355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Борис Кагарлицкий » Сборник статей и интервью 2009г (v1.23) » Текст книги (страница 64)
Сборник статей и интервью 2009г (v1.23)
  • Текст добавлен: 17 октября 2016, 02:41

Текст книги "Сборник статей и интервью 2009г (v1.23)"


Автор книги: Борис Кагарлицкий


Жанр:

   

Политика


сообщить о нарушении

Текущая страница: 64 (всего у книги 72 страниц)

СИНДРОМ ПИКАЛЕВО

Возможно, граждане маленького города Пикалево даже не поняли, что они сделали. Но, отстаивая свое право на выживание, они совершили то, чего не смогли добиться многочисленные эксперты, теоретики, публицисты, активисты общественных движений и интеллектуалы.

Страшное слово произнесено: в Государственной думе заговорили о национализации. И произнесли это слово не какие-нибудь коммунисты (им такое и в голову не придет), не самозваные претенденты на роль «левого центра» из почти забытой уже партии «Справедливая Россия», а самые что ни на есть проправительственные депутаты из фракции «Единой России».

«Законопроект вызвал не просто возмущение, а самую настоящую истерику, свидетельствующую, что, хотя речь шла всего лишь о частном случае – городке Пикалево, на практике таких частных случаев могут оказаться тысячи»

По паническому шуму, который тут же поднялся в либеральных изданиях, можно было судить о том, насколько болезненной оказалась тема. Законопроект вызвал не просто возмущение, а самую настоящую истерику, свидетельствующую, что, хотя речь шла всего лишь о частном случае – городке Пикалево, на практике таких частных случаев могут оказаться тысячи.

В условиях начавшегося промышленного спада национализация разрушающихся предприятий становится объективной необходимостью. С этим уже смирились правительства во многих странах мира. Идеология здесь ни при чем. Прагматические соображения и элементарный здравый смысл заставляют их делать то, что еще недавно считалось жесточайшим идеологическим табу. В глазах либералов национализация является самым страшным идеологическим преступлением, похуже геноцида и холокоста. Но, увы, никаких иных решений они предложить не могут. Потому власти одной страны за другой оказываются вынуждены забирать в государственную собственность компании, предприятия и целые отрасли.

Парадоксальным образом Россия оказалась одной из последних развитых стран, где был поставлен вопрос о национализации. Оно и понятно. Американскую администрацию и британский парламент никто не обвинит в «возвращении к коммунизму», даже если правительство берет под свой контроль ипотечные компании и некоторые банки. А отечественные начальники боятся быть обвиненными в коммунистических симпатиях больше, чем в казнокрадстве, браконьерстве и взяточничестве вместе взятых. Ибо перечисленные грехи никоим образом не противоречат ценностям «свободного мира». А вот спасение предприятий и их работников через возвращение собственности государству – противоречит. И наглядно ставит вопрос о том, насколько плодотворными и эффективными стали приватизационные реформы 1990-х годов, из которых вся нынешняя элита, как известно, выросла.

Между тем в нашей стране, как и на Западе, частные хозяева то и дело не справляются с управлением, не могут обеспечить развитие и элементарное выживание производств и фирм, находящихся в их руках, а общество не может позволить себе допустить ликвидации этих предприятий, поскольку побочным итогом неизбежно окажется ликвидация (в буквальном, физическом смысле) самого общества.

Ситуация в городке Пикалево очень наглядно иллюстрирует этот тезис. После того как, став в одночасье нерентабельными, там закрылись три градообразующих предприятия, прекратила функционировать и котельная, снабжающая население горячей водой, а затем начали отмирать структуры городского управления и технические службы жизнеобеспечения – денег на их функционирование не было.

Отчаявшиеся жители ворвались в муниципалитет, где шло затянувшееся – бессмысленное и безрезультатное – заседание (местные власти старательно избегали называть этот инцидент «штурмом»). Затем, когда стало понятно, что местные власти ничего решить не в состоянии, жители обратились к властям центральным. Самым простым и доступным для простых граждан способом вызвать в город высокопоставленную правительственную делегацию оказалось перекрытие дорог. Когда встала трасса Новая Ладога – Вологда, в Москве узнали про существование расположенного на этой дороге города Пикалево.

Результат последовал незамедлительно. Не прошло и суток, как в Государственной думе представителями «Единой России» был внесен законопроект о национализации пикалевских заводов.

Государству пришлось вмешаться, поскольку в ином случае необходимо было бы закрывать уже не предприятия, а весь город. За который, кстати, отвечают уже не хозяева заводов, а правительство. Куда девать население, непонятно, поскольку ни другого жилья, ни другой работы в условиях кризиса все равно нет.

Паника, поднятая либеральной прессой (и, по-видимому, либеральным крылом самого правительства), тоже достигла определенного эффекта. Вместо того чтобы решить вопрос стратегически, вернув заводы государству, правительство ограничилось сиюминутным единовременным решением. Приехав в Пикалево, премьер Путин принудил владельцев заводов выплатить долги рабочим и принять меры, чтобы запустить остановившиеся предприятия, намекая, что в противном случае власти сделают это сами. Иными словами, процессу национализации хода не дали, но использовали соответствующий законопроект как угрозу, с помощью которой можно надавить на собственников. За это, разумеется, Путина наградили титулом лучшего антикризисного управляющего. Но не факт, что сегодняшняя победа не обернется для премьера завтра новой головной болью.

Причины, по которым заводы в Пикалево встали, не могут быть устранены поездкой премьер-министра, а главе правительства не хватит никаких сил и времени, чтобы лично разруливать каждый локальный кризис, которых уже назревают сотни, а будет в ближайшее время еще больше.

Неспособность частного бизнеса решить проблемы кризиса является системной проблемой. Суть дела в том, что в условиях затяжного спада значительная часть промышленного производства становится нерентабельной в принципе, причем не имеет никакого значения ни эффективность управления, ни качество производимого товара, ни даже его себестоимость. У потребителей денег нет, и в этой ситуации совершенно не важно, хорошо или плохо работает продавец. Требовать от бизнеса, чтобы он годами работал себе в убыток, бессмысленно. Закрывать предприятия – значит смириться с уничтожением уже не отдельных индустриальных объектов, а экономики как таковой. Кое-кто, может быть, и порадуется окончательному уничтожению промышленности, надеясь, что на смену ей придут «постиндустриальные» формы бизнеса. Но придется их огорчить: постиндустриальный сектор разрушается даже быстрее, чем индустриальный, и, как мы видим на Западе, тоже переходит под контроль правительств.

Промышленные объекты в такой ситуации нуждаются в таком хозяине, который мог бы позволить себе работать в убыток несколько лет подряд, а потом еще и инвестировать средства в модернизацию, реструктурирование и перепрофилирование объектов. Таким хозяином может быть только государство.

Вопрос о национализации не решен, но поставлен. Каковы политические, социальные и психологические последствия этого? Они окажутся несравненно более значительными, чем можно было бы подумать, учитывая масштабы небольшого города в Ленинградской области, где все это началось.

Прежде всего, понятно, что вопрос национализации назрел, но принятие необходимого решения сопряжено с острой политической борьбой в обществе и, что гораздо важнее, внутри самого правительства. Вообще, приходится признать, что единственно значимая в сегодняшней России политическая борьба идет внутри правительства. Отсюда, однако, не следует, будто общество не может и не должно в эту борьбу вмешиваться. Как раз наоборот. От общественного движения зависит то, какие силы в правительстве будут определять курс и в чью пользу изменится соотношение сил.

Либералы были правы, подозревая, что закон о пикалевской национализации мог стать прецедентом для десятков других городов и областей, где сложилась сходная ситуация. В России хоть и нет прецедентного права, но есть прецедентное мышление. Раз это можно было сделать один раз, почему не в другой раз и не в другом месте?

Прецедент национализации в итоге не был создан, но зато возник другой, куда более опасный для власти прецедент. Можно теперь ожидать и требовать вмешательства правительства на самом высшем уровне для разрешения локального кризиса, который вообще-то должен решаться автоматически, по единому алгоритму. Во-вторых, единовременные решения, игнорирующие стратегическое развитие ситуации, гарантируют непременное повторение кризиса, ответственность за которое будет нести высшая власть. Иными словами, то, что сейчас подается как пример эффективного «антикризисного управления», может быть завтра представлено в качестве доказательства неэффективности. А власти придется сталкиваться с новыми и новыми требованиями.

Либеральные критики национализации пугали власть тем, что в случае принятия закона в стране появятся сотни, если не тысячи новых Пикалево. Это справедливо. А что, теперь, когда вопрос об отключении городской котельной решается лично премьер-министром, будет по-другому? И жители всех российских Пикалево и Урюпинсков не захотят лично пообщаться с премьер-министром, как с единственным в стране человеком, который умеет наладить подачу горячей воды и ремонт канализации? И если перекрытие трассы приводит к немедленному визиту высокопоставленной правительственной делегации, разве не очевидно, что с движением транспорта по российским дорогам возникнут большие проблемы?

В обществе возникло понимание того, что от государства можно требовать реальных антикризисных мер в интересах населения. И будут требовать, привлекая к себе внимание доступными методами. Рассказы про то, как правительство успешно противостоит кризису, раздавая сотни миллионов рублей крупным собственникам, доводящим до краха свои компании, не будут вызывать особого энтузиазма у подобной аудитории.

Национализации просто нет альтернативы. Другое дело, что тут же встанет вопрос о том, что делать с национализированной собственностью. По мере того, как в руках правительства начинает скапливаться растущее количество производственных мощностей, возникнет необходимость реорганизации государственного сектора, наведения в нем порядка, создания новой структуры управления. Придется задуматься о стратегии, которая позволила бы не только оживить заводы, пострадавшие от кризиса и бездарного частного хозяйствования, но и превратить эти предприятия в локомотив развития, в силу, с помощью которой будет вестись работа по преодолению кризиса на общероссийском и на местном уровнях. Ведь будущее страны – это не только и не столько национальные проекты и крупномасштабные инвестиции в престижные технологии, а в первую очередь – возрождение многочисленных Пикалево.

И отсюда возникает вторая, самая главная задача. Национализация необходима не только для того, чтобы привлечь средства для сохранения и реконструкции заводов, но и для того, чтобы мобилизовать инициативу снизу, без которой не будет никакого нового подъема экономики. Жители Пикалево добились вмешательства правительства, смогли привлечь к себе внимание и добиться принятия мер по защите своих интересов. Но для того, чтобы проблемы решались, нужно не вызывать начальников из столицы, а вовлечь людей в решение местных проблем, дать им шанс повлиять на будущее своих предприятий и своего города.

ЛАТВИЯ СПЕШИТ К ЭКОНОМИЧЕСКОЙ КАТАСТРОФЕ

Реализация правительством Латвии плана по сокращению государственных расходов не приведет к улучшению экономической ситуации. Напротив, существенное снижение доходов значительной части граждан еще более ослабит внутренний спрос и приведет к дальнейшему углублению спада. Такой вывод сделали специалисты Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений (ИГСО), оценив последние антикризисные шаги властей Латвии. По мнению ЦЭИ ИГСО, руководство прибалтийской республики своей политикой приближает национальную экономику к полному краху.

Латвийские власти намерены пустить «под нож» пенсии, пособия и заработную плату трудящихся страны. В этом состоит основная идея антикризисного плана неолибералов. «При этом считается, что налоговую систему необходимо оставить прежней. У властей нет готовности к введению прогрессивного налогообложения», – отмечает Борис Кагарлицкий, Директор ИГСО. Введение прогрессивного налогообложения, начиная с заработной платы в 300 лат, обсуждается, но вряд ли будет реализовано. Правительство также рассматривает вопрос о поднятии НДС с 21 до 23%. Основная задача новых антикризисных мер латвийского государства: повысить финансовую нагрузку на население, еще больше переложив на него проблемы кризиса.

Руководство Латвии заявляет, что сокращение государственных расходов спасет экономику. Решено уменьшить все пенсии на 10%, но добавки к пенсиям урезаны не будут. Размер пенсий для работающих пенсионеров будет снижен на 70%. Будет сохранен налогооблагаемый минимум для пенсионеров на прежнем уровне в 165 латов. «Совершенно напрасно считается, что столь мощный удар по внутреннему рынку страны спасет ее экономику. Утверждение будто Латвия первой выйдет из экономического кризиса – ложь или глупость», – считает Василий Колташов, руководитель Центра экономических исследований ИГСО. По его словам, эти меры, а также планируемое 10% сокращение материнских зарплат (родительское пособие) и семейного пособия приведут лишь к падению потребления. Развал производства ускорится, возрастет безработица, а финансовая система сделается более уязвимой.

Экономический подъем в Латвии в предкризисные годы основывался главным образом на развитии финансового сектора. Росла сфера услуг, а промышленность и сельское хозяйство страны испытывали немалые трудности. «Со стороны ЕС “чудесные успехи” латвийской экономики вызывали немалое одобрение. Беда в том, что национальное хозяйство республики к моменту кризиса оказалось бесхребетным и начало стремительно разваливаться», – говорит Валерий Паульман, консультант ИГСО, экс-глава Госплана Эстонии. По его словам, развитие реального сектора в постсоветские годы оказалось слабым, многие отрасли деградировали. Внутренний спрос в значительной мере удовлетворялся благодаря ввозу. ВВП страны был обречен на стремительное падение. В 2009 году ему еще предстоит ощутимо упасть.

В число антикризисных мер входит уменьшение необлагаемого минимума доходов физических лиц с 90 до 35 латов. Финансирование системы государственного управления решено значительно урезать. Предполагается сократить жалование сотрудникам государственных учреждений на 20%. Сокращение зарплаты будет солидарным. Власти Латвии намерены распространить его на всех бюджетников. Пострадают учителя, врачи, полицейские и чиновники различных служб, включая даже крупных государственных управленцев. Все эти меры, как видится властям прибалтийской республики, должно положительно повлиять на состояние экономики.


Дополнение 1: Веретенников Владимир – Прибалтика: один диагноз, разные последствия

Вряд ли кто-то будет спорить, что страны Прибалтики являются сейчас зоной наибольшего экономического бедствия в Европе. В первом квартале 2009 года в целом спад ВВП среди стран ЕС составил 4,7 % по сравнению с первым кварталом 2008 года, или 2,4 % по сравнению с четвертым кварталом прошлого года. Лидерами по обвалу экономики среди 27 государств, входящих в Союз, стали именно три прибалтийских «державы»: в Латвии спад в течение года составил 18,1 %, в Эстонии – 15,1 %, а в Литве – 11,8 %. Однако еще классиком было подмечено, что каждая несчастная семья несчастна по-своему. Три республики, расположившиеся на восточном прибрежье Балтийского моря, стали прекрасным доказательством этого утверждения.


Эстония: скорей бы перейти на евро!

Эстонии, разумеется, приходится очень несладко. Экономический кризис подтачивает основы местной государственности – сокращения коснулись уже «самого святого». Например, заработной платы сотрудников эстонских специальных служб. От этого пострадали даже работники печально знаменитой политической полиции Эстонии (КаПо), прославившейся на весь мир спецоперацией по переносу Бронзового солдата в Таллине два года назад. С 1 июля на 6-8 %урезали заработок сотрудникам Департамента пограничной охраны, государственной прокуратуры и ряда других специальных учреждений республики.С момента провозглашения независимости Эстонии в 1991 году зарплата спецслужбистов оставалась незыблемой и лишь повышалась. Что ж, если государство больше не может обеспечить прокорм своих цепных псов – это яркий признак того, что дело вправду плохо.

Впрочем, в данном случае удивляться стоит лишь тому, что спецслужбистов не «урезали» еще раньше. Ведь в течение последних 18 месяцев парламент Эстонии утвердил уже четыре секвестра государственного бюджета – последний 18 июня. С начала нынешнего месяца в стране вступили в силу новые нормы и размеры различных налогов, акцизов и сборов, направленных на получение дополнительного дохода в государственный бюджет. Так, с 1 июля налог с оборота (НСО) вырастет с 18 % до 20 %, акцизы на моторное топливо и природный газ «распухнут» на 10-12 %; с 1 января 2010 года вырастут поборы за добычу всех видов природных ресурсов, а также налог на загрязнение окружающей среды. Сокращаются объемы заработной платы и отчислений в сфере государственной и муниципальной службы, урезается и вчистую отменяется пособия и различные виды социальной помощи.

Между прочим, по мнению председателя финансовой комиссии парламента государства Т. Рыйваса, совершенно нельзя исключать, что уже осенью, возможно, придется принимать новый вариант бюджета. А тем временем члены Ассоциации малых предприятий Эстонии (EVEA) пребывают в негодовании как от самого факта повышения налога с оборота, так и от того, что решение было принято в кратчайшие сроки. По мнению бизнесменов, подобная спешка ярко демонстрирует, что законодатели имеют крайне туманное представление о временных и финансовых затратах, которые пришлось понести ради внесения поправок в бухгалтерскую систему предприятий. Кроме того, из-за изменений в налоговой системе пришлось менять расценки и договоры, что обернулось значительными временными затратами.

Ну и, наконец, указывают сами предприниматели, все эти меры не принесут дополнительных средств в госбюджет. Повышение налога с оборота только ограничит внутреннее потребление и – вопреки всем правительственным ожиданиям – снизит поступления от НСО, тем самым поспособствовав усугублению кризиса. Решением проблемы, с точки зрения бизнесменов, напротив, могла бы стать стимуляция внутреннего потребления, то есть понижение налогов.

Уже сейчас уровень благосостояния населения республики находится в плачевном положении. По официальной информации, почти 20 % эстонцев получают доход ниже официального минимума, составляющего 4 320 крон (277 евро) в месяц. При этом большинство бедняков (87 %) составляют семейные пары с детьми, где родители не имеют работы. Многие частные предприятия, государственные и муниципальные учреждения Эстонии уже осуществили сокращение штатов и зарплат. В частности, согласно результатам опроса, проведенного в прошлом месяце среди руководителей предприятий и организаций Эстонии, за последние полгода 2/3 предприятий сократили работников и 1/3 – урезали зарплаты. Премии по результатам работы, в том числе денежные и неденежные поощрения, «срезали» почти в половине из участвовавших в опросе организаций. 66 % респондентов отметили, что уже сократили или планируют в ближайшее время сократить своих работников. Характерно, что уволили 36 % сотрудников всех уровней, 23 % – разнорабочих и только 6 % – специалистов и членов правления.

В настоящее время официально зарегистрированная безработица в Эстонии превышает 10 % от трудоспособного населения (два года назад этот показатель составлял ниже 3 %). Кстати, по расходам государственного бюджета на социальную сферу, включая медицинское обслуживание населения страны, Эстония занимает последнее место среди участников ЕС.

В столь непростой обстановке государственная власть взяла курс на максимальное сближение с Евросюзом. Премьер-министр А. Ансип заявляет, что важнейшей задачей Эстонии является скорейший переход на евро. Предполагается, что к январю 2011 года страна сможет выполнить все связанные с этим переходом требования. К этим требованиям относится соблюдение максимально бездефицитного бюджета, и потому в текущем году было утверждено сокращение государственных расходов на 16 миллиардов крон или 7,3 % от ВВП. Как рассчитывает власть, вступление республики в еврозону повысит ее привлекательность для иностранных инвесторов и приведет к созданию новых рабочих мест.

Впрочем, многие эксперты считают подобную политику ущербной. Есть мнение, что в недалеком будущем страны «старой Европы» начнут бороться с экономическим кризисом путем принятия крупномасштабных протекционистских мер – каждое государство будет стремиться максимально оградить свой внутренний рынок. В рамках этих мер более чем возможно возвращение к национальным валютам – дойчмарке, лире, франку. Так что стремление впрыгнуть в «зону евро» изначально оказывается бесперспективным.

Наиболее ожесточенные парламентские «бои» ведутся вокруг бастиона, который уже был сдан в соседней Латвии – незыблемости пенсий. Часть парламентариев считает их сокращение в нынешней ситуации неизбежным, другие такую возможность пока исключают. Дело в том, что в пенсионном резерве Эстонии осталось всего 3 миллиарда крон, а социального налога, получаемого с трудящихся, давно не хватает для растущей армии пенсионеров. В настоящее время пенсии составляют четверть всех государственных расходов.

Несмотря на столь плачевную экономическо-социальную обстановку в стране, правительство Эстонии находит возможность выделять средства на участие в «миротворческих» операциях НАТО. Несмотря на растущий риск потерь, перед выборами президента Афганистана, которые состоятся 20 августа, эстонский контингент в самом опасном регионе этой страны будет увеличен почти вдвое и составит около 300 человек. В Афганистане Эстония уже потеряла четырех человек, а еще 33 военнослужащих получили ранения.


Латвия: педагогам хуже всех

Несколько недель назад комитет Еврокомиссии по экономике и финансам принял положительное решение о предоставлении Латвии денег «на поддержание падающих штанов». Республика должна получить вторую часть займа в размере 1,4 миллиарда евро: в том числе 1,2 миллиарда евро предоставит Еврокомиссия и 0,2 миллиарда евро – Международный валютный фонд. При этом нельзя забывать, что только за первые транши Еврокомиссии и Международного валютного фонда страна должна будет выплатить более 200 миллионов евро в виде процентов. Эксперты, однако, скептически оценивают возможности государства своевременно вернуть даже основную сумму долга. Впрочем, есть некоторая надежда на то, что может быть списана хотя бы часть суммы, выданной Латвии Еврокомиссией.

Изначально, в качестве условия для получения европейских денег была указана необходимость проведения структурных реформ в государственном управлении, образовании и здравоохранении. Реформы идут, и их ход можно выразить, по обыкновению, тремя словами – «урезать, отнять, ужать». Так, 25 июня Кабинет министров принял решение, что зарплаты работников государственного управления в зависимости от размера оклада будут сокращены на 15 %, 20 % или 25 %. Сокращение зарплат «светит» медикам, чиновникам и работникам учреждений управления, сотрудникам Центральной избирательной комиссии и Центральной земельной комиссии, Бюро по предотвращению и борьбе с коррупцией, прокуратуры, Бюро по предотвращению легализации преступно нажитых средств, военным, а также работникам МВД и Управления местами заключения.

Минфин подготовил также предложения по дифференцированному сокращению зарплат в общественном секторе, которое предусматривает снижение зарплат до 800 латов (брутто) на 15 %. В свою очередь, постепенное повышение пенсионного возраста предположительно начнется с 2012 или 2016 года. Пока что, по словам представителей министерства, на переговорах с экспертами Всемирного банка рассмотрены два возможных сценария.

Если возраст выхода на пенсию будет повышаться с 2012 года ежегодно на полгода, то к 2017 году он составит 65 лет. Если же возраст выхода на пенсию будет повышаться с 2016 года, 65 лет он достигнет в 2021 году. Сейчас на пенсию в Латвии выходят в 62 года.

Ситуация складывается таким образом, что представители разных категорий населения оказываются в разных «лодках». Так, после 1 июля у медицинских учреждений истек срок действующих договоров с государством о предоставлении услуг. Отныне им придется работать в условиях резкого сокращения расходов. При этом до сих пор еще неясно, сколько именно средств будет выделено подобным организациям. По существующей в стране системе медицинские работники получают зарплату не напрямую от государства, а от своих учреждений. То есть государство перечисляет организациям общие суммы на оклады, содержание пациентов, лекарства и другие расходы, а уже начальство этих учреждений самостоятельно их распределяет. Разумеется, объем сокращения зависит от ситуации в каждом конкретном учреждении. Предполагается, что в некоторых из них медики могут потерять больше 20 % от своей зарплаты.

Плохо приходится и работникам правоохранительных органов. В начале года латвийская полиция уже пережила одно крупномасштабное сокращение своих рядов и уменьшение зарплат. Однако до конца лета как минимум еще 900 полицейских получат уведомления об увольнении. В связи с этим глава Латвийского объединенного профсоюза полицейских Агрис Суна уже заявил, что Латвию ждет превращение в бандитское государство, поскольку некому будет охранять законодательный порядок.

Но в самом тяжелом положении оказались работники системы образования. В конце июня министр Татьяна Коке заявила, что с 1 сентября 2009 года плата за ставку (21 контактный час в неделю) будет составлять 180-190 латов в месяц – но нет никакой уверенности, что у всех учителей окажется полная ставка. По подсчетам самим педагогов, реально они будут получать на руки от 94 до 124 латов «чистыми». При официально установленном в стране уровне прожиточного минимума в 170 с небольшим латов – показатель прямо-таки гибельный.

Фактически положение дел неприглядное: для всех бюджетников (включая и Кабинет министров) сокращения заработной платы – 20 %, а для учителей эта цифра, в итоге, составляет 60 %! На мольбы педагогов к государству не душить их окончательно ответил президент страны Валдис Затлерс. Он призвал учителей самостоятельно искать решения для улучшения ситуации в сфере образования, без обиняков заявив: «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих». По словам Затлерса, невозможно игнорировать тот факт, что в Эстонии на одного учителя приходится 13 учеников, а в Латвии – только шестеро.

Однако на фоне этих призывов особенно циничным выглядит проект, подготовленный министерством культуры для рассмотрения кабинета министров. Согласно ему, коэффициент зарплаты, применяемый к членам правления (директорам) культурных учреждений, должен увеличиться с 2,2 (максимальная зарплата – 1247,40 латов) до 3,6. Для Латвийской национальной оперы вообще планируется установить коэффициент 5. В аннотации к проекту указано, что повышение зарплат необходимо в связи с тем, что вступившие ранее в силу правила по установке размера зарплаты государственных капитальных обществ якобы не позволяют обеспечить качественное управление учреждениями национального значения. Подобные аппетиты всегда отличали минкульт, само название которого при предыдущем министре Хелене Демаковой стало в Латвии нарицательным. Демаковой молва единогласно приписывала страсть к стяжательству, а инициированный ею проект строительства гигантского «Замка Света» (общественной библиотеки) в центре Риги до сих пор вытягивает значительные средства из и без того обескровленного госбюджета.

Тем временем даже на фоне кризиса, охватившего страну, некоторые вещи – далеко не самые привлекательные! – остаются неизменными. Так, 26 июня на военной базе в Адажи состоялась торжественная церемония прощания с очередной группой латвийских солдат, которые в рамках запланированной ротации отправились в Афганистан. В результате данной ротации число латвийских военных в Афганистане превысит 160 человек.

Не обидели и «национальных партизан», как в Латвии называют бывших гитлеровских пособников, воевавших на стороне нацистов в годы войны. Недавно 57 представителей латвийского Объединения национальных партизан получили приглашение посетить Рижский замок и встретиться с главой государства. К слову, предыдущие президенты Гунтис Улманис и даже слывшая русофобкой Вайра Вике-Фрейберга относились к бывшим «лесным братьям» куда более прохладно и приемы для них в своей резиденции не устраивали.

Это дает основание говорить, что нынешняя латвийская власть, даже несмотря на кризис, «ничего не забыла и ничему не научилась». Она продолжает с маниакальным упорством раскалывать общество в стране на два непримиримых лагеря и делать все возможное для ухудшения отношений с РФ и Белоруссией. Все это по-прежнему сопровождается особенно абсурдными в нынешней обстановке нападками на русский язык и нелепыми, но оттого не менее настойчивыми попытками полностью изгнать его из официального и делового обихода.

Кстати, и в латвийских средствах массовой информации все еще активно культивируется образ врага – и это осознанная редакционная политикая некоторых крупных изданий. Во всяком случае, к такому выводу пришли представители Центра общественной политики Providus, которые провели мониторинг местной прессы. По их сообщениям, чаще всего муссируются предрассудки по национальному признаку – причем больше всего негативных высказываний адресуется русскоязычным.


Литва: не пойдем на поклон к МВФ!

Литва – так же, как и другие страны Прибалтики – тяжелее всех в ЕС переживает последствия мирового финансового кризиса. Это связано с оттоком прямых инвестиций западных партнеров, лишь усугубившим проблемы, которые прибалтийские республики ощутили уже к концу 2007 года. Дело в том, что после вступления стран Балтии в ЕС западные банки, прежде всего скандинавские, начали «накачивать» их финансовые системы капиталом, развивая свои программы кредитования. В свою очередь, монетарные власти Литвы, Латвии и Эстонии взяли курс на присоединение к зоне евро и привязали национальные валюты к общеевропейской. Начался бум кредитования, цены на недвижимость достигли заоблачных высот, производство при этом не развивалось. Как следствие, возник огромный торговый дисбаланс, когда превышение импорта над экспортом достигало 20 %. Естественно, подобное «благоденствие» не могло продолжаться долго. В итоге, оно обернулось катастрофическим обвалом экономики и серьезным ухудшением уровня жизни жителей прибалтийских государств, заставив их активно выходить на улицы и протестовать.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю