Текст книги "Убить Уайти (ЛП)"

Автор книги: Брайан Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– Я могу взять их, – мягко сказала я. – Передай их сюда.

– В них... как сказать? В них сопли... сопли.

– Все в порядке. Правда, я не возражаю.

Она передала их обратно мне. Я бросил их на пол у своих ног.

– Откуда ты знаешь мое имя? – спросила она.

– A?

– Мое имя. Ты говорил его своему другу, когда помогал мне. Ты сказал: "Сондра". Откуда ты знаешь мое имя?

– О...

Я рассмеялся, нервничая. Выстрел и побег уже казались далекими и неважными. Это – иметь девушку моей мечты на заднем сиденье – было гораздо более маловероятным.

– Меня зовут Ларри Гибсон. Я смотрел, как ты танцуешь.

– Да, – oна кивнула, внимательно изучая нас обоих. – Да, я видела вас обоих в клубе. Tы разговаривал с другими девушками, но долго наблюдал за мной.

– Ну, – сказал я. – Думаю, я действительно часто наблюдаю за тобой. Мне нравится твое шоу.

– Мне тоже, – сказал Дэррил. – А меня зовут Дэррил Мур. И теперь, когда мы познакомились, подружились и все такое, может, расскажешь нам, что, блядь, происходит, и какого хрена ты прятался под "Джипом" Ларри, и какого хрена эти ублюдки стреляли в нас?

Сондра поджала губы.

– Ты очень много материшься.

– Ты чертовски права, – сказал Дэррил. – А теперь говори.

Прежде чем она успела ответить, мои руки онемели, и меня начало трясти. Мне удалось опустить окно, но потом я включил отопление. Мне вдруг стало холодно, но я вспотел как свинья. Дорога расплывалась. Дэррил что-то сказал мне, но я не мог его понять. Его голос звучал как будто издалека. Он схватил руль, и я попытался сосредоточиться на нем.

– Остановись, мать твою, – сказал он. – У тебя шок.

Я так и сделал. Я чувствовал слабость, усталость и одышку. Мы с Дэррилом поменялись местами. Я не волновался, что он разобьет "Чероки". Уже нет. Сейчас такие опасения казались глупыми и банальными. Не каждый день кто-то пытается тебя убить. Они стреляли в нас. Они действительно, блядь, стреляли в нас. Это не было похоже на кино или телешоу. Это была настоящая, блядь, жизнь.

Пока Дэррил поправлял сиденье и осваивался в "Джипе", я улегся на пассажирское сиденье и попытался взять дыхание под контроль. Сондра наклонилась вперед и смотрела на меня. Мне было приятно видеть беспокойство, отражающееся в ее глазах. Она протянула руку и коснулась моего лба.

– Еще раз спасибо, – сказала она. – За помощь. Вы молодцы. Вы оба.

Ее пальцы медленно ласкали мою кожу. Они были прохладными на ощупь. Я закрыл глаза и вздохнул. Затем ее рука снова исчезла.

Дэррил выехал на межштатную трассу и достал свой мобильный телефон. Он открыл его. Клавиатура светилась зеленым светом в темноте.

– Кому ты звонишь? – спросил я.

– Копам, чувак. А ты, блядь, как думаешь, кому?

– Ньет! – крикнула Сондра. – Ты не звонишь в полицию. Очень плохо. Будут большие проблемы, если ты им позвонишь.

Не обращая на нее внимания, Дэррил начал набирать номер большим пальцем. Сондра наклонилась вперед и выхватила мобильный телефон у него из рук. "Чероки" свернул на полосу встречного движения. Фура «GPS» просигналилa нам. Дэррил рывком вернул «Джип» на нашу полосу. Прежде чем мы успели среагировать, Сондра опустила окно и выбросила телефон наружу. Он разбился о бетонный строительный барьер. Дальнобойщик снова дал гудок.

Дэррил схватился за руль.

– Ларри, я убью твою новую подружку.

– Она не моя подружка...

– Заткнись, – oн посмотрел на нее в зеркало заднего вида. – Какого черта ты это сделала? Этот чертов телефон стоил мне целой зарплаты. Ты же знаешь, что должна заплатить за это дерьмо, вернo?

Нижняя губа Сондры задрожала.

– Не бей меня, пожалуйста. Больше не надо. Мне жаль. Я куплю тебе новый телефон. Только не бей.

– Бить тебя? – голос Дэррила сразу смягчился. – Нет. Расслабься. Никто из нас не собирается тебя бить. Мы не бьем женщин. Мы не чурбаны. Все в порядке. Все будет хорошо. Просто расскажи нам, что происходит и почему ты не хочешь вызывать полицию.

– Давайте сначала съедем с дороги, – предложил я. Я начинал чувствовать себя немного лучше. – Мне не нравится быть здесь. Если они позвонили в полицию и сообщили им номер моей машины, то нас могут искать полицейские штата.

– Зачем им звонить в полицию? Разве это не те ублюдки, которые стреляли в нас? Это не совсем похоже на поведение законопослушных граждан, не так ли?

– Нет, – согласился я. – Hе похоже.

– Еще как похоже. Эти парни – мафиози. Они не собираются звонить в полицию.

– Мы не знаем этого наверняка.

– Джесси и Тоня сказали...

– К черту, Джесси и Тоню! – перебил я. – Мы не знаем наверняка, являются ли эти парни русской мафией.

– Да, – сказала Сондра. – Так и есть.

– Оx...

Дэррил хихикнул.

– Ну, это просто чертовски замечательно, не так ли?

Мы молчали несколько минут. Дэррил свернул на межштатную трассу 83, и мы поехали обратно в Йорк.

– Давай съедем с дороги, – снова сказал я. – Нам нужно где-нибудь побыть и подумать. Разобраться во всем этом.

– Куда?

– Ко мне домой. Если копы нас не ищут, то там мы будем в безопасности. Русские не знают наших имен и не знают, где мы живем.

Дэррил приподнял бровь.

– К тебе домой?

– Да. Моя квартира. Сондра может немного привести себя в порядок, а потом все объяснить.

Сондра улыбнулась.

Я покраснел. Мои уши горели, а щеки были теплыми. Ее улыбка становилась все шире, и мое смущение тоже.

Дэррил посмотрел на меня, потом на Сондру. Он покачал головой и вздохнул.

– Вот так, думаешь своим проклятым членом...

– Заткнись, Дэррил.

Так я наконец-то познакомился с Сондрой.

И это был последний раз, когда я был по-настоящему счастлив.

После этого все стало еще хуже.

8

Вебстер приветствовал нас шипением. Его тарелка с едой снова была наполовину пуста. В знак протеста я заметил, что он перевернул свою миску с водой, намочив половик. Он сел на корточки, посмотрел на Дэррила, а потом зарычал.

– Не рычи на меня, меховой шарик. Я скажу Ларри, чтобы он продал тебя людям, занимающимся испытаниями на животных.

Шипя от угрозы, Вебстер отступил в безопасное место под кухонным столом. Через мгновение он вылез и стал наблюдать за Сондрой, которая была занята тем, что оглядывалась по сторонам. Дэррил подошел к окну и заглянул сквозь тени.

– Есть что-нибудь? – спросил я.

– Там никого нет, – сказал он. – Мы в порядке.

Я ничего не ответил. Мое внимание вернулось к Сондре. Сначала она была робкой, наполовину боялась зайти в дом. Но теперь она сидела на полу в кухне, держа Вебстера на коленях. Она медленно поглаживала его шерсть. Моргнув, Вебстер мурлыкнул. Казалось, он был удивлен не меньше меня. Потом он лизнул ее пальцы, и Сондра захихикала. Это было самое прекрасное, что я когда-либо слышала.

– Его язык шершавый, как бумажный песок.

– Наждачная бумага, – поправил ее Дэррил.

– Да. Наждачная бумага. Как его зовут?

– Вебстер.

Я усмехнулся.

– Веб-стер... – oна снова посмотрела на него. – Привет, Вебстер. Ты – толстый кот, да? Ларри хорошо тебя кормит. Ты – пушистый кот.

Дэррил снова повернулся к ней.

– Ну, разве это не трогательное дерьмо?

Лицо Сондры опустилось.

– Прости. Если я создаю проблемы, я уйду...

– Нет, – сказал я, бросив на Дэррила грязный взгляд. – Не обращай внимания на Дэррила. Он засранец. Все хорошо. Ты в безопасности.

– В безопасности...

Она повторила это слово, как будто не знала, что оно означает. Вспоминая сейчас, возможно, она и не знала.

– Ты можешь сказать нам, что происходит? – спросил я.–   Почему те парни искали тебя? Кто тебя избил?

– Уайти, – прошипела она. – Этот сукин сын, он ударил меня в последний раз. Он очень злой.

– Это замечательно, – сказал Дэррил. – А теперь, может, ты нам все расскажешь?

– Можно я, как сказать... сначала пописаю? Я пугаюсь на парковке и чуть не писаю в штаны.

– Конечно, – сказал я. – Следуй за мной.

Я показал ей, где находится ванная комната, и включил для нее свет и вытяжной вентилятор. Вебстер ждал за дверью. Очевидно, он предпочитал компанию Сондры мне и Дэррилу. Не могу сказать, что я его винил. У моего кота был вкус, как и у меня. Я вернулся на кухню. Дэррил сидел за моим столом. Он молчал. Я тоже молчал. Затем я начал варить кофе.

– Это хорошая идея, – сказал он наконец. – Что-то мне подсказывает, что нас ждет долгая ночь. Кофе будет как нельзя кстати.

– Aгa.

– Пока она там, давай позвоним в полицию.

– Нет, чувак. Ты слышал, что она сказала. Никакой полиции. Давай хотя бы выслушаем ее. Если бы русские знали, как нас найти, они бы уже были здесь.

Он вздохнул.

– Мы поступим по-твоему. Пока что. Но выслушай меня, парень. Если мне не понравится то, что она скажет, я наберу 911. Ни за что на свете я не собираюсь жить до конца своих дней, оглядываясь через плечо на русскую мафию. В моей жизни и так хватает дерьма. Мне это точно не нужно.

– Справедливо.

Сондра вернулась на кухню, держа Вебстера на руках. Она очистила лицо от грязи и крови и стерла почти весь макияж. Ее губа все еще была распухшей, а синяки потемнели, но она все равно выглядела прекрасно. Халат снова был застегнут наглухо. Голубой шелк прижался к ее изгибам. Вебстер мурлыкал, лежа без сил, как тряпичная кукла. Он выглядел довольным. Я подумал, не подменил ли кто-то тайком моего кота на его двойника, когда меня не было дома.

– Кофе? – я предложил ей кружку. – Только что приготовил, так что он свежий.

– Да, пожалуйста.

– Сахар? И, кажется, у меня есть немного молока.

– Да. Молоко.

Я достал молоко из холодильника, понюхал его и скорчил гримасу.

– Не годится... – я покачал головой. – Извини.

– Ничего. Я пью черное.

Она села рядом с Дэррилом. Вебстер спрыгнул с ее коленей и устроился между моих ног, извиняясь за свое грубое поведение, когда мы только вернулись домой.

– Так же, как я люблю своих женщин, – сказал Дэррил. – Крепкие, черные и чуть-чуть горьковатые.

Мы с ним оба рассмеялись, но Сондра просто уставилась на нас в замешательстве.

– Извините, – сказала она. – Я не поняла шутки.

– Все в порядке, – сказал я ей. – В любом случае, это было не очень смешно.

Я налил кофе в обе их кружки. Затем я налил и себе. Снова наполнив миску Вебстера водой, я сел.

– Итак, – сказал Дэррил. – Сондра. Ты познакомилась с Ларри. Ты познакомилась со мной. Ты даже познакомилась с котом. У тебя был шанс привести себя в порядок и успокоиться. Ларри даже приготовил тебе чашку хорошего кофе. Чувствуешь себя лучше?

– Да, лучше. Очень приятно.

Дэррил улыбнулся, показав все свои зубы. Сондра улыбнулась ему в ответ.

Затем улыбка Дэррила померкла.

– А теперь, может, ты скажешь нам, что, блядь, происходит. Больше никаких задержек и отговорок. Это не эпизод сериала «Потерянные», где они никогда не отвечают на долбаные вопросы. Скажи нам, в чем дело. Мы хотим правды. Мы этого заслуживаем.

– Да, – сказала она. – Bы заслуживаете. Я рассказываю вам все. Просто... об этом нелегко говорить.

– Попробуй.

– Я попробую. Мой английский – так себе. Вы скажете мне, если не поймете.

Мы кивнули.

Она сделала глоток кофе и отставила кружку. Ее руки дрожали. Она сложила их перед собой и уставилась на столешницу. Когда она снова заговорила, ее голос был низким.

– Я родилась в России после Гласности. Вы знаете о Гласности?

Дэррил пожал плечами. Я кивнул.

– Когда коммунизм пал, – сказал я. – Это была часть реформ Горбачева. Я это помню. Я был маленьким. Мои родители смотрели это по телевизору.

– Я тогда была маленькой. Всю свою жизнь я не знала коммунистической России. Я знаю только "новую" Россию. Знаю капитализм. Предполагается, что это великая вещь, как американская демократия. Но это не так. Ньет работы для людей. Ньет возможности содержать семьи. Я никогда не знаю хороших времен. Только плохие. Только бедные. Моя семья часто голодает. Ньет денег. Ньет работы. Но преступники – мы называем их "Братва" – у них все хорошо. Они – как ваша мафия. Братва делает деньги. Их семьи едят по ночам, и у них есть что выпить, кроме водки. Когда Советский Союз распался, "Организация" уже была. В старые времена они продавали западные товары на черном рынке. Музыку, фильмы и голубые джинсы. Но со всей этой политической... как вы говорите... не-о-пре-де-лен-но-стью... в моей стране, они быстро взяли власть. Они захватывают банки. Потом суды. Вскоре их люди управляют корпорациями, заводами, всем. Они юристы, банкиры, даже судьи. Они называют себя "воры в законе".

– Черт, – пробормотал Дэррил. – Тони Сопрано не занимается этим дерьмом. Он просто владеет санитарной компанией.

– В моей стране Братва – настоящая сила, – продолжала Сондра. – Их много. Их сто тысяч. Они контролируют восемьдесят процентов частного бизнеса и половину денег страны.

Дэррил присвистнул.

– Ты уверена? Это кажется ужасно много.

– Мой английский – так себе. Но я знаю Братву. Я знаю их всю свою жизнь. "Организация" терроризирует всех – руководителей, политиков, журналистов, простых людей. Сначала они захватывают банки и компании. Потом они делают то, что вы, американцы, видите по телевизору. Порно. Проститутки. Наркотики. Крадут вещи. Продают оружие. Убийства. Похищения. Кража личности. Рабы. Все... как сказать? Подземельное.

– Подпольное, – сказал я.

– Спасибо. Они в тайне. В западных фильмах известна итальянская мафия, да? Но не Братва. Они невидимы. Если ты на них донесешь, они убьют всю твою семью. Не только тебя. Они уничтожают всех врагов. Стать очень сильными.

Дэррил прочистил горло.

– Насколько сильными?

– Они захватывают все другие банды. Итальянцы. Греки. Китайцы. Якудза. Даже американские уличные банды. Скоро, я думаю, они перейдут и на колумбийцев. Это слухи, которые я слышу от других девушек.

– А теперь они здесь, в Йорке, – сказал я.

Покачав головой, я отпил кофе. Он уже остывал.

– Да, – сказала Сондра. – Они здесь. Они приехали в Америку после Xолодной войны. Евреи бегут сюда. Многие из "Организации" подделывают свои паспорта и тоже приезжают сюда. Они селятся на Брайтон-Бич и оттуда распространяются по всем американским городам и поселкам. Уайти Путин приехал в Йорк. Он здесь главный. Но Уайти не похож на традиционную Братву. Он как я – воспитан на западной культуре. Он не тайный, как в России. Он... как сказать? Действует в открытую? Легко сказать, что он преступник.

Дэррил потягивал кофе.

– Тогда почему он не в тюрьме?

– Потому что он также умен. Он дает деньги и женщин полиции и заметает следы.

– Сондра, – сказал я, – если ты не возражаешь, я спрошу – ты кажешься хорошей девушкой. Как тебя угораздило связаться с этими парнями?.

– Cвязать... связаться?

– Да. Это значит "вовлечена". Как получилось, что ты работаешь на такого парня, как Уайти? Я имею в виду – ты красивая.

Она улыбнулась, опустив глаза. Я почувствовал, что мои щеки начинают гореть. Дэррил усмехнулся. Несмотря на смущение, я заикаясь продолжил.

– Ты... ты могла бы стать моделью. Актрисой. Как ты оказалась в стриптиз-клубе, танцуя для русских мафиози?

Сондра тихонько засмеялась, но это был звук без юмора. Выражение ее лица было печальным. Внезапно ее глаза наполнились слезами. Она отставила кружку с кофе, отступила от стола и взяла бумажное полотенце. Вытерев глаза и высморкавшись, она прислонилась к раковине. Она выглядела уставшей. Ее плечи обвисли, голова поникла. Мяукая, Вебстер подошел к ней и потерся о ее ноги. Сондра потянулась вниз и почесала его за ушами. Кажется, ей стало легче. И ему тоже.

– Мне очень жаль, – сказала она. – Мне... нелегко говорить об этом. Всю свою жизнь я смотрю американские фильмы и передачи и слушаю американскую музыку. «Друзей». Backstreet Boys. «Сайнфелд». «Американский пирог». Бритни Спирс. Все они – великие примеры американской культуры – успеха, который человек может иметь здесь, в вашей стране.

– «Друзья»? – усмехнулся Дэррил. – Неудивительно, что Россия в такой жопе. Пример успеха? Нет, черт возьми. «Друзья» – это пример худшего дерьма, которое наша страна когда-либо навязывала миру.

Сондра надулась.

– Тебе не нравятся «Друзья»?

– Нет, – сказал Дэррил. – Мне не нравятся «Друзья». Я думаю, это отстой.

– А мне нравится. Я восхищаюсь Дженнифер Энистон. Когда я была девочкой, я хотела быть ею. Вот почему я приехала в Америку. Чтобы познакомиться с Дженнифер Энистон и встретить такого мужчину, как Росс. На телевидении они не бедные и не голодные. У них есть любовь. Они счастливы.

Она снова замолчала, но я едва заметил это. Я был слишком занят изучением ее лица, следил за тем, как она говорит, как двигаются ее губы, за маленькими морщинками и складками на лбу и щеках. Дэррилу пришлось постучать по столу, чтобы привлечь мое внимание.

– Извини, – извинился я, чувствуя, как мое лицо снова краснеет.

– Итак, – сказал Дэррил, – Уайти обещал, что ты сможешь встретиться с Дженнифер Энистон или что-то в этом роде? Не обижайся, Сондра, но это должно было стать твоим первым тревожным сигналом.

– Люди Уайти говорят, что они могут доставить меня в Америку. Тогда я смогу жить американской мечтой, как Дженнифер Энистон. Поэтому я говорю "да" и начинаю учить английский, потому что приехать в Америку – это все, чего я когда-либо хотела. Но это – после 11 сентября, да? Ваша страна не так хорошо пропускает людей. Придется ждать визы пять лет.

Дэррил пожал плечами.

– Пять лет – это не так уж плохо.

– Это очень плохо. Были... проблемы.

– Какие проблемы? – спросил я.

По ее лицу прошла тень. Мы с Дэррилом посмотрели друг на друга.

– Моя семья, – сказала Сондра. – Мой... отец.

– Он заболел? Он...

Сондра покачала головой. Ее плечи дрожали.

– Мой... отец. Он... прикасался ко мне.

Я сел.

– Прикасался к тебе?

– Да. Моя мать умерла, когда мне было одиннадцать. Он начал трогать меня месяц спустя. Забирался в мою кровать. Он называл меня по имени моей матери. Говорил, что я похожа на нее. Пахну как она. Вкус...

Я потерял дар речи. Было ощущение, что кто-то ударил меня кулаком в живот.

– Господи... – вздохнул Дэррил. – Никогда не понимал этого дерьма. Гребаные растлители детей.

– Это точно, – пробормотал я.

– Когда я была маленькой девочкой, я думала, что мой отец должен был защищать меня. Все бы наладилось. Но он таким не был. Я закрываю глаза, когда он лежит на мне, толкает, и мечтаю об Америке. Я говорю Братве "да". Я еду в Америку, чтобы сбежать. Это волшебное место, даже сегодня. Пока ты не приедешь сюда. Тогда ты видишь, что это такое же место, как и любое другое. Полно плохих людей. Таких, как мой отец. Как Уайти.

– Мы – не плохие парни, – сказал я.

Было трудно говорить из-за комка в горле.

– Ньет, вы не плохие люди. Вы помогаете мне. Но все же... вы – мужчины, да? Вы помогаете мне, потому что находите меня красивой.

Я покачала головой.

– Это неправда.

Сондра не ответила. Вместо этого она перестала чесать Вебстера и снова села. Дэррил потер подбородок и ничего не сказал. Мне было интересно, о чем он думает, о чем думают они оба.

– Я приехала в Америку, чтобы сбежать от отца, – сказала Сондра, глядя на свои руки. – Без паспорта. Ни паспорта, ни визы. Со мной было еще тридцать женщин. Все такие же, как я. Молодые и испуганные. Красивые. Мужчины... они посадили нас на корабль, в большой грузовой контейнер. Держали нас в тайне от команды и капитана. Два человека охраняли нас. Два раза в день они выпускали нас поесть. Солнечный свет... это было приятно. Я помню это. Внутри ящика было очень темно. Ведро для туалета. Очень мало еды и воды. Поэтому я с нетерпением ждала солнечного света. Мы выходим. Ели. Потом нас снова сажают в контейнер до следующего дня. Это продолжается долгое время. Некоторые девочки заболевают. Наконец, мы приезжаем в Америку, и нас выпускают из контейнерa. Там я встречаю Уайти. Он говорит нам, что заплатил за нашу перевозку. Мы все должны ему. Мы будем работать на него. Если мы откажемся, он говорит, что "Организация" убьет нас и убьет наши семьи на родине. Мне плевать на отца, но у меня есть братья и сестры. Поэтому я делаю то, что говорит Уайти.

Я закрыл глаза. Все это было правдой. Все, что Джесси рассказала нам – все правда. То, что ей пришлось пережить в детстве, а потом приехать сюда и испытать еще худшую участь, занимаясь принудительной проституцией и танцуя. Моя голова пульсировала.

– Так почему бы не обратиться к легавым? – спросил Дэррил.

Сондра выглядела озадаченной.

– Что такое лега...

– Ну, ты знаешь. Полиция. Копы. Почему бы не заключить сделку, дать им достаточно информации, чтобы они могли убрать Уайти и всю его команду?

– Ты не слушаешь? Может, я избавлюсь от Уайти. Может, он сядет в тюрьму. Но Братвы много. Сотни тысяч. Рано или поздно они убьют меня или мою семью. Я обращаюсь в полицию, иммиграционная служба отправляет меня обратно домой в Россию. Там меня убьют быстрее. Ничего хорошего. Никто не может мне помочь. Я должна слушаться Уайти. Я повинуюсь. Сначала я работала в массажном салоне и была проституткой. Уайти сказал, что у меня это хорошо получается, и я могла бы стать танцовщицей. Поэтому я поехала в "Одессу" и стала и тем, и другим. Я просто делаю то, что говорит Уайти.

– До недавнего времени, – сказал я. – Я прав, не так ли? Он избил тебя сегодня вечером. Избил. И ты попыталась сбежать из-за этого. Вот почему ты пряталась. Так что же изменилось? Почему это вдруг стало стоить такого риска?

Сондра подняла голову и посмотрела нам в глаза. Ее глаза были влажными.

– Потому что я беременна.

Мы с Дэррилом заговорили одновременно.

– Вот черт...

– Oтец... – всхлипнула она. Слезы катились по ее щекам и капали на стол. – Я не знаю, кто отец. Может, клиент. Может, Отар или Ивась, или Семен, или еще кто-то из людей Уайти. Я не знаю. Может, полиция. Уайти заставил меня переспать с ними, чтобы они не нагрянули в клуб.

Мой гнев нарастал. Часть меня хотела вернуться в клуб и выбить все дерьмо из Уайти, Отара, копов и всех остальных, кто когда-либо клеился к Сондре или использовал ее. Но потом я вспомнил, что я был одним из них. Я тоже пялился на нее. Каждую ночь в клубе. Внезапно я почувствовал тошноту в животе.

– Если ты не возражаешь, – сказал Дэррил, – ты не выглядишь беременной. Должно быть, еще не очень большой срок.

– Еще не слишком далеко, но достаточно далеко, ньет? – Сондра вытерла глаза. – Любая беременная все равно беременна, независимо от размера ребенка.

Дэррил кивнул.

– Это правда.

– Я сказала Уайти сегодня вечером. Сказала ему, что беременна. Он очень рассердился. Спрашивает, как. Я говорю, что была осторожна, но он мне не верит. Уайти говорит мне, что мы сделаем аборт. Я говорю ему "ньет". Впервые я сказала ему "ньет". Мне было здорово. Потом он ударил меня. И продолжает бить. Он бил ногами. Говорит, что у меня будет выкидыш. Сказал, что заставит меня съесть выкидыш, чтобы преподать мне урок.

Я задыхался.

– Господи Иисусе!

– Видишь? Он – чудовище. Поэтому я убежала, а ты меня нашел. Я боюсь, что теперь он будет еще более безумным. Захочет убить меня и тебя тоже. Вас обоих. И убьет. Если только ты не убьешь его первым.

Дэррил откинулся в кресле и покачал головой.

– Что ж, – вздохнул он, повернувшись ко мне. – Думаю, нам лучше все-таки отменить работу сегодня утрoм.

9

Дэррил позаботился о том, чтобы позвонить в «GPS». Телефонные линии в распределительном центре были заняты, и ему потребовалось много времени, чтобы дозвониться. Когда он наконец дозвонился, Дэррил сказал руководителю, Скотту, что в моем «Джипе» лопнула прокладка радиатора, и мы застряли на обочине шоссе 83 в ожидании эвакуатора. Скотт не очень обрадовался этой новости. Очевидно, наша зона загрузки была завалена коробками. Прибыло двенадцать трейлеров с товарами «Total Gyms», и все они должны были быть немедленно отправлены. Докеры чертовски ненавидят «Total Gyms». Они тяжелые, громоздкие и вообще большая заноза в заднице. Пластиковые стяжные ремни могут порваться, если их использовать для поднятия коробок, а картон имеет острые края, которые, если вы не в перчатках, сделают вам адский порез. Единственное, что хуже, чем видеть бесконечное количество «Total Gyms», катящихся по конвейерным лентам и спускающихся по вашему желобу, – это Рождество и начало лета, когда книжные дистрибьюторы, такие как «Ingram» и «Baker & Taylor», увеличивают свои поставки в книжные магазины. Это просто чистый ад – все эти тяжелые коробки с книгами о диетах, руководствами «Как разбогатеть» и всем тем, о чем Опра мочит по телевизору. Тяжелые дни. Наверное, поэтому я больше не читаю. Слава Богу, Опра теперь не в эфире.

Итак, Скотт был зол, но не на нас. Он просто был зол в целом. Нашему отделу надрали задницу. Но он поверил в оправдание – поверил, что мы стояли на обочине шоссе с пробитой прокладкой радиатора – и мы были вне подозрений и без проблем.

Относительно говоря.

У нас еще оставалась вся эта история с русской мафией, о которой нужно было беспокоиться.

Сондра снова начала плакать. Это случилось внезапно. Без преамбулы или предупреждения. В одну минуту она сидела за столом, гладила Вебстера и пила свой кофе. В следующую минуту она уткнулась лицом в руки, ее тело сотрясали рыдания. Вебстер спрыгнул с ее колен и побежал в гостиную. Там он остановился, повернулся и посмотрел ей вслед. Затем он посмотрел на меня.

– Эй...

Я потянулся к ней, но потом отдернул руку. Я не знал, что сказать. «Прости, что твой старик приставал к тебе» – не казалось подходящим. Как и: «Мне жаль, что ты стала секс-рабыней для русской мафии» или «Надеюсь, ты и твой нерожденный ребенок спасетесь от психопата, который хочет тебя убить». Я был уверен, что компания «Hallmark» не выпускает поздравительных открыток для таких случаев.

Я понял, что Дэррил и Вебстер смотрят на меня. На их лицах было одинаковое выражение: Сделай что-нибудь, тупая задница.

И я сделал.

Я встал, обошел стол и положил руку на плечо Сондры. Шелк был мягким и гладким. Ее кожа была теплой. Она не двигалась, не смотрела вверх и не признавала меня, но и не отталкивала и не убегала с криками. Я похлопывал ее по плечу и давал пустые обещания – что все будет хорошо, что все в порядке, все лучше, она теперь в безопасности. Сондра не отвечала, но через несколько минут она подняла голову и вытерла глаза.

– Мне очень жаль. Я не хотела так сильно плакать. Я просто очень боюсь. И очень устала.

– Не хочешь прилечь?

Она кивнула.

– Да. Только на несколько минут.

Я взял ее за руку. Она не сопротивлялась. Вебстер рысью побежал за нами. Я привел ее в свою спальню и тут же пожалел об этом. В комнате был беспорядок. Простыни были смяты и покрыты крошками – даже осталось пятно от последнего раза, когда я ел на кровати сэндвич с фрикадельками. Вебстер сильно линял, и кошачья шерсть покрывала покрывало. На полу валялась грязная одежда и мокрые полотенца. Мой комод и тумбочка представляли собой лес пустых пивных бутылок, бумажек от косяков, недочитанных книг в мягкой обложке, тарелок, мисок и футляров от компакт-дисков. В комнате пахло аммиаком; в углу был спрятан туалет Вебстера. Я поспешно попыталась навести порядок, схватив охапку полотенец и одежды. Сондра хихикнула.

Я обернулся. Она улыбнулась мне и закрыла за собой дверь. Вебстер тут же завыл от досады, что его не пустили в спальню.

– Видишь? Ты такой же, как другие мужчины. Ждешь, пока мама уберет за тобой.

Я не мог понять, говорит она серьезно или шутит. Пожав плечами, я бросил грязное белье в корзину для белья.

– Постель чистая, – сказал я. – Просто немного крошeк. Давай, приляг ненадолго.

– Я не хочу оставаться одна.

– Я уверен, что Вебстер заберется туда вместе с тобой. Он никогда не отказывается от возможности вздремнуть. Как ты можешь слышать, он хочет туда.

– Мне очень нравится кот. Он пушистый. Но ты тоже можешь остаться. Ладно?

– Я... я...? – я сглотнул. – Конечно... Д-думаю, да. Если хочешь...

– Да, я хочу тебя.

Она легла на кровать, подперлась локтями и снова улыбнулась. Я улыбнулся в ответ. Она похлопала по матрасу рядом с собой и сняла туфли на высоких каблуках. Ее халат снова был расстегнут. Стараясь не смотреть, я сел на край кровати и расстегнул ботинки. Я подпрыгнул, когда ее руки коснулись моих плеч.

– Ш-ш-ш, – прошептала она.

Сондра начала массировать мои плечи. Ее пальцы разминали мышцы, о которых я даже не подозревал. Ее грудь прижалась к моей спине. Ее соски были твердыми. И я тоже. Она продолжала массировать. Из меня уходило напряжение. Осторожно она потянула меня вниз. Ее лицо было в нескольких дюймах от моего. А потом мы поцеловались. Она слегка поморщилась, и я вспомнил о ее разбитой губе.

– Прости, – извинился я.

– Все в порядке. Ты хорошо заботишься обо мне.

Я кивнул, слишком ошеломленный, чтобы говорить.

– Я бы хотела остаться здесь, – сказала она. – Это мило. Моя квартира не такая хорошая. У тебя, должно быть, хорошая работа.

– Не совсем...

Она снова поцеловала меня. На этот раз я постарался не задеть ее порез. Ее пальцы прошлись по моей груди, затем скользнули под рубашку и погладили живот.

– Ты в хорошей форме. Чем ты занимаешься? Ты не из полиции. Может быть, ты служишь в армии? Или, может быть, ты работаешь в полиции под прикрытием?

Я усмехнулся. Ее руки скользнули к моей груди. Это было приятно. Она перебирала волосы на моей груди, крутя их в пальцах.

– Нет, – сказал я, – ничего подобного. Я работник дока. Я работаю на «GPS-Globe Package Service», в Льюисберри. Мы с Дэррилом оба там работаем. Вот кому ему пришлось звонить недавно.

– Оу.

В ее голосе прозвучал легкий намек на разочарование.

– А что? – спросил я. – Разве это имеет значение?

– Ты кажешься опасным человеком. Хорошим опасным человеком. Не плохой. Как будто ты можешь защитить, разве ньет?

– Я могу защитить тебя.

– Ты можешь драться?

– Конечно. Я могу надрать задницу, когда нужно.

И я говорил серьезно. Я не дрался с седьмого класса, когда я ударил Глена Лемана в челюсть, потому что он украл мой комикс про Лунного рыцаря и отдал его своему младшему брату. Бой был ничейным. С тех пор я участвовал в ближних схватках – поединках на ножах и поединках взглядов. Но никаких кулаков. Никаких побоев. Правда, я не знал, смогу ли я растоптать какую-нибудь задницу или нет, но, лежа в объятиях Сондры, я чувствовал, что смогу.

Сондра нежно сжала мои соски, и я стал тверже, чем когда-либо в своей жизни.

– Ты можешь убить?

Ее дыхание было горячим на моей шее.

Я кивнул.

– Да. Если бы мне пришлось, я мог бы убить.

– Ты можешь убить Уайти?

Она просунула руку в мои брюки и сжала мой член. Я застонал. Ее надутые, блестящие губы блестели в темноте. Ее глаза были печальными. Как и ее голос.

– Ларри, – умоляла она, – ты убьешь Уайти?

– Если он придет за нами.

– Ты можешь убить егo?

– Да, – сказал я. – Если он попытается причинить нам вред, я могу его убить.

– Легко сказать. Труднее сделать. Многие пытались.

– Он всего лишь мужчина.