Текст книги "Опасный денди"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
– Спокойной ночи, Алина, – наконец произнес он. – Ничего не бойтесь. Завтра я научу вас стрелять.
– Это будет замечательно. – Внезапно она поспешно добавила: – Вы оставите... дверь открытой?
– Я же дал вам слово, что она будет открыта всю ночь и что, если вы позовете меня, я тут же приду.
Лорд Доррингтон вышел из комнаты. Алина долго всматривалась в темноту коридора, который соединял их спальни. Внезапно мрак прорезали яркие всполохи огня, и девушка догадалась, что лорд Доррингтон подкинул дров в камин. Теплый свет подействовал на нее успокаивающе. Продолжая смотреть на яркие отблески на стенах, она заснула.
Глава 8
«Я – мужчина!»
Алина проснулась, и ей показалось, что до нее донесся низкий голос лорда Доррингтона, который произнес эти слова. Она не сразу сообразила, где находится, но увидев солнечный свет, пробивающийся через зашторенные окна, вспомнила, что замужем и живет в Доррингтон Холле.
Она решила, что еще очень рано, и перевела взгляд на проем коридора, который вел в соседнюю спальню, чтобы проверить, открыта ли дверь. Дверь была открыта. И на Алину нахлынули воспоминания о событиях прошлой ночи.
Как же глупо она поступила, поддавшись порыву и ворвавшись в спальню лорда Доррингтона. Конечно, она была напугана, однако сейчас девушка прекрасно понимала, почему, несмотря на охватывавший ее ужас, она вернулась к себе.
"Я – мужчина, Алина!"
Когда он сказал это, она почувствовала, как в ней разлилась странная и в то же время непереносимая боль. И уже в тот момент до ее сознания дошло, что она испытывает. Она знала, что в их отношениях произошла какая-то неуловимая перемена и что она больше не могла в страхе прижиматься к нему, продолжая видеть в нем Странствующего рыцаря или некое мистическое бесполое существо, которое спасло ее.
"Я – мужчина!"
Подобно вспышке молнии к Алине пришло понимание того, что он имел в виду, и как бы по мановению волшебной палочки все в ней переродилось. Конечно, он – мужчина! Самый красивый, самый благородный, самый сильный духом из тех, кого ей приходилось встречать. Однако ужас перед принцем, страстное желание покончить с собой сделали ее невосприимчивой к очарованию лорда Доррингтона, лишили способности оценить его как мужчину. Она видела в нем только защитника и спасителя от домогательств принца.
Потом, после приезда в Доррингтон Холл, она поразилась глубине его знаний, ее удивили его понимание и родство мыслей. Однако и тогда она не воспринимала его как мужчину, для которого женщина может быть желанна. Теперь же ей открылось, что боль, пронзившая ее тело в тот момент, когда он сказал, что не раз делил с кем-то постель, была ревностью. Ревностью по отношению к той, которую он любил и которая, без сомнения, любила его.
"Что же нам делать?" – подумала Алина, чувствуя, что вот-вот расплачется.
Какая же она глупая, какая бестолковая, если не сообразила, что мужчина с такой внешностью, как у лорда Доррингтона, и с таким характером, твердости которого можно только позавидовать, будет привлекать женщин подобно свету, манящему мотыльков.
Внезапно Алина почувствовала себя страшно одинокой. Сознание, что она его жена и что, в случае появления принца, его светлость, несомненно, преподаст тому суровый урок, вселяло в нее уверенность. Теперь же ее охватил страх, но страх совершенно иного рода. Она испугалась потерять единственного человека, которого по-настоящему любила.
Тех, кого она встречала за свою короткую жизнь, почти никогда не интересовал ее внутренний мир, она для них ничего не значила. Ее существование было подчинено влиянию отца, человека, которым она восхищалась и которому дарила свою любовь. И только потому, что все годы переживала от того, что не было на свете существа, нуждавшегося в ее привязанности – существа, о котором она могла бы заботиться и которое отвечало бы ей взаимностью.
– Я всегда мешала маме, ей было скучно со мной! – сказала она себе.
Ее гувернантка была очень умной, но крайне сухой и необщительной женщиной, страдающей от того, что все ее жизненные планы потерпели крах, а нянек, которые недолго задерживались в доме, будучи не в состоянии поладить с леди Мод, Алина совсем не помнила. Оглядываясь назад, она пришла к выводу, что всю свою недолгую жизнь провела в одиночестве.
Нельзя отрицать, что отец вел с ней долгие беседы и многому научил ее. Подобно цветку, тянущемуся к солнечному свету, она сидела возле его ног, впитывая столь желанное для себя тепло, которое исходило от него в тот момент, когда он читал ей нравоучения. Теперь же Алина понимал что ее чувство к отцу не находило должного ответа, на что так безжалостно указала ей мать. И девушке было больно от того, что приходилось признать, что отношение отца к ней основывалось на безграничном эгоизме собственника.
Вот и все! Такова вся ее жизнь. Однако, как она сказала лорду Доррингтону, ее внутренний мир был намного богаче, чем казалось окружающим. Подсознательно она догадывалась, что жизнь гораздо полнее, что ей может быть подарено значительно больше, чем она получила за свои семнадцать с половиной лет.
Она любит лорда Доррингтона. Она любит все, что связано с ним. Ей нравится, как он разговаривает, как он выглядит. Ей нравится его твердый испытующий взгляд. Его длинные, тонкие пальцы. Как уложены его волосы.
Как же она могла быть так глупа, так бестолкова, чтобы не понять всего этого? Как она могла позволить себе прижаться к нему прошлой ночью? Неужели он не почувствовал, как бьется ее сердце, не понял, что она любит его?
Всему причиной ее ужас, полностью ослепивший ее. Тот же ужас, который лишил ее способности мыслить, когда лорд Доррингтон под дождем вез ее из леса. Но даже несмотря на то что она находилась в каком-то странном оцепенении, она ощущала успокаивающее прикосновение его рук, которые заставили ее воспринять появление принца как нечто незначительное.
– Я люблю тебя! – очень тихо прошептала она.
Впервые она отважилась произнести эти слова. Внезапно по ее телу разлилась сладкая истома, и она поняла, что именно имел в виду лорд Доррингтон, когда говорил об "огне Венеры". Какая глупость – считать, будто у тебя нет сердца и твоя душа никогда не пробудится для любви! Не удивительно, что это позабавило лорда Доррингтона. Нет сомнения, что он был уверен в том, что время докажет несостоятельность подобного утверждения
Алина глубоко вздохнула, но тут болезненный спазм сдавил ей сердце. Она поняла, что ни в коем случае не должна показать лорду Доррингтону, какие чувства испытывает. Ведь он был так добр к ней – она не могла предположить, что можно так искренне заботиться о незнакомой девушке, впавшей в отчаяние и ставшей настоящей истеричкой. Но его отношение не может служить подтверждением тому, что им руководило нечто большее, чем простое сочувствие.
Она навязала себя ему, буквально заставила решать ее проблемы, пригрозив, что покончит с собой. Когда стало ясно, что больше ничего нельзя сделать, он отвез ее к своей сестре и таким образом оказался в ситуации, из которой был единственный выход – жениться на ней.
Элизабет говорила ей, что он поклялся никогда не жениться, потому что однажды уже был влюблен. И опять Алину пронзила боль, ее охватила ревность, которая прошлой ночью заставила ее кинуться к лорду Доррингтону, требуя от него уверений и доказательств его доброго отношения к ней. Сейчас же она понимала, что не должна была делать этого.
Все это время Алина продолжала всматриваться в полумрак коридора, разделявшего две спальни. Вдруг дверь тихо закрылась. Девушка догадалась, что лорд Доррингтон проснулся и одевается, чтобы покататься верхом.
Не вызывало сомнения, что он не мог одеваться при открытой двери, однако Алину охватило ощущение, будто он отрезал ее от себя. "Я люблю тебя! Я люблю тебя!" Ей хотелось произнести эти слова. Ей хотелось стучать кулаками в дверь, умоляя его впустить ее. Ее охватило отчаяние при мысли, что ни при каких обстоятельствах она не должна показать ему свою любовь. Разве не может получиться так, что он, если догадается о ее чувствах, сделает вид, будто отвечает ей взаимностью?
Алина знала, что его вынудят пойти на подобный шаг только присущая ему доброта, его уважительное отношение к ней и тот факт, что ради спасения он сделал ее своей женой. Она не сомневалась, что он желает ей только счастья, однако, учитывая то, что открылось ей, она будет не в состоянии выносить его жалость. Ей будет трудно от сознания того, что вынудила его против воли жениться на себе, помешав тем самым ухаживать за другой.
Интересно, какие женщины его привлекают? Алина вспомнила изображение Симонетты, висевшее в комнате, которую он больше всего любил. Неужели образ Венеры связан для него с чем-то личным? Или он просто восхищался истинным произведением искусства?
Есть огромная разница между созерцанием творения великого художника и любовью – а ведь сейчас она испытывает именно это чувство, которое, с одной стороны, поглотило все ее существо, а с другой – принесло с собой непереносимую боль.
"Я люблю его, но он не должен догадаться об этом", – сказала она себе.
До настоящего момента она была начисто лишена гордости. Возможно, он временами даже презирал ее за то, что она не способна управлять своими эмоциями, особенно в тот момент, когда столь драматически грозилась покончить с собой.
Лорд Доррингтон был непохож на других мужчин. У Алины не вызывало сомнений, что его чувство собственного достоинства и воспитание никогда не позволили бы ему потерять контроль над своими эмоциями, что при любых обстоятельствах он сохранял бы спокойствие духа. Он встретил бы смерть с улыбкой на лице и никогда не опустился бы до истерики, которую учинила она.
При воспоминании о том, как она кричала, когда принц потащил ее под дерево, щеки Алины залила краска. Как она позволила вести себя столь унизительно, убежав в лес, подобно ребенку, испугавшемуся точильщика.
Как могло получиться, что она полностью потеряла контроль над собой? В одном она была уверена: как бы лорд Доррингтон ни презирал ее за то, что дала волю своим страхам, она никогда не покажет ему, как глубока ее любовь, если только не заметит каких-либо проявлений ответного чувства с его стороны.
Однажды, когда она спустилась в холл перед тем, как отправиться в церковь, он сказал ей, что она красива. Но стоило ей спросить, действительно ли он так считает, как он отделался шуткой. Алина пыталась вспомнить, что говорили ей его глаза, она никак не могла решить, дает ли ей то выражение, что отразилось на его лице, надежду на взаимность.
Ее охватило отчаяние, когда ей пришлось признать, что она совершенно не разбирается в мужчинах! Она всей душой отдалась ненависти, которую испытывала к ним, и даже не утрудила себя понять их чувства, особенно в тех обстоятельствах, когда дело касалось именно ее.
В Бате за ней ухаживал один молодой человек, отличавшийся неопределенным характером, поэтому он совершенно не заинтересовал ее. Его предложение руки и сердца послужило лишним доказательством правильности ее решения никогда не выходить замуж. Среди поклонников Алины были также два юноши и один пожилой джентльмен с бегающими глазками, который так и норовил схватить за руку или обнять за талию каждую встречную девушку! Разве могло знакомство с такими представителями мужской половины человечества побудить ее к тому, чтобы лучше понять лорда Доррингтона?
Так и не ответив себе на этот вопрос, Алина дернула за шнурок звонка. В комнату тут же вошла горничная.
Позавтракав, Алина надела прелестное бледно-зеленое муслиновое платье и спустилась вниз.
Предположив, что лорд Доррингтон выехал на прогулку, она решила ждать его в библиотеке, надеясь, что он долго не задержится.
Когда лорд Доррингтон показывал Алине дом, она пришла в восторг, увидев такое огромное количество книг, теперь же все внимание девушки было поглощено тем, что творилось в ее душе, а единственным желанием было поскорее увидеться с тем, кто собрал эту великолепную библиотеку, которая в настоящий момент совершенно ее не интересовала. Но потом она подумала, что, вероятно, какая-нибудь книга поможет ей побольше узнать о любви, поможет понять владевшие ею чувства – чувства, которые были не похожи на то, что она когда-либо испытывала.
Алина казалась себе бутоном, лепестки которого начинают постепенно открываться навстречу солнцу. Она двинулась вдоль полок, тщетно пытаясь сконцентрировать свое внимание на книгах. Всего неделю назад мысль о том, что они предоставлены в полное ее распоряжение, наполнило бы Алину ощущением счастья, теперь же она то и дело прислушивалась. У него настолько характерная походка, подумала девушка, что она узнала бы его шаги среди тысяч других. Ведь по походке – по твердости шага и по его одновременной легкости, что свидетельствует о бодрости духа и активной деятельности ума, – можно определить, что представляет собой человек.
Алине показалось, что прошло довольно много времени, прежде чем до нее донесся голос лорда Доррингтона, и она почувствовала, как сердце замерло у нее в груди. Предстоящая встреча с ним так взволновала девушку, что она с трудом удержалась от того, чтобы выбежать в холл.
"Успокойся! Веди себя разумно! – уговаривала она себя. – Твои бурные эмоции могут смутить его".
Когда наконец лорд Доррингтон вошел в библиотеку, Алина сделала вид, будто удивлена его появлению.
– Вы сегодня рано встали, Алина, – заметил он.
– Вы довольны прогулкой?
– Завтра вы должны поехать со мной.
– С удовольствием.
– Я уже заказал в Лондоне амазонку. Ее пришлют сегодня.
– Спасибо, вы обо всем позаботились.
– Стараюсь, – улыбнулся лорд Доррингтон, – но не всегда это возможно.
Обратив внимание на выражение его глаз, Алина решила, будто он намекает на события прошлой ночи, и почувствовала, как начинают гореть щеки.
– Я опросил слуг, – сказал лорд Доррингтон, – но никто никого не видел.
– Возможно, все это мне просто показалось, – тихо проговорила девушка.
Она ни на минуту не сомневалась в своей правоте, однако ей не хотелось настаивать на этом, так как лорд Доррингтон твердо уверен, будто человек, которого она якобы видела, был плодом се воображения.
– Я попросил егерей быть особенно внимательными, – добавил он, – а сегодня ночью я выставлю еще одного дозорного.
– Простите... что доставляю вам столько хлопот, – пробормотала Алина.
– Ничего подобного, – заверил се лорд Доррингтон. – А сейчас давайте возьмем мои дуэльные пистолеты, и я научу вас стрелять.
– Я умею обращаться с оружием, – сказала она. – Я не раз стреляла из пистолета отца, но, боюсь, все время попадала мимо цели.
– Значит, вам нужно попрактиковаться в меткости, – заключил он.
Мгновение Алина колебалась.
– Мне бы не хотелось стрелять в птиц или... животных, – неуверенно произнесла она, надеясь, что он не сочтет ее излишне привередливой.
– Нет, конечно же, нет! – согласился лорд Доррингтон. – Мы будем стрелять в цель. Я уже дал указания садовникам, чтобы они установили щит на Баулинг-Элли. Так очень удобно. Пойдемте выберем оружие.
Алина последовала за ним в оружейную, которая располагалась в дальнем крыле особняка. Здесь лорд Доррингтон хранил свои охотничьи ружья. Одними он пользовался в Англии, другими – иного калибра – за границей. Кроме того в оружейной было собрано старинное оружие, которым пользовались много веков назад.
– Один из первых, – с гордостью сообщил лорд Доррингтон, указывая на древний мушкетон. – Применялся для охраны карет.
Он достал мушкет, с которым его дед воевал под Мальборо, рассказал много интересного о всевозможных пистолетах и наконец открыл коробку с дуэльным оружием – легкими, хорошо сбалансированными пистолетами, украшенными его монограммой.
– Никогда не поверю, что вы часто ими пользуетесь, – заметила Алина.
– Почему вы в этом так уверены? – спросил он.
– Трудно представить, чтобы вы согласились драться на дуэли, когда ваш разум затуманен яростью.
– Чаще всего ярость к утру проходит, – проговорил он.
– Да, конечно, я забыла, что это самое удобное время для дуэлей! – Алина перевела взгляд на пистолеты. – Одного выстрела достаточно, чтобы убить человека?
– Это зависит от того, куда вы попали.
Алина посмотрела на пули, разложенные в ячейках.
– Странно, что можно так быстро и просто оборвать чью-то жизнь,– сказала она.
– Эту жизнь, – уточнил лорд Доррингтон, намекая на то, что они обсуждали прошлым вечером.
Она улыбнулась.
– Но ведь это такая морока снова появляться на свет, снова быть малышом – и все ради совершенствования души!
– Теперь-то вы понимаете, почему так важно беречь тело, которое вам досталось, – заметил лорд Доррингтон.
– Это действительно очень важный вопрос, – согласилась с ним Алина.
– Как бы то ни было, – продолжал он, – необходимо, чтобы каждый человек – и женщина, и мужчина – знал, как защитить себя. Пойдемте, Алина, я хочу быть уверенным, что, если мне придется уехать из дома, вы не испугаетесь остаться одной.
Она направились к Баулинг-Элли, которая представляла собой ровную лужайку, покрытую мягкой, как бархат, травой и окруженную с одной стороны густым кустарником, скрывавшим ее от посторонних взоров. На дальнем конце лужайки садовники установили щит с нарисованными на нем концентрическими кругами.
Лорд Доррингтон вынул пистолет из коробки.
– Сначала я покажу вам, как нужно правильно встать и как прицеливаться, – объяснил он. – Внимательно следите за мной, Алина. Здесь огромную роль играет равновесие.
После этого он передал пистолет Алине, предупредив, что она должна нажать на спусковой крючок, как только поймает на мушку красный круг. Сделав все, как он сказал, девушка выстрелила и увидела, что пуля пробила щит в нескольких дюймах от центра, в который она целилась.
– Для первого раза неплохо, – заключил лорд Доррингтон. – Но вы действовали слишком медленно. У вас меткий глаз, поэтому вы добьетесь большего успеха, если будете стрелять сразу же, как только наведете пистолет на цель. Положитесь на ритм своего движения.
– Кажется, я понимаю, что вы имеете в виду, – ответила Алина.
Лорд Доррингтон протянул ей другой пистолет.
– А я пока перезаряжу тот, – сказал он.
Алина протянула ему пистолет, и их пальцы на мгновение соприкоснулись. По ее телу волной прошел сладкий трепет. Девушка на мгновение отдалась во власть мощной и непреодолимой силы. Она не сразу повернула голову, испугавшись, что он по глазам догадается, какие она испытывает чувства. Сегодня утром ей показалось, что на свете нет более красивого мужчины, и причиной этому была открывшаяся ей любовь.
Однако лорд Доррингтон выглядел как обычно: на его одежде не было ни единой морщинки, белоснежный галстук только подчеркивал золотистый оттенок его загорелой кожи. Цилиндр был немного сдвинут набок. Даже в толпе, подумала Алина, она узнает его по только ему свойственной манере носить шляпы.
– Он так красив, – сказала она себе. – Как можно не влюбиться в него?
– Мне придется научить вас перезаряжать оружие, – заметил лорд Доррингтон, занятый пистолетом, из которого только что стреляла Алина.
– Это сложно? – спросила она.
Не вполне отдавая себя отчет в том, что говорит, она вслушивалась в звук его голоса, в его интонации, свидетельствовавшие, насколько ей было известно, о том, что этот урок представляет для него огромный интерес.
Алина повернулась к лорду Доррингтону, и внезапно краем глаза уловила какое-то движение в кустах. Несколько секунд она всматривалась в зеленую листву, прежде чем различила направленный на них ствол ружья. Она закричала, и в это мгновение прозвучал оглушительный выстрел.
Ее крик заставил лорда Доррингтона резко обернуться, и это спасло ему жизнь. Предназначавшаяся ему пуля пробила цилиндр, который слетел на траву.
Дальше Алина действовала совершенно бессознательно. Повинуясь какому-то инстинкту, она подняла руку с пистолетом и выстрелила. Послышался возглас, раздался хруст ломающихся веток и шелест листвы, когда что-то тяжелое упало на землю.
Лорд Доррингтон с необычайной стремительностью бросился к кустам. Раздвинув их, он посмотрел вниз, но тут же развернулся и подошел к Алине. Она стояла не шевелясь, а от пистолета поднималась тоненькая струйка дыма.
– Возвращайтесь в дом, Алина, – сказал лорд Доррингтон, забирая у нее оружие. – И никому не говорите о том, что произошло.
– Я... убила его? – спросила она.
– Кажется, да, – ответил лорд Доррингтон, – но я не хочу, чтобы вы были замешаны в это дело. Делайте, что я вам сказал, Алина.
Не в силах двинуться с места, она посмотрела ему в глаза.
– Слушайтесь меня, – тихим голосом, в котором явно слышался приказ, повторил он. – Идите в библиотеку. Я найду вас там!
Алина почувствовала себя беспомощным щенком, который полностью зависит от хозяина. Она не оглядываясь двинулась к дому и, войдя в библиотеку, села в обитое кожей кресло. Она убила человека, однако, как ни странно, это не вызвало у нее никакого волнения, она была совершенно спокойна. Ведь она выстрелила, чтобы спасти лорда Доррингтона, она находилась во власти инстинкта – настолько сильного, что у нее ни на секунду не возник вопрос, что надо делать. Ей стало страшно при мысли, что, не заметь она нацеленного сквозь ветки ружья, лорд Доррингтон уже лежал бы на траве с простреленной головой, а его убийце удалось бы в суматохе скрыться. Маловероятно, чтобы его потом нашли. Но ее крик спас любимого человека.
У Алины не вызывало сомнений, что расследование покажет связь преступника с принцем. Ни один азиат не успокоится, не отомстив за унижение, нанесенное тем, что его выпороли. Ее охватило отчаяние и чувство безысходности при мысли о том, что противостояние лорда Доррингтона и принца закончится только тогда, когда будет пролита кровь.
Алиной овладело странное ощущение, будто все это уже было. Как будто повторяется то, что случилось в далеком прошлом. Однако это неважно по сравнению с тем, что лорд Доррингтон остался жив. Только вот вопрос: удастся ли ей спасти его в следующий раз?
С того момента, когда сегодня утром, проснувшись, она поняла, что любит его, ее чувство переросло в некое иное качество. Она была так близка к тому, что потеряет его! Он мог умереть, и вся вина легла бы на нее, потому что именно ее появление в его жизни привело к подобным происшествиям. Если бы он умер, то никогда бы не узнал, как она любит его.
"Что мне делать? – думала Алина. – Как я могу защитить его?"
На мгновение ей в голову пришла сумасшедшая идея вернуться к принцу, предложить ему взять ее в жены, но при условии, что тот оставит в покое лорда Доррингтона. Но она вспомнила, что время для подобного самопожертвования прошло, потому что она уже замужем!
Дверь библиотеки распахнулась, и Алина подняла глаза, в которых зажглась надежда. Но ею тут же овладело отчаяние, так как она увидела, что к ней приближается не лорд Доррингтон, а дворецкий.
– Его светлость передает вам свои наилучшие пожелания, миледи,– заговорил он, остановившись возле ее кресла. – Случилось нечто непредвиденное, и его светлость отправился за старшим констеблем.
– А далеко это? – спросила Алина.
– Нет, миледи. Его дом в пяти милях отсюда. Но я сомневаюсь, что его светлость вернется к обеду.
– Я все равно буду ждать его.
– Хорошо, миледи.
Никогда еще время для Алины не тянулось так медленно. Она беспокойно расхаживала по комнате, брала с полки книги и, подержав их в руках, ставила на место, понимая, что не в состоянии читать. Все ее тело было страшно напряжено, и единственное, что она могла делать – это ждать возвращения лорда Доррингтона.
Теперь она понимала, что ситуация оказалась гораздо сложнее, чем ей казалось вначале. Убит человек, и власти потребуют объяснений. Алина не сомневалась, что лорд Доррингтон примет всю вину на себя. Но она не может допустить этого. Нетрудно догадаться, почему он так поспешно отослал ее в дом, почему забрал у нее пистолет и потребовал, чтобы она никому ничего не рассказывала. Он будет утверждать, что якобы стрелял сам. Разве можно предположить, что ему не поверят? Никому и в голову не придет, что настоящий убийца – женщина.
Но Алина была полна решимости во всем признаться, если окажется, что он в опасности. Даже если ее ждет казнь, она не допустит, чтобы лорд Доррингтон страдал по ее вине.
Когда наконец он вернулся, она бросилась ему навстречу. Сразу заметив ее беспокойство, он сказал:
– Все в порядке.
– Тот человек... мертв?
– Да, – ответил лорд Доррингтон. – Отличный выстрел, Алина.
– Но вы не должны брать на себя вину! – воскликнула Алина. – Я заявлю судье, что убила его. – Не успел лорд Доррингтон что-либо сказать, как она неуверенно добавила: – Это значит... что меня могут повесить?
– Если даже так, вы все равно будете настаивать на своей причастности к этому делу? – спросил лорд Доррингтон.
– Естественно! – ответила девушка. – Я не допущу, чтобы кто-то пострадал из-за меня.
Несколько мгновений лорд Доррингтон испытующе смотрел на нее, потом проговорил:
– Никому из нас не придется страдать. Старший констебль остался вполне удовлетворен моими объяснениями.
– Значит, расследования обстоятельств... смерти того человека... не будет?
– Нет! – заверил ее лорд Доррингтон. – Мой цилиндр послужил отличным доказательством тому, что он стрелял первым.
– Это один из людей принца?
– Без сомнения. Он иностранец, у него темный цвет кожи. Старший констебль решил, что он прибыл из Индии или Малайи. Я не старался переубедить его.
– А можно провести опознание?
– Нет. Принц принял все меры предосторожности на тот случай, если наемника схватят, чтобы никто не связал его имя с личностью убийцы.
Алина вздохнула.
– И что же будет дальше?
– Ничего. Того человека похоронят на кладбище, – ответил лорд Доррингтон. – Старший констебль считает, что он моряк, который стал разбойничать. Так как я был один, то он, убив меня, смог бы забрать мой чехол для часов и деньги и успеть сбежать до того, как меня бы обнаружили.
– Вы сказали, что были... один? – еле слышно промолвила Алина.
– Я не хотел вмешивать вас в это дело, – объяснил лорд Доррингтон. – Однако позвольте, Алина, поблагодарить вас за то, что вы спасли мне жизнь. Ведь, кроме ружья, у него был заряженный пистолет.
– Я видела только ствол ружья, который блеснул на фоне листвы,– заметила Алина.
– Это был отличный выстрел, – еще раз повторил лорд Доррингтон.
– Он мог... убить вас, – тихо прошептала девушка.
– Благодаря вам я все еще жив, – весело произнес лорд Доррингтон.– Когда я возвращался от старшего констебля, то принял одно решение.
– И какое же?
– Мы едем в Лондон. Я не собираюсь оставаться здесь и ждать, когда убийцы пристрелят меня в моем собственном саду.
– Но я не могу ехать в Лондон, – воскликнула Алина. – Тогда мне придется встретиться с мамой.
– Я уже написал вашей матери, – медленно проговорил лорд Доррингтон. – Письмо было отправлено вчера с нарочным.
– Что вы ей сказали? – испугалась девушка.
– Я сказал, что мы поженились и что сообщение появится в "Газетт" сегодня, – ответил лорд Доррингтон. – Что я готов назначить ей содержание в размере тысячи фунтов в год, а также купить дом в Лондоне, но при условии, что она не будет предпринимать попыток встретиться с вами до тех пор, пока вы сами не пригласите ее.
– Вы так... великодушны, – пробормотала потрясенная Алина.
– Я забочусь о том, чтобы вы чувствовали себя спокойно, – объяснил ей лорд Доррингтон. – Я не намерен указывать вам, как и когда встречаться с вашей матерью, но в настоящий момент, как мне кажется, вы поступили бы мудро, если бы некоторое время избегали ее общества. Споры и взаимные обвинения могут расстроить вас, а мне бы не хотелось, чтобы вы волновались.
– Уверена, что вы правы, – согласилась Алина. – И все же у меня нет желания возвращаться в Лондон.
– Мне очень грустно слышать это, – проговорил лорд Доррингтон,– потому что я уже велел горничным упаковать ваши вещи, к тому же мне не терпится показать вам Доррингтон Хаус.
По его тону Алина поняла, что он тверд в своем решении и никакие уговоры не заставят его передумать. Он обладает несгибаемой волей, сказала себе девушка, в нем есть нечто такое, что заставляет ее почувствовать, насколько бесполезно спорить с ним – все ее доводы звучат, как детский каприз. Поэтому она, решив не возражать ему, спросила:
– Как мы поедем?
– А как бы вы хотели? – поинтересовался лорд Доррингтон.
Он улыбнулся, и создалось впечатление, будто он догадался, какое сражение только что выиграл.
– Что предлагаете вы?
– Я бы отправился в своем фаэтоне, – ответил он. – Жаль в такой прекрасный день ехать в закрытом экипаже. Но, возможно, вы захотите ехать в карете?
– Нет, не хочу сидеть в клетке, – поспешно запротестовала Алина.– Давайте возьмем фаэтон, в нем мы доберемся до Лондона быстрее.
Она тут же подумала, что на дороге их могут подстерегать вооруженные бандиты, и ее охватил страх. Однако потом осадила себя, напомнив, что опять ведет себя глупо. Но ведь она беспокоилась не за себя, а за лорда Доррингтона. Наемник, пытавшийся убить его, мертв, но скольких еще послал принц?
Вчера вечером она сказала лорду Доррингтону, что его могут застрелить во сне. В тот момент это было простым предположением, сегодня же опасения обрели вполне твердую почву. Принц никогда не сдастся, он никогда не смирится с тем, что лорд Доррингтон выпорол его. Алина была убеждена, что нельзя не принимать во внимание те внутренние мотивы, которые двигали принцем.
И в то же время она понимала, что стоит ей рассказать об этом лорду Доррингтону, тот, с одной стороны, сочтет ее слишком восприимчивой, а с другой – догадается, до какой степени ее беспокоит тот факт, что его жизнь находится в опасности.
"Ему ничего не угрожало до тех пор, пока он не встретился со мной", – с отчаянием подумала девушка и спросила себя, сможет ли хоть в малой мере отплатить ему за зло, которое принесла ему.
Признав, что абсолютно бессильна как-то повлиять на ход событий, Алина направилась в спальню. Поднимаясь по лестнице, она молилась о том, чтобы в один прекрасный день они могли спокойно вернуться в Доррингтон-парк. Ее охватил ужас при мысли, что, если принцу удастся отомстить лорду Доррингтону, пока тот будет Лондоне, она вернется сюда уже вдовой.
"Вдовой, которая так и не стала женой!" – горечью подумала она, тщетно пытаясь сдержать слезы, которые огнем жгли глаза.
– Вы очень бледны, миледи, – заметила одна из горничных.
Она помогла Алине переодеться в дорожный костюм, который дополняла очень элегантная шляпка с шелковыми лентами, завязывавшимися под подбородком.
– Это, должно быть, жара, – наконец ответила Алина.
