Текст книги "Опасный денди"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Он, должно быть, вытащил что-то из кармана, потому что леди Мод спросила:

– Это то, о чем вы говорили?

– Эти крохотные таблетки выглядят совершенно безобидно, не правда ли? – проговорил он. – Уверяю вас, они не сделают Алине ничего плохого. Они помогут ей успокоиться и стать немного любезнее со мной.

– И как же мне заставить ее пить эти таблетки? – поинтересовалась леди Мод.

– Предлагаю вам сказать, что они окажут положительное воздействие на цвет лица, – со смехом ответил принц. – Какая женщина откажется от средства, которое сделает ее красивее?

– Вы абсолютно правы! Отличная идея, – согласилась леди Мод.– Надеюсь, у меня не возникнет трудностей.

– Уверен, что у вас хватит ловкости убедить ее, моя дорогая. Я не раз имел возможность убедиться в вашей способности настоять на своем!

– Итак, я постараюсь, – проговорила леди Мод. – Но все равно я сделаю вид, будто очень сержусь на нее за сегодняшнее поведение. Надеюсь, к тому времени, когда вы приедете ужинать, она будет покладиста и полна раскаяния.

– Я заеду к вам в половине восьмого, – сказал принц. – Позвольте поблагодарить вас за великолепный вечер и откланяться.

Алина решила не ждать, что будет дальше, и, вбежав в свою спальню, скользнула в постель. Ее сердце бешено стучало, но она закрыла глаза и притворилась спящей в надежде, что ее мать, если зайдет к ней, не будет беспокоить ее до утра.

Но леди Мод пребывала в страшной ярости. Как только дверь за принцем захлопнулась, она вихрем взлетела по лестнице и ворвалась в комнату дочери.

– Просыпайся, Алина, – со злостью процедил она. – Мне надо с тобой поговорить.

Поняв, что деваться ей некуда, Алина открыла глаза и села. Леди Мод схватила свечу, стоявшую на лестничной клетке, и внесла ее в комнату. Она зажгла еще две свечи на туалетном столике и взглянула в лицо дочери.

– Как ты посмела, – взорвалась она, – как ты посмела так вести себя?! – Не дав Алине возможности сказать хоть слово, она добавила: – Ты понимаешь, что поставила принца в глупое положение, заставив его ждать тебя. Леди Глоссоп, должно быть, поняла, что ты не хочешь выходить за него.

– Но это действительно так, мама, – проговорила Алина. – Я не выйду за принца – я уже предупреждала тебя.

– Нет, выйдешь, пусть мне даже придется силком тащить тебя к алтарю! – заявила леди Мод. – И хватит спорить со мной. Ты вынуждаешь меня сказать тебе то, что я скрывала от тебя.

– Что же? – спросила Алина.

– Твой отец оставил меня практически без гроша, – ответила леди Мод. – О, я знаю, ты считаешь его самым умным и добрым человеком на свете, влюбленным в свои книги! Он льстил тебе, утверждая, будто ты очень умна, будто вы можете вдвоем наслаждаться жизнью, не заботясь о твоей пустоголовой матери. – Казалось, леди Мод выплевывала слова. Алина слушала ее, распахнув от удивления глаза. – Твой отец сорил деньгами, тратя их на бесполезные книги и совершенно не обращая внимания на поместье, которое постепенно превращалось в руины, – продолжала она. – И с каждым годом он все дальше и дальше залезал в долги!

– Мне... очень жаль, мама, – пробормотала Алина.

– Именно это чувство ты и должна испытывать, – отрезала леди Мод. – И если ты хочешь показать, что тебе действительно жаль, ты должна выйти замуж за единственно богатого человека, который сделал тебе предложение! Какой англичанин согласился бы взять в жены девушку, не имеющую ни приданого, ни смазливого личика и у которой мать живет на то, что выиграет в карты. – Увидев изумление на лице Алины, она бросила: – Это шокирует тебя? А где же еще, по-твоему, я взяла деньги, чтобы заплатить за твое обучение? На какие деньги я содержу дом в Лондоне? На что, как ты думаешь, я живу? – Помолчав, она угрюмо проговорила: – Эти деньги – мои выигрыши и подарки от тех мужчин, которые оказались достаточно великодушными, чтобы заплатить за то удовольствие, которое я им могу дать.

Алина вскрикнула и закрыла руками лицо. Леди Мод прошлась по комнате.

– Пора бы прекратить строить из себя недотрогу! – злобно закричала она. – Пора бы принять жизнь такой, какая она есть! Что касается тебя, моя девочка, у тебя есть выбор между тем, чтобы выйти замуж за принца или найти себе какого-нибудь богатого покровителя, потому что – поверь уж мне – никто из высшего света не захочет взять тебя в жены!

– Я не хочу выходить замуж, мама, я не хочу иметь ничего общего с мужчинами, – заплакала Алина. – Разреши мне уехать в деревню и жить там с Мартой или с мисс Риггс. Это будет стоить тебе совсем немного, несколько фунтов в месяц. Я уеду, и ты забудешь обо мне.

– Разве я смогу забыть о великодушном предложении принца!– завопила леди Мод. – Ты знаешь, что он собирается дать мне? – Так как Алина ничего не ответила, она продолжила: – Десять тысяч фунтов. Вот что я получу в день твоей свадьбы. Десять тысяч, Алина! Я расплачусь со всеми долгами и смогу беззаботно жить с течение последующих нескольких лет.

– Меня удивляет, что он так дорого оценил меня, – с долей иронии заметила девушка.

– Он ослеплен тобой, – ответила леди Мод. – Только Богу известно, почему! Возможно, твое сопротивление только разжигает его страсть.– Помолчав, она уже более спокойно проговорила: – Я бы назвала твои действия очень мудрыми, если бы считала, что ты делаешь это целенаправленно. Но ты можешь зайти слишком далеко, и как раз сегодня ты перегнула палку.

– Ты думаешь, что он откажется жениться на мне? – спросила Алина, и внезапно в ее глазах зажегся огонек.

– Нет, хвала Господу, он все еще горит желанием, – ответила леди Мод. – Но ты не сможешь вечно водить его за нос. В Лондоне масса других девушек, и все они с радостью ухватятся за ту возможность, которая предоставляется тебе.

– Я ненавижу его, мама! Пожалуйста, пойми меня! Я ненавижу его, он мне противен! В нем есть нечто такое, от чего меня мороз по коже продирает. Я не могу выйти за него! Может, с другим мужчиной будет иначе. Ради тебя я согласна быть более покладистой, но только не с принцем. Лучше я умру, чем позволю ему дотронуться до себя.

Голос Алины дрогнул.

– Сегодня я решила покончить с собой, – промолвила она. – Я решила броситься в реку.

– Нечего пугать меня подобной чепухой, которая достойна только театральных подмостков! – взвилась леди Мод. – Твои истерические угрозы не действуют на меня. Пора поставить точки над "i": мне нужны эти десять тысяч, и я все сделаю, чтобы получить их.

– Мама, умоляю тебя... Сжалься надо мной! Клянусь, в следующий раз я постараюсь помочь тебе.

– "Следующего раза" не будет, Алина, потому что я твердо намерена выдать тебя за принца. Ты даже представить не можешь, как он богат. Как ты не понимаешь, что, получив тебя в жены, он не ограничится единовременной суммой и будет постоянно помогать мне! Десять или двадцать тысяч – для него это – ничто! Я навела справки о Кахризе: в скором времени принц станет одним из богатейших монархов мира!

Леди Мод задрожала от обуявшей ее жадности. Алина закрыла руками лицо.

– Пожалуйста... мама, прошу тебя... выслушай меня.

– Я ничего не желаю слушать, – отрезала леди Мод, – за исключением одного – и ты знаешь, чего именно. Ты выйдешь за принца, я даже не остановлюсь перед тем, чтобы выпороть тебя. Я никогда не била тебя, Алина, даже в детстве, но сейчас я готова на все, чтобы добиться своего. – Ее губы сжались. – Так или иначе, но ты выйдешь за него,– процедила она. – Для нас обеих будет гораздо проще, если ты прекратишь вести себя как набитая дура и станешь выполнять все мои указания.– Она опять взглянула на дочь. – Он любит тебя, только по-своему. Став его женой, ты сможешь делать все, что захочешь, ты сможешь получить все, что пожелаешь. Тебе всего-навсего надо быть любезной с ним и дать ему возможность проявить свои чувства к тебе.

– Я ненавижу его!.. Я ненавижу его! – не помня себя кричала Алина.

– Вот результаты воспитания твоего отца, – презрительно проговорила леди Мод. – Как ты не понимаешь, ты, маленькая дурочка, что твой отец был самым большим эгоистом на свете? ТЫ думала, что он любит тебя, что он хочет видеть в тебе личность, а на самом деле он просто хотел, чтобы кто-то ухаживал за ним и был рядом.

– Нет! – воскликнула Алина. – Он любил меня!

– Он любил только самого себя, – запротестовала леди Мод. – На твоем месте мог оказаться кто угодно – главное, чтобы этот человек слушал его глубокомысленные высказывания и позволял

ему забивать свою голову никому не нужными знаниями, которые нельзя продать и которые совершенно бесполезны с точки зрения света.

– Папа любил меня! – настаивала Алина.

– Он любил звук собственного голоса, он любил, когда кто-нибудь сидел у его ног и взирал на него с благоговением. Как же – Великий Учитель и ученики! Он великолепно играл свою роль. – Леди Мод всплеснула руками. – Разве ты, безмозглая идиотка, не поняла, что он вбил тебе в голову идею о том, что мужчины ужасны, только для того, чтобы ты до самой старости была рядом с ним. – Она расхохоталась. – Он не хотел, чтобы ты выходила замуж! Не дай Бог! Он потерял бы свою ученицу! Вот поэтому-то он и настроил тебя против мужчин.

– Это ложь, – запротестовала Алина, – это ложь!

И все же в глубине души она чувствовала, что в словах матери есть доля правды. Леди Мод глубоко вздохнула, как бы пытаясь обрести контроль над собой.

– Нам не о чем спорить, – уже более спокойно сказала она. – Мы только устанем, а у меня появятся лишние морщины. Поговорим об этом завтра. – Она взяла Алину за руку. – А сейчас ложись спать и не думай о том, что мы сказали друг другу. Прости меня, если я была слишком сурова с тобой – просто меня страшно волнуют деньги и будущее.

– Я знаю, мама, прости... меня, – пробормотала Алина.

– Я понимаю, что ты хочешь помочь мне, —совершенно другим тоном продолжала леди Мод. – В будущем, когда ты выйдешь замуж и получишь кучу денег, мы будем смеяться над тем, что произошло сегодня. И ты поймешь, что я все время думала только о тебе и о твоем счастье.

Алина не ответила. Леди Мод подошла к столику, на котором стоял тазик для умывания, и, наполнив стакан водой, поставила его рядом с кроватью.

– Я хочу, чтобы ты приняла вот эту таблетку, – сказала она. – От нее ты будешь лучше спать, будешь чувствовать себя спокойнее и к утру позабудешь все эти ужасные вещи, которые я тут наговорила.

Леди Мод открыла ридикюль из синего атласа, который все это время держала в руках, и вытащила крохотную коробочку – ту самую коробочку, как была твердо уверена Алина, врученную принцем.

– Прими таблетку и запей ее водой, – велела леди Мод. – Я хочу, чтобы ночь для тебя прошла спокойно, доченька. – Алина взяла из коробочки одну таблетку. – Клади ее в рот, – настаивала леди Мод.

– Хорошо, – ответила Алина. – Ой, мама! У тебя упала шпилька!

– Разве? – удивилась леди Мод, потом нагнулась и принялась разглядывать пол. – Я не вижу ее.

– Может, мне просто показалось, что она блеснула, – сказала Алина. – По всей видимости, я ошиблась.

– Да, наверное, – согласилась леди Мод. Она выпрямилась и заглянула в ридикюль. – Да вот же она, глупышка!

– А я думала, она упала, – пробормотала Алина.

– Ты приняла таблетку? – спросила леди Мод. Алина кивнула.

– Все в порядке, мама, – проговорила она и откинулась на подушки, всем своим видом давая понять, что страшно устала.

Леди Мод задула две свечи, оставив одну, и направилась к двери.

– Не забудь перед сном погасить свет, – сказала она. – Спокойной ночи, Алина.

– Хорошо, не забуду, – ответила девушка. Дождавшись, когда шаги матери стихли на лестнице, она схватила таблетку, которую спрятала в складках простыни, и положила обратно в коробочку.

Закончив свой рассказ, Алина протянула лорду Доррингтону крохотную коробочку.

– Я захватила ее специально для того, чтобы вы не думали, будто я все выдумала, – сказала она. – По-моему, в таблетках содержится опиум.

– Я проверю, – ответил лорд Доррингтон. Он взял три таблетки, а остальные вернул Алине. -Лучше, чтобы эта коробочка находилась в доме. У вашей матери могут возникнуть вопросы, если она не обнаружит ее у вас.

– В доме? – воскликнула Алина. – Но я не собираюсь возвращаться домой! Вам нужно только

освободить меня от моего обещания, а уж я найду способ покончить с собой.

– Вы не сделаете ничего подобного, – резко проговорил лорд Доррингтон.

– Но вы же понимаете, что я не могу выйти за принца! Даже если меня накачают наркотиками до бесчувственного состояния, я все равно... буду бояться его. Я дня не вынесу в качестве... его жены... никакие деньги не заставят меня... пойти на это.

– Я прекрасно понимаю вас, – заверил ее лорд Доррингтон. – И поэтому прошу вас, Алина, вести себя так, как я скажу.

– Вы хотите сказать, что спасете меня? – с надеждой в голосе спросила девушка.

– Кажется, у меня нет другого выбора, – с улыбкой ответил лорд Доррингтон.

Глава 3

Лорд Доррингтон вышел из церкви Св. Георгия первым. Спустившись по каменным ступеням с балкона, он направился к выходу, располагавшемуся в стороне от главного корабля церкви. Он прошел мимо резных, богато украшенных скамей, на которых изящными буквами были вырезаны имена представителей местной знати. Эти люди, в большинстве своем очень редко посещавшие церковь, главным образом по воскресеньям, а в дни бракосочетания знаменитостей неслись сюда со всех ног.

Кабриолет лорда Доррингтона ждал его на Мэддокс-стрит. Груму пришлось несколько раз проехать по Ганновер-сквер, чтобы успокоить бьющих копытом лошадей.

Взяв у грума вожжи, лорд Доррингтон направился на Бонд-стрит, где находилась самая известная в Лондоне аптека "Пейтерус энд Кампани". Пройдя через торговый зал, полки которого были заставлены баночками с различными мазями, пузырьками с лекарствами и ступками с пестиками, он открыл дверь, ведущую в заднюю комнату, где господин Пейтерус готовил свои знаменитые препараты.

Здесь хранились склянки со скипидаром и свинцовыми белилами, корзины с маковыми головками, жестяные банки с касторовым маслом, кристаллы каменной соли, сода и крахмал.

Господин Пейтерус, невысокий лысый мужчина в очках, поднялся навстречу лорду Доррингтону.

– Милорд, какая честь, – пробормотал он.

Лорд Доррингтон положил на стол три таблетки, которые взял из коробочки, принесенной Алиной.

– Мне хотелось бы, чтобы вы определили, из чего они состоят,– сказал он. – Для ускорения дела, я уточняю, что их привезли с Востока. Подозреваю, что одной из составляющих является опиум.

Господин Пейтерус взял одну таблетку и понюхал ее.

– В этом нет ни малейшего сомнения, милорд, – согласился он. – Я всегда узнаю этот запах.

Он растолок таблетки, высыпал часть порошка в стеклянный сосуд и принялся добавлять туда различные химические вещества.

– Если я не ошибаюсь, милорд, – наконец проговорил он, – основным компонентом таблетки является очень сильный кантерид. Он присутствует в очень небольших дозах, но, как известно вашей светлости, наркотики этой группы имеют свойство накапливаться в организме.

– Что произойдет, если человек будет принимать одну-две таблетки в день? – спросил лорд Доррингтон.

– Трудно сказать, не имея результатов исследования, – ответил господин Пейтерус. – Как мне кажется, человек будет чувствовать себя оторванным от действительности, его будет клонить ко сну, его воля будет подавлена.

– Таково влияние опиума, – заметил лорд Доррингтон.

– Совершенно верно, милорд, – согласился господин Пейтерус. – Но потом начнет действовать кантерид, и тогда картина изменится.

– И что же будет? – спросил лорд Доррингтон.

Господин Пейтерус пожал плечами.

– Это вещество усиливает половое влечение, поэтому человек, принимающий его, становится крайне возбужденным. Страстным, если можно так выразиться. В больших дозах оно опасно, так как вызывает галлюцинации, безумие и даже смерть. В меньших дозах оно приводит к моральной деградации.

– Спасибо, – поблагодарил лорд Доррингтон. – Вы сообщили мне все, что интересовало меня.

– Я счастлив, милорд, что оказался полезным, – ответил господин Пейтерус. – Всегда к вашим услугам, милорд.

Покинув аптеку, лорд Доррингтон уселся в кабриолет и отправился в министерство иностранных дел. Ему сказали, что министр примет его немедленно, и проводили в большой и очень уютный кабинет с огромным письменным столом, за которым сидел лорд Гренвилль.

Поднявшись, он протянул лорду Доррингтону руку.

– Рад видеть вас, Доррингтон, – сказал он. – Нечасто вы оказываете мне честь своими визитами.

– Просто мне редко требуется информация, за которой я приехал к вашей светлости, – ответил лорд Доррингтон.

Лорд Гренвилль удивленно приподнял бровь и, указав своему посетителю на кресло, сел.

Восемь лет он занимал пост министра иностранных дел, будучи при этом лидером правительства в палате лордов. Его отличало великолепное знание расстановки политических сил в Европе, что, в сочетании с совершенным владением иностранными языками, делало его наиболее компетентным министром.

Он также пользовался огромной популярностью среди более молодых представителей высшего общества, которые окружали принца Уэльского. Он всегда был готов помочь тем из них, кто в нем нуждался, и если из английских посольств к нему поступали жалобы на их поведение, лорд Гренвилль всегда с готовностью выполнял роль справедливого арбитра и прикладывал все усилия, чтобы примирить конфликтующие стороны. Взглянув на лорда Доррингтона, он подумал, что по своему характеру и манере поведения тот очень сильно отличается от остальных друзей принца. Он всегда сдержан и полон самообладания, что импонировало умудренному опытом государственному деятелю. Нельзя было не восхищаться и его элегантной внешностью, хотя лорд Гренвилль считал, что усилия, затраченные на достижение подобного эффекта, являются пустой тратой времени.

– Я хотел бы, – начал лорд Доррингтон, – чтобы вы рассказали мне все, что вам известно о принце Ахмади Кахризском.

На лице лорда Гренвилля отразилось удивление.

– Меньше всего я предполагал, что вас может заинтересовать этот человек, – заметил он.

Лорд Доррингтон промолчал. Лорд Гренвилль взял со стола серебряный колокольчик и позвонил. Дверь немедленно открылась.

– Принесите мне доклад о принце Ахмади, который я читал вчера,– приказал он.

Дверь закрылась.

– Значит, у вас есть доклад о нем? – спросил лорд Доррингтон.

– Да, – ответил лорд Гренвилль. – Доклады составляются на большинство дипломатов и наиболее значимых граждан других стран, которые крутятся вокруг Сент-Джеймса. Естественно, эта информация секретна.

Дверь опять распахнулась, и вошел чиновник. Весь его вид выражал крайнее почтение. Положив перед лордом Гренвиллем папку с бумагами, он исчез.

– Будучи осведомленным о ваших обширных познаниях в области нашей внешней политики, -сказал лорд Гренвилль, – я избавлю вас от справки о географическом положении и общественном устройстве государства Кахриз.

– В этом нет надобности, – согласился лорд Доррингтон.

– Подозреваю, вас интересует подробная оценка характера принца и его поведения, – предположил лорд Гренвилль.

– Вы абсолютно правы, – признался лорд Доррингтон.

– Да-а, в том, что вы прочтете, приятного мало, – проговорил лорд Гренвилль. – Надеюсь, Доррингтон, вы понимаете, что все, сказанное мною, не подлежит разглашению за пределами этого кабинета.

– Безусловно, милорд.

Лорд Гренвилль просмотрел разложенные перед ним бумаги.

– Позвольте полюбопытствовать, чем вызван ваш интерес к особе принца?

– Он прилагает все усилия, чтобы жениться на дочери леди Мод Камберли, – объяснил лорд Доррингтон.

Лорд Гренвилль резко выпрямился.

– Мне об этом не докладывали.

– Как бы то ни было, это действительно так, – сказал лорд Доррингтон. – О помолвке было намечено сообщить вчера на балу у леди Глоссоп. Однако план принца был расстроен, так как девушка, на которой он собирается жениться, сбежала. – Помолчав, он продолжил: – Я получил совершенно достоверные сведения о том, что сообщение будет опубликовано в "Газетт" завтра или послезавтра.

– Это недопустимо! – возмутился лорд Гренвилль. – За последние пять лет это уже третья европейская девушка, на которой женится принц.

Лорд Доррингтон не шевельнулся, однако нечто в его облике показало, что он насторожился.

– Третья? – хриплым голосом переспросил он.

Лорд Гренвилль сверился с документами.

–В 1793 году принц женился на баварке, дочери мелкого барона. Я узнал об этом только потому, что посол Баварии в Лондоне оказался близким другом барона. – Он опять бросил взгляд в бумаги. – Два года спустя девушка скончалась в Кахризе. Так получилось, что посол рассказал мне о горе своего друга. Он настолько живо описал мне все события, что его рассказ запал мне в душу. Когда позже на принца составлялся доклад, я добавил эту информацию.

– А вторая девушка? – спросил лорд Доррингтон.

– Она была из Голландии, – ответил лорд Гренвилль. – Блондинка, очень хорошенькая. Свадьба была чрезвычайно пышной. В то время я как раз находился в Амстердаме. Все только и говорили о богатстве подарков жениха. Прием, устроенный после венчания, длился до рассвета следующего дня. – Его голос зазвучал более жестко. – Я был безмерно удивлен, когда в конце прошлого года узнал о смерти и этой девушки. А принц вновь холост.

– Вы могли бы каким-нибудь образом помешать третьей свадьбе?– спросил лорд Доррингтон.

– Не в моей власти остановить бракосочетание, – сказал лорд Гренвилль. – Тем более когда дело касается подданного другого государства. Единственное лицо, которое в силах помешать, – это опекун невесты.

Губы лорда Доррингтона сжались. После того, что он узнал от Алины сегодня утром, у него не вызывало сомнений, что леди Мод не проймут никакие, даже самые веские, доводы.

– А что еще вам известно о принце? – поинтересовался он.

– Остальная информация не представляет собой ничего необычного,– ответил министр. – Он волочится за всеми молоденькими девушками, часто посещает самые низкосортные публичные дома, где готовы удовлетворить любого клиента, даже тех, у кого извращенные наклонности. – Он еще раз заглянул в документы. – Здесь отмечается, что он обладает чрезвычайно агрессивным и крайне неуравновешенным характером, однако, насколько мне известно, несмотря на это, является "персоной грата" в светском обществе.

– Женщины готовы все простить мужчине, если он привлекателен и осыпает их комплиментами, – цинично заметил лорд Доррингтон.

– Справедливое замечание, – согласился лорд Гренвилль, – а у принца, судя по тому, что я слышал о нем, очень красивая внешность.

– Где он получил образование? – поинтересовался лорд Доррингтон.

– Во Франции и в Риме, – ответил лорд Гренвилль. – Еще до революции он будоражил весь Париж своим гостеприимством и чрезвычайной щедростью.

– Вы абсолютно уверены, что нельзя помешать ему жениться на девочке, которая только что покинула стены пансиона? – еще раз спросил лорд Доррингтон.

– Можете пересказать леди Мод то, что услышали от меня, – вот и все, – проговорил лорд Гренвилль. – Но, зная ее, я не сомневаюсь, что она с распростертыми объятиями примет любого зятя, лишь бы он был богат. Ее совершенно не волнует его моральный облик.

– Уверен, что вы правы, – согласился лорд Доррингтон.

– Если вы убеждены, что ваши доводы подействуют на нее и вы тем самым помешаете свадьбе, вам, конечно, стоит поговорить с ней. В противном случае мне бы не хотелось, чтобы вы сообщали ей о прошлом принца, – продолжал министр. – Не вызывает ни малейшего сомнения, что леди Мод немедленно передаст ему то, что узнает от вас, а это может вызвать нежелательные вопросы со стороны посольства Кахриза.

– Я даже не предполагал, что столь крохотное государство имеет своего посла в Лондоне.

– У него статус министра, – объяснил лорд Гренвилль. – Три года назад правитель Кахриза спросил у нас, согласны ли мы принять представителя его страны. У нас не было никаких оснований отказывать ему, и вскоре было открыто посольство. – Лорд Гренвилль поджал губы. – Это дает принцу дипломатический иммунитет, – спустя несколько мгновений проговорил он. – Если возникнет необходимость вмешаться в его личную жизнь, надо будет соблюдать особую осторожность, потому что это может повлечь за собой осложнение отношений с Кахризом.

– Неужели это государство имеет для нас такое огромное значение? – удивился лорд Доррингтон.

– В настоящее время Кахриз является сдерживающим фактором в отношениях между Афганистаном и Персией, – ответил лорд Гренвилль. – И в то же время, если принц в своих действиях перейдет грань допустимого, я лично без всякого колебания применю к нему соответствующие меры. Судя по тому, что я слышал о нем, он принадлежит к тому типу людей, который вызывает у меня страшное отвращение.

– И не только у вас, – пробормотал лорд Доррингтон, поднимаясь. – Благодарю вас, милорд.

– Мне очень жаль, что я не могу быть вам полезен, – извиняющимся тоном проговорил лорд Гренвилль.– Как вы понимаете, принц не совершил ничего противозаконного. Хотя, с моей точки зрения, крайне нежелательно, чтобы человек нехристианского вероисповедания в третий раз венчался по христианскому обряду. Однако в этом нет ничего криминального.

– Да, я понимаю, – заметил лорд Доррингтон.

Еще раз поблагодарив лорда Гренвилля, он через Уайтхолл отправился на Сент-Джеймс-стрит.

Алина вернулась домой как раз вовремя, чтобы Марта успела приготовить для леди Мод ее ежедневную чашку шоколада.

Закрывшись в своей спальне, девушка опустилась на стул и попыталась вспомнить все, что сказал ей лорд Доррингтон.

Он формулировал свои указания четко и ясно. В его голосе слышались командные интонации, и Алина, улыбнувшись про себя, подумала, что она похожа на солдата, который получает приказания от своего офицера.

План действий, который предлагал лорд Доррингтон, был предельно прост.

– Уверен, что вы отлично сыграете свою роль, – сказал он не терпящим возражений тоном.

– Я... постараюсь, – пробормотала она.

– Вам известно, какое действие оказали бы на вас эти таблетки, если бы вы стали принимать их? – спросил он.

– Я не очень хорошо знаю, как действует... опиум.

– Вас клонило бы ко сну, вы находились бы в состоянии прострации, отключились бы от действительности и послушно выполняли бы все приказания.

– А вдруг принц догадается, что я не принимала их? – предположила Алина.

– Ему важен результат, – ответил лорд Доррингтон. – Вам незачем разговаривать, отвечайте только "да" и "нет". Сделайте вид, будто вы отупели, и соглашайтесь на все, что вам предложат.

– Я не смогу... позволить ему... дотронуться до меня, – прошептала Алина.

– Ваша мать вряд ли допустит это, – резко проговорил лорд Доррингтон. – Дайте ей ясно понять, что ни за что не останетесь с принцем наедине. Если он захочет подарить вам кольцо, о котором говорил, потребуйте, чтобы при этом присутствовала ваша мать. Скажите ей... – Он задумался на несколько секунд и продолжил: – Скажите ей, что устроите сцену, если она оставит вас с принцем наедине.

– А не могла бы я... уехать... до ужина? – спросила Алина.

– У нас не хватит времени добраться до того места, куда я собираюсь отвезти вас, так как сразу же поднимется страшный переполох, – ответил лорд Доррингтон. – Они пустят за вами свору полицейских с Боу-стрит. Если они обнаружат, где вы прячетесь, вам придется вернуться к матери.

Алина вздохнула.

– Я в точности все исполню.

Но сейчас она спрашивала себя, настолько ли она хорошая актриса, чтобы обмануть всех, особенно принца. Но тут же напомнила себе, что, если у человека есть голова на плечах и он умен, ему ничего не стоит обвести вокруг пальца двоих. К тому же ей нельзя уронить себя в глазах лорда Доррингтона. Она не вынесет унижения, которое ожидает ее, если не выполнит того, что, по мнению лорда Доррингтона, не требует особых усилий. Ей придется притворяться. Ей придется играть! Нет на свете ничего более сложного.

Однако на деле все оказалось гораздо проще, чем предполагала Алина. Когда за обедом она сказала матери, что чувствует себя уставшей, несмотря на то что хорошо спала в эту ночь, и попросила разрешения прилечь, леди Мод пришла в восторг.

– Я хочу, чтобы вечером ты хорошо выглядела, – заявила она. – Надень платье, которое я купила тебе, то, украшенное розовыми бутонами. Оно стоило ужасно дорого, и только Богу известно, когда счет за него будет оплачен!

Алина собралась было ответить, что, если принц получит желаемое, он заплатит за платье. Однако ее новая роль требовала, чтобы она молча соглашалась со всем, что ей говорят. Поэтому она еле слышно пробормотала:

– Я надену платье и венок.

– Я уже послала парикмахеру записку с просьбой прийти сюда к половине шестого, – сообщила леди Мод. – Он тоже захочет, чтобы ему заплатили. – Она бросила взгляд на Алину, которая сидела на противоположном конце стола. – Ты великолепно выглядишь, дорогая, ты спокойна и мыслишь вполне разумно. Вот такой ты мне нравишься, и я хочу, чтобы сегодня вечером ты была любезна с принцем.

Тогда Алина промолчала, но когда мать перед ужином зашла к ней в комнату, чтобы взглянуть на ее прическу, девушка попросила:

– Не оставляй меня наедине с принцем, мама, хорошо? – Увидев, что леди Мод колеблется, Алина поспешно добавила: – Я буду любезна с ним, я буду соглашаться со всем, что он скажет, только не оставляй меня с ним одну – в противном случае я закричу и откажусь выходить за него.

Леди Мод пристально взглянула на дочь. Ее насторожили решительные нотки, впервые за весь день появившиеся в ее голосе.

– Я не оставлю тебя, – наконец проговорила она с явной неохотой. – Но обещай мне, Алина, что будешь принимать те таблетки, которые я дала тебе вчера вечером. Они успокоили твои нервы и, как мне кажется, хорошо подействовали на цвет лица: совсем пропали пятна.

– Они появляются, только когда я сержусь, – заметила Алина.

– Тогда не сердись сегодня, – попросила леди Мод. – Нас ждет такой приятный вечер, мы будем ужинать в тесном кругу. Я заказала массу деликатесов и тонкие вина. – Помолчав, она резко произнесла: – Виноторговец отказывался доставить их, пока я не дала ему залог. Представляешь, какой наглец!

– Просто ужасно, мама, – безразличным тоном ответила Алина.

– Ты хорошая девочка, и я очень довольна тобой, – уже совершенно по-другому сказала леди Мод. – А где таблетки?

– На столике возле кровати, – пробормотала девушка. – Я приму одну перед тем, как спуститься вниз.

– Не забудь, – радостно воскликнула леди Мод. – Я сейчас пойду посмотрю, все ли готово к приему принца. О Алина, ты просто осчастливила меня!

И вышла из комнаты. Как только дверь за матерью закрылась, Алина спросила себя, не поступает ли она чересчур эгоистично, отказываясь выходить замуж за принца и лишая тем самым свою мать счастья, о котором та столь страстно мечтала.