Текст книги "Слова сияния"

Автор книги: Брендон Сандерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 86 страниц) [доступный отрывок для чтения: 31 страниц]

«Могло ли так оказаться, – подумала она, – что все это время ученые искали не в тех развалинах?»

Впереди послышались слова, эхом отдаваясь в коридоре:

– Я волнуюсь за Аш.

– Ты обо всем волнуешься.

Джасна замедлила движение по коридору.

– Ей становится хуже, – продолжил голос. – Нам не должно было становиться хуже. Мне тоже становится хуже? Думаю, что чувствую себя хуже.

– Заткнись.

– Мне это не нравится. То, что мы сделали, неправильно. Это существо носит Клинок моего лорда. Нам не следовало позволять ему распоряжаться им. Он...

Двое мужчин миновали перекресток перед Джасной. Послы с запада, один из которых оказался азианином с белым родимым пятном на щеке. Или это шрам? Более низкий из мужчин – он мог быть алети – замолк, когда заметил Джасну, и, издав какой-то писк, поспешил дальше.

Азианин, одетый в черное с серебром, остановился, осмотрел принцессу сверху донизу и нахмурился.

– Пир уже закончился? – спросила Джасна.

Ее брат пригласил этих двоих на празднество вместе со всеми иностранцами, занимающими высокий пост в Холинаре.

– Да, – ответил мужчина.

Его пристальный взгляд заставлял Джасну чувствовать себя некомфортно. В любом случае она шла вперед.

«Мне следует проверить этих двоих», – подумала она.

Конечно же, она изучала собранную на них информацию, но не нашла ничего, стоящего внимания. Они говорили о Клинке Осколков?

– Пойдем же, – проговорил низкорослый мужчина, возвращаясь и беря высокого под руку.

Тот позволил увести себя. Джасна подошла к месту, где коридоры пересекались, и посмотрела им вслед.

Оттуда, где раньше звучали барабаны, теперь внезапно раздались крики.

«О, нет...»

Джасна обернулась в тревоге, затем подхватила юбку и побежала так быстро, как только могла.

Десяток различных возможных несчастий промелькнул у нее в голове. Что еще могло случиться этой бурной ночью, когда тени оживали, а отец смотрел на нее с подозрением? С натянутыми нервами она добралась до ступеней и начала взбираться наверх.

Слишком долго. Слушая крики, Джасна поднималась по лестнице. Наконец она ворвалась в хаос. Мертвые тела с одной стороны, разрушенная стена – с другой. Как...

Разрушения вели к покоям отца.

Весь дворец сотрясался, с этого направления раздавался грохот.

«Нет, нет, нет!»

Пока она бежала, мимо промелькнули борозды, оставленные Клинком Осколков.

«Пожалуйста».

Трупы с выжженными глазами. Тела, усеивающие пол, как обглоданные кости на обеденном столе.

«Только не это».

Сломанные двери. Покои отца. Джасна остановилась в коридоре, ловя ртом воздух.

«Соберись, соберись...»

Она не могла. Не сейчас. Обезумев, принцесса вбежала внутрь, хотя Носитель Осколков мог с легкостью ее убить. Она ничего не соображала. Ей нужно привести помощь. Далинар? Пьян. Тогда Садеас.

Комната выглядела так, будто здесь погулял сверхшторм. Разбитая мебель, повсюду щепки. Балконные двери выломаны наружу. Кто-то шел к ним шатающейся походкой – мужчина в Доспехах Осколков отца. Теарим, телохранитель?

Нет. Шлем был разбит. Это не Теарим, а Гавилар. На балконе кто-то вскрикнул.

– Отец! – закричала Джасна.

Шагнув на балкон, Гавилар остановился и оглянулся на нее.

Балкон под ним обвалился.

Закричав, Джасна бросилась через комнату к сломанному балкону и рухнула на колени у самого края. Ветер трепал выбившиеся из узла пряди волос, а она смотрела, как падали двое мужчин.

Ее отец и одетый в белое шиноварец, которого она видела на пиру.

Шиноварец излучал белый свет. Он упал на стену, ударился о нее, перекатившись, и остановился. А затем встал, каким-то образом оставаясь на внешней стене дворца и не падая. Подобное не поддавалось объяснению.

Мужчина повернулся и направился к ее отцу.

Похолодев, Джасна беспомощно наблюдала, как убийца подошел к королю и, опустившись на колени, склонился над ним.

Слезы стекали по ее щекам, и ветер уносил их прочь. Что он делал там, внизу? Она не могла понять.

Когда убийца отошел, на земле остался труп ее отца, насквозь пронзенный деревянным обломком. Он был действительно мертв – его Клинок Осколков появился рядом, как это всегда происходило после смерти Носителя.

– Я столько трудилась... – прошептала Джасна в оцепенении. – Я делала все, чтобы защитить семью...

Как? Лисс. Виновата Лисс!

Нет. Джасна с трудом соображала. Тот шиноварец... тогда бы она не призналась, что владела им. Она его продала.

– Мы сожалеем о вашей утрате.

Джасна обернулась, моргая затуманенными глазами. Трое паршенди, включая Клэйда, стояли в дверях, одетые в свои причудливые наряды: аккуратно сшитые накидки, одинаковые для женщин и мужчин, пояса на талии, свободные рубашки без рукавов и свисающие, сотканные из яркой разноцветной ткани жилеты, открытые по бокам. Они не разделяли одежду по полу. Джасна думала, что они разделяли ее по кастам, однако...

«Прекрати, – одернула она себя. – Перестань думать как ученый, хотя бы на один штормовой день!»

– Мы берем на себя ответственность за смерть короля, – сказала стоявшая впереди паршенди.

Гангна была женщиной, хотя у паршенди половые различия, похоже, сводились к минимуму. Одежда скрывала грудь и бедра, хотя ни то, ни другое не было явно выражено. К счастью, отсутствие бороды являлось понятным признаком. Все мужчины паршенди, которых когда-либо видела Джасна, носили бороды, в которые они вплетали кусочки драгоценных камней, и...

«ПРЕКРАТИ!»

– Что ты сказала? – требовательно спросила Джасна, вставая на ноги. – Почему вы берете вину на себя, Гангна?

– Потому что мы наняли убийцу, – нараспев ответила женщина паршенди с сильным акцентом. – Мы убили твоего отца, Джасна Холин.

– Вы...

Внезапно эмоции охладели подобно реке, замерзающей в горах. Джасна перевела взгляд с Гангны на Клэйда, на Варнали. Старейшины, все трое. Члены управляющего совета паршенди.

– Почему? – прошептала Джасна.

– Потому что так нужно, – ответила Гангна.

– Почему? – снова спросила Джасна, подавшись вперед. – Он сражался за вас! Он держал хищников на расстоянии! Мой отец хотел мира, вы, монстры! Почему вы предали нас именно сейчас?

Гангна сжала губы в линию. Ритм ее голоса изменился. Она очень напоминала мать, объясняющую что-то очень сложное маленькому ребенку.

– Потому что твой отец собирался совершить кое-что очень опасное.

– Пошлите за кронпринцем Далинаром! – раздался голос снаружи. – Шторма! Мои приказы дошли до Элокара? Наследник должен быть отправлен в безопасное место!

Кронпринц Садеас ввалился в комнату вместе с отрядом солдат. Его напоминающее луковицу красное лицо блестело от пота, он был одет в королевскую мантию Гавилара.

– Что здесь делают дикари? Шторма! Защитите принцессу Джасну. Тот, кто это сделал, – он находился в их свите!

Солдаты бросились вперед, чтобы окружить паршенди. Не обращая на них внимания, Джасна развернулась, шагнула обратно к сломанным дверям, держась рукой за стену, и посмотрела вниз, на своего отца, распластавшегося на камнях рядом с Клинком.

– Будет война, – прошептала она. – И я не буду мешать.

– Это понятно, – сказала Гангна сзади.

– Убийца, – сказала Джасна. – Он ходил по стене.

Гангна промолчала.

В рассыпающемся мире Джасна ухватилась за этот факт. Сегодня ночью она кое-что увидела. Что-то, чего быть не могло. Имело ли это отношение к странному спрену? К произошедшему с ней в том месте со стеклянными бусинами и темным небом?

Эти вопросы стали ее спасательным кругом стабильности в океане хаоса. Садеас требовал ответы от лидеров паршенди, но не получил их. Когда он приблизился к ней и увидел обломки внизу, то со всех ног бросился к упавшему королю, призывая солдат.

Много часов спустя выяснилось, что убийство короля и сдача трех лидеров паршенди скрыли бегство их большей части. Они быстро исчезли из города, и кавалерия, посланная Далинаром вдогонку, была уничтожена. Сотня лошадей, каждая из которых являлась практически бесценной, оказалась потеряна вместе со всадниками.

Лидеры паршенди больше ничего не сказали и не дали никаких подсказок к случившемуся, даже когда их связывали и вешали за совершенное преступление.

Джасна все это проигнорировала. Она допрашивала выживших стражников о том, что они видели. Она пыталась раскрутить зацепку о ставшей теперь известной природе наемного убийцы, выведывая информацию у Лисс. Практически ничего не вышло. Лисс владела им недолго и заявила, что ничего не знала о необычных способностях шиноварца. Прежнего владельца Джасне найти не удалось.

Затем настал черед книг. Самозабвенная, яростная попытка отвлечься от утраты.

Той ночью Джасна увидела невозможное.

Ей нужно было понять, что это означало.

ЧАСТЬ 1. В пламени

ГЛАВА 1. Сантид

Если быть предельно откровенной, то, что случилось за последние два месяца, – моя вина. Смерть, разрушения, потери и боль – вот моя ноша. Я должна была это предвидеть. И остановить.

Из дневника Навани Холин, джесесес[1]1
  Календарь Рошара насчитывает десять месяцев по десять недель в каждом. В каждой неделе пять дней. И месяцы, и недели имеют названия и обычно сокращаются до аббревиатур. Аббревиатуры состоят из полного названия месяца и двух суффиксов для недели и дня. Примеры аббревиатур:
  
  (здесь и далее прим. переводчика)


[Закрыть], 1174 г.

Шаллан зажала в пальцах тонкий угольный карандаш и нарисовала несколько прямых линий, расходящихся от сферы на горизонте. Эту сферу нельзя было назвать солнцем, но ни на одну из лун она тоже не походила. Облака, обведенные углем, казалось, стремились к ней. И море под ними... Рисунок не мог передать странной природы океана, наполненного не водой, а маленькими бусинами из полупрозрачного стекла.

Девушка задрожала, вспомнив то место. Джасне было известно о нем гораздо больше, чем она рассказывала своей подопечной, и Шаллан не знала, как лучше спросить. Разве можно требовать ответы после ее предательства? Прошло всего несколько дней, и она до сих пор понятия не имела, как будут строиться дальше ее отношения с Джасной.

Палуба покачнулась, когда корабль изменил курс, огромные паруса захлопали над головой. Чтобы не потерять равновесие, Шаллан пришлось схватиться за поручень закрытой безопасной рукой. Капитан Тозбек говорил, что до сих пор море вело себя не так уж плохо для этой части Долгобрового пролива. Однако ей, возможно, придется спуститься в каюту, если волны и качка усилятся.

Шаллан выдохнула и постаралась расслабиться, пока корабль успокаивался. По палубе гулял холодный ветер, и спрены ветра проносились мимо в невидимых воздушных потоках. Каждый раз, когда море волновалось, Шаллан вспоминала тот чужеродный океан из стеклянных бусин.

Она опустила глаза на свой рисунок. Ей удалось только мельком увидеть то место, и ее набросок не идеален. Он...

Шаллан нахмурилась. На бумаге появился узор, похожий на тиснение. Как это вышло? Узор занимал почти весь лист – последовательность сложных линий с острыми углами и повторяющимися стрелообразными формами. Был ли это эффект от рисования того странного места, которое Джасна называла Шейдсмар? Шаллан нерешительно протянула свободную руку, чтобы прикоснуться к рисунку, и почувствовала на бумаге неестественные выпуклости.

Узор сдвинулся, скользнув по листку, как щенок громгончей под простыней.

Шаллан вскрикнула и подпрыгнула на своем сидении, уронив папку с набросками на палубу. Свободные листки посыпались на доски, дрожа и разлетаясь по ветру. Стоящие поблизости моряки – тайленцы с длинными белыми бровями, зачесанными за уши, – бросились помогать, хватая рисунки, пока те не сдуло за борт.

– Вы в порядке, юная барышня? – спросил Тозбек, отвлекшись от разговора с одним из матросов.

Низенький и полный, Тозбек был одет в красно-золотую куртку с широким поясом и сочетающуюся по цвету шляпу. Свои брови он зачесывал вверх и придавал им форму веера над глазами.

– Со мной все в порядке, капитан, – сказала Шаллан. – Я просто испугалась.

Йалб подошел к ней, протягивая листки.

– Ваши аксессуары, светледи.

Шаллан приподняла бровь.

– Аксессуары?

– Ну да, – ухмыльнулся молодой моряк. – Я практикуюсь в модных словечках. Они помогают парням добиться надлежащего женского внимания. Знаете, таких леди, от которых не слишком плохо пахнет и у которых осталось еще по крайней мере несколько зубов.

– Чудесно, – проговорила Шаллан, принимая листки. – Ну, в зависимости от твоего определения чудесного, во всяком случае.

Она подавила дальнейшие колкие замечания, подозрительно уставившись на пачку листков в своей руке. Рисунок Шейдсмара оказался сверху, на этот раз без странных выпуклостей.

– Что случилось? – спросил Йалб. – Вы увидели выползшего из-под вас крэмлинга или что-то в этом роде?

Как обычно, моряк был одет в открытый спереди жилет и свободные штаны.

– Ничего особенного, – тихо ответила Шаллан, засовывая листки обратно в сумку.

Йалб слегка отсалютовал ей – она не имела понятия, почему он взял привычку так делать – и вернулся к связыванию такелажа вместе с другими моряками. Вскоре девушка уловила взрывы смеха среди окружавших его мужчин и, посмотрев в ту сторону, увидела, как вокруг головы Йалба затанцевали спрены славы. Они выглядели как маленькие светящиеся шарики. Очевидно, моряк очень гордился только что рассказанной шуткой.

Шаллан улыбнулась. Так удачно получилось, что Тозбек задержался в Харбранте. Ей нравился этот экипаж, и она была рада, что Джасна выбрала его для их путешествия. Шаллан уселась обратно на ящик, который капитан Тозбек приказал привязать рядом с бортом, чтобы она могла наслаждаться морем во время плавания. Ей следовало остерегаться брызг, не слишком полезных для набросков, но пока море оставалось спокойным, возможность любоваться им стоила усилий.

Наблюдатель на мачте что-то прокричал сверху. Шаллан прищурилась, посмотрев в указанном им направлении. Они двигались в пределах видимости отдаленной суши, плывя параллельно берегу. И даже провели прошлую ночь в порту, чтобы укрыться от налетевшего сверхшторма. Во время плавания всегда желательно находиться недалеко от порта. Было бы самоубийством безрассудно отправляться в открытое море, когда на тебя неожиданно мог обрушиться сверхшторм.

На севере маячило темное пятно – Замерзшие земли – большая ненаселенная область в южной части Рошара. Время от времени Шаллан удавалось разглядеть более высокие скалы на юге. Тайлен, великое островное королевство, образовывал здесь еще один барьер. Пролив располагался между ними.

Наблюдатель заметил что-то в волнах прямо к северу от корабля. Покачивающийся объект, на первый взгляд похожий на огромное бревно, оказался гораздо больше и шире. Шаллан встала и прищурилась, пока он приближался. Это была куполообразная коричнево-зеленая раковина размером с три шлюпки, связанные вместе. Когда они проплывали мимо, раковина подплыла к кораблю и каким-то образом начала двигаться параллельным курсом, выдаваясь из воды примерно на шесть-восемь футов[2]2
  Приблизительно 1,8-2,4 м


[Закрыть].

Сантид! Шаллан перегнулась через борт, заглядывая вниз. Моряки возбужденно переговаривались. Некоторые присоединились к ней и высовывались, чтобы рассмотреть существо. Сантиды встречались настолько редко, что многие из ее книг утверждали, будто они вымерли, а все современные сведения о них недостоверны.

– Вы приносите удачу, юная барышня! – со смехом воскликнул Йалб, проходя мимо с веревкой. – Мы не видели сантида много лет.

– Вы и сейчас не видите, – ответила Шаллан. – Только верхушку его раковины.

К ее разочарованию, море скрывало все, кроме уходящих в глубину теней, которые могли оказаться длинными конечностями, спускающимися вниз. Истории гласили, что животные, бывало, сопровождали судно несколько дней, ожидая в море, когда корабль заходил в порт, и плывя следом, когда корабль его покидал.

– Кроме раковины ничего не увидеть, – сказал Йалб. – Страсти, это хороший знак!

Шаллан схватилась за свою сумку. Она сохранила воспоминание об этом существе рядом с кораблем, закрыв глаза и зафиксировав образ в уме, чтобы нарисовать его как можно более точно.

«Хотя что рисовать? – подумала девушка. – Выступающий из воды горб?»

В ее голове начала формироваться идея. Она произнесла слова вслух прежде, чем как следует подумала.

– Принеси мне вон ту веревку, – сказала Шаллан, повернувшись к Йалбу.

– Ваша светлость? – вопросительно проговорил он, остановившись на месте.

– Завяжи на одном конце петлю, – продолжила она, бросив сумку на сидение. – Мне нужно взглянуть на сантида. Я никогда раньше не опускала голову под воду в океане. Из-за соли трудно видеть?

– Под воду? – пропищал Йалб.

– Ты не завязываешь веревку.

– Потому что я не штормовой дурак! Капитан с меня голову снимет, если...

– Позови друга, – сказала Шаллан, не слушая его, и взялась за веревку, пытаясь завязать один из ее концов в маленькую петлю. – Вы спустите меня вниз, а я взгляну на то, что находится под раковиной. Ты понимаешь, что никто никогда не мог нарисовать живого сантида? Все выброшенные на берег были сильно разложившимися. И из-за того, что моряки считают плохой приметой охотиться на них...

– Еще какой! – ответил Йалб, его голос стал еще более высоким. – Никто не посмеет его убить.

Шаллан закончила петлю и поспешила к борту корабля. Ее рыжие волосы взвились вокруг лица, когда она перегнулась через бортик. Сантид по-прежнему плыл за кораблем. Как он успевал за ними? Плавников видно не было.

Она оглянулась на Йалба, который держал веревку и ухмылялся.

– А, ваша светлость. Это расплата за то, что я болтал о вашей заднице с Безнком? Я просто пошутил, но вы заставили меня поволноваться! Я... – Он замолк, встретившись с ней глазами. – Шторма. Вы серьезно.

– У меня больше не будет такой возможности. Наладан охотилась за подобными существами всю жизнь, но так и не смогла как следует рассмотреть ни одного сантида.

– Это безумие!

– Нет, это наука! Не знаю, насколько хорошо будет видно под водой, но я должна попробовать.

Йалб вздохнул.

– У нас есть маски. Они сделаны из черепашьего панциря, в выдолбленных спереди отверстиях стекло, а по краям полости, чтобы не заливалась вода. В такой маске вы сможете опустить голову под воду и все рассмотреть. Мы их используем, чтобы проверять корпус судна в доке.

– Чудесно!

– Конечно же, мне нужно сходить к капитану за разрешением взять одну из них...

Шаллан сложила руки на груди.

– Какой же ты коварный. Что ж, отправляйся.

В любом случае маловероятно, что ей удастся все провернуть без ведома капитана.

Йалб ухмыльнулся.

– Что произошло с вами в Харбранте? Во время первого путешествия с нами вы были так напуганы, выглядели, как будто готовы упасть в обморок при одной мысли, что придется уплыть из родного дома!

Шаллан замялась и обнаружила, что краснеет.

– Это безрассудно, да?

– Свеситься с движущегося корабля и засунуть голову под воду? – спросил Йалб. – Ну да. Немного.

– Как ты думаешь... можем мы остановить корабль?

Йалб засмеялся, но убежал поговорить с капитаном, оценив ее вопрос как знак того, что она все еще намерена осуществить свой план. Так и было.

«Что со мной случилось?» – удивилась Шаллан.

Ответ был прост. Она все потеряла. Совершила кражу у Джасны Холин, одной из самых могущественных женщин в мире, и это не только отняло у нее шанс учиться, но и обрекло ее братьев и ее дом. Шаллан проиграла, целиком и полностью.

И она справилась с этим.

Случившееся не прошло даром. Доверие Джасны к ней оказалось подорвано, а сама Шаллан чувствовала, что практически бросила свою семью. Однако что-то в тех событиях, когда она украла преобразователь Джасны, все равно оказавшийся подделкой, и после, когда ее чуть не убил мужчина, который, как казалось, испытывал к ней нежные чувства...

Что ж, теперь Шаллан лучше понимала, насколько плохи могут быть дела. Как будто... раньше она боялась темноты, а теперь вступила в нее. И пережила кошмары, поджидавшие ее там. Какими бы ужасными они ни были, теперь Шаллан знала, с чем имеет дело.

«Ты всегда знала, – прошептал голос глубоко внутри. – Ты выросла с кошмарами, Шаллан. Просто не позволяешь себе вспоминать о них».

– Что происходит? – спросил Тозбек, приблизившись вместе со своей женой, Эшлв.

Миниатюрная женщина не имела привычки много болтать; она была одета в блузку и ярко-желтую юбку, головной платок полностью покрывал ее волосы, за исключением двух белых бровей, которые она завивала и оставляла ниспадать по обеим сторонам лица.

– Юная барышня, – продолжил Тозбек, – вы хотите поплавать? Не могли бы вы подождать, пока мы не зайдем в порт? Я знаю несколько хороших мест, где вода не слишком холодная.

– Я не собираюсь плавать, – ответила Шаллан, покраснев еще больше.

Что она наденет для плавания, когда вокруг столько мужчин? Неужели кто-то на самом деле занимался подобными вещами? Она махнула рукой в сторону существа.

– Мне нужно поближе взглянуть на нашего спутника.

– Юная барышня, вы же понимаете, что я не могу разрешить что-либо, настолько опасное. Даже если мы остановим корабль, что, если чудовище причинит вам вред?

– Считается, что они безобидны.

– Они настолько редкие, можем ли мы быть полностью уверены? Кроме того, в море есть и другие животные, которые могут вам повредить. Багровники точно охотятся в этих водах, и возможно, мы в достаточно мелком месте, чтобы опасаться хорнаков. – Тозбек потряс головой. – Простите, но я просто не могу разрешить такое.

Шаллан прикусила губу и обнаружила, что сердце предательски забилось. Ей хотелось быть более настойчивой, но твердость в глазах капитана заставила ее отступить.

– Хорошо.

Тозбек расплылся в широкой улыбке.

– Я возьму вас с собой посмотреть на ракушки в порту Амидлатна, когда мы остановимся там, юная барышня. У них отличная коллекция!

Шаллан не знала, где это, но, судя по куче слепленных вместе согласных, решила, что на тайленском берегу. Там же располагалось большинство городов так далеко к югу. В Тайлене почти так же холодно, как в Замерзших землях, но людям, похоже, нравилось жить там.

Конечно же, с головой у тайленцев немного не в порядке. Как еще описать таких людей, как Йалб и остальные, не носивших рубашек, несмотря на холодную погоду?

«Но это не они намеревались окунуться в океан», – напомнила себе Шаллан.

Она снова посмотрела за борт судна, на волны, разбивающиеся о раковину мирного сантида. Кем он был? Монстром с огромной раковиной, как ужасающие скальные демоны Разрушенных равнин? Или больше походил на рыбу, или, вероятнее, на черепаху? Сантиды так редки, а случаи, когда ученые видели их вживую, так нерегулярны, что все теории противоречили друг другу.

Шаллан вздохнула, открыла сумку и занялась раскладыванием листков, большинство из которых представляли собой повседневные наброски моряков в разных позах, работающих над управлением массивных, натянутых против ветра парусов. Отец никогда не позволил бы ей провести день, сидя и наблюдая за группой темноглазых без рубашек. Как же сильно изменилась ее жизнь за такое короткое время.

Шаллан работала над наброском раковины сантида, когда на палубу поднялась Джасна.

Как и Шаллан, Джасна носила хаву – воринское платье особого кроя. Подол платья доходил до ступней, а горловина – почти до подбородка. Некоторые тайленцы, когда думали, что она не слышит, называли такую одежду чопорной. Шаллан не могла согласиться: хава была не чопорной, а элегантной. На самом деле шелк туго обхватывал тело, особенно в районе бюста, и вид, с которым моряки таращились на Джасну, говорил о том, что одеяние им по нраву.

 Джасна обладала привлекательностью. Пышная фигура, загорелая кожа. Безукоризненные брови, накрашенные темно-алым губы, волосы, заплетенные в толстую косу. Несмотря на то, что Джасна была вдвое старше Шаллан, ее зрелая красота восхищала, даже вызывала зависть. Как женщина могла оставаться настолько идеальной?

 Принцесса игнорировала взгляды моряков. Не то чтобы она не замечала мужчин. Джасна замечала все и всех. Казалось, что ее просто никоим образом не волновало, как мужчины ее воспринимали.

«Нет, это неправда, – подумала Шаллан, пока Джасна шла к ней. – Она бы не тратила время на прическу или макияж, если бы не придавала значения тому, как ее воспринимают».

В этом Джасна оставалась загадкой. С одной стороны, она казалась ученым, интересующимся только своим исследованием. С другой стороны, она воспитала в себе уравновешенность и достоинство королевской дочери и время от времени пользовалась ими как дубинкой.

– Вот ты где, – сказала Джасна, подходя к Шаллан.

Капли воды из-за борта корабля улучили этот момент, чтобы обрызгать принцессу. Она нахмурилась, проследив взглядом, как они скатываются по шелковому платью, снова посмотрела на Шаллан и подняла бровь.

– Возможно, ты не заметила, но на корабле имеются две очень хорошие каюты, которые я сняла для нас за немалые деньги.

– Да, но они внутри.

– Как обычно и полагается комнатам.

– Большую часть своей жизни я провела взаперти.

– И так же ты проведешь еще больше времени, если хочешь стать ученым.

Шаллан прикусила губу в ожидании приказа сойти вниз. Странно, но его не последовало. Джасна сделала Тозбеку знак подойти, и он поспешил приблизиться, все время кланяясь и держа шляпу в руке.

– Да, ваша светлость? – спросил капитан.

– Я бы хотела второе такое... сидение, – сказала Джасна, рассматривая ящик Шаллан.

Тозбек быстро отправил одного из своих людей привязать второй ящик в том же месте. Ожидая, пока приготовят сидение, Джасна махнула Шаллан, чтобы та передала ей свои наброски. Принцесса изучила рисунок сантида, потом посмотрела за борт.

– Неудивительно, что моряки подняли такой переполох.

– Это к удаче, ваша светлость! – сказал один из них. – Хороший знак для вашего путешествия, как думаете?

– Я приму любую дарованную мне удачу, Нанхел Элторв, – ответила Джасна. – Благодарю за сидение.

Моряк неловко поклонился, прежде чем уйти.

– Вы думаете, что они суеверные глупцы, – тихо сказала Шаллан, наблюдая, как уходит моряк.

– Исходя из моих наблюдений, – ответила Джасна, – эти моряки являются людьми, которые нашли цель в жизни и теперь принимают ее простые удовольствия.

Джасна посмотрела на следующий рисунок.

– Многие получают от жизни гораздо меньше. У капитана Тозбека хорошая команда. Ты поступила мудро, обратив на него мое внимание.

Шаллан улыбнулась.

– Вы не ответили на вопрос.

– Ты не задала вопрос, – сказала Джасна. – Эти наброски, как всегда, искусны, Шаллан, но не полагалось ли тебе заниматься чтением?

– Я... не могла сосредоточиться.

– И поэтому ты поднялась на палубу, – произнесла принцесса, – чтобы делать наброски молодых мужчин, работающих без рубашек. Ты ожидала, что это поможет тебе сконцентрироваться?

Шаллан покраснела, а Джасна остановилась на одном из листков бумаги в стопке. Шаллан терпеливо сидела – к этому ее хорошо приучил отец – до тех пор, пока Джасна не развернула его к ней. Рисунок Шейдсмара, конечно же.

– Ты уважительно отнеслась к моему приказу не соваться опять в это место? – спросила Джасна.

– Да, ваша светлость. Этот рисунок я сделала по памяти моей первой... ошибки.

 Джасна опустила листок. Шаллан показалось, что она увидела намек на какую-то эмоцию в выражении лица принцессы. Возможно, Джасна спрашивала себя, может ли она доверять слову Шаллан?

– Полагаю, именно это тебя беспокоит? – спросила Джасна.

– Да, ваша светлость.

– Думаю, в таком случае мне следует все тебе объяснить.

– Правда? Вы это сделаете?

– Тебе не обязательно так уж удивляться.

– Эта информация кажется значительной, – пояснила Шаллан. – То, как вы запретили мне... Я решила, что знание об этом месте является тайным или, по крайней мере, что его не следует доверять кому-то моего возраста.

 Джасна фыркнула.

– Я поняла, что отказ раскрывать тайны молодым людям заставляет их только настойчивее стремиться к неприятностям. Самое малое. Твои эксперименты доказывают, что ты уже столкнулась со всем этим лицом к лицу, так же, как и я однажды, чтобы ты знала. Мне знакомо, из собственного неприятного опыта, насколько опасен может быть Шейдсмар. Оставив тебя в неведении, я буду винить себя, если тебя там убьют.

– Значит, вы рассказали бы о нем раньше во время нашего путешествия, если бы я попросила?

– Скорее всего, нет, – признала Джасна. – Хотелось посмотреть, насколько ты согласна подчиняться мне. В этот раз.

Шаллан сникла и подавила желание напомнить о том, что раньше, когда она была прилежной и покорной ученицей, Джасна не раскрывала и близко столько тайн, сколько теперь.

– Так что же оно такое? То... место.

– На самом деле это не какое-то определенное место, – проговорила Джасна. – Не в том смысле, в котором мы обычно думаем о месте. Шейдсмар здесь, везде вокруг нас, прямо сейчас. Все вещи существуют там в какой-либо форме так же, как они существуют здесь.

Шаллан вздохнула.

– Я не...

 Джасна подняла палец, чтобы заставить ее замолчать.

– Все вещи состоят из трех частей: души, тела и разума. То место, которое ты увидела, Шейдсмар – то, что мы называем когнитивной реальностью, – место разума. Все, что ты видишь вокруг, относится к физическому миру. Ты можешь дотронуться до него, увидеть его, услышать его. Таким образом твое физическое тело воспринимает мир. В свою очередь, Шейдсмар – это способ, который использует твоя когнитивная часть – твоя бессознательная часть – для познания мира. С помощью скрытых чувств, относящихся к той реальности, ты делаешь интуитивные шаги в логике и формируешь надежду. Скорее всего, с помощью этих дополнительных чувств ты, Шаллан, творишь искусство.

Вода плеснула в нос корабля, пересекшего гребень волны. Шаллан вытерла каплю соленой воды со щеки, пытаясь со всех сторон обдумать сказанное Джасной.

– Для меня это практически не имеет никакого смысла, ваша светлость.

– Надеюсь, что так, – сказала Джасна. – Я провела шесть лет, исследуя Шейдсмар, и до сих пор с трудом понимаю, что он из себя представляет. Мне придется сопровождать тебя несколько раз, прежде чем ты сможешь понять, хотя бы немного, настоящее значение этого места.

 Джасна скривилась от подобной мысли. Шаллан всегда удивлялась, когда замечала ее явные эмоции. Эмоции были чем-то, вызывающим ощущение близости, чем-то человеческим. У Шаллан мысленный образ Джасны Холин больше походил на почти божественный. Если подумать, странный способ относиться к убежденной атеистке.

– Послушай меня, – сказала Джасна. – Мои собственные слова выдают мое невежество. Я сказала тебе, что Шейдсмар не является каким-то определенным местом, и в следующую секунду я называю его таковым. Я говорю о его посещении, хотя он всегда вокруг нас. В нашем языке просто нет подходящих терминов, чтобы его обсуждать. Давай я попробую объяснить по-другому.

 Джасна встала, и Шаллан поспешила за ней. Они прошли вдоль борта корабля, ощущая, как палуба раскачивается под ногами. Моряки уступали Джасне дорогу, торопливо кланяясь. Они смотрели на нее с таким же почтением, как смотрели бы на короля. Как она это делала? Как контролировала окружающих, не делая, как казалось, совсем ничего?

– Загляни в океан, – сказала Джасна, когда они дошли до носа. – Что ты видишь?