Текст книги "Фолкнер"

Автор книги: Борис Грибанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 26 страниц)

Б. Грибанов
Фолкнер

1 Наследство прошлого

«Каждый человек, – утверждал Фолкнер, – не просто сам по себе, он суммирует свое прошлое и в некотором роде будущее».

Прошлое самого Фолкнера – это прошлое американского Юга. Здесь корни Фолкнера, глубинные, прочные, из тех, которые нельзя ни выкорчевать, ни обрубить. Здесь, в северной части штата Миссисипи, жили его предки, здесь он сам родился и вырос, здесь прожил всю свою жизнь, об этом крае писал, и здесь, в родной земле, он и похоронен.

Чтобы понять творчество Фолкнера, прочесть длинный и порой сильно зашифрованный свиток его жизни, надо прикоснуться к его истокам, надо представить себе, хотя бы в самых общих чертах, то прошлое, которое, по его словам, является неотъемлемой частью каждого.

История предков Фолкнера – тончайшая ниточка из миллионов подобных ей, из которых сплеталась история Соединенных Штатов Америки, страны иммигрантов, беглецов, искавших здесь свободы и счастья.

«Мои предки, – говорил в одном интервью Фолкнер, – вышли из Инвернесса, Шотландии». Фальконеры (впоследствии уже в Америке трансформировавшие свою фамилию в Фолкнеров), Мюррел, Макальпины, Камероны, чью кровь унаследовал Уильям Фолкнер, были свободолюбивыми шотландскими кланами, яростно боровшимися против английского владычества. Они принимали активное участие в якобитском восстании 1745 года во главе с принцем Чарльзом Эдуардом Стюартом. В 1746 году восставшие потерпели сокрушительное поражение в битве при Каллодене, после которой им было запрещено ношение национальной одежды, их земли были конфискованы, а сами они были обречены на нищету и вымирание. Тогда-то они и стали переселяться в Северную Америку. Часть судов причалила в Чарльстоуне в Северной Каролине. Отсюда начался длительный, отнявший почти столетие путь на запад, – рождались новые поколения, и самые смелые и предприимчивые отправлялись на поиски новых, не освоенных еще земель. Среди этих переселенцев были и Фолкнеры. К 30-м годам XIX века они добрались до Теннесси.

Здесь в 1825 году родился прадед писателя Уильям Кларк Фолкнер. Его биографию необходимо рассказать подробнее, ибо личность этого человека, история его жизни оказали огромное влияние на правнука, ставшего всемирно известным писателем и воссоздавшего в своих романах образ прадеда, многие моменты его полной приключений жизни.

Четырнадцати лет Уильям Кларк Фолкнер покинул отчий дом – к тому времени семья обосновалась в Миссури. О причинах его ухода существуют две версии. Согласно одной из них, умер его отец, оставив нескольких маленьких детей без средств к существованию, и Уильям, как старший, вынужден был уйти из дому, чтобы самому обеспечивать себя. Вторая версия гласит, что Уильям подрался со своим младшим братом и разбил ему заступом голову, за что был жестоко выпорот отцом и попросту сбежал. Судя по темпераменту прадеда писателя, о чем свидетельствуют дальнейшие события его жизни, вторая версия выглядит более убедительно.

Так или иначе, но 14-летний Уильям Фолкнер ушел из дому и отправился в городок Рипли в штате Миссисипи, где проживал муж его тетки, школьный учитель Джон Весли Томпсон. Весь этот неблизкий путь подросток проделал пешком, ночуя в стогах сена, выпрашивая себе пропитание на кухнях фермеров. Когда же он наконец добрался до Рипли, то его ожидала печальная новость – он узнал, что Джон Весли Томпсон находится в тюрьме в Понтококе по обвинению в убийстве. Мальчик отправился в Понтокок. Там, обескураженный, голодный и грязный, он уселся на ступеньках таверны, когда его заметила шестилетняя девочка по имени Элизабет Ване. Он попросил у нее стакан воды, девочка побежала к матери и рассказала о «маленьком бродяжке». Родители девочки оказались друзьями Джона Томпсона, они приютили мальчика, накормили его и на следующее утро отправили дилижансом в Рипли. Но когда пришла пора ему уезжать, девочка, которая начала рассматривать его как свою собственность, горько расплакалась. Согласно семейной легенде, Уильям обнял ее и сказал: «Не огорчайся, Лиззи. Когда ты подрастешь, я вернусь и женюсь на тебе».

Школьный учитель Джон Томпсон, сидя в тюрьме в ожидании суда, изучил уголовное право и на процессе выступил своим собственным защитником. Суд признал его невиновным, и он вернулся в Рипли, где стал адвокатом, а впоследствии и судьей округа. Уильям Фолкнер остался жить у дяди, работал, занимался самообразованием. Отныне его жизнь и жизнь его потомков будет связана с Северным Миссисипи.

В здешних местах белые поселенцы появились сравнительно поздно. Только в 1832 году в Понтококе с индийским племенем чикесо, владевшим этой землей, был подписан договор, по которому белые получили право селиться на всей территории штата Миссисипи. В 1835 году между реками Талахачи и Йокнана, которая в те времена называлась Йокнапатофа, что на языке индейцев чикесо означает «тихо течет река по равнине», был выстроен пост для торговли с индейцами, а еще через год был образован округ Лафайет.

На эти новые земли, открытые для белых, хлынули поселенцы из старых, уже перенаселенных штатов – Каролины, Виргинии, Теннесси, Алабамы. Это были в большинстве своем молодые, сильные и смелые люди, одержимые одной идеей – разбогатеть. Символом успеха и богатства, призывной мечтой каждого была плантация – поместье с большим домом, со службами, с многочисленными рабами-неграми, которые будут собирать хлопок – «белое золото» здешних мест. Источником обогащения был бесплатный труд рабов, которых привозили на невольничьих судах из Африки и по дешевке продавали на рынках Нового Орлеана и других приморских городов. Ради воплощения мечты о богатстве предприимчивые искатели счастья шли на все: спаивали индейцев и за гроши скупали у них земли, обманывали, воровали, спекулировали, насильничали.

Они не были аристократами. Один из героев Фолкнера, полковник Джон Сарторис, представитель именно этого поколения американских пионеров, откровенно скажет: «Генеалогия в девятнадцатом веке – просто чепуха. Особенно в Америке, где важно лишь то, что человек сумел захватить и удержать, и где у всех нас одно происхождение, а единственный дом, из которого мы можем с полной уверенностью вести свой род, – это Олд Бейли. [1]1
  Олд Бейли – уголовный суд в Лондоне.


[Закрыть]

Однако все они хотели стать аристократами, земельными баронами, основателями династий. Образцом для подражания был для них стиль жизни аристократов-плантаторов исконных рабовладельческих штатов восточного побережья. В новых поместьях они строили роскошные особняки с колоннами, выписывали мебель из Нового Орлеана, Нью-Йорка и даже из Европы. Читали мало, предпочитая охоту и другие мужские развлечения, но в особняках появились библиотеки с томами английских и французских классиков. Их жены и дочери стали играть на арфах и пианино, рисовать по фарфору, разъезжать в элегантных ландо.

В этой атмосфере безудержной погони за богатством прадед писателя проявил себя человеком деятельным и вполне приспособленным. В 19 лет он впервые заработал довольно крупную сумму денег, обнаружив незаурядную ловкость и некоторые литературные способности. На одной из дорог округа некий человек по фамилии Маккенон подкараулил семью поселенцев, зарубил их всех топором и скрылся, прихватив лошадей, фургон и двух негров-рабов. Молодой Фолкнер принимал участие в поимке убийцы и спас его от линчевания. Видимо, из чувства благодарности Маккенон, сидя в тюрьме в ожидании суда, рассказал Фолкнеру историю своей жизни и подробности убийства. В тот день, когда Маккенона приговорили к повешению, Фолкнер отправился верхом за семьдесят миль в Мемфис, отпечатал в местной типографии написанную им брошюру, за ночь вернулся в Рипли как раз к моменту казни и на месте продал весь тираж, заработав на этом 1200 долларов.

В 1846 году началась мексиканская война, и уже в январе 1847 года Уильям Фолкнер вступил добровольцем в американскую армию и был избран первым лейтенантом роты „Волонтеров Типпы“. Вторым лейтенантом стал другой житель Рипли, Роберт Хайндман, который впоследствии сыграл немаловажную роль в жизни прадеда писателя. В боевых действиях им участвовать не пришлось, однако лейтенант Фолкнер был где-то ранен. Взяв по этому поводу отпуск, он летом уже был в Ноксвилле, где женился на Холланд Пирс, а затем подал в отставку и вернулся в Рипли, где дядя дал ему место в своей адвокатской конторе. С этого началось его процветание. Холланд Пирс принесла ему приданое, включая негров-рабов, и Фолкнер начал приобретать земли, превращаться в плантатора. В сентябре 1848 года Холланд родила сына, которого они назвали Джон Весли Томпсон Фолкнер. Это был дед писателя.

А весной следующего года началась новая бурная полоса в жизни Уильяма Фолкнера. Роберту Хайндману кто-то сказал, что Фолкнер якобы высказался против его приема в местное тайное общество. Встретив Фолкнера, Хайндман обозвал его предателем, выхватил револьвер и выстрелил ему в грудь. Револьвер дал осечку, Хайндман во второй раз пытался выстрелить, и опять револьвер дал осечку. В этот момент Фолкнер выхватил нож и убил Хайндмана.

Пока Фолкнер ждал суда, умерла его жена Холланд, и он вынужден был отдать своего маленького сына в семью Томпсонов.

Присяжные признали Фолкнера невиновным, и он вернулся к адвокатской практике. А в начале 1851 года в его жизни произошло новое событие. Ему довелось открывать бал, устраиваемый „Волонтерами Типпы“. Здесь он встретил молодую красивую женщину, приехавшую в гости. Это была Элизабет Ване, которая когда-то девочкой приветила его в тот день, когда он пришел пешком в Понтокок. Уильям Фолкнер немедленно влюбился и начал за ней ухаживать.

Тем временем вражда с кланом Хайндманов не утихала. В феврале 1851 года у Фолкнера вспыхнула ссора с другом Хайндманов Моррисом, в ходе которой Фолкнер застрелил Морриса. Обвинителем на новом процессе выступал младший брат покойного Роберта Хайндмана Томас. Присяжные оправдали Фолкнера, и он прямо из зала суда отправился обедать в ресторан „Рипли отель“. Здесь Томас Хайндман пытался его застрелить, но промахнулся.

В октябре этого года, несмотря на сопротивление родителей Элизабет Ване, Уильям Фолкнер женился на ней.

Хайндман еще несколько раз пытался отомстить Фолкнеру за смерть брата. В конце концов была назначена дуэль, которая должна была состояться на берегу реки в присутствии одного-единственного свидетеля. Однако свидетелю, полковнику Галлоуэю, удалось уговорить противников отказаться от дуэли. После этого Томас Хайндман навсегда уехал из этих мест.

Дальнейшая судьба Уильяма Фолкнера еще теснее смыкается с историей американского Юга, становится частицей этой истории. Когда началась война между Севером и Югом, он сформировал 2-й Миссисипский кавалерийский полк, был избран его полковником и повел своих добровольцев на фронт, где они приняли участие в знаменитой битве при Бул Рене. Уильям Фолкнер проявил себя как отважный офицер, но оказался слишком требовательным начальником для вольнолюбивых подчиненных, и они сместили Фолкнера, избрав на его место полковником Стоуна. Фолкнер не снес такого унижения, вернулся в Рипли, набрал там новую часть, получившую впоследствии наименование 7-го Миссисипского кавалерийского полка, и вернулся на фронт опять в качестве полковника, чтобы служить под командованием генерала Форреста.

Гражданская война закончилась в 1865 году полным поражением южан-конфедератов. Рабство было отменено, буржуазия северных штатов начала наступление на экономику Юга, подрывая хозяйственные и политические позиции плантаторов-рабовладельцев. В 1867 году конгресс США принял закон „О реконструкции Юга“. По этому закону Юг был подвергнут военной оккупации, сюда хлынули эмиссары северной буржуазии, получившие здесь, на Юге, прозвище „саквояжников“, которые должны были провести перевыборы законодательных собраний южных штатов с тем, чтобы покончить с политическим господством плантаторской аристократии. Одновременно эти „саквояжники“ использовали свое политическое влияние для личного обогащения за счет пошатнувшегося благосостояния плантаторов.

Началась длительная и тяжелая для южных штатов полоса экономического упадка. Былое великолепие поместий земельных баронов рабовладельческого Юга рушилось на глазах. Для иллюстрации достаточно привести такие цифры: до войны стоимость собственности в округе Лафайет, центром которого является город Оксфорд, где проживет всю свою жизнь писатель Уильям Фолкнер, оценивалась в 16 миллионов долларов, к концу войны она составляла немногим более 3 миллионов, а к 1880 году упала до 2 миллионов 600 тысяч долларов.

Этот экономический упадок на многие десятилетия определил духовный климат американского Юга, породил у потомков разоряющихся плантаторских семейств пессимизм и нежелание принять новую действительность, безнадежную тоску по ушедшему благополучию.

Что касается полковника Фолкнера, то, судя по всему, экономическая депрессия Юга не слишком сильно затронула его. Здесь следует заметить, насколько несправедливы мнения некоторых исследователей творчества Фолкнера, относящих его к потомкам рабовладельческой аристократии и пытающихся этим объяснить многие стороны его творчества.

Полковник Фолкнер отнюдь не был потомственным аристократом-плантатором. Скорее его можно отнести к энергичным предпринимателям „нового типа“. Во всяком случае, Фолкнер менее всего был расположен с унынием взирать на разорение и упадок хозяйства и вздыхать о прошлом, как большинство его соседей. Он нашел в себе силу и энергию оказаться вровень с новой эпохой. Уже в 1868 году затеял строительство железной дороги, которая должна была соединить Рипли со Средним Югом, дотянувшись до Миддлтона в штате Теннесси. В качестве партнера Фолкнер привлек местного банкира и адвоката Ричарда Турмонда.

Железная дорога была построена за четыре года.

Полковник Фолкнер был не только смелым авантюристом и удачливым предпринимателем. Он оказался и незаурядным литератором. В 1880 году он написал роман „Белая роза Мемфиса“. Этот мелодраматический роман, в котором автор изобразил некоторые события своей жизни, в частности историю кровной вражды с Хайндманом, сначала печатался из номера в номер в местной газете „Рипли адвертайзер“, что, кстати сказать, спасло эту газету от банкротства, а потом вышел отдельной книгой, которая, выдержала довольно большой по тем временам тираж – 160 тысяч экземпляров. Этот эпизод не был случайным в жизни полковника Фолкнера – спустя два года он написал и издал еще один роман – „Маленькая кирпичная церковь“.

Однако литература была для полковника всего лишь развлечением. Главным делом своей жизни он считал железную дорогу. В 1887–1888 годах он и Турмонд дотянули ее до Понтокока. К этому времени между партнерами возникли разногласия. Турмонд был, судя по всему, человеком не менее властным и не менее вспыльчивым, чем Фолкнер.

В конце концов они решили бросить жребий с тем, что выигравший выкупает у партнера его долю акций железной дороги за цену, которую тот назовет. Выиграл полковник Фолкнер. Он был достаточно богатым человеком – владел плантацией в 1200 акров, лесопилкой, мельницей, хлопкоочистительным заводиком, некоторым количеством ферм и, кроме того, имел довольно солидный счет в банке. Но и при всем этом казалось невозможным, что он сумеет набрать сумму, названную Турмондом. И тем не менее он сумел это сделать. Он обратился к бывшим соратникам по 7-му кавалерийскому полку, и они из своих скромных сбережений одолжили ему достаточно денег, чтобы он мог выплатить Турмонду требуемую сумму. Теперь их спор перерос в открытую вражду. Эта вражда достигла апогея, когда оба выставили свои кандидатуры на выборах в законодательное собрание штата. Избиратели предпочли Фолкнера, и это оказалось последней каплей, переполнившей чашу терпения Турмонда. Через несколько часов после того, как были объявлены результаты выборов, Турмонд на улице застрелил в упор полковника Фолкнера.

Правнук полковника, писатель Фолкнер говорил об этом эпизоде: „Я не верю, что Турмонд был трусом. Видимо, старик довел его до отчаяния – оскорблял, распускал про него всевозможные истории, смеялся над ним. Кроме того, прадед убил двух или трех человек. А я думаю, что, если человек убил кого-то, с ним что-то случается, что-то происходит с его характером. Прадед говорил, что ему надоело убивать людей. И он не был вооружен в тот день, когда Турмонд застрелил его, хотя он всегда носил с собой револьвер“.

Это произошло в 1889 году, за восемь лет до рождения писателя Уильяма Фолкнера.

Дед писателя, Джон Фолкнер, хотя и не представлял собой такой колоритной фигуры, как его отец, тем не менее был тоже человеком значительным. Он унаследовал титул полковника, но, чтобы отличать от отца, его называли Молодым полковником. Он также занимался адвокатской практикой в Рипли, потом, переехав в Оксфорд, стал помощником прокурора Соединенных Штатов по Северному Миссисипи. Кроме того, он был президентом 1-го Национального банка в Оксфорде и представителем Иллинойской Центральной железной дороги.

Джон Фолкнер приложил немало усилий для усовершенствования железной дороги Старого полковника, но его материальные дела шли все хуже и хуже, и он в конце концов лишился контрольного пакета акций. Точно так же он утратил контроль и над 1-м Национальным банком, который захватил ловкий делец, выходец из деревни, некто Джо Парке. Немедленно после этого Молодой полковник забрал из банка все свои деньги и в ведре отнес их через площадь в конкурирующий банк.

Занимался Джон Фолкнер и политической деятельностью. Подобно своему отцу, Старому полковнику, он не был поклонником аристократических традиций и в политике поддерживал сенатора Вардамана, возглавившего так называемое „движение красношеих“. „Красношеими“ называли бедных фермеров-арендаторов, которые боролись за предоставление им права голоса.

Молодой полковник к старости стал совершенно глух, лыс и чрезвычайно вспыльчив. Характер, видимо, у него был не из легких. Рассказывали такую характерную историю. Его партнером по адвокатской конторе был Ли Рассел, который позднее стал губернатором штата Миссисипи. Однажды губернатор Рассел решил нанести Фолкнеру светский визит. Но когда Молодой полковник открыл дверь и увидел, кто стоит у порога, он сказал: „Мистер Рассел, наши отношения с вами исключительно деловые и политические, а не светские!“ – и захлопнул перед ним дверь.

Умер Джон Фолкнер в 1922 году и похоронен в Оксфорде. Будущему писателю Уильяму Фолкнеру было к тому времени уже 25 лет – значительная часть жизни деда прошла на его глазах и впоследствии нашла воплощение в его работах.

Третьему поколению потомков Старого полковника пришлось испытать новые тяготы. От состояния, нажитого им, почти ничего не осталось, и внукам пришлось самим зарабатывать себе на жизнь. Да и в плане человеческом произошло измельчание: внуку полковника Фолкнера – отцу писателя – уже ничего не досталось от ярких качеств деда.

Старший сын Молодого полковника Марри учился в университете Миссисипи, но не окончил его. Потом он брался за разные работы, но в отличие от своих предков ни в одном деле не добился успеха. Он служил машинистом, а потом ревизором на железной дороге, некогда принадлежавшей его семье, начальником железнодорожной станции в Нью-Олбани, центре округа Юнион, расположенного в 35 милях от Оксфодра. Женился он на Мод Батлер. Здесь, в Нью-Олбани, в 1897 году родился Уильям Фолкнер, будущий писатель.

В 1902 году семья Марри Фолкнера перебралась из Нью-Олбани в Оксфорд. Здесь они сначала поселились в прекрасном старом доме Молодого полковника на Ван Баррен авеню, а потом переехали в дом на улице Саут Ламар.

На новом месте Марри Фолкнер продолжал метаться от одного предприятия к другому, но все они не приносили ему успеха. Сначала он вместе с братом владел бакалейной лавкой, потом приобрел конюшню и сдавал внаем экипажи, затем стал владельцем старого оперного здания, где выступали заезжие труппы. Одно время был хозяином лавки скобяных товаров. В конце концов благодаря старым связям семьи Фолкнеров он устроился инспектором в университете Миссисипи, где и прослужил до ухода на пенсию.

2. Детство и юность

Город Оксфорд, похожий на сотни таких же городков американского Юга… Широкие тенистые улицы, обсаженные вязами, белые особняки, отделенные от улицы зелеными лужайками, площадь, окруженная сплошными рядами обветшалых кирпичных двухэтажных зданий, в которых сосредоточилась вся деловая жизнь Оксфорда. Посреди площади зеленый газон с железной оградой. Рядом с оградой столбики с цепочками для того, чтобы повозки не ломали изгородь. В центре – здание суда, с каменными арками и четырьмя циферблатами часов на башенке. Время на каждом циферблате разное.

Тут же, окруженный деревьями, памятник солдату армии южных штатов с ружьем у ноги.

Под арками суда и на скамейках среди зелени сидят, толкуют, дремлют, курят, сплевывают и играют в шахматы «отцы» города.

В одном из домов на площади помещается 1-й Национальный банк, президентом которого является Джон Фолкнер, которого все в городе называют Молодым полковником.

В двух кварталах от площади на улице Саут Ламар в уютном доме живет сын Молодого полковника, неудачливый делец Марри Фолкнер со своей семьей. В семье четыре сына, старшего зовут Уильям, в честь его прадеда, знаменитого полковника Фолкнера. Позади дома проходит железная дорога, построенная Старым полковником, но теперь, увы, уже не принадлежащая семье Фолкнеров.

«В те дни, – вспоминает брат Уильяма Джон Фолкнер, – Оксфорд не был испорчен мостовыми и автомобилями. Наши улицы были из той грязи, из которой сотворил их господь бог, для наших лошадей этого было достаточно, а если летом улицы становились слишком пыльными и бог не заботился о том, чтобы помочить их дождиком, то мы сами поливали их.

Мы жили на одной из боковых улиц. Иногда здесь проезжал фургон или легкий экипаж. Не считая этого случайного движения, наша улица использовалась как дорога для стада. Часть жителей Оксфорда не имела около своих домов выгонов, а коровы были у всех. В остальное время улица принадлежала нам. Мы запускали там воздушных змеев, играли в бейсбол, устраивали состязания в беге».

Вскоре после переезда в Оксфорд в семье Фолкнеров появилась новая няня, негритянка Калли Барр, которую дети называли «мамми». Во времена рабства она принадлежала богатому плантатору полковнику Барру. Почти все рабы, когда их освободили, принимали фамилии своих бывших владельцев.

Маленькая, сухонькая, в косынке и шляпке, всегда в накрахмаленном платье и фартуке, с неизменной палочкой жевательного табака во рту, мамми обычно стояла скромно в сторонке, когда дети играли, или тихо сидела на своем постоянном месте в гостиной около камина. Как вспоминал один из младших братьев Уильяма, Марри, «она обладала сильной волей и безошибочным чувством хорошего и плохого».

Дети любили гулять в лесу. В те времена в Оксфорде это не было проблемой – надо было только выйти со двора через заднюю калитку. Младшего брата Дина, пока он не подрос, мамми обычно несла на руках, а остальные шли самостоятельно. Весной они разыскивали птичьи гнезда, учились распознавать птиц. Мальчики должны были найти гнездо, а потом вскарабкаться на дерево, чтобы раздобыть яйцо для коллекции. Главная работа выпадала на долю Билли, который был самым старшим и самым сильным. До середины дерева обычно долезал следующий брат Марри, а нижние ветки доставались Джону. Осенью они собирали в лесу орехи и складывали их в домике на заднем дворе.

В лесу они обычно разводили большой костер, мамми поджаривала на огне принесенные из дома лепешки и рассказывала всякие удивительные истории о кроликах, белках, птицах и других маленьких животных.

Когда дети подросли, они услышали от нее о прошлом своего края. Каролине Барр было 16 лет, когда она была освобождена из рабства, и память ее хранила множество историй о былых временах, о беспросветной жизни черных невольников, о войне между Севером и Югом. Билли с упоением слушал эти истории и впитывал их.

Он рос веселым и жизнерадостным ребенком. Помимо младших братьев, постоянными компаньонами в играх были их двоюродная сестра Салли Уилкинс и жившая по соседству Эстелл Олдхэм, маленькая, изящная девочка, уже тогда покорившая сердце Билли Фолкнера. Дружил он и со множеством городских и деревенских мальчишек.

Билли любил читать и особенно рисовать, он с увлечением разрисовывал свои книги для чтения. Окружающие пророчили ему будущее художника, видя в этом наследственный талант, перешедший к нему от матери, которая хорошо рисовала, и бабушки со стороны матери, увлекавшейся в свое время скульптурой.

Однако это отнюдь не означало, что Билли был примерным, тихим ребенком. Как говорила его бабушка, «это мальчишка, который три недели в месяц просто ангел, а четвертую – сущий дьяволенок».

Видимо, именно на «четвертые недели» выпадали такие эскапады, как, например, опыты по химии и фотографии со вспышками, которые стоили его брату Джону сожженных бровей. Или случай, когда Билли решил проэкспериментировать, как будут чувствовать себя цыплята, если их окунуть в ведро с краской, и все 12 цыплят пали жертвой его любознательности.

Как и для всех мужчин в семье Фолкнеров, для Билли паровозы обладали необыкновенной притягательной силой. В Южном Миссисипи и в Луизиане фрукты и овощи созревали рано, и примерно в течение двух месяцев мимо Оксфорда тянулись на север поезда, груженные этими дарами Юга. «Билл, Джон и я, – вспоминал Марри Фолкнер, – вставали пораньше и торопились по пыльным улицам на высокую насыпь, с которой хорошо был виден железнодорожный путь, и ждали там, пока раздастся свисток первого „ягодного поезда“, как мы их называли. По свистку, еще задолго до того, как показывался поезд, Билл угадывал не только номер паровоза, но и машиниста, чья рука держала шнур свистка. „Это номер 1102 с мистером Маклеодом“, – говорил Билл. Он знал все типы паровозов и объяснял их нам. Наш отец знал многих машинистов, и благодаря этому знакомству нам иногда разрешалось проехать на паровозе, бросить лопату угля в топку и потянуть за шнур свистка».

Потом это увлечение Билла сменилось другим – воздушными полетами. В конце лета в Оксфорде обычно устраивалась ярмарка. На площади возводили брезентовые балаганы, где фермеры выставляли лучшие початки кукурузы, самый крупный картофель, а их жены демонстрировали пироги и банки с вареньем и консервированными овощами. Сюда стекались торговцы всевозможными товарами, балаганы, в которых можно было увидеть заклинателей змей, «дикого человека с острова Борнео», прикованного цепью к скамье и грызущего кость.

И вот однажды стало известно, что в Оксфорд приехал человек, который поднимется в воздух на шаре. Весь город был взволнован, а Билл и его братья больше всех. В назначенный для представления день мальчики выскользнули через заднюю калитку и стремглав бросились на площадь. Там они увидели захватывающее зрелище – огромный серый мешок был привязан веревками к вбитым в землю колышкам, а под ним в яме был разведен костер, который должен был дать теплый воздух для заполнения воздушного шара. Высокий негр подбрасывал в костер уголь и время от времени подавал воздухоплавателю бутылку с виски. Все зрители были черны от копоти. Маленький Джон поглядывал по сторонам, боясь, что их хватится мама или Калли. Но Билл его успокаивал: «Не бойся, она нас все равно не узнает». Они были с головы до ног в черной жирной копоти, глаза слезились, но мальчики были счастливы.

Наконец настал момент, когда воздухоплаватель крикнул негру: «Руби их, будь они прокляты!», негр обрубил топором веревки, и шар стал медленно подниматься, увлекая за собой маленькую корзину, в которой сидел воздухоплаватель. Легкий ветерок повлек шар прямо к дому Фолкнеров. Билл сразу сообразил это и потащил братьев бегом вслед за шаром через чужие дворы, огороды, заборы. Шар постепенно терял высоту и снижался как раз во двор Фолкнеров, где стояли мама и Калли. Здесь шар вместе с корзиной упал прямо на крышу их курятника, Калли Барр решила, что пришла пора защищать семью, и решительно двинулась к курятнику, но тут они обе увидели троих мальчишек, измазанных, поцарапанных, в изорванной одежде. Воздухоплаватель воспользовался замешательством, соскользнул с крыши и бросился бежать. Калли Барр мрачно спросила: «Мисс Мод, что мы будем делать с этими мальчиками?» Мальчики уже знали, каким будет ответ.

С этого дня Билли бредил полетами. В журнале «Америкэн бой» он нашел схему и инструкцию, как построить самодельный самолет, и мобилизовал братьев и приятелей ва осуществление этой грандиозной затеи. В сарае они оборудовали мастерскую и сколотили там раму точно по рисунку из журнала. Покрытие сделали из старых газет на мучном клее по образцу воздушных змеев. Билли руководил всеми работами, и он же выбрал место для полета – это был крутой обрыв высотой метра три, внизу был песчаный котлован. Билли объяснил, что этот обрыв ему нужен, чтобы самолет набрал высоту.

Естественно, что Билли присвоил себе право быть первым испытателем. Негры помогли им отнести самолет к обрыву, Билли взгромоздился на это зыбкое сооружение, негры раскачали самолет и подбросили его, но… крылья остались у них в руках. Корпус тут же развалился в воздухе на части, и Билли рухнул с высоты на песок.

С самого детства Билли проявил талант рассказчика, он прекрасно рассказывал братьям и друзьям волшебные сказки, истории про индейцев. Часть сюжетов он черпал из книг, но многие придумывал сам. Не случайно его двоюродная сестра Салли вспоминала: «Когда Билли рассказывал что-нибудь, никогда нельзя было разобрать, правда ли это или он сам придумал».

Однажды Мисс Мод заметила, что один из приятелей сына, Фриц Макэлрой, каждый вечер приходит вместе с Билли по вечерам к ним домой. К братьям Фолкнерам часто приходили соседские дети, и сами они ходили в гости, но то, что один и тот же мальчик приходит каждый вечер, показалось ей странным, и она решила понаблюдать, в чем тут дело. Надо сказать, что в обязанности Билла входило ежедневно приносить из сарая несколько ведер с углем. И вот Мисс Мод обнаружила, что Фриц Макэлрой каждый вечер отправляется вместе с Биллом в сарай, наполняет там два ведра углем, причем Билли просто стоит рядом, а потом Фриц несет их в дом, а Билли идет рядом с ним. И так продолжалось изо дня в день. В конце концов мама выяснила, в чем было дело: Билли рассказывал Фрицу истории с продолжением, прерывая их каждый раз на таком месте, чтобы Фрицу было интересно прийти на следующий день и узнать, что же было дальше. А Фриц ради историй Билла охотно выполнял его работу.