Текст книги "Тяжелые времена (ЛП)"

Автор книги: Блейн Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА 9

 Через несколько минут

Лорна провела Келли в редко используемый коридор, в конце которого была череда кладовых, как правило, закрытых для заключенных, кроме тех случаев, когда их назначали на спецработы. С еще непросохшими волосами, обе женщины были одеты в форменные серые спортивные шорты, хорошо разношенные кроссовки и вездесущие белые футболки.

– Куда мы идем? – прошептала Келли, все время поглядывая через плечо, чтобы видеть, не засек ли их охранник или кто-то из местных стукачей.

Сама факт того, что они больше, чем на целую минуту оказались одни, уже означал, что они находятся там, где их быть не должно.

– Мы идем в одну из кладовок, где кухня держит свои припасы. Ты хотела знать насчет Элейн, вот я тебе и показываю. А теперь тихо… больше никаких разговоров, ладно?

В коридоре было темно, отблески света проникали в него из-за поворота, который вел в столовую и находился примерно в двадцати ярдах от них.

Лорна осторожно ощупала дверной косяк.

Келли с трепетом наблюдала, как она вытащила небольшой кусок наличника, который снаружи казался совершенно цельным. В следующую секунду она вытащила из тайника спрятанный ключ и стала открывать замок.

Келли беспокойно запереминалась с одной ноги на другую.

– Что ты?...

Лорна прижала два пальца к губам Келли и предупреждающе подняла бровь.

Ключ повернулся совершенно бесшумно, и Лорна открыла дверь в абсолютно темную комнату. Она подтолкнула Келли вперед, бросила быстрый взгляд в коридор и сама шагнула за ней вслед. Потом медленно, чтобы не издать ни звука, прикрыла дверь.

Они оказались в кладовой, доверху заставленной картонными коробками с хлопьями, салфетками и прочим подобным барахлом. Воздух был горячим и спертым, и свет маленького фонарика бросал на все кругом, в том числе и на Лорну, глубокие зловещие тени.

Высокие стеллажи ломились под весом десятков огромных банок дешевого кетчупа, сильно смахивавших на кашу маринованных овощей, кукурузы и других продуктов.

Келли оглядела промышленных размеров банку хрена, и ее лицо передернуло от отвращения. Так вот что придавало такой отвратительный вкус мясному рулету!

Но как она ни старалась, она не могла найти ничего необычного. Вообще-то, в первые дни своего пребывания в Блу Ридж, они с другими заключенными под надзором Чула как раз занимались тем, что переносили коробки с растительным маслом и макаронами из другой кладовой, которая выглядела в точности как эта.

– Ладно, я сдаюсь, – Келли отпихнула в сторону здоровущую упаковку бумажных салфеток. – Теперь я ничегошеньки не понимаю.

– Сейчас поймешь. Я… – голова Лорны дернулась по направлению к двери, и она зажала рот Келли ладонью. – Тсс! – она бросила на Келли озабоченный взгляд, предупреждая, что нужно молчать, и в следующую секунду выключила крохотный фонарик, погрузив их во тьму. – Кто-то идет, – выдохнула она так тихо, что Келли едва расслышала ее.

Грохочущий звук шагов становился все громче и громче с каждым ударом ее сердца. Черт, черт, черт! Она замерла, когда в щели под дверью появилась тень и остановилась там. Келли затаила дыхание.

Тень дернулась, а потом исчезла, сопровождаемая размеренным топотом ботинок, который эхом отражался от стен кладовой.

Лорна опустила руку, зажимавшую рот Келли.

– Господи, – прошептала Келли себе под нос. Ее сердце колотилось так, что в груди было больно.

Шаги, а вслед за ними и тень, вернулись. Дверная ручка дернулась – кто-то проверял, заперт ли замок.

Келли судорожно сглотнула, надеясь, что звук вышел не таким громким, как ей показалось. Я сейчас сознание потеряю. Вот без шуток!

Обнаружив, что дверь заперта, тот, кто был снаружи, по-видимому, утратил всякий интерес и ушел.

– Если нас застукают, ты попадешь под раздачу вместе со мной. А ты же этого не хочешь, правда? – спросила Лорна.

– Я...

– Так что давай я тебе покажу, что хотела, и мы сразу уйдем.

Лорна ухватила большую картонную коробку, стоявшую на второй полке, и переставила ее на пол. Кончиком ногтя она вскрыла скотч, которым была заклеена крышка, утерла вспотевший лоб и взяла фонарик в зубы, чтобы обеими руками держать крышку коробки открытой и просвечивать внутрь.

– Давай, – сквозь зубы позвала она. – Оно не кусается.

Келли протянула руку и достала из коробки бутылочку дорогого шампуня. Она даже немного опешила и нахмурилась, когда поняла, что именно держит в руках. В коробке было полно других бутылочек всех форм и размеров, многие были тех брендов, которые продавались только в дорогих салонах.

– Лично мне нравится вот этот, в тоненькой бутылочке.

Келли покосилась на емкость.

– Такой же точно ты подарила мне.

Она слыхом не слыхивала об этой торговой марке, но содержимое пахло божественно, и ей очень понравился неожиданный подарок, который Лорна сделала ей, когда она выполнила свое первое самостоятельное задание в столярных мастерских.

– Ну вот.

– Ты же сказала, что купила шампунь в подвале!

Крохотный магазинчик Блу Ридж, где женщины могли приобрести предметы личного пользования на десять долларов в неделю, располагался в цокольном этаже рядом со складскими помещениями. Комнатка размером восемь на десять футов могла похвастаться бедным ассортиментом и завышенными ценами, а еще там постоянно было сыро и жутко темно. Но заключенные на удивление ласково прозвали магазинчик «подвалом», а не «могилой», хотя Келли искренне считала последнее определение более подходящим.

– Я получаю их от Элейн. Как оптовый покупатель. Ты сама решила, что это из подвала.

От абсурдности происходящего Келли чуть не расхохоталась в голос. Половина здешних обитательниц выглядели так страшно, что если бы ей (еще до своего прибытия в Блу Ридж) довелось столкнуться с ними на тротуаре, она бы перешла на другую сторону улицы, лишь бы не проходить рядом. А теперь эти самые женщины прихорашиваются друг для друга? Келли потерла висок.

– Я правильно понимаю – ты заправляешь здешним черным рынком шампуней, причем торгуешь такими брендами, которые я едва могла себе позволить на воле?

Лорна нахмурилась.

– В это так трудно поверить? Господи, иногда ты ведешь себя, как настоящий сноб. Женщины остаются женщинами, где бы они ни были. По крайней мере, некоторые из них всегда хотят чувствовать себя красивыми. Даже здесь.

Свои слова она могла подтвердить вырученными деньгами.

Но Келли была абсолютно не согласна.

– Да о чем ты говоришь? Мы носим мешковатую одежду. Уродливую обувь! Мы работаем руками, и это портит наши ногти, оставляет волдыри и мозоли и почти всегда к концу дня от нас воняет, как от каторжников! Наша еда – это смесь соли, жира и химикатов! Лично ты выглядишь прекрасно. А все остальные похожи на разваливающиеся навозные кучи!

Лорна скользнула фонариком по лицу Келли и фыркнула.

– У тебя ПМС, что ли?

Келли не удостоила этот вопрос ответом, сунула бутылочку обратно в коробку, вытащила другую и слегка встряхнула ее.

– Так это и все, чем ты торгуешь?

Лорна напряглась и выхватила шампунь из рук Келли.

– А ты чего ожидала? Детской порнографии? – она сунула емкость назад в коробку и старательно разгладила скотч так, чтобы коробка казалась нераспечатанной, если кому-то вдруг захочется ее проверить.

Келли вздрогнула от плохо скрытой обиды в голосе Лорны.

– Я не хотела, чтобы ты так это восприняла. Оно действительно того стоит, чтобы рисковать твоим условно-досрочным освобождением? И какая у Элейн роль во всем этом?

Лорна помрачнела, и движения ее стали более резкими.

– Ничто не стоит моего освобождения.

– Тогда почему ты это делаешь? – скорее зло, чем растерянно спросила Келли.

Лорну явно удивил вопрос.

– Немножко подобной торговли, особенно таким безобидным товаром, никакой погоды не сделает. Даже если меня заловит сама охрана – ну потеряю я свои привилегии и весь товар, больше мне ничего не грозит, – ее футболка начала прилипать к вспотевшему животу, и она оттянула от тела влажную ткань. – Даже Роско даст себя подкупить и закроет глаза на такую чепуху.

Келли сдула влажные пряди волос с лица и наморщила нос. От пыли у нее свербело в носу, и она готова была расчихаться.

– А ты можешь себе позволить откупиться от неприятностей?

– По деньгам все нормально, – задумчиво пробормотала Лорна. – Не так выгодно, как проституция, наркотики и работорговля, прошу заметить. Но все-таки весьма неплохо.

Келли стало слегка нехорошо.

– Ой.

– Элейн забирает себе львиную долю. Большую, честно говоря. Но она доставляет товар и сильнее рискует, если иметь в виду ее карьеру. Я делаю все остальное, а потом отдаю ей почти все деньги. Мою долю она перечисляет на депозит в банке на мое имя.

– Откуда ты знаешь, что она тебя не обманывает? – Келли захлестнула злость. Бизнес всегда оставался бизнесом, без разницы, кто его вел и где. И каждый прежде всего искал личной выгоды. Ей тяжело досталось это знание.

Лорна дернула плечом.

– Я не могу утверждать, что она в конце концов меня не надует. А ты откуда знаешь, что Дженнингс тебе не соврала?

Келли вздрогнула. Лорна была права. Хоть кому-то, но ты должен доверять.

– Никто из нас ни в чем не может быть уверен. Никто. Но Элейн каждый месяц показывает мне выписки по банковскому счету, и я точно знаю, что снять мои деньги она не может. Это не гарантия, конечно, но я достаточно доверяю ей, чтобы рисковать, – Лорна прищурилась. – Если она надумает меня кинуть, так ведь я тоже могу ее сдать с потрохами, и она это знает, – она немного расслабилась. – А так, когда я выйду на свободу, у меня будет немного денег на первое время.

Келли прикусила губу.

– Я понимаю, – она шагнула в сторону, чтобы Лорна могла поставить коробку назад на полку.

Лицо Лорны вытянулось.

– Я тебя разочаровала, да? Я нарушаю правила.

Келли покачала головой. Хотя она и не оправдывала нарушение правил, но здесь все было не так, как во внешнем мире. Многие понятия, которые на воле воспринимались как аксиомы, здесь были просто неприменимы. Более того, сама она отнюдь не была святой ни на воле, ни в тюрьме, так что не ожидала этого от других.

– Я беспокоюсь о тебе, – мягко поправила она. – Ты слишком сильно рискуешь. Ну что ж, тогда рискни еще разок, и будь моей девушкой.

– Я… я не ожидала, – немного ошеломленно ответила Лорна.

– Я знаю, что ты сказала, что хочешь быть больше, чем просто друзьями. Но я хочу точно знать, что ты имеешь в виду. Я по тебе с ума схожу. Пожалуйста, хотя бы поразмысли об этом. Это не то, о чем ты говорила раньше, – она припомнила их откровенный разговор несколько недель назад. – Мы не используем друг друга. Нам друг с другом хорошо. Ты – самый важный человек в моей жизни.

Келли прекрасно понимала, что пыльная грязная кладовка была таким же романтичным местом, как… ну ладно, как пыльная и грязная кладовка. А когда Лорна не сразу ответила, она начала нервничать.

Может, я хочу слишком многого и слишком скоро?

– Я бы очень этого хотела, – сказала Лорна, когда испуганный и нервничающий голос Келли вывел ее из ступора. – Ты тоже самый важный человек в моей жизни, Келли, – Лорна надолго умолкла. – А ты… а ты когда-нибудь стыдилась своих поступков настолько, что не могла даже говорить об этом?

Встревоженная и подавленная Келли тяжело сглотнула. Ее первой реакцией было ответить отрицательно, но тянущее чувство внизу живота подталкивало ее к противоположному ответу. Не думать об этом становилось все труднее и труднее, но Келли никогда не сдавалась.

– Это ты свои чувства описываешь?

– Да. Если я не расскажу тебе обо всем сама, это сделает кто-то за меня. Честно говоря, я понять не могу, почему этого до сих пор никто не проделал. Я живу взаймы, – она провела кончиками пальцев по руке Келли, и у той мурашки пошли от нежности жеста. – Я знаю, что ты уже слышала всякие гадости и пакости обо мне.

У Келли голова кругом пошла от искушающего прикосновения, и ей стало трудно сосредоточиться на словах Лорны.

– Я… я слышала кое-что, и это вроде совсем не похоже на тебя.

– Ох, – прикидываясь спокойной, проговорила Лорна, – вот это и есть те самые гадости и пакости.

– В таком случае, я могла бы перепугаться и сбежать, – призналась Келли, – но мы с этим справимся, Лорна.

Та с вызовом замотала головой.

– Ты не знаешь, о чем говоришь.

– Заткнись, – Келли уткнулась лицом в мягкие, пахнущие свежестью волосы Лорны. – Я как раз знаю.

А дальше они стояли вдвоем в темной кладовке и обнимали друг друга, пока обе не начали верить в сказанное.

– Обещаешь, Кел? – хрипло прошептала Лорна.

Это прозвучало так, словно она была маленькой испуганной девочкой, которая вопреки всему все еще осмеливалась надеяться, и Келли почувствовала, как ее глаза наполняются слезами. Где-то в процессе всего происходящего она стала ощущать боль подруги, как свою собственную. Как же это могло произойти? Это было замечательно – и в то же время адски пугало ее.

– Да. Обещаю.

ГЛАВА 10

Тем же вечером

Было уже почти время отбоя, когда они вернулись в общий блок. В коридоре возле их камеры столпилась куча людей. Их явно ждали.

Катрина отделилась от группы, встала в стороне и одарила их злющей улыбкой, а потом попятилась в дальний конец коридора, не прекращая скалиться и не сводя глаз с Лорны. Затем она остановилась и стала ждать.

Лорна замедлила шаг, внутри у нее все оборвалось.

– Ох, черт, – она уже видела этот взгляд прежде, и в мгновение ока поняла, что совершила смертельную ошибку сегодня, слишком надавив на Катрину.

Голова Келли мотнулась в сторону, глаза чуть расширились, когда она услышала страх в голосе подруги.

– Что такое?

Лорна стиснула зубы, в животе у нее вихрем закружился страх.

– Я не знаю.

Группа охранников поджидала их снаружи камеры, и женщины медленно двинулись вперед. Их беспокойство росло с каждым шагом.

– А вот и вы, – сказал Роско и постучал толстыми костяшками по своему планшету для бумаг. – Я думал, мне придется пускать по твоему следу собак, Малли.

В его голосе звучало такое разочарование от упущенной возможности, что у Келли от негодования волосы на затылке встали дыбом.

Роско подтянул одной рукой сползшие штаны.

– Вы обе как раз поспели к отбою.

Лорна вежливо улыбнулась.

– А я думала, ты не на смене, толстая задница. Такая честь, что ты вернулся, чтобы повидаться со мной.

Келли закатила глаза. Только не это!

Роско подался вперед так, что его лицо оказалось в каком-то дюйме от лица Лорны. Та даже не дрогнула.

– Я не думаю, что ты долго будешь чувствовать себя в чести!

Поток дурно пахнущего воздуха овеял ее губы и щеки, и Лорна закашлялась от его зловонного дыхания.

С выражением наивысшего удовольствия на лице Роско отступил на шаг. Но улыбка сползла с его лица, когда Лорна отмахнулась от него с видом крайнего отвращения.

Лорне вдруг захотелось взять Келли за руку, но она не осмелилась. Тогда она придвинулась поближе к ней, так что их плечи соприкасались.

Лорна старалась сохранять спокойствие. В отличие от отделения строгого режима, где охранники никогда не работали по одному, в крыле общего режима это было нормой. Двое охранников вместе не были такой уж редкостью, если того требовало задание. А вот если они собирались втроем в коридоре у чьей-то камеры, это автоматически означало, что у заключенной большие неприятности. А тут еще и Катрина со своей сворой стоят и нагло смотрят на них с того конца коридора.

Келли облегченно выдохнула, когда Лорна и Роско явно разошлись по разным углам. По крайней мере, пока. Неспособная скрыть беспокойство, она вопросительно посмотрела на Чула и Элейн.

– Что случилось, народ?

Чул подтолкнул локтем Роско, и тот подал ему планшет. Желтолицый охранник нахмурился и провел пальцем по списку фамилий и камер.

– Я знаю, что уже поздний час, но мы сегодня переводим тебя в другую камеру, – он отдал планшет Роско.

Лорна почувствовала себя так, словно ее ударили в грудь, и весь воздух вырвался из ее легких.

Явно чувствуя себя неловко, Элейн сочувственно поглядела на нее.

– Хочешь помочь Холлоуэй собрать вещи?

Роско открыл было рот, чтобы вмешаться, но Элейн отмахнулась от него, твердо покачав головой.

– Нечего нам ковыряться в их вещах. Это не обыск, – напомнила ему она.

– Что значит – вы меня переводите? – спросила Келли. –Из Блу Ридж, что ли?

Роско гулко захохотал.

– Ты решила, что вдруг чудесным образом окажешься дома? Нет, сучка, ты просто переходишь в другую камеру!

Из груди Лорны вырвалось рычание, и она мрачно уставилась на Роско.

– Сколько она тебе заплатила?!

Роско прищурился.

– Что за хрень ты несешь?

У Лорны руки сжались в кулаки.

– Ах ты гребаный кусок дерьма!

– Ты назвала меня гребаным? – Роско угрожающе шагнул к ней.

– Эй, – Элейн встала между ними. – Это не такая большая проблема. Всего-навсего переезд в соседнюю камеру. И…

Лорна продолжала сердито смотреть на Роско сквозь ворох косичек Элейн.

– Ты сукин сын!

Чул зевнул.

– Иди в камеру и собирай свое барахло, Холлоуэй. Не надо все усложнять. Тут тебе не гостиница, и номера выбирать нельзя.

Келли была в ужасе, ее голос выдал растущую панику.

– Я не хочу никуда переходить!

– А ты и не пойдешь, – заявила Лорна. Она оторвала взгляд от Роско и перевела его на Катрину, которая все еще пристально смотрела на них с того конца коридора, прислонившись к стене. На лице ее играла непонятная улыбка.

– Еще как пойдет, – угрюмо поправил Роско и потянулся рукой к дубинке. Сегодня он уже использовал ее с толком и явно был не прочь проделать это снова. – Или ты хочешь продолжать создавать нам проблемы, Малли?

Словно дети, сгрудившиеся, чтобы посмотреть на драку на детской площадке, обитательницы половины камер выползли в коридор и теперь стояли там в пижамах или спортивных шортах и зачарованно наблюдали за зловещим разворотом событий.

– А ну по камерам! – рявкнул Чул. – Все, кто останется снаружи после отбоя, отправится прямиком в дыру!

Недовольный ропот прокатился по коридору, но быстро сошел на нет, когда большинство заключенных вернулись в свои камеры.

Но не Катрина. Она оттолкнулась от стены и вызывающе помахала Лорне рукой. А потом подмигнула, не оставляя ни малейшего сомнения, что это она в ответе за внезапный перевод Келли.

Все тело Лорны напряглось, ноздри раздулись.

– Сука, – процедила она вполголоса. – Ты не можешь просто оставить нас в покое, да?

Рамона, которая до сих пор наблюдала за происходящим молча, подошла к Лорне со спины и неловко похлопала ее по плечу.

– Не надо, chica, – прошептала она.

Лорна развернулась и резко сбросила ее руку, подняв сжатые кулаки в защитном жесте, который тем не менее выглядел угрожающе.

Рамона судорожно сглотнула, ее глаза испуганно распахнулись, и она примирительно подняла руки.

– Это всего лишь я.

Лорна вздохнула и опустила руки.

– К сожалению, – пробормотала она. Ей хотелось закричать, расплакаться или ввязаться в драку. Что угодно, только бы все стало, как раньше.

– Я позабочусь о Келли, пока мы будем соседками. А ты сделаешь то же самое для моей Дасти, правда?

Рамона и Дасти делили одну камеру уже несколько лет, и у обеих глаза были на мокром месте от неожиданных перемен.

Жесткий свет люминесцентных ламп неожиданно мигнул, и все инстинктивно посмотрели наверх. Через три минуты отбой.

– Черт возьми, – пробормотал Роско и покачал головой. – Чул, иди переведи замки от камер Малли и Рамоны на ручной режим, – он жестом указал на Келли и грузную черную женщину. – Элейн, займись Холлоуэй. Я лучше буду иметь дело с такой бездарью, как Малли, чем с кем-то, кто думает, что с ней тут должны обращаться, будто она в косметический салон пришла.

И тут Лорна сорвалась.

Краешком глаза Келли заметила, каким стало ее лицо. Келли глянула на Катрину, потом снова на Лорну и в следующую секунду поняла, что сейчас произойдет.

Кровь отлила от ее лица.

– Лорна, пожалуйста, не надо… – не зная, как остановить неизбежное, она потянулась к Лорне, чтобы перехватить ее.

Но было слишком поздно.

Лорна с усилием протиснулась мимо Роско и зашагала по коридору, излучая волны гнева. Несколько женщин, рискнувших пропустить отбой и поглазеть на бесплатное шоу, бросились прочь с ее дороги, словно перепуганные газели при виде львицы.

Лорна проходила сквозь пятна теней и света, хищно двигаясь к Катрине и напоминая всем, что ее устрашающая репутация была заработана кровью, потом и слезами. Но в основном кровью.

Роско удовлетворенно заворчал и легонько кивнул.

– Ну теперь я не жалею, что задержался, – он поскреб пальцами подбородок, на котором за день уже отросла заметная щетина. – Как раз пора, чтоб эти суки уже наконец поубивали друг друга.

У Келли глаза чуть не выскочили из орбит.

– Черт! Черт! – она попыталась проскочить между Элейн и Роско, но застряла между их толстыми тушами.

– Остановите ее! – закричала она, рванулась вперед и выскочила из тесного пространства между их телами, как пробка из бутылки шампанского.

Элейн , словно эхо, повторила ее ругательства, дотянулась до запястья Келли и как-то умудрилась схватить его и сжать на удивление сильными пальцами.

– Стой на месте, Холлоуэй! Это не твоя война.

– Тогда ты сделай хоть что-нибудь! – в отчаянии закричала Келли.

Катрина не отступила, когда увидела приближающуюся Лорну. Вместо этого она глубоко втянула воздух через нос и пристально уставилась в глаза соперницы. А потом обе улыбнулись – почти чувственно. Если они не могли быть союзницами, значит единственное, что им оставалось – быть врагами. В Блу Ридж никто не мог позволить себе роскоши соблюдать нейтралитет.

Даже сквозь затуманившую ее ярость Лорна четко осознавала, что это не похоже на ту ночь, когда она убила своего отца.

Больше никогда.Хотя Лорна была свято убеждена, что он получил по заслугам, в тот момент, когда она ударила его ножом, она не думала. Она просто реагировала. Это было, как сделать вдох. Инстинкт. Вопрос выживания.

Сегодня она видела и ощущала все. Каждое свое движение. Каждый вдох. Каждое биение сердца. Мягкий шелест своих подошв. Запах хлорки, с которой каждое воскресенье здесь мыли полы, смешавшийся с запахом пота. Испуганный голос Келли, отозвавшийся в ее ушах. И то, как ее кожу покалывает от страха и предвкушения.

От одной только мысли о насилии ее выворачивало. Но она давно осознала, что это просто другая сторона жизни. Данная ей отсрочка стала бальзамом для ее измученной души, но вечно это длиться не могло. Этот конфликт назревал годами.

Лицо Катрины окаменело и порозовело. Оскалив зубы, как бешеный пес, она начала медленно двигаться к Лорне, слегка прихрамывая от давешнего знакомства с дубинкой Роско.

Выкрики и науськивание заполнили коридор – заключенные столпились на порогах камер, напряженно вытягивая шеи, стремясь увидеть происходящее. Зловещая речевка поплыла над головами. «Бей!» «Бей!» «Бей!»

Использовав всю остававшуюся силу, Келли вырвалась из захвата Элейн и рванулась вслед за Лорной. Ее длинные темные волосы хлестнули ее по плечам, когда она пронеслась по коридору. Только через несколько шагов она услышала, как у нее за спиной Элейн и Роско наконец очнулись и побежали за ней, но их тяжелый топот быстро растворился в отдалении.

Камеры внезапно погрузились во тьму, но аварийные светильники на потолках оставили коридор слегка освещенным, бросая на всех странные зловещие красные тени. Двери начали закрываться автоматически, приглушая разочарованные голоса запертых внутри людей.

А потом Келли догнала Лорну и выбросила руку вперед.

– Стой! – она нырнула вперед и смогла сбить ее с ног, так что обе они повалились на пол.

– Остановись! – выкрикнула Келли и бросилась на спину Лорне.

– Пусти! – яростно сопротивлялась та. – Пусти меня!

По чистой случайности Келли удалось уклониться от пролетевшего мимо локтя.

– Нет! – женщины завозились на полу, дважды перевернулись, и в итоге оказались лицом к лицу, причем Келли прижала Лорну сверху. Их глаза встретились, и обе замерли.

– Катрина того не стоит, Лорна! Не стоит она того!

Слезы грозили прорваться на поверхность, но Лорна подавила их, только глаза заблестели. А вот легкое подрагивание нижней губы она остановить не смогла.

– Это она сделала! Она нами вертит!

– Я знаю, – серьезно ответила Келли, все еще учащенно дыша. – Но она не стоит твоей свободы, а именно этого она и добивается. Новое обвинение поставит крест на твоем условно-досрочном.

Глаза Лорны наполнились слезами, несмотря на все ее старания. Я не могу потерять тебя теперь, когда я тебя наконец нашла! Теперь все будет по-другому.

– Она все испортила, – прошептала она.

Взгляд Келли смягчился, и в первый раз за все время она позволила всем своим чувствам, которые она испытывала к этой женщине, отразиться у нее на лице.

– Ты меня не потеряешь.

А потом над ними нависла Катрина.

– Дождаться не можешь, пока не окажешься в своей камере, чтоб твоя шлюха тебя отходила? – ее голос поднялся до визга, который было слышно по всему блоку. – Ой, я и забыла, что вы больше не в одной камере!

Катрина отклонилась назад и занесла ногу для удара. Понимая, что шансов отбить его нет, Лорна прижала Келли к груди и изо всех сил крутнулась, чтобы перевернуть их соединенные тела и принять на себя основную тяжесть удара. Она зажмурилась и втянула воздух, приготовившись к вспышке боли… Которой так и не последовало.

Элейн прижала Катрину к стене и уперла конец своей дубинки ей в поясницу. Охранница выглядела так, словно ее сейчас хватит сердечный приступ от пробежки по коридору. Пот тек по ее вискам, верхняя губа взмокла.

– Попытка драки, – она запнулась, чтобы сделать столь необходимый вдох, – и нахождение вне камеры после отбоя? – Элейн рассмеялась мягким кудахтающим смешком. – Нехорошо. Совсем нехорошо.

Катрина что-то проворчала, но ее лицо было плотно прижато к бетонной стене так, что зубы прошлись по краске.

Роско дернул Лорну и Келли за воротники футболок, рывком поднимая на ноги.

Его грудь тяжело вздымалась.

– Похоже, Холлоуэй скоро познакомится с нашими частными апартаментами.

– Дыра? – выпалила Лорна, едва обретя равновесие и расправив задравшуюся футболку.

Роско ухмыльнулся.

– Ну Малли, ты же знаешь, что мы предпочитаем название «штрафной изолятор».

Чул начал двигаться к ним с того конца коридора, но Роско только отмахнулся.

– Слишком поздно очухался, ты, китаеза трусливая, – проворчал грузный охранник.

Лорна силой заставила себя не дергаться. Она почти не рассказывала Келли о штрафном изоляторе – в основном потому, что знала – само слово до смерти перепугает ее сокамерницу.

– А ее за что?! Она же ничего не сделала!

– Она нарушила режим. А за это по тюремным правилам полагается одиночка, а то еще и парилка или замазка – услужливо сообщила Катрина, но тут Элейн защелкнула на ее запястьях наручники, защемив нежную кожу.

– Ай!

– Что значит парилка?

Катрина хитро улыбнулась.

– Представь себе парилку в сауне, сучка.

Элейн вздохнула.

– Это не парилка. Это воспитательная мера.

Брови Келли поползли вверх.

– Что это значит?

Элейн уставилась на собственные туфли. Парилка была такой жесткой мерой воздействия, что даже большая часть охранников была против ее использования.

– Это… нагретая комната, где заключенные должны… ну…

– Поджариваться, – перебила Катрина. – И истекать потом, как свиньи на солнцепеке. И корчиться. Потому что это сущий ад и гребаная пытка!

Лорна не могла с этим не согласиться, так что она прикусила язык и взмолилась о том, чтобы эта ночь поскорее закончилась. Одиночка или любое другое место будет в самый раз, если только там не будет Катрины.

Казалось, что Келли сейчас рухнет в обморок.

– Спасибо за кошмарные подробности.

Катрина сладенько улыбнулась.

– Рада услужить.

– Я почти боюсь спрашивать, – Келли с опаской посмотрела на Лорну, – а что такое замазка?

Катрина счастливо рассмеялась.

– Она тебе не сказала? А как ты думаешь, почему у нее такие пустые глаза, когда она возвращается из дыры? Эта крутая задница в девяносто первом проторчала там шесть месяцев, и последний месяц держала голодовку! – хоть Катрина и терпеть не могла Лорну, но сейчас ее глаза взволнованно загорелись, а в голосе слышался восторг, граничивший с какой-то извращенной смесью боязни и восхищения. – Начальство приказало кормить ее через трубку. Это было адски круто!

– Лорна? – выдавила из себя Келли, вглядываясь в ее лицо.

Лорна попыталась промолчать. Иногда, в качестве составной части процесса перевоспитания, в дыре заключенных кормили только одним блюдом – замазкой.

Как могла она внятно описать отвратительную, тяжелую как плохо пропеченный хлеб, субстанцию, состоявшую из смеси муки, воды, яиц, тертой моркови и отварного картофеля, перебитую в плотную однородную массу и подававшуюся дважды в день в виде фунтового кирпичика – описать так, чтобы Келли при этом не хватил удар?

– Ну, – осторожно начала Лорна, – это просто такая еда. Но ты должна есть ее и не обращать внимания на вкус, потому что больше тебе ничего не дадут. Просто ешь ее и все, ладно?

Катрина снова залилась смехом.

– Делай, как твоя хозяйка говорит, а не так, как она сама делает, да, Холлоуэй?

– Умолкни! – Элейн подтолкнула блондинку вперед по коридору. – В те времена до Лорны никому не было дела, никто не пытался ее остановить…

Роско толкнул Лорну и Келли в том же направлении и нараспев добавил:

– А если бы кто-то попробовал, он бы долго не протянул. Давайте, сделайте мне одолжение и не заставляйте меня слишком долго ждать, дамы.

– А я знаю, что кто-то долго и не протянет, – вызверилась Катрина, бросая мрачный взгляд на Лорну и Келли.

И на какую-то секунду Лорне показалось, что она увидела в ее глазах проблеск человеческих чувств. Но он исчез в мгновение ока, оставив ее недоумевать, а был ли он вообще.

Она очень серьезно посмотрела на женщину, которая осмелилась назвать себя ее другом.

– Я тоже.

Келли, Катрина и Лорна расположились на длинных железных скамейках в камере-накопителе, ожидая, пока их заберут в штрафной изолятор. Они сидели здесь уже несколько часов, глядя друг на друга в свинцовом молчании.

– Я боюсь, – прошептала Келли и перевела взгляд на скамью на том конце камеры и на Катрину, которая прикрыла глаза и прислонилась головой к стене.

– Нечего бояться, – уверенно ответила Лорна. – Делай, что тебе говорят охранники, и не создавай проблем. В дыре сидят не только наши, девочки со строгого режима там тоже есть. Так что относятся ко всем одинаково паршиво – как к худшим из худших. Охрана там другая. Если начнешь задираться, они просто вышибут из тебя дух. Будь осторожна.

Темно-серые глаза распахнулись.

Лорна успокаивающе улыбнулась.

– Сильно не переживай. Твой язык – единственное, что может довести тебя до беды, а разговаривать с охраной там все равно запрещено.

Келли закатила глаза.

– Еще что-то?

Лорна пожала плечами.