Текст книги "Вселенная внутри нас. Как сохранить себя в современном мире"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Почему был распят Иисус? По той простой причине, что он отказался верить, он хотел получить личное переживание. В Библии бо́льшая часть его жизни полностью отсутствует, восемнадцать лет отсутствуют. А в жизни длиною в тридцать три года восемнадцать лет – это бо́льшая часть. О нем упоминают, когда ему двенадцать лет, затем о нем упоминают, когда ему тридцать, а в тридцать три года его распинают.

Что произошло между двенадцатью и тридцатью годами? Где он был? За эти восемнадцать лет он побывал у многих мастеров, он посетил многие тайные школы. В частности, он жил в тайной школе ессеев, все его учение происходит из этой тайной школы. Все эти восемнадцать лет были годами глубокой медитации, экспериментов; он подошел к глубочайшему ядру своего существа. Когда он достиг, когда он сам пришел к пониманию того, что есть истина, это было доверие, это не было верой.

Доверие нужно заслужить; вера – это очень дешевый заменитель. Вера означает, что вы боитесь сомнения, так как сомнение создает проблемы и приводит вас в состояние замешательства. А вы недостаточно отважны, чтобы жить в замешательстве, недостаточно отважны, чтобы жить в состоянии хаоса, в анархии – а сомнение создает их. Поэтому вы немедленно подавляете сомнение, а вера – это способ его подавить.

Путь к доверию – сомнение, причем сомнение до самого конца. Пройдите весь путь! Не подавляйте свое сомнение ни в одном пункте, иначе вы упустите доверие. Доверие возникает из сомнения не посредством подавления, а посредством переживания сомнения, достигшего своего крайнего предела.

Если вы продолжаете сомневаться, сомневаться и сомневаться, то наступает момент, когда сомнение разрушает любую веру, все религиозные убеждения испаряются в пламени сомнений, а то, что остается, является вашим существом. Теперь не в чем сомневаться, так как вы усомнились во всем, в чем только возможно. Когда сомневаться больше не в чем, сомнение умирает, совершает самоубийство, потому что его больше ничего не поддерживает, ничто не подпитывает. Таким был мой путь. Я достиг не с помощью веры, я достиг с помощью сомнения. Лучше начинать как великий сомневающийся, чем как верующий, потому что верующий всегда будет оставаться фальшивым, он всегда будет оставаться поверхностным, пустым. Вера всегда находится лишь на поверхности: царапните чуть глубже, и немедленно обнаружится сомнение. Доверие нуждается в постоянной ковке; в качестве молота должно использоваться сомнение. Пока вы не достигнете твердого основания…

Американский тенор дебютирует в «Паяцах» в миланском оперном театре Ла Скала. Когда он заканчивает захватывающую арию «Vesti la Giubba», зал аплодирует, а Карбоньо, старик, сидящий в первом ряду, встает и кричит:

– Спой это снова!

Тенор, обрадованный этой просьбой, исполняет арию на бис. Карбоньо, любитель оперы, снова вскакивает и просит:

– Спой это снова!

После пяти исполнений на бис тенор подходит к краю сцены и говорит:

– Спасибо за ваш очень теплый прием.

Старик снова кричит:

– Спой это снова!

– Сожалею, сэр, – говорит тенор, – но нам нужно продолжать. Я не могу спеть это снова.

– Нет! – заявляет фанат оперы. – Ты будешь петь это снова, пока не споешь правильно!

Нужно продолжать и продолжать сомневаться – пока вы не споете правильно! Сомнение – это меч: оно разрубает все, во что вы верите, но это опасный путь. Путь к истине не может не быть опасным, потому что истина – это высочайший пик. Чем выше вы взбираетесь на Эверест, тем более опасным становится подъем. Один неверный шаг – и вы исчезнете навсегда.

Истина освобождает, но чтобы достичь вершин истины, вам придется пройти через очень узкий проход. Это опасно. Поэтому миллионы людей принимают решение жить в своей темной долине, и они верят, что Эверест существует, и что он залит солнцем, и что существует потрясающая красота – ведь туда добрался Иисус, туда добрался Будда. «Мы можем в них верить. Для чего нам идти туда? Мы можем с комфортом жить в своей темной долине. Нет никакой необходимости подвергать себя риску».

Но без риска нет истины, без риска нет жизни. Вы должны научиться рисковать, вы должны стать игроком.

Если вы сомневаетесь и продолжаете сомневаться, наступает момент, когда все, во что вы верили, исчезает, испаряется. Это почти состояние безумия. В любой момент можно упасть в окружающую вас бездну. Если человек падает, происходит срыв. Если человек остается бдительным и осознающим, внимательным, осторожным, происходит прорыв.

Третий вопрос:

Ошо,

Я слышала, что ты иногда придумываешь вопросы, чтобы они подходили к твоим шуткам. Так ли это? Пожалуйста, скажи правду!

Доверие – это предельный прорыв: оно помогает вам самостоятельно узнать истину. А истина освобождает, только когда она ваша собственная. Чужая истина не может никого освободить, она создает рабство и ничего больше.

Мне очень трудно быть правдивым. Я не верю ни во что, даже в истину – я совсем не серьезный человек! Я верю в игривость. Поэтому… какое это имеет значение, чей это вопрос? Ты думаешь, что когда вопрос придумываешь ты, это лучше, чем когда я его сочиняю? Ты думаешь, что когда ты сочиняешь вопрос, это действительно ты его сочиняешь? Или это я придумываю его через тебя?

Если мне нужно будет рассказать завтра какую-то шутку, то я могу сказать что-нибудь сегодня, и завтра придет много записок с вопросами! На самом деле мне нет необходимости придумывать – я могу создавать вопросы внутри вас, это нетрудно. Иначе почему приходит так много вопросов?

Но, похоже, ты серьезна. А я серьезен только в том, что касается шуток, во всем остальном я несерьезен. Вот почему вы никогда не видите, чтобы я смеялся шуткам, я по-настоящему серьезен, так как шутки – это не повод для смеха… Это не шуточное дело! Это одна из самых серьезных вещей в жизни; фактически, единственная серьезная вещь.

Ты спрашиваешь меня: «Я слышала, что ты иногда придумываешь…» Иногда? Всегда, каждый день, потому что, когда я наталкиваюсь на хорошую шутку, я не могу ждать до завтра. Кто знает? Завтра может наступить, а может и не наступить. Может быть, меня здесь не будет, может быть, здесь не будет вас – а шутка должна быть рассказана!

Вот, послушай эти шутки: они не могут остаться нерассказанными!

Негр идет на рыбный рынок и покупает себе на ужин угря. Он кладет его в карман пальто и решает, перед тем как пойти домой, пропустить стаканчик. За стаканчиком следует еще один, и еще один…

Через несколько часов он с трудом добирается до дома и нетвердым шагом идет в туалет пописать. Покачиваясь взад и вперед, он роется у себя в брюках и вытаскивает, как он думает, своего дружка. Он чувствует, что по его ногам стекает что-то теплое, затем смотрит вниз и, выпучив глаза от изумления, говорит:

– Я знал, что ты большой, и я знал, что ты черный, но я, черт побери, не знал, что у тебя такие красивые, такие большие голубые глазки!

Посетитель заходит в кабинет окулиста с картонной коробкой в руках. Он вручает коробку окулисту, тот открывает ее и, взглянув на ее содержимое, восклицает:

– Ух ты! Это самая большая какашка, которую я когда-либо видел!

– Правда, красивая? Я сам ее сделал!

– Она, наверное, не меньше двух футов длиной!

– Двадцать пять с половиной дюймов, если точно! – хвастается посетитель. – И четыре и три четверти дюйма в диаметре!

– Невероятно! Сколько она весит?

– Полтора фунта! – раздается гордый ответ.

– Это просто поразительно! – восклицает окулист, не в силах отвести свой взор от такого удивительного экспоната. – Но зачем было приносить ее ко мне? Я ведь окулист!

– Видите ли, у меня такая проблема: каждый раз, когда я делаю одного из этих монстров, у меня глаза из орбит лезут!

Мэри приходит в полицейский участок со своей матерью. Громко всхлипывая, она сообщает полицейскому, что ее изнасиловали. Офицер спрашивает, когда и где это произошло.

– Ну, – говорит Мэри, плача, – три дня назад – на кладбище, на следующий день – в лесу, а вчера вечером – у Джонни в комнате!

До вас не дошло! Может быть, дойдет эта?..

Дино добился расположения Салли, стенографистки в офисе. Она соглашается провести с ним выходные при условии, что он захватит с собой презерватив.

После того как они поднимаются в спальню, он признается, что не знает, как им пользуются, и она надевает ему презерватив на большой палец руки, чтобы показать, как это делается. Затем они выключают свет и энергично берутся за дело.

Через несколько минут Салли говорит:

– Я чувствую что-то липкое. Похоже, ты порвал эту штуку.

– Нет, – отвечает Дино, включая свет. – Вот он, по-прежнему у меня на пальце!

И ты спрашиваешь меня: «Так ли это? Пожалуйста, скажи правду!»

Даже этот вопрос придуман мною! Какая еще правда нужна, чтобы доказать это? Ты не задавала его; но я на него ответил!

Два еврея гуляют. Впереди они замечают Мойшу, который идет по тротуару переваливаясь по-утиному.

– Держу пари, что у него геморрой, – говорит Саул. – Вот почему он так ходит!

– Нет, – говорит Янкель, – у него яйца распухли, вот почему!

Они догоняют Мойшу и рассказывают ему о пари, которое только что заключили.

– Ты ходишь так из-за сильного геморроя, не правда ли? – спрашивает Саул.

– Нет, – отвечает Мойша.

– Ага! – восклицает Янкель. – Тогда это из-за твоих распухших яиц, верно?

Мойша останавливается и поворачивается к ним:

– Извините, но вы оба проиграли. Видите ли, я собирался просто от души пернуть, но…

На сегодня достаточно.

Глава 11
Вера – это ложь

Первый вопрос:

Ошо,

Есть ли качество у Ничто?

Ничто может быть либо просто пустотой, либо огромной наполненностью. Оно может быть негативным, оно может быть позитивным. Если оно негативно, оно подобно смерти, темноте. Религии называли его адом. Это ад, потому что в нем нет радости, нет песни, нет биения сердца, нет танца. Ничто не цветет, ничто не открывается. Это просто вакуум.

Это пустое Ничто создало в людях сильный страх. Вот почему – особенно на Западе – бога никто и никогда не называл Ничто, за исключением нескольких мистиков, таких как Дионисий, Экхарт, Бёме; но они не являлись представителями главного направления западной мысли. На Западе Ничто всегда представляли в негативных терминах, и поэтому в связи с ним возник огромный страх. Людям продолжают говорить, что пустой ум – это мастерская дьявола.

На Востоке знали и о позитивном аспекте пустоты; это ценнейший вклад в человеческое сознание. Будда рассмеется над утверждением, что пустота – это мастерская дьявола. Он скажет: «Только в пустоте, только в отсутствии чего-либо случается божественность». Но он говорит о позитивном явлении.

Для Гаутамы Будды, для Махавиры, для долгой традиции мастеров Дзен и даосов пустота означает просто отсутствие чего-либо. Все исчезло, и, поскольку все исчезло, осталось чистое сознание. В зеркале ничего не отражается, но зеркало есть. Сознание свободно от содержимого, но сознание есть. Пока оно было заполнено содержимым, в нем было так много всего, что вы не могли знать, что оно из себя представляет. Сознание, заполненное содержимым, – это то, что мы называем умом. Сознание, свободное от любого содержимого, – это то, что мы называем не-умом или медитацией.

Создать внутри себя пустоту – это цель медитации, но эта пустота не имеет ничего общего с негативным представлением. Она полная, более чем полная. Она настолько полная, что начинает переливаться через край. Будда определил такую пустоту как переполняющее сострадание.

Слово «сострадание» прекрасно. Оно происходит от слова «страсть»[17]17
  В оригинале соответственно: compassion (англ.) – сочувствие, сострадание, и passion – вспышка чувств, страсть.


[Закрыть]. Когда страсть трансформирована, когда сильное желание искать другого человека исчезает, когда вам достаточно вас самих, когда вы ни в ком не нуждаетесь, когда само желание, направленное на кого-то другого, испарилось, когда вы полностью счастливы, блаженны, просто пребывая в уединении, тогда страсть становится состраданием. Теперь вы ищете другого человека не потому, что вам пусто и одиноко; теперь вы ищете другого потому, что вы слишком наполнены и вам хочется поделиться.

Просветленный человек, точно так же как и непросветленный, ищет другого человека, но существует качественное отличие. Непросветленный человек ищет другого потому, что чувствует в себе негативную пустоту. Когда он один, он не чувствует себя в уединении, он чувствует себя одиноким.

Запомните: уединение и одиночество[18]18
  В оригинале соответственно aloneness от alone – единственный, один, в одиночку, и loneliness от lonely – одинокий, страдающий от одиночества.


[Закрыть] – это не синонимы, что бы там ни говорилось в словарях. Это не вопрос языка, это нечто экзистенциальное. Одиночество негативно – вам чего-то не хватает. Уединение позитивно – вы что-то нашли. Непросветленный ищет другого человека, потому что такова его потребность; он нуждается в нем, жаждет его присутствия. Он впивается в другого человека, он вцепляется в него. Он всегда боится, что тот может уйти. Мужья боятся, жены боятся, родители боятся, дети боятся, все боятся. Даже ваши так называемые религиозные учителя боятся, что ученики могут их покинуть, поэтому им приходится соглашаться с учениками и идти с ними на компромисс. Понимаете ли вы иронию этого?

Джайнские монахи посылают мне письма, в которых говорится: «Мы хотим встретиться с вами, но не можем, так как наши последователи против этого. Они сердятся, они становятся агрессивными». Учителя боятся последователей! Что же это за учителя? Они нуждаются в последователях, потому что без последователей они никто – власть в руках последователей. Последователи фактически диктуют правила. Они говорят: «Делай это, говори это, веди себя таким образом – только тогда мы будем тебя уважать. Конечно, мы будем уважать тебя – если ты будешь оправдывать наши ожидания». Это деловой контракт.

Эти так называемые религиозные лидеры продолжают держаться за своих последователей, а последователи в ответ, разумеется, выражают им глубокое почтение, уважение. И те и другие удовлетворены. Последователям нужен тот, за кем они могут следовать, а лидеру нужны те, кто будут следовать за ним. И те и другие удовлетворяют потребности друг друга, но и те и другие зависимы; и те и другие цепляются друг за друга, пытаются обладать друг другом.

Как раз на днях я читал заявление… одна христианская организация в Англии спрашивала у издательства «Шелдон пресс» – так как «Шелдон пресс» принадлежит этой христианской ассоциации, это одно из отделений этой организации, – почему они издали мои книги. «Шелдон пресс» выпустило в свет семь моих книг; директор, похоже, в меня влюбился. Директор ответил: «Мы издали эти книги, потому что они прекрасны, и мы издали эти книги, поскольку они ближе всего к учению Иисуса». Но руководитель ассоциации и люди, которым она принадлежит, очень разгневаны; они могут даже уволить директора «Шелдон пресс» с работы.

Они спросили одного из моих саньясинов, который служит священником в Кембриджском университете: «Почему вы, будучи священником, христианским священником, носите оранжевую одежду?» И в церкви делают Динамическую медитацию! Они потребовали объяснений; естественно, они напуганы.

Но этот саньясин не боится. Он написал им прекрасное письмо, в котором сказано: «Я занимаюсь делом Христа, я занимаюсь делом живого Христа, и я не вижу никакой разницы». Но обычно… теперь его могут выгнать, скорее всего, выгонят. Ни одна организованная религия не может терпеть таких бунтарей, такого проявления индивидуальности.

Последователи хотят, чтобы вы вели себя так, как решают они, как решает традиция, и если вы нуждаетесь в их уважении, вы обречены на то, чтобы следовать за ними. Они будут следовать за вами, а вы – за ними. Поэтому я говорю, что лидеры – неважно, религиозные они или политические, – это последователи своих собственных последователей.

И это критерий того, является ли человек на самом деле мастером или нет. Мастер – это тот, кто не следует за последователями, кто ни в чем не идет на компромисс, потому что у него нет в этом потребности. Есть у него люди или нет, вопроса корысти не существует.

Непросветленный ищет другого человека, потому что он чувствует себя одиноко. Это могут быть отношения типа «учитель – ученик», это может быть игра «муж – жена», это может быть дружба… это могут быть любые отношения. Вы ищете другого из-за одиночества, а другой, в свою очередь, ищет вас из-за одиночества. А два одиночества неизбежно создадут ад, ужасный ад, потому что они оба негативны. Когда встречаются два минуса, происходит не просто сложение, происходит умножение. То же самое верно для двух плюсов: когда они встречаются, происходит не просто сложение, происходит умножение.

Просветленный тоже ищет другого. Иисус странствовал из одного города в другой – зачем? Махавира прошел пешком тысячи миль – зачем? В течение сорока двух лет постоянно передвигался Будда… он всегда был в движении. Даже когда он был очень старым, восьмидесяти двух лет, он по-прежнему переходил из деревни в деревню по той простой причине, что нужно было найти кого-то, с кем бы он мог поделиться. Но это не нужда, поэтому он не пойдет на компромисс. Это не нужда, поэтому он не будет завладевать. Это не нужда; на самом деле, это ее полная противоположность – щедрость.

Он подобен дождевой туче, которая полна влаги: она хочет где-нибудь пролиться ливнем. Если она может найти сад, хорошо; если она не может найти сада, то она все равно прольется. Она может пролиться даже на камни – это не важно; она должна пролиться. Когда раскрывается цветок, аромат должен быть высвобожден. Узнает об этом кто-нибудь или нет, неважно. Это не нужда, это переполняющая радость. Когда есть переполняющая любовь, тогда это сострадание.

Страсть возникает из негативной пустоты, а сострадание – из позитивной пустоты.

Будда говорит, что подлинного человека мудрости можно распознать только по одному признаку – по его состраданию, его любви. Он будет излучать сострадание. Он всегда будет готов помочь людям на пути. Люди будут оскорблять его, люди будут всеми возможными способами выступать против него, люди будут злиться на него, поскольку они крепко спят, и для того чтобы направить их на путь, ему приходится их будить. А никому не нравится, когда тревожат их сон: людям снятся прекрасные сны, а вы их трясете, вы их будите, вы разрушаете их сны, а это – все, что у них есть. Если у них этого нет, они одиноки, они пусты. Поэтому они каким-то образом заполняют свое внутреннее пространство снами, проекциями, воображаемыми вещами.

И функция мастера в том, чтобы разрушить все ваши сны, освободить вас от всего содержимого. Но когда вы отбрасываете все содержимое сознательно, добровольно, вы чувствуете не одиночество – вы пребываете в уединении. Уединение прекрасно, одиночество уродливо. Одиночество подобно ране, уединение подобно цветку. Одиночество болезненно – Сёрен Кьеркегор называл его «смертельной болезнью», а уединение – это жизнь, жизнь в изобилии. Это здоровье.

Санскритское слово, обозначающее здоровье, очень красиво. В английском слове тоже есть своя красота. Слово health (здоровье) означает, что рана исцелена; оно происходит от слова healing (исцеление). Человек больше не болен, раны негативной пустоты больше нет. Она исцелена. Это красиво, но не идет ни в какое сравнение с санскритским словом, обозначающим здоровье. Санскритское слово, обозначающее здоровье, – это свастхия. Оно означает «стать центрированным». Оно означает прийти к своему собственному «Я», осознать свое собственное «Я». Сва означает «Я», свастхия означает «укоренение в „Я“».

Люди не укоренены в своем собственном «Я», поэтому они цепляются за других. Любое цепляние – это признак того, что вы боитесь: если вы останетесь одни, вы будете не в уединении, вы будете просто одинокими, несчастными.

Западу еще предстоит осознать этот факт, имеющий огромное значение. Западные религии по-прежнему ограничиваются молитвой. Они не прикоснулись даже к периферии медитации по той простой причине, что медитация означает пустоту, а для них пустота подразумевает только одно – одиночество, отсутствие чего-либо. И они чувствуют, что если вы станете пустыми внутри, то начнете падать в бездну, пропадете.

Но мы ощутили вкус совершенно другого качества пустоты. Мы ощутили вкус скрытой в ней божественности, мы узнали в ней высшую степень блаженства, мы узнали ее благословение.

Мое собственное переживание таково, что нет большей радости, чем быть в уединении; радость любви вторична. И радость любви возможна, только если вы узнали радость уединения, потому что только тогда у вас есть что-то, чем можно поделиться. Двое нищих, которые встретились и вцепились друг в друга, не могут быть счастливыми. Они сделают друг друга несчастными, так как каждый будет надеяться – и надеяться напрасно, – что «этот человек сделает меня счастливым». И оба ждут друг от друга именно этого… Они не могут сделать друг друга счастливыми. Они оба слепы, они не могут помочь друг другу.

Я слышал историю про охотника, который заблудился в джунглях. Трое суток он не мог никого найти, чтобы спросить, как выйти из леса, и стал все больше и больше впадать в панику – трое суток без еды и трое суток постоянного страха перед дикими животными. Трое суток он не мог спать, он сидел на дереве, боясь, что на него нападут. Там были змеи, были львы, были дикие животные.

На четвертый день рано утром он увидел сидящего под деревом человека. Можете представить его радость. Он бросился к этому человеку, обнял его и воскликнул:

– Какая радость!

Другой человек тоже обнял его, и они оба были невообразимо счастливы. Они спросили друг у друга:

– Почему ты так радуешься?

Один ответил:

– Я заблудился и ждал, пока мне кто-нибудь встретится.

Тогда другой сказал:

– Я тоже заблудился и ждал, пока мне кто-нибудь встретится. Но если мы оба заблудились, то радоваться просто глупо. Теперь мы будем блуждать вместе!

Именно это и происходит: вы одиноки, другой человек одинок – и вот вы встретились. Сначала медовый месяц: эта радость от того, что вы встретили другого, что вы больше не одиноки. Но через три дня или, если вы достаточно разумны, через три часа… все зависит от того, насколько вы разумны. Если вы глупы, тогда это займет больше времени, потому что человек ничему не учится; разумный человек может увидеть немедленно, через три минуты… «Что мы пытаемся сделать? Этого не произойдет. Другой так же одинок, как и я. Теперь мы будем жить вместе – два одиночества вместе. Две раны вместе не могут помочь исцелиться одна другой. Двое слепых, ведущих друг друга…» Кабир говорит, что оба слепых рано или поздно упадут в колодец, причем скорее рано, чем поздно.

Пустота, медитативность, состояние не-ума – это абсолютно иное явление. Одиночество естественно. Вы рождаетесь одинокими, и ребенок сразу начинает искать другого человека, он начинает искать мать, он начинает искать кого-то на ощупь. Он цепляется за мать, он не хочет, чтобы его оставляли одного даже на несколько мгновений. Он начинает плакать, он начинает кричать, он поднимает такой шум, что мать возвращается. Он учится этому языку – теперь матерью можно манипулировать. Это очень странный мир! Даже младенцы становятся политиками. Они знают, как манипулировать. Они начинают плакать, они начинают рыдать.

Вот что однажды произошло.

Я ехал в гости к другу с одним знакомым, который вез меня на машине. С ним был его маленький сын – ему было не больше трех лет. Друг зашел к какому-то человеку, чтобы узнать, дома тот или нет. Я сидел на заднем сиденье автомобиля, а ребенок сидел спереди. Ребенок увлекся игрой и каким-то образом ударился головой о руль. Я закрыл глаза, как будто я этого не видел. Он посмотрел на меня и не издал ни звука. Через десять минут, когда вернулся его отец, он начал плакать.

Я сказал:

– Это неправильно! Это нечестно! Почему ты плачешь сейчас?

Он ответил:

– А что мне делать? – ответил он. – Какой был смысл плакать тогда? Ты даже не смотрел на меня!

– Сейчас тебе не может быть больно, – сказал я. – В тот момент тебе было больно, я знаю.

Но он уже научился политике, потому что немедленно понял: «Этот человек не обратит на меня никакого внимания. Даже если я заплачу или зарыдаю, это бесполезно. Вот когда вернется мой отец, тогда!..»

Ребенок ведет себя по-другому в присутствии своей матери. Когда матери нет, он становится более взрослым, более зрелым, потому что ему приходится быть бдительным и осторожным – он один, матери нет. Когда мать рядом, он может делать все что угодно, он может рисковать.

С негативным аспектом мы знакомы с самого детства, но позитивный аспект должен быть открыт. Это открытие продолжается всю жизнь; человек должен продолжать открывать его.

Медитация – это не что иное, как метод открытия позитивного аспекта пустоты, ее позитивного качества. Медитация означает очень осознанное избавление от содержимого ума – когда вы знаете, что вы от него избавляетесь. И когда вы от него избавились, вы неожиданно понимаете, что все исчезло, но вы есть и вы более наполнены, чем когда бы то ни было, потому что все эти мысли, весь этот хлам, который вы все время носили с собой, просто занимал ваше пространство. Теперь все пространство, все небо доступно, и ваше сердце может раскрыть свои лепестки. На Востоке мы называем это «тысячелепестковым лотосом». Теперь есть пространство. Если вы продолжаете нести в своем уме весь этот хлам, разве внутри вас найдется место, чтобы открылся тысячелепестковый лотос? Внутри вас мало пространства. Вы настолько заполнены мусором, хламом, что у вас внутри могут расти только сорняки, но не розы. Розы не могут расти; им нужно немного простора.

Пустота – это простор, а быть просторным означает быть огромным. Ощутив пустоту в ее позитивном качестве, вы чувствуете безбрежность, вы чувствуете бесконечность. Вы не видите нигде никаких пределов, вы беспредельны. Даже небо не является пределом! Это переживание делает вас просветленными. Это переживание делает вас полными света, жизни, любви – настолько полными, что все это начинает переливаться через край; настолько полными, что теперь вы способны делиться.

Только медитирующий человек может быть любящим. В прошлом люди пытались быть либо любящими, либо медитирующими; и те и другие терпели неудачу. Вся история человечества – это история поражений, и величайшим из поражений было то, что любящие потерпели неудачу, поскольку они не были медитирующими. Без медитации у вас нет ничего, чем можно было бы поделиться; для того чтобы чем-то поделиться, вы должны прежде всего это иметь. А медитирующие люди потерпели неудачу, поскольку, вместо того чтобы стать ничем, вместо того чтобы стать никем, вместо того, чтобы стать переживанием предельной пустоты, шуньяты, они наполнили себя мантрами, песнопениями, молитвами, постоянным повторением каких-то слов. Они не были Ничем, они не были в состоянии пустоты. Может быть, они не думали о мирском, не думали о деньгах, не думали о политике – но думали о боге.

Неважно, о чем вы думаете: думание как таковое удерживает вас далеко, очень далеко от прекрасного переживания пустоты. Неважно, мантры это или песни из кинофильмов – в любом случае вы слишком заполнены мусором. Не имеет значения, был этот мусор собран из священных писаний или из журналов вроде «Плейбоя», – это тот же самый мусор.

Человек должен полностью очиститься от всех этих «Плейбоев», Библий, Гит. Человек должен полностью очиститься от всех Коранов и Вед. Когда вы окажетесь в этом прекрасном пустом пространстве, вы узнаете, что такое божественное, что такое истина, что такое свобода. На самом деле, когда вы это узнаете, любовь неизбежно случится как тень этого, как следствие этого.

Медитирующие люди потерпели неудачу, потому что они не были настоящими медитирующими, они занимались чем-то другим, называя это медитацией. Они занимались концентрацией; они занимались созерцанием; они занимались молитвой; они занимались песнопениями; и они занимались еще тысячью других вещей, но не медитацией. На самом деле, они избегали медитации – религиозными способами. Обычные люди избегают медитации мирскими способами, а ваши так называемые святые избегают медитации «духовными» способами, но это то же самое – избегание.

Человек должен открыть позитивное качество пустоты. Он должен найти достаточно отваги, чтобы войти в нее. Познав ее, вы познаете все, что стоит познать. Тогда вы можете делиться. И тогда вы не только можете делиться, тогда вы можете понять Коран, Библию, Гиту, потому что эти книги – творения людей, познавших ту же самую позитивную пустоту, то же самое прекрасное Ничто. Вы не можете понять Христа, если вы не христос, вы не можете понять Будду, если вы не будда. Пока вы не станете буддой, вы будете просто попугаем, повторяющим Дхаммападу. Пока вы не станете Магометом, вы не сможете понять ни единого слова в Коране. Это невозможно: если у вас нет той же самой осознанности и той же самой связи с первичным источником вещей, как можете вы понять Магомета? Ни один мусульманин не понимает Магомета, ни один христианин не понимает Христа, ни один буддист не понимает Будду, ни один джайн не понимает Махавиру. Они просто подражатели, повторяющие как попугаи, продолжающие действовать механически, и все их стремление в том, чтобы заполнить негативную пустоту. Негативную пустоту нужно не заполнять; вы должны сознательно познать ее, узнать, что «да, она существует внутри меня».

В тот момент, когда негативная пустота соединяется с осознанием, она становится позитивной – происходит чудо. В тот же самый момент эта алхимия трансформирует вас. Позвольте мне повторить: негативная пустота плюс осознание равняется положительной пустоте.

Второй вопрос:

Ошо,

Почему так называемые религиозные люди против тебя?

Они не религиозны, они только так называемые религиозные люди, поэтому они неизбежно будут против меня. Так называемые религиозные люди всегда были против религиозных людей; в этом нет ничего нового, это самая древняя в мире ситуация. Они почитают религиозного человека, только когда он умер, потому что тогда проблемы не существует.

Живой Иисус – это проблема. Он беспокоит вас во многих отношениях, в тысячах отношений. В его присутствии вы начинаете чувствовать, что все, что вы есть, это лишь навоз священной коровы, ничто иное. Это ранит, это ранит эго. Так называемый религиозный человек начинает выглядеть очень глупо. Он и есть глупый, но когда он живет среди других так называемых религиозных людей, он выглядит святым. Он – раввин, он – пандит, он – священник, его уважают люди. Как только он подходит близко к действительно религиозному человеку, он немедленно становится ничем. Ощущается та самая негативная пустота. Теперь он может видеть, что внутри него – темнота.