Текст книги "Сохраняя веру (ЛП)"

Автор книги: Бет Ринью

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

– Коул, – прошептала я, глядя на его длинные темные ресницы, загибающиеся к векам, пока он спал. – Коул, – я снова толкнула его локтем, на этот раз шепча чуть громче. Наконец он открыл глаза. Утром они были еще более яркого оттенка зеленого. Как я могла забыть об этом? – Тебе нужно уходить, пока Джоуи не проснулась.

Парень провел рукой по своим светло-русым волосам, немного сбитый с толку.

– Да, хорошо, – прошептал он, снова закрывая глаза.

Я села и уставилась на его обнаженное тело, когда он повернулся, чтобы лечь на живот, давая мне безупречный вид на идеальную задницу, все еще демонстрирующую намек на загар, оставшейся с лета, проведенного на пляже. С тех пор, как мы в последний раз спали вместе, он определенно прибавил в мышцах. Тогда у него было великолепное тело, но сейчас оно стало еще лучше.

«Хватит, Фейт! Прекрати! Твоя дочь проснется с минуты на минуту, и она не должна знать, что ее отец спит голым в твоей постели».

Я встала, натянула футболку и спортивные штаны, прежде чем вернуться к кровати, на этот раз настроенная решительно. Еще раз взглянув на сексуальный вид передо мной, я, наконец, взяла себя в руки.

– Коул! – Я положила руку ему на плечо и легонько встряхнула. На этот раз парень вскочил, все еще выглядя немного озадаченным, но, по крайней мере, мы продвинулись вперед. – Тебе нужно уходить отсюда, пока Джоуи не проснулась.

– Да, хорошо. – Он потер глаза тыльной стороной ладони, громко и выразительно зевнул и потянулся за одеждой. – Эй, Дини?

– Да? – Я развернулась, подойдя к двери спальни.

– Я и забыл, как мне нравилось заниматься с тобой сексом. – Он сверкнул своей кривой мальчишеской улыбкой, и мой желудок, возможно, слегка затрепетал.

– Может, ты просто оденешься? – Я закатила глаза и не позволила себе улыбнуться, пока не вышла из комнаты.

Громкий вздох вырвался из моего горла, когда я вошла в кухню и увидела Джоуи, сидящую за столом со своим огромным плюшевым мишкой Агнес, которого она назвала в честь одной из монахинь в школе. Перед каждым из них стояла миска с хлопьями, и малышка была погружена в разговор со своим пушистым другом. Иногда я стояла за дверью ее спальни и слушала, как Джоуи разговаривает со своими куклами и мягкими игрушками. Воображение у нее было невероятное. Она ловила каждую мелочь вокруг себя и развивала ее, и именно поэтому я не хотела, чтобы она знала, что Коул провел здесь ночь.

– Мамочка! – воскликнула она, когда я объявила о своем присутствии.

– Эй, Джоуи, что ты делаешь так рано в субботу? – Я наклонилась и поцеловала ее, прежде чем пойти за кофе.

– У Агнес артрит в колене, и она не могла заснуть, поэтому мы решили встать пораньше и съесть шоколадные хлопья.

– У неё что? – Я не могла не хихикнуть, точно зная, откуда она это услышала.

Моя мать вечно жаловалась всем, кто хотел ее слушать, на артрит в колене. Теперь бедняжку Агнес постигла та же участь. Маленькая повторюшка!

Она подняла Агнес со стула и указала на ее ногу

– Думаю, ей нужно принять лекарство бабушки.

– Ох… бедная Агнес, – подыграла я, наливая воду в кофеварку.

– Кто здесь? – Джоуи вытянула шею, услышав, как смывается вода в туалете.

– О… м-м-м…

– Джоуи фасолинка! – крикнул Коул, прежде чем я успела придумать оправдание.

– Папочка! – Ее глаза загорелись, когда она вскочила со стула и бросилась в его объятия, осыпая его лицо поцелуями. – Ты спал здесь ночью? – спросила она, ущипнув его за щеку, как всегда делала моя мать.

– М-м-м… – замялся Коул.

– Папочка заснул на диване, когда смотрел бейсбольный матч.

Джоуи нахмурила брови и обвила руками его шею.

– Но тебя не было на диване, когда я проснулась утром.

Он нервно рассмеялся.

– Это потому, что он был в ванной, – ответила я за него.

Малышка положила голову ему на плечо.

– Я люблю тебя, папочка.

– Я тоже люблю тебя, Джоуи фасолинка.

– Папочка, – сказала она громким шепотом, придвигаясь ближе к его уху.

– Да?

– Я знаю, почему ты по правде спал здесь ночью.

Мой желудок сжался, и взгляд широко распахнутых глаз встретился с ним.

– Почему? – спросил Коул, когда я затаила дыхание в страхе, ожидая ее ответа.

– Потому что ты выпил слишком много пива, а мама не разрешила тебе ехать домой.

Я облегченно выдохнула, прежде чем повернуться и налить себе чашку кофе.

– Ага, поэтому, – крикнула я.

Джоуи прижалась лбом ко лбу Коула.

– Глупыш! – Она хихикнула, когда он начал щекотать ее. – Ты останешься и съешь со мной шоколадные хлопья?

– Конечно. – Он подошел, чтобы сесть, и Джоуи ахнула.

– Папочка! Ты же сядешь на Агнес!

Он поднял мягкую игрушку и посмотрел в ее пуговичные глаза.

– Ой, прости, Агнес.

Джоуи громко расхохоталась, а я молча стояла и смотрела на них. Я никогда не думала о нас троих как о семье, потому что мы никогда не проводили время все вместе одновременно, но сегодня утром меня впервые осенило: эта красивая маленькая девочка, которую я люблю больше всего на свете, была такой же его, как и моя. Вместе мы создали самое главное в моей жизни. Я никогда не видела в нем ничего, кроме парня, который обрюхатил меня, но стоя в этой крошечной кухоньке, наблюдая, как Коул и Джоуи взаимодействуют друг с другом, и, прокручивая в голове прошлую ночь, я начала смотреть на вещи по-другому.

ГЛАВА 3

ФЕЙТ

– Я спала с Коулом прошлой ночью! – выпалила я Натали, когда мы шли через открытый блошиный рынок с Джоуи всего в нескольких футах перед нами.

– Что? – Подруга замерла как вкопанная, и я приготовилась испытать на себе ее гнев, который вот-вот должен был последовать. Сама не знаю, зачем я ей это сказала, но исповедь перед Натали во взрослой жизни заняла место исповеди перед священниками в детстве.

– Джоуи, вернись! – крикнула я как раз перед тем, как Натали приготовилась наброситься на меня.

– Зачем ты это сделала?

Я пожала плечами.

– Не знаю. Мне нужно было…

– Пойдемте скорее, – заскулила Джоуи, топая обратно к нам и дергая меня за руку, чтобы сдвинуть с места.

– Мне нужно было съесть немного шоколада, – я начала говорить кодовым языком, который мы часто использовали, когда Джоуи была рядом.

– Но, Фейт. Есть так много других разных конфет. Почему ты выбрала именно эту?

– Не знаю. Может быть, потому, что этот кусочек шоколада лежал прямо на моем диване, а я пила вино…

Джоуи посмотрел на меня и ахнула.

– Мамочка! Слишком много вина тебе вредно, – упрекнула она.

– Я немного выпила, Джоуи.

– Очевидно, так оно и было, – пробормотала Натали себе под нос.

– Нат, ну же, только не начинай.

Мы сели на пустую скамейку у пруда. Я полезла в сумочку и вытащила пакетик с черствым хлебом, который мы приносили с собой, чтобы кормить диких уток каждый раз, когда отправлялись на этот блошиный рынок.

– Стой там, где я тебя вижу! – крикнула я Джоуи, когда она подбежала поближе к воде, чтобы покормить своих пернатых друзей. – Ты бы не так злилась, если бы я сказала, что секс был потрясающим? – спросила я Натали, не сводя глаз с Джоуи.

– Фейт, я не злюсь… Хотя, вообще-то злюсь. Слушай, я знаю, что Коул – отец Джоуи, и он очень хороший друг моего парня, но я совершенно потеряла к нему всякое уважение.

– Почему?

Она покачала головой.

– Потому. – Подруга помолчала, собираясь с мыслями. – С тех пор как Джоуи родилась, он ни разу не проявил инициативу и не вел себя, как отец, каким должен быть.

– О чем ты говоришь? Он любит Джоуи, и она любит его.

– Я знаю, что это так, но, Фейт, ты не должна надрываться, убирать дома днем, а по ночам втюхивать похабщину. У него должна быть работа, и не та мелкая подработка в хозяйственном магазине… настоящая работа! Он должен был получить диплом много лет назад вместо того, чтобы стать профессиональным студентом и отказываться расти. У него есть деньги на вечеринки. Почему он не может использовать эти деньги, чтобы содержать свою дочь?

– Он дает мне деньги на нее… иногда.

– Вот именно, что иногда! Фейт, неужели ты не понимаешь? Так должно быть всегда. Ты всегда находишь ему оправдания. Джоуи – такая же его ответственность, как и твоя.

– Я не оправдываю его, Нат! – Иногда ее грубая честность действительно выводила меня из себя, независимо от того, насколько она была права. – Он всегда рядом, когда я в нем нуждаюсь.

Подруга закатила глаза.

– О да, конечно. Как в тот раз, когда ты пыталась связаться с ним, когда пришлось отвезти Джоуи в больницу, потому что у нее была сильная лихорадка.

– Нат! Я же говорила тебе, что произошло той ночью. Он был в библиотеке, готовился к экзаменам и забыл свой телефон.

Разочарование появилось на ее лице.

– Боже, ты такая наивная, когда дело касается его!

– О чем ты говоришь? – рявкнула я.

– Он не учился! Он был в своей комнате и занимался сексом втроем с двумя девицами, которых подцепил в баре.

– Откуда ты знаешь?

– М-м-м… ты забыла, что Дариус – его сосед по комнате? – Иногда я ненавидела эту связь и тот факт, что парень моей лучшей подруги был хорошим другом Коула.

– Почему ты мне не сказала?

– Потому что это не имело значения. Той ночью имела значение только Джоуи, и я не хотела расстраивать тебя еще больше, давая понять, что он откровенно игнорирует твои звонки.

– Натали, ты должна была мне сказать!

– Ну, теперь я тебе говорю.

– Да, два года спустя.

– Прости, я просто… просто не хотела расстраивать тебя еще больше той ночью.

Я перевела взгляд на Джоуи, которая бегала вокруг, гоняясь за утками. Она была так рада видеть папу этим утром, а я была счастлива видеть их вместе. Не говоря уже о том, что я все еще думала о том, как прекрасен был секс с ним.

– Это было два года назад, Нат. Люди меняются, и я знаю, что он любит Джоуи.

– Я не говорю, что он ее не любит, Фейт. Просто… Забудь об этом. – Она пренебрежительно махнула рукой.

– Ладно, ты подумаешь, что я действительно сошла с ума, но… – Я замолчала.

Я что мазохистка? Зачем мне вообще признаваться ей в своих чувствах? Хотя знаю зачем, потому что она моя лучшая подруга и рациональная часть моего мозга, когда я бываю иррациональной. Забавно, как две полные противоположности могут быть лучшими друзьями. Но с тех пор, как мы стали соседями по общежитию на первом курсе колледжа, что-то щелкнуло между нами с Натали.

– Но что, Фейт? – Она наклонила голову, ожидая моего ответа.

– Просто…

Подруга сузила глаза.

– Пожалуйста, не смотри на меня так.

– Как «так»?

– Так, как сейчас. Как смотришь прямо перед тем, как превратиться в комбинацию моей мамы и всех до единой монахини из тех лет, когда я училась в школе.

– Я не… Я просто жду, когда ты закончишь.

– Прошлая ночь была просто потрясающей.

Она уже начала качать головой, и я подняла руку, чтобы остановить ее, прежде чем Нат успела сказать хоть слово.

– Просто дай мне закончить. Не знаю, Нат, все было совсем не так, как раньше. Я испытываю к нему все те чувства, которых никогда раньше не испытывала. И сегодня утром, увидев его с Джоуи, подумала, что мы могли бы быть вместе как семья.

– О, боже, Фейт! Во-первых, у тебя не было секса сколько? Год?

– Нет! Скорее шесть или семь месяцев.

– Ладно, не большая разница. Любой парень с членом справился бы с этой задачей. В Коуле Хантере нет ничего выдающегося, ясно? Ты сексуальный верблюд, который наконец-то напился и теперь думаешь, что попала в какой-то особый маленький оазис. Не надо! Я повторяю. Не поддавайся на это! Я не пытаюсь быть стервой, но уверена, что он просто видит в тебе еще одну девушку из своего списка. Тот факт, что ты мать его ребенка, ничего для него не значит. Так что перестань возводить его на пьедестал только потому, что он отец Джоуи.

– Нет, Нат… Прошлой ночью он был совсем другим. Это было похоже…

– Мамочка, эта глупая утка преследует меня! – Джоуи бросилась к нам.

– О нет… Убирайся, утка! – крикнула я.

– Мы закончим этот разговор, когда маленькой мисс Ушки не будет рядом, – проворчала Натали.

– Эй, ты говоришь обо мне? – Джой скрестила руки на груди, выпятив нижнюю губу.

– Да! – ответила Натали, прежде чем схватить Джоуи за руку. – Но я все равно люблю тебя! Пойдем, посмотрим, здесь ли сегодня та дама с пирожными. Я куплю тебе одно из тех гигантских клубничных, которые ты любишь!

Я отстала, когда они вдвоем поспешили прочь. Что может знать Натали? Ее не было ни вчера вечером, ни сегодня утром. Она не чувствовала связи между мной и Коулом. Она сколько угодно может говорить, что он никогда не изменится, но я знала, что это не так. Может быть, мы так долго ждали, чтобы, наконец, быть вместе, потому, что время было неподходящим. Может быть, теперь это, наконец, произошло. Мои мысли несколько подтвердились, когда я прочитала только что пришедшее сообщение.

Коул: Привет, Дини. Отлично провели время вчера вечером. Дай знать, когда будешь готова ко второму раунду. Обними и поцелуй от меня мою любимую девочку.

Ладно, может быть, я читала в этом немного больше, но на этот раз все было совсем по-другому… Я знала это.

***

Большинство девушек моего возраста проводят субботние вечера на вечеринках со своими друзьями или на романтическом свидании со своей второй половинкой. Я сидела на диване с пинтой шоколадного мороженого и смотрела «Красавицу и чудовище», а Джоуи крепко спала, положив голову мне на колени. Я как раз собиралась написать Коулу, набравшись храбрости, но меня прервал входящий звонок Натали.

«Черт! У нее какой-то радар на меня или что-то в этом роде?»

– Хочешь продолжить разговор? – спросила я, ответив на вызов.

– Ты звонила ему?

– Нет.

– Переписывалась с ним?

Я сделала паузу.

– Н-е-е-е-т.

– Ты послала ему сообщение, не так ли?

– Я как раз собиралась это сделать, но ты как бы прервала меня своим звонком.

«Боже! Почему я не могу ей солгать?»

– Фейт! Тьфу!!! – крикнула она. – Ну, в любом случае, я звоню не поэтому. Дариус говорит, что в его компании есть вакансия.

Внезапно вспыхнуло мое любопытство. Дариус работал в фирме по разработке программного обеспечения, что, возможно, давало мне шанс использовать свои два года обучения графическому дизайну.

– Хорошо… Я слушаю.

– Открыта вакансия помощника по административным вопросам…

– О, – перебила я.

– О? Фейт, все может удачно сложиться для тебя. Ты будешь получать приличную зарплату с медицинской страховкой, и как только проработаешь там в течение года, сможешь накопить на учебу. Ты сможешь вернуться в колледж и получить диплом!

– У меня нет опыта работы помощником.

– Что там сложного? И тебе будет полезно побыть в рабочей среде, познакомиться с новыми людьми.

– Гм… эй? Я и так нахожусь в рабочей среде. У меня две работы, помнишь?

– Знаю, знаю. Но с этой работой ты будешь встречаться с новыми людьми, а не только с пенсионерами, у которых убираешь дома, или фригидными домохозяйками, заказывающими твои вечеринки.

– Мне нравятся эти пенсионеры, и я довольно хорошо отношусь к этим фригидным домохозяйкам.

– Фейт, я просто думаю…

– И я думаю, тебе нужно перестать так сильно беспокоиться обо мне… МАМА!

– Ты просто невозможна, знаешь это?

– Я тоже тебя люблю, Нат! Спокойной ночи! – воскликнула я, прежде чем повесить трубку и бросить телефон на стол. Затем сосредоточила свое внимание на красавице Белль, поющей в моем телевизоре. Она права… Должно быть что-то большее, чем эта провинциальная жизнь!

ГЛАВА 4

ФЕЙТ

Неделя становилась все хуже и хуже. Скончалась миссис Лемли, одна из моих клиенток по уборке. Моя дочь постоянно ходила с капюшоном на голове и четками на шее, потому что хотела стать монахиней. Моя машина капризничала, и я переспала с Коулом… снова… дважды.

Жалею ли я об этом?

Только на секунду. Как только его руки начали творить свою магию на моем теле, все сожаления вылетели в окно.

Я с нетерпением ждала, когда механик перезвонит мне, надеясь, что починка машины не съест мои сбережения. Несмотря на то, что я терпеть не могла водить мамин «Бьюик», который, надо сказать, отлично вписывался в район пожилых людей, где я часто бывала, я была благодарна ей за то, что позволила мне его одолжить.

– Пожалуйста, пусть это будет механик, пожалуйста, пусть это будет механик! – взмолилась я сквозь ревущее радио, одной рукой роясь в сумочке, другой держа руль.

Мой желудок сжался, когда я увидела, что звонят из школы. Прежде чем ответить, я свернула на стоянку у магазина, мимо которого как раз проезжала.

– Алло. – Я автоматически предполагала худшее. Возможно, Джоуи заболела. Сегодня утром она жаловалась, что у нее болит голова, но я отмахнулась. Официально я самая плохая мать в мире, ведь отправила своего больного ребенка в школу. Теперь, вероятно, звонит медсестра, чтобы сообщить мне, какая я ужасная, что не слушала свою дочь сегодня утром.

– Мисс ДиНатейл? – раздался строгий голос на другом конце провода.

– Да, это я.

– Это сестра Антуанетта.

Сестра Антуанетта? Она все еще директор школы? Она все еще жива? Она уже была древней, когда я там училась. Она была не только древней, но и злющей! Я всегда старалась вести себя как можно лучше, чтобы не встречаться с ней наедине в ее кабинете.

– Мисс ДиНатейл, у нас произошел инцидент, который привлек наше внимание.

– Инцидент? С Джоуи все в порядке?

– Да, Джоэлль в порядке, но мне нужно, чтобы вы немедленно пришли ко мне в офис, чтобы мы могли все обсудить.

– О-о-о… эм-м-м… – Мой желудок сжался. Сестра Антуанетта вызывала меня в свой кабинет. Внезапно я почувствовала себя той испуганной школьницей, какой была много лет назад. – Да, сестра Антуанетта, я сейчас приеду.

Я повесила трубку и поехала в школу, даже не помня, как туда добиралась. Ладони вспотели, желудок скрутило, и католический комплекс вины наполнил мое тело в ту минуту, когда я вошла в двери здания, где провела столько лет своей впечатлительной юной жизни.

– Здравствуйте, я Фейт ДиНатейл. Сестра Антуанетта только что звонила мне, – сказала я пожилой секретарше, которая выглядела так, словно была из ситкома пятидесятых.

Она поправила свои очки в толстой черной оправе и оглядела меня, прежде чем кивнуть.

– Вы можете войти. – Женщина встала и провела меня к кабинету сестры Антуанетты.

Мой желудок сделал еще одно сальто, прежде чем я переступила порог кабинета. Я удивилась, обнаружив внутри парочку занудного вида. У мужчины волосы причесаны на прямой пробор и очки. У него что, футляр для ручки в нагрудном кармане рубашки? Волосы женщины так туго стянуты в пучок, что глаза кажутся почти раскосыми. На ее коже полное отсутствие макияжа, и она серьезно нуждается в солнце. Я быстро улыбнулась им, а когда не получила ответной улыбки, молча задалась вопросом, знают ли они мои мысли о них.

– Здравствуйте, сестра. – Мой голос дрогнул, когда я посмотрела в серо-стальные глаза сестры Антуанетты, которые помнила с детства.

Неужели эта женщина никогда не стареет или всегда выглядит так, будто ей сто лет?

– Присаживайтесь, мисс ДиНатейл.

– О, Фейт.

Она нахмурила брови.

– Меня зовут Фейт. Можете называть меня Фейт. Я училась здесь. Не знаю, помните ли вы меня…

– Пожалуйста, присаживайтесь, – оборвала она меня. Наверное, ей все равно, что я была хорошей, послушной девочкой, которая не доставляла никаких проблем, когда училась здесь.

Я села на единственный свободный стул, а «семейство Гиков» оглядели меня с ног до головы. Кто вообще эти люди?

Сестра Антуанетта откашлялась, не нарушая сурового тона.

– Мисс ДиНатейл. Это Роджер и Вивиан Хатчинс. Их дочь Молли учится в одном классе с Джоэлль.

– О, так вы родители Молли? Джоуи все время говорит о ней. Мне бы очень хотелось получить ваш номер, чтобы мы могли собрать девочек вместе поиграть.

Мать Молли подняла свою не выщипанную бровь и уставилась прямо перед собой.

– Мисс ДиНатейл, не могли бы вы сказать нам, что это такое?

Мое лицо вспыхнуло и ноги отказали, когда сестра Антуанетта потянулась к ящику стола и вытащила то, что я сразу узнала как кольцо для члена из новой коллекции «Яркие дни, веселые ночи». Все взгляды в комнате были прикованы ко мне, и знакомое растущее давление начало формироваться в моих плечах и груди.

– Я… я… – пробормотала я, глядя на статую Пресвятой Богородицы на полке за столом сестры. Даже она укоризненно смотрела прямо на меня. Ой, да и фиг с ним! Я не собираюсь сознаваться в этом. Я всегда была хорошей девочкой, когда была под этой крышей, и не собираюсь запятнать свою репутацию сейчас. – О, не знаю, это какой-то красивый браслет? – спросила я, беря его из рук сестры и рассматривая так, словно никогда прежде не видела.

Сестра прочистила горло, и я почти уверена, что увидела намек на розовый цвет, украшающий ее лицо, прежде чем она начала говорить.

– Мисс ДиНатейл, Джоэлль раздавала их одноклассникам в качестве браслетов дружбы.

– Ой… Ну, это же так мило!

– Мисс ДиНатейл! Это не браслеты! – повысила голос сестра Антуанетта.

– Ну, тогда что это?

Я точно отправлюсь в ад. Прямиком в ад. Я лгала прямо перед лицом сестры Антуанетты, а Блаженная Мать, стоящая позади нее, свирепо смотрела на меня. Не знаю, было ли это мое воображение, но я могла бы поклясться, что милое, успокаивающее выражение на лице этой статуи изменилось на недовольное. Боже, это место сводило меня с ума! Может быть, в вентиляционной системе было что-то такое, что сразу же заставило тебя испытать это католическое чувство вины.

«Мистер Гик» откашлялся и наконец, заговорил:

– Мисс ДиНатейл, они используются, когда у кого-то есть сексуальные отношения.

Его жена закрыла глаза, став ярко-красной. Очевидно, слово «секс» в предложении заставило ее обрести столь необходимый цвет, которого ей так не хватало. Из всех проклятых детей в этой школе, почему, черт возьми, Джоуи дала эту штуку именно их ребенку?

Я прикрыла рот ладонью и ахнула, надеясь, что это звучит правдоподобно.

– О, боже! Я имею в виду… как такое вообще возможно?

Цвет лица мужчины теперь соответствовал цвету лица его жены.

– Я не собираюсь вдаваться в подробности. Пятилетние дети не должны иметь доступ к таким вещам.

– Я даже не знала, что такое существует. Должно быть, она взяла их в доме своего отца.

«Благословите меня, отец, ибо я согрешила… прошло две секунды с момента моей последней лжи».

Они оба ошеломленно уставились на меня.

– Мы с отцом Джоуи не живем вместе. – Еще одна причина, по которой я должна быть отлучена от этой школы.

– О, я не знала, что вы разведены, – начала допытываться мать Молли.

Все. Хватит с меня этого фарса. Я буду придерживаться лжи о эрекционном кольце, но не собираюсь лгать о том, кто я. Да, я забеременела вне брака в юном возрасте. Ну и что? Это происходит постоянно, и я никому не позволю судить меня за это. Я знаю, что я хорошая мать, а это все, что имеет значение.

– Мы не разведены. Мы никогда не были женаты.

Сестра Антуанетта опустила взгляд на свой стол. Это был секрет, который не должен был выйти наружу. В конце концов, моя мать миллион раз рассказывала мне о том, как монсеньор, с которым они с отцом были хорошими друзьями, дергал за какие-то ниточки, чтобы позволить Джоуи креститься в католической церкви из-за того, что она родилась вне брака. Затем потянул за те же самые ниточки, чтобы позволить ей учиться здесь. Представляете? Моя невинная дочь была позором для школы и церкви только потому, что ее родители не были женаты, когда она родилась. Забавно то, что я могу вспомнить намного более позорные проступки, которые остаются без внимания.

– Ох. Я… я этого не знала. – Женщина отвела взгляд.

Я ждала, что она протянет мне распятие. В конце концов, я была незамужней матерью дочери, которая раздавала эрекционные кольца своим одноклассникам.

– Ну, теперь знаете. Уверена, отец Джоуи постоянно использует эти штуки со своими многочисленными подружками, – приукрасила я еще больше, чтобы все в комнате чувствовали себя так же неловко, как они заставили чувствовать меня. Это отлично сработало. Мать Молли и сестра Антуанетта ахнули в унисон. – А теперь, если это все, мне пора возвращаться на работу. Сегодня вечером я поговорю об этом с Джоуи, а также с ее отцом.

Сестра Антуанетта, не меняя выражения лица, кивнула.

– Можно, сестра? – спросила я, взяв с ее стола эрекционное кольцо.

– Да, пожалуйста, избавьте меня от этого. – Отвращение промелькнуло на ее лице, как будто штуковина была воплощением дьявола.

Я переключила свое внимание на родителей Молли.

– Вы не хотите оставить его себе? – спросила я.

– Что? О, нет! – воскликнула миссис Хатчинс, отшатываясь в своем кресле, когда я сделала шаг вперед.

– Ладно, я просто предположила, что, поскольку ваш муж точно знает, для чего это используется, тогда, возможно… Извините, ошиблась.

Я вышла из кабинета смущенная, но в тоже время горда собой за то, что постояла за себя и, по сути, за свою дочь, которую, уверена, многие люди в этой школе сочли бы порождением демона, потому что она не была зачата так, как вера учат всех католиков. Честно говоря, этим людям действительно нужно идти в ногу со временем. Могу только надеяться, что моя мать не услышит об этом в церкви или когда будет помогать в еженедельных церковных бинго. Она мне все уши прожужжит по этому поводу. Мама так и не спросила меня, какие товары я продаю на своей подработке, и я тоже решила не вдаваться в подробности. Она предполагала, что это было просто нижнее белье, и даже на это она подняла бровь. Если добавить фаллоимитаторы и кольца для члена, то у нее наверняка будет полномасштабный сердечный приступ. Она так и не смогла смириться с тем, что я совсем не похожа на своих старших сестер, ведь они идеальны в ее глазах. Они обе вышли замуж на добропорядочных католиков, сыграли пышные свадьбы и родили детей после свадьбы. Я очень любила своих сестер, но большую часть времени воспринимала их как еще одну мать, а не как старших сестёр. Я рада, что они обе живут довольно далеко, потому что всякий раз, когда они собирались вместе с матерью, это было все равно, что прослушать лекцию в стерео.

Моя старшая сестра вышла замуж, когда мне было всего шесть лет, так что я даже не помнила, как жила с ней в детстве. Она жила в Коннектикуте и была замужем за крутым адвокатом. У них были сын и дочь, и трудно было поверить, что моей племяннице уже исполнилось восемнадцать и она только начала свой первый курс в Дартмуте. Наверное, именно это и происходит, когда следуешь правилам. Вы воспитываете идеальных детей, способных поступить в безумно престижные колледжи, а не тех, кто раздает эрекционные кольца своим одноклассникам. Но я знала, что под этой идеальной жизнью, которую пыталась изобразить моя сестра, скрывались тайны. Моя племянница Дженна, которая доверяла мне, довольно часто рассказывала о постоянных ссорах родителей, потому что моя сестра думала, что ее муж ей изменяет. Меня бы нисколько не удивило, если это правда. Я всегда считала его немного озабоченным, хотя мои родители считают, что он ходит по воде. Потом еще мой племянник, которого сестра и мать изображали идеальным ребенком. Который, по словам моей племянницы, курил больше травки, чем Шэгги и Скуби вместе взятые. Моя сестра никогда бы в этом не призналась. Даже если это было то, что большинство детей, вероятно, пробуют, повзрослев… ее дети никогда не будут этого делать! По крайней мере, она так думает.

Другая моя сестра жила в Виргинии и, конечно, была замужем за врачом. Она была стереотипной футбольной мамой, позволявшей спортивным занятиям своих четырнадцатилетних мальчиков-близнецов поглотить ее жизнь.

Я определенно была паршивой овцой в семье, и сегодняшний день доказал это еще больше. Но я бы предпочла, чтобы меня считали паршивой овцой и жить так, как хочу, вместо того, чтобы жить во лжи, потому что мне нужно было изобразить идеальную жизнь для всех остальных. Я никогда не была таким человеком и не собиралась становиться сейчас.

Как назло, механик звонил, когда мне делали выговор в кабинете директора школы.

– Пожалуйста, пусть это будет не коробка передач, пожалуйста, пусть это будет не коробка передач, – повторяла я снова и снова, ожидая, когда проиграет его сообщение на голосовой почте.

– Привет, Фейт, это Том. У меня плохие новости… это коробка передач…

– Черт! Черт! Черт!

Я постучала по рулю. И что, черт возьми, мне теперь делать? Я потрачу все свои сбережения на пятнадцатилетнюю машину. Сейчас у меня нет времени думать об этом. Мне нужно ехать к Сильвии, чтобы прибраться в ее доме, и я уже опаздывала из-за моей небольшой незапланированной встречи с директором.

Я подъехала к адресу, написанному на клочке бумаги, который Сильвия дала мне на вечеринке. Нужно отметить, что, несмотря на то, что дом Сильвии находился в комплексе одинаковых домов, в нем было что-то такое, что выделяло его среди остальных. Это подтвердилось, когда я вошла внутрь и увидела изящную современную мебель, украшавшую весь ее дом. Здесь не было диванов с цветочным или пестрым рисунком и ворсистых ковровых покрытий, как у остальных моих клиентов. У нее были ультрасовременные кожаные диваны и деревянные полы.

– Добро пожаловать в мою обитель! – воскликнула женщина с сигаретой в руке. – Извини, обычно я здесь не курю, но мне не хочется стоять на улице под дождем. Кажется, температура упала. Думаю, наконец-то пришла осень.

Я оглядела дом, пытаясь понять, что именно нуждается в уборке. Насколько могу судить, ее дом выглядит безупречно чистым.

– Простите, Сильвия, но ваш дом безупречен. Я не хочу просто так брать ваши деньги.

– Дорогая, я убираюсь каждый день. Мое ОКР не позволяет мне этого не делать. Но у меня больная спина, и я не могу сдвинуть диваны, чтобы убрать за ними с помощью пылесоса. Ты нужна мне, чтобы помочь сделать тяжелую уборку. То же самое и в моей спальне. Я люблю пылесосить под кроватью раз в неделю. Да, и еще жалюзи. Я снимаю их каждую вторую неделю и мою их… и это еще одна вещь, которую мне нужно, чтобы ты сделала. Так что, видишь, здесь предстоит большая уборка.

– О… Хорошо, если вы так говорите. – Я никак не могу взять с нее нормальную цену, которую беру с клиентов, чьи дома реально убираю. – Итак, двадцать пять долларов вас устроит?

– Двадцать пять долларов? Делия сказала, что ты берешь с нее сотню.

– Ну, да, но я на самом деле убираю ее дом.

– Тогда и от меня ты получишь не меньше сотни.

– Но, Сильвия, ваш дом и так чист. Я не могу…

– Я настаиваю… У тебя ведь есть дочь, о которой нужно заботиться, не так ли?

– Ну да, но…

– Тогда не спорь о том, сколько денег ты у меня возьмешь. Дети стоят денег… больших денег.

Я измученно выдохнула. Мне ни за что не выиграть этот спор. За то короткое время, что я ее знаю, я поняла, что Сильвия упряма и привыкла добиваться своего.

– Ладно, я только схожу к машине за вещами, а потом пойду в спальню.

– Подожди минутку. Ты уже пообедала?

– Нет, не успела, мне надо было забежать в школу к дочери.