Текст книги "Братская честь (ЛП)"

Автор книги: Бренда Джексон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Ханне никогда не нравилась Ева; она думала, что Ева слишком эгоистична, и, как и дедушка Джейса, чувствовала, что у него все могло сложиться намного лучше. Теперь он был в этом уверен. Так почему же его мысли непроизвольно возвращались к Шане?

Черт возьми, кроме того, что она превосходна в постели, что он о ней знал? Знал, что у нее есть отец и сестра и что она прекрасно ладит со своими сотрудниками, с некоторыми из которых он встречался. Он знал, где она живет, знал, что она любит хорошо прожаренные гамбургеры и клубничные коктейли.

Но было что-то еще, и часть его хотела знать все. Он глубоко вздохнул, удовлетворенный своей целью. В данный момент он не задавался вопросом, зачем ему это нужно, просто принимал это как должное.

***

Сняв галстук, Далтон вошел в свою квартиру. Сегодняшний вечер был веселым, а женщина – приятной. Она была разочарована, что они поехали к ней, а не к нему. Но быстро с этим справилась. Она хотела, чтобы он остался на ночь, но он ей отказал. Секс на одну ночь – это всего лишь секс на одну ночь. Не было нужды жадничать.

Он направился в спальню принять душ. Потом он позвонит Виктории. С тех пор как он здесь, они разговаривали всего два раза. Она занималась Уимблдоном, и он знал, насколько напряженный в эти дни у нее график. Несколько раз он видел заметки о ней в газете, когда сэр Айзек Малдроу сопровождал ее туда.

Познакомившись с этим мужчиной, Далтон решил, что он достаточно мил, но, вероятно, слишком стар для Виктории. Но он считал Малдроу именно тем мужчиной, который нужен Виктории. Он так же богат, как и она, и пользовался большим уважением в европейских кругах.

Немного погодя, приняв душ и натянув трусы – единственное, что он надевал в кровать – он откинулся на подушки и позвонил Виктории.

Ему нравилась его квартира, а еще больше – Холли, симпатичная молодая женщина, приезжавшая украшать дом. Холли притворялась, что она крепкий орешек, но, в конце концов, он ее заполучит. Сегодня вечером он не ответил на ее звонок, а это означало, что она смягчилась. Он возьмет это на заметку, когда завтра будет ей перезванивать.

– Алло?

Голос Виктории звучал бодро, что заставило его вспомнить разницу во времени. В Англии был уже день и вторник.

– Скучаешь по мне?

– Далтон! Рада слышать твой голос. Я уже начала думать, что ты забыл обо мне.

– Никогда. Как идут дела? Вижу, Уимблдон прошел без сучка и задоринки.

– Да, и я этому очень рада. Мы до сих пор восстанавливаемся после всей проделанной работы во время прошлогодней Олимпиады. Итак, расскажи, как обстоят дела с твоей должностью руководителя корпорации? Это скучно, дорогой?

Должен признать, это не так плохо, как он думал, но не было ничего лучше, чем зарабатывать деньги, ничего не делая, чем он и занимался последний год.

– Все в порядке, не так плохо, как я думал. Я многому учусь. Постоянно занят.

– Но не слишком занят, чтобы держать руки подальше от женщин? – спросила она, смеясь.

– Я никогда не буду слишком занят для этого. – Именно это ему и нравилось в его отношениях с Викторией. Она знала его так же хорошо, как и он ее. Они наслаждались друг другом в постели, но в то же время были друзьями. Никакого собственничества, ревности или контроля. Было так, как было.

Они поговорили еще немного, и он решил не заводить разговор о ее бывшем, если она этого не сделает сама.

– Я подумывал съездить в Штаты повидаться с тобой. Я уже много лет не была в Америке.

Он улыбнулся.

– Тогда приезжай. Мне бы очень хотелось тебя увидеть.

Она усмехнулась.

– Но твои братья могут и не захотеть. Полагаю, они думают, что я плохо влияю на тебя или что-то в этом роде.

– Кому какое дело, что они думают? Мы просто друзья и ничего больше. Друзья с привилегиями.

– Да, но, может, тебе пора отправиться на поиски чего-то большего с другой женщиной. Я уже подумываю об этом. – Она немного помолчала, а потом сказала: – Я часто встречаюсь с сэром Айзеком.

– Знаю.

– Знаешь? – удивленно спросила она. – Откуда?

– У нас здесь есть газеты, Виктория, и мне тоже интересно, что у вас происходит. Я так понимаю, он тебе нравится.

– Да. Он напоминает мне тебя постарше.

Он улыбнулся.

– Старше я не так уж плох, правда?

– Да. Он мне нравится, Далтон.

– Если он умен, то и ты ему понравишься.

Ему не нужно было видеть улыбку, которая, как он знал, коснулась ее губ.

– Отец сказал то же самое.

– Мы со Стюартом думаем одинаково. Считаю это комплиментом.

Какое-то время она молчала, а потом сказала:

– Мне нужно принять решение, Далтон. Если я решу выйти замуж за Малдроу, это будет означать конец нашим отношениям. Малдроу не захочет, чтобы я сохранила нашу близкую дружбу.

Другими словами, подумал Далтон, этот мужчина не захочет, чтобы Далтон трахал его жену.

– Не могу его винить. Мы всегда будем друзьями, ты же знаешь. Только не по постели. Я с этим справлюсь. А ты?

– Пока не уверена, Далтон. Ты больше, чем мой друг по постели. Ты стал моей гарантией безопасности. Ты заставляешь меня верить в себя.

Он крепче сжал телефонную трубку, услышав в ее голосе неуверенность.

– Виктория, я всегда буду оказывать тебе поддержку, как и ты мне. Ты красивая женщина, которая заслуживает такого мужчину, как Малдроу. Он сделает тебя счастливой.

– Искренне в это верю. Но тут есть о чем подумать. Я дам тебе знать, что решу.

– Хорошо.

– Ладно, мне пора бежать. Спокойной ночи, Далтон.

Он улыбнулся.

– А вам, моя леди, доброго дня.

Отключившись, он почувствовал, что она уже не будет «его» леди.

Глава 24

– Хм, – одобрительно промычал Джейс, облизывая губы. – Отличный сэндвич. Я и не знал, что здесь есть закусочная с сэндвичами. – Он вошел в кабинет брата в обеденный перерыв и увидел, что Далтон сидит за столом с разложенным перед ним обедом. Далтон пригласил его пододвинуть стул и предложил половину сандвича. Он был восхитительным.

– Здесь нет ни одной закусочной, – сказал Далтон, вытирая рот и хватая пакет чипсов.

Джейс поднял бровь.

– Тогда откуда ты все это взял?

– От Ханны.

Джейс долго смотрел на брата, а потом спросил:

– Ханна готовит тебе на обед?

– Она сама предложила.

– Да уж, держу пари, – сказал Джейс, закатывая глаза.

– Честно. Я позвонил, чтобы поблагодарить ее за остатки ужина, которые принес вчера, и она предложила готовить мне на обед На этой неделе. Я не хотел ранить ее чувства отказом.

– Конечно. Отказ ей убил бы тебя.

Далтон улыбнулся брату.

– Ревнуешь. Признайся, что ревнуешь.

Джейс нахмурился.

– Я не ревную.

– Нет, ревнуешь. Ты первенец, и Ханна души в тебе не чаяла. Ты ее любимчик. Теперь тебя теснят на этом месте, и это тебя гложет, – обвинил Далтон.

– Это не так!

– Лжец.

– Мальчики. Мальчики. Я что, должен был прихватить для вас ремень? Не успел я оставить вас одних на неделю, как вы начали вести себя как дикари.

Обернувшись, Далтон с Джейсом увидели Кейдена, лениво опирающегося о дверной косяк. Джейс встал с кресла, и Далтон последовал его примеру.

– Что ты здесь делаешь? Мы не ждали твоего возвращения до следующей недели.

– Знаю, – сказал Кейден, улыбаясь и внимательно разглядывая братьев, чтобы увидеть, не покрыты ли они шрамами. – Но у меня выдалась пара свободных дней, и я решил, что мне надоело жить в гостиничном номере.

– К чему ныть об этом сейчас, когда ты занимаешься этим уже много лет? – возразил Далтон.

Вместо ответа Кейден взглянул на Джейса.

– Держи меня, пока я не врезал ему по морде.

– Вставай в очередь, – сказал Джейс, сдерживая улыбку. – Ты хочешь врезать ему по морде, а я предпочитаю надрать ему зад.

– Нужно ли напоминать вам обоим, что я моложе и физически сильнее? – спросил Далтон. – Если кому-то и надерут зад, то не мне.

Кейден усмехнулся.

– Предлагаю поступить по-другому. Давайте отправимся в бар на углу, выпьем, и вы сможете ввести меня в курс дела.

– По-моему, неплохой план, – сказал Далтон, хватая пиджак.

– Согласен, – сказал Джейс, собираясь отправиться к себе в кабинет за своим пиджаком.

– О, забыл кое в чем вас поправить, ребята, – сказал Кейден.

– В чем? – спросил Далтон, помолчав и поправляя галстук.

Кейден улыбнулся, а затем сказал:

– Ни один из вас не является любимчиком Ханны, потому что это я. Всегда был и всегда буду.

***

– Вижу, ты сегодня работаешь допоздна.

Сердце Шаны подпрыгнуло при звуке глубокого гортанного голоса. Она посмотрела в сторону и увидела Джейса, стоящего в дверном проеме, соединяющем их кабинеты. Она несколько раз смотрела на эту дверь и часто отвлекалась, гадая, что он делает по другую сторону. До сих пор она не открывалась.

Она видела его сегодня утром на собрании отделов и сидела напротив, стараясь не вспоминать, как он обнимал ее прошлой ночью и напевал колыбельную. Но каждый раз, когда он на нее смотрел, она чувствовала его пылкий взгляд.

– Но не слишком долго. Думала, ты уехал.

– Кейден прилетел домой на пару дней, и мы с Далтоном отправились к «Маккуину». Уйдя оттуда, они решили пойти поиграть в теннис, чтобы доказать, кто из них в лучшей форме.

Она откинулась на спинку кресла.

– А ты решил вернуться сюда?

– Да, я решил вернуться сюда. Сказал, что встречусь с ними позже. – Он вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. – Что читаешь?

– Последний отчет, который я вам давала. Только что звонил Марсель. Он не сообщил никаких подробностей, но хочет встретиться с нами в понедельник около одиннадцати. Ты свободен? И, полагаю, он хочет пригласить на эту встречу твоих братьев. – Даже с другого конца комнаты запах его одеколона волновал ее.

Джейс кивнул.

– Проблем быть не должно. Кейден уедет послезавтра, но вернется в воскресенье вечером, и я прослежу, чтобы Далтон пришел.

Джейс остановился возле стола Шаны и сказал низким, хриплым голосом:

– Надеюсь, ты хорошо спала прошлой ночью.

Она не смогла удержаться от улыбки.

– Да, и я должна поблагодарить тебя.

Он кивнул, выдержав ее взгляд, а затем сказал еще тише:

– Можешь отблагодарить меня, уехав со мной на эти выходные.

Она приподняла бровь.

– Уехать?

– Да. Я знаю место в нескольких часах езды отсюда. Я собираюсь туда на эти выходные и хотел бы, чтобы ты поехала со мной.

Она помолчала мгновение, а затем спросила:

– Это не пляж, нет?

– Нет, это хижина в горах недалеко от Шенандоа. А что?

– Мой отец ведет подругу на пляж, а я не хочу с ними встречаться.

– Не встретишься. Мы уедем рано утром в субботу и вернемся поздно вечером в воскресенье. Так ты поедешь со мной?

С минуту Шана молчала, и, встретившись с ним взглядом, увидела в нем неприкрытое желание. И это было желание, с которым она не могла бороться, потому что знала – оно отражение ее собственного. Не было смысла отрицать это или отрицать удовольствие, которое, как она знала, будет ждать ее в эти выходные, если она поедет с ним.

– Да, я поеду с тобой на выходные.

***

Кейден посмотрел на небо. Стояла прекрасная июньская ночь, и он был рад оказаться дома, пусть даже всего на несколько дней. Ему нужно на время отстраниться от своей группы. Рена чуть не поссорилась с фанатом, и все могло бы кончиться плохо, если бы они с Роско не вмешались. Он предупредил ее в последний раз, и пришло время что-то менять. Он уже предупредил Гроувера, менеджера группы, что после этой недели им нужно будет начать поиски другого гитариста.

– А я все гадал, куда ты подевался.

Он оглянулся, когда Джейс вышел на крыльцо.

– Да, решил подышать воздухом Вирджинии, пока есть такая возможность.

Джейс подошел и встал рядом с братом.

– Сегодня прекрасная ночь.

– Да, и она мне напомнила, почему я всегда любил Саттон-Хиллз. Здесь горы, озера, ручьи и просторы. Думаю, это самое красивое место на земле. Но после смерти мамы все изменилось. И хотя дедушка делал все, что мог, он никак не мог заменить отца. Кто-то перевернул наш мир с ног на голову, Джейс, и спустя пятнадцать лет все еще разгуливает на свободе, в то время как папа сидит в тюрьме, расплачиваясь за преступление, которого не совершал. И я не понимаю, почему он не хочет, чтобы мы наняли частного детектива, чтобы помочь ему освободиться. Кого он защищает?

Джейс глубоко вздохнул, радуясь, что не у него одного сложилось чувство, что отец кого-то защищает. Во время их визита к нему несколько недель назад речь зашла о другой предсмертной воли деда. Доказать невиновность отца. Шеп был непреклонен в своем решении не возобновлять дело. Почему?

Очевидно, почувствовав необходимость сменить тему, Кейден спросил:

– Так что происходит между тобой и чудо-женщиной?

Джейс резко повернул голову и встретился взглядом с Кейденом.

– Ты не можешь верить всему, что говорит Далтон.

Кейден усмехнулся, прислонившись к столбу.

– В том-то и дело. Далтон мне ничего не говорит. В любое другое время у него рот не затыкается, но сейчас он почему-то держит его закрытым.

«Вопрос времени», – подумал Джейс.

– Если Далтон ничего не говорил, почему ты спрашиваешь?

– Потому что я не так глуп, как ты, очевидно, думаешь. Помнишь тот случай, когда ты выбивал дух из торгового автомата, вымещая на нем свою сексуальную неудовлетворенность? Поверь мне, я знаю это чувство, и знаю, кто причина.

– Знаешь?

– Да.

– А если я скажу, что ты ошибаешься?

Кейден легко улыбнулся.

– Ты имеешь право говорить мне все, что хочешь. И у меня есть такая же прерогатива воспринимать то, что ты говоришь, с долей серьезности, если я решу это сделать.

– Тогда я настаиваю на пятой поправке. (Прим. переводчика: В соответствии с пятой поправкой к Конституции США лицо, обвиняемое в совершении преступления, имеет право на надлежащее судебное разбирательство, не должно привлекаться к ответственности дважды за одно и то же нарушение и не должно быть вынуждено свидетельствовать против себя).

Кейден откинул голову и рассмеялся. Приятно оказаться дома.

***

– И ты действительно уезжаешь с ним из города?

Шана взглянула на Джулс, вернувшуюся в тот день в город. Шана была рада видеть свою сестру, и после того, как рассказала ей о том, что происходит с отцом, продолжила говорить начистоту и рассказала о том, что происходит с ней. По своей природе Джулс была любопытна, и именно поэтому идеально подходила для своей работы. Она также обладала способностью читать человека, как книгу, и сразу же понимала, когда кто-то лжет или пытается уклониться от ответа. Это была одна из причин, по которой Шана решила не тратить время ни на то, ни на другое.

– Да.

Следующие несколько секунд Джулс просто смотрела на нее. Наконец, Шана решила, что с нее хватит, и спросила, в чем проблема. Улыбаясь Джулс сказала:

– Тебе нравится держать все под контролем. Никогда не видела, чтобы ты отдавала контроль мужчине. – Она увидела, что Шана собирается опровергнуть ее слова, и подняла руку, останавливая ее. – Нет, Шана. Послушай, что я тебе скажу, пока ты не разозлилась. Иногда отдавать контроль – это хорошо, если мужчина этого достоин. Очевидно, ты считаешь Джейса Грейнджера достойным этого. Жаль, что я не могу найти мужчину, о котором думала бы также.

– Это чисто физическое влечение, Джулс.

Сестра усмехнулась.

– Эй, это тоже должно быть. Как я сказала, мужчина должен быть достойным во всех отношениях.

Шана, потягивая чай, задумалась о словах сестры. Был ли Джейс достоин? Она знала ответ, не слишком размышляя над вопросом. Да, был. Если у нее и были какие-то сомнения, то они исчезли из ее головы в ту ночь, когда он обнял ее и напевал, укладывая спать после поцелуя и ничего больше. Любой другой мужчина приковал бы ее наручниками к кровати и завязал глаза, не заботясь о том, насколько она устала. Но не Джейс.

– Ты же знаешь, что это облом, не так ли? – спросила Джулс.

– Что?

– Мои первые выходные после возвращения, а вы с папой меня бросаете.

Шана с жалостью посмотрела на сестру.

– Если ты пытаешься заставить меня чувствовать себя плохо, не трать время. Если бы ты оказалась на моем месте…

– То с гордостью держалась бы с высоко поднятой головой и не оглядывалась на тебя.

– Я поняла. – Шана усмехнулась. Она любила сестру и готова была сделать для нее все, что угодно, и знала, то же самое относится и к Джулс. Когда мама умерла, все, что у них было, – это они друг у друга... и отец. Он был их скалой, их башней силы. Их героем.

– Кстати, о высоте, знаешь, что я собираюсь делать в эти выходные, Шана?

– Даже боюсь спрашивать.

Джулс одарила ее озорной улыбкой, которая не раз приводила их к неприятностям в течение жизни.

– Достану любимые шпильки, найду самое короткое платье и отправлюсь в бар.

– Будешь искать кого-то конкретного? – спросила Шана.

– Да, я работаю над новым делом. Какой-то подонок превращает секс на одну ночь в ночной сеанс в Интернете.

– Ты шутишь!

– Хотелось бы. С каждой женщиной он использует разные псевдонимы и каждый раз отводит их в другой отель. К сожалению, они не знают, что все это снимается на камеру, пока видео где-то не всплывает, и их не узнают.

– Вот засранец, – сердито сказала Шана.

– Да, чувствую то же самое. Четыре женщины объединили усилия, став моими клиентками после того, как полиция заявила о нехватке кадров из-за сокращения бюджета в качестве причины, по которой они его не привлекли. Он известен тем, что болтается в разных барах в поисках своей следующей легкой победы. У меня есть его описание. Он потрясающе красив и использует внешность, чтобы заставить женщин избавиться от трусиков и своей бдительности.

– Звучит интересно. Надеюсь, ты его поймаешь и, прошу, будь осторожна.

Джулс дерзко улыбнулся Шане.

– Разве когда-то было иначе?

Глава 25

– Я хочу видеть твоими глазами, Бен. Скажи мне, что ты видишь.

Бен взглянул поверх пледа на Мону. Они прибыли на пляж около десяти, достаточно рано, чтобы занять место до того, как на обед здесь соберется целая толпа. Место было идеальным и под сенью теней бесконечных отелей, ресторанов и кафе, раскинувшихся вдоль океанского побережья.

Он протянул руку и взял ее ладонь в свою.

– С превеликим удовольствием. – Следующие десять минут он говорил, позволяя ей видеть его глазами. Он наблюдал, как ее улыбка стала шире, когда он рассказал ей о подростках, играющих в волейбол на песке неподалеку, о разноцветных водных лыжах и красивых облаках над головой.

– И последнее, но не менее важное, – сказал он, крепче сжимая ее руку, – я вижу прекрасную женщину, одетую в красивый желтый сарафан, который великолепно сочетается с ее золотисто-карими глазами. А еще ее волосы, обрамляющие настолько удивительное лицо, что оно может осветить весь мир своей улыбкой. И губы, которые я с самого начала испытывал искушение попробовать на вкус, потому что она самая красивая женщина, что я знаю.

– Ох, Бен, – сказала Мона, вытирая выступившие на глазах слезы. – Ты не должен говорить такие вещи, – прошептала она прерывающимся голосом.

– Должен, Мона, и говорю, потому что буду преследовать тебя так, как мужчина преследует женщину, которую хочет иметь в своей жизни. – И он хотел, чтобы она была в его жизни. Он чувствовал, что за последние месяцы узнал ее. Он наблюдал за ней, когда она об этом не подозревала. Он разговаривал с ней, вел приятные беседы. Он восхищался ею.

Он любил ее.

– Но ты меня не знаешь, а знаешь только то, что видишь. Ты замечательный мужчина которому нужна женщина…

– Как и ты, – закончил он. – Как ты, – повторил он. Он наклонился и поцеловал ее дрожащие губы.

– Я хочу вернуть себе зрение, Бен. Я не хочу, чтобы ты был для меня всего лишь нечетким пятном. Я хочу увидеть мужчину, который достаточно заботлив, чтобы протянуть руку и принять меня такой, какая я есть. Хочу увидеть мужчину, заставившего меня почувствовать себя особенной.

– Ты особенная, и ты будешь снова видеть, милая. Я верю, что так и будет. Эти вспышки света – хороший знак. Данное на этой неделе заключение врача это подтвердило. Но даже если ты больше никогда меня не увидишь, это ничего, потому что я все равно буду рядом. Я буду с тобой. Всегда.

Бен понимал, какие обязательства берет на себя, понимал каждое слово. Он привык говорить Моне, чтобы она следила за каждым своим шагом, привык указывать ей, где что находится, и быть ее глазами. Он чувствовал, что это не помеха, а честь. Не бремя, а привилегия.

– Готова прогуляться по пляжу? – спросил он, откидывая пряди волос с ее лица.

– Да.

Он наклонился и расстегнул ее сандалии, коснувшись ладонями лодыжек. Он услышал, как она резко втянула воздух. Он улыбнулся. Когда дело касалось химии между двумя людьми, зрение не требовалось. Особенно когда эта химия подпитывалась чувствами и эмоциями.

Бен помог ей подняться и нежно продолжал держать за руку, пока они шли под ярким солнцем. День был прекрасный, и они будут им наслаждаться.

***

– Осматривайся. Будь как дома.

Взяв сумку, Шана вошла в гостиную и огляделась по сторонам. Шана не была уверена, что обнаружит, проехав несколько миль мимо въезда в Национальный парк Шенандоа, а затем еще час по дикой местности, пока они поднимались в горы Блу-Ридж. По словам Джейса, он позвонил предупредить смотрителя о своем прибытии, чтобы тот подготовил домик.

Оглядевшись, мысли Шана, те самые, что были у нее, когда они подъехали к хижине, подтвердились. Это была не та хижина, которую она надеялась увидеть. Вместо этого она больше походила на двухэтажный красивый замок в горах. Второй этаж выходил на первый. Стены сделаны из окрашенного дерева, а нижний этаж просторный, с открытым дизайном. Кухня предназначена тем, кто любил готовить, а столовая – для большой семьи. Величественная гостиная с огромным камином у одной стены и широкоэкранным телевизором на другой. Ковры, расстеленные по полу, придавали месту жилой вид, в то время как шелковые растения, выглядевшие почти как настоящие, добавляли зеленой листвы, которая не росла в этом районе. Зелень усиливала внутренний пейзаж, дополняя внешний. Больше всего ей нравилось, что вся задняя стена была сделана из стекла и открывала панорамный вид на озеро Стритер и горы Блу-Ридж.

– Что думаешь? – спросил Джейс, присоединяясь к ней после того, как ногой закрыл за собой дверь. В руках он держал пакеты с продуктами. Они остановились у одного из универмагов у подножия горы. Он утверждал, что умеет готовить, а ей до смерти хотелось узнать, говорит ли он правду. Она без труда признала, что кулинария – не ее конек.

– По-моему, он прекрасен. Как давно он у тебя? – спросила она, ставя сумку на диван.

Она старалась не замечать, как сексуально он выглядит в футболке, потертых джинсах и потрепанных ботинках. Он приехал к ней в семь утра, и, когда она открыла дверь, сердце у нее бешено заколотилось. Он улыбнулся и, едва переступив порог дома, заключил ее в объятия и поцеловал. Если на тот момент она не проснулась, то этот поцелуй определенно ее пробудил.

– Он у меня уже пару лет. Семья владела домом примерно в четырех милях к востоку отсюда, – сказал он, направляясь на кухню. – После того как мама умерла, а папу сослали, никто не хотел туда приезжать, и дедушка продал дом.

Он поставил пакеты на стойку.

– Папа часто брал нас с собой в походы, и мне всегда нравилось быть ближе к природе. Я услышал, что этот дом выставлен на продажу, и купил его. Я приезжаю сюда лишь в третий раз.

Она присоединилась к нему на кухне и, не спрашивая, нужна ли ему помощь, помогла разобрать пакеты и убрать продукты. Хотя кухня была большой, они то и время сталкивались друг с другом, отчего искры внутри нее разгорались еще ярче.

Было странно толкать тележку в магазине, пока Джейс ее наполнял. Они казались супружеской парой. Он поддразнивал ее из-за того, что она плохо разбирается в специях, и не мог поверить, что однажды, когда она готовила спагетти, не сделала для них домашний соус.

Они быстро разобрали вещи, а затем он провел для нее экскурсию по дому. Она увидела спальню, где они проведут ночь, и подумала, что вид на озеро и горы просто потрясающий. Кровать стояла лицом к огромному окну, и она представила, как каждое утро просыпается здесь и видит восход солнца.

– Хочешь прогуляться? – спросил Джейс, когда они спустились в гостиную. – Я хотел бы показать тебе одно из моих любимых мест.

– Хорошо.

Взяв ее за руку, он вывел их через заднюю дверь на лесистую тропинку.

– Вот из-за чего я купил это место, – сказал он, открывая кованые железные ворота и ведя ее сквозь густую растительность. Не успели они уйти далеко, как вышли на поляну и посмотрели вниз, на луг. Это было так захватывающе. Все покрыто дикими цветами, а в центре всего находился огромный гейзер с устремлявшимся к небу водяным потоком.

– Это не относится к моей собственности, но пока я могу смотреть отсюда, когда захочу, то чувствую, что это так. Я даже построил скамейку, – сказал он, опускаясь на нее.

Шана задумалась, какие мысли так сильно его мучили, что он нуждался в этом месте, в месте покоя и одиночества, куда можно сбежать. В его жизни было много несчастий. Должно быть, тяжело пережить то, что пришлось пережить ему и его братьям. Он потерял не одного родителя, а обоих.

Она села рядом с ним на скамейку, и с минуту они молча смотрели вниз, на луг. Она никогда не любила природу, но должна была признать, что к этому можно привыкнуть. Травянистые зеленые склоны, покрытые полевыми цветами всех цветов радуги. Она не могла представить, что кто-то может не видеть такую красоту, и ее мысли переключились на Мону.

– Что это за глубокий вздох?

Шана взглянула на Джейса. Она и не подозревала, что издала его так громко.

– Я думала о Моне, женщине, в которую влюбился отец. – Вот. Она это произнесла, и, говоря это, фактически это приняла. Вердикт все еще не вынесен, но Шана была убеждена. Она видела отца в понедельник и то, как светилось его лицо, когда он упоминал имя Моны. Да, Бен Брэдфорд определенно влюблен.

– А что с ней?

– Она ослепла несколько лет назад в результате автомобильной аварии. Врачи считают, что к ней может вернуться зрение, но нет никаких гарантий. Но для папы это не имело значения. Он любит ее и примет слепой или зрячей. Вот это настоящая любовь.

– Настоящая любовь, – усмехнулся он. – Существует ли такая?

«Очевидно, ты так не думаешь», – предположила Шана.

– Отец считает, что существует. Говорит, что был влюблен дважды в жизни. В маму, а теперь в Мону.

– А как насчет тебя? Ты когда-нибудь любила?

Она была удивлена его вопросом и сразу подумала о Джонатане.

– Да, одно время я думала, что влюблена.

Он приподнял бровь.

– Думала?

– Да. Мне намеренно вскружили голову, обращались, как с королевой, и заставили поверить, что я женщина его мечты, – горько сказала она.

Он ловил каждое ее слово.

– И?

– И... это была преднамеренная подстава, а я была слишком им увлечена, чтобы понять это. Не читала знаков, пока не стало слишком поздно.

Он ничего не сказал, и когда она почувствовала, как его руки обвились вокруг нее, придвинулась к нему ближе.

– Что случилось? – тихо спросил он.

Она стала утверждать, что не хочет говорить об этом, что ему не нужно знать, какой дурой она была. Но у Джейса был способ добраться до нее. Он был идеальным любовником, а когда дело доходило до заботы о других, мог быть самым бескорыстным человеком, которого она встречала за долгое время. Она наблюдала за ним, его братьями и служащими. Она слышала, с какой любовью он отзывался о своем дедушке и экономке, жившей в их семье еще до его рождения. Но все же ее личная жизнь его не касалась. С другой стороны, возможно, ей следует рассказать ему, чтобы он знал, что мужчина ее больше никогда не одурачит. Но тогда она была влюбчива и искренне верила, что любила его. И вот этого он не узнает никогда.

– Мы с Джонатаном познакомились на вечеринке и сразу же увлеклись друг другом. Не столько на физическом, сколько на интеллектуальном уровне. Он втянул меня в разговор об Аристотеле, и я пропала. Я поклонница греческой мифологии и философии, – ответила она на его вопросительный взгляд. – Мы встречались около девяти месяцев, а потом я узнала правду. Это была ловушка, а я стала частью хорошо организованного, дьявольского плана. Один из моих клиентов был нефтяным магнатом и нанял меня на год. Задача Джонатана заключалась в том, чтобы подобраться ко мне поближе и добыть информацию для своего клиента, оказавшегося самым крупным конкурентом моего клиента.

– Как ты узнала?

Она услышала в его голосе гнев.

– Узнала не я. Кент, а Брюс предоставил доказательства. Джонатан намеревался собрать улики против меня на случай, если я узнаю о его делишках и порву с ним. Тогда он бы прибег к шантажу. К счастью для меня, Брюс уничтожил все электронные данные, которые, как думал Джонатан, у него были на меня и на моего клиента.

– Молодец, Брюс. Где сейчас этот мудак?

– Понятия не имею. Он покинул Бостон за несколько месяцев до моего отъезда. Наше с ним знакомство стало ценным уроком для уяснения того, что ничего нельзя принимать за чистую монету.

С минуту она молчала, а потом пришло ее время проявить любопытство.

– Ты когда-то был женат, так что, полагаю, был влюблен.

«Да, такое можно предположить», – подумал Джейс. Но ему не потребовалось много времени, чтобы понять, что его брак с Евой – ошибка. Тем не менее, он был человеком, который знал, как справиться с кем угодно, и с Евой, видит Бог, он пытался. Но, по его мнению, Ева предала его самым ужасным образом, и он сомневался, что сможет когда-нибудь простить ее за это.

Но он никак не мог сказать Шане, что никогда не был влюблен, потому что на короткое время влюбился... по крайней мере, он так думал.

– Да, я был влюблен.

– Что случилось?

Он знал, она имеет полное право спросить его об этом. В конце концов, он влез в ее дела. Кроме того, он мог выразить то, что произошло между ним и Евой, одним предложением.

– Я обнаружил, что любовь – не то, чем ее считают, и поэтому больше никогда не позволю себе такого безумия.

«Вот так. Они поняли друг друга», – подумал он. Он понимал, что движет ею, а она теперь знала, что не движет им. Их роман касался только физической стороны и никакой другой.

– Готова вернуться? – спросил он, крепче ее обнимая.

Она подняла к нему лицо.

– Нет, если собираешься заставить меня помогать тебе на кухне.

– Тебе действительно не нравится возиться с кастрюлями и сковородками?

Она усмехнулась.

– Нет, если только меня не вынудят. Джулс любит готовить, и пока мы росли, я позволяла ей пускаться во все тяжкие.

Он нежно провел костяшками пальцев по ее щеке.

– Одно одолжение заслуживает другого. Если я дам тебе поблажку, то только потому, что хочу, чтобы ты хорошенько отдохнула.

Шана прекрасно понимала, о чем он говорит. Она повернулась, обняла его за шею, подалась к нему и поцеловала в губы.

– Договорились.

***

– Ужин был замечательный, Джейс, – сказала Шана позже тем же вечером, помогая ему убрать со стола.

И дело не только в еде, которую он приготовил без ее помощи. За ужином, он был замечательным собеседником. Очаровательным. Временами забавным. А временами соблазнительным как грех. Он выглядел так, словно нуждался в бритье, и это ему шло. Даже слишком, поскольку добавляло ему сексуальности.