Текст книги "Порочность (ЛП)"

Автор книги: Бьянка Скардони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

И теперь – спасибо моему дражайшему дяде – этот мир рассыпался, точно сухая грязь в моих руках.

– Ей там не место, – выпалила я, слепо слушая своё сердце. Нет, я ни за что не поверю, что такой сильный и благородный человек, как мой отец, мог полюбить кого-то недостойного – кого-то хоть на самую капельку менее великодушного, чем он сам.

Он не мог. Это просто не укладывается в моей голове.

– Ты ничего не знаешь о своей матери и уж тем более о том, каким чудовищем она стала.

– Тогда расскажи мне! – потребовала я. Мои ладони стали липкими от пота. – Расскажи, почему мне нельзя встретиться с ней.

– Джемма, – Трейс сжал моё плечо, пытаясь меня успокоить, напомнить о главной цели этого визита.

Но я не могу сосредоточиться на деле. Речь же идёт о моей маме! Это моя мама лежит, бездыханная, в деревянном ящике. И всё из-за чего? Из-за того, что она стала Воскрешённой? Так Габриэль с Домиником тоже и кто знает, сколько их ещё таких, но им спокойно разрешают жить среди нас, так почему же ей нельзя, если всё внутри меня кричит о том, что она могла бы? Моя душа требует, чтобы я вытащила её оттуда.

– Он что-то скрывает, Трейс. Как всегда, – мой взгляд снова впился в дядю. – Скажи мне правду!

Взгляд дяди стал каменным.

– Хорошо. Хочешь правду? Будет тебе правда, – предупреждает он. Его тон холоден подобно арктической тундре. – Твоя мать была изощрённой убийцей, хладнокровно лишившей жизни сотни невинных людей. Ей было плевать на тебя, на твою сестру и уж тем более на друзей и родных – тех из нас, кто пожертвовал всем ради неё!

В его голосе слышалась не просто откровенная неприязнь, а настоящая ненависть и отвращение.

– Она была верна только своей неутолимой жажде крови и своему прародителю. И если ты откроешь гроб сейчас, всё это повторится вновь. А я лучше умру, чем допущу это, – заявил он с непоколебимой решимостью в глазах. – Понадобилось больше десяти лет и бесчисленное количество жертв, чтобы выследить её и положить конец её царству ужаса, и когда мы это, наконец, сделали, мир стал намного лучше, потому что в нём больше не было Жаклин Морнингстар.

Ледяная волна прошлась через всё моё тело, я вздрогнула от кусающего холода.

– Такой правды тебе достаточно, милая? – его пронзительные глаза пригвоздили меня, ожидая увидеть, что ему удалось меня сломать.

Горло пересохло и сжалось от боли, но будь я проклята, если позволю его жёстким словам заставить меня молчать в тряпочку.

– Да, спасибо.

Морщины в уголках его глаз стали отчётливее, когда вместо ожидаемой реакции он получил пренебрежительный ответ с моей стороны.

– Не растрачивай свои силы, пытаясь спасти ту, кто этого не заслуживает. Она откусит руку, которую ты протянешь ей на помощь, – он подался вперёд, упираясь локтями в стол. – Пусть Высшие Заклинатели занимаются своей работой, а ты своей.

Я взглянула на него в замешательстве.

– Моей?

– Если ты действительно так непоколебима и решительно настроена противостоять пророчеству, как заявляешь, тогда иди и докажи это. Отправься в Подземный мир и найди Люцифера. Уничтожь его прямо в темнице, чтобы он перестал быть угрозой тебе и этому миру. Вот твоя настоящая цель, ничего больше.

Так, ладно, это уже хоть что-то. Я закрываю своё разбитое сердце от событий прошлого и сосредотачиваюсь на том, что происходит здесь и сейчас. На будущем, несущемся на меня на полной скорости.

– Как мне это сделать?

Дядя медленно отстраняется назад, откидываясь на спинку кресла.

– Ослабли не только миры вокруг Сангвинариума. Ад стал таким же уязвимым. Это твой шанс пробраться туда. Если ты готова встретиться со своей судьбой, тогда приходи завтра в Храм, и мы соберём конклав Наблюдателей и Анакимов, готовых сражаться на твоей стороне.

Жуткий животный страх сдавливает мои внутренности, стоит мне задуматься о своём судном дне. Вот так просто мой карточный домик снова развалился, перемешиваясь и перестраиваясь, открывая новую развилку судьбы.

Могу ли я пойти по этому пути, или он снова заведёт меня в тупик из дыма и зеркал?

Перевожу взгляд на дядю в поисках ответов, в поисках поддержки и заверений, что мне не придётся разбираться с этим в одиночку.

– Откуда мне знать, что ты говоришь правду? Откуда мне знать, действительно ли ты пытаешься помочь мне на этот раз?

– Ни откуда, – резко ответил он, без капли раскаяния. – Тебе просто придётся поверить мне.

Арианна ждала нас в поместье, когда мы вернулись туда после встречи с моим дядей. Я молчала большую часть пути назад, позволив Трейсу пересказать наш разговор Габриэлю и Доминику, чтобы они были в курсе. А мне нужно было время собраться с мыслями, осознать то, что я собираюсь сделать. Конечно, я всегда подозревала, что так будет, это не было откровенным шоком. Я просто не ожидала, что это случится так скоро.

– Ну что, Жнец готов отправиться в путешествие во времени? – спросила Арианна, когда мы собрались в кабинете. Несмотря на то, как закончился вчерашний вечер, она всё ещё хотела нам помочь.

– Насчёт этого… – Трейс убрал руки в карманы джинсов. – Похоже, мы пойдём другим путём.

Арианна растерялась:

– Я не поняла.

– Орден уверен, что они смогут восстановить стены, – пояснил Габриэль. – Им кажется, что будет лучше, если Джемма использует представившуюся возможность – ослабление границ реальностей, – чтобы подготовиться к своей истинной миссии.

– Всё ещё не понимаю, – произнесла она, задумчиво растягивая слова.

– Я отправлюсь в ад, – решила выдать всё напрямик. – В буквальном смысле.

Трейс взял меня за руку, переплетая наши пальцы.

Её веки затрепетали, пока она осмысливала новую информацию.

– Значит, это правда? – Арианна прищурилась с любопытством. – Ты на самом деле дочь Аида.

– Единственная и неповторимая, – подтвердил Доминик.

– И в чём именно заключается эта твоя миссия?

– Я собираюсь уничтожить Люцифера. Раз и навсегда. Это единственный способ остановить грядущую катастрофу и мой единственный шанс на нормальную жизнь, – мой взгляд непроизвольно метнулся к Трейсу. Моё будущее. Моя вечная любовь. – Прямо сейчас, пока мы разговариваем, мой дядя собирает отряд.

Надеюсь, он сумеет отобрать такой состав, чтобы мы смогли выбраться оттуда целыми и невредимыми.

– Джемма, ты доверяешь своему дяде? – внезапно спросила Арианна.

Мои брови взлетели вверх.

– Почему ты спрашиваешь об этом?

– Потому что, – она прищурила карие глаза, – я убеждена, что он пытается тебя убить.

Из комнаты снова выкачали весь воздух.

– Это весьма тяжёлое обвинение, – Доминик скрестил руки на груди, с прищуром глядя на неё.

– Почему ты считаешь, что он хочет меня убить? – спросила я. Мои ногти впились в ладонь Трейса от новой волны паники, прошедшей через мои внутренности.

– Потому что эта миссия, на которую ты собираешься, – Арианна сделала шаг ко мне, застывшей мраморным изваянием на месте, – это чистое самоубийство. Ты не выберешься оттуда живой.

– Почему?

Я хотела, чтобы она поделила мой мир на чёрное и белое.

– Потому что ад – это тебе не торговый центр, – сухо ответила она. – Нельзя просто войти туда и выйти, когда вздумается.

– Да, но она прямая наследница Люцифера, – напомнил Габриэль, не желая признавать, что Орден заманивает меня в ловушку. – Её кровь…

– Да-да, её кровь особенная, – перебила Арианна. – Но всё же она человек из плоти и крови. Её тело не сможет вынести пребывание там. Никто из нас не сможет.

– Ты уверена? – мой голос прозвучал тихо, но ровно.

– Из Ада нет пути обратно, – подчеркнула она. – Если отправишься туда, то уже никогда не вернёшься.

ГЛАВА 35. ПОД ПРИЦЕЛОМ

– Я так и знала, – я рухнула в кресло, чтобы как-то взять себя в руки. – Я так и знала, что ему нельзя доверять.

Он не только особо не отрицал намерение убить меня на вечеринке Тейлор, но и буквально попытался сделать это снова, не моргнув и глазом. У него ни на секунду не возникало желание помочь мне… Ни у кого из них. Они просто хотели избавиться от меня, стерев с лица земли. Запереть в гробнице вместе с Люцифером до скончания веков.

Стоило догадаться, что он не заслуживает доверия. Он – воплощение зла.

Тем не менее, его идея вполне может оказаться правильной. Пожертвовать собой ради всеобщего блага – это единственный способ не дать пророчеству свершиться. От этой мысли у меня леденеет кровь.

– И что теперь? – я старалась не выдавать голосом поглотившее меня чувство безысходности.

– Выход есть, – ответила Арианна. – Мы всё ещё можем достать её кровь.

– Как?

Она посмотрела на Трейса – мой неисчерпаемый источник надежды.

– Я могу завести нас в Храм, но я никогда не бывал в Некро, – он взглянул на меня, как бы извиняясь. Я понимаю, что это значит. Если он никогда не был в самом Некрополисе, значит, он не может представить себе это место, а, следовательно, и телепортировать нас туда.

– Я там был, – откликнулся Габриэль, подходя к Трейсу. На его лице были написаны муки совести. – Но только однажды.

– Одного раза вполне достаточно, – Трейс развернулся ко мне. На его щеках проявились ямочки от какой-то мелькнувшей мысли. С тревогой на лице он спросил осторожно: – А что насчёт того, что твой дядя рассказал о ней?

Если раньше у меня были сомнения, то теперь, узнав о его намеренной попытке послать меня в Ад без шанса на возвращение… Я верю в то, что подсказывало мне сердце.

– Ложь, – смело заявила я. – Как и всё, что он говорил.

Доверяя моему мнению, Трейс кивнул и развернулся к Габриэлю со смущённым видом.

– Мне нужно… эм… прикасаться к тебе, пока ты будешь думать о нужном месте.

– Я знаю, как это работает.

Они одновременно протянули друг к другу руки и неловко коснулись пальцами. Трейс сначала отдёрнул ладонь, а затем быстро схватил Габриэля за запястье. Установив контакт, они закрыли глаза, чтобы Трейс мог извлечь воспоминание Габриэля и забрать себе.

Спустя долю секунды его пронзительные голубые глаза вновь взглянули на меня, сияя успехом:

– Готово.

– Отлично, – Арианна заправила волосы за уши. – Теперь осталось найти её гроб и телепортировать тело сюда.

От этих жутких слов у меня внутренности скрутило узлом, но я заставила себя успокоиться.

– Я пойду с тобой, – сказала я, вставая с кресла, и подошла к Трейсу. Ему может понадобиться помощь, если вдруг что-то пойдёт не так, и в виду того, что на само появление там Габриэля или Доминика сработают чары сигнализации, это могу сделать только я.

Габриэль скинул свою кожаную куртку, под которой у него оказалась плечевая кобура. Он снял её через голову и передал мне.

– На всякий случай.

– Мило, – растянув губы в улыбке, я осмотрела широкие кожаные ремешки, а затем просунула через них руки. Сначала конструкция повисла свободно, но стоило затянуть ремни, и снаряжение село на меня, как вторая кожа. Я проверила несколько кармашков, в которых были метательные ножи и прочее вооружение. – Мне реально нужно такая штука.

– Дарю, – улыбнулся Габриэль.

– Готова? – спросил Трейс, обнимая меня за талию и прижимая к своему горячему телу.

Можно ли на самом деле подготовиться к тому, что я собираюсь сделать?

– Не-а.

Но мы всё равно это сделаем. И с этой решимостью мы испарились.

Меня обдало холодным воздухом, когда мы с Трейсом материализовались в Священном Некрополисе. На потолках подземных пещер, в тридцати метрах над нами свисали, как сосульки, огромнейшие сталактиты. Всё ещё крепко держа Трейса, я обвела взглядом завораживающее зрелище и ахнула. Бескрайние ряды позолоченных гробов простирались по траншеям, как вены в организме. Поверить не могу, что всё это время моя мать была здесь – возможно, всего в нескольких метрах под моими ногами, заточённая в гробнице наряду с другими телами.

– Как мы найдём её здесь? – спросила я, делая шаг от Трейса и твёрдо стоя на ногах на свалявшейся земле. – Здесь же сотни гробов.

Сведя брови, Трейс осмотрелся вокруг, а затем подошёл к одному из ближайших гробов.

– Они все пронумерованы, – отметил он, изучая наборы цифр, написанные на них. – Никаких имён.

– Супер, – хотя что там имена. Времени ходить и читать их все у нас всё равно нет. – Мы никогда её не найдём. Это пустая трата времени.

Мне просто хотелось бросить всё и поскорее убраться к чертям отсюда.

– Не факт, – возразил Трейс, снова подходя ко мне. – Может, ты сможешь обнаружить её.

Я выразила взглядом всё то, что думаю по поводу его странных мыслей. Я не в том настроении, чтобы разделить его беспочвенный оптимизм. Только не когда мы ищем иголку на гигантском подземном кладбище.

– Очнись, Трейс. Здесь сотни гробов. Может даже тысячи. Она может быть в любом из них.

– Да, но ты же Пробудилась, верно? – его ямочки возникли вновь, когда он улыбнулся мне. – А она, по сути, Воскрешённая.

Хм, в этом есть смысл.

– Но я не… – задумалась, подбирая слово, – чувствую ничего.

Такое было всего раз или два, и я не знаю, как я это сделала. Это происходило само собой: раз, и я понимаю, что рядом Воскрешённый. Просто случайным образом.

– Закрой глаза.

Взглянула на него с сомнением.

– Просто доверься мне.

Я закрыла глаза.

– Освободи разум и сосредоточься на моём голосе. Только лишь на моём голосе.

Перенеся вес с одной ноги на другую, я послушно сделала, как он сказал.

– Слышишь своё сердцебиение?

Покачала головой.

Он взял мою ладонь и положил мне на грудь.

– Чувствуешь?

Я кивнула, ощущая, как сердце мягко стучит напротив моей ладони.

– Прислушайся к нему, – сказал Трейс, и я так и сделала.

Поначалу я не слышала ничего, кроме капающей с потолка воды, но постепенно всё больше сосредотачивалась на внутренних ощущениях, и внезапно услышала тихое постукивание своего сердца. Сперва оно было едва заметным, потому что я больше не боялась находиться здесь, но потихоньку становилось громче, пока мне не начало казаться, что оно бьётся прямо в моих ушах.

– Иди, – подтолкнул меня Трейс, но я поколебалась, не желая случайно врезаться в гроб. – Я всё время буду рядом, – заверил он. – Просто продолжай слушать своё сердцебиение. Ты поймёшь, куда нужно идти.

Доверившись ему, я осторожно повернула направо и сделала небольшой шажок. Моё тело вибрировало от его близости, а сердце всё также ровно стучало в ушах. Я сделала ещё несколько шагов, и звук стал тише. Остановившись, резко развернулась и направилась в другую сторону. Звук снова усилился. Чем дальше я шла, тем громче звучало моё сердце, пока не превратилось в оглушительный вопль. Инстинктивно я остановилась, зная, что она здесь. Развернулась налево и положила ладонь на жёсткую поверхность.

Открыв глаза, я увидела позолоченный деревянный гроб.

– Думаю, она здесь.

Трейс, стоявший рядом, открыл боковые замки и поднял крышку.

Перед нами лежал молодой мужчина, лет тридцати на вид. Моё сердце ухнуло вниз.

– Это не сработало.

– Сработало, – Трейс показал взглядом на деревянный кончик, торчащий из груди мертвеца. – Ты явно нашла Воскрешённого.

– Только не того, которого нужно было.

Но я рада, что чутьё не совсем подвело, иначе мы бы сейчас смотрели гниющий труп или вовсе скелет. И, Боже упаси, я не хотела бы этого видеть.

– Но я чувствовала это так отчётливо. Я была уверена, что там она, – ныла я, скорее сама для себя.

Трейс закрыл крышку и повернул направо. Рядом стоял ещё один гроб, аналогичный тому, у которого остановилась я. Не говоря ни слова, Трейс подошёл к нему, открыл замок и распахнул крышку.

Мои глаза едва не вылетели из орбит, когда я увидела женщину неопределённого возраста, приговорённую к вечному покою. Она выглядела в точности как Тесса: с такими же тёмными волосами и высокими алебастровыми скулами. Я сразу поняла, что это она.

Жаклин Морнингстар…

Моя мать.

ГЛАВА 36. УЗЫ, КОТОРЫЕ СВЯЗЫВАЮТ

– Это она? – спросил Трейс и, не дождавшись ответа, развернулся ко мне, оцепеневшей от ужаса.

Он не был знаком с моей матерью и поэтому слабо представлял, как она выглядит. Впрочем, я тоже, хоть и видела её на фотках. Но даже не будь она почти точной копией моей сестры, сам её образ был выжжен на подкорке моего сознания ещё в детстве. Я бы узнала её где угодно.

– Это она.

– Не ожидал, что она окажется такой молодой.

Меня тоже это зацепило. На вид ей не больше, чем Тессе, а значит, она стала Воскрешённой, когда ей было лет двадцать.

– Ты как?.. Нормально?

– Передо мной в гробу лежит безжизненное тело давно пропавшей матери. Нет, ничего не нормально, – призналась я, и тут же взяла себя в руки. – Но я справлюсь.

Со временем.

Он поцеловал меня в макушку и заглянул в глаза, в его синих омутах закручивались водовороты глубокого сожаления.

– Не хотел бы сыпать соль на рану, но, боюсь, я должен вытащить её оттуда.

– Понимаю. Делай, что должен, – ответила я, ни на секунду не сводя глаз с бездыханного тела мамы.

Он нежно провёл ладонью по моей щеке и снова развернулся к позолоченному гробу. Наклонившись, он просунул одну руку под её шею, а вторую – под колени, и поднял её.

Отступив назад, я смотрела на неё. Просто смотрела и всё. Я не позволяла себе испытывать какие-либо эмоции по этому поводу. Оставалась спокойной, отстранённой, сосредоточенной на том, зачем мы здесь. Так надо. Это единственный способ пережить всё это и не тронуться умом.

Избегая взгляда Трейса, я зашла за его спину и обняла руками за талию. Чтобы не видеть тело моей матери у него на руках. Чтобы вообще ничего не видеть.

Я зажмурилась и проглотила скорбь, не желая зацикливаться на ней.

Трейс телепортировал нас обратно в поместье, где нашего появления ждали Доминик, Габриэль и Арианна. Их разговор мгновенно прервался, и пытливые взгляды устремились к нам, возникшим посреди комнаты с телом моей матери. Дом содрогнулся от раската грома, как раз когда пространство вокруг окончательно прояснилось после перемещения. Ливень, всё грозившийся начаться ранее, решил обрушиться именно сейчас, приветствуя наше возвращение.

Я отстранилась от Трейса, обхватила себя руками из-за холода и поспешила к камину, где как раз стоял Доминик, опираясь рукой на каминную полку и с бокалом в руке. Мне нужен жар огня, чтобы согреться, и его близость, чтобы успокоить хаос в душе. Неосознанно я остановилась совсем рядом с ним и качнулась к нему, касаясь его рукой.

Его взгляд опустился на то место, где наша кожа соприкасалась, и снова поднялся к моему лицу, но я не могла посмотреть ему в глаза. Он ничего не сказал и развернул голову к Трейсу, который вместе с Габриэлем осторожно уложил мою маму на диван.

– Она… – Габриэль покачал головой, поражённый тем, что видит. – Она просто копия Тессы.

Трейс наклонил голову, присматриваясь, и затем кивнул.

– Но губы, как у Джеммы.

Комната погрузилась в молчание, пока все смотрели на неподвижное тело моей мамы, изучая её черты. Мне было не по себе от всей этой ситуации.

– Ну, и что вы все уставились?! – крикнула я, обводя их всех взглядом. – Мы принесли её сюда не для того, чтобы разглядывать, так что давайте перестанем пялиться и продолжим следовать плану, – я развернулась к Арианне, моё терпение балансировало на грани пропасти. – Что дальше?

Она покрутила кольцо на своём пальце.

– Надо её оживить и взять кровь.

– Отлично, – я опустила скрещенные на груди руки и подошла к дивану, где лежала мама. Её некогда алебастровая кожа покрылась трещинами и приобрела болезненный оттенок, ближе всего к серому. – Дайте мне что-нибудь, чтобы я могла влить в неё кровь.

– При всём моём уважении, ангел, – перебил Доминик, подходя ко мне, и сделал глоток из своего бокала. – Но я не думаю, что этой задачей стоит заняться тебе.

– Эта задача – моя мать, – едко парировала я.

– И именно поэтому пусть лучше это сделает кто-нибудь другой. Ты слишком эмоционально вовлечена.

– То есть, по-твоему, я сейчас выгляжу слишком эмоциональной?

– Он прав, – согласился с ним Габриэль и положил руку мне на плечо. – Если вдруг то, что рассказал о ней твой дядя, было правдой, её нужно будет обездвижить сразу после того, как получим кровь. Не колеблясь.

– Значит, я сделаю это, – я оглянулась на Трейса в поисках поддержки, но её там не оказалось.

– Лучше не рисковать, – высказался он и мягко покачал головой, выражая сожаление. – И вообще тебе не стоит на это смотреть.

Яростный ливень стучал в окна, как будто не водой, а галькой. Свет в комнате мерцал, пока гроза снаружи набирала обороты. Часть меня расценивала это, как знак свыше – предупреждение небес, мол, не стоит играть с огнём. Откажитесь от этого плана и найдите другой способ.

Но, конечно же, никто не собирался отказываться. Мы будем танцевать в аду, пока не обуглимся до костей.

– Ладно. Ваша взяла, – сдалась я, но не потому, что считала себя неспособной сделать то, что нужно. Я знаю, что смогла бы. Но уступила я, потому что не хочу, чтобы моим единственным личным воспоминанием о матери было то, где я вонзаю кол обратно в её сердце. – Я подожду в коридоре.

И со сжатыми кулаками покинула комнату в полной тишине.

Оказавшись в коридоре, я прижалась спиной к стене и зажмурилась. Пыталась мысленно отвлечься от происходящего там, не прислушиваться к голосам, решающим, кто будет заниматься колом, а кто – переливанием крови. Я не хотела слышать, как они обсуждают лучшие способы обезвредить Воскрешённую, и уж точно не хотела думать о том, что Воскрешённая, о которой идёт речь, – это моя мать.

Зажмурилась ещё сильнее, пытаясь отыскать в памяти лучшие дни моей жизни. Дни, когда руки Трейса крепко сжимали меня в объятьях, а губы были прижаты к моим. Дни, когда «завтра» не имело значения, а звёздные ночи длились вечность. Таких дней, за которые можно было держаться, становилось всё меньше. Они ускользали от меня быстрее, чем я успевала их сосчитать.

Доминик прислонился к стене рядом со мной. Мне даже не нужно было открывать глаза, чтобы понять, что это он.

– О чём думаешь? – спросил он, задевая меня плечом.

Я не стала делиться ни мыслями, ни словами. У меня просто не осталось ни того, ни другого.

После прилично затянувшейся паузы он заговорил снова:

– Ты всё ещё злишься на меня?

Я встретилась с ним взглядом, пытаясь понять, правда ли его это волнует. Сложно сказать.

– Нет, – призналась я. – Не злюсь.

Если Доминик, Габриэль и Трейс не хотели говорить мне о моей матери, чтобы уберечь меня хотя бы от сотой доли тех мучений, что я испытываю сейчас, тогда я абсолютно их понимаю и больше не виню.

Я знаю, что они заботятся обо мне. Все трое, при этом каждый по-своему.

– Рад это слышать, ангел. А то я уже начал думать, что мне действительно придётся извиняться перед тобой.

Его сжатые губы изогнулись в улыбке.

– Как будто ты умеешь, – съязвила я.

– Я быстро учусь, – его улыбка стала шире, и я не могла не улыбнуться в ответ.

– Чем они там заняты? – спросила я, кивком указав на дверь. – Почему не начинают?

– Ромео и красотка решили снова пройтись по плану, пока мой братец готовит все необходимые… инструменты, – кратко описал он, словно очень устал и видит все мои страхи насквозь.

Я кивнула и снова встретилась с ним взглядом:

– Красотка, значит?

– Ну, на неё приятно смотреть.

– Может, вам тогда пожениться?

Доминик щёлкнул языком.

– Неужели кто-то ревнует?

– И не мечтай, Доминик.

Я даже думать об этом не могу. Не сегодня точно.

Отвернулась от него и уставилась перед собой, рассматривая семейный портрет на стене.

– Это твоя мама? – поинтересовалась у него, отмечая их сильное сходство. У неё были такие же волнистые светлые волосы, только длиннее, чем у него, и глаза янтарные, но миндалевидной формы и похожие на кошачьи.

– Да, это она, – подтвердил он, не сводя с меня глаз.

– Она была очень красивой.

– Да, наверное, – он наклонился ближе ко мне. – Как и большинство проклятых.

Я посмотрела на него, и как раз в этот момент мимо пронёсся Габриэль.

– Мы готовы начинать, – объявил он и закрыл дверь в комнату.

– И это тоже пройдёт, ангел, – он склонил голову и оставил меня в коридоре наедине со своими мыслями.

Я снова закрыла глаза, стараясь не прислушиваться к тому, что происходит в той комнате, но мой внезапно обострившийся слух отказывался мне в этом помогать.

Вопреки доводам рассудка и естественному инстинкту самосохранения я слушала, как Арианна раздаёт указания Трейсу, как сдержать мою мать после оживления, и Габриэлю, описывавшему пошагово, как он будет брать порталозакрывающую кровь у моей матери. Иглу уже ввели в её руку, и они были готовы начать переливание, как только Арианна подаст сигнал Доминику, чтобы он вытащил деревянный кол.

Всё было продумано до мелочей. Кол достанут, кровь возьмут, кол вернут обратно, и мы продолжим жить наши жалкие жизни, как ни в чём не бывало.

Или мне так казалось.

С аханьем, мужским криком и скрипом стульев туда-сюда стало очевидно, что ад вырвался на свободу.

И под адом, само собой, я имею в виду свою мать.

ГЛАВА 37. ДЕНЬ МАТЕРИ

Хаос из тёмных одежд и чёрных цепей пронёсся мимо меня в коридоре, но я сразу узнала её. Моя мать. Оттолкнувшись от стены, я бросилась следом за ней, намереваясь запереть дверь до того, как ей удастся выскользнуть на улицу, но я не настолько быстрая. Она мгновенно подлетела к двери, как ураган, и распахнула её, не успела я даже спуститься в фойе. Гром и молнии встретили её снаружи, и она застыла на месте. Но, конечно, её напугал не дождь.

А дневной свет.

За моей спиной послышались торопливые шаги, но я вытянула руку, останавливая их.

– Мам, – намеренно окликаю её, потому что мне нужно отвлечь её от попытки побега из заточения. Ей ведь достаточно сделать один шаг наружу, и она поймёт, что солнце теперь ей ничуть не опаснее луны.

Её спина выпрямляется. Медленно, словно у неё целая вечность в запасе, она разворачивается ко мне лицом. Её брови низко сведены над парой пронзительных серебряных глаз. На вид ей не дашь больше двадцати пяти, но в её взгляде видно того, кто прожил намного больше.

– Как ты меня назвала? – проскрипела она. В её голосе даже больше хрипотцы, чем у Тессы, хотя, возможно, это следствие многолетнего молчания.

Пол зашатался подо мной, словно хотел уложить на лопатки. Я нашла точку равновесия и сосредоточилась на том, чтобы как-то заманить её обратно в дом, и не зацикливаться на том, что я разговариваю со своей давно погибшей матерью.

– Я не собираюсь причинять тебе вреда, – сказала я, делая шаг к ней.

Она обнажила клыки, я быстро отступила.

– Кто ты? – прошипела она.

– Меня зовут Джемма Блэкберн. Я твоя… – в горле застрял ком размером с булыжник, – дочь.

Она вздрогнула, но, клянусь, я бы даже не заметила, если бы не наблюдала за ней так, словно хочу запечатлеть в памяти каждую чёрточку.

Она ничего не ответила на мои слова. Вместо этого она спросила:

– Как долго я пролежала обездвиженной?

– Я не знаю, – честно ответила ей.

– Это ты вернула меня к жизни?

– Я и мои друзья, да.

Её глаза прищурились до узких прорезей.

– Зачем?

– За тем, – начала я и снова попыталась шагнуть к ней, на этот раз с поднятыми руками, – что нам нужна твоя помощь.

– Моя помощь? – с сомнением повторила она и бросила многозначительный взгляд на трубку, торчащую из её вены. – Или моя кровь?

– Твоя кровь, – я не видела смысла лгать ей. Она и так уже нам не доверяет. Может, если сказать ей правду, она отреагирует иначе. Например, согласится сотрудничать.

Она слегка расслабила плечи и вздёрнула подбородок.

– Для чего вам моя кровь? – в её тоне было столько же подозрительности, сколько и любопытства.

– Я всё тебе объясню, но сначала ты должна вернуться. Там, снаружи, небезопасно.

– Здесь, внутри, тоже, – возразила она. Она посмотрела через моё плечо на того, кто стоял за моей спиной. – Этот блондинчик пытался меня заколоть. Не могу сказать, что мы поладим.

– Ну, поскольку ты сама заколола «этого блондинчика» его же деревянным колом, – прошипел Доминик сзади, – то он тоже не в восторге от этой встречи.

Я оглянулась через плечо и заметила, как он прижимает ладонь к своему животу. Струйки багровой крови просачивались меж его пальцев, и у меня скрутило живот от этого зрелища.

– Просто телесная рана, – процедил Доминик в ответ на мой встревоженный взгляд.

– К сожалению, – пробормотал себе под нос Трейс.

Осознав, что ему ничего не грозит, я решила, что будет лучше, если они все выйдут. Собравшаяся толпа, вероятно, действует ей на нервы и только усиливает подозрения.

– Ребят, оставьте нас на несколько минут, – обратилась я к ним четверым, хотя сама продолжала стоять лицом к маме. – Мне нужно поговорить с ней наедине.

– Джемма, я не думаю, что это хорошая идея, – вмешался Габриэль, но я не собиралась отступать.

– Я не спрашиваю разрешения, Габриэль.

Поняв, что этот вопрос не обсуждается, Габриэль уступил с кратким кивком и молча покинул коридор. Доминик и Арианна сразу за ним, но вот Трейс даже не шелохнулся. Он почти так же упрям, как и я, если не больше, и я знала, что он не оставит меня одну, как бы я его ни упрашивала.

– Почему ты среди Воскрешённых? – резко спросила моя мать, возвращая внимание к себе.

– Не все из нас Воскрешённые, – перебил Трейс, скрещивая руки на груди. Его определённо оскорбляло смешивание с остальными.

– Они мои друзья, – просто ответила я. Мне не нравилось, куда клонил этот разговор.

– Твои друзья? Серьёзно? – она фыркнула, словно в жизни не слышала ничего абсурднее. – А где же Томас? Мне бы хотелось услышать его мнение по этому вопросу.

Я ощетинилась.

– Папа мёртв. Будь он жив, ему наверняка было бы, что сказать по этому вопросу.

В основном, что я наказана и останусь под домашним арестом до конца жизни.

Её суровое выражение дало трещину, стоило ей услышать новости о преждевременной кончине моего отца. Это первая эмоция на её лице за весь день.

– Что произошло? – её голос был полон боли и скорби.

– А как ты думаешь? – задала я риторический вопрос. Я не намерена сейчас обсуждать папину смерть, только не с ней. Не после того, как она бросила его в одиночку воспитывать нас с сестрой. – Слушай, мы оживили тебя не для того, чтобы предаться воспоминаниям и погрустить о том, сколько счастливых мгновений мы могли бы провести вместе. Твой прародитель проделал гигантскую дыру в наш мир, и нам нужна его кровь, что заделать эту дыру. Но поскольку он больше не состоит в Клубе Ныне Живущих, подойдёт и твоя.

– Энгель мёртв? – её серебряные глаза потемнели от холодного потрясения.

Возможно, сейчас не лучшее время рассказать ей, что это я отправила её дружка на тот свет.

– Орден избавился от него, после того, как тот разрушил барьер, – быстро ответил Трейс, прикрывая мою задницу.

Надо будет поблагодарить его за это потом… Кажется, я говорю себе это уже не в первый раз.

Я скрестила руки и посмотрела ей прямо в глаза.

– Так что? Ты нам поможешь или нет?

Она всматривалась в меня несколько секунд, а затем снова прищурилась.

– Сколько тебе сейчас лет?