Текст книги "Убить Уайти (ЛП)"

Автор книги: Брайан Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

– Убью... вассс...

– Господи, Уайти, – крикнул я, – да брось ты это дело!

– Нико... оогдаaa!

Мы с Сондрой врезались в забор из цепей высотой восемь футов, который окружал склад пиломатериалов. С другой стороны были высокие штабеля древесины и строительных материалов – блоки для террасы, камень для кладки и кучи мульчи. За ними я услышал шум грузовиков и погрузчиков. Выстрелы, вероятно, заглушались моторами или не принимались во внимание. Мы перелезли через забор и перемахнули через него, спрыгнув на землю. Затем мы шныряли между полозьями железнодорожных столбов и балок для строительства и пытались затерять Уайти в лабиринте. Забор грохотал позади нас, когда он врезался в него.

Запах сосны и дуба наполнил мои ноздри, что было приятной переменой дыму и канализации. Мы вышли на широкую, покрытую черным асфальтом площадку. Двое мужчин стояли у неработающего бортового грузовика, пили кофе из пенопластовых стаканчиков и над чем-то смеялись. Оба они были в желтых касках и оранжевых защитных жилетах. На поясах у них висели кожаные пояса для инструментов, нагруженные молотками, ножами, рулетками и другим мелким оборудованием. Нас они не заметили. Из выхлопной трубы грузовика валил дым.

– Пойдем, – шепнул я Сондре, – пока эти парни нас не увидели.

Когда мы перебегали дорогу, Сондра вскрикнула. Я обернулся. Она стояла на руках и коленях. Она споткнулась, ободрав кожу на руках и локтях. Кровь капала из нескольких неприятных на вид порезов. Я подбежал к ней и помог подняться. Она стояла на одной ноге, раскачиваясь взад-вперед. Я заметил, что порез на ее ноге снова открылся.

– Ты в порядке?

Сондра покачала головой.

– Очень больно.

– Я и сам не в лучшей форме, но мы должны идти дальше. Ты можешь идти?

– Ньет. Не в этот раз. Моя лодыжка. Острая боль, как от ножа.

Двое рабочих по-прежнему не замечали нас. В соседнем ряду погрузчик двигал салазки, и шум двигателя перекрывал крики Сондры. Я подумал о том, чтобы привлечь их внимание. Может быть, использовать их, чтобы отвлечь Уайти. Но потом я решил отказаться. На моей совести и так было слишком много трупов. Мне не нужны были еще два. Кроме того, эти парни не были замешаны. Это было несправедливо.

Я присел и осмотрел лодыжку Сондры. Она не выглядела сломанной, но была опухшей и в синяках. Когда я потрогал ее указательным пальцем, Сондра чуть не упала.

– Ничего хорошего, – всхлипывала она. – Я не могу так бежать. Одна нога вывернута, а другая порезана.

Уайти с торжествующим ревом выскочил из-за штабеля дубовых панелей. Он опирался на свою единственную здоровую ногу. Шагнув к Сондре, я встал лицом к ней. Опять. Возможно, мне следовало бы удивиться, что он сумел перелезть через забор, особенно с его испорченной ногой. Но я не удивился. Это становилось уже привычным. Я смирился с этим и приготовился. Мои руки сжались в кулаки. В висках пульсировало.

– Чего ты хочешь?! – кричал я. – Сколько ты еще можешь это выносить? Все кончено, Уайти! Смирись, блядь!

Русский улыбнулся, а затем откинул голову назад и рассмеялся. Когда он это сделал, я наконец-то понял, почему его голос стал неразборчивым. Его язык отсутствовал. Все, что осталось, – это красный, кровоточащий обрубок, болтающийся в его разбитом рту. Он был похож на сырой кусок печени. Он откусил остаток, когда мы уронили на него автомат с газировкой. Потом я заметил, как двигалась его челюсть. Она была сломана.

– Яaa... толь... ко наaaa... чал, Мишер Гибшон.

– Только начал? Ты что, с ума сошел?!

Ухмыляясь, он кивнул.

– Ладно, ублюдок, – сказал я, отвечая на вызов. – Тогда давай закончим это дерьмо раз и навсегда.

22

Уайти бросился в атаку.

Ну, я думаю, "бросился в атаку" – не самое подходящее слово. Атака подразумевает скорость, а он не был быстрым. Больше похоже на пошатывание. Этот сукин сын едва мог идти, не говоря уже о беге. Он тащил свою раздробленную ногу за собой, как валежник.

– Дааа... ваиии, Мишер Гибшон.

Давай, Миcтер Гибcон.

Я начинал понимать его, несмотря на его новый дефект речи.

– Беги, Сондра! – я не оглянулся на нее. Вместо этого я сосредоточил свое внимание на Уайти. – Найди помощь.

– Но как же полиция?

– Хорошо, – сказала я, все еще не оборачиваясь. – Не ищи помощи. Прячься. Делай что угодно. Просто не лезь на рожон. С меня хватит этого дерьма.

Сондра не ответила. Не ответил и Уайти. Он улыбнулся мне, его кривая челюсть сделала его щеку выпуклой. Его голова была наклонена набок, и он с трудом пытался ее поднять.

– Посмотри на себя, – сказал я. – Ты даже не можешь правильно держать голову. Ты должен быть мертв. Сдавайся, парень. Если ты получишь еще больше повреждений, от тебя ничего не останется. Ты этого хочешь?

Он не ответил мне.

– Она того стоит? – спросил я. – Стоит ли Сондра всего этого?

– За... даaaй се... бе тот зе воooo... проoс.

Задай себе тот же вопрос...

Уайти приближался, и с каждым медленным, неуверенным шагом оставлял за собой частички себя. Он оставлял за собой след ДНК. Мне пришла в голову безумная мысль, что если мы заставим его преследовать нас достаточно долго, он просто развалится у нас на глазах – распадется на желе. Я чувствовал его запах, когда он приближался. От него воняло кровью, дерьмом и заразой. Ходячее убийство на дороге, жаждущее мести.

– Забудь об этом, – сказала я. – Даже если бы ты получила ребенка сейчас, было бы слишком поздно. Не так ли? Конечно, может быть, ты сможешь пережить отравление или огнестрельное ранение. Но все это? Ты никак не сможешь регенерировать все эти повреждения, Уайти, сколько бы стволовых клеток ты ни съел. Даже Росомаха не сможет вылечить это дерьмо.

– Тыыы бу... де... шшш удиии... влен. Ниии... кооо... гда неее поoo... здно.

Я стоял на своем, испытывая отвращение к тому, что приближалось ко мне, но в конечном счете не боясь. Уайти теперь был безоружен. Ни пистолетов, ни ножей, ни мафиозных дружков. Он даже не мог ударить меня ногой. Может, он и был несокрушим, но это больше не означало, что его невозможно остановить. Все, что у него осталось, – это желание продолжать, и я намеревался отнять у него эту возможность. Я присмотрелся к нему, планируя атаку. Если я смогу отбить ему вторую ногу – сломать ее или отрезать эту чертову штуку, – он никак не сможет идти за нами, разве что ползти на руках. Так что, возможно, я отрублю и их. И зачем останавливаться на этом? Обезглавливание звучит как отличная идея. Грандиозный, мать его, финал. Бессмертный или нет, никто, даже Распутин, не смог бы выжить без головы.

Или смог бы?

Уайти подошел еще ближе, достаточно близко, чтобы я увидел пар, поднимающийся от его открытых ран. В каком бы состоянии он ни был, температура его тела все еще была теплой. Его кровь все еще текла. Как он остался стоять? От одной только потери крови он должен был упасть. Может быть, его мутантская генетика восполнила ее в первую очередь.

А может, он просто был целеустремленным. Решительным.

– Эй, – крикнул кто-то. – Вы в порядке? Что там происходит?

Я слегка повернул голову и увидел, что это был один из рабочих. Они наконец-то заметили нас.

– Вам не следует здесь находиться, – сказал другой рабочий. – Это частная собственность.

– Пожалуйста, – заговорила Сондра. – Нам нужно...

Уайти бросился вперед со скоростью, которая не соответствовала его травмам. Я вскрикнул от удивления. Несмотря на ужасные повреждения его тела, он притворялся. Он был быстрее и сильнее, чем я мог предположить.

– Ублюдок!

Я пригнул голову, выставил правое плечо и набросился на него. Наши руки обхватили друг друга, крепко сжав. Это было похоже на захват куска говядины. Уайти был скользким и горячим, и когда мы прижались друг к другу, мое лицо погрузилось в зияющую рану на его груди. Липкое тепло душило меня, заполняя нос и рот. Мои руки скользили по влаге. Его кровь текла по моему горлу. Спотыкаясь, мы оба упали назад, все еще держась друг за друга. Я ударился о тротуар первым – и сильно. Весь вес Уайти обрушился на меня, выбивая воздух из легких. Удар вернул все мои временно забытые боли.

– Эй, – крикнул один из рабочих. – Нам не нужны неприятности. Прекратите это! Это не боксерский ринг.

– Господи, – задыхался другой. – Вызови скорую, Леон. Вызови копов. Я думаю, это те парни, которых показывали в новостях.

– На хрен мне бежать. Давай возьмем их, Фрэнк.

– К черту! Ты знаешь, сколько людей они убили?

Двое мужчин побежали к нам, споря. Мне удалось освободить одну руку, и я протянул ее, пытаясь отмахнуться от них. Руки Уайти обхватили мое горло и сжали, перекрыв дыхательное горло. Мои глаза выпучились из глазниц.

– Фрэнк, – сказал Леон, – он убьет этого парня, если мы ничего не предпримем.

Не обращая внимания на мои предупреждающие жесты, они подошли к нам с разных сторон и схватили Уайти, оттаскивая его от меня. Его руки вцепились мне в горло, а затем разжались. Я судорожно глотал воздух. Леон и Фрэнк задыхались, их лица выражали смесь шока и отвращения. Леон отпустил Уайти и в ужасе уставился на свои окровавленные ладони.

– Скорая помощь, – задохнулся он. – К черту. Лучше вызвать чертов катафалк. Этот парень мертв.

Хрюкая от ярости, Уайти боролся в хватке Фрэнка. Рабочий толкнул его обратно и уперся ему в грудь обоими коленями. Русский корчился.

– Но он мертв, – пробормотал Леон. – Посмотри на него. Он, блядь, мертв. Это дерьмо неправильно.

– Он не мертв, – крикнул Фрэнк. – Он должен быть мертв, но это не так. Помоги мне удержать его, Леон. Он дерется, как обезьяна, намазанная жиром.

Уайти пытался вырваться. Его пальцы вцепились в лицо Фрэнка. Рабочий ударил Уайти в его уже сломанную челюсть. Уайти закричал, затем обмяк. Его глаза закрылись. Он все еще чувствовал боль, даже сейчас.

– Вот так, – вздохнул Фрэнк. – Это его научит. Вызывай копов, Леон.

– Уйдите с дороги, – предупредил я их. – Вы не знаете, с чем связались.

– Оставайся на месте, приятель, – сказал Фрэнк. – Знаешь, сколько людей ты сегодня убил?

– Это был не я, – объяснил я. – Мы были в бегах. Они пытались убить нас.

– Чушь! В новостях сказали, что...

Не успел он договорить, как глаза Уайти вспыхнули. Он схватил хозяйственный нож, висевший на поясе Фрэнка. Одним быстрым движением он нажал на кнопку, вытолкнув лезвие из рукояти, и перерезал рабочему горло. Визжа, Фрэнк попятился назад. Сначала крови не было – только тонкий, ровный порез, едва заметный. Затем из раны вытекло несколько багровых капель. Секунду спустя разрез стал шире. Казалось, что у Фрэнка вырос еще один рот. Кровь хлынула из раны, заливая и Уайти, и его жертву.

Закричав, Леон бросил своего друга и повернулся, убегая через участок. Вот тебе и солидарность. Может быть, это не профсоюзная контора. Он кричал о помощи, его голос был хриплым и паническим. Его каска упала и покатилась по тротуару, пока он бежал. Вилочный погрузчик все еще сигналил между рядами, его водитель, очевидно, не обращал внимания на происходящее.

Уайти поднялся на ноги, все еще сжимая окровавленный лезвие ножа. Я оглянулся в поисках Сондры, но ее уже не было.

Мы остались вдвоем.

Противостояние.

Противостояние с человеком.

Человеком – или кем там, блядь, был Уайти.

– Опусти нож, – сказал я, – и дерись как мужчина, которым ты притворяешься.

Уайти не ответил мне. Он не мог. Опухоль на том, что осталось от его лица, увеличилась втрое. Его рот был открыт. Удар Фрэнка раздробил его и без того сломанную челюсть. Но ему не нужно было говорить.

Его глаза сказали все.

Они обещали смерть.

А затем он рванулся вперед, чтобы принести ее.

Кровь Фрэнка капала с ножa. Моя храбрость исчезла. Я отступил от него, натолкнувшись на штабель "два на четыре". Уайти сократил расстояние между нами, и мне некуда было бежать. Пот и кровь попали мне в глаза, но я боялся моргнуть, боялся отвести взгляд, даже на мгновение. Я уставился на лезвие, не в силах сосредоточиться ни на чем другом.

Уайти застонал.

– Не можешь больше говорить, а?

Он хрюкнул в ответ и шагнул ближе ко мне. Мухи, которых я заметил вокруг него раньше, сели. Я слышала, как они жужжат в отверстии в его голове. Интересно, слышит ли их Уайти? Прижавшись спиной к штабелю пиломатериалов, я приготовился к его неизбежной атаке.

Двигатель погрузчика взревел громче. Я подумал, куда делся Леон, надеясь, что он вызвал полицию.

– Давай, – прохрипел я. Во рту пересохло, в горле пересохло. – Чего ты ждешь?

Уайти бросился на меня с ножом. Я уклонился и схватил его за руку, пытаясь вывернуть ее за спину. Он выдернул руку, разрывая мою хватку, но от этого он стал опираться на больную ногу. Нечленораздельно застонав, Уайти споткнулся и растянулся на земле. Ему удалось удержать свое оружие. Я промчался мимо него, ища что-нибудь, чтобы уравнять шансы.

Застонав, Уайти пополз за мной, размахивая ножом в воздухе. Я заметил валявшийся неподалеку брус "два на четыре" и бросился к нему, намереваясь разбить остатки его чертовой башки. Но прежде чем я успел схватить брус, из-за угла выехал погрузчик. К счастью, на нем не было груза. Если бы это было так, водитель не увидел бы меня, и меня бы переехали. Вместо этого он затормозил, пока я скатился к обочине. Водитель что-то крикнул мне. Я не мог расслышать его из-за грохота двигателя. Желтая куполообразная лампочка безопасности зажглась над сетчатым каркасом.

Я оглянулся назад. Уайти вцепился свободной рукой в подножку и медленно поднимался на ноги. Из его живота выскользнула блестящая петля кишечника. Уайти проигнорировал ее. Я подумал о его предке, который убегал от убийц, волоча за собой внутренности. Я подбежал к погрузчику и прислонился к перекладине.

– Иисус, мать твою, Христос, – воскликнул водитель. – Что не так с этим парнем?

– Не обращай внимания, – сказал я. – Мне нужна помощь. Ты не видел здесь бегущую девушку?

Водитель уставился на меня, как на сумасшедшего. Кто знает? Может, так оно и было.

– Где Леон и Фрэнк? – oн поставил погрузчик на нейтральную передачу и повернулся лицом ко мне. – Что здесь происходит? Это выглядит как...

– Фрэнк мертв, – сказал я ему, – а Леон пошел за помощью. Ты видел девушку?

– Господи, – повторил водитель, не сводя глаз с Уайти. Его лицо побледнело. – Его кишки вываливаются наружу. Что случилось? Нужно срочно вызвать скорую. Уложи его. Ему нужно согреться.

Я схватил водителя за воротник рубашки и сжал ее в кулаке.

– Эй...

– Послушай меня. Как тебя зовут?

– Что? Кто ты...

– Твое имя. Сейчас же!

– Р-Ричард...

Уголком глаза я увидела, как Уайти шаркает в нашу сторону. Ричард схватил меня за запястье, но его хватка была слабой. Его внимание все еще было сосредоточено на Уайти.

– Хорошо, Ричард. У нас нет...

– Твой друг, – прервал он меня. – Он умрет, если мы не окажем ему помощь. Разве ты этого не понимаешь?

– Он – не мой друг, Ричард, и он не умрет. Он не может.

Ричард начал говорить, но я выдернул его из сиденья и бросил на землю. Он пискнул от удивления и испуга, и удар выбил из него воздух. Он лежал на асфальте, задыхаясь и глядя на меня широко раскрытыми глазами. Когда он заговорил. Я покачал головой.

– Оставайся там, – крикнул я, перебираясь на водительское сиденье.

Я уже много раз водил погрузчики, как в «GPS», так и на других работах, которые у меня были. Этот был довольно стандартным. Большие передние шины. Баллон с пропаном пристегнут сзади. Двигатель сзади. Гидравлический подъемник. Вилки можно было наклонять вверх и вниз, а также из стороны в сторону, так что они легко помещались под салазками разных размеров. Помимо того, что вилки можно регулировать, они также были обмотаны лентой – широкой сзади и более узкой спереди. Все это было проще простого. Первое, что не составило труда за весь день.

Ричард попятился назад. На промежности его джинсов было темное пятно от мочи. Бусинки пота блестели на его верхней губе и лбу и стекали по щекам.

С невнятным стоном, достаточно громким, чтобы быть услышанным над двигателем, Уайти бросился в атаку. Я перевел погрузчик в режим движения и поднял вилы, одновременно сближая их так, чтобы между ними не оставалось зазора. Остановившись на месте, Уайти застыл, когда я надвинулся на него. Его глаза расширились. Нож выскользнул из его руки и упал на тротуар. Он начал разворачиваться, но я нажал на газ. Двигатель заурчал. Уайти вскинул руки перед лицом и закричал.

Вилы пронзили его, пробив живот и пройдя с другой стороны. Все еще катясь вперед, я поднял их повыше, приподнимая от земли пронзенного русского. Я прибавил газу и направился к штабелю брусьев два на четыре, наклоняя вилы вверх и назад, чтобы Уайти не соскользнул. Я на полной скорости врезался в пиломатериалы, встряхнув погрузчик. Уайти соскользнул дальше по вилам. Кровь хлынула из его зияющего рта. Его руки вцепились в покрытую запёкшейся кровью сталь, торчащую из его тела.

– Посмотрим, как ты выберешься из этого, сукин сын!

Я перевел погрузчик на задний ход, отъехал на несколько футов назад и снова врезался в штабель пиломатериалов. Металлическая обвязка, удерживающая брусья "два на четыре" на полозьях, защелкнулась, и древесина посыпалась вниз. Я развернул погрузчик и еще больше наклонил вилы. Уайти скользнул ко мне еще на несколько дюймов. Я посмотрел ему в глаза, и то, что я там увидел, заставило меня улыбнуться.

Страх.

Впервые с тех пор, как началась вся эта неразбериха, Уайти боялся.

Это почти оправдало все, но потом я вспомнил о Дэрриле, Джесси и Юле.

– Как тебе это? – я рассмеялся. – Что ты чувствуешь, ублюдок? Ты сдохнешь!

Уайти качал головой туда-сюда, разбрызгивая кровь во все стороны. Его руки снова схватились за вилы, и на этот раз они не соскользнули. Медленно, невероятно медленно, он начал толкать себя назад, пытаясь освободиться от вил. Я крутанул руль и повернул погрузчик по узкому кругу. Задние шины проехали по дымящейся куче кишок Уайти, расплющив их по асфальту и раздавив между глубокими протекторами.

– Знаешь, Уайти, – насмехался я, – жаль, что у них не было погрузчиков, когда Распутин был рядом. Он бы точно не пережил и этого. Избавил бы всех от кучи проблем. Вместо этого им пришлось утопить ублюдка.

Продолжая сопротивляться, Уайти продолжал толкать себя вверх по наклонной вилке, пытаясь дойти до конца. Я ошибся. Даже это – поражение тяжелой техникой – не убило его. Но я знал, что могло бы. Утопление подействовало на его предка, так что и для него это было достаточно хорошо. Наконец-то я точно знал, как убить Уайти. Я знал, как добиться успеха там, где пули, огонь и ножевые ранения потерпели неудачу.

– Сондра, – крикнул я, – если ты меня слышишь, оставайся на месте. Я вернусь. Обещаю. Просто жди меня на месте.

Нажав на педаль газа, я помчался по ряду, проезжая мимо складов пиломатериалов и строительных материалов, и направился к главным воротам. В зеркале заднего вида я увидел Ричарда, стоящего на коленях среди обломков и блюющего на разбросанные брусья "два на четыре". Я проехал мимо грузовика с бортовой платформой и продолжил движение к выходу. Когда мы проезжали мимо сторожевой будки, я заметила Леона через окно. Он кричал в телефонную трубку. Его лицо было изможденным и белым. Когда он поднял голову и увидел нас, телефон выскользнул у него из рук. Я поборол безумный порыв помахать ему рукой. Вместо этого я наклонил вилы до упора назад, препятствуя продвижению Уайти. Он снова скользнул ко мне, врезавшись в гидравлику.

– Не волнуйся, – крикнул я. – Почти закончили. Мы просто немного прокатимся. Я знаю для тебя подходящее место.

Что-то черное и круглое выскользнуло из груди Уайти и упало на тротуар. Я проигнорировал это. Я стал невосприимчив к крови и насилию, невосприимчив к постоянно растущим зверствам. Уайти был не более чем мясом, и настало время для расправы.

Я забыл о Сондре, о работниках лесопилки, о копах, о своих мертвых друзьях и кошке, и сосредоточился на цели.

Берега озера Пинчот ждали нас, когда солнце поднялось высоко в небо.

Казалось, это будет прекрасный день.

Затем я увидел темные тучи на горизонте, которые говорили о грядущей буре.

23

Ворота представляли собой одну из тех цепей – часть забора, окружающего склад пиломатериалов. При нашем приближении они широко распахнулись. Я выехал на дорогу и повернул налево, направляясь в государственный парк. Тело Уайти и его болтающиеся конечности тряслись, пока мы ехали по дороге. Каждый раз, когда он двигался, из его рта вытекало все больше крови, и все больше кусков его внутренностей разлеталось по асфальту. Он перестал бороться. Может быть, он был слишком слаб, а может быть, толчки мешали ему. Он просто висел на вилах, извиваясь и дрожа, как бабочка под булавкой коллекционера.

Максимальная скорость погрузчика была около двадцати миль в час. Я держал дроссель открытым, молча призывая его ехать быстрее. У меня не было сомнений, что Леону удалось вызвать полицию. Еще несколько минут назад я хотел, чтобы они появились. А теперь – нет. Не раньше, чем я покончу с Уайти, а Сондра и ребенок будут в безопасности раз и навсегда.

Не раньше, чем я отомщу.

Моя ухмылка казалась дикой, словно она искажала мое лицо до неузнаваемости.

Я проверял зеркала заднего вида, пока мы ехали, ища полицейские машины или другие машины экстренной помощи, но дорога была свободна. Действительно, она была пустынна, за исключением одной машины, которая быстро ехала позади меня. Я свернул на обочину, и дорога стала более ухабистой, еще больше встряхнув Уайти. Машина, бежевый "Форд Таурус", отказалась пропустить меня. Вместо этого водитель затормозил и посигналил.

– Объезжай, – крикнул я, не оборачиваясь.

Погрузчик дребезжал и трясся, и я боялся, что Уайти может соскользнуть. Вилы все еще были наклонены, но он мог внезапно сместиться в сторону. Если бы это произошло, вилы пробили бы его туловище насквозь. Возможно, этого было бы достаточно, чтобы убить его, но я не собирался рисковать. Не сейчас, когда он уже сдался и попал в ловушку. Мы были слишком близко.

"Таурус" снова подал сигнал. Все еще не оглядываясь, я помахал водителю рукой. Вместо того чтобы пропустить меня, он последовал прямо за мной, его передний бампер едва не столкнулся с погрузчиком. Я оглянулся назад. Погрузчик вильнул. Машина была достаточно близко, чтобы я мог разглядеть ее пассажиров. Водитель был лысеющим белым парнем, средних лет, в очках и надвинутой на лоб шляпе. Женщина, которая, вероятно, была его женой, сидела рядом с ним, дико жестикулируя и, очевидно, крича на него, судя по тому, как широко был открыт ее рот и как быстро она двигалась. На заднем сиденье две маленькие головки, которые, вероятно, принадлежали его детям, покачивались вверх-вниз, пытаясь разглядеть сумасшедшего на погрузчике. Водитель снова дал гудок, на этот раз длинный и громкий. Затем он сверкнул на меня фарами.

– Что я должен cделать?!

Ни Уайти, ни водитель не ответили мне – впрочем, я и не ожидал этого.

Я не мог остановиться. Ни за что. Лесопилка и поля остались позади, и теперь дорога шла через лес. Деревья росли вплотную к обочине, и места для погрузчика не хватало. Что еще важнее, остановка или замедление движения сейчас только увеличили бы шансы Уайти на побег. Правда, сейчас он был неподвижен, просто висел там, обездвиженный и обмякший. Но ему меня не обмануть. Я уже видел это действие раньше. Человек, который не мог умереть, притворялся мертвым. Как только он видел возможность, он ею пользовался, и кто-то другой умирал из-за моей глупости.

Ну, я пообещал, что не в этот раз.

Я вытянул одну руку и снова замахал "Таурусу". На этот раз водитель понял намек. Ускорившись, он объехал меня, пропустил погрузчик и выехал на встречную полосу. Когда они поравнялись с нами, машина снова затормозила. Все четверо членов семьи в ужасе смотрели на происходящее. Женщина прижимала к уху мобильный телефон, но ее рот был открыт и не шевелился. Дети вытаращились, на их лицах застыло выражение ужаса. Их было двое – мальчик и девочка. У девочки были косички. Мальчик засунул палец в нос. Видимо, он был так потрясен увиденным, что забыл обо всем.

Уайти снова начал действовать. Он поднял одну руку и помахал им. Маленький мальчик вытащил палец из носа и помахал в ответ. Лицо Уайти исказилось в ослепительной улыбке, ставшей отвратительной из-за многочисленных травм – все сухожилия, зубы и сухожилия. Мокрые и красные. Маленький мальчик начал плакать.

"Таурус" уехал, все еще держась за полосу встречного движения. Он немного вильнул, как будто у водителя были проблемы. Я пожалел их. Идеальная, всеамериканская дружная семья, выехавшая на день на природу. Может быть, отправляются в отпуск – в Оушен-Сити, Балтимор, Вашингтон, Херши-Парк или в одно из сотен других близлежащих мест. Летние каникулы. Воспоминания, которые останутся на всю жизнь. Но теперь они свернули с дороги и увидели нечто другое, что никогда не забудут. Это воспоминание никогда не померкнет, особенно для детей. Они будут видеть это до конца своих дней, каждый раз, когда будут закрывать глаза.

Безумие и гротеск, которые всегда витали в воздухе вслед за Уайти, заразили кого-то еще.

Я поклялся, что они будут последними.

Машина вернулась на нашу полосу примерно в двухстах ярдах от дороги. Я сделал то же самое. Шины хрустнули по бутылке, а затем езда снова выровнялась. Уайти снова был неподвижен. Просто болтался. Я подавил в себе желание хихикнуть. Это пугало меня. Я боялся, что если начну смеяться сейчас, то не смогу остановиться.

Мы проехали указатель справа – Государственный парк Лейк Пинчот, 1 миля вперед. Я вздохнул с облегчением. Почти все позади. Конец дороги.

На горизонте показалась еще одна машина, мчащаяся навстречу мне. Мое сердце заколотилось, а дыхание перехватило в горле. Сначала я подумал, что это полицейские, но ни мигалок, ни сирен не было. Когда машина приблизилась, я увидел, что это синий "Шеви Нова", полностью отреставрированный, хромированные диски, индивидуальная покраска – все как полагается. В любое другое время я бы притормозил и полюбовался им. Мотор гудел, гораздо громче, чем двигатель погрузчика. Из динамиков зазвучала песня Megadeth «In My Time of Dying». Я чувствовал басы даже сквозь вибрации погрузчика. Ирония в выборе песни не покидала меня. Мне было интересно, оценил ли ее и Уайти. Скорее всего, нет. Он не показался мне поклонником Дэйва Мастейна. Водитель «Новы» промчался мимо нас, не снижая скорости. Возможно, он даже не заметил нас. Если бы у меня была такая машина, я бы, наверное, тоже не обращал внимания на то, что меня окружает. Я был бы слишком занят тем, что ехал бы по шоссе.

Я свернул на съезд к озеру Пинчот. Асфальт уступил место гравию и камню. Погрузчик подпрыгивал на каменной дороге. Пропановый баллон дребезжал позади меня, но я не замедлился. Я заставил погрузчик ехать быстрее. Уайти снова стал активным. Он снова схватился за окровавленные вилы и толкнул себя назад, волоча свою разрушенную плоть по стали. К счастью, каждая кочка препятствовала его продвижению. Я начал целиться в выбоины, стараясь бить медленно, чтобы удар не выбил его из колеи. Я хотел, чтобы он встряхнулся, а не освободился.

И озеро, и окружающий его государственный парк были открыты для посещения. Там не было ни охранников, ни рейнджеров, ни ворот. Мы проехали мимо нескольких знаков. На одной было написано: Добро пожаловать на озеро Пинчот, на другой – список правил и предписаний: во сколько закрывается парк, предупреждения о кострах и алкогольных напитках – все в таком духе. Я не увидел ничего, что говорило бы о том, что убийство запрещено.

Уайти отказался от попыток освободиться. Может быть, он понял, что это бесполезно, и смирился со своей участью, а может быть, он берег силы, готовясь предпринять последнюю попытку, когда придет время. Я не знаю. Но он снова затих. Его тело было неподвижным – безжизненным – за исключением глаз. Они все еще двигались, обещая угрозу, смерть и расправу.

Я проехал по лесной дорожке и въехал в парк. Дубы, сосны, клены и вязы нависали над нами с каждой стороны. Несмотря на то, что солнце все еще пробивалось между неуклонно темнеющими облаками, под листвой не было света. Глубокие тени среди стволов деревьев напомнили мне о нашем бегстве через канализацию. Я подумал: куда делась Сондра и все ли с ней в порядке? Полицейские, наверное, уже кишмя кишели на лесопилке. Поймали ли ее или она сбежала? Может, она следила за мной? Я надеялся, что нет. Велика вероятность, что женщина в «Фордe Таурусe» позвонила в полицию по мобильному телефону. Я снова посмотрел в зеркало заднего вида, но следов преследования по-прежнему не было.

Голова Уайти наклонилась вперед, его глаза дважды дрогнули, а затем закрылись. Больше он их не открывал.

– Эй! – крикнул я. – Oчнись! Мы почти на месте.

Внезапно над головой раздался сильный удар. Я подпрыгнул на сиденье, мои пальцы сжались на руле, а нога соскользнула с педали газа. Сразу же наша скорость уменьшилась. Я снова ускорился, оглядываясь по сторонам, чтобы посмотреть, откуда раздался выстрел. Еще один громкий удар эхом разнесся по парку, и я понял, что это не выстрел. Это был гром. Приближалась гроза.

Шум потревожил Уайти. Он снова открыл глаза и огляделся вокруг, как будто не понимая, где находится. Затем его взгляд упал на меня, и его глаза сузились.

Мой желудок затрепетал.

Рядом с озером была парковка. Я ожидал встретить несколько купающихся или рыбаков, может быть, даже лодочников или туристов, но вместо этого стоянка была пустынна. Между стоянкой и береговой линией стояла небольшая хижина. На крыше был прибит огромный фанерный рожок мороженого. Большая вывеска рекламировала мороженое, пиццу, картофель фри, хот-доги и холодные напитки, но дверь была закрыта, а на витрине висела табличка «Закрыто».

Небо становилось все темнее. Снова загрохотал гром. Что-то холодное брызнуло на мою обожженную кожу головы. Потом еще что-то. Крупные капли дождя посыпались на погрузчик. Затем тучи разверзлись, и дождь начался в полную силу. Молния сверкнула на горизонте, зигзагом пронеслась между облаками, а затем ударила где-то в глубине леса.

Я проехал мимо ларька и выехал на травянистую площадку. Ее недавно скосили. Скошенная трава была свежей. Я снова огляделся, ища сторожа, но мы были одни.

Это казалось уместным. Это было правильно.

Вдоль береговой линии находилась бетонная лодочная рампа и длинный деревянный пирс, выходящий на озеро. Я рассмотрел оба, а затем, после секундного колебания, повернулся к пирсу. Опоры были сделаны из телефонных столбов, а доски были толстыми и прочными. Он выглядел достаточно прочным. Я был уверен, что он выдержит вес погрузчика.

Мы выскочили на пирс. Он застонал под нами, но выдержал. Я убрал ногу с педали газа и нажал на тормоза, замедляя движение. Дождь пошел сильнее. Над головой раздался еще один громкий удар грома, и я инстинктивно пригнулся. Мое сердцебиение участилось. Я был напуган и взволнован одновременно. Мне было интересно, что чувствует Уайти, но его глаза снова были закрыты, и он не двигался.