Текст книги "Первая Русская национальная армия против СССР. Война и политика"

Автор книги: Борис Хольмстон-Смысловский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

Ты не имеешь права сойти с поста, пока не пришла к тебе новая смена.

Ее ты должна научить и воспитать. Научить веровать так, как веруешь ты, и молиться тому Богу, Которому молишься ты.

Ты должна передать грядущему поколению все те славные традиции Русской армии, офицерской чести и глубокого национального блага, те традиции, которые 250 лет выковывали славу твоих знамен и штандартов. Только тогда, передав, научив и воспитав, ты сможешь, идя за старым девизом, сказать: «Свой долг исполнили, а теперь, Господи, отпусти грешных раб Твоих с миром».

Я вышел из рядов императорской гвардии, а потому сегодня с чувством особого волнения поздравляю императорскую гвардию, гвардейскую группу Суворовского союза от своего имени и от имени союза.

Дай Бог вам еще долгих лет жизни, и дай Бог вам счастья увидеть восстановление национальной России и возрождение наших славных полков.

Боже, спаси Россию!

ДЕМОКРАТИЯ В ВОЕННОПОЛИТИЧЕСКОМ ЛАБИРИНТЕ

I

Чтобы лучше понять настоящее положение, углубимся сначала, как говорил германский генерал фон Сект, в военно-политическую философию.

Первая мировая война 1914–1918 гг. была последней чисто национальной войной, разыгранной по старым рецептам классической стратегии. Война велась в духе рыцарских методов боя: уважения к противнику и соблюдения, в пределах возможного, всех правил международных договоров.

Ей предшествовали маневры «версальской» дипломатии, т. е. ноты, ультиматумы, мобилизации и «предлоги». Сараевский выстрел-«предлог> открыл военные действия 1914 года и стал началом конца старой монархическо-феодальной эпохи. Вслед за ними началась кровавая мясорубка народов Европы, акты крушения монархий, аристократических аграрных правящих классов, политики «белых перчаток» и кастового офицерского корпуса с его многовековыми традициями и воспитанием.

Одним словом, начало отходить в область предания все то, что англосаксонский мир так красиво выражает словами – fair play (благородство взаимоотношений).

Этот роковой выстрел открыл двери новому историческому периоду времени, периоду великих потрясений, переоценке всех ценностей, целому ряду государственно-политических и социальных революций, и ввел нас, потрясая всей нашей тысячелетней культурой, всеми моральными и государственножизненными устоями, через Вторую мировую войну, в совершенно новую эпоху, которую надо было бы назвать грандиозной попыткой объединения человечества под скипетром центрального мирового правительства.

Небывалый технический процесс разрушил существовавшие государственные границы, покрыл время и пространство, и сблизил жизнь отдельных наций между собой. Экономический прогресс разбил принцип самодовлеющего государственного существования, поставив народы в хозяйственную зависимость друг от друга. Мы вступили в новый век, век атомной техники, который, разбив атом, дал в руки человечества небывалое оружие самоистребления и тем самым заставил также искать политические круги для спасения существующей культуры и цивилизации.

Исторический процесс, стремящийся привести человечество к объединению, начал разворачиваться по двум диаметрально противоположным дорогам. По первому пути завоевания «свободных» народов пошло правительство СССР, правительство, ставшее во главе всемирной динамической интернациональной революции, а по второму пути – эволюционно-экономическому, на каких-то федеративных демократических началах «добровольного» сговора, на тех или иных сценах международных институций и организаций, пошло правительство США при поддержке англосаксонской нации. Один и тот же исторический процесс, одна и та же цель, но совершенно противоположные дороги и методы – вот почему мы наблюдаем теперь такой политический хаос, контр-данс и неразбериху.

С одной стороны, приготовление к Третьей мировой войне и лихорадочное вооружение, а с другой – неослабевающие попытки договориться и привести разницу военно-политической тактики этого исторического процесса к одному знаменателю.

Делается колоссальная попытка примирить две стихии: огонь и воду, не желая понять того, что или холодная вода (пусть даже тепленькая) зальет все-таки огонь или он ее, в конце концов, иссушит.

«Все мое», – сказало злато. «Все мое», – сказал булат.

«Все куплю», – сказало американское золото. «Все возьму», – сказал советский булат.

Вот этот исторический спор эволюционно-демократических капиталистических сия с бушующими, динамическими силами всемирной революции и является характеристикой нашей эпохи.

Время неограниченной самостоятельности личности, а также неограниченного суверенитета национального государства проходит безвозвратно, несмотря на всю видимость хаотической реакции.

Рождение мира вышло из хаоса.

Без боли, терпения и крушения ничего нового не создается, но все искусство заключается в том, чтобы перейти эту грань с наименьшими потерями, и чтобы историческая болезнь принесла нам рождение нового, красивого и сильного, а не повергла бы нас в бездну небытия, разложивши старый организм.

Без воды нет жизни, но если она выходит из берегов, то несет человеческую смерть, заливая его всемирным потопом Атлантиды.

Огонь – это главный элемент нашей жизни, ибо жизнь – это горение, и отсутствие его покрывает нас холодным саваном смерти, но огонь, перешедший границы своего напряжения-силы, продиктованной ему законами природы, сжигает нас и обращает в пепел Содома и Гоморры.

Между Первой мировой войной и грядущей Третьей мировой прошла Вторая мировая – 1939–1945 гг., которая, в сущности, была не чем иным, как только грандиозной попыткой задержать и повернуть колесо истории с интернациональных путей на пути национальных революций.

Была предпринята попытка сорвать англосаксонскую эволюцию и советско-коммунистическую революционную пробу объединения народов под властью центрального правительства, заменив его германским «махт-порядком».

Отсутствие международно-национальных элементов в немецкой национал-социалистической революции, а также в итальянско-фашистской и было их принципиальной и фундаментальной слабостью на аренах международной истории.

Нельзя проповедовать идеологию национальной революции только у себя дома и одновременно идти в поход против соединенных сил демократическо-капиталистических и коммунистических, борясь по дороге и уничтожая все национальные силы и элементы, и не только своих врагов, но и явных потенциальных союзников. Природа жестоко мстит за нарушение ее законов, законов логики и естественного хода событий.

«Апостолы» коммунизма не грешат этими основными недостатками в своей политике.

Немецкая полицейская машина, шедшая вслед за войсками вермахта, не столько боролась против «пятых» колон III Интернационала, сколько уничтожала все попытки организации национальных сил и государственного порядка на оккупированной территории только что разбитого противника, или на территории своих политических сателлитов.

Советское НКВД с железной логикой работает по прямо противоположным методам, и имеет полное основание похвастаться большими политическими успехами.

Синтез политического анализа Второй мировой войны говорит нам, что германская национальная революция так и не вышла из тесных рамок своей расовой государственности и не сумела принять размеров широкого, мирового характера, а потому и попала не только в стратегически-политическое окружение, но и в положение полной идейной изоляции, и тем самым обрекла себя в планетарном масштабе на постепенное идейное сжатие и, как следствие этого, – уничтожение своей физической базы, то есть государства Третьего рейха.

Совсем иной была коммунистическая политика, имеющая базой территорию СССР. Она, искусно используя все ошибки своих врагов и вчерашних союзников, пропагандируя свои доктрины в мировом масштабе, прорвала созданный против нее «санитарный кордон» и начала заливать своими идеями все пять континентов нашей планеты.

Вполне понятно поэтому, что Вторая мировая война, будучи уже детищем революционной эпохи, не смогла начаться так, как Первая мировая, – в «белых перчатках», и вестись, как было сказано, по всем правилам международных конвенций.

Форма и тактика ее борьбы выразились в небывалом истреблении и не столько в национально-расовом смысле, сколько в идеологическом. Появились новые, чисто революционные методы войны в виде разложения духа противника идеологической обработкой, действием всевозможных «пятых» колонн, саботажа, восстаний, партизанского движения и, наконец, революционная политика, доминируя над стратегией, ввела в нее новую оперативную доктрину – доктрину малой войны.

Эта война окончательно разрушила все остатки наших прежних верований и образа жизни, вконец исчерпала моральные и экономические силы Европы, и, создав в самом сердце ее, вместо прекрасно организованной Германии, огромный политический вакуум, привела нас к трем супер-версальским трактатам.

Тегеран, Ялта и Потсдам настежь открыли двери в самую цитадель капиталистического мира, и коммунистическая динамическая идеология, опрокидывая последние предмостные укрепления, начинает всемирным потопом заливать нашу планету.

п

Попытка срыва разворачивающегося исторического процесса объединения народов державами Оси не удалась, и базы национальных революций были уничтожены.

Вместе с ними были стерты с политической сцены и лишены самостоятельности их сателлиты, главным образом государства, входящие в так называемый Пакт Антикомминтерна.

Влиятельные круги правительственных аппаратов западного мира стремятся теперь довершить начатое дело, веря, и по всей вероятности, искренне, что только монопольная власть единого мирового правительства сможет исключить войну их человеческих взаимоотношений, и этим спасти мир и цивилизацию от грозящего им атомного пожара.

Лига Наций и ООН были первыми этапами на этой дороге, а президенты Вильсон и Рузвельт – их первыми зодчими. Правда, Вильсон, создав первый этап, сам фактически не принял участия в его работе. «Новое дело» Ф. Рузвельта и связанная с ним политика его демократической партии проводилась 16 лет специально для этого созданным административным аппаратом. Этот аппарат и является теперь главным тормозом для американских военных кругов, стремящихся мечом разрубить гордиев узел теперешнего политического лабиринта.

Трудно требовать от людей, долгие годы воспитанных на идеях дружбы и уважения к СССР, чтобы они в течение 16 месяцев круто повернули кругом и пошли в ногу с военной политикой, считая сегодня вчерашнего сердечного друга своим заклятым врагом.

Трудно заставить их, представителей чисто штатской политики и коммерции, понять, что военная политика или, вернее, политика государственной стратегии, ничего общего с политикой золота, торговых сделок, международных кредитов и продажной прибылью, не имеет.

Военная политика – это политика подготовки вооруженной силы, заблаговременных военных баз, аэродромов, предмостных укреплений, занятия тех исходных оперативных позиций, которые одной своей геополитической тяжестью смогли бы давить и предрешить в пользу своей стратегии весь ход дальнейшей кампании.

Шестнадцать лет – это не шестнадцать месяцев. И уступка политических или коммерческих концессий СССР или коммунистическому Китаю, что, быть может, и можно потом исправить изворотливостью своей дипломатии или весом своего золота-кредита, не может сравниться с уступкой авиационных или морских баз или стратегических плацдармов будущих высадок и развертываний, так необходимых для обеспечения свободы оперативного маневра.

Ошибки штатской политики в известной мере исправляются нарушением подписанных договоров, тяжестью золота или переживанием нацией хозяйственного кризиса.

Иногда расплатой бывает государственная революция. Ошибки военной политики очень трудно исправить хорошей стратегией, ибо именно эти-то ошибки и делают ее скверной, и искупаются они обыкновенно не столько оперативным искусством, как морем пролитой крови, крови лучших сынов своей нации.

В моих статьях «Война и политика» я писал не раз, что нам, военным, изучая современное военное искусство, необходимо прилежно учиться искусству делать политику.

Штатская политика должна быть принципиально отделена от военной. Она не имеет права влиять и связывать руки государственной стратегии. Азбукой современного военного дела должна быть следующая доктрина: плохую государственную политику всегда приходится исправлять стратегией, а если она будет еще пытаться управлять последней, то никакое оперативное искусство и никакая блестящая тактика не выведет без страшных кровавых потерь армии на дорогу побед и славы.

Исторический германский пример двух последних мировых войн и тяжелое политическое положение генерала Макартура в Корее полностью подтверждают выдвинутую мною военную доктрину.

Мы живем в эпоху небывалого технического прогресса.

Никакой человеческий ум сегодня не в состоянии «объять необъятное», то есть охватить индивидуально все отрасли современной науки. Жизнь потребовала разделения труда и специальностей.

Политика сегодняшнего дня расширила поле своей деятельности и, вытянув радиус своего влияния в пространстве планетарного масштаба, требует настойчиво своей организации.

Она должна делиться на две части: на так называемую чистую политику, которая будет являться предметом действия государственной дипломатии или министерства иностранных дел, и на политику государственной стратегии, неотъемлемо находящуюся в компетенции большого штаба.

Обе политики должны координировать свои действия и взаимно дополнять друг друга, а не находиться во враждебных отношениях или, что еще хуже, забыв противника, вести войну между собою на так называемом внутреннем фронте.

Эта внутренняя политическая война и привела фактически демократический блок к военно-политическому тупику сегодняшнего дня.

Перейдя от чисто теоретических рассуждений к разбору существующего военно-политического положения, мы увидим ниже, какие непростительные ошибки были допущены политикой западного блока и как сейчас политическая стратегия старается их исправить.

В виде надвигающегося исторического процесса, вызванного грандиозным развитием техники, мир, из-за принципиально противоположных методов тактики, разделился на две части и готовится к действительно последнему и решительному бою.

Кто победит в этом планетарном столкновении?

Процесс ли эволюционно-демократического свободного сговора или коммунистическая мировая революция путем завоевания и покорения – это вопрос ближайшего будущего.

Будет ли он разрешен какой-то экономическо-дипломати-ческой «холодной» войной или будут правы военные, пока что стоящие в стороне, которые говорят, что язык так различен, а методы противника так неприемлемо опасны, что только кровавым столкновением в грядущей Третьей огневой можно найти выход из создавшегося международного положения.

Быть пророком в политике никому не рекомендуется, но на основании современных военных знаний можно смело сказать, что только правильное и глубокое понимание исторических прав политики и государственной стратегии перевесит в решающий момент чашу весов судьбы в пользу видящего и действующего.

Так было до первого выстрела в Корее.

Он, как мы увидим ниже, кардинально изменил общее военно-политическое положение.

Народам надо помнить, что за ошибки правящих и сильных мира сего они обыкновенно расплачиваются своим государственным существованием, а цвет нации уходит в долговременное или вечное изгнание.

ш

Корейский выстрел, как уже было сказано, резко изменил военно-политическую обстановку, к разбору которой я перейду в следующих статьях.

Немецкий философ генерал Клаузевиц говорил, что война – это та же политика, только проводимая в жизнь иными средствами. Другими словами, военные действия являются прямой функцией политики данного государства или более сложного организма – государственных коалиций.

Генерал фон Сект, организатор германского рейхсвера, учил, что каждая новая война начинается теми огневыми средствами и тактикой, которыми кончилась предыдущая, с той разницей, что техника будет значительно усилена, а тактика более усовершенствована.

Выше было сказано, что Вторая мировая война была детищем революционной эпохи, а потому она развивалась по чисто революционным методам боя и морали.

Проводя исторические параллели между временем Второй мировой войны и настоящим военно-политическим положением, мы легко можем убедиться, что слово «война» до сих пор еще не было произнесено, но фактически Третья огневая война началась с первым выстрелом в Корее, и только вопросом времени является, когда она развернется в планетарном масштабе.

«Ничего нет нового под луной», – говорит старая арабская пословица. Будем проводить параллели.

Английские концентрационные лагеря во время Бурской кампании были предтечей теперешних советско-германских.

Советской блокаде Берлина предшествовала экономическая блокада Италии накануне Второй мировой войны, по требованию Англии, во время абиссинско-итальянской кампании, советская «холодная» экономическая война и военное продвижение экономических нажимов и военных маневров периода 1937–1939 гг.

В этот период в виде прелюдии ко Второй мировой войне Германия заняла земли на Рейне, отобранные от нее Версальским трактатом, присоединила Австрию, Судеты, Мемель и, наконец, оккупировала Чехословакию. Это были акты перед началом Второй мировой войны, германского военно-дипломатического продвижения, которые поразительно напоминают советские военно-политические «холодные» аннексии, проведенные до корейского выстрела, то есть, как мы увидим ниже, до начала Третьей мировой огневой войны.

В Европе советы аннексируют Албанию, Болгарию, Румынию, Венгрию, Польшу и прибалтийские земли, а в Азии – китайский Туркестан и весь Китай при помощи организованной там ими гражданской войны.

Разница, как мы видим, только в масштабе. Быть может, с точки зрения международного права поглощение советской революцией вышеуказанных государств и выглядит несколько иначе, чем немецкая военно-аннексионная политика, но с фактической точки зрения, то есть с точки зрения реальной, военно-политической, никакой разницы между ними нет.

Германское «холодное» продвижение было вступлением ко Второй мировой войне, а теперешнее советское – введение в Третью мировую войну.

Первый выстрел в Корее был сигнальным выстрелом выступления в огневую фазу Третьей мировой кампании.

Продолжая дальше наше расследование, мы увидим, что и огневые фазы начавшейся Третьей мировой войны разворачиваются совершенно аналогично с тем, как разворачивались они в первый период огневых действий Второй мировой войны. Приступим к аналогии – сравнению.

В 1939 году с первым выстрелом на польской границе началась Вторая мировая война в открытом огневом виде. Германская трехнедельная военная «прогулка» в Польшу была первым и как бы отдельным оперативно-тактическим звеном в начавшихся вооруженных действиях.

Таких отдельных оперативно-тактических звеньев разного масштаба было несколько в общестратегической цепи только что минувшей войны.

Польша, Дания, Норвегия, Франция с английским экспедиционным корпусом, Югославия и Греция – все это были оперативно-тактические цепи, которые германская военная машина «разгрызала» по частям, с передышкой и в разные промежутки времени. Ведь нельзя считать происходившие во время польской кампании поиски разведчиков на линии Мажино или разведывательные полеты над Англией во время скандинавского похода военными действиями оперативно-тактического характера. Даже разгром Франции и английского экспедиционного корпуса прошел при полном «огневом молчании» двух самых могущественных ее союзников: США и СССР.

Германский восточный поход прервал цепь военного «жонглерства», и только с этого момента, то есть с момента вторжения немцев в СССР, отдельные звенья оперативно-тактических акций начинают соединяться в одну сплошную стратегическую цепь тесно связанных между собой действий по всему многотысячному километровому фронту. От Полярного круга, через весь СССР, Европу, Африку, с вступлением Японии, Индии, Малайи и Китая начались кровавые тактические бои на широком фронте, связанные оперативной идеей в единое стратегическое целое.

Выстрелом в Польше началась Вторая мировая война, которая, пройдя через вышеуказанные этапы, названные французами Drole de querre – «комическая война», что только подтверждает мои слова, только много позже, с открытием вооруженных действий против СССР разлилась по всем континентам нашего света и приняла тот характер огневого пожара, который вошел в историю под именем Второй мировой войны.

Выстрелом в Корее началась Третья мировая война, и разворачивается она, как и предыдущая, вступительными отдельными огневыми вспышками оперативно-тактических звеньев единой огневой стратегической цепи. Операции, как и во время первого периода Второй мировой, ведутся пока что на ограниченном пространстве фронта, зажигая огонь, смотря по обстоятельствам, то в Корее, то в Индокитае, то в Тибете или Малайских островах.

Вопросом времени является только то, когда же огневое напряжение всех этих отдельных боевых очагов достигнет той силы, при которой они сольются в один общий пожар по всей стратегической цепи планетарного фронта.

Таким образом, хотя политики ООН избегают произнести слово «война», она, как мы видим, в своей первоначальной фазе уже началась. Это чрезвычайно важно знать и понять, чтобы иметь возможность лучше разбираться во всех грядущих военно-политических событиях.

Мне могут возразить, что хотя все это и звучит очень убедительно, но все-таки пока главный возможный противник, СССР, не втянулся сам в вооруженные действия, можно иметь надежду, локализовав, не допустить третьего мирового пожара. На это приходится ответить следующей военной доктриной: общие военные действия начинаются тогда, когда один из главных противников в той или иной степени начинает втягиваться в вооруженное столкновение.

Вернемся опять к историческим примерам недавнего прошлого. Ко времени Второй мировой войны фактическими главными противниками были Германия и англосаксонский мир, то есть Англия с ее могущественным заплечьем – США.

Пока воевали сателлиты Германии и даже самый крупный из них – Италия в Абиссинии, – Второй мировой войны не было. Она началась в Польше, в тот момент, когда в вооруженный кон-фликг вошла Германия, как главный партнер одной из враждующих сторон. Америка, главный противник Германии, долго воевала силами своих сателлитов, выдвигая их на военно-политическую арену и пробуя ими измотать германские вооруженные силы.

Польша, Норвегия, Франция (Англия в этот период принимает только второстепенное участие в виде небольшого экспедиционного корпуса), Балканы и, наконец, СССР, даже последний, несмотря на всю свою видимую силу, был в то историческое время военным сателлитом англосаксов. Все они долго старались растрепать вермахт, но все-таки наступил тот стратегический момент, когда англичанам полностью и американцам самим пришлось открыть вооруженные действия и этим историческим фактом начать Вторую мировую войну.

«Ничего нет нового под луной». И сегодня СССР повторяет историю недавно пройденного.

Сателлиты пока что ведут войну, но с момента корейского выстрела в вооруженный конфликт с другой стороны вошел уже не сателлит, а один из главных противников, то есть США. И с этого момента, на основании вышеприведенной доктрины, Третья мировая война началась, и только вопросом времени является, когда и с другой стороны, поддерживая своих сателлитов, втянется в конфликт СССР.

В тактике это называется оторваться от противника, чтобы получить свободу маневра. В оператике мы называем это выходом из линии боевого огня в целях перегруппировки, сокращения фронта или занятия более выгодных позиций.

Стратегия знает только одно понятие окончания войны: победа или поражение. Прекратить же в стратегическом масштабе борьбу, вот так, в огне и среди поля, как говорят по-русски, «здорово живешь», ни классическая, ни революционная стратегия сделать этого не сможет без полной потери всего своего политически-государственного престижа.

В Корее могут быть два решения: или будут тотально разбиты советские сателлиты и американские войска выйдут к маньчжурским границам, или они будут раздавлены многомиллионной китайско-корейской массой. Американская военная машина так могущественна, что об уничтожении ее в Корее не может быть и речи. Эта задача сателлитам Советов не под силу.

Трудно предполагать, что после потери 50 тысяч своих лучших солдат американцы позволят сбросить себя в море или под командованием столь талантливого полководца, каким, бесспорно, является генерал Маккартур, будут долго топтаться на 38-й параллели.

Разгром китайско-корейской массы может быть достигнут не численным превосходством американцев, которого у них далеко нет, а исключительно военно-техническими преимуществами, то есть стратегической авиационной бомбардировкой маньчжурского заплечья, и, быть может, применением атомного оружия.

Вышеуказанное заставит СССР, для уравновешивания своих технических возможностей, начать поход в Европу с целью присоединения к своему военному потенциалу германофранцузской и бельгийской промышленности.

Не сможет СССР допустить тотального разгрома Китая, ибо это было бы началом его азиатской политики.

Совершенно в той же ситуации находится Америка. Маккартур сегодня не может уйти из Кореи, так как этот уход был бы провалом в его дальневосточной стратегической линии обороны. Эйзенхауэр не может сложить чемоданы и, покинув Париж, смотреть спокойно на присоединение европейского военного потенциала к хозяйственному могуществу СССР.

В Европе «межокопное пространство» от сателлитов очищено, и вооруженные силы двух главных противников стоят непосредственно одна против другой.

В корейском огне время и политический хаос заставят вскоре американцев, во избежание поражения, применить решительное оружие, и оно приведет их дивизии к маньчжурской границе. Таким образом, и там произойдет непосредственное соприкосновение двух главных контрпартнеров.

В 1939 году немцы, разгромив Польшу, вышли к границам СССР, и с винтовкой у ноги стали против армий всемирной революции. Долго стоять им не пришлось. Две армии, вооруженные с ног до головы, стоять продолжительно в бездействии, одна против другой, не могут. Мобилизованные войска или начинают вооруженные действия, или от бездействия деморализуются.

Другого выхода из этого положения военная наука не знает.

Народы белой расы, оберегайте ваши священные права!

С того момента, когда США, главный партнер одной из враждующих сторон, вмешались в вооруженные действия, начался период Третьей мировой войны, как мы это видели из предыдущего военно-политического обзора.

Время национальных, классических войн уходит в область преданий, и мы, через идеологическую форму борьбы, входим в эпоху расовых, революционно-партизанских конфликтов. Этот процесс с особенной силой разворачивается на безбрежных пространствах Азии. Кардинальной ошибкой политики демократических государств является политика, преследующая цели только сегодняшнего дня.

Эта политика дипломатии под давлением политических финансов, торговли, промышленности и «клубных» чаяний забывает, что основанием каждой подлинной политики должны быть следующие два фактора: история и геополитическое стратегическое положение.

Политика наций, стоящая на этом фундаменте, дает возможность избегать государству смертельных для него ошибок и планировать свою работу на долгие годы вперед. Принцип политики сочетания положения дня с историческими идеалами и стремлениями наций должен соблюдаться полностью.

Это сочетание и является тем динамизмом, который приводит нации к их историческому могуществу.

Выстрелом в Польше началась Вторая мировая война, а открытием огня на 38-й параллели – те исторические события, которые будут названы Третьей мировой войной.

Под прикрытием военно-политической демонстрации (блокада Берлина) Советы провели коммунистическую революцию в Китае и этим полностью обеспечили на широком фронте заплечье будущего театра военных действий. События снова подтвердили старую военную истину: слабое государство, расположенное геополитически между двумя могущественными соседями и загораживающее дорогу их военно-политической экспансии, не может рассчитывать на долгое самостоятельное государственное существование.

Приступая теперь к военно-политическому разбору кровавых корейских маневров, я постараюсь постольку, поскольку это возможно сделать в газете, осветить самую сущность происходящих исторических событий.

Геополитическое положение Кореи – это стратегические ворота – ворота, дающие тому, кто держит их в своих руках, господство над выходом в Маньчжурию или в северные провинции Китая. Господство над ними создает непосредственную угрозу Приамурью и ставит под удар весь укрепленный район Владивостока, а также и порт-артурскую крепость. Так обстоят, в двух словах, стратегические возможности «морской державы», захватившей в свои руки этот геополитический ключ Дальнего Востока.

По этим операционным путям шла в свое время морская экспансия Японии, а теперь пробиваются танки великой морской державы – США.

Для континентальных вооруженных сил, спускающихся с севера, захват корейских ворот дает возможность создать оперативный плацдарм для развертывания десантных операций против японских островов. «Трамплин» для прыжка в Империю восходящего солнца.

Этой дорогой шли маньчжуры и китайцы. Шли и мы – сыны величайшей континентальной империи. Теперь идут пехотные массы – полчища всемирной революции. Они спускаются с севера на юг, выходя из своих коммунистических баз – Китая и СССР. Вход в Корею несравненно более легок с севера, чем с юга.

Горные хребты, идущие севернее столицы – Сеула, тянутся вдоль восточного побережья, а выходящие на 100 километров южнее его, – спускаясь к западному берегу и, таким образом, столица лежит в долине, защищаемой горами, проходы через которые открываются с севера на юг. Приблизительно третья часть населения живет в Северной Корее и работает там, в созданной японцами военной и гражданской промышленности.

Остальное население сжато на юге и занимается, почти без исключения, земледелием. После разгрома Японии по 38-й параллели прошла политическая граница между советской, северной, и американской, южной, оккупационными зонами.

Вашингтонская политика в Корее полна роковых ошибок. Совершенно не зная и не понимая азиатской психологии, американцы решили в течение трех лет перевоспитать южных корейцев. Отбрасывая их тысячелетнюю культуру, мировоззрение и традиции, они начали перерабатывать их по рецептам и образцам западной демократии. В ответ пошло глухое брожение, готовое каждый момент вылиться в открытую революцию. О его силе можно судить уже по тому, что за несколько месяцев перед войной было арестовано около 20 тысяч офицеров и солдат в небольшой, только что формирующейся южнокорейской армии.