Текст книги "Предшественники Дарвина в России"
Автор книги: Борис Райков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
академии и получил право самостоятельного
преподавания. В это время молодому ученому исполнилось
23 года.
Летом 1841 г. Рулье получил командировку за
границу и побывал в главных научных центрах Германии,
где свел личное знакомство с несколькими крупными
естествоиспытателями. Однако эта заграничная поездка
не удовлетворила Рулье. Обладая острым критическим
умом, он подметил ряд серьезных недостатков в
положении западной науки, в частности – зоологии.
Преобладала систематика, дело не шло дальше детального
описания внешних признаков животных по музейным
экземплярам, изучение биологии животных находилось в
зачаточном состоянии.
Рулье изложил свои впечатления от поездки в
небольшой, но весьма богатой по содержанию статье,
которая в том же 1841 г. появилась на страницах журнала
«Отечественные записки» под названием «Сомнения в
зоологии». В этой статье есть ряд интересных мыслей,
которые послужили как бы отправной точкой для дальнейшей
научной деятельности Рулье. Он подверг критике
господствовавшее всюду в Европе учение о неизменности и
постоянстве видов, причем с проницательностью и
остроумием показал неправильность и схоластичность этого
учения. Виды животных и растений изменчивы,
постоянство видов – это фикция, – вот вывод, к котором^
123
пришел молодой автор, встав, таким образом, с самого
начала на позицию трансформизма в биологии.
Животных, по мнению Рулье, надо изучать не как музейные
образцы, но в связи со средой, в которой они живут,
т. е. в связи с их образом жизни. Только такое изучение
животных и может дать стройную картину единства
природы и позволит построить истинную систему животного
мира.
В 1842 г. в жизни Рулье произошла крупная
перемена, которая определила всю его дальнейшую
деятельность. Он получил, по конкурсу, кафедру зоологии в
Московском университете и оставил преподавание в
Медико-хирургической академии. С тех пор его
профессорская деятельность до самой смерти протекала в стенах
этого старейшего в России рассадника высшего
образования, где он завоевал большую популярность и основал
целую школу своих учеников и последователей.
Другой ареной плодотворной деятельности Рулье
было Московское общество испытателей природы —
старейшее естественно-научное объединение в России,
основанное в 1805 г. Г. И. Фишером фон-Вальдгейм и
существующее поныне. Рулье был в течение ряда лет
секретарем этого общества и редактором издававшегося
им журнала «Вестник естественных наук».
Перейдем теперь к рассмотрению научной и
просветительной деятельности Рулье в бытность его
профессором Московского университета. Еще на студенческой
скамье, может быть, под влиянием своего учителя
Г. И. Фишера, он заинтересовался палеонтологией —
новой тогда областью биологии, которая только
формировалась в самостоятельную научную дисциплину. Рулье
стал совершать геологические и палеонтологические
экскурсии по окрестностям Москвы, изучая отложения
юрской системы и заключенные в них окаменелости.
Особенно усердно занимался наш ученый этой работой
в первую половину 40-х годов. Этот период его жизни
можно назвать «геологическим» (1841 —1848).
Рулье был живым, энергичным, увлекающимся чело^
веком, который не терпел работать в одиночку. Он
собрал вокруг себя целую группу сотрудников, частью из
своих слушателей-студентов, частью из посторонних лиц,
и вместе с ними обходил и объезжал подмосковные
окрестности – ближние и дальние, заглядывая и в сосед-
124
ние губернии. В числе его постоянных спутников были
студенты Воссинский, Анненков, Щеглеев и др.,
начинающий геолог И. Б. Ауэрбах, впоследствии соперник и
хулитель Рулье, профессиональный коллекционер Фрейерс,
англичанин по национальности, уже пожилой человек,
который раньше работал препаратором у Фишера и
хорошо изучил окрестности Москвы, хранитель
Минералогического музея Фаренколь и другие лица. Рулье
предводительствовал этой пестрой компанией, восторгался
удачными находками, тут же строил предположения об
их значении и, не откладывая дела в долгий ящик,
сообщал о виденном не только в научных изданиях, но даже
в газетах. Так, например, в университетской газете
«Московские ведомости» появился в 1845 г. об этих
экскурсиях целый ряд статей-отчетов, написанных очень
живо и интересно. Статьи Рулье в научных изданиях
носили, разумеется, более специальный характер; они
печатались в журнале Московского общества испытателей
природы, как тогда было принято, на иностранном языке.
Между прочим, в конце 1845 г. Рулье опубликовал
в этом журнале как плод своих изысканий большую
таблицу, дающую картину последовательного залегания
слоев земной коры в окрестностях Москвы, с указанием
найденных в них окаменелостей.
Эти исследования Рулье, как было признано
последующими поколениями геологов и палеонтологов, имеют
большую научную ценность и ставят нашего ученого
в число первых пионеров изучения русской юры. Рулье
впервые разделил юрские отложения Средней России на
четыре этажа, руководясь при этом их ископаемой
фауной, преимущественно аммонитами. «Эти
подразделения Рулье, – пишет проф. В. А. Варсанофьева, —
сыграли большую роль при изучении юрских отложений
России в последующий период. Они рассматривались как
типичный эталон юрских осадков русской равнины, и
с ними стремились сопоставить слои юры, развитые
в других местностях». Такой авторитетный геолог, как
проф. А. П. Павлов, принял разделение, предложенное
Рулье, и исходил из его схемы в своих исследованиях.
Таким образом Рулье, не будучи геологом по
специальности, оставил крупный след в истории геологии в
России.
125
Рулье обладал широким, обобщающим умом. Факты
без выводов не имели для него значения. Поэтому
совершенно понятно, что он стремился построить из
собранного им в Подмосковье фактического материала общую
картину исторического развития животной жизни на
месте теперешней Москвы в разные геологические
периоды, использовав для этого также и литературные
источники. Так возникла его замечательная речь
«О животных Московской губернии», которую он
произнес 16 июня 1845 г. на торжественном собрании в
университете. Эпиграфом он выбрал латинское изречение
Овидия: «Познай сперва твое отечество, а потом
путешествуй». Эту речь, имевшую большой успех, он
немедленно опубликовал в газете «Московские ведомости»,
где она заняла восемь номеров подряд (№№ 75—82
за 1845 г.), кроме того, выпустил ее отдельной книжкой
и напечатал в сокращенном виде на немецком языке.
Это дает понятие о кипучей деятельности Рулье и о его
стремлении сделать свои взгляды и достижения общим
достоянием.
Эта речь особенно интересна потому, что Рулье,
развертывая картины геологического прошлого территории
Москвы, стоял на эволюционной точке зрения, которая и
является основной тенденцией его живописного рассказа.
Уже с первых слов оратор подошел к природе как
к постоянно движущемуся и развивающемуся целому:
«В природе нет покоя, нет застоя, – утверждает Рулье, —
в природе всеобщее непрерывное движение, и
безусловная смерть невозможна. Самая малейшая пылинка,
лежащая в глубине материка или вод, действует на
окружающее и находится под обратным действием его. В свою
очередь животные находятся под постоянным влиянием
действия наружного мира, что как нельзя лучше
доказывается различным географическим размещением их,
приличным [т. е. соответствующим] устройству каждого
животного относительно окружающих условий,
перерождением – по мере перемещения их из одних условий в
другие, совершенным вырождением их...» Здесь в очень,
сжатой, схематической форме уже очерчены те основные
идеи, которые характеризуют эволюционное
мировоззрение Рулье и которые он развивал как в этом, так и в
других своих произведениях.
126
Идеи эти следующие:
1) природа представляет единое, связное целое;
2) природа непрерывно движется, развивается;
3) развитие органического мира, в частности мира
животных, вызывается влиянием изменяющейся внешней
среды.
С этих принципиальных позиций Рулье и дал картину
развития московской фауны, начиная с древнейшего
периода и кончая временами историческими. Картина
нарисована рукою большого мастера, широкими мазками
Рулье начинает с животных «первозданных», которые
жили на месте Московской губернии. Под первозданными
животными он понимал вообще первобытных, ныне
не существующих животных, не придавая этому (не очень
удачному) термину никакого креационистского оттенка.
Сначала автор дает понятие о геологическом строении
московской котловины, насколько оно тогда было
известно. Более подробно он останавливается на юрских
отложениях и их ископаемом населении.
Изложив таким образом имеющийся фактический
материал, Рулье дает общий очерк истории первобытной
фауны, которая некогда существовала в пределах
Московской губернии, мастерски объединяя все собранные
к тому времени данные.
Конечно, нарисованная Рулье картина в свете
современной геологии не полна и во многом не верна, но для
своего времени она была новым словом, а для широкого
читателя – целым откровением. Чтобы дать понятие
о литературной манере нашего ученого, выпишем
несколько строк из этого очерка, опубликованного более
ста лет тому назад (в 1847 г.), на заре геологии в
России. 1
«Бросим общий взгляд, – пишет Рулье, – на
минувшие судьбы Московской первозданной фауны. Нынешнее
наше лоно, Москва, к которому пристало 270 000 жителей,
претерпело чрезвычайные изменения, поражающие нас
как неожиданностью своею, так и резким,
противоположным характером. Таковы, в особенности, четыре
доисторические периода жизни животных в Московской
губернии».
1 К. Ф. Рулье. О животных Московской губернии. М., 1845,
стр. 70—74.
127
«Мы не знаем ни начала, ни времени продолжения
сих периодов, ни промежутка времени, истекшего между
ними, а судим о их существовании, о их характере и
взаимной последовательности только по тем
произведениям, животным и растениям, которые находим в толщах
земли».
«Началу первого периода предшествовала жизнь
органических существ в открытом, глубоком море;
преобладающие животные были преимущественно хищные
рыбы, отличные от ныне живущих как странными
формами, так и твердою, костяною, угловатою чешуею,
защищавшею их от наружного насилия; остатки сих
существ сохранились в глубочайших частях нашей
котловины, в древнем красном песчанике, в тех слоях, до
которых только весьма в редких случаях можно
проникнуть. Это море разливалось по всей Северной, Средней
и значительной части Южной России, и участь эту Россия
разделяла с большею частью прочей Европы. Осаждение
органических существ и минеральных частиц в толщи
земные из моря древнего красного песчаника
происходило при тревожном, неспокойном действии наружных
условий, по крайней мере более неспокойном, нежели во
все прочие периоды: от того пласты красного
песчаника образуют неровные, волнистые, изломанные
поверхности».
Подобным же образом описываются другие три
периода, на которые делили тогда осадочные толщи, и
Рулье заканчивает свой очерк следующими словами: «Во
всех сих переворотах нельзя не заметить, при всей их
кажущейся несвязности, некоторой последовательности.
Сперва – открытое море, потом – берег, реки и сушь;
сначала – характер тропический, потом – более
умеренный и, наконец, холодный; сначала являлись животные
несовершенные – рыбы; потом – животные постепенно
совершенствуются, осложняются – являются гады, далее,
животные летающие и самые звери».
«Судьба Москвы тонет вновь в неизвестности. Между
тем органическая жизнь на земле совершенствуется;
является человек, последнее звено, замкнувшее собою
мироздание. Он наблюдает и записывает, ведет историю
его окружающих явлений и заносит в летописи имя —
Москвы».
128
В нашу задачу не входит давать сколько-нибудь
подробный обзор геологических работ Рулье. Заметим
только, что «геологический» период его деятельности
продолжался около 10 лет и имел неожиданный и довольно
печальный конец. Виною этому был один из сотрудников
Рулье, во многом ему обязанный, но отплативший своему
руководителю черной неблагодарностью. Эта незавидная
роль принадлежала И. Б. Ауэрбаху – постоянному
спутнику Рулье в его подмосковных экскурсиях. Ауэрбах —
зажиточный человек, владелец одной из московских
аптек, учился в Германии, специализируясь по геологии,
и, вернувшись в Россию, примкнул к кружку Рулье
с целью воспользоваться его опытом и знаниями. Рулье
очень благожелательно и доверчиво отнесся к Ауэрбаху,
как вообще относился к людям. В своих статьях он часто
упоминал имя Ауэрбаха как участника общей работы и
даже назвал в честь его один новый вид ископаемого
растения, найденного в 1834 г. в юрском песчанике.
Эта совместная работа продолжалась несколько
лет, причем Ауэрбах имел возможность хорошо
ознакомиться под руководством Рулье с юрскими отложениями
Московской губ. Спустя несколько лет Ауэрбах начал
сам выступать с научными сообщениями на те же темы,
что и Рулье, причем стал даже оспаривать некоторые
мнения последнего. Наконец, в 1847 г. в газете
«Московский городской листок», близкой к университетским
кругам, неожиданно появилась чрезвычайно резкая статья,
направленная против Рулье как ученого. Автор статьи,
скрывшийся под вымышленной фамилией Брахов,
обвинил Рулье, ни много ни мало, как в присвоении научных
открытий своих сотрудников – Ауэрбаха и Фрейерса,
в замалчивании чужих заслуг и т. д. При этом автор
очень ловко воспользовался1 .обычаем Рулье работать
в коллективе, причем последний по праву считал себя
законным выразителем сделанных сообща наблюдений и
открытий.
Автором этой недостойной выходки из-за угла
оказался тот же Ауэрбах. Вероятно, его поступок был
вызван завистью к успехам и популярности Рулье, тогда
как сам Ауэрбах должен был довольствоваться скромной
ролью хранителя Геологического музея Московского
общества испытателей природы, а позднее – второго
секретаря этого Общества, хотя по возрасту он был сверстни-
129
ком Рулье. 1 Повидимому, Ауэрбах рассчитывал своим
обвинением в плагиате, которое при данных
обстоятельствах очень трудно было проверить, нанести Рулье такой
удар, который сразу подорвал бы его научную и
общественную деятельность. Есть основание думать, что за
спиною Ауэрбаха стояли и другие лица – из правых
кругов московской профессуры, которые не терпели Рулье
как смелого выразителя прогрессивных мнений, любимого
студентами и пользовавшегося среди них большим
авторитетом.
Рулье ответил Ауэрбаху письмом в той же газете.
Ауэрбах не остался в долгу, и между противниками
завязалась полемика, в которой Рулье держался очень
достойного тона. Скоро эта полемика превратилась в
длительный спор по разным частным вопросам геологии
Подмосковья, который не привел, однако, ни к какому
определенному результату.2
Хотя Ауэрбаху не удалось ошельмовать своего
соперника, однако это бесчестное нападение произвело на
Рулье как человека очень мягкого и чуткого крайне
болезненное впечатление, результатом чего был его
постепенный отход от геологии. Во всяком случае после
этого эпизода он почти перестал заниматься этой
областью науки и перенес свои интересы на другие
вопросы.
К началу 50-х годов общебиологические взгляды
Рулье окончательно оформились. Наиболее полно они
выражены в двух важнейших его сочинениях:
публичных лекциях, читанных в Московском университете
в 1851 г., и в университетском курсе общей
зоологии, который Рулье читал студентам естественного
отделения. Прежде чем перейти к рассмотрению этих
сочинений, скажем несколько слов об обстоятельствах их
появления.
Будучи прекрасным оратором, Рулье охотно выступал
публично. В 1845 г. он провел в Московском универси-
1 И. Б. Ауэрбах был впоследствии профессором геологии
Петровской сельскохозяйственной академии. Умер в 1867 г., пережив
Рулье десятью годами.
2 Этот спор занял в 1847 г. целых 17 номеров газеты
«Московский городской листок».
130
тете целый курс общедоступных лекций под названием:
«Публичные чтения о нравах и образе жизни животных».
Лекции эти имели большой успех. Они читались дважды
в неделю в течение всей зимы, начиная с 22 ноября
1845 г. и до весны 1846 г., с перерывом на время зимних
каникул. На этих лекциях бывал А. И. Герцен, который
написал о чтениях Рулье статью в газете «Московские
ведомости» (1845, №№ 147 и 148), где отметил их
важное положительное значение. К сожалению, от этой
серии лекций Рулье осталось мало следов, лишь одна
из лекций была напечатана.!
Еще больший успех имела вторая серия лекций
Рулье, прочитанных им в 1851 г., под названием: «Жизнь
животных по отношению ко внешним условиям». Всего
было прочитано три лекции – 30 января, 3 и 6 февраля.
По словам очевидцев, эти лекции были целым событием.
Университетский зал был переполнен и едва мог вместить
всех желающих; впечатление от выступлений лектора
было огромное.
Эти лекции были напечатаны (Москва, 1852), но
изложенные в них смелые мысли Рулье о происхождении
животного мира встретили серьезные цензурные
препятствия. После долгой проволочки книжку было разрешено
выпустить в свет, но лишь при том условии, что в тексте
будут помещены вставки богословского содержания,
написанные чужою рукою и по существу
опровергающие сказанное автором. Гонениям подверглась также
выдержка из этих лекций, напечатанная в виде
отдельной статьи в газете «Московские ведомости» под
заглавием: «О первом появлении растений и животных на
земле». Редактору газеты пришлось держать ответ
перед министром народного просвещения за появление
этой статьи как противной «священному писанию».
Курс лекций по общей зоологии, который Рулье читал
студентам, в свое время не был напечатан.
Однако рукописный текст, относящийся к 1850 г.,
к счастью, уцелел. Рукопись состоит из пяти тетрадей, из
которых первые две отлитографированы в
университетской литографии, а остальные три написаны от руки
1 Появилась в газете «Московские ведомости» (1846, № 6) без
подписи автора под заглавием: «О физическом размещении
животных на земле».
131
разными почерками, в том числе и почерком самого
Рулье. 1
Ниже дана краткая сводка тех мнений и взглядов,
которые можно извлечь из двух указанных источников,
для того чтобы уяснить, как наш ученый представлял
себе развитие органического мира и какие факторы
принимал для объяснения этого развития, другими словами,
как он представлял себе самый механизм эволюции.
В вопросе об образовании нашей планетной системы
Рулье придерживался теории Лапласа, как наиболее
удовлетворительной с его точки зрения. По этой теории,
наша Земля была некогда раскаленным огненным шаром,
который постепенно охлаждался, покрываясь с
поверхности твердой корой. Таким образом, жизнь на Земле
могла появиться лишь тогда, когда для этого
образовались подходящие физические условия.
«Когда же появились на земле растения и
животные? – спрашивает Рулье. – Не знаем точно, – отвечает
он, – но можно сказать положительно: не прежде того
времени, когда температура атмосферы и морской воды
спустилась ниже 60° Р, потому что при этом тепле
свертывается белок или белковина, составляющая
существенную часть животных, особенно низших».
Какие же существа явились первыми обитателями
Земли? «Первоначальные органические существа, —
объясняет Рулье, – были возможно простые, которые по
тому самому скоро разлагаются после смерти и не могут
сохраниться в земных толщах». Повидимому, автор пред-
1 В полном виде курс общей зоологии Рулье (все пять
тетрадей) имеется только в отделе рукописей Библиотеки Московского
университета. Литографированные тетради (первые две) известны
в нескольких экземплярах: экземпляры первой тетради хранятся
в Гос. Публичной библиотеке им. Салтыкова-Щедрина в
Ленинграде, в архиве Московского общества испытателей природы; один
имеется в моей личной библиотеке. Вторая тетрадь также имеется
в архиве Московского общества испытателей природы; рукописные
же тетради (3, 4 и 5-я) являются уникальными. Содержание
их было впервые опубликовано вкратце В. С. Петровым в его
ценном очерке «К. Ф. Рулье» (Москва, 1849). Первая
литографированная тетрадь полностью перепечатана с комментариями
Л. Ш. Давиташвили и С. Р. Микулинского во II томе «Научного
наследства», 1951 г. («Зоогнозия»). Остальные четыре тетради, имеющие общее заглавие «Зообиология», опубликованы мною
в третьем томе монографии: «Русские биологи-эволюционисты до
Дарвина» (1955).
132
ставлял себе этих первых поселенцев нашей планеты
в виде одноклеточных существ, как можно видеть из
такого его разъяснения: «Многие растения и животные,
которые потому и называются низшими, останавливаются
на форме одной клеточки». При этом Рулье упоминает
о водорослях, грибах и наливочных животных, или
инфузориях. В другом месте он говорит, что растительные
организмы должны были появиться прежде животных.
Более подробно Рулье на этих вопросах не
задерживается, ограничиваясь такой репликой: «Как бы то ни
было, но растения и животные явились и показали ясно,
что ныне только продолжается ряд явлений, начатый
некогда». Лаконичность Рулье в этом вопросе вполне
понятна: она объясняется тем, что «непосредственное
наблюдение над данными пластами не дает нам никаких
указаний» относительно этих древнейших обитателей
Земли; строить же гипотезы Рулье не любил: он
предпочитал исходить из фактов.
В изложении вопроса о происхождении жизни на
Земле у Рулье нельзя обнаружить следов креационизма.
Это видно даже из его отдельных выражений: он
пишет, что животные «появились», «возникли», но не
«созданы» или «сотворены». Поэтому на
неподготовленного читателя должны были произвести крайне странное
впечатление страницы его лекций, где в качестве
руководящего объяснения по вопросу о происхождении Земли
и жизни напечатаны выдержки из библии с рассказом
о божественном акте сотворения мира. А на одной из
следующих страниц прямо указано, что научные
объяснения только в той степени заслуживают уважения,
в какой представляются согласными со свидетельством
слова божия о сотворении мира.
Эта вопиющая несообразность легко объясняется тем,
что цензура потребовала включения в текст книги Рулье
вставок, не только не связанных с изложением автора, но
прямо противоречащих ему. Это вполне точно
установлено на основании архивных данных. {
1 Эти данные опубликованы в статье Л. Ш. Давиташвили и
С. Р. Микулинского «К. Ф. Рулье – выдающийся русский
естествоиспытатель». «Научное наследство», 1951, т. II, стр. 529—569.
Подробнее – в III томе монографии Б. Е. Райкова «Русские
биологи-эволюционисты до Дарвина», посвященном жизни и
деятельности К– Ф– Рулье.
133
Перейдем теперь к вопросу о том, как Рулье
представлял себе ход эволюции после появления
первоначальных простейших организмов.
Здесь надо прежде всего отметить, что он признавал
эволюцию основным законом биологии: «В основание
зоологии, – пишет он в своем курсе общей зоологии, —
мы положим тот опытный факт, который лежит в
основании всей нашей науки и который лежит в основании
всех отдельных ее частей, факт не подверженный ни
малейшему сомнению: в природе, в мире явлений нет
ничего от начал существующего, все последующее
образуется из повторения предыдущего с прибавлением
нового, все образуется путем постепенного медленного
развития».
Эволюция, по учению Рулье, выражается рядом
последовательных изменений во внешнем и внутреннем
строении организмов– Этим изменениям подвержена и
поверхность нашей планеты и все живущие на ней
растения и животные: «По общему закону природы, – пишет
Рулье, – по которому нет ничего вдруг от начала
данного, а все образуется путем медленных непрестанных
изменений – из предшествующего относительно более
простого с присоединением к нему чего-либо нового – и
животные появляются не вдруг образованными, но
образуются медленно и постепенно. Как ни сложна история
развития животных, однако эта история дала несколько
чистых общих результатов. Во-первых, она до
осязаемости ясно показала закон постепенного образования
всего действительно существующего, закон, внесенный
ныне в изучение всех человеческих знаний и, конечно,
навсегда в науке утвердившийся. Потом история
развития показала нам, что животные, образуясь, проходят
последовательно ряд вещественных и невещественных
изменений, в которых одно постоянно совершеннее своего
предыдущего и представляет отправления более
сосредоточенными в раздельных орудиях (органах), вообще
явления более обособленными».
Это замечательное место показывает, насколько
глубоко понимал Рулье в 1851 г. принцип эволюции. Он даже
предсказывает, что этот принцип навсегда останется
в науке. Указывает он и на возможность приложения
идеи эволюции, помимо естествознания, и к другим
областям науки – это тоже замечательное предвидение.
154
Вот другое, более сжатое выражение идеи эволюции,
замечательное тем, что в эволюционный процесс включен
и человек: «Красноречивейшая и яснейшая книга
природы – земля – свидетельствует, что она подлежала
многократным постепенным изменениям, которым
параллельно шло и постепенное развитие и осложнение
растений и животных, замкнувшееся высшим земным
выражением органической жизни, венцом его – появлением
человека».
Одним из основных законов эволюционного развития
Рулье считал постепенное усложнение организации,
связанное с обособлением органов. «То животное
совершеннее, – пишет он, например, – которое имеет больше
раздельных орудий и отправлений, у которых орудия
(т. е. органы) служат к меньшему числу отправлений
(т. е. более специализированы)». Низшие животные
имеют мало органов, один и тот же орган у них
выполняет несколько функций. По мере повышения
организации наступает обособление органов, или, как мы теперь
говорим, дифференцировка строения.
В другом месте автор развивает эту мысль полнее,
придавая ей более общий характер: «Некогда, – пишет
он, – историческое появление органических существ на
земле шло тем же путем постепенно нарастающего
разнообразия, который мы замечаем ныне в развитии растения
или животного: чем ближе к первоначальному времени
появления существ, чем ближе к первому началу бытия
отдельного существа нашего времени, тем менее
разнообразия, тем всевозможные существа сходнее между
собою, и очевидно потому, что все они – и растения, и
животные – образуются из одной первоначально
безразличной формы – клеточки. Развитие есть
постепенное выделение разнообразия и противоположностей». Это
определение развития особенно интересно потому, что
содержит некоторые элементы диалектики.
В своих доказательствах существования эволюции
в органическом мире Рулье опирался, главным образом,
на факты палеонтологии, которые казались ему наиболее
убедительными, так как являются прямым
свидетельством изменчивости живых существ в течение больших
периодов времени. Он ссылается на постепенность в
появлении организмов, причем низшие предшествуют
высшим, на различие между фаунами геологических перио-
135
дов, на существование переходных форм, например,
между рыбами и гадами и т. д.
Встречаются также доказательства из области
сравнительной анатомии и эмбриологии. Рулье указывает на
дифференцировку органов в эволюционном ряду,
например, сравнивает строение сердца у различных классов
позвоночных от рыб до человека. Есть ряд ссылок на
гомологию конечностей у позвоночных и на
существование рудиментарных органов.
Для доказательства родственной связи между рыбами
и гадами Рулье описывает развитие головастика
лягушки. «Кто сказал бы, – спрашивает Рулье, описав
строение головастика, – что головастик есть не рыба,
а задаток на будущую лягушку, животное не водяное,
а сухопутное, лишенное хвоста и имеющее четыре
конечности?»
Наконец, одним из весьма веских доказательств
в пользу эволюции служит для Рулье изменчивость
домашних животных и явления, связанные с
акклиматизацией.
«Постепенное изменение в организации животных,
или их преобразование, – пишет Рулье в очерке
«Бразильская свинья», – бывает различно, по различию
производящих условий и степени их действия. Вообще
животное, переносимое из одних климатических условий в
другие, перерождается, т. е. получает новые признаки.
Животное не менее изменяется и переходя из дикого
состояния в домашний быт, к человеку. Иногда домашнее
животное, удаляясь вновь от человека, получает такие
признаки, которыми оно отличается и от домашнего
животного, и от корня его – от родича; наконец, иногда
физические условия изменяются так сильно или так
быстро, что жизнь известного вида животного вовсе
прекращается».
Филогенетические отношения в животном мире Рулье
рассматривает в самых общих чертах. Систематикой он
вообще мало интересовался и к построению родословных
деревьев и всяких подобных схем относился скептически)
так как палеонтология того времени не давала для этого
достаточно фактического материала.
В общем, Рулье рисует такую картину развития жизни
на Земле. Вначале жизнь протекала в море, все
животные вели водный образ жизни. Когда образовалась суша,
136
появился новый класс позвоночных – гады,
существование которых «было подготовлено предшествующим
существованием рыб». Гады разбились на различные
генетически связанные группы. Исходными формами,
которые «предуготовили» появление птиц и зверей, явились
разные виды ящеров.
Рулье был, повидимому, сторонником полифилитиче-
ского, а не монофилитического происхождения
животного мира. Он называет «ошибкой натуральных
философов» идею о том, что «все животное царство образовано
из одной первоначальной формы путем постепенного
осложнения». Эту же мысль наш автор повторяет и в
другом месте, утверждая, что неправильно представлять
животное царство как восходящее в линейном порядке —
от одной какой-либо простейшей формы животных.
Подробней он на этом не останавливается, однако, не видно,
чтобы он истолковывал эту свою идею в идеалистическом
духе.
Позднее всех животных появился человек – «в
последней поверхностной группе слоев», как выражается Рулье.
Относительно положения человека в мире живых
существ Рулье высказывает в одном месте мысли,
которые плохо согласуются со всем предыдущим. «Человек —
не животное, – пишет он, – человек – не предмет нашей
науки, потому что мы отделяем человека в особое
органическое царство земных существ, которое называем
царством духовным, в отличие от царства животного,
справедливо называемого чувственным». Ниже имеется
даже такое утверждение: «Человек создан (!) в
отдельный день и из отдельных начал от прочих животных».
Едва ли можно сомневаться, что эта фраза и ей
подобные того же происхождения, что и глава из библии в
печатном сборнике лекций Рулье,! тем более, что она
совершенно противоречит тому, что наш автор говорит о
