопрос: "Зачем тогда мы здесь сидим", – разумно выглядящего ответа не было. "Потому что иначе нельзя. Потому что нужно попытаться сделать хоть что-то. Потому что засесть здесь – первое, что пришло мне в голову". Глупо.

– Лысый тоже так думает. Да и я тоже. Куда отступим?

– Да никуда. Обнесём здания на границе, если "стеклянные", – Писарь выругался, – нам что-нибудь оставили.

– Ещё что-то Лысому передать?

– Начинайте работать вместе, парой.

Рыжий кивнул и бодро удалился в неудобной с виду позе. Толку от неё сейчас было немного, но Писарь, не стал уходить в полный рост.

Выйдя в прихожую, где и лежал труп, Писарь выругался вслух от досады. Нужно было стащить с него всё, что можно, а лишь затем идти в комнату. Отложив оружие на тумбу, Виктор подошёл к телу, снял с него рюкзак, кобуру и осмотрел нательные карманы.

Рядом с телом Голова хранил деньги. Золота Писарь не нашёл. Учитывая "срок службы" этого сталкера, глупо было бы рассчитывать на хоть какой-нибудь куш золотом. Денег, по прикидкам, было в районе 100 тысяч. На откупные не тянуло вообще. Потайные карманы брюк Писарь тоже проверил, но в них ничего не нашёл.

Кроме сентиментальных и сакральных вещей, которые Писарь оставил при теле, при Юре больше ничего не было. Даже запасные магазины к своему, как оказалось, ПМ, он хранил в рюкзаке. Лишь по этому факту можно было судить всю группу Володи Стекла.

Следом Писарь сел на тумбу, подвинув автомат и, нагнувшись к полу, начал перебирать рюкзак. Полезного было мало, в основном дешёвые вещи, которые Голова намеревался, скорее всего, продать, настолько неприменимы в сталкерском быту они казались. Были среди его добра и книги. Виктор напряг губы от недальновидности Юры и покачал головой. Книги, статуэтки, безделушки и прочий хлам отправились на пол.

Наконец-то Писарь "докопался" до запасного магазина, который сразу же ушёл в карман куртки. В сочетании с кобурой и пистолетом Головы, неплохая находка. На самом дне лежали акварельные краски. Судя по всему, он их взял первым – те были аккуратно уложены на дно. Они отправились на пол, к остальному добру.

На несколько секунд задумавшись, Писарь заключил, что не может быть настолько мало вещей у сталкера и принялся ощупывать и тщательно осматривать рюкзак в поиске заначек, потайных карманов и скрытых отделений.

Потайной карман всё же был найден. Самодельные, ненадёжный и глупый. Юра вспорол швы снизу и запихал туда небольшой целлофановый пакет. Писарь равнодушно извлёк тайник и осмотрел содержимое: какой-то кулон, лист бумаги и небольшой пакетик с небольшим, с ноготь, золотым слитком.

Виктор извлёк самое ценное, слиток, и спрятал его в потайной карман штанов. Остальное бросил на пол. Нацепив позже кобуру Юры, затем вынув пистолет, проверил его. Похоже, Голова не чистил его вовсе. Вернув оружие в кобуру, Писарь прихватил свой автомат и вышел из комнаты.

Юра Голова уж очень напоминал жертвенного агнца, единственная роль которого была – проверить "жигульских" на вшивость. По прикидкам Писаря, здесь были как минимум двое. Вероятно, Юре приказали оставить здание, но он не послушал. Может, обстоятельства были и другими, Писарь не брался судить.

– Лодочник, – послышался голос Лысого из рации. – Жигулю сообщили или нет? Почему молчите?

– Жигуль не отвечал. Сейчас попытаемся ещё раз.

– Уж попытайтесь!

Писарь посмотрел на часы, затем поднёс рацию к губам.

– Поменяйте фильтры и дайте отчёт, приём.

– Поднялись в соседний дом. Нетронутый, приём.

– Только выхожу. Конец связи.

Пока Соля переключался между каналами, пытаясь напасть на какие-то интересные переговоры, Лодочник настраивал рацию помощнее для связи с деревней.

– Жигуль, Жигуль, это Лодочник. Приём?

– ...

– Жигуль. Жигуль. Это Лодочник. Приём?

– ...

– Жигуль, приём? Это Лодочник.

– Лодочник, что произошло? – наконец подала голос Жигуля рация.

– Со "стеклянными" был конфликт на границе. Их сталкер, вроде, зелёный, был на нашей территории. Двести. Жертв нет. Сам Володя сказал, что крови не хочет, действий пока не предпринимал.

– Что? Кто его убрал?

– Писарь.

– Что?! Какого... Ладно. Писарь в вылазке?

– Да.

– Володя знает? Связывались с ним? Приём? Писарь в вылазке? Приём? Лодочник?

Лодочник выругался, затем зажал кнопку и повторил громче:

– Володя сказал, что крови не хочет. Не знаю, как понять. Действий ответных не принимал. Писарь в вылазке.

– С другими группами общались?

– Да. Донесли до всех обстоятельства гибели "стеклянного". Это был Юра Голова.

– Понял тебя, Лодочник. Хорошо. Ещё что-нибудь?

– Нет, новостей больше нет.

– У меня тоже нет новостей. Держи в курсе. Конец связи.

Следом лодочник взял рацию с пояса и поднёс ко рту.

– Лодочник. Писарь, приём?

– Это Писарь.

– Жигулю донёс ситуацию.

– Что он сказал?

– Учитывая, что никаких действий Володя пока не предпринимал, и все группы поставлены в известность о ситуации, он сказал, что ждёт новостей, в случае чего.

В эфире стояла тишина.

– Писарь?

– Да, Лодочник, понял тебя. Конец связи.

Пётр снова посмотрел на Солю, сосредоточенно прислушивающегося к эфирам разных групп, затем подошёл ближе.

– Есть что?

– Володя оттаскивает группу подальше от границы. Бобр в деревне, они орудуют рядом с лагерем. Похоже, нашли какой-то магазин в подвале, – бегло отчитался Соля.

– Везёт парням, – кивнул Лодочник. – А отряд Толи?

– "Киповские" что-то отгружают в машину. Вроде, тоже какие-то запасы нашли. Насколько могу судить, ничего ценного, они отзывались в разговоре об этом добре, как о бесполезном мусоре.

– Понятно. А сам как себя чувствуешь? Выглядишь чисто как труп, – буднично заметил Пётр. Соля действительно был бледен.

– Пока нормально.

– Я могу тебя подменить. Точно не хочешь поспать или вроде того?

– Не. Нормально.

Он, не останавливаясь, крутил переключатель, прислушиваясь к голосам. На каждом эфире он проводил по 2 или 3 секунды, а затем двигался дальше. Лодочник кивнул, пошёл к своей палатке, достал 2 банки консервов и пакет крупы, затем засыпал это всё в котелок, особо не раздумывая, залил питьевой водой и поставил готовиться на огонь от горелки. Соля покосился на котелок и сглотнул. Хотя его бледное лицо не говорило о голоде, а скорее об отвращении к еде, Соля собирался заставить себя поесть.

– Знаешь, Соля, может, Володька отправит группу сюда, как думаешь? – он присел на бревно, рядом с собеседником.

– Не думаю. Средь бела дня?

– Писарь бы понервничал, – выругался матом Лодочник.

– Точно. Писарь был бы сам не свой от телодвижений "стеклянных", – сматерился в ответ Соля и еле улыбнулся.

Жигуль, поставив рацию в гнездо, выругался. Вся тройка стояла рядом с машиной. Они припарковали её рядом со въездом в город, где и договорились пересечься с Бобром. Он стоял со своим напарником рядом с камуфляжной Ладой 4х4. Нива спокойно выдерживала вес сидящих на капоте и о чём-то разговаривающих друзей.

– Слышишь, Бобр, похоже, всё, – Лоток спрыгнул с капота. За ним спрыгнул и Бобр. Они оба были невысокими и широкими в плечах. У Лотка была гордая осанка, как будто он проглотил шпагу, а Бобр, напротив, был здорово сутулым настолько, что между лопаток образовался округлый горб.

– Из лагеря вести, – показал через спину большим пальцем Радист, – на нашей территории разгуливали "стеклянные". Одного из них застали на границе. Там и остался. Сам Стекло сказал, что не хочет крови.

– Да мне всё равно, – желчно проматерился Бобр.

– Колонку слухов думаешь завести? – кивнул Радисту Лоток.

Радист, невесело усмехнувшись, отступил в сторону и дал дорогу Жигулю.

– Один "стеклянный". Вроде, пока дело замяли.

– Про самоходов ничего не слышно? – спросил Бобр.

– Ничего. Как я уже сказал, я говорил с Отцом по этому вопросу. Он хочет отправить своего племянника в последний путь.

– Уж я точно лить слёз не буду, – протяжно заметил Бобр. – А Кипарис тебе что сказал?

– Сказал, что дела "стеклянных" его... и нас, – добавил Жигуль, – не касаются.

Бобр странно поводил головой в воздухе, будто прикидывая варианты.

– Ещё меня встретил в городе, у администрации Лёша Словарь, – после небольшой паузы добавил Жигуль.

– А-а, граф Волосатый? – Бобр усмехнулся и посмотрел на Лотка, который улыбался шутке. Увидев реакцию, Бобр осмотрел "жигульских". – Ну и что он?

– Начал рассказывать, какой он мне друг и как несправедлив Кипарис...

– Вот гниль, – сматерился Бобр. Жигуль продолжил:

– ...Сказал, что одиночки и на их территории были, да только они их не стреляли, а ограбили и пешком в деревню отправили.

– Проверил? – прищурился Бобр.

Жигуль, уставив руки в бока, кивнул, прижав губы.

– Полная чушь, – выразился матом Жигуль, затем посмотрел на Купца. – Про них никто ничего не слышал.

– Ну, многое встаёт на свои места, – заключил Бобр. – Ладно. Я поговорю с Кипарисом, затем поедем к Отцу. Он обо мне хорошего мнения, думаю, смогу помочь.

Лоток стоял рядом и кивал, иногда осматриваясь.

– Если нужно, даже с военными готов помочь, – немного подумав, добавил Бобр.

– Думаю, им всё равно, от кого приходят деньги, – встрял Лоток. На него обернулся Бобр и по его лицу Лотку всё стало понятно. Он извинился и снова замолчал.