Текст книги "Безрассудные сердца"
Автор книги: Бонни Винн (Уинн)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Две недели, предшествующие свадьбе Билли, прошли в тревоге. Все с беспокойством ожидали, что произойдет дальше. Абигейль и Бойд по ночам в отчаянии подсчитывали, сколько времени им осталось, и молили Бога, чтобы не началась полномасштабная война.
Бойд в два раза усилил охрану, но скот продолжал пропадать. И еще один человек был ранен при объезде границ ранчо. Но Паттерсон все еще не двинул вперед основные силы, и Бойд знал об этом. Утешало единственное: Абигейль была погружена в – подготовку к свадьбе.
Она командовала женщинами, которые вычистили весь дом. Миранда, Люси и Рейчел отполировали мебель, натерли воском полы. Все льняные скатерти были выстираны и накрахмалены. Круглые сутки готовилось что-то из еды. Только присутствие вооруженной охраны вносило диссонанс в эту похожую на сказку картину.
Рано утром в день свадьбы Бойд опасался, что люди могут не прийти на торжество и таким образом выразить свое осуждение, или явятся, желая убедиться в том, что слухи соответствуют действительности. Он понимал, что в обоих случаях свадьба, которую так тщательно готовила Абигейль, окажется довольно тоскливой. Встав с постели, он первым делом унес из большого дома все свои вещи на случай, если кто-нибудь забредет в спальню и обнаружит там его одежду.
Ему показалось странным возвращаться в свой домик, но надо было готовиться к свадьбе.
Вытерев свежим полотенцем тщательно выбритое лицо, он потянулся за самой лучшей своей рубашкой, купленной ему Абигейль. Ощущение ткани на коже напомнило ему их первую ночь, ее лицо, ее бесконечную уступчивость.
Взяв в руки другой ее подарок – карманные часы, он потер пальцами изображение дикого жеребца, выгравированное на крышке. Было что-то ироническое в том, что это изображение, по-видимому, символизировало свободу – то есть то, чего ни один из них не имел. Тем не менее он опустил часы в карман и закрепил цепочку.
Завязав на шее галстук-шнурок, он глубоко вздохнул, набираясь смелости. Хотя свадьба будет проходить в безопасном месте и на дружеской территории, Бойд знал, что ему предстоит пройти тщательную проверку у всех присутствующих и получить их оценку.
Он побрел от своего домика к большому дому ранчо. Дул теплый ночной ветерок. Он постучал в дверь, слыша шум разговоров в доме. Открыла ему чем-то смущенная Миранда и жестом пригласила войти.
– Я думала, это священник, – пробормотала она, оставив его в передней.
– Не похоже, – едва слышно ответил он, но Миранда уже проскочила в другую комнату.
Остальные женщины суетились вокруг стола. Казалось, что все происходит в нормальной, мирной обстановке. Подумав о замечательном молодом человеке, которому предстояло жениться сегодня, Бойд порадовался, что они отвлеклись от тягостных забот и устроили свадебную церемонию.
Собранные на отрогах гор дикие цветы наполняли вазы, добавляя свой запах к запаху лимонов и пчелиного воска. В хрустальных вазах стояли также букеты из засушенных трав и цветов. В стеклянных подсвечниках и в медных канделябрах горели длинные свечи, бросая отблески на хорошо отполированные поверхности столов. Кружевные занавески тихонько шевелились – под легкими порывами воздуха из открытых окон. Дом выставлял Абигейль в самом лучшем виде – как добрую, очаровательную и гостеприимную хозяйку. Оказавшись внутри, легко было на время забыть об опасностях, скрывавшихся вне его.
Бойд посмотрел на лестницу, ведущую наверх. Абигейль спускалась… нет, плыла вниз по ступенькам. У него захватило дыхание от ее красоты. Шелковое платье, усыпанное золотыми блестками и отделанное белыми кружевами, было столь изысканно, что казалось, будто его сшили феи. Оно оставляло открытыми ее бархатные плечи и намек на многообещающую ложбинку на груди. Это платье было создано для того, чтобы дразнить и возбуждать, и предназначалось для состоятельной леди. Бойд уныло подумал, а осталось ли что-нибудь от его прежней Абигейль.
Но через мгновение она была уже рядом с ним, и соблазнительный запах лаванды проникал ему в ноздри, поддразнивая его.
Подняв голову, она посмотрела прямо ему в глаза. И Бойд увидел страсть, по-прежнему горевшую в них, и любовь, в которой так нуждался. Абигейль поднялась на цыпочки и легонько коснулась губами его губ. Это прикосновение возбудило его и придало ему силы.
– Ты прекрасно выглядишь. – Ее голос прозвучал глухо.
– А ты, Абби, просто великолепна.
Она не покраснела, только цвет ее глаз стал еще ярче.
– Мне тебя не хватало сегодня ночью, – призналась она. – Я проворочалась до утра, все искала тебя рядом, но тебя не было. – Мягкая белая ручка скользнула в его темную, грубую руку, и этот контраст поразил обоих.
Бойд хотел было напомнить ей, что им придется привыкать к одиночеству, что это лишь первый шаг на пути их разлуки, но не мог позволить себе испортить ей настроение и приглушить ее сияние. Абигейль походила на горящую свечу, которую нельзя было притушить и затем загасить совсем.
– Ты готова встретиться с толпой гостей? – спросил он.
– Я сомневаюсь, придут ли гости. – Было очевидно, что они подумали об одном и том же. – Мне бы очень не хотелось расстроить Билли и Элизабет.
– Им не придется расстраиваться, – пообещал Бойд. – Даже если придут только наши друзья и наши работники, свадьба будет достаточно солидной.
Абигейль улыбнулась, но ее губы чуть-чуть дрожали.
– Ты как всегда прав. Элизабет еще наверху. Пойду проведаю ее.
Он неохотно отпустил ее руку и проследил взглядом, как она поднимается по лестнице. Проходили последние дни, а теперь уже минуты, отдаляющие его от неизбежного конца, и он все чаще задумывался над тем, как будет жить без нее.
Наверху Абигейль быстро прошла через зал и постучала в свою спальню. Элизабет, узнав Абигейль, улыбнулась ей.
– Как я выгляжу? – нетерпеливо спросила она.
– Прекрасно, как и положено невесте. – Абигейль поправила жемчужное украшение на ее голове и складки тонкой вуали.
– Я все еще не могу поверить, что вы дали мне надеть ваше подвенечное платье, – сказала Элизабет дрожащим от благоговения голосом.
– За две недели мы вряд ли успели бы сшить новое, – напомнила Абигейль и затем, поддразнивая ее, добавила: – До чего же нетерпеливы эти молодые влюбленные.
Элизабет порозовела.
– Но это намного превосходит все мои мечты.
– В жизни каждой девушки должен быть один необыкновенный день, который запомнится ей навсегда. Потом, когда появятся дети и на плечи свалятся жизненные невзгоды, память о счастливом дне облегчит их тяжесть. И этот день положит начало замечательным воспоминаниям.
– Билли, наверное, не узнает меня, – прошептала Элизабет, вглядываясь в свое отражение в большом зеркале.
– Я думаю, что для него ты выглядишь так прекрасно каждый день.
– Вы замечательный человек, миссис Ферчайлд. Билли обо всем рассказал мне, и я очень благодарна вам за его ногу, но эта свадьба… платье… Такого я не могла представить даже в мечтах. Не знаю, чем мы отплатим вам за вашу доброту.
Абигейль сжала руку Элизабет, пожелав себе такого же успешного разрешения собственных проблем.
– Вы оба заслуживаете этого. Просто будьте счастливы, и лучшей награды мне не надо.
– Это я вам гарантирую. У меня самый замечательный в мире мужчина.
«Да, но только после самого лучшего», – подумала Абигейль, спускаясь по лестнице.
Гости уже заполнили зал и гостиную. Пора было появиться перед ними.
Вооруженные люди, находившиеся в комнатах, привлекали всеобщее внимание. Одни смотрели вслед им с удивлением, другие сопровождали понимающим взглядом. Джем Мак-Интайр решительно подошла и встала рядом с Абигейль. А Риз непоколебимо стоял рядом с Бойдом.
Но тут подали виски, а затем пианино и скрипки заиграли свадебный марш.
Элизабет появилась на лестнице как видение и начала спускаться вниз. В ясных глазах Билли сияла любовь. Он торжественно взял ее за руку.
Священник, преподобный отец Филчер, был совершенно глух. Он выступил вперед и начал обряд бракосочетания. Его голос громко разносился по всей комнате. Слушая древние клятвы обряда, Бойд и Абигейль смотрели друг другу в глаза через головы разделявших их людей.
«…Пусть живут они в любви и согласии, пока не разлучит их смерть». Они молча повторили эту клятву вместе с новобрачными.
Когда молодая пара скрепила свою клятву поцелуем, поднялся шум и гам. Молодожены повернулись к толпе, и их тут же окружили люди. Опять заиграла музыка. Мебель сдвинули к стене, ковры свернули в рулон, и образовалось большое пространство для танцев. Жених и невеста протанцевали несколько тактов вальса, а затем к ним присоединились остальные.
– Хорошее дело ты организовала, Абби. – Джем все еще стояла рядом с ней, как бы защищая подругу от любого, кто осмелился бы приблизиться. – Это так похоже на тебя.
– Молодожены заслужили доброе начало.
– Говорят, Билли не кружился бы сейчас в вальсе, если бы тебя не было среди участников перегона.
Абигейль отмахнулась от ее слов.
– Мы не были уверены в успехе. И я рада, что все кончилось хорошо.
– А как ты сама? Все в порядке?
Глаза Абигейль затуманились.
– Я не могу себе представить, что если начнется война, люди погибнут только из-за того, что я не могу расстаться с Трипл-Кросс… и с Бойдом.
– Слухов становится все больше, – прямо заявила Джем. – Тебе следует знать об этом. Половина гостей пришли сюда, – желая увидеть, что в действительности происходит между тобой и Бойдом.
– Не скажу, что это меня удивляет. – Абигейль посмотрела на своих соседей и спросила себя, скольких же из них она по-прежнему может считать друзьями.
– Кажется, пора нанять еще людей для вооруженной охраны, – продолжала Джем. – Я знаю, что тебе не нравится мое предложение, но мне хотелось бы, чтобы мы предприняли это раньше. Тогда, может быть…
Абигейль знала, что Джем говорит о смерти Майкла. Она никак не могла избавиться от чувства вины за смерть ее мужа.
– Никто не мог предположить, что Чарльз займется кражей скота и станет убийцей. Ты была просто пешкой в его планах. Зная это, ты, наверное, смогла бы остановить его. Тебе давно следует избавиться от чувства вины.
– Возможно, Но я никогда не забуду, что Бойд спас жизнь Ризу. – Джем встретилась глазами с Абигейль. – Мы с ним говорили об этом. Даже если мы потеряем свое ранчо, то все равно будем стоять рядом с тобой и Бойдом.
– Джем! Ты не можешь…
– Нет, мы можем и встанем рядом. Если начнется война за ранчо, мы придем и встанем вместе с вами на его защиту. Я слышала, что Паттерсон, Ходжес и Джонсон все вместе претендуют на ранчо. Сейчас они, вероятно, договариваются, и каждый из них пытается спланировать свои действия так, чтобы захватить Трипл-Кросс первому.
– Джонсон? Тот самый, к которому устроился на работу Карутерс?
– Да, тот самый.
Абигейль почувствовала, как что-то оборвалось внутри. Человек, которого она уволила во время перегона скота, вернулся, чтобы распространить свои злобные сплетни.
– Я могу просто отказаться от Трипл-Кросс, – медленно сказала она, – и тогда никто не пострадает.
– Пострадает, и ты знаешь это. Ни ты, ни Бойд никогда не сможете забыть, что отказались от наследства Майкла. Потеря ранчо навсегда останется для вас незаживающей раной.
Абигейль с трудом сдерживала слезы.
– О, Джем! Что же нам делать?
– Если бы Бойд остался владельцем своего ранчо или имел какой-нибудь другой земельный участок, у тебя не возникло бы проблем. Людям, возможно, не нравилось бы, что когда-то он был просто старшим работником, но они быстро забыли бы об этом. Особенно если бы ты напомнила им, что у его родителей раньше было свое ранчо.
– Я могу переписать Трипл-Кросс на его имя, – предложила Абигейль, поразившись, почему такая мысль не пришла ей в голову раньше.
Джем покачала головой.
– Нет. В этом случае ты все равно останешься леди, которая вышла замуж за ковбоя, своего работника. И последствия будут теми же самыми.
– До чего же люди тупы, – в раздражении сказала Абигейль. – Мне все равно, что подумают другие.
Немного помедлив, Джем ответила:
– Я тоже так считала. В конце концов, Чарльз тоже был у моего отца старшим работником. И я согласилась выйти за него замуж. Но бороться с обычаями, с принятыми у них нормами трудно, они могут быть неправильными, но таков закон этой земли, основа нашего общества. – Она помолчала, вспоминая. – Сегодня я понимаю, что именно поэтому мой отец никогда не позволил бы мне выйти замуж за Чарльза. Именно по этой причине Чарльз и убил его – чтобы отец не помешал ему получить то, чего он добивался.
– Неужели ты можешь сравнивать Чарльза с Бойдом? – Абигейль не смогла скрыть ужаса, прозвучавшего в ее голосе.
– Конечно, нет. Я просто хочу еще раз сказать, что людей так просто не переделать. И вряд ли это удастся вам с Бойдом. Если, конечно, ты чудом не сделаешь Бойда владельцем ранчо. Черт возьми, Абби! Ни одна пара не заслуживает счастья больше, чем вы с Бойдом.
Абигейль подняла глаза и увидела, что Бойд пристально смотрит на нее. Тоска и неловкость были в его взгляде. До чего же им обоим было трудно находиться в центре всеобщего внимания. Еще более трудно было стоять на другой стороне комнаты, когда они так нуждались в поддержке друг друга.
– Ты не хочешь потанцевать с Ризом? – спросила Абигейль подругу.
– Конечно, но…
– Все будет в порядке, Джем. В самом деле. Либо эти люди мои друзья, либо нет. Мне, кажется, пора узнать это.
Джем неохотно отошла от нее и подошла к Ризу, очень удивленному просьбой жены потанцевать с ней. Абигейль тем временем приблизилась к Бойду. Надежда и беспокойство попеременно отражались на его лице.
– Разве ты не собираешься пригласить меня на танец? – спросила она.
– Но, Абби…
– Я не знаю лучшего места, чем мой дом, где сразу можно узнать, как поведут себя мои соседи.
Она протянула ему руку, и он принял ее. Невероятная смесь болезненных эмоций промелькнула на его лице. Когда они начали танец, музыка была негромкой, мелодия – медленной. Затем темп ускорился, и комната наполнилась топотом сапог и шуршанием юбок кружащихся в танце пар.
Но уже через пару минут шум постепенно начал стихать. Музыканты продолжали играть на скрипке и гармонике, но пара за парой прекращали танец и отходили в сторону. Вскоре только Джем с Ризом и Билли Кендалл со своей молодой женой продолжали танцевать вместе с Бойдом и Абигейль. Шипение приглушенных вздохов и возгласов неодобрения наполнили комнату. Как только танец окончился, Абигейль и Бойд храбро повернулись к своим соседям.
И увидели на их лицах осуждение. По одному и группами все они прекратили танцевать и сомкнули ряды против них.
Домоправительница Джем, Делла, сопровождаемая своим мужем Питом, выехала на своей коляске вперед и присоединилась к оказавшейся в изоляции группе. Все встали по бокам Абигейль с Бойдом. Подошли Миранда с Камероном О’Доннеллом. Замечательно, что почти все их работники тоже остались с ними, только единицы отошли в сторону.
Линия противостояния была определена.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Не обращая внимания на возражения Абигейль, Бойд решил, что настало время вести игру твердо и жестко. Он привез из Техаса еще более двадцати наемников, чтобы усилить отряды верных работников, оставшихся на Трипл-Кросс.
Для обороны границ ранчо он приказал вырыть окопы для защитников, на случай вооруженного вторжения. Были заказаны дополнительные запасы продовольствия, и людей направили за ними на железнодорожную станцию, поскольку торговцы в городе отказались продавать им что-либо. Помимо продовольствия было закуплено изрядное количество ружей и боеприпасов к ним.
Вскоре их пришлось пустить в дело.
Следующей ночью, после свадьбы Билли и Элизабет, неизвестные обстреляли стадо. Многие животные были убиты или покалечены, а остальные разбежались, причем некоторые свалились с обрывов и разбились насмерть. В темноте опознать нападавших было невозможно.
Несколько повозок с провиантом были перевернуты, некоторые разломаны и порублены, а затем облиты керосином и сожжены. Важные колодцы с питьевой водой были отравлены. В дополнение к этому яд разбросали кое-где на пастбищах, отчего бычки начинали корчиться, а затем распухали. Это продолжалось довольно долго, пока не была выяснена причина их падежа.
Накануне ночью люди в масках захватили работников, охранявших северо-западную границу ранчо, жестоко избили их и перебили дубинками скот, погубив более полусотни животных. Один из избитых пришел в сознание всего несколько часов назад. Оба работника теперь долго не смогут вернуться к своим обязанностям. Однако нападавших так и не удалось опознать.
Бойд сильно нервничал оттого, что ему никак не удавалось обнаружить врага и прямо выступить против него, Когда он объезжал территорию ранчо, ему казалось, что за каждой неровностью местности, за каждой рощицей таится опасность. По его спине пробежала дрожь, когда он подумал, что сегодня кто угодно может оказаться очередной жертвой.
И сам он был наиболее вероятной из всех.
Если его убьют, то Абигейль окажется легко уязвимой. Никто не сможет повести людей на ее защиту. Под его началом было много хороших людей, но ни один из них не был так заинтересован в благоприятном исходе, как он сам. Зная это, Бойд избегал неоправданного риска. Храбрость не будет иметь никакого значения, если его убьют и Абигейль останется без защиты.
Он ехал по направлению к месту, которое было атаковано последним, и вдруг раздался какой-то странный звон, сопровождаемый стрельбой из ружей и криками людей, остававшихся вне поля его зрения. Пустив лошадь в галоп, он услышал, как к перезвону внезапно добавился стук копыт несущегося в разные стороны перепуганного скота.
Он выскочил на гребень холма и увидел, как все всадники, оказавшиеся в поле видимости, отчаянно скачут, пытаясь остановить внезапный поток диких лошадей, переваливших через вершину холма и врезавшихся в пасущееся стадо.
Бойд едва мог поверить своим глазам, наблюдая за тем, как табун одичавших лошадей не менее чем в сотню голов врезался в стадо мечущихся животных. Производимый ими шум был ужасен! Он схватил лассо, поскакал параллельно одной из лошадей и бросил его.
Конь Бойда был обучен останавливаться, когда всадник с помощью лассо ловил бегущего бычка. И сейчас он встал как вкопанный. Бойд спрыгнул на землю. Потребовалось совсем немного времени, чтобы обнаружить источник необычного звона. На шеях диких лошадей были подвязаны колокольчики, какие обычно подвязывают коровам. Кроме того, к их хвостам были привязаны сыромятные ремни с тем, чтобы исхлестать ими перепуганных коров, когда табун лошадей ворвется в стадо. Это был жестокий и грязный прием, ненамного отличающийся от уже использовавшихся против них.
Бойд знал, что, поднявшись на вершину холма, через которую промчался табун, он уже никого не увидит. Очень немногие нападения происходили днем, а данная операция была спланирована с таким расчетом, чтобы к началу погони нападавшие сумели далеко уйти.
К счастью, на этот раз никто не был ранен. Абигейль проявляла большую заботу о каждом мужчине, женщине и ребенке на Трипл-Кросс, и ей нелегко было примириться с ранениями и смертями, неизбежными при желании победить.
Бойд с отвращением снял с дикой лошади колокольчик, отвязал ремни и отпустил ее. Оглядевшись, он убедился, что этот диверсионный акт нанес им значительный ущерб. Стадо разбежалось быстро и далеко. И многие из перепуганных животных поранят себя или разобьются насмерть.
Было ясно одно. Когда они соберут стадо, надо будет поговорить с Джоном Симсом. Этот человек больше не может оставаться осведомителем для нападающих.
Губы Бойда крепко сжались. Он остановит его любой ценой.
Уставший и злой, Бойд подъезжал к загонам для скота. По словам Рэнди, Джону Симсу на весь день была поручена работа здесь. Что ж, Джон удачно спланировал операцию с дикими лошадьми, находясь далеко от места происшествия и считая, что никаких подозрений в отношении него возникнуть не может.
Бойд наполовину склонялся к тому, чтобы начать разговор кулаками, а не словами. Он знал, как болезненно прореагирует Абигейль на предательство, и надеялся замалчивать этот эпизод до тех пор, пока предатель не окажется в окружной тюрьме.
Когда Бойд подъехал к загону, Джон поднял голову, давая понять, что он заметил его присутствие, и вернулся к своим делам. Ну и нахал! Бойд еще больше обозлился. Он спешился и завел коня в загон, намереваясь почистить его позже.
– Джон!
– Добрый вечер, мистер Харрис. – Джон взглянул на заходящее солнце. – Хороший вечер сегодня.
– Я так не считаю.
Улыбка на лице Джона дрогнула.
– Какие-то неприятности?
– Ты меня спрашиваешь?
Молодой работник, казалось, впал в еще большее замешательство.
– Я ничего не знаю.
– А что ты думаешь о саботаже, предательстве, ударе ножом в спину?
Джон попятился назад, кадык на его шее отчаянно прыгал вверх и вниз.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, мистер Харрис.
– Ты будешь отрицать, что следил за миссис Ферчайлд?
Джон побледнел, а затем вдруг невероятно покраснел.
– Что вы имеете в виду?
– Куда бы она ни пошла, твой взгляд следовал за ней, ты следил за каждым ее движением, чтобы сообщать обо всем тому, кто собирается захватить ранчо.
– Я совсем не поэтому следил! – выпалил Джон.
– Почему же?
– Ну, я… – Его голос превратился в жалкое неловкое кваканье. – Потому что я люблю ее.
– Любишь ее? – повторил ошеломленный Бойд. Такого он совершенно не ожидал услышать, и это совсем выбило его из колеи. Но страдание на лице Джона выглядело абсолютно правдоподобно.
– Да, с того дня, как впервые увидел ее. Она так прекрасна… и вообще… – Его глаза затуманились, а затем вспыхнули. – А потом миссис Ферчайлд приняла участие в перегоне скота и спасла ногу Билли… Боже мой, мистер Харрис, да она сущий ангел.
Обескураженный, Бойд уставился на него. Неужели вся территория Вайоминга сходит с ума? Он не знал, что ему делать: злиться, ревновать или просто отказаться верить Джону? Но искреннее страдание на лице парня исключало последнее.
– Итак, все это время ты просто смотрел на нее?
Джон печально кивнул головой.
– Не мог же я разговаривать с ней, будучи простым скотником.
Ирония, прозвучавшая в словах Джона, не ускользнула от внимания Бойда, но он должен был убедиться в его невиновности.
– А не подходил ли к тебе кто-нибудь из владельцев других ранчо?
Джон опустил голову, уставясь в землю. Затем поднял глаза.
– Черт побери! К нам ко всем подходили и предлагали большие деньги, если мы уйдем от вас.
Бойд почувствовал, как все внутри у него замерло.
– Ну и что?
Джон пожал плечами.
– Те, кто соблазнился, уже уехали. Но иногда трудно определить цену верности.
Бойд подумал о десятках людей, для которых дополнительные заработки означали очень многое. Однако они остались и готовы рисковать жизнью ради Абигейль Ферчайлд и ее ранчо Трипл-Кросс.
– Мы повысим плату до названного уровня.
– Если пожелаете, мистер Харрис. Но мы все равно не уйдем. Что до меня, то я наверняка останусь.
– Я плохо судил о тебе, Джон, – с раскаянием произнес Бойд.
Но молодой человек только неловко пожал плечами.
– На вашем месте я подумал бы так же. – Он помолчал, и краска снова разлилась по его лицу. – Вы ведь не расскажете об этом миссис Ферчайлд, не правда ли?
– Конечно, нет. О своих чувствах мужчина говорит сам.
– Спасибо, мистер Харрис. Я прошу не выдавать меня, так как не хочу уезжать отсюда.
– Я расскажу ей только о предложении повысить плату за работу. Она должна знать об этом, чтобы сравнять вашу оплату с предлагаемой. Но я не буду говорить, откуда у меня такие сведения.
Джон медленно кивнул головой.
– Да, это было бы неплохо.
Бойд еще раз посмотрел на него.
– Я знаю, что такое несправедливые обвинения, и не хочу напрасно осуждать других.
Светлый, прямой взгляд молодых глаз встретился с его взглядом.
– Ради такой леди, как миссис Ферчайлд, я готов сразиться с самим дьяволом.
Бойда охватили противоречивые чувства: благодарность за проявленную лояльность, сожаление за свою подозрительность и новая волна восхищения женщиной, порождающей в людях такие чувства.
– Почему бы тебе не закончить работу пораньше? Я сам вычищу лошадь и закрою сарай.
До них доносился запах обеда, который готовил Генри.
– Уж очень здорово пахнут жареные цыплята, – признал Джон.
– Ну, и отправляйся отведать их.
Джон не нуждался в дополнительных уговорах. Очевидно, его признания были для него достаточно болезненны и ему хотелось поскорее остаться одному.
Бойд закончил чистку лошади, закрыл сарай, умылся прямо у колодца и направился в большой дом. Необходимо было сказать Абигейль о повышении платы рабочим, хотя он немного боялся этого. Все дело в том, что она очень беспокоилась о своих людях и настолько входила во все подробности их жизни, что каждый человек становился ей очень близок.
Он заглянул в столовую и обнаружил, что стол накрыт, но никого нет. Звуки, доносящиеся со стороны кухни, свидетельствовали о том, что там готовится обед. Он подошел к боковому шкафчику, открыл графин с виски и налил себе добрую порцию.
Еле уловимый шелест материи послышался за спиной. Он повернулся и чуть не поперхнулся: Абигейль стояла прямо за ним, одетая в шелковое кружевное платье, которое надевала на свадьбу Билли. Открытые плечи, нежная кожа, напоминающая цвет созревающего персика, сужающиеся к талии контуры, которые привлекли его внимание к изгибу бедер… Она была неправдоподобно хороша.
Бойд откашлялся, но его голос все равно звучал хрипло.
– По какому случаю ты так оделась?
Ее улыбка была очаровательной и пленительной.
– Просто так. К обеду.
«Одета, как ангел», – подумал он. Но тут же вспомнил слова Джона Симса и вернулся от фантазий, навеваемых ею, к реальности, которой они оба хотели избежать.
– Ты очаровательно выглядишь, Абби.
Ее ресницы на мгновение опустились.
– Спасибо.
Ему чрезвычайно нравилась эта смесь застенчивости и непредсказуемости. У них не было периода обычного ухаживания, однако он подозревал, что Абигейль вскружит голову любому мужчине.
– Могу ли я тебе предложить стаканчик шерри?
Она кивнула и взяла предложенный стакан.
– Я одет не по случаю, – заметил Бойд, допивая виски и глядя на свои пропыленные брюки.
– Я просто подумала, что на один вечер мы можем избавить себя от повседневной серости.
Вздохнув, Бойд поставил свой стакан на боковой столик.
– В чем дело? – встревожилась Абигейль.
– Боюсь, что мне придется нарушить твои планы…
– Что-то опять произошло? – В ее словах зазвучал страх.
Он подумал о нападении, о табуне диких лошадей, который ворвался и разметал стадо, но решил, что пока не стоит рассказывать об этом, поскольку никто из людей не пострадал.
– Никто не пострадал, – заверил он ее.
Она с облегчением вздохнула – одновременно с Мирандой, которая принесла и поставила на стол деревянную миску и разложила ножи.
– Но я разговаривал с Джоном Симсом.
Глаза Абигейль расширились, беспокойство и страх вновь появились в них.
– И что ты выяснил?
– Он не из тех, кого следует опасаться. Я не хочу утверждать, что предатель не работает среди нас, но это не он.
– Откуда ты знаешь?
– Верь мне, Абби. Это не Джон Симс. Да, парень действительно не сводил с тебя глаз, но это связано просто с тем, что он восхищался тобой после того, как ты сделала Билли Кендаллу операцию. – Бойд импровизировал, стараясь убедить ее, но не желая открывать секрет Джона. – Не очень-то много женщины способны провести подобную хирургическую операцию.
– О-о, – произнесла она, с шумом выдохнув воздух.
– И кто-то продолжает работать среди нас, сообщая врагу важные сведения, так что мы всегда оказываемся позади событий.
– Кто, по-твоему, это может быть?
Бойд пожал плечами.
– Джон сказал, что ему было сделано предложение уйти от нас. И все наши рабочие получили такое же предложение, а за работу в другом месте им обещали более высокую плату. Любой из них нуждается в деньгах, так что…
– Тогда почему они еще не ушли?
Бойд внимательно посмотрел на нее.
– Преданность. Это просто и понятно.
Он заметил слезинки на ее ресницах.
– Я не заслужила такого отношения. Мы подвергаем опасности их жизнь, однако они остаются.
– Я сказал Джону Симсу, что мы повысим плату до уровня, предложенного нашими противниками.
– Конечно, – ответила она рассеянно. – Но мне хотелось бы не подвергать их опасности. Однако пока продолжаются попытки захвата ранчо, это невозможно.
Заглушив возникшую в сердце боль, он прямо спросил ее:
– Ты готова сдаться?
– И потерять тебя? – Ее голос дрожал, а лицо побледнело еще больше. Под глазами залегли черные круги, и Бойд с болью ощутил ранимость Абигейль и безграничную доброту ее сердца, которое сейчас разрывалось на части.
– Ты никогда не потеряешь меня, Абби, пока сама не велишь мне уйти.
Он прижал ее к себе, ощущая, как дрожат ее руки. Убаюкивая ее в своих объятиях, Бойд не заметил, как за Мирандой беззвучно закрылась кухонная дверь.
Миранда, не постучав, вошла в кабинет и закрыла дверь на ключ. Камерон в удивлении поднял голову, но, увидев, кто вошел, широко улыбнулся.
– Миранда, я очень рад тебя видеть. Если ты закончила подавать хозяйке обед, мы можем пообедать вместе. – Но по мере ее приближения он все яснее различал признаки волнения на ее лице и встал из-за стола. – Что случилось?
Чувствуя, что сердце ее вот-вот разорвется, Миранда смотрела на человека, сумевшего разрушить стены, которые она возвела вокруг себя и укрепляла всю свою жизнь, но не смогла отбросить возникших подозрений. Она приводила себе тысячу причин, которые могли объяснить, почему О’Доннелл создал вокруг себя атмосферу таинственности. Страстное желание любви и семейной жизни почти заставляло ее отвернуться и проигнорировать то, что она видела, то, в чем все еще подозревала его. Почти, но не совсем.
– Камерон… – К ее ужасу, непрошеные слезы наполнили глаза, сдавили горло.
Он сразу оказался рядом и схватил ее за руки.
– Скажи мне, Миранда, что произошло?
– Надеюсь, что ничего страшного, – прошептала она и, подняв голову, заглянула прямо в его черные глаза, всматриваясь в их глубины и убеждаясь, что в них нет обмана. Миранда горячо молила Всевышнего, чтобы такими они и остались. – Кто-то среди нас передает противнику достаточно сведений, чтобы захватить Трипл-Кросс.
Цвет его глаз изменился.
– И ты думаешь, что это я?
Беспокойство в его глазах уступило место выражению, присущему раненому, преследуемому человеку и, что особенно больно было видеть, покорившемуся судьбе.
– Когда несколько недель назад я вошла в кабинет, вы что-то спрятали в ящике стола. Я особенно не задумывалась об этом, но… – Она призвала на помощь последние остатки смелости. – Вы имеете доступ ко всем финансовым делам…
