Текст книги "Топи их всех!"

Автор книги: Чарльз Локвуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

О'Кейн рассказывает:

«Мы уже находились недалеко от головы конвоя, когда командир эскорта вздумал подавать какие-то сигналы 90-сантиметровым прожектором и любезно осветил колонну. Во время этой иллюминации мы отлично разглядели все три выбранные нами цели – трехпалубный двухтрубный транспорт, трехпалубный однотрубный транспорт и большой танкер новой постройки. В каждый из них было выстрелено по две торпеды типа «Мк-18». Неторопливо идущие торпеды устремились под фок– и грот-мачты первых двух судов, в район мидельшпангоута и под трубу танкера. Торпеды поразили цели, когда мы легли на курс, параллельный конвою, чтобы подыскать себе что-нибудь еще.

Наше доверие к электрическим торпедам, поколебленное после случая с крейсером, было восстановлено. Мы пропустили следующее судно, грузовой пароход средних размеров, прошедшее в трех кабельтовых от нас, а затем развернулись для стрельбы из кормовых торпедных аппаратов по танкеру и транспорту, которые шли в кильватер пароходу. Мы послали две торпеды в танкер и одну в транспорт. Дистанция до них в тот момент была равна соответственно трем и четырем кабельтовым. Спокойствию и мирной тишине пришел конец. Корабли охранения обрушили на нас шквал артиллерийского огня. Сразу же после выстрела по транспорту эскадренный миноносец сбросил серию глубинных бомб и устремился прямо на нас. Затем началось что-то невообразимое: получив попадание, танкер, очевидно, везший бензин, взлетел на воздух, еще одна торпеда поразила транспорт, а мгновение спустя взорвался эскадренный миноносец. Возможно, он наскочил на нашу третью торпеду, а может быть, попал под огонь орудий эскортных кораблей, находившихся у нас на траверзе. Во всяком случае, результат был таков: из всех крупных объектов только транспорт еще оставался на плаву, но и он, по-видимому, потерял ход».

«Тэнг», поспешившая скрыться за клубами дыма от дизелей, совершенно не пострадала от ураганного артиллерийского огня, который хлестал над ней. В пяти милях от места боя японцы прекратили преследование. О'Кейн застопорил ход и приказал вытащить и проверить две последние торпеды, находившиеся в носовых аппаратах. На каждую торпеду было затрачено примерно по полчаса, после чего подводная лодка направилась обратно, чтобы прикончить поврежденный транспорт.

Сблизившись с ним, О'Кейн с дистанции четыре кабельтова выстрелил одной торпедой. Она пошла прямо и точно в цель. После этого была выстрелена двадцать четвертая торпеда. Как только она вышла из аппарата, в первом отсеке кто-то сказал: «Ну, теперь домой!», и тут Дик, находившийся на мостике, увидел, как эта последняя торпеда вильнула и пошла влево, описывая циркуляцию. Он дал самый полный ход и стал маневрировать, чтобы уйти с пути торпеды. Но его усилия оказались тщетными. Торпеда, оставляя фосфоресцирующий след на поверхности моря, устремилась прямо на подводную лодку, неся смерть в своем зарядном отделении. Она попала в район кормового торпедного отсека. Раздался страшный взрыв. Три кормовых отсека были сразу же затоплены, а все люди, находившиеся там, несомненно, погибли. «Тэнг» так быстро погрузилась, что не было времени задраить рубочный люк прежде, чем вода ворвалась в него. Из девяти офицеров и матросов, которые были сметены с мостика взрывом, только трое смогли продержаться на воде в течение ночи.

Внутри лодки те, кто остался в живых, сумели задраить переборки, изолировав затопленные кормовые отсеки, и затем перебрались в носовые отсеки. Из центрального поста удалось выровнять дифферент подводной лодки, и она легла на грунт на глубине 55 метров. Уничтожив секретные документы, люди перешли в носовой торпедный отсек. Здесь их собралось около 30. Вскоре пришлось задраить водонепроницаемую дверь, так как начался пожар в носовой аккумуляторной яме и дым стал просачиваться в отсек. Всем были розданы спасательные жилеты и кислородные аппараты Момсена.

Около 06.00 японцы прекратили бомбометание, и лейтенант Флэнейджен приказал людям занять места у спасательной шахты и послал первую группу из трех человек на поверхность по буйрепу. Младший лейтенант Песи отправился со второй группой. Много времени было потеряно из-за того, что люди теряли сознание в спасательной шахте, где давление воды составляло шесть атмосфер, Всего из подводной лодки вышли четыре группы. Лейтенант Флэнейджен, покинувший подводную лодку с четвертой группой, рассказал, что краска на кормовой переборке отсека расплавилась и сквозь прокладки стал просачиваться едкий дым. Дышать стало очень трудно. Надо думать, что происшедший затем взрыв аккумуляторной батареи выбил все прокладки в двери и находившиеся в отсеке люди задохнулись.

«Когда я поднялся на поверхность, – рассказывал Флэнейджен, – то обнаружил только четырех человек. Это были все из 13 человек, вышедших из лодки через спасательную шахту. Правда, возможно, кто-нибудь попытался добраться вплавь до китайского берега, который находился в пяти или десяти милях от нас. В 500 метрах от буя из воды торчал нос затонувшего грузового судна. Мы решили подождать, когда настанет отлив, а затем взять шлюпку с судна или спасательный плот и под покровом темноты направиться к берегу».

Но этому плану не суждено было осуществиться. Японский эскортный корабль спустил шлюпку и подобрал всех спасшихся, в том числе и тех, кто успел выскочить из боевой рубки и был сметен взрывной волной с мостика.

Объединенный комитет по учету потерь не засчитал «Тэнг» всех судов, на которые она претендовала, но и тут на ее долю пришлось семь судов. Таким образом, менее чем за восемь месяцев боевой деятельности этой подводной лодки ее счет достиг 24 судов общим тоннажем 93284 тонны. Этот рекорд по количеству потопленных судов был перекрыт лишь подводной лодкой «Флэшер», которая пустила на дно 26 японских судов.

31 октября в 100 милях к югу от Японии произошел еще один бой. После успешной атаки огромного танкера подводная лодка «Сэмон» капитана 3 ранга Номэна подверглась яростной бомбардировке глубинными бомбами. Бомбы рвались над подводной лодкой, заставляя ее погружаться все глубже и глубже. «Сэмон» пришлось забраться на такую глубину, какой не было отмечено даже на шкале ее глубиномера. Вертикальный руль и кормовые горизонтальные рули вышли из строя, помпы не успевали откачивать неудержимо поступавшую воду. Прочный корпус получил вмятины над моторным и носовым аккумуляторным отсеками, шахта подачи воздуха к дизелям оказалась сплющенной. Крышка люка кормового торпедного отсека была сорвана, и подводная лодка не отправилась на дно только потому, что лист обшивки корпуса наложился на шахту люка.

Регулирование глубины погружения можно было производить только на большой скорости, а это означало верную гибель, так как шум винтов, работающих на больших оборотах, выдал бы местонахождение подводной лодки. Оставалось одно: всплыть и прорываться в надводном положении. К счастью, уже стемнело. «Сэмон» всплыла на поверхность с большим дифферентом. Комендоры встали к пушкам, мотористы принялись открывать заклиненные выхлопные клапаны, а командир занялся выравниванием дифферента лодки.

После недолгого ремонта, показавшегося, тем не менее, бесконечным, двигатели заработали, и «Сэмон» направилась к Сайпану. Все это происходило примерно в 30 кабельтовых от ближайшего корабля противника, который лежал в дрейфе, освещенный ярким светом луны. Наконец, в 21.00 он включил свой прожектор и открыл по лодке беспорядочный огонь. В 21.30 Номэн вызвал по радио своих партнеров по стае, а затем передал несколько радиограмм открытым текстом, стремясь убедить японцев, что они исходят от нескольких подводных лодок и что он, следовательно, далеко не одинок.

В течение трех часов ближайший к «Сэмон» эскортный корабль вел сильный огонь по подводной лодке с большого расстояния. Не добившись успеха, он пошел на сближение, непрерывно ведя огонь, но скоро отвернул, не выдержав ответного огня 20-мм автомата. В этот момент на «Сэмон» увидели «лазейку» – быстро надвигавшийся дождевой шквал. Подводная лодка направилась навстречу ему. Японец попытался преградить ей путь и бросился наперерез. На это и рассчитывал Номэн. Чемпион военно-морского училища по боксу в среднем весе, он жаждал ближнего боя. Резко отвернув влево, он пошел на таран, поливая эскортный корабль огнем из всего имевшегося в наличии оружия, включая и пару порожних бутылок, которые какой-то возбужденный моряк швырнул в японца. Эскортному кораблю удалось избежать тарана, но 102-мм снаряд попал ему в основание мостика. В это время к месту боя подошел еще один эскортный корабль. Он открыл было огонь, но близкие разрывы 102-мм снарядов и несколько попаданий снарядами малого калибра обратили его в бегство, а «Сэмон» устремилась в спасительную тьму дождевого шквала. Под прикрытием нескольких самолетов, которые адмирал Гувер выделил по нашей просьбе (они, кстати, сбили японский бомбардировщик в тот момент, когда он собирался атаковать подводную лодку), «Сэмон» благополучно добралась до Сайпана и 3 ноября ошвартовалась у борта нашей плавучей базы в бухте Танапаг.

До конца октября 1944 года нам пришлось занести в список погибших кораблей еще две подводные лодки – «Шарк-II» и «Эсколар». Вместе с «Сивулф», «Дартер» и «Тэнг» потери составили пять лодок. Такого тяжелого месяца не выпадало на нашу долю с самого начала войны.

История гибели «Шарк-II» связана с еще одной трагедией. Речь идет о военнопленных, которых везли морем в Японию, о чем мы, как и в первый раз, не подозревали. На этот раз жертвами наших торпед стали американцы. В середине октября 1944 года «Шарк» привела подводные лодки «Сидрэгон» и «Блэкфиш» в район пролива Лусон для патрулирования в составе «волчьей стаи». 22 октября «Шарк» донесла об обнаружении четырех крупных кораблей противника. После этого с «Шарк» на базу не было передано ни одной радиограммы, но 24 октября «Сидрэгон» получила от нее сообщение о том, что она установила радиолокационный контакт с грузовым судном и выходит в атаку. Это была последняя радиограмма с «Шарк».

13 ноября в донесении из штаба 14-го соединения ВВС армии указывалось, что 24 октября американской подводной лодкой было потоплено судно противника, следовавшее из Манилы в Японию с 1800 американскими военнопленными на борту. Ни одна из наших подводных лодок не донесла об этой атаке, а так как «Шарк» сообщила «Сидрэгон» о контакте с противником всего лишь за несколько часов до потопления судна и после этого уже не отвечала на радиопозывные, напрашивается вывод, что атаку произвела она и погибла в ходе ее или позднее.

Японские документы, полученные нами после окончания войны, подтверждают атаку, произведенную «Шарк» 24 октября. Во время контратаки корабли охранения 17 раз сбрасывали глубинные бомбы, и, как явствует из донесения командира японского корабля, на поверхности появились «пузыри, соляр, одежда, куски пробки и т. п.». Видимо, так погибла «Шарк-II».

Примечательно, что объединенный комитет по учету потерь, зарегистрировавший потопление 24 октября в северной части Южно-Китайского моря семи судов противника, ни одно из них не отнес на боевой счет «Шарк». Вполне возможно, что отнюдь не «Шарк» явилась виновницей гибели американцев. Объединенный комитет засчитал «Шарк» четыре судна общим тоннажем 21672 тонны. Все они были пущены на дно в течение июня 1944 года.

18 сентября из Пирл-Харбора к атоллу Мидуэй вышла загруженная до предела топливом подводная лодка «Эсколар». Там она встретилась с «Кроукер» и «Пёрч», а 23 сентября все три лодки покинули Мидуэй для совместного патрулирования в Желтом море. Для «Эсколар» это был первый боевой поход.

30 сентября, когда она должна была, предположительно, находиться к северу от группы островов Бонин, был принят следующий обрывок радиограммы: «От «Эсколар». Начало. Атакована артиллерией… Канонерская лодка похожа на бывший итальянский «Петер Джордж V Оти…» Затем «Эсколар», видимо, пришлось прервать радиопередачу и вступить в бой с противником. Больше от «Эсколар» ничего получено не было. Но командир «Кроукер» утверждает, что она не имела повреждений и поддерживала постоянную радиосвязь с ним и с «Пёрч» вплоть до 17 октября. «Пёрч» донесла, что 17 октября ею была получена радиограмма от «Эсколар», которая сообщала, что находится в 60 милях к западу от гавани Сасэбо и направляется в нее. Больше «Эсколар» не отзывалась на вызовы по радио ни «Пёрч», ни «Кроукер».

В японских документах, с которыми мы ознакомились после войны, также не удалось найти ключа к разгадке тайны гибели «Эсколар». Следует учесть, что в районе предполагаемого местонахождения подводной лодки имелись минные заграждения, о существовании которых она должна была знать. Возможно, что она нечаянно попала на минное заграждение или столкнулась с плавающей миной, которых в те дни наблюдалось великое множество.

Конец октября преподнес нам небольшой сюрприз. 29 октября примерно на полпути между Сан-Франциско и Гавайскими островами японская подводная лодка потопила американское грузовое судно и обстреляла спасательную шлюпку с него. Последнее не удивило нас, ибо в Индийском океане нам приходилось видеть много подобных примеров варварства со стороны японских подводных лодок и рейдеров, но вылазка японской лодки в наши отечественные воды после почти трех лет затишья на этой трассе была поистине удивительна. Переполох, вызванный ею, и нарушение графиков движения судов показывали, какое замешательство мог бы вызвать противник, располагай он достаточными силами.

С другой стороны, мы увеличили свой боевой счет потоплением немецкой подводной лодки «U-168». Она была потоплена голландской подводной лодкой «Звардвис» капитан-лейтенанта Госсенса, входившей в состав подводных сил 7-го флота. «U-168» была обнаружена в Яванском море ранним утром 6 октября. Через 13 минут после обнаружения Госсенс выпустил в нее шесть торпед. Он добился трех попаданий, но только одна торпеда, та, которая попала в самый нос, взорвалась. Взрыватели двух остальных не сработали. Однако и одного удачного попадания оказалось вполне достаточно, чтобы «U-168» отправилась с дифферентом на нос в свою могилу.

Октябрь стал рекордным месяцем по количеству потопленных торговых судов. Объединенный комитет по учету потерь сообщил, что 33 подводные лодки потопили 50 грузовых судов (в том числе 7 танкеров) общим тоннажем 275809 тонн. Кроме того, союзные подводные лодки уничтожили девять боевых кораблей общим водоизмещением 37220 тонн.

Глава 14

После благополучного возвращения «Сэмон» на Сайпан мы выбрали время, чтобы зализать раны. Октябрь оказался трудным месяцем. Пять подводных лодок были потеряны, «Сэмон» получила тяжелые повреждения, из строя была выведена «Кревалле» в результате серьезной аварии, стоившей жизни одному офицеру. А в ноябре мы понесли новые потери.

На острове Лейте японцы продолжали оказывать упорное сопротивление, поэтому 3-й флот находился в постоянной боевой готовности, обеспечивая авиационное прикрытие войск генерала Макартура. Взлетно-посадочные полосы на Филиппинах не были подготовлены в срок для приема самолетов ВВС армии, и задачу постоянного воздействия по аэродромам противника с целью нейтрализации японской авиации пришлось взять на себя авианосцам 38-го оперативного соединения, которым командовал тогда вице-адмирал Маккейн.

Наши подводные лодки ушли из района действий 3-го флота и вели патрулирование дальше к северу и западу. Районы вдоль азиатского побережья все еще приносили нам хорошую добычу. Но тут все было налажено и шло заведенным порядком, поэтому я и офицеры моего штаба большую часть времени посвящали разработке планов очередной операции. Адмирал Спрюэнс и его штаб, находившиеся в Пирл-Харборе, заканчивали последние приготовления к новому наступлению.

Много внимания я уделял новому оборудованию, поступавшему на вооружение подводных лодок. В Пирл-Харбор прибыла «Спайкфиш», на которой была установлена первая радиолокационная станция перископного типа, и я, забросив все свои дела, отпразился на ней в учебный поход. Командир подводной лодки, так же, как и все мы, наблюдатели, был в восторге от нового комбинированного ночного перископа и смонтированной на нем антенны радиолокатора. Эта установка позволяла в ночное время своевременно обнаруживать противолодочные корабли противника, вооруженные радиолокационной аппаратурой, и уклоняться от них, а также сильно облегчала перископные атаки в светлое время суток. Радиус действия установки был более чем удовлетворительным.

В следующий раз, желая отдохнуть от своих канцелярских забот, я вышел на подводной лодке «Тиноса» для поиска мин с помощью частотно-модуляционного гидролокатора, что стало моим излюбленным занятием. Мы давно вынашивали план прорыва в Японское море, защищенное плотными минными заграждениями, и теперь, когда у нас появился гидролокатор, я понял, что он является как раз тем ключом, который отопрет эти надежно запертые двери. Я использовал каждый удобный случай, чтобы проверить этот прибор на практике и изучить его возможности. Учения «Тиноса» прошли в тот день исключительно удачно и заставили забыть непрерывно терзавшие меня мысли о наших тяжелых потерях. В базу я возвращался в превосходном настроении. Наконец-то мы сможем прорваться через минные заграждения Корейского пролива и, окончательно перерезав все морские коммуникации Японии, обречем своего противника на капитуляцию или гибель и спасем в результате тысячи американских жизней.

Капитан 3 ранга Гарри Халл, флагманский офицер нашего штаба по минно-артиллерийскому оружию, пригласил меня на испытания нового секретного оружия. Ранним утром 15 ноября мы отправились на подводной лодке «Си Аул» на учебный полигон. «Си Аул» была одним из тех замечательных подводных кораблей, которые в рекордно короткие сроки были построены на нашей военно-морской верфи в Портсмуте. Незадолго до этого начальник верфи адмирал Уизер писал мне, что в следующем календарном году они рассчитывают построить 36 таких подводных лодок. Для верфи, которая прежде строила три подводные лодки в течение двух лет, это было огромным достижением.

Первые три выстрела сверхсекретными новинками мы наблюдали, находясь на подводной лодке, которая шла в подводном положении, и были порядком обескуражены, когда после всплытия узнали, что только одна из них попала в цель. Две другие исчезли в неизвестном направлении. Мне сразу же припомнилась история наших мучений с торпедами. Затем мы перешли на корабль-цель. Три новых выстрела опять принесли лишь разочарование. Для нас, ожидавших чуда от этого долгожданного оружия, подобные результаты были тяжелым ударом. Первопричиной этой и других неудач было плохое электрическое оборудование, ибо большинство приспособлений делалось кое-как, на скорую руку. Потребовалось еще несколько недель напряженных испытаний, пришлось внести много усовершенствований, прежде чем это оружие стало достаточно надежным для использования его подводными лодками.

Вскоре мы узнали, что «волчья стая» подводных лодок 7-го флота, патрулировавшая в Южно-Китайском море, вывела из строя японский тяжелый крейсер «Кумано». Эта стая состояла из подводных лодок «Гитарро», «Рэтон» и «Брим».

6 ноября в 07.18 «Гитарро», патрулировавшая у мыса Болинао (остров Лусон), обнаружила конвой, состоявший из двух тяжелых крейсеров, семи грузовых судов и нескольких кораблей охранения. Конвой шел с юга. В течение 46 секунд подводная лодка выпустила девять торпед в один из крейсеров: шесть из носовых и три из кормовых торпедных аппаратов. Были зафиксированы три взрыва, происшедшие через нужные промежутки времени. Несколько минут спустя этот же конвой обнаружила «Брим» и выпустила по одному из крейсеров четыре торпеды. На этот раз были услышаны два взрыва.

Через 35 минут конвой атаковала «Рэтон» и выстрелила шесть торпед в «Кумано». Были отмечены три попадания. Этот последний торпедный залп прошел прямо над «Рей», которая примчалась сюда из соседнего района, чтобы принять участие в атаке. Жужжание винтов смертоносных торпед было отчетливо слышно через прочный корпус корабля. Да, воды противника действительно кишели нашими подводными лодками.

В 09.46 «Рей» выстрелила четыре электрические торпеды в этот же крейсер. В 10.41 с нее видели, как «Кумано», у которого была оторвана носовая часть, буксировали к берегу.

18 ноября мы получили донесение командира «Спейдфиш» капитана 3 ранга Андервуда о потоплении авианосца в Желтом море к северу от Шанхая. Андервуд командовал стаей, в которую входили, кроме «Спейдфиш», подводные лодки «Санфиш» и «Пето». Потопив грузовое судно в районе устья реки Янцзы, «Спейдфиш» направилась на север и в 14.34 17 ноября обнаружила дым на северо-западе. Вскоре стали видны пять дымов, а затем показались и мачты. Времени до заката солнца оставалось немного, и Андервуд решил дать конвою пройти, а с наступлением темноты атаковать его в надводном положении. При таком плане действий Андервуд имел возможность уклониться от преследования после удара, пользуясь более высокой надводной скоростью лодки. В противном случае ему пришлось бы подвергнуться атаке глубинными бомбами в этом мелководном районе, что грозило неприятными последствиями. Опасаясь обнаружения самолетами, которые нередко обнаруживают подводную лодку даже на глубинах порядка 30 метров, Андервуд погрузился на 45-метровую глубину и пошел за конвоем. Конвой прошел прямо над «Спейдфиш». Эскортные корабли несли гидроакустическую вахту, однако подводная лодка обнаружена не была.

В 17.34 Андервуд всплыл на перископную глубину и осмотрел цели. Здесь были пять крупных грузовых судов и несколько кораблей охранения, опекаемых конвойным авианосцем. В этот момент со стороны судна, которое шло впереди конвойного авианосца, послышался грохот взрыва, сопровождавшегося султаном дыма, а вслед за тем рванула серия глубинных бомб. По-видимому, в атаку вышла одна из подводных лодок стаи.

В 18.34 на «Спейдфиш» была объявлена боевая тревога. Подводная лодка всплыла и начала преследование конвоя. Два корабля охранения отстали от конвоя для поиска и атаки подводной лодки. Андервуд прошел в 50 кабельтовых от них, не будучи обнаруженным, хотя они и вели радиолокационный поиск. В это время командир «Санфиш» доложил Андервуду, что собирается атаковать конвой, находящийся часах в трех хода от конвоя, обнаруженного «Спейдфиш». Другое донесение об обнаружении еще одного конвоя, состоявшего из конвойного авианосца, пяти эскадренных миноносцев и девяти грузовых судов, было получено от одного из самолетов морской авиации, которые базировались на Китай. Кстати сказать, в тот период мы уже регулярно получали сообщения от летчиков авиагруппы «Китай» об обнаружении конвоев противника, что являлось для нас существенной помощью.

Несколько месяцев тому назад мы сняли капитана 3 ранга Эберта с подводной лодки «Скэмп» и направили в Бирму в качестве нашего офицера связи при коммодоре Майлсе, командовавшем авиагруппой «Китай».

В 21.19 «Спейдфиш» заняла позицию для атаки авианосца с дистанции 22,5 кабельтова, как вдруг он неожиданно произвел поворот. Андервуд изменил курс и снова оказался впереди конвоя. Конвой шел со скоростью, не превышавшей 14 узлов, что при умеренном волнении моря делало сближение с ним довольно простым маневром. В это время Андервуд принял донесение от «Санфиш» об атаке конвоя и потоплении большого грузового судна.

В 23.03 Андервуд выстрелил шестью торпедами из носовых аппаратов в конвойный авианосец с дистанции 20 кабельтовых, после чего быстро развернулся и разрядил кормовые аппараты в головное судно, очевидно, танкер. Одна торпеда попала в корму авианосца, остальные три распределились по всей его длине. Авианосец, объятый пламенем, стал оседать на корму. Было зафиксировано также попадание одной из торпед, выстреленных из кормовых аппаратов, но взрыва никто не видел, так как все внимание было сосредоточено на пылавшем авианосце. Он так сильно накренился на правый борт, что можно было видеть, как падали за борт самолеты, которыми была забита его полетная палуба. Вскоре авианосец с большим дифферентом на корму ушел под воду. В последний миг его еще пылавший нос задрался высоко в небо.

Жертвой «Спейдфиш» оказался конвойный авианосец «Дзинё» водоизмещением в 21000 тонн. Японцы построили всего пять конвойных авианосцев. Четыре из них были потоплены нашими подводными лодками. Последний авианосец этого типа «Кайё» был уничтожен позже самолетами с авианосцев оперативного соединения вице-адмирала Маккейна во Внутреннем Японском море.

Ночью 18 ноября Андервуд попытался атаковать еще один конвой. На этот раз корабль охранения обнаружил его, дал опознавательный сигнал, а затем открыл огонь из 40-мм пушки.

«Спейдфиш» начала стремительно отходить, и Андервуд поспешил очистить мостик от людей. Прежде чем подводная лодка развила полную скорость, японец, сблизившись с ней на дистанцию пять кабельтовых, открыл ураганный огонь трассирующими снарядами из 20– и 40-мм пушек. Андервуд отчаянно уклонялся, не рискуя погрузиться в столь мелководном районе, и в конечном счете оторвался от своего преследователя. После этого японец сбросил для «успокоения совести» серию глубинных бомб и убрался восвояси.

«Спейдфиш» и две другие подводные лодки этой стаи бороздили воды Желтого моря в течение 22 суток и добились неплохого боевого счета. Несколько судов, которые они считали потопленными, не были засчитаны объединенным комитетом по учету потерь и, следовательно, их надо отнести к числу поврежденных. В дополнение к уже названным «Спейдфиш» потопила еще грузовое судно. Таким образом, ею были потоплены конвойный авианосец и три судна общим тоннажем в 30421 тонну. Ее компаньонки «Санфиш» и «Пето» потопили соответственно транспорт, грузовое и грузо-пассажирское судно общим тоннажем в 16179 тонн и три грузовых судна общим тоннажем в 12572 тонны.

В первой половине ноября мы начали боевые действия по уничтожению японских сторожевых кораблей. По просьбе адмирала Спрюэнса нам предстояло очистить от противника район шириной в 180 миль, через который должно было пройти авианосное оперативное соединение для нанесения первого мощного удара по островам собственно Японии. Предполагалось, что подводные лодки расправятся с патрульными кораблями без того шума, который неизбежно подымется, если за это дело возьмутся эскадренные миноносцы. С уничтожением патрульных кораблей противника в этом районе наши авианосцы получали больше шансов на достижение тактической внезапности.

Планируя эти действия и сосредоточивая нужное число подводных лодок на Сайпане, мы исходили из того, что Спрюэнс нанесет удар по Японии в ноябре. Однако в связи с тем, что 3-й флот все еще находился в заливе Лейте, обеспечивая авиационное прикрытие сухопутных войск, нам пришлось отложить на некоторое время воздействие по силам дозора. Тем не менее, не желая терять времени даром, мы решили силами подводных лодок, имевшихся на Сайпане, провести в жизнь часть этого плана, чтобы приобрести опыт, который мог нам пригодиться в дальнейшем.

Из семи подводных лодок («Ронкуил», «Берфиш», «Стёрлет», «Силверсайдз», «Триггер», «Тэмбор» и «Сори») была составлена «волчья стая» под командованием капитана 3 ранга Клакринга. 10 ноября стая покинула Сайпан, имея приказ прочесать обширный район в 180 миль шириной к юго-востоку от Японии. Подводные лодки должны были топить каждый встреченный ими сторожевой корабль.

История этого похода – легенда. Установившаяся штормовая погода делала артиллерийский огонь подводных лодок неточным, а иногда и просто невозможным, так как низкий борт подводной лодки позволяет эффективно вести огонь из орудий только при сравнительно спокойном состоянии моря. Подводные лодки потопили всего четыре сторожевика, но зато извлекли чрезвычайно ценный урок. Прочесывание дало совершенно противоположный результат. В помощь сторожевым кораблям японцы выслали все имевшиеся в их распоряжении самолеты и противолодочные корабли, и боевые действия, имевшие целью очистить район от противника, на деле уменьшили возможности оперативного соединения пройти необнаруженным.

Подводная лодка «Хэлибат» капитана 3 ранга Гэлантина едва не стала жертвой противолодочных кораблей противника. Действуя в составе «волчьей стаи», атаковавшей конвой у южной оконечности Формозы, она была обнаружена эскортными кораблями сразу же, как только выстрелила по своей цели четыре торпеды из носовых аппаратов. Гэлантин ушел на глубину, а вслед ему посыпались глубинные бомбы. Два эскортных корабля начали контратаку с обоих бортов подводной лодки. Посылки поисковых гидроакустических станций эскортных кораблей легко прослушивались во всех отсеках подводной лодки, и никто больше не сомневался, что «Хэлибат» обнаружена.

Эскортные корабли действовали поочередно. Пока один поддерживал гидроакустический контакт с подводной лодкой, другой обрушивал на нее глубинные бомбы Затем они менялись ролями. Оглушительные взрывы следовали друг за другом почти непрерывно. Боевая рубка получила глубокую вмятину по всей длине левого борта, один из перископов был разбит, весь прочный корпус вдоль кормового аккумуляторного отсека покрылся вмятинами, а отсеки были засыпаны кусками пробковой изоляции и битым стеклом. Несколько глубинных бомб разорвались так близко над подводной лодкой, что она была отброшена на глубину, намного большую предельной глубины погружения.

Когда серия глубинных бомб сорвала с мест торпедные стеллажи, на каждом из которых покоилась полуторатонная торпеда, носовой торпедный отсек превратился в кромешный ад. Листы палубного настила были смяты, и люди, находившиеся в отсеке, свалились в трюм. Один из матросов позже рассказывал, что ему показалось, будто бы он пролетел прямо сквозь днище лодки. Все кингстоны были заклинены, спасательная шахта дала течь, а прочный корпус и палубный настил покрылись гофрами. Была разорвана магистраль воздуха высокого давления, проходившая через носовой аккумуляторный отсек. Свист врывающегося в отсек воздуха и запах вежеталя и примочек для бритья, разносившийся повсюду из разбитых бутылок, создали у личного состава носового аккумуляторного отсека впечатление, будто бы их затопляет водой и отсек наполняется удушливым хлором. Можно представить, что началось в отсеках «Хэлибат» после этого открытия. Поднялся такой гвалт, что его могли легко услышать на противолодочных кораблях, но тем не менее по совершенно необъяснимой причине глубинные бомбы перестали сыпаться на лодку. Гэлантин позже говорил: «По неизвестной причине японцы прекратили атаку. За небольшую выдержку мы были щедро вознаграждены». Однако повреждения подводной лодки оказались слишком тяжелыми. «Хэлибат», являвшаяся ветераном многих боев и имевшая на своем счету 12 потопленных судов общим тоннажем в 45257 тонн, была отстранена от активной боевой службы.