Текст книги "Топи их всех!"

Автор книги: Чарльз Локвуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 28 страниц)

Локвуд Чарльз
Топи их всех!

Американская подводная война

Чтобы правильно понять роль американских подводных лодок в военных действиях на Тихом океане как основных сил, действовавших против судоходства Японии, необходимо уяснить значение океанских и морских коммуникаций для Японии и рассмотреть действенность принятых японским командованием мер по их обеспечению. Известно, что к началу Второй мировой войны Япония имела хорошо развитую промышленность, включая тяжелую. В то же время потребности промышленности в сырье за счет местных ресурсов удовлетворялись в очень малой степени. Например, потребность в железной руде, фосфатах, свинце, калийных солях удовлетворялась на 10–20 %; в нефти, нефтепродуктах, никеле, ртути, сурьме, асбесте – на 4–5 %; марганце, цинке, олове, поваренной соли – на 25–35 %; в меди, каменном угле (за исключением коксующихся) и в хромитах – на 60–80 %. На островах собственно Японии полностью отсутствовали такие виды сырья, имеющие большое военное значение, как бокситы, графит, молибден. Япония ввозила хлопка 100 % потребности, пшеницы – 90 %, риса – 20 %, нефти – 70 %, леса – 60 %, сахара – 40–45 %. Общий объем импорта в 1938 году равнялся 23,6 млн. тонн, экспорта – 9,2 млн. тонн. Очевидно, что при столь слабой обеспеченности стратегическим сырьем японские милитаристы не решались предпринять нападение на СССР. Для обеспечения действий на главном направлении агрессии японская военщина рассчитывала предварительно нанести удар в южном направлении и захватить богатые сырьем районы, укрепив тем самым свой военно-экономический потенциал. Эти обстоятельства и определяли направление океанских и морских коммуникаций, а также значение и роль их для Японии.

Начиная с 1942 года, основные японские коммуникации проходили в западной, юго-западной и южной частях Тихого океана. Они связывали военно-морские базы и порты Внутреннего Японского моря, южной части острова Хонсю и острова Кюсю с Китаем, Манчжурией, Кореей, Индокитаем, Британской Малайей и Голландской Ост-Индией, а также с островными районами так называемой передовой линии военно-морских баз Японии в южной и центральной частях Тихого океана. По этим направлениям в Японию шел основной поток стратегического сырья, а из Японии вывозилось оружие, боевая техника и войска. Незначительную роль играли коммуникации, проходившие вдоль японских островов на север до северной оконечности Курильских островов.

Особое значение для Японии имела так называемая нефтяная коммуникация, связывавшая ее с Индонезией. Известно, что Япония всегда – а в годы войны особенно – ощущала острую нехватку нефти. Добыча ее не превышала 0,5 млн. тонн при годовой потребности во время войны в 10–12 млн. тонн. В значительной части эта потребность удовлетворялась за счет нефти, которая доставлялась из Индонезии. Поэтому японские танкеры как объекты атаки для американских подводных лодок ставились выше крейсеров.

Для удовлетворения своих импортно-экспортных нужд Япония в середине 1941 года имела торговый флот, насчитывающий 2806 судов общим тоннажем 6384000 GRT (по другим данным – 2529 судов общим тоннажем 6337000 GRT), нефтеналивной флот насчитывал 47 танкеров вместимостью 430000 GRT. Такой тоннаж сухогрузного и нефтеналивного флотов не удовлетворял полностью нужд не только военного, но и мирного времени.

Предвоенные расчеты японского Морского Генерального Штаба (основанные на опыте Первой мировой войны) возможных ежегодных потерь торгового флота в 0,7–0,8 млн. тонн при годовых судостроительных возможностях в 1 млн. тонн оказались ошибочными. Потери значительно превзошли расчетные данные, а общая нехватка металла из-за возросших потребностей в военном кораблестроении и самолетостроении не позволяла организовать расширенное воспроизводство судов торгового флота. В итоге к декабрю 1943 года тоннаж торговых судов сократился до 4,95 млн. тонн, в августе 1944 года он равнялся 3,5 млн. тонн, а к началу 1945 года не превышал 2,7 млн. тонн. К концу войны Япония располагала торговым флотом тоннажем в 1,4 млн. тонн.

За годы минувшей войны Япония построила 3,1 млн. тонн торгового тоннажа, а потеряла 2259 торговых судов общим тоннажем более 8 млн. тонн. При этом подводными лодками, по данным книги, было потоплено 1178 судов общим тоннажем 5,1 млн. тонн и всеми видами авиации 749 судов общим тоннажем около 2,5 млн. тонн. Таким образом, на долю американских подводных лодок падает около 64 % потопленного торгового тоннажа Японии. Кроме того, лодки потопили 214 боевых кораблей.

Как же американские лодки добились этого?

Первые встречи с врагом принесли американским подводникам одни разочарования. Дело в том, что командиры лодок слишком хорошо помнили результаты совершенно нереалистичных довоенных учений. Так как «потопления» во время учений имели решающее значение для карьеры командира, почти все атаки выполнялись вслепую, по данным гидроакустики, с предельных дистанций. В условиях настоящей войны такие атаки почти не имели шансов на успех. Вдобавок командование американского флота ухитрилось раздробить силы. 23 новые эскадренные лодки были отправлены в Манилу на помощь 6 старым лодкам типа «S» для защиты Филиппин. В Пирл-Харборе осталась 21 лодка, из которых лишь 11 были боеспособными. Остальные лодки стояли на ремонте. И в дальнейшем командование ВМФ продолжало распылять имеющиеся лодки между двумя командованиями – Тихоокеанским и Азиатским флотами. «Проблема командования» так и не была полностью решена до самого конца войны.

Американские лодки первыми встретились с противником. Но атаки, проведенные по довоенным канонам, с глубины более 100 футов, не имели успеха. Лишь некоторые командиры сумели отвергнуть довоенную доктрину и всплывать под перископ при атаке. В результате первые походы 11 подводных лодок из Пирл-Харбора привели к потоплению всего лишь 11 японских судов.

Вообще начало войны сложилось катастрофически для союзников. Они получили сокрушительный удар в Пирл-Харборе, за которым последовал неизбежный период растерянности и хаоса. А в западной части Тихого океана японцы развернули наступление, и американские корабли были выведены из Манилы на Яву. Для защиты Филиппин были оставлены лишь несколько подводных лодок. «Силайон» оказалась первой лодкой, погибшей в этой войне. Она ремонтировалась в Маниле и попала под удар японской авиации. В лодку попали 2 бомбы, после чего команда сняла с нее все уцелевшее оборудование и затопила. 22 из 28 лодок Азиатского флота были двинуты навстречу японцам, но не добились почти ничего. Плохие торпеды, неверная тактика, неспособные командиры делали свое дело. Особенно удручающими были неполадки с торпедами. Они шли слишком глубоко, сбивались с курса, вообще описывали циркуляцию, угрожая самой лодке, взрывались преждевременно или просто не взрывались… В декабре 1941 года лодки Азиатского флота атаковали 28 целей и выпустили 70 торпед, добившись одногопопадания. Лишь командир S-38 Чеппл продемонстрировал обязательную для подводника агрессивность, потопив японский транспорт. До эвакуации из Манилы 26 декабря 1941 года это был единственный успех подводных лодок Азиатского флота.

Желание генерала Макартура наладить снабжение осажденного Коррехидора с помощью подводных лодок поставило перед лодками Азиатского флота новые задачи, к которым они не были готовы. А учитывая малую вместимость отсеков, результат можно было предсказать заранее. Нормально снабжать гарнизон острова оказалось невозможно, зато лодки были отвлечены от решения более важных задач. Лишь в мае Макартур и Азиатский флот отправились в Австралию зализывать раны. Но генерал продолжал рассматривать Азиатский флот как свою собственность и теперь потребовал, чтобы лодки доставляли снабжение филиппинским партизанам.

В июне 1942 года произошла битва при Мидуэе, которая стала поворотным пунктом войны на Тихом океане. Из 12 американских подводных лодок, развернутых вокруг Мидуэя, лишь 4 видели противника, но ни одна не добилась успеха. Зато японская лодка I-168 потопила поврежденный авианосец «Йорктаун» и эсминец «Хамманн». Самым ярким примером отвратительного качества американских торпед является атака «Наутилусом» горящего авианосца «Кага». Лодка выпустила 4 торпеды из носовых аппаратов. Одна застряла прямо в аппарате, две пошли слишком глубоко, четвертая попала в цель, но не взорвалась. Ее воздушный баллон был использован в качестве спасательного плотика одним из матросов авианосца. Как и во время боев на Филиппинах, лодки показали себя плохим средством обороны. Оказалось, что командование Тихоокеанского флота впустую развернуло такое большое число подводных лодок. Их работу могли выполнить гораздо лучше и гораздо меньшими затратами сил самолеты. Впрочем, если бы американские торпеды были чуть надежнее, лодки могли бы добиться и более удовлетворительных результатов.

Хотя возле Мидуэя японцы получили отпор, их вылазка в районе Алеутских островов увенчалась успехом. Они захватили острова Атту и Кыска. Американский флот был извещен разведкой об этой опасности и заранее перебросил 10 старых подводных лодок типа «S» в Датч-Харбор, чтобы прикрыть этот сектор. Но старые лодки не сумели даже обнаружить японцев, не говоря уже о том, чтобы остановить их. Зато американцы потеряли S-27, которая села на мель, так как не имела надежных штурманских карт. Сразу после этого на Алеутские острова были срочно отправлены 7 новых больших лодок. «Гроулер» под командованием Говарда Гилмора потопила один вражеский эсминец и повредила еще два. Лодка «Тритон» потопила еще один японский эсминец. Но в отместку японцы потопили «Гранион». Других встреч с противником лодки не имели, и ни один из противников не добился больше никакого успеха. Самыми опасными врагами на Алеутах оказались ужасная погода, предательские течения и ненадежные карты. До конца 1942 года американские лодки на Алеутских островах сумели потопить только один транспорт, но при этом еще одна лодка едва не погибла во время шторма.

Июнь 1942 года стал еще одним, хотя и не столь заметным, поворотным пунктом. Подводные лодки Азиатского флота перешли под командование энергичного контр-адмирала Чарльза Локвуда. Любой адмирал американского флота за время службы мог оказаться на самых различных постах, но Локвуд отказывался от самых заманчивых назначений, только чтобы остаться на подводных лодках. Он считал себя подводником до мозга костей и действительно был таковым. Локвуд стал первым командиром подводной лодки V-3, а в 1936 году стал командиром эскадры подводных лодок типа «Р» – первых действительно океанских лодок. Локвуд заработал репутацию изрядного склочника, отчаянно сражаясь против того, чтобы характеристики лодки и программы их строительства определяли «линкорные» адмиралы. Не менее тяжелую борьбу ему пришлось вести, отстаивая право подводных лодок на самостоятельные действия без подчинения командованию все того же линейного флота. В обоих случаях ему удалось добиться определенного успеха. Теперь в качестве командира самой крупной группировки американских подводных лодок Локвуд должен был продемонстрировать, на что способны его любимцы.

Одним из первых самостоятельных мероприятий Локвуда стали испытания торпед Mk XIV. Он хотел выяснить, насколько надежно они держат установленную глубину хода. Уже через два дня выяснилось, что торпеды идут, как им бог на душу положит. Но потребовалось несколько месяцев, чтобы убедить Бюро вооружений в достоверности полученных результатов. И потребовалось дополнительное время на устранение неполадок. Но проблемы с торпедами не ограничивались только этим. Результаты первых боевых поход принесли массу разочарований, так как количество затраченных торпед совершенно не соответствовало количеству потопленных судов. Расследование показало ненадежность магнитного взрывателя, и от него пришлось временно отказаться. Но Локвуд безжалостно сместил почти четверть своих командиров за недостаток агрессивности и устроил остальным крепкую головомойку по той же причине. Адмиральский фитиль мог последовать и после неудачного похода, и после удачного тоже.

В западной части Тихого океана, как и при Мидуэе, японские подводники добились более крупных успехов, чем американские. Самым крупным японским военным кораблем, потопленным к этому времени американскими лодками, был тяжелый крейсер «Како». Его торпедировала 10 августа 1942 года возле Кавиенга старая подводная лодка S-44. Для сравнения перечислим достижения японцев за две недели в конце августа. Одна японская подводная лодка всадила торпеду в авианосец «Саратога», которому пришлось возвращаться в Пирл-Харбор на ремонт, затянувшийся на 3 месяца. Другая лодка повредила торпедой линкор «Норт Каролина». Авианосец «Уосп» получил попадания 3 торпед и пошел на дно.

В августе подводные силы получили удар в спину от собственного командования, которое решило заменить действующие на Соломоновых островах старые лодки типа «S» новыми эскадренными подводными лодками. Единственным местом, где можно было отыскать эти лодки, оказались базы Азиатского флота, находящиеся на западном побережье Австралии. Силы Локвуда оказались раздроблены. 7 из его 15 лодок были отправлены в Брисбен, что подорвало возможности действий в выделенном ему районе. И общей бедой всехамериканских лодок стало неверное указание районов патрулирования. Даже Локвуд грешил этим. Штабы всех трех соединений подводных лодок никак не могли понять, где именно следует искать вражеские корабли. Японцы бездумно использовали привычные судоходные маршруты, где их суда можно было атаковать практически безнаказанно. Существовало несколько узловых точек, например пролив между Лусоном и Формозой, где пересекались несколько маршрутов и судоходство было особенно интенсивным. Вместо того чтобы направлять лодки к таким критическим пунктам, их часто посылали патрулировать в мелководные районы перед входом в порты, где глубины были малыми, а силы ПЛО – большими. Например, с июля по сентябрь 1942 года 11 подводных лодок были направлены из Пирл-Харбора патрулировать перед крупной японской базой на Труке. Они видели много заманчивых целей, но сумели потопить только 8 кораблей. Зато каждая лодка неоднократно подвергалась атаке глубинными бомбами, хотя одной из них и удалось добиться заслуживающего упоминания успеха. «Гринлинг» сообщила о потоплении японского авианосца. Это мог бытьпервый серьезный успех американской лодки. Но в действительности все оказалось немного иначе. Лодка потопила лайнер «Бразил Мару» (12000 GRT), самый крупный корабль, потопленный к этому времени американскими подводными лодками. Он даже был предназначен для переоборудования в эскортный авианосец, но… Моряки, спасшиеся с «Бразил Мару» сообщили, что первые 4 торпеды из 7, выпущенных «Гринлингом», попали в цель, но не взорвались. То есть проблемы с торпедами пока еще оставались не решенными.

Американское командование решило испробовать новую тактику. Для ослабления давления японцев на Соломоновых островах две старые большие лодки «Аргонот» и «Наутилус» высадили диверсионную партию морской пехоты на остров Макин (Гилбертовы острова). Рейд оказался успешным. 211 человек из 2-го батальона рейдеров морской пехоты уничтожили базу гидросамолетов и перебили японский гарнизон, насчитывавший всего 70 человек. Но с другой стороны, этот рейд больно аукнулся американцам позднее. Встревоженные японцы значительно укрепили оборону Гилбертовых островов, и через год при захвате Макина и Таравы американцы понесли большие потери.

В последние месяцы 1942 года ситуация несколько улучшилась, чему способствовали многие факторы. В Пирл-Харбор начали прибывать новые лодки типа «Гато», а более старые начали постепенно выводиться из состава действующего флота. Большое значение имела постепенная замена недостаточно агрессивных капитанов более молодыми и не столь осторожными. В августе 1942 года на лодках появился новый поисковый радар SJ. Хотя он еще страдал от «детских болезней», радар оказался крайне полезным. Правда, пока еще его получили далеко не все лодки. И наконец, командование подводных сил стало больше доверять данным разведки, которые помогали чаще обнаруживать противника.

Но сохранились и проблемы. Прежде всего, так и не был до конца преодолен кризис с торпедами. Результат атаки, даже прекрасно проведенной, оставался делом случая. Сохранилась раздробленность сил, по-прежнему неверно ставились задачи. Едва подводные силы Тихоокеанского флота в Пирл-Харборе успели получить пополнение, как пришел приказ отправить 9 лодок в Брисбен. Самые новые лодки, вместо того чтобы патрулировать в японских водах, были направлены на юго-запад Тихого океана, где целей было гораздо меньше. Добавим, что по каким-то таинственным причинам торпеды лодок, базирующихся в Пирл-Харборе, действовали гораздо надежнее, чем у лодок, находящихся в Австралии. В результате подводные силы Тихоокеанского флота за последние 2 месяца 1942 года совершили только 10 боевых походов.

Статистика говорит, что лодка, направленная в японские воды, топила в два раза больше судов, чем в других районах, например, возле Трука. Но командование не желало видеть это. Всего за 1942 год американские лодки потопили 180 японских судов вместимостью 725000 GRT. Правда, немцы за эти же 12 месяцев потопили 1160 судов вместимостью 6000000 GRT.

В начале 1943 года произошли важные перемены в командовании. Локвуд, который сидел в западной Австралии всего с 8 подводными лодками, был назначен командующим подводными силами южной части Тихого океана. В Брисбене, где в это время базировалась самая крупная группировка американских лодок, появился новый командир. Джимми Файф имел свое собственное мнение относительно причин плохих результатов. Он решил, что командирам предоставлено слишком много свободы. Теперь все перемещения и действия лодок попали под жесткий контроль штаба. Это немного напоминало методы командования Деница. Но на Тихом океане это привело к катастрофическим результатам. Файф, на радость японцам, потребовал, чтобы каждый командир постоянно сообщал свои координаты. Если в 1942 году Соединенные Штаты потеряли от действий противника всего 3 подводные лодки, то за первые 2 месяца 1943 года Файф потерял 4 лодки, а еще 2 были тяжело повреждены. Файф так и не поверил, что причиной этого был интенсивный радиообмен, но попытки управлять лодками на расстоянии все-таки прекратил.

Одна из поврежденных лодок Файфа вошла в историю. Ночью 7 февраля 1943 года «Гроулер» Говарда Гилмора из надводного положения атаковал японский транспорт. Японское судно пошло на таран, и на лодке заметили это слишком поздно, когда столкновение уже было неизбежно. Когда корабли столкнулись, японцы обстреляли мостик лодки из ручного оружия. Два моряка были убиты на месте, а Гилмор был тяжело ранен. На мостике не осталось никого, кроме раненого капитана, и Гилмор приказал своему старшему помощнику погружаться. После нескольких секунд колебания тот выполнил приказ. Гилмор посмертно был награжден Медалью почета конгресса и стал первым американским подводником, получившим ее.

В начале 1943 года напряженность на Соломоновых островах значительно снизилась, и американский флот снова начал проявлять интерес к островам в центре Тихого океана. 7 лодок были переведены обратно из Брисбена в Пирл-Харбор. Так как 2 лодки, базировавшиеся во Фримантле, погибли, то значение Австралии как базы американских подводных лодок начало снижаться. Азиатский флот все меньше и меньше влиял на ход военных действий. Зато вернувшаяся в Пирл-Харбор «Уоху» стала самой знаменитой американской подводной лодкой. После двух безрезультатных походов на ней сменили командира. Дадли Мортон сумел превратить недовольный бунтующий экипаж в отличную боевую команду. Первый же поход Мортона оказался живительным душем для всех американских подводных сил. Он вошел в гавань Вевака на Новой Гвинее и повредил стоящий там японский эсминец. Потом Мортон настиг конвой из 4 судов и потопил 3 из них. На обратном пути, уже не имея торпед, «Уоху» встретила небольшой японский транспорт, который был потоплен огнем палубного орудия. Но во время этого же похода произошел такой инцидент: один из кораблей, потопленных «Уоху», оказался войсковым транспортом, и Мортон безжалостно расстрелял пытавшихся спастись японцев.

Когда лодка возвращалась в Пирл-Харбор, Мортон приказал поднять на перископе метлу в знак того, что океан очищен. В этом походе Мортон продемонстрировал образцовую настойчивость и агрессивность.

В начале 1943 года командование американских подводных сил предприняло первые попытки организации волчьих стай, хотя не было уверено в успехе. Когда адмирал Файф получил сведения разведки о новой зоне формирования японских конвоев к северу от Рабаула, он решил направить туда 3 группы из 2 лодок каждая для проверки тактики совместных действий. Результаты оказались скромными, эти лодки потопили всего 4 японских судна. И причиной тому была не сильная ПЛО японцев, а недостаток опыта американцев. Например, Файф ухитрился запретить радиопереговоры между лодками одной группы! В результате лодкам приходилось общаться между собой через Брисбен. Очень часто командиры лодок не знали координат своего партнера и были вынуждены в ходе атаки проявлять чрезмерную осторожность, чтобы не потопить свою же лодку.

Снова возникли проблемы с торпедами. Теперь самым больным местом стал магнитный взрыватель. Он не срабатывал, когда торпеда проходила под целью. Если же командир устанавливал меньшую глубину хода, чтобы торпеда взорвалась, попав в борт корабля, магнитный взрыватель имел склонность срабатывать преждевременно. Наиболее потрясающий пример дала атака лодки «Танни» под командованием Джона Скотта. 8 апреля 1943 года он оказался рядом с группой из 3 японских авианосцев. Из-за постоянных отказов взрывателя Mk VI Скотт приказал установить торпеды на малую глубину хода. Из 10 выпущенных торпед 6 взорвались преждевременно! Еще 3 прошли мимо, и лишь 1 торпеда попала в цель. Эскортный авианосец «Таё» был поврежден, но «Хиё» и «Дзуньё» остались целы. И все равно ничего не было сделано. Бюро вооружений сумело убедить Локвуда, что конструкция взрывателя безупречна, просто кое-где у нас порой имеются отдельные мелкие дефекты. Лишь у Мортона не возникало проблем с торпедами. Во время следующего похода в Желтое море он потопил 9 японских судов.

Во время пятого похода «Уоху» Мортон нашел решение торпедной проблемы. Патрулируя в районе Курильских островов, «Уоху» потопила 3 судна, но упустила еще 3 из-за отказов торпед. Вернувшись, Мортон высказал Локвуду все, что он думает о взрывателе Mk VI. Другие капитаны тоже пытались объясняться с командующим, но их не слушали. Мортон был слишком заметной фигурой, и терпение Локвуда наконец лопнуло. 24 июня он приказал не использовать магнитные взрыватели. Вроде бы проблемы с торпедами ушли в прошлое, но это лишь казалось. В июне 1943 года произошел инцидент с подводной лодкой «Тиноса». Осатаневший Локвуд приказал провести опытные торпедные стрельбы. Одна из новых лодок выпустила несколько торпед в вертикальный береговой утес, добиваясь отказа взрывателя. И тогда выяснилось, что взрыватель был смят раньше, чем боек ударил по детонатору. Дальнейшие эксперименты показали, что, если торпеда попадает в цель под прямым углом (самым выгодным для стрельбы!), отказ взрывателя практически неизбежен. Было решено усилить боек, и через 2 года после начала войны проблемы с торпедами Mk XVI наконец закончились. Лишь теперь американские лодки получили надежное оружие, но следовало все-таки дождаться результатов.

В июле 1943 года Локвуд решил, что подводные силы Тихоокеанского флота достаточно окрепли, чтобы попытаться проникнуть в запретные ранее воды Японского моря. Для первого рейда были выбраны 3 лодки: ветераны «Пермит» и «Плонжер» и новая лодка «Лэпон». Результаты оказались мизерными. Неудача и неверные решения командиров привели к тому, что лодки потопили только 2 маленьких транспорта и повредили третий. В августе была предпринята вторая попытка. На сей раз в поход отправились «Плонжер» и «Уоху». «Плонжер» потопила 3 маленьких судна. Мортон, который перед этим походом лишился своего старпома О'Кейна, испробовал новый метод стрельбы и не добился вообще ничего. В сентябре он совершил новую попытку и кое-чего добился. Послевоенное расследование показало, что «Уоху» потопила 4 судна. Но сама лодка из этого похода не вернулась. Вероятно, она была потоплена японским самолетом при попытке форсировать пролив Лаперуза. К моменту гибели «Маш» Мортон возглавлял список американских асов-подводников. К концу войны он опустился на третью строку, пропустив вперед Слейда Каттера («Сихорс») и своего бывшего старпома Дика О'Кейна («Тэнг»).

Базирующиеся в Брисбене подводные лодки в ноябре 1943 года все еще пытались наладить совместные действия. Несмотря на опасения высшего командования, 4 лодки («Гато», «Пето», «Рейтон» и «Рэй») сумели атаковать японский конвой между Палау и Рабаулом. Результаты оказались лучше, чем ранее: 4 судна из 5 были потоплены. Но далее подобные попытки не повторялись. Причина заключалась в том, что японские конвои никогда не достигали размеров атлантических, поэтому тактика волчьих стай, прекрасно работавшая в Атлантике, плохо отвечала ситуации на Тихом океане. Другой причиной был характер американских командующих, которые стремились избегать потерь. В начале войны, когда Соединенные Штаты не могли развернуть более 40 подводных лодок, подобная осторожность была вполне понятна. Но к ноябрю 1943 года ситуация изменилась коренным образом. Несмотря на потерю 22 подводных лодок, американский флот имел более 95 единиц, и каждый месяц к ним добавлялись еще 4 новые лодки. Требовалась готовность согласиться с определенным уровнем потерь, так как для достижения хороших результатов следовало посылать лодки в опасные районы. Командование германского подводного флота обладало необходимой твердостью, меняя районы операций, лишь когда потери становились слишком большими. Командование американского флота – хорошо ли, плохо ли – никогда не отличалось подобным хладнокровием.

В последние месяцы 1943 года ситуация еще раз изменилась в пользу американских лодок. Численность подводного флота продолжала расти, так как темпы строительства лодок превышали уровень потерь. Японцы упрямо продолжали нацеливать свои лодки на военные корабли, игнорируя торговые суда. Но при этом численность японского подводного флота быстро сокращалась, тем более что часто японские лодки использовались в качестве транспортов для снабжения изолированных гарнизонов. Одним из последних крупных успехов японских лодок стало потопление американской подводной лодки «Корвина» в ноябре 1943 года. Американцы добились гораздо большего. Впервые американский подводный флот нанес серьезный удар по потоку сырья, идущему в японскую метрополию из стран Великой Восточно-Азиатской Сферы Сопроцветания. В 1943 году было потоплено более 1500000 GRT торговых судов, что снизило японский импорт на 15 %. Лишь в отношении танкеров положение японцев оставалось относительно благополучным, но и это закончилось довольно быстро. К концу 1943 года многие ошибки американского командования были исправлены. В Лусонском проливе регулярно патрулировали подводные лодки, и командование осознало значение танкеров для японской военной машины. Теперь они стали целью номер один. Подводники имели все основания для гордости. Замешательство и разочарование, царившие год назад, сменились уверенностью в конечной победе. И большая заслуга в этом принадлежит таким людям, как «Маш» Мортон и Чарльз Локвуд.

В конце 1943 года американские лодки начали участвовать в спасении сбитых летчиков. В октябре 1943 года во время атак авианосной авиации против Уэйка первой из лодок такое задание получила «Скейт» Ю. МакКинни. Действия МакКинни стали просто хрестоматийным образцом, которому потом подражали все. Так как рядом с вражеской территорией легко можно было самому оказаться под ударом с воздуха, спасательные операции были крайне рискованными для подводников. МакКинни держал лодку в позиционном положении, когда над водой виднелась только рубка. На мостике стояли не более 4 человек. И все-таки один из офицеров «Скейта» был убит пулеметной очередью внезапно появившегося японского истребителя «Зеро». Но «Скейт» спас шестерых летчиков, включая командира авиагруппы «Лексингтона». Если бы не МакКинни, эти летчики могли попасть в плен или погибнуть. Эксперимент решили считать удачным, и позднее во время каждой операции авианосцев несколько подводных лодок выделялись для проведения спасательных работ. Всего за годы войны 86 подводных лодок подобрали 380 сбитых летчиков.

В ноябре 1943 года второй подводник получил Медаль почета конгресса, и тоже посмертно. Подводная лодка «Скалпин» была потоплена артогнем японским эсминцем «Ямагумо», но половина экипажа успела спастись. Командир 43-го дивизиона подводных лодок Кромвелл, находившийся на борту «Скалпина» в качестве представителя штаба, добровольно остался на тонущей лодке, так как опасался, что не выдержит пыток и выдаст секретные сведения. Моряки «Скалпина» были погружены на эскортные авианосцы «Уньё» и «Тюё», следовавшие в Японию. Японский конвой прошел через зону патрулирования американской подводной лодки «Сейлфиш». В свое время «Сейлфиш», тогда плававшая под названием «Сквалус», затонула из-за поломки механизмов. Именно «Скалпин» обнаружила затонувшую лодку и оставалась на месте аварии до прибытия спасательных судов. «Сквалус» была поднята и переименована в «Сейлфиш», но продолжала считаться несчастливой лодкой. Она обнаружила и потопила авианосец «Тюё». Это был первый японский авианосец, потопленный американской подводной лодкой. С чувством глубокого удовлетворения «Сейлфиш» вернулась в Пирл-Харбор. Экипаж был уверен, что рассеял мрачный призрак злосчастья, витающий над лодкой. Лишь после войны моряки узнали, что их торпеды погубили половину моряков, спасшихся со «Скалпина».

К концу первой половины 1944 года уже не осталось никаких сомнений в исходе Тихоокеанской войны. В ходе боя в Филиппинском море японский флот был разгромлен. 3 из 5 уцелевших японских эскадренных авианосцев были потоплены, причем 2 – подводными лодками. «Кавэлла» Косслера потопила «Сёкаку», а «Альбакор» Блэнчарда – «Тайхо». Вдобавок японцы понесли огромные потери в морской авиации, которая после этого перестала оказывать влияние на ход военных действий. Новое крупное морское сражение произошло в октябре в районе залива Лейте на Филиппинах, хотя его исход был предрешен заранее. К июню удары подводных лодок по танкерам вынудили японцев перевести главные силы своего флота в Лингга Роудз или Тави-Тави, поближе к нефтяным скважинам Борнео. Базирующиеся в Австралии подводные лодки следили за всеми перемещениями вражеских кораблей. Учитывая ненадежность японских шифров, можно сказать, что ни одна мышь на кораблях Императорского флота не могла пискнуть так, чтобы об этом не узнали американцы. Нехватка нефти вынудила японцев резко сократить программу подготовки пилотов авианосных самолетов. Именно это превратило упомянутое сражение в Филиппинском море в «Охоту на индюков у Марианских островов». (У нас ее иногда неправильно называют охотой на фазанов, забывая, что еще в XIX веке в Соединенных Штатах индейка была не только рождественским блюдом, но и гордой дикой птицей.) Охота за танкерами имела еще один побочный эффект. Для экономии тоннажа и времени японцы начали использовать сырую нефть месторождений острова Борнео вместо перегнанной нефти с Явы или Суматры. Но эта нефть содержала много летучих фракций, которые давали взрывоопасные пары. Именно это погубило авианосец «Тайхо» во время боя в Филиппинском море. Он затонул после попадания единственной торпеды, когда взорвались нефтяные пары из поврежденных топливных цистерн.