Текст книги "Королева Роккетти"
Автор книги: Бри Портер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
Первым нас нашел Алессандро.
Он скользнул в комнату, упираясь в стену. Его глаза окинули взглядом комнату, от шока расширившись. Но он не пошел ни за дедом, ни за осколками окон, ни за своей семьей. Он подошел прямо ко мне, обхватив мои щеки руками.
«София», – прошептал он. «София, София, моя София».
Похороны были морем черного.
На кладбище были растянуты темные куртки и зонтики, сотни людей сбились в кучу на траве и могилах. От Роккетти до политиков и соперничающих боссов мафии – все пришли засвидетельствовать свое почтение. На краю, прижавшись к забору, ждали со своими фотоаппаратами папарацци, одновременно взволнованные и опасаясь похорон печально известного дона.
Я стояла со своей семьей, прижимая к груди моего драгоценного сына. Ему несколько дней, и он уже присутствует на своих первых похоронах. К сожалению, при его жизни будет еще много похорон.
Мой муж стоял рядом со мной, его глаза были скрыты за темными очками. Но по напряжению в его плечах, по тому, как он давил на мою поясницу, я знала, что Алессандро не был доволен и чем раньше закончились похороны, тем лучше.
Рядом с моим мужем стояли Сальваторе-старший и Энрико. Дети Дона. Ни одна из их любовниц не присутствовала – ни Эйслинг, ни Сэсон не разрешили стоять вместе с семьей на таком мероприятии. Хотя, уверена, никто из них не расстроился из-за такой договоренности.
Мой шурин стоял за отцом, пустые глаза безразлично блуждали по плакальщикам. Время от времени его взгляд останавливался на Данте в моих руках, а на его лице появлялось странное выражение.
На похоронах присутствовало так много других влиятельных людей. От Патрика Макдермотта , Дона из банды Макдермотта , до Мицудзо Исида, короля якудза Нью-Джерси. Ломбардцы, Чены, Фиихи; от Нью-Йорка до Лос-Анджелеса, все пришли засвидетельствовать свое почтение, оплакивать дона Чикаго.
Их присутствие было одной из причин, почему мой муж был таким напряженным. Пока я разложила цветы и питание, охраной занимался Алессандро. В течение нескольких дней я наблюдал, как он работал, чтобы выяснить каждую проблему, каждую опасность, прежде чем они произошли. В конце концов, мафиозному боссу нечего было глумиться, а их всего больше дюжины? Рецепт катастрофы.
Но до сих пор короли преступности вели себя прилично.
Меня не волновал иностранный мафиози. Вместо этого мое внимание было направлено исключительно на моих собратьев Роккетти.
Священник отошел от могилы, дочитав псалом. Он взывал к Богу с такой страстью, что я знала, что этот бедняк просил – умолял – чтобы Небесный Отец впустил дона Пьеро. Потому что давайте посмотрим правде в глаза, дон Пьеро пошел прямо вниз и теперь, вероятно, курил сигары с Дьяволом.
В моих руках Данте издал тихое мяуканье. Я глянул вниз и был вознаграждена видом просыпающегося сына. Его маленькие глазки изо всех сил пытались приоткрыться, голубизна их тревожила, но временно. Я могла видеть, как он изо всех сил пытается разглядеть мое лицо, скрытое за черной кружевной вуалью.
Я нежно погладил его по лбу пальцем. «Тише, дорогой, – прошептала я, – все почти закончилось».
Алессандро наклонился. «Он голоден?» Его горячее дыхание щекотало мне ухо, вызывая дрожь по спине.
«Его нужно покормить через полчаса». Я поцеловала нежную кожу нашего сына. Данте сморщился, но не выглядел недовольным. Он прорабатывал свои мускулы, играл с ними, пока не корчил смешные рожи, от которых я фыркала от смеха.
Я улыбнулась Алессандро, который уже смотрел на меня сверху вниз. Его темный взгляд прожигал кружевную вуаль, согревая мои щеки.
Инстинктивно я потянулась и поправила его галстук. Я, вероятно, поправляла его прическу и костюм более десятка раз, и все же они продолжали спутываться или шевелиться, либо из-за общего раздражения моего мужа, связанного с необходимостью наряжаться для приличия, либо из-за непогоды.
С другой старый друг Дона Пьеро встал, чтобы произнести мягкую речь, его глубокий голос вызвал слезы у толпы. Я уже плакала – было бы грубо не плакать.
Я подняла глаза к небу. Октябрь в Чикаго был приятным, даже если нависла угроза дождя. Будем надеяться, что Мать-природа выстояла бы за нас сегодня. Я была не в настроении бродить по грязи.
Наконец, выступления подошли к концу. Семья менялась, выстраивалась в очередь, готовая индивидуально засвидетельствовать свое почтение.
Первыми пошли сыновья и брат дона Пьеро. Тото бросил грязь на гроб с небольшим вниманием, выглядел почти раздраженным всем этим испытанием. Энрико и Карлос-старший проявили больше сдержанности, бормоча тихие слова, которые исчезли на ветру.
Мы с Алессандро шли за его старшим братом. Я смотрела, как мой муж поднял землю, сжимая ее в руке. Мы вместе стояли на краю ямы, глядя на сияющий гроб, в которой наконец-то отдыхал Пьерджоржио Роккетти.
«Какие-нибудь последние слова?» – тихо сказал мне Алессандро.
Я посмотрела на гроб Дона.
Усталость от рождения новорожденного не помешала моему мозгу обдумывать последние минуты жизни Дона Пьеро. Я проснулась с запахом металлической крови в носу, звук выстрела звенел в моих ушах.
Вместе вы станете Доном, Боссом. Вместе вы будете династией Роккетти.
«Нет», – сказала я с тяжелым языком. "Ты?"
Мой муж щелкнул запястьем, грязь упала в яму. Тьма охватила его лицо, суровое и жестокое. «Спи спокойно, ублюдок».
Прием проходил у нас дома. Гости слонялись вокруг, потягивая шампанское и промокая сухие щеки. Гостевая книга была яростно подписана, и все доступные поверхности были заняты блюдами, которое нам кто-то принес.
Покормив Данте и уложив его спать, я вернулась вниз. Спускаясь, я кивнула Раулю, который позаботится о том, чтобы никто не осмелился подойти к моему спящему сыну. Алессандро был очень строг в своих приказах о защите Данте – до такой степени, что я пожалела Рауля.
Нина присоединилась ко мне первой, ее вуаль спала, обнажив коричневые кудри. «Тебе действительно нужна няня, София».
«У меня не было времени». Мы поцеловались в обе щеки. "Вы еще не ели не так ли?"
Она проигнорировала вопрос, вместо этого сжав губы.
«В чем дело, Нина?» – спросила я, хотя уже знала.
«Вы уволили Элизабет».
Я уволила ее. Элизабет Спейрс, круглосуточную медсестру Николетты, уволили. «Я перевезла Николетту в закрытый поселок, Нина. Вы понимаете, насколько мы должны быть бдительны в отношении безопасности здесь. И она была такая болтливая, согласитесь?»
«Я наняла ее, потому что думала, что она лучше всего подходит», – сказала Нина, пытаясь говорить дипломатично, но безуспешно.
Я слегка улыбнулась и повела ее по дому, приветствуя людей на своем пути. «Надеюсь, вы не воспримете это как личное нападение, Нина. Я делаю то, что лучше для семьи».
Это, казалось, немного успокоило ее или, по крайней мере, напомнило ей не проявлять свои эмоции с такой готовностью. «Конечно», – сказала она. «Все, что вы чувствуете, лучше всего. Кто ее заменит? »
«Я послала Нерона забрать ее, пока мы говорим». Я похлопала ее по руке. «Убедитесь, что вы что-нибудь съели. Горе делает людей прожорливыми». Я оставила Нину в дверях гостиной.
Для неподготовленного глаза это могло показаться очередным приемом. Но я могу видеть телохранителей, слоняющихся в тени, защищая своих боссов. Каждый разговор был напряженным и стратегическим, каждое приветствие имело цель. Намекнули на союзы и браки, сопряженные с угрозами и вызовами.
Глаза танцевали вокруг мужчин Роккетти, предсказывая, кто будет следующим Доном, предсказывая, с кем им следует заключить союз.
Я улыбнулась и вошла в комнату.
Алессандро стоял посреди комнаты, к нему присоединились темноволосый мужчина постарше и молодая женщина. Я узнала в нем дона Ломбардцев, но женщина была незнакома.
Мрачный взгляд моего мужа остановился на мне, и он протянул руку. «Сэр», – сказал он, приближая меня к себе. Тепло его прикосновения согрело мои кости. «Могу я представить мою жену Софию? София, познакомься с главой мафии Ломбарди Витале Ломбарди и его дочерью Изабеллой.»
Нью-Йорк был разделен на пять семей, каждая из которых яростно боролась за границы и порты. Ломбардцы были одной из итальянских мафий, их территория простиралась до Квинса и Манхэттена.
Я не могла представить, как общаюсь с вражескими семьями, в Нью-Йорке. Самой близкой к «Наряду» семьей были Макдермотты, но они жили в Милуоки.
«Вы так красивы, как говорят, миссис Роккетти», – промурлыкал Дон, целуя мою протянутую руку.
«Вы слишком добры, сэр», – ответила я.
Я поймала легкую улыбку его дочери, и мое внимание переключилось на нее. Изабелла была высокой стройной молодой женщиной с длинными темными волосами и оливковой кожей. Однако «красивая» было слишком банальным словом, чтобы описать ее – черты ее лица представляли собой набор жестких, резких линий, которые создавали поразительную красоту. То, чего мне никогда не удавалось достичь.
Она подняла плечи на мое внимание, ткань ее платья цеплялась за нее. Она выглядела намного комфортнее в черном, чем я.
Дон Ломбарди положил руку на спину дочери. Если бы я была идиоткой, я бы подумала, что это обнадеживающее отцовское прикосновение. Но я знала, что это предупреждение, и по напряженным плечам Изабеллы она тоже.
Изабелла сказала: «Мои соболезнования в связи с вашей утратой».
"Спасибо. Их очень ценят ». Я благодарно посмотрела на девочку. Нет, не девочка, упрекала я себя, она ровесница тебе.
«Жалко терять такого сильного мафиози, члена старой гвардии», – сказал Дон Ломбарди. «Традиции не так ценятся, как когда-то, но Пьер-Джоржио всегда уважал старые традиции. Как мы делаем это в Нью-Йорке ».
Выражение лица моего мужа не изменилось. «Наряд никогда не станет жертвой этой ерунды New Age »
Внезапно раздались голоса. Я повернул голову, пытаясь определить внезапный источник возбуждения. Меня приветствовал мэр Альфонсо Эриксон, вошедший в комнату, как будто он владел этим местом.
Мэр был в чистом костюме с прикрепленным к углу маленьким американским флагом. От его вездесущей высокомерной усмешки у меня встали волосы на шее.
Я извинилась перед Ломбардисом и удостоила Эриксона своим присутствием.
«Альфонсо», – поприветствовала я. «Я не могу вспомнить, как отправляла вам приглашение».
«Дон Пьеро был важным членом нашего сообщества. Я оплакиваю его так же сильно, как и всех остальных », – был его дипломатический ответ.
"Это так?" Алессандро низким голосом подошел ко мне сзади. Он обнял меня рукой, прижимая к себе.
Я улыбнулась своему мужу. «Это должно быть новое его мнение, любовь моя». Я снова перевела взгляд на Эриксона. «Только дурак посмеет войти в этот дом, веря во что-нибудь еще».
На лице политика промелькнуло беспокойство. От того, как мой муж сжал руку, он поймал это, и он был счастлив видеть это.
«Вольно», – послышался знакомый голос. Мы повернулись и увидели, что Сальваторе– младший направляется к нам, его темные глаза блестят. «Я пригласил его».
"И ты забыл сказать об этом кому-нибудь?" – коротко спросил Алессандро.
Сальваторе– младший кивнул мэру Эриксону в знак приветствия. «Спасибо, что пришли, Альфонсо. Пожалуйста, будь как дома».
Интересное предложение от имени моего зятя, учитывая, что это не его дом и он не имел права делать такое заявление. Но я любезно улыбнулась, скрывая раздражение, и указала рукой на столы с едой.
Алессандро прищурился, глядя на меня. Я встретила его.
Сальваторе– младший делал свой первый шаг. Приглашение врага на чужую территорию. Надеюсь, Сальваторе– младший был достаточно умен, чтобы защитить себя от указанного врага.
Алессандро слегка улыбнулся, словно мог читать мои мысли, хотя в этом не было ничего доброго или дружелюбного.
Медленно Алессандро повернулся к мэру Эриксону. «Мой брат покажет вам гостевую книгу».
Мы с мужем оставили мэра и Сальваторе– младшего.
«Мне не нравится, как все прошло», – тихо сказала я Алессандро, пока мы двигались сквозь толпу.
«Мне тоже», – признал он. « Сальваторе, кажется, думает, что у него есть реальный шанс стать следующим доном».
"Он?"
Алессандро сжал губы, что и дало мне ответ.
Я скрывала свою неуверенность за красивой маской, приветствуя нескольких человек, пока мы с мужем скользили мимо. Было жаль, что я не пила сейчас – можно было бы выпить шампанского.
«Я думаю, что его попытка построить отношения с Эриксоном плохо кончится. Возможно, мы должны позволить ему самому справиться », – сказала я, не в силах оставить эту тему в покое. Сальваторе– младший был моим наименее любимым Роккетти (с Алессандро, Беппе и Сантино, занявшими лидирующие позиции), и он ясно выразил свою неприязнь ко мне.
Алессандро не простил своему брату за несколько покушений на мою жизнь. Хотя я убедила его действовать умно, позволить его брату расслабиться, я не могла сдержать своего легкого желания увидеть, как мой муж разорвет ему глотку. Единственная утешительная мысль заключалась в том, что Алессандро полностью взял на себя охрану, медленно выталкивая своего брата.
Дойдя до буфета Алессандро передал мне тарелку, не теряя головы склонив голову перед моей, чтобы мы могли продолжить беседу наедине.
"Почему ты так думаешь?"
«Эриксону не нравится Наряд. На самом деле, я считаю, что он работает с ФБР ... Ну, по крайней мере, с агентом Дюпон».
Мой муж поднял голову, глядя на другой конец комнаты, где Эриксон и Сальваторе– младший вежливо беседовали за стаканом бурбона. «Эти отношения могут стать проблемой. Мой брат сделает все, чтобы получить то, что он хочет».
Аделасия была доказательством этого ему не нужно было говорить.
Я кивнула, складывая тарелку. «Я думала о способах избавиться от него и заменить его Солсбери. К сожалению, я никогда не уделяла внимания общественным наукам, поэтому ничего не придумала».
«Мы всегда можем убить его», – небрежно сказал Алессандро.
«Нет. Тогда его заместитель вступит во владение. Она, кажется, тоже не сочувствует нашему делу». Я передала Алессандро хлеб, и мы покинули фуршет.
Алессандро нашел нам место на кушетке, чтобы сесть – ну, под «найденным» я имею в виду, он скверно посмотрел на предыдущих гостей, и они быстро убежали. Мой муж поставил тарелку на колено, даже сделав такой домашний поступок угрожающим ... и сексуальным.
Я съежилась от растущей похоти. Секс был исключен на шесть недель – по предписанию врача! Но обратный отсчет вызвал во мне небольшое беспокойство. Я знала, в здравом уме, что Алессандро не будет беспокоить растяжки, оставленные Данте. И все же ... мучительная мысль не покидала меня.
Беременность и роды сильно ударили по моему тщеславию. И хотя Данте был маяком в моей жизни, мое тело чувствовало ... как будто оно больше не было моим. Мои бедра, живот и грудь были неузнаваемыми. Больше не принадлежили исключительно мне.
Возможно, этого никогда не было. Но я была счастлив, живя в фантазиях.
"Что за странный взгляд?" – спросил меня Алессандро, его грубый голос прорезал мою жалость к себе.
"Ничего." Я улыбнулась ему. "Просто устала."
Прежде чем Алессандро успел сказать что-нибудь еще, к нему подошел его отец. Прекрасная Айслинг последовала за мной, ее глаза встретились с моими и светились в приветствии. Рыжие ее волосы резко контрастировали с черным платьем, которое она носила, выделяя ее среди брюнеток и блондинок.
Тото Грозный выглядел безумным. Его брови были нахмурены, а губы сжаты.
«Твой брат действует на мои последние нервы», – прошипел Тото. Айслинг прибыла рядом с ним, похоже, ее не волновал его гнев. "Поцелуй с политиком?"
«Ужасно», – ответил Алессандро.
Тото сунул руки в карманы, практически дрожа от досады. «Когда я был мальчиком, политики подчинялись Наряду. Как они думают, откуда берутся все эти гребаные деньги? Большой бизнес? Блять, пожалуйста».
«Они все продажные ублюдки», – согласился Алессандро. «Но у этого есть отношения с ФБР».
По лицу Тото пробегала радость. Он посмотрел на Сальваторе-младшего и мэра Эриксона. "Это не закончится хорошо". Он казался слишком довольным этим фактом. Его голова резко повернулась к нам, большая часть его внимания упала на меня. "Где мой отец спрятал девушку Сальваторе?"
Сейчас была только одна девушка Сальваторе. Аделасия ди Траглия, которая в настоящее время была беременна ребенком моего зятя, и ее местонахождение не разглашается.
Мы уже отправили Нерона на охоту за ней, и хотя он настаивал, что может расширить поиск по всей стране, результаты не были многообещающими. Где бы дон Пьеро ни спрятал Аделасию и новейшого Роккетти, он унес его в могилу своим секретом.
«Мы ее найдем», – ответила я.
Тото фыркнул. «Сомневаюсь. Мой отец умел скрывать вещи». Его взгляд упал на крышу, словно он смотрел сквозь штукатурку и изоляцию, пытаясь увидеть свою мать. "Что мы будем делать с этим ублюдком?"
Айслинг посмотрела на Тото. «Разве их не будут считать так же, как Беппе?»
Беппе, конечно же, был Роккетти, сыном Энрико и неназванной женщины. Но его отсутствие легитимности означало, что он никогда не мог быть «настоящим» членом семьи Роккетти. Что касается ублюдков, Беппе хорошо жил в Наряде, но мое сердце все еще болело за него.
«Я думаю, что Сальваторе может его утопить», – сказал Тото. Он сделал усилие, чтобы не смотреть на Айслинг, когда сказал это.
"Это твой извращенный способ выразить некоторую озабоченность?" – поинтересовалась я, не особо желая обсуждать детоубийство из-за моего положения .
Алессандро, похоже, со мной согласился. «Что будет с ребенком – решать Дону».
Кто бы ни принял мантию следующим ...
Мой взгляд скользил по комнате, выбирая всех жизнеспособных кандидатов. Это будет Роккетти – в этом не было никаких сомнений. Но кто?
Я чувствовала себя ведущим игрового шоу, выстраивая всех участников и оценивая их сильные и слабые стороны.
Карлос-старший был слишком стар, а Карлос-младший – слишком слаб. Сантино был слишком молод, а Роберто слишком скучен.
Все сводилось к четырем мужчинам : Тото Грозный, первенец и уважаемый член Наряда;
Энрико, обаятельный и дипломатичный; Сальваторе-младший, конкурентоспособный и безжалостный ... и Алессандро. Мой муж – преданный, защищающий и готовый на все, чтобы защитить Наряд.
Казалось, у всех у нас были одинаковые мысли, мы переглядывались и смотрели друг на друга, оценивая друг друга. Кто будет следующим доном? Кто будет править династией Роккетти?
Я откусила от булочки.
Да начнется игра.
**********
Пронзительный звук будильника вывел меня из сна.
"Дерьмо!" Алессандро скатился с кровати и приземлился на ноги.
"Что здесь происходит?" – спросила я, зевая.
«Кто-то активировал сигнализацию».
Данте начал плакать спустя несколько секунд, его рыдания совпадали со звуком. Я поспешила через одеяло, снимая его с ног.
Звук отчаяния моего сына вывел меня из состояния слабости.
На другом конце комнаты мой муж схватил пистолет и приказал мне: «Оставайся здесь!» а потом он ушел.
Я выскочила из постели и направился прямо к люльке сына . Его маленькое личико было сморщено от страдания, уже покрасневшее от стенаний.
«Тсс, тсс». Я схватила его, прижимая к груди.
Полпетто пронесся мимо моих лодыжек, чуть не столкнул меня.
"Полпетто!"
Крики Данте стали громче от моего крика.
«Тише, мой дорогой». Я его качнула. «Полпетто, иди сюда! Полпетто…
Маленький белый Volpino Italiano исчез под кроватью. Я тихонько выругалась перед тем, как поспешить в безопасную комнату. Дверь, спрятанная за рядами одежды, была прижата к стене туалета -
Тревога прекратилась.
Я остановился в своем шкафу, все еще качая Данте.
Что случилось? Алессандро был в порядке? Кто-то был в нашем доме?
Серия панических вопросов, которые пронеслись в моей голове, только заставила меня крепче сжать сына.
Через несколько секунд Алессандро крикнул: «Это безопасно, София. Это Неро, и он хочет поговорить с тобой ».
Неро ?
Я нахмурилась, выходя из туалета. Алессандро стоял в дверном проеме, все еще держа пистолет – он выглядел не таким обеспокоенным, но все же недовольным.
Данте замолчал, заметив, что сигнал тревоги исчез. Как только я подошла, чтобы положить его в кроватку, он снова издал яростный вопль.
«Не плачь, мой дорогой». Я прижала его к себе. «Что здесь делает Неро ?»
«Он здесь ради тебя».
Полуночный визит наемного убийцы из Наряда сам по себе был ужасающей мыслью. Но неожиданный визит наемного убийцы из Наряда?
Я сглотнула. "Можешь его подержать?"
Алессандро осторожно взял Данте, прижимая к своей обнаженной груди. Он положил ладонь под попу Данте, другая мягко прижалась к его спине.
Я надела халат, не в силах оторвать взгляд от мужа и сына.
Для человека, который всегда был таким грубым и беспокойным, казалось, что чувство покоя овладевает им, когда он обнимает сына. Алессандро сделал сознательное усилие говорить тише, замедлить свои движения, когда с ним был Данте.
Если я обостряла Алессандро, то Данте его смягчал.
Мое сердце растаяло.
Когда я подошла к двери, Алессандро вернул мне Данте. «Мне нужны обе руки », – сказал он. Мне не нужно было, чтобы он объяснил, зачем ему была нужна полная мобильность, поскольку ладонь с его оружием сказала мне все, что мне нужно было знать.
Все огни в доме были включены, и я могла видеть проблески солдат через окна. Вероятно, они были в замешательстве после срабатывания домашней сигнализации. Я думаю, что завтра Алессандро поговорит с ними. Ни одного, что было бы уместно повторять.
В фойе, у подножия лестницы, на меня смотрело знакомое лицо убийцы Наряда. Он был весь в черном, лицо потемнело от раздражения.
Я почти спросила, почему он был так раздражен, учитывая, что мы с Алессандро проснулись, когда я заметила ее.
Нерон держал за руку молодую женщину, все еще в халате, с волосами цвета меда, зачесанными назад в низкий хвост. Она яростно посмотрела на Неро, потянула за пойманную руку и окликнула его такими именами, которые заставили меня прикрыть маленькие ушки Данте.
«У меня есть твоя медсестра», – рявкнул Неро .
Женщина повернулась ко мне и остановилась. Ее глаза метнулись к Алессандро, который маячил позади меня, и она слегка побледнела.
« Нерон, – выдавила я, – ты ее похитил?»
"Он сделал!" Женщина зашипела, обращая свой гнев обратно на Нерона.
Нерон выглядел совершенно безразличным. –« Вы просили меня за ней – я ее забрал.»
Я начала спускаться по лестнице, вздыхая через нос. Нерон просто напрасно усложнил всю эту ситуацию своей наглостью, и теперь мне нужно было распутать ее – в полночь.
«Я разочарован тем, что ты включил сигнализацию, – сказал Алессандро. Я бросил на него взгляд, но он хмуро посмотрел на Неро . «Кто-нибудь из солдат заметил тебя?»
"Нет, сэр." Неро, казалось, расправил плечи от внимания Алессандро. «Меня ... эээ, поймала сигнализация возле цветочного горшка».
Я нахмурилась, глядя на Алессандро. "Что?"
Алессандро выглядел довольным, что его система безопасности оказалась настолько успешной. Он кивнул Нерону подбородком. «Попадайся снова, и я буду искать нового убийцу». Он скользнул по мне своими темными глазами, намекая на странную женщину в нашем фойе.
Я снова посмотрела на нее. Женщина, надо отдать ей должное, немного успокоилась, но скорее из подражания, чем из здравого смысла.
«Извините, Неро», – сказала я, спускаясь по лестнице, раскачивая Данте. «Его послали предложить тебе работу».
Женщина нахмурилась. «Какая работа?» Она внезапно побледнела, ее взгляд метался между Неро и Алессандро, который был полуобнаженным. "Я медсестра ... Я ничего не знаю о ..."
«Ничего подобного», – заверила я. «Иди на кухню, я приготовлю тебе чаю».
Она не выглядела убежденной.
« Неро уйдет, – добавила я.
Это убедило ее.
Женщина бросила на Неро свирепый взгляд – он не выглядел обеспокоенным – прежде чем последовать за мной на кухню. Интересно, заметила ли она, как его темные глаза следили за ней, когда она вошла на кухню. Жара в его глазах было достаточно, чтобы мне стало тепло.
Я включила свет на кухне и уложила Данте на его подпрыгивающее сиденье. К счастью, он казался счастливым, когда его уложили.
«Присаживайтесь», – сказала я, бегая по кухне.
Женщина оглядела комнату неуверенными глазами, но расширилась, когда она приняла средиземноморский стиль. «У вас очень красивый дом», – сказала она, наполовину удивленная тем, что сказала это вслух.
"Спасибо. Чай?"
Она кивнула и осторожно села за стойку.
«Я прошу прощения от имени Неро. Он не самый ... "
"Не в своем уме?"
Я тихонько рассмеялся. В нашем мире Неро не считали сумасшедшим, но, честно говоря, среди нас также были такие люди, как Тото Грозный.
"Что-то такое. Сливки?"
Она покачала головой.
"Ой! Как грубо." Я протянул руку над островной скамейкой. «Я София Роккетти. Мне жаль, что это так неформально. Неро забыл об общественно приемлемых часах для свиданий ».
«Я знаю, кто вы, – отметила она, – вы отвечаете за Службу поддержки Роккетти и Альцгеймера».
"Я. И вы?" Я уже знала, но было вежливо спросить.
« Офелия Каприоли». Ее глаза метнулись в сторону холла, где все еще можно было слышать глубокие голоса Алессандро и Неро. «Я слышала, вы также отвечаете за что-то менее авторитетное ».
«Якобы». Я передала ей чай.
« Неро сказал, что у тебя есть предложение о работе?»
«Не меньше чем уважаемая», – размышляла я, делая глоток собственного чая и почесывая Данте живот. Его веки опускались, но я знала, что ему понадобится кормление через несколько минут, поэтому я пытался не дать ему заснуть. «Мне нужна круглосуточная медсестра, и вас очень рекомендуют».
Офелия нахмурилась. «Я ничего не знаю о младенцах ...»
«Для пациента с болезнью Альцгеймера».
"Ой. Кто?"
«Сначала ты должна согласиться на работу», – напомнила я ей. После того, как Элизабет Спирс стала так сплетничать, я гораздо осторожнее относилась к Офелии. Надеюсь, я могу доверять Офелии, что она ничего не расскажет о нашей семье под видом фальшивой кузины, которая дружила с Ниной Дженовезе, как и Элизабет.
Офелия не прикасалась к чаю. «Мой отец предупреждал меня, чтобы я не общался с вашими людьми».
«Ваш отец знает, что вы в долгах?» – поинтересовалась я.
Она напряглась, слегка побледнела, но не выглядела потрясенной. Она ответила: «Нет. Нет, не знает»
«Ваша работа в учреждении по уходу за престарелыми там платят вам достаточно, чтобы расплачиваться ?»
Ее молчание ответило на мой вопрос.
«Я не собираюсь давить на тебя», – сказала я. «Тебя очень рекомендуют, и медсестра, которая ухаживает за одним из наших любимых членов семьи, будет находиться под присмотром».
Я увидела, как в ее глазах загорелся интерес.
Я подхватила Данте, мягко похлопав его по спине, пытаясь не дать ему заснуть. Он попытался поднять голову мне на грудь, раздраженный, я пыталась не дать ему впасть в сон.
«Я пойду и принесу контракт».
Когда я вернулась, Офелия не двигалась, но выглядела более напряженной. Я улыбнулась в знак приветствия и передала ей контракт.
«Не торопись, – сказала я. "Обдумай это."
Офелия просмотрела контракт, ее губы приоткрылись, когда она увидела свою годовую зарплату. Она снова посмотрела на меня с явным недоверием. «Это по-настоящему?»
Данте проголодался, у него потекли слюнки. «Конечно. Мне нужна круглосуточная медсестра, а ты, видимо, лучшая. И единственный, кто по уши в долгах.»
Я подбежала к обеденному столу, села и приготовил Данте к кормлению.
Офелия смотрела на меня, но ничего не сказала.
Когда Данте был у меня на груди, я сказала: «Это возможность изменить жизнь, Офелия. Ты знаешь это."
Она кивнула. Я могла видеть внутреннюю битву в ее голове. Офелия не хотела связываться с Нарядом, не хотела быть на нашем радаре, но она также не могла отказаться от возможности заработать хорошую зарплату и выплатить свои долги.
Подписать контракт у нее не заняло много времени.
«Замечательно», – сказала я, когда она передала его мне, ее имя было аккуратно написано внизу. «Я познакомлю вас с Николеттой».
Тихая мелодия фортепиано была единственным признаком того, что Николетта проснулась.
Я часто проверяла ее в течение дня, беспокоясь о ее молчании. За исключением своих музыкальных талантов, Николетта практически молчала. Она всегда была рада поговорить со мной и Алессандро – или с Беппе, ее самым любимым гостем, – но в остальном она была тихой.
Когда Данте поел, я проводила Офелию в комнату Николетты. Я прижала Данте к груди, мягко похлопывая его по спине, пытаясь заставить его отрыгнуть.
«Добро пожаловать, вы будете жить здесь», – сказала я ей, ведя ее по дому. «Тем не менее, я понимаю, что вам нужно ваше собственное пространство».
«Я бы предпочла это», – решилась она.
"Конечно. Мы планируем переместить Николетту в ее старый дом, как только о ней узнают ... ну, в свое время.»
Николетта все еще считалась мертвой. Алессандро позволил мне отвечать за то, чтобы делиться новостями, и никто из других мужчин Роккетти с этим не спорил. Это не были мелкие сплетни – на самом деле это была потрясающая новость. Планирование, когда обнародовать это было, трудно.
«Если тебе что-нибудь понадобится, просто дай мне знать». Мы подошли к двери спальни Николетты. «Ты не идиотка, Офелия, и я бы не стала относиться к тебе как к таковой. Само собой разумеется, что то, что ты слышишь, что ты видишь, никого не касается – даже тебя лично.
Офелия кивнула. "Я знаю."
Я улыбнулся и похлопала ее по руке. "Замечательно! Ты станешь отличным дополнением в нашем доме ». Я постучала в дверь, тихо окликнув Николетту.
Пианино затихло, и она окликнула меня.
Я открыла дверь и увидела Николетту, сидящую за своим инструментом. Она была одета в белую ночную рубашку, со распущенными седыми волосами и остекленевшими глазами. Когда она заметила меня, она улыбнулась в знак приветствия – улыбка, которая стала шире, когда она заметила Данте.
«О, ты принесла ребенка!» – сказала она по-итальянски, сцепив руки вместе.
Офелия взглянула на меня, но ничего не сказала.
«Николетта, познакомься, пожалуйста, с Офелией. Отныне она будет с тобой вместо Элизабет.
«Приятно познакомиться », – вежливо сказала Офелия, ее итальянский язык смешался с американским диалектом .
Николетта неуверенно поднялась с фортепиано. «Дай мне увидеть Алессандро», – сказала она. «Малыш Алессандро. Где его брат? »
"Спит" Я подошела к ней ближе, повернув плечо в сторону, чтобы она могла видеть личико Данте.
Она полностью просветлела.
Для Офелия, я сказала: «Есть вопросы?»
«Когда ей поставили диагноз?» – спросила Офелия, уже не боясь, но теперь уже клинически осознавая своего пациента.
«Трудно сказать – настоящих записей нет, а медицинская наука намного лучше, чем была. Но была заподозрили шизофрению в очень раннем возрасте ... возможно, в начале тридцатых годов? Однако недавно он был обновлен до диагноза болезни Альцгеймера с ранним началом ».
Офелия кивнула с расчетливым выражением лица. «Она кажется довольно продвинутой».
