Текст книги "Убийство в Кормире"

Автор книги: Чет Уильямсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Ну, тогда ладно, – сплюнул Рольф. – Думаете, я? Тогда возьмите и повесьте меня – я умру дюжину раз, чтобы защитить честь Майеллы!

– Это ещё не конец истории, – сказал Бенелаиус. – Продолжай, Линдавар.

– Что насчёт меня? – перебил Коротконогий. – Почему я здесь? При чём тут я и эта девчонка?

– Не при чём, – ответил Линдавар. – Но Вам были выгодны «прогулки» Дово по болоту. Вместо того, чтобы идти в «Болотную крысу», люди в испуге шли выпить в «Отважного менестреля». Я не буду делать никаких преждевременных суждений, но я не думаю, что какой-либо истинный дварф устоит перед сокровищами, которые, к примеру, обнаружились в гробнице Фастреда. Кроме того, при убийствах был использован топор, и именно это оружие предпочтёт в бою любой дварф.

– Ну и ну! Я не воин, не так ли, господин боевой волшебник-всезнайка? Я трактирщик, если не заметили. Спускайтесь с небес на землю и я угощу Вас элем, если, конечно, Вы его пьёте.

– Интересно, а каким образом Дово, – произнёс Линдавар, ухватив мысль, – отпугивал людей от болота? Джаспер, расскажи господину Коротконогому, что ты обнаружил в мужском туалете в его заведении.

– Я нашёл плащ и шляпу Дово, – ответил я.

– Что может навести на мысль, что Дово использовал «Отважного менестреля» как некий перевалочный пункт для своих действий, – Линдавар поднял руку, останавливая вполне ожидаемую реакцию Коротконогого. – Но мы вернёмся к этому позже.

– Что насчёт этих двух? – ткнул пальцем Бартхельм в Хлерата с Мармвитцем, которые выглядели очень нервно. – Они тоже? Или мы все как-то связаны? – презрительно закончил он.

– Их присутствие вскоре будет объяснено, – ответил Линдавар. – А сейчас давайте перейдём от подозрений к фактам. С убийствами связано много непонятного, но больше всего сбивает с толку не наличие той или иной улики, а её отсутствие. Или, по крайней мере, отсутствие большинства из них.

– Каковы были шансы, что Дово – или кто-либо ещё по этой причине – отправится в Обширное болото ночью с фонарём? Бесспорно, на краю болота не так опасно, чем в самой трясине. Но, тем не менее, бродить там без света ночью очень глупо – отважившегося на подобное ждёт гибель: зыбучие пески, трясина, бездонные ямы и сотни иных природных смертельно опасных ловушек.

– Тем не менее, когда нашли тело Дово, возле него не обнаружили погасшего или прогоревшего фонаря, только несколько осколков гнутого стекла из разбитого фонаря – вероятно, его собственного. Но убийца не оставил фонаря с телом, а, вместо этого, забрал его. Почему?

– Отсутствие фонаря – это тот пропавший кусок, который позволит расставить всё по местам. Фонарь забрали потому, что убийца не хотел, чтобы мы знали, что у Дово он был, в первую очередь. Это значит, что он использовал фонарь ещё для чего-то этой ночью. И та, кто сообщил нам о том, что это за цель, никто иная, как Элизабет Когтешип.

– Безумная Лиз? – сказал Рольф. – Да кто ей поверит?

– Джаспер поверил. Как и я. Джаспер, расскажи нам, что видел госпожа Когтешип.

– Она пошла за Дово в болото, – сказал я, – к той большой прогалине, возле которой Дарвик обнаружил тело Гродовета и могилу Фастреда. Она видела, как Дово подавал сигнал своим фонарём кому-то на другой стороне озера. И старуха видела, как с той стороны подали ответный сигнал.

– Итак, фонарь использовался для того, чтобы подавать сигнал, – сказал Линдавар. – Сигнал кому-то на другой стороне Обширного болота. Или тому, кто шёл оттуда через болота. Что лежит к юго-востоку от болота?

– Сембия, – сказал мэр Тобальд. – Вы имеете в виду, что он подавал сигнал кому-то в Сембии? – мэр задумался на мгновение. – В стране полно агентов Жентарима, да, капитан Флим?

Но Флиму не дал возможности ответить тотчас отозвавшийся Линдавар:

– Да, полно, господин мэр, а помимо них есть и иные злодеи. В последнее время в окрестностях поймали агентов не одного лишь Жентарима.

– Железный Трон, – пробормотал капитан Флим.

– Точно, – сказал Линдавар. – Железный Трон.

– Минутку, – сказал Рольф, – вы хотите мне сказать, что банда торговцев убила Дово и представителя?

– Больше, чем… банда торговцев, парень, – сказал Бенелаиус. – Это тайная и опасная организация, возглавляемая группой неизвестных лиц, которые, как считается, имеют значительный вес в Сембии, – Бенелаиус потрепал Грималкина, устроившегося у него на коленях, и кивнул. – Сембийские торговцы безжалостны, когда дело касается бизнеса.

– Как в старой поговорке, – добавил Линдавар. – «Посмотрев в глаза сембийцу, ты можешь увидеть монеты, которые он считает в уме». Сембия была построена на торговле, она живёт ею и умрёт ею. И когда всплывает вопрос жизни и смерти, люди не всегда ведут себя порядочно. Элдат Ярммастер, повелитель Сембии, раньше прислушивался к голосу разума, но он постарел и может не дожить до конца своего срока. В то же время, Железный Трон сделал многое из того, что выбранное правительство никогда не осмелилось бы сделать, даже если бы его лидеры были в состоянии пойти наперекор воле Элдата.

– Это что же они делали? – спросил Коротконогий.

– Убийства своих конкурентов, вымогательство, продажа нелегальных веществ, торговля оружием с нечеловеческими племенами…список можно продолжать до бесконечности. Трудность заключается в том, что спонсоры Железного Трона неизвестны. Но, тем не менее, агенты Железного Трона стали вести себя столь вызывающе, что король Азун запретил организации вести какие-либо действия в Кормире на протяжении года. Поскольку торговые отношения между Кормиром и остальными королевствами очень сильно влияют на махинации Железного Трона и торговлю Сембии, агентам было приказано добывать информацию, но поскольку всех людей организации арестовывают, лишь стоит их ноге ступить на землю королевства, сбор информации становится всё более трудноосуществимым.

– Так что, если Железный Трон не может легально попасть в нашу страну и заниматься сбором информации о торговле и производстве, им остаётся добывать эти сведения тайно.

– Подожди минутку, – нетерпеливо перебил Коротконогий. – Ты говоришь, что эти убийства были совершены лишь для того, чтобы кучка торгашей узнала, сколько ячменя и овса созревает на полях, сколько его ввозят и вывозят из страны?

– Это именно то, о чём я говорю, – ответил Линдавар, – хотя Вы всё слишком упростили. Объём требуемой информации, возможно, включается в себя количество урожая, торговые маршруты, что пойдёт на экспорт, и что будут перевозить в другие части Кормира. Поскольку земли вокруг Гарса, по большей части, кормятся сельским хозяйством, вот что должно интересовать разведку Железного Трона в Сембии.

– В более развитых в промышленном плане регионах королевства, а также регионах, живущих ремёслами, я не сомневаюсь, что агенты Железного Трона будут поставлять своим хозяевам информацию о том, сколько мечей, горшков, сёдел и ботинок производится и куда это всё отправят. Всё это звучит вполне мирно, но если государство зависит от торговли, то эта информация становится жизненно-важной. Например, если речь идёт о таком государстве, как Сембия, и такой организации, как Железный Трон.

– Итак, когда Дово подавал сигнал фонарём, который забрал убийца, – сказал капитан Флим, словно выстраивая всё в одну логическую цепь, – он подавал информацию Железному Трону? – Линдавар кивнул. – Но откуда вы узнали это? И для чего был нужен весь этот маскарад с призраком?

– Сейчас мы дойдём до того, как мы узнали, что это Железный Трон, – сказал Линдавар. – Но призрак был всего лишь для прикрытия. Если бы увидели, как Дово идёт с фонарём посреди ночи в болото, то возникли бы вопросы. Так что наилучшей стратегией, которая, при этом, работала, для него было превратиться в призрак Фастреда – подобное зрелище испугало бы любого. Если Дово слышал цокот копыт или то, как кто-то шёл по дороге, – кто-то, кто мог его увидеть, – он прост претворялся призраком и отпугивал человека, затем возвращался в болото и делал то, что было необходимо.

– Дово? – не поверил Рольф. – Слушай, я знаю, ты боевой волшебник и всё такое, но ты думаешь, что мы поверим, что такой тупица как Дово был в состоянии собрать всю эту информацию, о которой ты говоришь, и у него возникла идея с призраком? У него едва хватало мозгов подковать лошадь!

– Всё, что ему нужно было сделать – выучить код, – сказал Линдавар. – Он мог даже не понимать, что он делает. Возможно, ему сказали, что он сообщает эти сведения контрабандистам или кому-то менее приглядному, чем Железный Трон. Что бы ему ни говорили, Дово передавал всю услышанное Железному Трону.

– Кто говорил? – спросил Бартхельм. – Какой кормирец предаст своего короля и страну?

– Местные торговцы, да? – фыркнул Коротконогий.

– Информацию мог передавать кто-то, кто мог запросто её владеть. Кто-то, чьё официальное положение не только позволяло, но и требовало того, чтобы этот человек её знал и доставлял местному правителю, Сарпу Рыжебородому, в Вэйлун. Этот человек владел информацией обо всех поставках и торговле на территориях от Грозового камня до пути Мантикоры, во всех землях меж Виверновых вод и Обширным болотом. И именно от этого человека поступала та самая информация, которую передавал Дово агентам Железного Трона через Обширное болото.

– Гродовет, – тихо произнёс мэр Тобальд. – Гродовет был шпионом на службе у Железного Трона, – старик взялся руками за голову и содрогнулся.

Мне было очень жаль мэра, чей друг оказался предателем собственной страны…

– Гродовет, – всхлипнул ещё раз Тобальд.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

В комнате на мгновение воцарилась тишина, все присутствовавшие смотрели на убитого горем мэра. Но затем Линдавар вновь заговорил:

– Нет. Не Гродовет. Можете не переживать за него, господин мэр. Гродовет был всего лишь тем человеком, от кого эта информация поступала, но поступала не Дово. Королевский представитель рассказывал о том, что он видел и знал, одному человеку, которому у не было причин не доверять.

– Таким образом, судя по датам, Гродовет был источником информации. Появления призрака, то есть, подача секретных сигналов, всегда совпадали с очередным визитом Гродовета в Гарс. Призрак не появился всего лишь один раз – наверняка, логичным предположением будет то, что тогда просто никто не видел Дово с дороги.

– Так что информация поступала от Гродовета агенту Железного Трона, а от него уже напрямую к Дово. Тому самому агенту, который рассказал Дово увлекательную, романтическую историю о контрабандистах или, возможно, даже о кормирских агентах. Дово испытывал неподдельное удовольствие от творимых им бесчинств, ну и, конечно, получал с этого деньги.

– Но Дово допустил ошибку. Он стал слишком самоуверен, хотя, подозреваю, он и был таковым. Когда парень подкатил к Кендре, он ей заявил, что «представляет собой большее, чем она может думать, гораздо большее». Когда его тайный наниматель услышал это замечание, он запаниковал и не без оснований. В следующий раз Дово, намереваясь впечатлить девушку, рассказал бы ей историю о том, что призрак – это он, причём, призрак, который сотрудничает с неизвестными агентами. Этот тайный наниматель знал, что должен заткнуть Дово прежде, чем тот сболтнёт слишком много. И самым эффективным способом осуществить это, было раз и навсегда положить конец его призрачному спектаклю, убив парня.

– Он встретился с ним на болоте, попросил посмотреть топор, а затем обезглавил его, выставив всё так, словно это мстительный призрак расправился с шутом. Гродовет в это время интересовался местными преданиями, не так ли, господин Мармвитц?

– О, да, – ответил Мармвитц, рьяно кивнув: старик понял, что это был его звёздный час. – Представитель постоянно изучал книги о местной культуре – фактически, все те, что были связаны с Обширным болотом.

– И, изучая всё это, он не мог не наткнуться на легенду о Фастреде, не так ли?

– Ох, нет, – произнёс Мармвитц. – Я имею в виду, да… В смысле, то есть, я уверен, что он должен был наткнуться на легенду о Фастреда, да.

– И читая истории о старом воине-разбойнике, Гродовет мог заподозрить, как и большинство из нас, что причиной смерти Дово стал не призрак, а предательство, для совершения которой имелись те или иные причины. Представитель так хорошо изучил легенды о Фастреде, что разгадал загадку, занимавшую годами умы людей, – местоположение гробницы Фастреда. Гродовет подумал, что лучшего места, чтобы скрываться, убийце и не сыскать. А если убийца, напротив, и знать не знает об укрытой гробнице, то какой находкой это станет для историков Кормира.

– И он обнаружил её. Но Гродовет также обнаружил и убийцу. Или убийца нашёл его. Он нанёс удар быстро – так, что у Гродовета даже не было шанса защитить себя. Для суеверных людей это было похоже на праведный гнев хозяина гробницы, чей покой потревожил Гродовет. Но тогда, если бы всё так и было, сокровище осталось бы на месте. Но оно пропало, похититель забрал его, если только его не забрали задолго до того, как Гродовет обнаружил гробницу.

– Но убийца совершил одну ошибку, глупость, на которой оступались гораздо более смышлёные преступники, чем он. Он оставил после себя улику, которую удалось заметить внимательному Джасперу. Нечто, что позволило продолжить следствие.

– Мы тайно исследовали пожитки убийцы и нашли тот самый пузырек. Когда мы изучили его содержимое, мы обнаружили, что это был яд. Чернобур. Очень сильная, но медленнодействующая отрава. Попав в кровь жертвы, чернобур проявит себя двенадцать часов спустя. Появится боль, сначала раздражающая, а затем мучительная. Но ни один человек, принявший яд, не останется в живых спустя двадцать четыре часа.

Мой мозг не переставал лихорадочно работать, пока я слушал рассказ Линдавара. Ничего удивительного в том, что Бенелаиус наказал мне пить только эль в Гарсе. Чернобур точно такой же, который Бенелаиус обнаружил у мэра Тобальда. Но кто бы попытался, а затем…

Затем я задумался. Получил, как сказал Бенелаиус. Но что именно он имел в виду?

– В этом пузырьке было достаточно чернобура, – сказал Линдавар, – чтобы убить всё население городка размером с Гарс вместе со всеми важными персонами, которые будут в это время гостить в Гарсе.

– Совет! – воскликнул Бартхельм, вскочив на ноги.

– Прошу Вас, Бартхельм, – сказал Бенелаиус. – Всё под контролем. Присядьте и позвольте Линдавару закончить свой рассказ, – Бартхельм сел, но продолжал дрожать, а лицо у мужчины посерело.

– Железный Трон хочет воздать Кормиру сполна за собственное изгнание. И если нужно нанести удар в сердце королевства и ослабить его торговую мощь, – продолжил Линдавар, – что может быть лучше убийства целого Великого совета Гильдии торговцев Кормира? Причём, если это будет проделано настолько изящно и просто: достаточно лишь отравить церемониальный напиток, которым гостей потчуют по приезду в Гарс. Судьбы королевств зависят от куда большего, чем от просто судеб самих королей. Торговля Кормира будет подорвана, в экономике воцарится хаос, а сам Железный Трон сможет занять такую позицию, которую, возможно, никогда не удастся пошатнуть.

Коротконогий поднял руку. Он выглядел нездоровым и держался рукой за собственный живот. Все остальные тоже выглядели неважно, даже загоревшие на солнце лица Пурпурных Драконов были бледны.

– Что вы сделали с ядом? – спросил дварф.

– Мы вернули пузырек обратно предателю так, что тот даже никогда не узнает, что мы брали его.

– Минутку! – сказал Рольф, повернулся к старому Хлерату и показал на него пальцем. – Чтоб это работало, нужно подсыпать отраву в воду, а за воду отвечал он!

– Хлерат не убийца, – произнёс Бенелаиус. Со стороны выглядело так, словно волшебник начинал говорить лишь тогда, когда людей нужно было в чём-то переубедить. – И не беспокойтесь. Никто из вас не отравлен. Прежде чем пузырек вернули, он был полностью очищен, а яд заменён безобидным кристаллом.

– Кристаллом? – спросил Рольф. – Разве убийца этого не заметил бы?

– Кристаллизованной пылью, – пояснил Линдавар. Неужели Рольф действительно решил, что собравшиеся здесь настолько глупы? – Она растворяется бесследно в воде точно так же, как и яд. Что ж, – спросил волшебник, – кто пил в тот день привезённую в Гарс воду?

Все, за исключением Бенелаиуса, Линдавара, Кендры и меня подняли руки, все – неуверенно. Даже тот, кто, как стало известно позже, являлся убийцей, поднял. Он, возможно, думал, что это его последний шанс.

– Бенелаиус, Кендра и я, – сказал Линдавар, – не были в Гарсе сегодня, а Джасперу наказали не пить воды вообще, – молодой волшебник подошёл к первой жаровне и практически полностью прикрыл её так, чтобы наружу пробивалось лишь немного света. Он проделал то же самое с остальными – света стало достаточно только чтобы все друг друга видели, но при этом не могли разглядеть детали лица или одежды.

– Кристалл, который мы использовали вместо яда, – сказал Линдавар, когда все мы сидели практически во тьме, – был открыт Бенелаиусом.

– В нём нет никакой магии, – сказал мой хозяин, и в его голосе я расслышал гордость. – Это полностью безопасный природный компонент, полученный из кристаллизованной скалы. Главное его свойство – это то, что он может светиться в темноте, – он раскрыл широко рот, и стало видно, как внутри он светится сине-зелёным призрачным сиянием. – Как вы видите, особенно чётко следы видно на слизистой оболочке, как, например, во рту или на стенках желудка. Если бы меня сейчас распотрошили, то это было бы наглядно видно.

Я подумал, что это было бы ещё то зрелище.

– Так что откройте рты, каждый, – сказал Линдавар. – И всё станет очевидно. Тот, чей рот не будет светиться, не пил воды в Гарсе сегодня, хотя и ранее все утверждали, что это делали. Это человек не только окажется не преуспевшим убийцей всей Гильдии торговцев Кормира и граждан Гарс, но и преуспевшим убийцей Дово и Гродовета. Так что открывайте рты. Шире, прошу вас…

И они сделали это. Один за другим светившиеся нереальным сине-зелёным цветом провалы появлялись во тьме веранды, за исключением одного человека, чем рот оставался закрыт. Пурпурные Драконы выстроились в ряд в сине-зелёном свете, а во ртах сидевших перед ними людей словно горело холодное пламя за рядами зубов.

Но справа от Бенелаиуса осталось темно – там сидела скрытая в тени фигура, от источавшая страх, неприятие происходящего и… злобу.

Затем Бенелаиус произнёс холодно:

– Что такое, господин мэр? Боитесь, что в рот комар залетит?

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

– Господин, откройте свой рот или мои люди сделают это за Вас, – сказал капан Флим голосом жёстким и бесстрастным.

Мэр Тобальд колебался лишь мгновение, а затем открыл рот. Лишь темный провал во тьме, ничего более. Я слышал, как клацнули друг о друга его зубы, когда мэр снова закрыл рот.

– Хлерат, – произнес Линдавар, – когда я заговорил о яде сколько минут назад, Вы запаниковали первым. Это потому, что Вы знали, что еще у кого-то, помимо Вас, был сегодня доступ к цистерне?

– Д-д-да, – ответил Хлерат.

– И кто это был?

– Мэр Тобальд, господин. Он хотел осмотреть цистерну к приезду совета.

– И – дайте угадаю – он сказал Вам не беспокоиться, что он может осмотреть канистру без Вас?

– Д-да. Это так, господин. Все, как Вы сказали, – мне было видно, как Хлерат с Мармвитцом подобострастно кивали. Надеюсь, когда я доживу до их возраста, я не буду испытывать такого пиетета перед власть имущими.

– У кого-нибудь еще был в тот день доступ к цистерне?

– Нет, господин.

– Мог кто-нибудь добрать до воды так, чтобы Вы об этом не знали?

– Ни в коем случае, господин! – это было праведное возмущение. Что ж, в старике еще остался задор.

– Как странно, – заметил с изрядной долей сарказма Линдавар, – что единственным человеком, у которого была возможность отравить сегодня целый город, сам не пил этой воды сегодня. И это мэр Тобальд.

– Не говоря уже об явной хромоте, – сказал Бенелаиус, – которую я заметил у Вас, господин мэр, когда вы вошли. Хромоте, которая, должно быть, вызвана тем, что Вы не принимали лекарств от подагры, которые я Вам выписал, а Джаспер принес. Могло ли быть такое, что Вы не принимали пилюль, потому что у Вас их при себе не было? Потому что Вы обронили их на полу пещеры, где был убит Гродовет, и где позднее пыль от них обнаружил Джаспер? Вы сказали, что доселе ни были в пещере, господин мэр. Итак, как же пилюли там оказались?

Фигура сбоку от моего хозяина начала дрожать, ее плечи сотрясались словно от приступа ужасной ярости. Пурпурные Драконы при виде этого зрелища взялись за рукояти мечей, а капитан Флим придвинулся ближе к мэру.

– Это все, господин? – спросил Флим, в чьем бесстрастном голосе послышались нотки гнева.

– Лишь одно, – произнес Бенелаиус. Волшебник снял с колен Грималкина и залез в карман мантии, откуда достал маленький металлический овал. Он поднял его вверх, и в слабом свете я увидел знак, выгравированный на нем.

– Это было найдено с пузырьком яда. Это знак Железного Трона.

Невыразимый словами вопль ярости начал клокотать в горле Тобальда, когда тот поднялся на ноги. То, что сначала невозможно было разобрать, спустя несколько мгновений превратилось в членораздельную речь:

– Ничтожество! Вечно сующий повсюду свой нос старый дурак! Ты должен был умереть первым!

– Думаю, если б так и случилось, для Вас всё прошло бы куда более гладко, – учтиво сказал Бенелаиус.

– Перед вами убийца и предатель, – провозгласил Линдавар. – Человек, решивший убить не только совет, но и весь город, всех тех людей, кто доверили ему свои жизни. И всё это во благо Железного Трона.

– Приказ из Сюзейла, – произнёс Бартхельм, чей низкий голос прозвучал, словно послание из Бездны, – гласит, что это чудовище должно быть казнено немедленно.

– Это был приказ Придворного мага, – сказал Бенелаиус.

– И всё будет исполнено, – промолвил капитан Флим и двинулся на Тобальда, который в приступе ярости выглядел словно паук, напившийся крови и собирающийся удрать от готового размозжить его кулака.

А затем случилось сразу несколько вещей. Я увидел, как кошки, сидевшие у жаровен, разом зашевелились, и низкие чаши рухнули вниз – угли ярко вспыхнули при этом в воздухе. Но их огни погасли, стоило жаровням свалиться на землю за пределами веранды. Всё вокруг погрузилось в непроницаемую тьму, и я услышал, как Пурпурные Драконы впустую хватали воздух, намереваясь помешать Тобальду сбежать.

Опоздали. Стул предатель стоял рядом с единственным выходом с веранды к болоту, а Тобальд резко вскочил сразу, как упали жаровни, воспользовавшись эффектом неожиданности и решив скрыться от преследователей в трясине. Сколько я ни старался, я не мог услышать его топот благодаря сталкивавшимися друг с другом и изрядно нашумевшими солдатами.

– Стоять! – скомандовал капитан Флим. – Свет! Кто-нибудь, посветите!

Спустя некоторое время, показавшееся мне вечностью, я сумел различить слабый свет, видневшийся в глубине дома, а затем оттуда появился Линдавар с прикрытым шторкой светильником, который постепенно начинал разгораться.

Несколько драконов сгрудились возле ворот, уставившись в быстро отступавшую тьму. Капитан Флим вытянул руку в перчатке и крикнул:

– Там!

Затем я увидел едва различимую фигуру Тобальда. Он двигался к Обширному болоту и, пока мы добывали свет, успел пройти почти сотню метров по трясине. Со стороны было видно, что мэр движется медленно, его ботинки увязают в чёрной жиже, но убийца продолжал двигаться дальше, прямо в сердце болота.

– За ним! – закричал капитан Флим, и его люди было ринулись исполнять приказ, спустившись на землю, но всех остановил Бенелаиус.

– Подождите! – сказал волшебник. – Не без света. Там повсюду карстовые воронки и зыбучие пески, – Линдавар передал светильник Флиму, но чем дольше я смотрел на болото, тем всё меньше я различал фигуру Тобальда, почти растворившегося во тьме.

Тем не менее, это не остановило капитана Тобальда и солдат, которые двигались по топи так быстро, как только могли. И если капитан не потеряет Тобальда из виду, я ничуть не сомневался, что они настигнут его.

Но затем свет фонаря начал тускнеть, и не от порывов ветра, а так, словно кто-то медленно уменьшал подачу масла. Флим на секунду остановился, чтобы разобраться в чём дело, но затем Рольф крикнул:

– Смотрите!

В том месте, где я последний раз видел Тобальда, что-то начало светиться, – насколько мне было видно, это фигура человека. Даже с сотни метров он выглядел великаном.

В синем холодном свете я увидел гриву длинных волос, ниспадавших с плеч, сверкавшую кольчугу на широком мускулистом торсе и ноги, по толщине не уступавшие стволам деревьев. Сверхъестественный свет словно бы подчёркивал черты лица мужчины: высокие скулы, рот, словно никогда не знавший улыбки, и глаза… скажем так, я молюсь о том, чтобы никогда более не взглянуть в них.

Он сам по себе выглядел жутко, а огромный топор, который мужчина совершенно без усилий держал правой рукой, только усиливал впечатление.

– Призрак Фастреда, – сказал Бенелаиус, и хотя я не услышал страха в его голосе, могу сказать, что волшебник был изумлен не меньше нашего.

Пурпурные Драконы застыли при виде этого, их фигуры были хорошо различимы в призрачном свете. Я также мог видеть Тобальда.

Он стоял всего в паре метров от призрака. Я так боялся призрака даже на таком расстоянии, что мог лишь представлять, что испытывает Тобальд в такой близости от Фастреда. Мэра почти залило голубым светом, исходившим от духа, и я увидел, как убийца вскинул руку, словно бы в попытке защититься от него. Так они и стояли лицом к лицу довольно долго. Затем призрак сделал шаг навстречу Тобальду.

Мэр, который, словно зачарованный, не отводя взора от глаз призрака, отступил назад. Руки предателя до сих пор были подняты так, словно он приветствовал разбойника.

Призрак надвигался, а Тобальд продолжал пятиться назад до тех пор, пока левый ботинок не завяз в трясине. Страх лишил мэра сил. Он не мог вытащить ногу, ему лишь удалось сделать шаг назад правой, и убийца окончательно увяз в болотной грязи.

Медленно предателя поглощала топь, но он не отводил глаз от неспешно приближавшегося призрака. Мэр ни разу не опустил взор, так и продолжал смотреть на Фастреда, который уже стоял с топором в руках прямо перед ним и наблюдал, как человек погружается всё ниже и ниже в болото.

Вскоре были видны лишь голова и руки Тобальда. Пальцы вяло пытались пошевелиться, пока их один за другим проглатывала трясина. Потом осталось лишь одно лицо, но затем исчезло и оно – это было похоже на небольшое ночное затмение, когда луну на тёмном небосклоне медленно поглощает тьма.

Призрак посмотрел на болото, которое навсегда забрало Тобальда. Вскоре свет вокруг призрака начал угасать, тогда как свет в фонаре капитана Флима, наоборот, стал разгораться ярче и ярче. Спустя несколько секунд призрак Фастреда исчез, а Обширное болото вновь налилось чернотой. Ничего, кроме трясины, мёртвых деревьев и звуков ночи.

Наконец, тишину нарушил спокойный тихий голос Бенелаиуса.

– Я думаю, – произнёс волшебник, – что приказ из Сюзейла был выполнен.

И никто с этим не спорил.