Текст книги "Восход Вечерней звезды"

Автор книги: Брендон Мулл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

– Думаете, это ему поможет? – спросила Кендра.

– Поцелуи фей обладают мощным исцеляющим воздействием, – сказал Тану. – Я понимаю, что ты не фея, но ведь феи сильно изменили тебя. Хочу посмотреть, как он откликнется.

Кендра нагнулась к Уоррену. Лицо у нее запылало. Она отчаянно надеялась, что не покраснела. Она заставляла себя думать, что Уоррен – пациент, которому требуется необычное лечение. Поцелуй вроде укола, нечто отстраненно-медицинское. Но он такой красивый! Кендре невольно вспомнилось, как пару лет назад она влюбилась в учителя, мистера Пауэлла.

Поцеловала бы она мистера Пауэлла, если бы того потребовали обстоятельства? Сейчас ей казалось, что да. И все равно она ужасно разволновалась и смутилась.

Все толпились вокруг; Кендра склонилась к Уоррену и быстро поцеловала его в губы. Он три раза моргнул. Губы у него зашевелились. На секунду он крепче сжал ее руку.

– Он пожал мне руку, – сообщила Кендра.

Тану распорядился, чтобы Кендра погладила Уоррена по лицу и еще поводила его по комнате. Всякий раз, как она переставала его трогать, всякие признаки жизни в нем исчезали, но больше он не плакал. Когда она к нему прикасалась, он улыбался и даже совершал простые действия – например, потирал плечо или двигал рукой, хотя казалось, что все его действия совершенно бессознательны.

Так прошел целый час. Потом все вышли из домика. Уоррен, ведомый Дейлом, двигался как марионетка. Дейл принялся наклонять его; через какое-то время Уоррен стал делать наклоны самостоятельно. Перед выходом из дому Дейл нахлобучил брату на голову сомбреро: он объяснил, что Уоррен быстро сгорает на солнце.

– Такого я не ожидал! – признался Тану. – Надеюсь, Кендра поможет нам найти лекарство. Поразительные достижения!

– Что же сделали со мной феи? – спросила Кендра.

– Кендра, феи давно уже не целовали никого из смертных, – ответил Тану. – Нам известно о прецедентах, но мы понятия не имеем, что происходит с человеком, пораженным феями!

– А ведь феи в прошлом году напали на Сета! – вспомнила Кендра. – Значит, его они тоже поразили?

– Это разные вещи, – ответил Тану. – Феи постоянно применяют магию – из озорства или когда ухаживают за садом. Когда феи целуют человека, они признают в нем равного себе и делятся с ним своей силой. Мы даже не знаем, что именно произошло с тобой, но доказательства налицо. Сфинкс расскажет тебе обо всем подробнее.

– Надеюсь, хоть кто-то что-то мне расскажет, – сказала Кендра.

– Ты правда считаешь, что мы сделали шаг вперед? – спросил Дейл.

– Если мы поймем, с чем связано такое состояние Уоррена и что именно влияет на него, мы найдем ключ к его исцелению, – ответил Тану. – То, что произошло сегодня, – огромный шаг в верном направлении.

– Он так и будет наклоняться и дергаться, как кукла на веревочке? – спросил Сет.

– Может быть, он в конце концов упадет от изнеможения, – ответил Дейл. – А если нет, будет наклоняться, пока я его не остановлю.

– Как можно оставлять его без присмотра? – спросила Кендра.

– Почти всегда по ночам я остаюсь с ним, – ответил Дейл. – Иногда за ним присматривает Хьюго. Кстати, все создания, живущие в «Дивном», стали бояться его после того, что с ним случилось. Они не приближаются к нему, даже когда я вывожу его за ограду. Естественно, я захожу сюда несколько раз в день – проверяю, как он, кормлю его, мою, вожу в туалет…

– А разве нельзя переселить его в большой дом? Мы постараемся не шуметь… – сказала Кендра.

– Время от времени, например в дни его рождения, я вожу его в дом. Но там ему делается не по себе. В маленьком домике он чувствует себя спокойнее. Здесь он жил до того, как с ним это случилось.

– Он жил здесь еще до того, как стал альбиносом? – уточнил Сет.

Дейл кивнул:

– Уоррену нравилось уединение. Правда, в отличие от меня он никогда не жил в «Дивном» постоянно. Приезжал и уезжал. Он был таким же, как Тану, Коултер или Ванесса. Уоррен состоял в тайном братстве Рыцари рассвета. Деятельность братства хранилась в строгой тайне. Братство боролось с Обществом Вечерней звезды. В последний раз, когда Уоррен приехал сюда, он пробыл здесь довольно долго. Ему поручили какое-то секретное задание. Подробностями он со мной не делился; он всегда умалчивал о том, что делает, до того, как выполнял задание. Понятия не имею, связано ли последнее задание с его превращением в альбиноса. Но о лучшем брате, чем он, и мечтать было нельзя! Он всегда, не колеблясь, бросался мне на помощь. А я плачу добром за добро: слежу, чтобы он регулярно двигался, не голодал и содержался в чистоте.

Кендра наблюдала за Уорреном: он весь вспотел, но продолжал наклоняться как заведенный. И это нелепое сомбреро… Кендра невольно представила, каким он был, когда входил в тайное братство и выполнял опасные задания. Сейчас он совсем другой…

– Хотите, покажу кое-что интересное? – спросил Дейл, неуклюже меняя тему.

– Конечно, – ответила Кендра.

– Нам нужно подняться в бельведер, – бросил Дейл через плечо.

Оставив Тану с Уорреном, Дейл повел Кендру и Сета обратно в домик. По лестнице они поднялись в мансарду. В мансарде дети увидели еще одну лестницу, которая вела к люку в потолке. Вскоре они выбрались на крышу и очутились на небольшой площадке, огороженной низкими перилами. Площадка находилась достаточно высоко, чтобы с нее открывался вид на окружающий лес – ведь домик стоял почти на вершине холма. На крыше расположился очень удобный наблюдательный пункт.

– Как красиво! – воскликнула Кендра.

– Уоррен, бывало, любил подниматься сюда и наблюдать закат, – сказал Дейл. – Или просто размышлять. Жаль, что вас не было здесь осенью!

– Кажется, вон там раньше стояла Забытая часовня? – спросил Сет, показывая на второй холм невдалеке, не такой высокий, как этот. Второй холм сплошь порос цветами, цветущими кустами и плодовыми деревьями.

– У тебя отличное зрение, – похвалил Дейл.

Кендра тоже узнала то место. Пока они не свернули на тропинку, которая привела их к домику, они шли знакомой дорогой. Прошлым летом тем же путем их вез Хьюго, когда они спешили на помощь дедушке. После победы над Багуматом и Мюриэль армия фей сровняла часовню с землей. Потом феи насыпали на развалинах холм и разбили на нем сад – такой же красивый, как при большом доме.

– Наверное, сейчас здесь стало красивее без мрачной старой часовни, – заметил Сет.

– И в часовне была своя особенная красота, – возразил Дейл. – Особенно издали.

– Что-то есть хочется… – проворчал Сет.

– Не волнуйтесь, мы прихватили с собой еду, – ответил Дейл. – А в шкафу есть еще припасы. Пойдемте к Тану и Уоррену. Готов поспорить, мой брат тоже нагулял аппетит!

– Что вы будете делать, если так и не найдете способа его вылечить? – спросил Сет.

Дейл ответил не сразу:

– Не знаю… Я никогда не перестану верить, что он исцелится!

Глава 7
ТЕМНИЦА

Кендра, Сет, дедушка, бабушка и Тану на следующее утро уселись завтракать на кухне. Снаружи ярко светило солнце; день обещал быть погожим, но душным.

– Чем займемся сегодня? – спросил Сет, подцепив на вилку кусок омлета.

– Сегодня вы останетесь здесь, в доме, со мной и бабушкой, – ответил дедушка.

– Что?! – закричал Сет. – А все куда денутся?

– То есть как «все», а мы-то что, не люди? – возразил дедушка.

– Я хотел спросить, куда денутся остальные, – поправился Сет.

– Дедушка, омлет просто превосходный, – заявила Кендра, проглотив кусок.

– Рад, что тебе нравится, милая! – с достоинством ответил дедушка и многозначительно покосился на бабушку. Та сделала вид, что ничего не слышала.

– Им предстоят довольно неприятные дела, – объяснила бабушка Сету.

– Хочешь сказать, потрясающе интересные дела, – возмутился Сет, круто поворачиваясь к Тану. – А нас, значит, побоку? Зачем тогда вчера было лапшу на уши вешать про совместную работу и все такое?

– Одна из наших главных целей – защищать вашу с твоей сестрой безопасность, – невозмутимо ответил Тану.

– Как мы чему-нибудь научимся, если нам поручают только какую-то ерунду? – не сдавался Сет.

Вошел Коултер с тростью в руке. К раздвоенной рукояти была привязана эластичная лента, благодаря чему трость превращалась в подобие рогатки.

– Туда, куда мы отправимся сегодня, вам идти вряд ли захочется, – сказал он.

– Откуда вы знаете? – ощетинился Сет.

– Оттуда, что мне самому совсем не хочется туда идти, – ответил Коултер. – Как омлет? Кто приготовил?

– Дедушка, – сказала Кендра.

Неожиданно Коултер насторожился:

– В чем дело, Стэн? Наша последняя трапеза?

– Я хотел помочь на кухне, – с невинным видом ответил дедушка.

Коултер смерил дедушку подозрительным взглядом.

– Должно быть, вас, дети, он любит, – сказал он наконец. – Только и знает, что ссылается на свои переломы, чтобы увиливать от неприятных дел!

– Мне не нравится, что нас все время оставляют за бортом! – пожаловался Сет.

– Мы отправляемся в ту часть «Дивного», которая не нанесена на карту, – объяснил Тану. – Сами не знаем, чего ожидать, уверены лишь в одном: там будет опасно. Если все пройдет нормально, в следующий раз обязательно возьмем вас с собой.

– Вы думаете, что реликвия спрятана там? – спросила Кендра.

– Может, там, а может, в другом месте, – сказал Тану. – Мы рассчитываем найти реликвию в одном из самых негостеприимных участков заповедника.

– Где наверняка встретимся с гоблинами, туманными великанами и бликсами, – процедил Коултер, садясь за стол. Перед тем как начать есть, он механически проделал нечто непонятное: вытряс из солонки немного соли себе на ладонь и бросил ее через плечо, затем постучал по столешнице костяшками пальцев.

На кухню вошла Ванесса, одетая в простую армейскую футболку и черные хлопчатобумажные брюки. Волосы она собрала в пучок на затылке.

– У меня плохие новости, – объявила она.

– В чем дело? – спросил дедушка.

– Мои друманты вчера ночью вырвались на свободу, и мне удалось вернуть лишь треть из них, – сказала Ванесса.

– Значит, они разбежались по всему дому?! – ахнула бабушка.

Коултер угрожающе ткнул вилкой в сторону Ванессы:

– Говорил я, не надо было тащить в дом свой зверинец!

– Не представляю, как они выбрались из клетки. – Ванесса развела руками. – Раньше ничего подобного не случалось!

– Очевидно, тебя не покусали, – заметил Тану.

– Ошибаешься, – возразила Ванесса, поднимая руку и показывая три ряда крошечных укусов. – Больше двадцати по всему телу!

– Почему же ты до сих пор жива? – спросил дедушка.

– Я привезла сюда друмантов особой породы, которую вывела сама, – объяснила Ванесса. – В последнее время я как раз ставила опыты по уменьшению токсичности ядовитых волчков.

– Что такое «ядовитые волчки»? – спросила Кендра.

– И что такое «друманты»? – вторил ей Сет.

– Ядовитыми волчками мы между собой называем магических животных, по уровню развития значительно уступающих человеку, – объяснила бабушка. – Это своего рода жаргон.

– Друманты напоминают тарантулов с хвостами, – сказал Тану. – Они очень мохнатые. Передвигаются скачками и умеют скрывать свое местонахождение, преломляя свет. Вам кажется, что вы видите друманта, и вы протягиваете к нему руку, собираясь его схватить, но хватаете пустоту, потому что на самом деле друмант находится в двух-трех шагах от того места, где его видите вы.

– Они ведут ночной образ жизни, – добавил дедушка. – Очень агрессивные и кусачие. Их яд считается смертельным.

– Дверца клетки почему-то оказалась открытой, – растерянно продолжала Ванесса. – Бежали все девятнадцать. Когда я проснулась, они прыгали по мне. Мне удалось схватить шестерых. Остальные разбежались по стенам.

– Шесть из девятнадцати – это меньше чем треть, – заметил Коултер с набитым ртом.

– Я хорошо помню, что закрыла и заперла клетку, – решительно заявила Ванесса. – Откровенно говоря, будь я не в «Дивном», а в другом месте, я бы заподозрила, что кто-то нарочно отпер клетку. Ведь никто не знал о том, что мои друманты неядовиты. Привези я с собой друмантов обычной породы, вы бы сейчас со мной не разговаривали!

На кухне воцарилось неловкое молчание.

Дедушка откашлялся и сказал:

– На твоем месте я, независимо от того, где нахожусь, заподозрил бы диверсию!

Кендра понурила голову. Неужели один из тех, с кем она сейчас сидит за столом, покушался на жизнь Ванессы? Разумеется, друмантов выпустила не она. Дедушка, бабушка и Сет тоже вне подозрений. Тогда кто? Тану или Коултер? Ей не хотелось ни с кем встречаться взглядом.

– Может, в «Дивное» проник чужак? – спросила Ванесса. – Или какой-нибудь узник сбежал из темницы?

– Вряд ли, – ответил дедушка, вытирая руки о салфетку. – В дом свободно допускаются только смертные и домовые. Домовые не способны на такое злодейство. Все смертные, имеющие право свободно гулять по заповеднику, кроме Дейла и Уоррена, сейчас находятся в этой комнате. Дейл вчера ночевал не здесь, а в своем домике. Всем остальным смертным попасть в дом не так-то просто. Сначала нужно проникнуть в «Дивное». А миновать ворота почти невозможно!

– А если кто-то уже давно прячется в доме, выжидая удобного случая? – спросил Коултер.

– Все возможно, – ответила Ванесса. – Но я готова поклясться, что заперла клетку. Я не открывала ее целых три дня!

– Вчера никто из вас не заметил ничего необычного? – спросил дедушка, по очереди переводя взгляд с одного на другого.

– Я – нет, а жаль, – ответил Тану.

– Ничего такого, – пробормотал Коултер, задумчиво прищурившись.

Кендра, Сет и бабушка покачали головой.

– Что ж, пока не узнаем побольше, предлагаю считать побег друмантов несчастным случаем, – сказал дедушка. – Но прошу вас удвоить бдительность! Что-то подсказывает мне, что в этой головоломке недостает нескольких кусочков.

– Среди твоих друмантов совсем нет ядовитых? – спросила бабушка.

– Нет, – ответила Ванесса. – Они, конечно, кусаются, но никакого серьезного вреда здоровью не причиняют. Я расставлю повсюду ловушки. Мы проведем облаву. Кстати, друманты не любят опилок и чеснока; если посыпать ими постели, они к вам не полезут.

– Раз уж на то пошло, то и толченое стекло поможет, – пробурчал Коултер.

– Раз столько друмантов на свободе, – сказал Сет, – может, нам безопаснее как раз уйти из дому?

– Молодец! – обрадовалась Кендра.

– С Рут вам скучать не придется, – сказал дедушка.

– Я покажу вам кое-что интересное, – обещала бабушка.

– Прикольное? – оживился Сет.

– Тебе понравится, – обещала бабушка.

Ванесса достала из кармана кусок сетчатой ткани:

– Несколько таких штук я разбросаю по дому. Если заметите друманта… – Она подбросила сетку, и та упала на пол, как парашют, закрыв довольно большой участок. – Увидите выпуклость и поймете, где прячется маленький разбойник. Осторожно соберите края. Если друмант попробует выпрыгнуть, он только запутается в сетке. Надо немного потренироваться, и все получится. Только не пытайтесь их прихлопнуть и не хватайте голыми руками.

– Не волнуйтесь, – успокоила Кендра. – А другие звери у вас есть?

– Да, несколько видов, – порадовала Ванесса.

– Среди них есть ядовитые? – спросила Кендра.

– Смертельно опасных нет. Хотя некоторые саламандры способны усыплять. Их вытяжкой я мажу наконечники своих стрел.

– Стрел?! – снова оживился Сет.

– Для духовой трубки, – пояснила Ванесса.

Сет вскочил:

– Дайте пострелять!

– Всему свое время, – сказала Ванесса.

У подножия длинной лестницы, ведущей в подвал, было заметно прохладнее. Железная дверь в конце мрачного коридора, освещаемого лишь лучом фонарика в руке бабушки Соренсон, выглядела зловеще. У самого пола в двери было прорезано небольшое отверстие – через него в дом проникали домовые. Такое же отверстие имелось и в двери наверху, ведущей на кухню.

– Домовые входят и выходят через темницу? – спросил Сет.

– Да, – кивнула бабушка. – По крайней мере, один из них навещает нас каждую ночь и проверяет, не оставили ли мы чего-нибудь для починки.

– Почему ты не поручишь домовым готовить? – спросила Кендра. – У них все такое вкусное!

– Замечательное, – согласилась бабушка. – Но, что бы мы ни оставляли, они почему-то всегда готовят только сладкое…

– Меня это устраивает, – обрадовался Сет. – А домашнее печенье с шоколадом они пекут?

Бабушка лукаво подмигнула:

– А как ты думаешь, почему печенье назвали домашним? Говорят, его придумали домовые!

Они добрались до металлической двери. Бабушка достала ключ.

– Помните, говорите шепотом и держитесь подальше от дверей камер!

– Нам обязательно туда идти? – спросила Кендра.

– Совсем спятила от страха? – возмутился Сет. – Они ведь заперты, и беспокоиться не о чем!

– Беспокоиться очень даже есть о чем, – возразила бабушка. – Я понимаю, ты пытаешься подбодрить сестру, но не относись к темнице легкомысленно. Создания, которые там сидят, оказались за решеткой не случайно! Мы с дедушкой берем с собой ключи от отдельных камер, только когда переводим куда-то заключенных. Так что сам понимаешь…

– Мне как-то не очень хочется смотреть, кто здесь сидит, – призналась Кендра.

Бабушка положила руку ей на плечо:

– Устремляться навстречу опасности безрассудно. Надеюсь, твой брат это уже понял. Но так же безрассудно и закрывать на нее глаза. Угроза часто становится не такой страшной, как только оцениваешь возможный риск.

– Знаю, – кивнула Кендра. – Неведение больше не служит защитой и все такое.

– Вот и хорошо! – вскричал Сет. – Значит, все решено. Может, мы, наконец, войдем?

Бабушка вставила ключ в замочную скважину. Дверь открылась вовнутрь, негромко скрипнув. Навстречу им хлынул поток прохладного, влажного воздуха.

– Петли надо смазать, – шепотом произнесла бабушка, осветив фонариком длинный коридор. По обе его стороны тянулись металлические двери с маленькими зарешеченными окошками. Пол, стены и потолок темницы были из камня.

Как только дети вошли, бабушка закрыла за ними дверь.

– Почему у нас только фонарики? – спросил Сет.

Бабушка навела луч на выключатель.

– Мы провели сюда электричество. – Она посветила на голые лампочки, свисающие с потолка. – Но большинство наших гостей предпочитают темноту. Так что мы ходим с фонариками – из гуманных соображений.

Бабушка подошла к ближайшей двери. Зарешеченное окошко находилось примерно в пяти футах от пола – наклонившись, они смогли рассмотреть пустую камеру.

Бабушка показала на щель у основания двери:

– Сюда надзиратели просовывают подносы с едой.

– Узники никогда не выходят из своих камер? – спросила Кендра.

– Нет. – Бабушка покачала головой. – Бежать отсюда трудно. Все камеры, естественно, запечатаны с помощью магии. В темнице есть и участки, так сказать, строгого режима – для более могущественных обитателей. А на случай побега здесь спрятан шептун…

– «Шептун»? – переспросил Сет.

– Шептун – не живое существо, а заклинание такое, – пояснила бабушка. – Вы, наверное, и сами почувствовали: здесь, внизу, есть места, проходя мимо которых замираешь от леденящего холода. Это и есть шептун. Он становится беспощадным, если заключенный вырывается из камеры. Правда, ни о чем подобном я ни разу не слышала.

– Должно быть, трудно кормить стольких узников, – заметила Кендра.

– Ну что ты! – возразила бабушка. – Большинство камер пустуют. Кроме того, заключенных кормят надзиратели – два мелких гоблина. Они варят баланду, развозят ее по камерам и поддерживают в темнице относительную чистоту.

– Разве гоблины не могут выпустить заключенных? – удивилась Кендра.

Бабушка зашагала дальше.

– Умные могут. А порода, к которой принадлежат наши надзиратели, уже много тысячелетий охраняет темницы. Наши гоблины мелкие, тощие, подобострастные; смысл их жизни заключается в том, чтобы выполнять приказы хозяев, то есть нас с вашим дедом. И потом, у них нет ключей. Им нравится жить в темноте и выполнять свою работу в мрачных владениях.

– Хочу посмотреть на узников! – сказал Сет.

– Уж ты мне поверь, смотреть на них совсем неприятно, – вздохнула бабушка. – Некоторые из них сидят в заточении очень давно; к нам их перевели из других заповедников. Многие не говорят по-английски. И все до одного опасны.

Впереди коридор заканчивался своего рода Т-образным перекрестком. Бабушка посветила фонариком направо и налево. В обоих ответвлениях тоже находились камеры.

– Коридоры спланированы в виде замкнутого четырехугольника. Куда бы вы ни повернули, в конце концов снова окажетесь здесь. Есть несколько ответвлений помельче, но в целом темница не похожа на лабиринт. Пойдемте, я покажу вам кое-что важное.

Бабушка повернула направо. В конце ответвления дети увидели поворот налево. Сет все пытался заглянуть в камеры, мимо которых они проходили.

– Здесь слишком темно, ничего не видно, – шепотом доложил он Кендре.

Бабушка шла впереди и светила фонариком.

Кендра вгляделась в одно из окошек; на нее оттуда смотрела морда, похожая на волчью. Что такое с Сетом?

Он плохо видит? Только что он прошел мимо той же самой двери и сообщил, что ему ничего не видно. В темнице полумрак, но не кромешная тьма! После того как Кендра увидела человековолка или волкочеловека, ей расхотелось заглядывать в другие смотровые окошки.

Бабушка остановилась в некотором отдалении, у двери, вырезанной из кроваво-красного дерева.

– За этой дверью находится Зал ужаса. Мы его никогда не открываем. Заключенные, которые там сидят, в пище не нуждаются.

Они пошли дальше; Сет не сводил глаз с красной двери.

– Даже не думай! – прошептала Кендра.

– Ты что? – обиделся Сет. – Я, может, и невежда, но ведь не дурак!

Они повернули налево. Бабушка подвела их к помещению без дверей, посередине которого на низком очаге кипел котел. Рядом с очагом хлопотали два гоблина – низкорослых, костлявых, с зеленоватой кожей, маленькими глазками и огромными оттопыренными ушами. Увидев свет, оба прищурились и прикрыли глаза длинными, узкими ладонями. Один гоблин, взобравшись на шаткий трехногий табурет, помешивал в котле дурно пахнущее варево деревяшкой, похожей на весло. Второй поморщился и угодливо поклонился.

– Представьтесь моим внукам, – сказала бабушка, отводя луч фонарика подальше от гоблинов, чтобы на них не падал свет.

– Вурш, – проскрипел тот, что помешивал варево.

– Слагго, – буркнул второй.

Бабушка повернулась и зашагала дальше.

– Их варево ужасно воняет, – заметила Кендра.

– Большинству наших гостей баланда нравится, – ответила бабушка. – Зато люди ее, как правило, не выносят.

– Кого-нибудь из узников выпускали на свободу? – спросил Сет.

– Большинство сидят здесь пожизненно, – ответила бабушка. – Для многих магических созданий это очень долгий срок. По условиям древнего договора казнить пленных врагов нельзя. Вы, наверное, помните: убив кого-то в «Дивном», вы почти наверняка лишаетесь защитных чар, которые дарованы вам по договору. Чтобы избежать мести, убийце приходится навсегда покинуть «Дивное» и больше никогда сюда не возвращаться. Но некоторых преступников нельзя оставлять на свободе. Вот почему у нас есть темница. Некоторые узники, совершившие нетяжкие преступления, содержатся за решеткой определенный период времени, а потом их выпускают. Например, здесь сидит один бывший хранитель заповедника. Его посадили за то, что он продавал батарейки сатирам.

Сет плотно сжал губы.

– Большой у него срок? – спросила Кендра.

– Пятьдесят лет. К тому времени, как он выйдет, ему будет за восемьдесят.

Сет остановился:

– Ты серьезно?

Бабушка улыбнулась:

– Нет. Кендра говорила, ты собираешься наладить здесь небольшой бизнес…

– Вот и доверяй тебе после этого! – упрекнул сестру Сет.

– А я и не обещала хранить твой секрет, – возразила Кендра.

– Твоя сестра правильно сделала, что сказала мне, – ответила Сету бабушка. – Она хотела убедиться, что твой поступок не повредит ни тебе самому, ни заповеднику. Все будет в порядке, если сделка будет честной. Главное, не выходи со двора. И дедушке не говори. Он у нас борец за чистоту нравов. Всячески старается не допустить в «Дивное» достижения прогресса.

Идя по длинному коридору, они пару раз видели отходящие в сторону ответвления. У третьего поворота бабушка остановилась с видимой неохотой.

– Пойдемте со мной. Я хочу кое-что вам показать!

В этом коридоре никаких дверей не было. Зато сам коридор оказался очень узким – уже они еще не видели. В конце его была круглая комната, а посреди комнаты в полу – металлическая крышка люка.

– Внизу тоже есть камера, – сообщила бабушка. – В ней сидит самый опасный узник – джинн!

– Джинн? Как в «Волшебной лампе Аладдина»?! – спросила Кендра.

– Да, – кивнула бабушка.

– Прикольно! – оживился Сет. – А он исполняет желания?

– Теоретически – да, – ответила бабушка. – Настоящие джинны совсем не такие, как те, про которых пишут в сказках, хотя все мифы и легенды описывают именно их. Они очень могущественны, а некоторые, в том числе и тот, который сидит у нас, хитрые и злобные. Я должна кое в чем вам признаться.

Кендра и Сет затихли и посмотрели на бабушку.

– Мы с дедушкой очень расстроились из-за того, что случилось с Уорреном. В конце концов я решила посоветоваться с джинном, открыла люк и окликнула его. В заточении его силы ограниченны, поэтому я не боялась, что он сбежит. Я не сомневалась в том, что джинну удастся вылечить Уоррена. Возможно, у него бы действительно получилось. Предварительно мы все обсудили со Стэном и решили, что попробовать стоит… Я перечитала все материалы, которые сумела найти, о том, как вести дела с джиннами. Если следовать определенным правилам, с плененным джинном можно вести переговоры. Главное – говорить очень осмотрительно. Перед началом переговоров необходимо показать свое уязвимое место. Джинны задают людям, которым что-то от них нужно, три вопроса; отвечать на них требуется как можно подробнее и правдивее. Если вы честно и подробно ответите на все три вопроса, джинн выполнит вашу просьбу. Если вы солжете, джинн освободится и получит власть над вами. Если вы отказываетесь отвечать на вопрос, джинн остается в заточении, но получает право взыскать с вас штраф… Вопросы джинны могут задавать о чем угодно, кроме одного. Они не имеют права выяснять ваше настоящее имя. Его нельзя открывать джинну никогда, ни под каким предлогом! Прежде чем задать три обязательных вопроса, джинн пробует склонить вас совершить сделку иными способами, не требующими ответов на вопросы. Просителю требуются выдержка и крайняя осторожность. Любое слово, невзначай слетевшее с ваших губ при джинне, способно вас связать. Короче говоря, я спустилась в камеру; Стэн стоял на страже. Мы с джинном начали торг. Теперь, когда я вспоминаю о том, что было, я страшно злюсь – джинн все время ходил вокруг да около. Вот хитрец! Такой, как он, самого дьявола уговорит пойти в церковь! Я очень растерялась. Джинн торговался, льстил и тонко намекал на вопросы, которые он собирается мне задать. Он предлагал мне достичь цели иными путями, без трех обязательных вопросов. Все, что он предлагал, звучало очень соблазнительно, но везде крылись хитрые ловушки. Мы долго торговались, то уступали, то стояли на своем… Естественно, джинн всячески старался хитростью получить свободу, чего я никак не могла допустить…

Бабушка вздохнула:

– Наши переговоры продолжались много часов подряд, и я открыла ему больше сведений о себе, чем намеревалась. Неожиданно он оборвал торговлю и перешел к вопросам. Перед тем как пойти к джинну, Стэн несколько дней менял пароли и другие секретные данные – специально, чтобы джинн не сумел вытянуть из меня никаких важных сведений о «Дивном». Я заранее обдумала все возможные вопросы, которые он мог мне задать, и мне казалось, что я готова ответить на любые из них. Джинн сразу спросил, на какие вопросы мне бы не хотелось отвечать. Вы наверняка догадываетесь: я ждала от джинна такого вопроса и собиралась заверить его, что охотно отвечу на любой. Но в тот самый миг, когда он задал вопрос, возможно подействовав на мою память какой-то силой, которая проникла в подсознание, я вдруг поняла: есть сведения, которые я раскрывать не хочу. Поэтому я предпочла не отвечать на вопрос. Я прибегла к этой крайней мере, чтобы не дать джинну освободиться. Ну а джинн получил право наказать меня. Поскольку убить меня он не мог, он превратил меня в курицу.

– Так вот как ты превратилась в курицу! – воскликнул Сет.

– Да, – сказала бабушка.

– А на какой вопрос ты не пожелала отвечать? – спросил Сет.

– Этого я не могу сказать даже вам, – ответила бабушка.

– Джинн по-прежнему там, – тихо сказала Кендра, глядя на крышку люка.

Бабушка повернулась и зашагала назад той же дорогой, какой они пришли сюда. Кендра и Сет последовали за ней.

– Чтобы открыть люк в камеру джинна, требуется три ключа и пароль, – сказала бабушка. – Пароль, который открывает люк, должно знать по меньшей мере одно живое существо, иначе чары разрушатся и джинн вырвется на свободу. То же самое произойдет, если сломать хотя бы один из ключей. Если бы я не боялась, что джинн обретет свободу, я бы давно расплавила ключи и никому ничего не сказала.

– Что за слово открывает его камеру? – спросил Сет.

– Размечтался, – ответила Кендра.

– Кендра права. Может быть, когда-нибудь ты и будешь готов возложить на себя такую ответственность. – Бабушка похлопала Сета по спине. – Но меня в это время, наверное, давно уже не будет.

Они вернулись в главный коридор и шли до первого поворота налево. Бабушка остановилась у большой, от пола до потолка, ниши и посветила в нее фонариком. Дети увидели странное сооружение чуть выше человеческого роста. Больше всего оно напоминало ящик иллюзиониста, в котором исчезают зашедшие туда ассистенты. Простой и элегантный ящик из черного дерева был расписан золотом по краям.

– Это Тихий ящик, – сказала бабушка. – Он гораздо надежнее любой камеры во всей темнице. В нем сейчас содержится один-единственный узник. В Тихом ящике всегда содержится только один узник. Единственный способ извлечь его оттуда – посадить туда другого.

– Кто там сейчас? – поинтересовался Сет.

– Мы не знаем, – ответила бабушка. – Тихий ящик привезли в «Дивное», когда заповедник только основали; и в нем уже был обитатель. Хранителям строго-настрого запретили открывать его. Вот мы его и не трогаем.

Бабушка пошла дальше. Кендра старалась не отставать, а Сет ненадолго задержался у Тихого ящика, но вскоре припустил догонять бабушку и сестру. Перед тем как повернуть в последний раз, бабушка остановилась у самой обычной на первый взгляд двери:

– Сет, ты хотел посмотреть на какого-нибудь узника? Здесь сидит имп, который покалечил твоего дедушку!

Она посветила в зарешеченное окошко. Кендра и Сет подошли поближе. Имп холодно, хмуро уставился на них. Ростом он оказался почти с Дейла. На лбу у него росли короткие рожки. Длинные, мускулистые конечности были обтянуты жесткой кожей. В прошлом году Кендра повидала много импов. Жаль, что и этого не превратили обратно в фею, как остальных!