Текст книги "Просто сожители (ЛП)"

Автор книги: Чарити Феррелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Глава 12

Малики

Я прихожу в «Twisted Fox», когда мне нужно выпить пива и отдохнуть от клиентов. Вы не можете насладиться расслабляющим напитком в своем собственном баре. Клиенты и сотрудники требуют, даже если вы говорите им, что уходите на ночь.

Вот почему у нас с Коэном есть кое-что общее.

Я прихожу сюда, когда мне нужно отвлечься от хаоса.

«Down Home» – это его место назначения, когда ему нужно пространство от работы. Как будто наши бары тоже друзья.

Сегодня вечером никто из нас не работает, поэтому я сажусь за столик. Коэн прохаживается по бару, обходя своих клиентов, держа в каждой руке по пиву. Он подставляет одну мне, поворачивает свой табурет и садится на него спиной вперед, опираясь руками на спинку.

– Как дела в баре? – первый вопрос, который он задает. Это наша версия фразы «как дела, чувак?»

– Чертовски занят, – отвечаю я. – Мы вышли из убытков и получаем приличный доход.

Два года назад я наконец-то начал получать приличную прибыль. До этого я управлял баром. Владелец передал мне полный контроль, и я удвоил выручку, сократил расходы и поднял рейтинг Yelp^[11] на две звезды. В том баре я работал до смерти ради одной цели: иметь свой собственный бар.

Все изменилось, когда позвонила Лиз и расплакалась.

Она просматривала почту моего отца, и то, что она обнаружила, было не очень красиво. У него были финансовые проблемы с баром, бесчисленные кредиты и залоги на него, и если он не выпишет чек на крупную сумму в банк в течение семи дней, то потеряет его. Это не моя проблема, вот что я ей сказал. Мне не нужен был бар, я не хотел возвращаться в Блу Бич, не хотел разгребать проклятый бар нашего отца.

Лиз была полна решимости сохранить все в семье и решила, что попытается взять все в свои руки. Она пыталась и боролась-боролась, чтобы получить кредит с ее менее чем средним кредитным рейтингом и отсутствием средств. Я люблю свою сестру и не хотел видеть, как она убивает себя, чтобы бар работал, поэтому я заплатил долг и взял на себя управление.

Разозленный, я почти ни слова не сказал отцу, когда он продал его мне, но теперь я рад, что сделал это.

Коэн пересаживается на свой табурет, устраиваясь поудобнее.

– Помнишь, мы говорили о совместном открытии бара? – Он закрывает глаза, вспоминая. – Посмотри на нас сейчас, мы владеем своими собственными и, можно сказать, конкурируем друг с другом.

– Заткнись, черт подери. Ты мне не конкурент, – говорю я, пиная его своей ногой в конверсах.

Коэн и наш друг, Арчер, попросили у меня разрешения перед открытием бара. Кто-то мог бы разозлиться, если бы их друзья открыли бар в тридцати минутах езды от своего, но я был рад их успеху. Мы с Коэном мечтали о собственном бизнесе, и вот мы осуществили эту мечту. К тому же, я могу постоянно проводить время со своим лучшим другом.

Он пожимает плечами.

– Нам стоит как-нибудь вернуться к этой идее.

– Сейчас не самое подходящее время. У меня полно дел, чтобы вернуть все на свои места. К тому же, я ремонтирую и обновляю свое дерьмо.

Сьерра не только переделывает внешний вид бара, но и покупает новые кеги, кухонную технику и обновляет краны. Я не отец-основатель «Down Home», но я все еще могу сделать его своим. Я давно подумывал о перестройке, но наем Сьерры дал толчок к этому.

Он слегка кивает, ухмыляясь.

– Это круто, чувак. Я чертовски рад за тебя.

Он поднимает свое пиво, делая движение «ура», и я стукаюсь с его бокалом.

Я познакомился с Коэном через женщину, с которой встречался. Он встречался с ее лучшей подругой. Он работал в другом баре в городе, отстойном, и я нанял его там, где работал. Это было восемь лет назад, и с тех пор мы друзья. Если кто и понимает меня, так это он. Мы выросли в барах, а теперь мы едим, спим и дышим нашим бизнесом.

Он несколько раз щелкает пальцами и берет свое пиво.

– О, я хотел спросить тебя, что случилось с той цыпочкой и мужем-изменником? – Он делает длинный глоток своего напитка.

Вот дерьмо.

Я не думал, что Коэн спросит меня о Сьерре. Я пришел сюда, чтобы проветрить голову и разобраться в ситуации.

А вот и это.

– Она… переехала ко мне.

Он выплевывает пиво из-за рта, жидкость выплескивается на его колени и стол. Он хватает несколько салфеток и убирает беспорядок, смеясь.

– Ты издеваешься надо мной?

Я качаю головой.

– Ты никогда не позволял никому переезжать к тебе домой. Твоя гребаная задница даже не позволила одной из наших лучших подруг переехать к тебе.

– Ее потеря жилья не была ее выбором. Финна, с другой стороны, выгнали за то, что он трахнул сестру своего соседа по комнате.

Финн – друг и тоже работает в «Twisted Fox».

Он закатывает глаза.

– Да, да. А теперь давай вернемся к веселой теме о тебе и твоей новой горячей соседке. Я уверен, что ты без проблем выбьешь из нее всю боль от ее мужа-изменника.

Я тянусь вперед, чтобы толкнуть его в плечо.

– Мы не трахаемся. Мы просто соседи по комнате, и она помогает мне ремонтировать бар.

Он проводит рукой по волосам.

– Ты, должно быть, чертовски хорошо ее знаешь, раз позволил ей переехать ко себе. Кроме того, ты был настолько зол, что надрал чуваку задницу, как будто он только что изменил твоей младшей сестре. Она сестра друга? Почему она тебя так волнует?

Я обдумываю свой следующий шаг и почесываю щеку, отворачиваясь от него.

– Помнишь, я рассказывал тебе о подростке, который постоянно пробирался в бар?

Он ухмыляется.

– Ни хрена себе! Это она?

Я киваю.

– Это она.

Он шлепает себя по колену.

– Чувак, я же говорил тебе, что когда-нибудь с ней что-то случится. Она даже не в твоем вкусе.

Я массирую шею, внезапно почувствовав напряжение.

– У меня есть тип?

– У тебя точно есть тип.

Я поднимаю бровь.

– Эмоционально недоступные, как ты, это твой тип. Женщины, с которыми все в порядке и которые не хотят от тебя большего. У меня нет такого ощущения от нее. Черт возьми, она замужем.

– Скоро разведется.

– Ты уверен в этом?

Я киваю.

– Безусловно.

Я не говорю ему, как хорошо я знаю Сьерру – что я знаю, какая она чертовски сильная, и что она не примет обратно панковскую задницу Девина.

По крайней мере, я надеюсь, что нет.

***

Я бросаю ключи на кухонный остров и направляюсь в гостиную, где работает телевизор. Я засовываю руки в карманы, когда вижу Сьерру, ссутулившуюся на диване. Ее ноги подтянуты к груди, и она смотрит на экран, как будто это самая захватывающая вещь в мире.

Это гребаный рекламный ролик пылесоса.

Она оглядывается на меня через плечо, ее глаза красные и опухшие.

Черт.

– Ты засиделся допоздна, – говорит она.

Я должен был отменить свои планы с Коэном и остаться с ней, но, черт возьми, она выглядела нормально. Меня удивило, насколько расслабленной она была последние несколько дней, учитывая ее ситуацию. Я только что узнал, что Сьерра – затворница. Она ждет, пока останется одна, чтобы обнажить свои раны.

Я несколько раз сглатываю, чувство вины поднимается по позвоночнику, и выравниваю голос.

– Сейчас полночь. Обычно я ложусь в постель не раньше четырех утра. Для меня это рано.

На это я получаю лишь угрюмый взгляд.

– Тебе было весело с твоими друзьями?

Я уверен, что мне было веселее, чем ей. Она выглядит так, будто кто-то переехал ее собаку.

Я прохожу дальше в комнату, чтобы встретиться с ней взглядом.

– В итоге только я и Коэн тусовались вместе.

Первоначальный план был выпить в городе с другими нашими друзьями, но я не хотел оставлять Сьерру одну на всю ночь. Когда я сказал Коэну, что хочу чего-то более спокойного, он остался со мной.

Она неоднократно кивает. Из-за этого кажется, что она раскачивается взад-вперед.

– А что насчет тебя? Ты что-нибудь сделала?

Ее лицо опускается еще больше.

– Я поговорила с мамой, а потом мои братья помогли мне переехать. – Она трет свои усталые глаза. – Кроме того, что вся моя жизнь перевернулась, ничего.

Ей нужен друг, и я удивляюсь, почему она не позвонила Элли. Эта девчонка, похоже, Робин для ее Бэтмена.

Похоже, сегодня я ее Робин.

Я разваливаюсь на другом конце дивана, давая ей достаточно места.

– Ты все вынесла из квартиры?

Она пожевала нижнюю губу, чтобы она не дрожала.

– Да.

– И ты говорила с ним?

– Он звонил несколько раз, но я уклонялась от его звонков. Он знает о том, что я работаю в баре, и у него хватило смелости обвинить меня в том, что я изменяю ему с тобой. – Она опускает ноги и фыркает. – Я даже не потрудилась ответить. Надеюсь, он думает, что я трахаю твои мозги, чтобы он чувствовал себя так же глупо, как и я.

Моя голова дергается назад.

– Трахаешь мои мозги, да? – Мой член возбуждается. Почему она должна говорить такое дерьмо?

– Ты знаешь, что я имею в виду.

– Это можно устроить, если хочешь.

Наши глаза ненадолго встречаются, пока она не разрывает контакт, закатывая свои.

– Неважно. Я тебя раздражаю.

– Правда. Ты права. Я не должен трахать мозги надоедливой женщине.

– Так вот чем ты занимался сегодня вечером?

– Трахал мозги надоедливой женщине? Отрицательно.

– Что ты делал тогда?

– Тусовался с Коэном.

Она втягивает воздух, что звучит как напряженный вдох.

– Ты уже сказал это. – Она зевает. – У меня был долгий день. Увидимся позже.

Я хватаю ее за руку, когда она встает, останавливая ее.

– Не морочь мне голову, Сьерра.

Она опускается обратно на подушки.

– О чем ты говоришь?

– Я говорю о твоих округлых вопросах, которые ты задаешь в каком-то коде, который я должен понять, а потом ты злишься, когда я не отвечаю тебе кодом. Я пил с другом.

– Так ты мне и сказал.

– Почему ты расстроилась из-за этого?

– Я не расстроена.

– Чушь.

Она откинула голову назад.

– Я не знаю, почему я расстроена, честно говоря. – Она пожимает плечами, на глаза наворачиваются слезы.

– Опять говоришь кодом.

– Я надеялась, что как соседи по комнате, мы будем проводить время вместе или что-то в этом роде. – Она качает головой и хлопает себя по лбу. – Боже мой, это звучит так глупо и незрело.

Я встаю, иду на кухню и беру две бутылки пива из холодильника. Моя следующая остановка – кладовка, где я беру пакет с кукурузой и чипсами. Я тянусь в морозилку, достаю контейнер с мороженым и открываю ящик для двух ложек.

– Что ты делаешь? – протягивает она, ее внимание переключается с меня на закуски, зажатые в моей руке, когда я возвращаюсь.

Я снова опускаюсь на диван, на этот раз ближе к ней, и чипсы падают, между нами.

– Если ты хочешь потусоваться со мной, просто скажи. – Я протягиваю ей ложку и баночку с мороженым. – Я купил это в магазине. Мятное шоколадное мороженое все еще твое любимое, верно?

Она кивает, и на ее щеках появляется румянец.

– Хорошо. Теперь выбери что-нибудь для просмотра. Я устал, и не обещаю, что долго не усну, но я здесь. Я всегда буду здесь.

Глава 13

Сьерра

Сегодня – моя первая смена в выходные.

Малики проинструктировал меня сегодня утром о том, чего ожидать. Выступает живая группа, так что, без сомнения, мы будем заняты. Он ответил на мои вопросы в последнюю минуту. Мы изучили напитки и цены. В первый вечер я пользовалась шпаргалкой, но теперь у меня не будет на это времени.

Он будет менять лед и кеги – слава Богу. В последний раз, когда я пытался поменять бочонок, он облил меня, и я всю ночь воняла несвежей выпивкой.

Малики уже на своей стороне бара, готовит свою зону, когда я спускаюсь вниз. Несмотря на то, что бар не такой уж и длинный, во время работы мы как будто находимся в двух разных мирах. Я засовываю открывашку в карман джинсовых шорт и начинаю обустраивать свое место.

Музыкальный автомат играет на заднем плане, пока я нарезаю гарниры, пополняю запасы соломинок и расставляю все свои принадлежности по местам. Все должно быть организовано, чтобы эта смена пролетела незаметно. Так много людей сомневались в том, что я буду здесь работать, и мне нужно доказать, что я знаю, что делаю.

Люди приходят в «Down Home» не только за напитками и отличной едой. Их привлекает сюда живая музыка, мероприятия, атмосфера и, конечно, старомодный танцпол. Я была свидетелем того, как грустные души с опущенными глазами выходили на этот танцпол, а когда возвращались, их улыбки могли осветить комнату.

Атмосфера расслабляет.

Вот почему мне так нравится это место.

Ну, и Малики.

Здесь я не напрягаюсь, чтобы соответствовать, как на благотворительном ужине с родителями или когда тусуюсь с Девином в загородном клубе. Моя прическа может быть беспорядочной, одежда – непринужденной, и никто и глазом не моргнет.

Здесь уже есть несколько клиентов, в основном на стороне Малики, и когда один из них опускается передо мной, я принимаю его заказ.

Джек с колой. Чизбургер с беконом и луковые кольца.

Я кричу его заказ на кухню и приступаю к его напитку. Передав его ему, я возвращаюсь к нарезке лимонов.

– Ты сегодня выглядишь чертовски великолепно.

Я чувствую запах его одеколона, когда Малики стоит позади меня. Мне нравится, как он пахнет. Он чистый, и мужественный. Я сосредотачиваюсь на своей задаче и не оглядываюсь на него. Каждый мускул в моем теле конвульсирует, когда его грудь ударяется о мою спину, и я вздрагиваю, когда его холодная рука расчесывает мои волосы, его пальцы слегка пробегают по моей шее.

О Боже мой. Боже мой.

Я сжимаю бедра вместе, и мое сердце ударяется о ребра. Если бы только я была достаточно смелой, чтобы наброситься на него, но вокруг люди, а публичный отказ – не самое лучшее время. Я сжимаю нож в одной руке, а другой хватаюсь за перекладину, пытаясь сдержать дыхание.

Я не знаю, чего ожидать, когда поворачиваюсь к нему лицом.

Малики отступает на шаг, его глаза расширены и сфокусированы на моих пальцах.

Я встречаю его взгляд и понимаю, что все еще держу нож.

– Черт, – бормочу я, бросая его на барную стойку. – Я совершенно не собиралась наносить тебе удар. – Я вздыхаю и запускаю руки в шорты. – И спасибо тебе. – На мне обрезанные джинсовые шорты, которые моя мама назвала бы неуместными, и барная рубашка, завязанная на талии, открывающая намек на среднюю часть живота. A на ногах блестящие, новые розовые Doc Martens.

Я должна сделать эти чаевые, – добавляю я.

Он усмехается.

– Понятно. Ты пытаешься украсть мои деньги, потому что ты симпатичная.

Кажется, он нисколько не переживает из-за нашей маленькой встречи, в отличии от меня. Между тем, мое сердце бьется как сумасшедшее.

– Чертовски верно. – Как я говорю, ума не приложу.

Я прикусываю язык, сдерживая себя, чтобы не упомянуть, как сексуально он выглядит сегодня в своей кепке, рваных джинсах и ботинках. Я не делаю этого, потому что это было бы неловко. Малики знает, как разыграть свой флирт. Я? Я – катастрофа. Это всегда выходит не так. Мы работаем вместе всю ночь, поэтому в моих интересах не делать это странным.

Но он не облегчает задачу шепотом на ухо и прикосновениями.

Он поднимает на меня глаза, как будто собирается сообщить новость, которую я не хочу слышать.

– Сегодня вечером мальчишник. Я бы предупредил тебя, но я только что узнал. Ты не против?

– Конечно. – Я несколько раз похлопываю его по груди и притворно улыбаюсь. Я не совсем в порядке, но я справлюсь. – Я профессионал, Малики. Я имею в виду, я могу пнуть чувака в задницу и выгнать его, если увижу, что он изменяет своей жене, но в остальном я в порядке. – Я пожимаю плечами, беру свой нож и врезаю его в разделочную доску.

Он смеется, гладя рукой свою челюсть.

– Пожалуйста, не выгоняй никого. Это моя работа, помнишь?

– Я училась у лучших.

Наше внимание переключается на открытие кухни, когда кто-то зовет его по имени.

– Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, – говорит Малики. – У меня все твои вещи в твоей зоне, так что тебе не придется ничего искать.

– Малики, ты не должен этого делать. Это моя работа.

– И?

– Ты не помогаешь Майки обустраивать его пространство. Люди подумают, что ты даешь мне преференции.

– Сьерра, если кто-то не думает, что я даю тебе преференции, он тупой и должен быть уволен.

– Я серьезно, – хнычу я с досадой.

Он улыбается, демонстрируя свои яркие белые зубы.

– Послушай, ты мой друг, сосед по комнате и… человек, о котором мне нравится заботиться. – Он смотрит на потолок, то ли подыскивая нужное слово, то ли прося Бога дать ответ. – Младшая сестра?

О, черт возьми, нет.

Он только что вытащил карту младшей сестры.

– Боже мой. Никогда больше не называй меня своей младшей сестрой.

– Я не это имел в виду. Я хочу сказать, что это очевидно, я помогаю тебе, как могу, и присматриваю за тобой. – Он пожимает плечами. – Вот и все.

– Хотя я ценю это, я не хочу, чтобы другие сотрудники говорили обо мне гадости.

– Они и не будут. – Он усмехается. – Только не тебе в лицо.

Я шаркаю ботинком об пол.

– Я уже знаю, что они меня ненавидят.

Его голос понижается.

– Они считали, что это странно. – Раздражение промелькнуло в его чертах. – То как я защищаю тебя, так и мои сотрудники защищают меня. Не так сильно, но защищают.

Я моргнула.

– Защищают тебя от чего?

– От того, что я общаюсь с женщиной, у которой дома есть парень. – Его лицо опускается, как будто он вспоминает каждый раз, когда я оставляла его и шла к Девину. Стыд пронзает меня насквозь.

Почему я так поступила с ним? Почему я так поступила с собой?

Он прочищает горло.

– Мне нужно вернуться к работе. Звони, если тебе что-нибудь понадобится.

Он уходит, его шаги длинные, как будто он хочет оставить, между нами, как можно больше расстояния.

Чувство вины, такой огромной гребаной вины, пронзает меня насквозь.

***

Я уже пролила на себя пиво и испортила три заказа.

Одна официантка продолжает смотреть на меня смертельным взглядом.

Другая отдает Малики все свои заказы после моей ошибки. Так много для того, чтобы показать себя сегодня вечером.

Я виню в этом свой разговор с Малики. Это полностью выбило меня из колеи.

Я знаю, когда приезжает мальчишник. Они идут прямо в мою сторону и чертовски раздражают. С каждым выстрелом они произносят дурацкую фразу.

– За потерю свободы!

– За то, чтобы твои яйца были на поводке!

– За то, чтобы у тебя была только одна киска до конца жизни!

Я уверена, что мальчишники придумал Сатана.

Я никогда больше не выйду замуж. Глава 14

Малики

Бар сегодня забит до отказа.

Деньги текут рекой.

Люди наслаждаются. Обычно я бы не стал жаловаться.

Это то, чего ты хочешь в своем бизнесе.

Чего я не хочу, так это чтобы каждый долбаный мужик флиртовал и пускал слюни на моего нового бармена, соседку по комнате, мою… кем бы ни была для меня Сьерра.

Другом?

Я тряхнул головой, пытаясь очистить мысли, но это не помогло.

Черт.

Теперь я жалею, что не завел правило «не пить на работе».

Моя ночь – это круг действий.

Спросить кого-нибудь, чего он хочет. Посмотреть на Сьерру. Сделать их напиток. Посмотреть на Сьерру. Дать им их напиток. Посмотреть на Сьерру.

Она улыбается, и мужчинам это нравится. Несомненно, она делает чаевые, но она не слишком кокетничает и не пожирает их внимание. Меня сводит с ума то, что они воспринимают ее дружелюбие как интерес.

Да, блядь, точно.

Я видел, как Сьерра флиртует.

Я знаю, как это выглядит, когда она заинтересована в ком-то.

Потому что она делает это со мной.

Она флиртовала со мной с тех пор, как ее незаконная задница вошла в мой бар. Сначала это было почти комично. Она ни черта не умела флиртовать, и, хотя меня тянуло к ней, я никогда не планировал, что у нас что-то получится. Она была легальной и, хотя и пыталась это скрыть, невинной.

Чертовски невинной.

Некоторые мужчины любят невинность.

Я? Не очень.

Невинность приводит к путанице.

Невинность хочет от тебя большего, чем простой трах здесь и там.

Невинность разбивает сердце.

Так что, да, вот почему я избегаю невинных блондинок. Хотя, Сьерра уже не совсем невинна.

Я хорошо контролировал себя, пока не увидел, как парень взял ее за локоть. Сьерра дернулась, и он снова схватил ее – на этот раз с жуткой ухмылкой.

Все, что я вижу, это красный цвет, когда я роняю стакан и бросаюсь к ним.

Я оказываюсь рядом с ней в считанные секунды и протягиваю руку через барную стойку, чтобы оттолкнуть его.

– Какого хрена, чувак? – кричит парень, теряя равновесие.

Я указываю на него.

– Держи свои грязные руки подальше от моих работников.

Он подходит ближе, и от его дыхания несет спиртным.

– Чувак, я просто разговаривал с ней.

У меня нет времени на это дерьмо.

– Всю оставшуюся ночь ты будешь заказывать выпивку у меня, слышишь меня?

Тощий парень выпячивает грудь – попытка выглядеть устрашающе, но получается, наоборот.

– Откуда ты знаешь, что она не хочет, чтобы я ее трогал? Она дразнила меня всю ночь.

Сьерра закатывает глаза, не удосужившись посмотреть в мою сторону, и протягивает парню еще одно пиво.

– Вот. – Она протягивает его ему. – Я добавлю это к вашему счету.

– Спасибо, красавица. – Он подмигивает ей и обращает свое внимание на меня. Он наклоняет свой бокал в мою сторону, разворачивается и уходит.

Сьерра ударяет меня рукой в живот, чтобы не дать мне перепрыгнуть через бар и надрать ему задницу.

Ее глаза сузились, когда она посмотрела на меня.

– Это твой бар, Малики. Ты не можешь так поступать с клиентами.

– Могу, если они доставляют тебе неудобства, – процедил я.

– Со своими я справлюсь сама. – Она шумно выдохнула и скрестила руки.

– Но это не значит, что ты должна или будешь делать это под моим присмотром.

– О, правда? – Гнев пылает на ее лице, что сбивает меня с толку. – Может, тебе не стоит общаться с женщиной, которую ты подцепил под моим присмотром? – Она насмехается. – Буквально.

– Что?

Она делает размашистый жест в сторону женщины, сидящей в углу на моей стороне бара.

О, черт.

– Я узнала ее, – шипит она. – Может, она и не выкрикивает твое имя, пока ты трахаешь ее на своем столе, но я ее видела. Это та женщина, с которой ты трахался в ту ночь, когда я пришла.

О, так она хочет поговорить о той ночи.

Я умирал от желания сделать это.

Это не то место, не то время, но я начну.

– Почему ты пришла сюда той ночью? – Мой тон ровный, и я опускаю руку, чтобы она не проскочила под ней и не убежала. – Мы не разговаривали хрен знает сколько времени. На самом деле, это была ночь перед твоей свадьбой.

Она сжимает свою тонкую челюсть, и на ее щеках появляется румянец.

– Это не имеет значения.

– Если это не имеет значения, тогда почему ты мне не говоришь?

– Нас ждет толпа людей. Мне есть с кем пофлиртовать. – Ее губы скривились. – А у тебя есть женщина, которую ты трахал, чтобы обслужить. – Она шлепает меня по плечу. – Мне пора бежать, босс.

Я обхватываю рукой ее руку, снова останавливая ее.

– Зачем ты пришла в бар? – выкрикнул я, желая получить ответ больше, чем мой следующий вздох.

Она пришла не просто так. Женщина не приходит к другому мужчине в ночь перед свадьбой без всякой чертовой причины.

– Скажи мне.

Она вырывается из моей хватки и отводит взгляд.

– Мне нужно было выпить.

– Тебе нужно было выпить? – Я фыркнул. – Чушь собачья. Может, твой муж и купился на твою ложь, но я вижу тебя насквозь.

Она пожимает плечами, ее голос звучит почти обиженно.

– Неважно. Мне нужно вернуться к работе и заработать немного денег.

Реальность дает мне пощечину, снова напоминая, что это не то место. Я качаю головой и возвращаюсь к своим клиентам. Пенни ухмыляется и сигнализирует о своем пустом стакане.

Пенни работает на одного из моих дистрибьюторов пива. Мы познакомились, несколько раз встречались и много раз трахались. Почти год все шло гладко. Я ясно дал понять, что не ищу отношений, и все было идеально, пока у нее не появились чувства и она не сказала мне слово на букву «Л». Она говорила его много раз во время секса – это не считается, но никогда за едой. Поэтому мне пришлось порвать с ней отношения.

Мы не разговаривали несколько месяцев до свадьбы Сьерры. Она появилась случайно, и мне нужно было очистить голову, чтобы забыть о Сьерре.

А поскольку мне все время нужно было забыть о Сьерре, я использовал Пенни в качестве буфера – пока не понял, что это нечестно по отношению к ней. Я не видел ее с той ночи, когда расстался с ней, хотя мы оба ушли, понимая, что останемся друзьями.

Я не приглашал ее сегодня, не разговаривал с ней несколько месяцев, но я не могу ее выгнать. Она не сделала ничего плохого.

Друзья не игнорируют друзей, но я постарался держаться от нее подальше, насколько это возможно сегодня. Это трудно, учитывая, что она постоянно заказывает напитки и еду.

Я делаю ей содовую с водкой, и прежде, чем я успеваю уйти, она берет мою руку в свою, ее пальцы танцуют по моей коже, и наклоняется вперед, ее декольте выплескивается наружу.

– Ты что-нибудь делаешь сегодня вечером? – шепчет она.

– Работаю, а потом ложусь спать, – отвечаю я, скучая.

– Хочешь составлю компанию?

– Нет. Я очень устал.

– Да ладно. Ты никогда не отказываешь мне, когда я в городе, и нам нужно наверстать упущенное. Давно не виделись.

Я отстраняюсь и делаю шаг назад. Мне просто повезло, что, когда я взглянул на другую сторону бара, внимание Сьерры было приковано к нам. Ее лицо сжато, и она смотрит на меня каменным взглядом.

Конечно, блядь, конечно.

– Я был занят, – практически проворчал я.

Она сужает на меня свои карие глаза.

– Что с тобой?

– Ничего.

Она показывает на Сьерру.

– У вас там с девочкой из подготовительной академии какие-то забавные дела? – Она смеется. – Где ты ее нашел? Она выглядит так, будто ей место где угодно, только не здесь.

Я морщусь от правды в ее замечании. Она права. Сьерре не место в таком захудалом баре, как этот.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, – говорю я, притворяясь незаинтересованным. – Она моя сотрудница, и я хочу убедиться, что с ней все в порядке. – Последнее, что мне меньше всего нужно, чтобы Пенни начала ссориться со Сьеррой.

Ее глаза задерживаются на Сьерре, которая повернулась к нам спиной, и ее лицо становится настороженным.

– Лжец. Ты раздевал ее глазами всю ночь, пялился на ее задницу, злился всякий раз, когда мужчина заговаривал с ней. Я знаю, как это выглядит – хотеть кого-то. Ты много раз смотрел на меня такими глазами.

То, как я смотрел на нее, никогда не сравнится с тем, как я смотрю на Сьерру.

Никогда.

– Я занят, Пенни, – говорю я. – Наслаждайся своей ночью.

Она громко вздыхает и молчит, пока я не встаю на пятки, чтобы уйти.

– Какой позор. Такой мужчина, как ты, влюбился в такую женщину, как она.

Я обернулся.

– Что это, блядь, должно означать?

– Я знаю, кто она. – Она играет зубочисткой во рту и ухмыляется. – Дочь мэра. Она может трахнуть тебя, Малики, но никогда не удержит.

– А ты никогда не сможешь удержать меня, Пенни.

К черту эту ночь.

Хотел бы я, чтобы Лиз или Майки были здесь. Я бы попросил их подменить меня, чтобы я мог подняться наверх, выпить, бросить что-нибудь, пробежать милю.

Что угодно, лишь бы забыть слова Пенни.

Что угодно, лишь бы перестать думать о женщине, которую я не могу иметь.

***

– Присаживай свою симпатичную задницу. У тебя была долгая ночь.

Бар закрыт, и, похоже, работающие остатки ночи остудили Сьерру. И меня. Никто из нас не упоминал Пенни, и я не возражаю против этого.

Сьерра фыркает.

– Ты сделал большую часть работы и был здесь раньше меня, значит, у тебя была более длинная ночь.

Мое внимание приковано к ней, и я борюсь с собой, стоит ли говорить то, что я хочу ей сказать. Вопреки своему здравому смыслу, потому что я чувствую, что это должно быть сказано, я говорю.

– Знаешь, тебе не обязательно здесь работать. Я одолжу тебе денег, помогу, что угодно, чтобы ты встала на ноги. Если тебе нужен аванс на ремонт бара, я могу сделать и это.

Она поморщилась.

– К чему это? – Она молчит несколько мгновений. – Это твой способ сказать мне, что ты не хочешь, чтобы я здесь работала? Твоя длинноногая подружка убедила тебя, что мне здесь не место? – Она бросает тряпку, которой чистила бар, в раковину.

Мне нравится видеть разозленную, настроенную Сьерру. Но не так сильно, когда это бросают в меня.

– Пенни? – Я качаю головой. Как раз тогда, когда я надеялся, что мы сможем обойтись без ее упоминания. – Пенни не имеет к этому никакого отношения. Я имею в виду, что ты можешь найти что-то лучшее для себя… для своего имиджа.

– К черту мой имидж, – прорычала она. – И пошел ты на хрен за то, что позволил своей подружке, Пенни, изменить свое мнение обо мне. Если я для тебя обуза, я уберу свою нуждающуюся в лучшем имидже задницу. Если ты не хочешь, чтобы я была рядом по какой бы то ни было отстойной причине, я уйду. – Она покачала головой и глубоко вдохнула, чтобы сохранить голос ровным. – Я имею в виду, я не понимаю, почему ее так беспокоит моя работа здесь. Я не помешаю ей снова трахнуть тебя. Позови ее. – Она вскидывает руку и проводит ею по середине барной стойки. – Трахни ее прямо здесь, прямо сейчас, если хочешь.

Я никогда не видел Сьерру такой взбешенной, и это чертовски возбуждает.

Мой член подрагивает в джинсах. Не от мысли о том, чтобы трахнуть Пенни там, а от мысли о том, чтобы увидеть, как Сьерра широко раскинулась, позволяя мне делать с ней все, что захочу. Спина Сьерры ударяется о барную стойку, когда я плотно подхожу к ней.

– Ты этого хочешь? – говорю я, теряя терпение. – Чтобы я трахнул ее прямо здесь, прямо сейчас, у тебя на глазах?

Ее глаза расширяются, мои слова поражают ее, и она пожевывает нижнюю губу.

– Не особенно, но все равно. Между нами, ничего нет, верно? – Она толкает меня в плечо, но я твердо стою на своем месте, всего в нескольких дюймах от нее. – Нет, ведь ты будешь трахать каждую левую женщину в этом городе.

На великолепном лице Сьерры промелькнула смесь эмоций – разочарование, желание, голод. Я бы не удивился, если бы мое лицо напоминало то же самое.

Я наклоняюсь, мои губы касаются ее щеки.

– Что случилось с твоим увлечением моей сексуальной жизнью?

Она задыхается, когда я кладу руки по бокам ее талии и прижимаю ее к барной стойке – именно там, где она сказала мне трахнуть Пенни. Ее ноги раздвигаются, создавая идеальное пространство для меня, когда я перемещаюсь между ними. Она вздрагивает, по ее коже пробегают мурашки, когда моя рука ложится на ее бедро.

Ее внимание переключается на мою руку, но я не убираю ее, и она борется за то, чтобы ее голос звучал ровно.

– Я не одержима твоей сексуальной жизнью.

– Нет, одержима.

– Называй меня сумасшедшей за то, что я интересуюсь цыпочкой, которую ты трахнул в своем офисе, что, я уверена, произошло не в первый раз. Черт, да ты наверняка трахал ее в этом баре.

Я молчу. Это правда.

– Вау, – говорит она. Она отпихивает меня, спускается с барной стойки, вздрагивает и проводит рукой по своему телу. – Позволь мне смыть с себя микробы шлюхи – и твои, и ее.

Я сжимаю руки.

– Мне спросить тебя, спала ли ты с каждым, кто сюда заходит?

Она вскидывает руки вверх, и она так близко, что ее рука почти задевает меня.

– Я почти ни к кому не прикасалась в этом богом забытом городе!