Текст книги "Опасный денди"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
И все же она не могла забыть тепла, излучаемого сидевшим на ее колене Айвэном, аромата молока и свежести, исходившего от его тела, того ощущения, которое она испытывала, когда его головка лежала у нее на груди.
"Я просто переутомилась и издергалась!" – сказала она себе.
Выйдя из стоявшей напротив камина ванны, которую горничные наполнили теплой ароматной водой, и надев белое платье, подходящее, по мнению лорда Доррингтона, к сегодняшней церемонии, Алина почувствовала себя по-другому.
Платье действительно было прекрасным. Его необычный цвет только подчеркивал достоинства ее белоснежной кожи. Белый газ на серебряном чехле переливался и искрился при движении. Серебряные ленты, перекрещивавшиеся под грудью, и такие же туфельки придавали законченность ее туалету.
Одна из горничных уложила ей волосы точно так же, как это делала сама Алина, однако благодаря ловкости и мастерству девушки прическа стала выглядеть совершенно по-иному.
Когда Алина была готова, раздался стук в дверь, и вошла служанка с цветами.
– С пожеланиями всего наилучшего от его светлости, мисс.
Крохотные белые орхидеи в венке были похожи на упавшие с неба звезды и казались необычайно хрупкими. Небольшой букет был перевязан серебряным бантом.
– Они изумительны, мисс! – воскликнула горничная. – Я слышала, что это любимые цветы его светлости. – Так как Алина молчала, девушка добавила: – Его светлость сам привез этот сорт орхидей и другие необычные растения из-за границы. Говорят, что нигде в Англии нет ничего подобного.
"Значит, его светлость интересуется разведением цветов и экзотических растений", – подумала Алина. Уж этого она никак не ожидала!
Венок, который горничная приколола к прическе Алины, засиял ореолом на фоне рыжего золота ее волос. Взяв в руку букет, она направилась вниз.
Лорд Доррингтон ждал ее в холле. Он смотрел на нее, когда она спускалась по древней дубовой лестнице, балюстрада которой была украшена геральдическими знаками. Алину удивило странное выражение, отразившееся на его лице.
Она никогда еще не видела лорда Доррингтона таким элегантным. На нем были атласные бриджи и фрак, а замысловатый узел на галстуке заставил Алину усомниться в том, что на свете существует еще один мужчина, овладевший этим искусством в таком совершенстве.
Когда Алина была на последней ступеньке, лорд Доррингтон протянул ей руку.
– Несмотря на то что я сильно проголодался, – сказал он, – я был бы согласен ждать еще дольше, чтобы увидеть вас такой прекрасной.
Алина пристально взглянула на него.
– Вы это говорите серьезно? – спросила она. – Или дразните меня"/
– Я никогда не использую внешность женщины, чтобы подтрунивать над ней, – ответил он. – При обсуждении подобных вопросов у них совершенно отсутствует чувство юмора.
Алина засмеялась, а именно эту цель и преследовал лорд Доррингтон.
– Вот и замечательно, – с одобрением произнес он. – Я знаю, что по традиции человек должен быть очень серьезным, когда его ждет подобное торжественное событие, но вы мне нравитесь гораздо больше, когда улыбаетесь.
– Так как я горю желанием доставить вам удовольствие, милорд,– ответила Алина, – мне надо сделать все возможное, чтобы улыбаться.
Он провел ее по коридору, на стенах которого висело множество картин, и они оказались в банкетном зале. Это была огромная комната с очень высоким потолком. Напротив двери, в другом конце, располагалась галерея для музыкантов, отгороженная от остального помещения резной ширмой. В одной из стен был выложен огромный средневековый камин.
Зал был отделан панелями, однако впечатление суровости рассеивалось благодаря тому, что окна были занавешены темно-красными бархатными шторами, а вдоль стен были расставлены диваны и стулья эпохи Реставрации с высокими спинками.
Усаживаясь, Алина обратила внимание, что длинный дубовый стол сервирован серебром и украшен такими же крохотными орхидеями, как на ее венке.
– Спасибо вам за восхитительные цветы, – сказала она и положила букет рядом со своей тарелкой.
– Я уже несколько лет развожу этот сорт орхидей, – сообщил лорд Доррингтон, – и за это время я еще ни разу не срезал их. Полагаю, сегодняшнее событие стоит подобной жертвы, однако не сомневаюсь, что завтра утром получу выговор от старшего садовника,
Алина опять засмеялась. Она обратила внимание, что в течение всего ужина лорд Доррингтон делал все возможное, чтобы отвлечь ее от печальных мыслей и развеселить. Он обладал удивительной способностью заставлять ее смеяться над тем, что рассказывал. Ей нравилось, как задорно блестели его глаза, когда он поддразнивал ее, как звучал его голос, когда он высмеивал напыщенность.
Алина ощутила, что ужас, сковывавший ее весь день, начинает постепенно отступать. Вскоре напряжение покинуло ее, и она почувствовала себя совершенно свободно.
Блюда были великолепны, к тому же лорд Доррингтон уговорил ее выпить бокал шампанского, после которого для Алины уже не составляло труда улыбаться в ответ на шутки.
Когда ужин подошел к концу, лорд Доррингтон с рюмкой бренди в руках откинулся на спинку стула. В зале, освещенном двумя позолоченными свечами на столе, царил полумрак.
Алина взглянула на лорда Доррингтона. Она никогда не представляла, что в одном человеке могут одновременно сочетаться и элегантность, и естественность.
– Что нам предстоит... сейчас? – нерешительно спросила она.
– Когда мы будем готовы, – глубоким голосом ответил лорд Доррингтон, – мы отправимся в церковь. Мой капеллан является также и приходским священником. Он уже ждет нас. После этого у вас больше никогда не будет причины чего-либо бояться.
У Алины вырвался вздох. Казалось, он шел из самой глубины сердца.
– Я так долго жила в страхе, – проговорила она. – Страх охватил меня после смерти папы, потому что я не знала, каковы мамины планы. Мне стало страшно, когда прошлой зимой она повезла меня в Бат и я поняла, что она хочет как можно скорее выдать меня замуж. Ужас сковал меня, когда месяц назад я вернулась в Лондон и узнала, как она решила... устроить мою судьбу.
– Все это в прошлом, – заметил лорд Доррингтон. – Это как глава в книге: она уже написана и ничто нельзя изменить. Но сейчас начинается новая глава. – Алина ничего не сказала, и спустя несколько секунд он продолжил: – Воспринимайте это как приключение. Если бы все шло гладко и спокойно, если бы нас не подстерегали всякие неожиданности, разве наша жизнь была бы столь интересна? Не показалась бы она нам скучной и монотонной?
– Вполне возможно, – ответила Алина, – но в то же время некоторые события слишком ужасны, чтобы к ним относиться... как к приключению!
При этих словах она вспомнила, как принц поцеловал ее, и содрогнулась от отвращения.
– А кто утверждает, что каждое приключение должно быть приятным?– резко проговорил лорд Доррингтон. – Не всегда наше существование сопряжено с удовольствием. Но жизнь – это процесс эволюции, прогресса, в конце концов. Человек может опуститься на самое дно, но он может и подняться, причем так высоко, что дотянется до неба. – Он взглянул на Алину и добавил: – Естественно, не в буквальном смысле.
– Да, я знаю, – ответила Алина. – Вы имеете в виду душу человека. Но очень часто материальные ценности встают на пути духовного совершенствования.
По выражению на ее лице лорд Доррингтон догадался, что она опять подумала о принце.
– Материальные ценности действительно подобны дьяволу-искусителю, – согласился он, – но некоторые из них чрезвычайно притягательны! Завтра я покажу вам свои сокровища.
Он поднялся, и Алина поняла, что он намеренно прервал разговор, чтобы не позволить ей предаться печальным размышлениям. Она заставила себя улыбнуться и вложила свою руку в его.
– Пойдемте, – сказал он, – уже поздно, а вы, как мне известно, очень устали.
В его голосе звучала искренняя забота, и Алина почувствовала, что сейчас расплачется. "Как же я могу быть утомительна! – упрекнула она себя. – Он хочет радоваться жизни, веселиться – как в Лондоне, когда был в кругу друзей. А я то охвачена ужасом, то плачу и жалуюсь". Неужели он может переживать из-за такой зануды? Однако она ничего не сказала и, взяв букет, подала руку лорду Доррингтону, который повел ее по коридору в дальнее крыло особняка, где располагалась церковь.
Лорд Доррингтон как всегда оказался прав: Алина пришла в восхищение от того, что увидела. На скамьях были искусно вырезаны узоры в виде животных, цветов и деревьев. Алтарь также был резным. Во времена правления Карла II его покрыли тонким слоем позолоты, и теперь он таинственно мерцал в пламени свечей. Церковь была залита светом и украшена цветами: они стояли на алтаре и на подоконниках, гирляндами обвивали скамьи.
На ступенях алтаря их ждал капеллан. Как только они вошли, послышалась тихая музыка – высоко на хорах заиграл орган.
Рядом с капелланом стоял причетник в красной рясе и отделанном кружевом стихаре. И хотя в церкви больше никого не было, Алина, которая шла возле лорда Доррингтона, чувствовала, что вокруг витают духи тех, кто в течение долгих веков приходил сюда, ведомый истинной верой в Бога.
И поэтому ей было тяжело от сознания того, что сейчас она будет обвенчана с человеком, которого почти не знает, что на ее решение выйти замуж повлияла не любовь, а страх! На мгновение
ее охватила паника. Она не может так поступить! Она сошла с ума! Разве папа не говорил ей, что она будет ненавидеть мужчин? Разве она не поклялась, что никогда не станет чьей-то женой и рабыней? Разве она забыла о том, что не собиралась связывать свою жизнь с другим человеком?
Но стоило ей услышать ответы лорда Доррингтона, произнесенные глубоким и уверенным голосом, и ощутить прикосновение его теплой и сильной руки, как она успокоилась.
Ведь она была бессильна что-либо предпринять. К тому же в настоящий момент это было именно то, к чему она стремилась.
Разве она могла убежать от единственного человека, который предложил ей свою помощь? Который вступился за ее честь и, в отличие от всех, кого она встречала на своем пути, проявил по отношению к ней искреннюю заботу?
Теперь ее пальчики не дрожали, теперь она крепко держалась за руку лорда Доррингтона, обретая тем самым уверенность в себе.
Наступил момент, когда Алина должна была ответить на вопросы капеллана. На секунду ей показалось, что слова так и не будут произнесены, но потом услышала свой голос. Она говорила тихо, но четко. Создавалось впечатление, будто более разумная часть ее существа одержала верх над глупой, испуганной, мечущейся в панике девочкой, которая так хотела сбежать.
И вот на ее пальце засверкало кольцо.
Они встали на колени, и, когда капеллан благословил их, орган заиграл громче, наполнив церковь торжественной музыкой. Лорд Доррингтон подал Алине руку, и они вернулись в дом.
Внезапно Алина почувствовала страшную усталость. Она ожидала, что лорд Доррингтон поведет ее в гостиную, однако он направился к лестнице.
– Вы утомлены, – сказал он. – Мне бы хотелось, чтобы вы легли спать и помнили только о том, что теперь вы в безопасности и никто не сможет причинить вам вреда. – Когда они были у дверей ее спальни, он добавил: – Сейчас я пришлю к вам горничных, но прежде я должен вам кое-что объяснить.
– Что именно? – забеспокоилась Алина.
– Если хотите, – ответил он, – можете попросить одну из горничных спать в гардеробной, которая примыкает к вашей комнате. – Алина молча смотрела на него, и он продолжил: – Однако это может вызвать всякие пересуды среди слуг. Так вот, я собирался сказать вам, что моя спальня слева от вашей. Они соединены небольшим коридором, которым будете пользоваться только вы. Если что-нибудь испугает вас или побеспокоит, вам достаточно лишь позвать меня, и я буду подле вас.
– Спасибо, – только и смогла проговорить Алина.
– Во всех остальных случаях дверь в вашу комнату будет закрыта,– мягко произнес он и поднес руку Алины к губам. – Спите спокойно. Завтрашний день принесет нам много интересного, возможно, нас обоих ждут новые захватывающие приключения. – Он отпустил ее руку. – Я пришлю ваших горничных, – добавил он и ушел.
Первым порывом Алины было броситься за ним. Ей хотелось поговорить с ним, о многом расспросить, но на нее навалилась такая страшная усталость, что она сдержала себя. Хотя лорд Доррингтон постарался по возможности облегчить переживания Алины, венчание потребовало от нее огромного напряжения, а предшествующие ему события принесли ей слишком много беспокойства.
Алина с тревогой подумала, что всю ночь не сомкнет глаз и не сможет избавиться от воспоминаний об ужасе, охватившем ее, когда к ней прикоснулся принц, однако она заснула сразу же, как только ее голова коснулась подушки.
Проснувшись, она увидела пробивающиеся сквозь шторы солнечные лучи, и ею овладели радостное возбуждение и ощущение счастья.
"Должно быть, уже поздно", – решила она. Но не стала немедленно звонить горничной, а принялась рассматривать красиво обставленную комнату. На колоннах полога были вырезаны ангелы, которые карабкались вверх. Они же были изображены и на позолоченной раме зеркала, стоявшего на резном туалетном столике. Бледно-розовые шелковые шторы гармонировали с абиссинским ковром, в рисунке которого переплетались бледно-розовые и голубые цветы.
"Его светлость может беспокоиться, не случилось ли что-либо со мной!" – вдруг осенило ее. Она поспешно села и позвонила. Пришли горничные и, к ужасу Алины, сообщили, что уже почти полдень.
– Его светлость не велел вас беспокоить, миледи, – сказала одна из девушек и раздвинула шторы.
Несмотря на то что было время обеда, Алина решила ограничиться легким завтраком. Потом надела одно из своих новых платьев и сбежала вниз.
Оказавшись в холле, она увидела лорда Доррингтона, который как раз входил в дверь. По тому, как он был одет, и по запылившимся сапогам она догадалась, что он катался верхом.
– Вы проснулись! – воскликнул он. – Как вы спали?
– Разве нужно спрашивать? – улыбнулась Алина. – Мне стыдно за свою праздность.
– У вас есть веские оправдания, – ответил лорд Доррингтон. – А теперь я покажу вам кое-что.
Он повел Алину в библиотеку, которая располагалась рядом с холлом. Книжные полки занимали все пространство от пола до потолка, ромбовидные окна комнаты представляли собой гербы, выполненные из разноцветного стекла.
– Как красиво! – воскликнула девушка.
– Я надеялся, что вам здесь понравится, – сказал лорд Доррингтон. – С тех пор как я унаследовал этот дом, я очень много внимания уделял тому, чтобы пополнять свою библиотеку. Уверен, вы найдете здесь массу интересных книг, которые вам захочется прочитать.
Алина восторженно огляделась. Когда она жила с матерью, то чувствовала себя обделенной, так как единственной литературой, которую леди Мод согласилась держать в своем доме, был "Дамский журнал". А собранные отцом книги она сразу же после его смерти продала за бесценок первому попавшемуся покупателю. Алина не могла простить себе, что позволила матери избавиться от книг, ставших для нее самой и ее отца источником великой радости.
– А теперь пойдемте, я покажу вам свои сокровища, – предложил лорд Доррингтон.
Весь день они бродили по дому, который, как не раз повторяла Алина, был подобен пещере Аладдина. Девушка даже не представляла, что один человек способен собрать такую обширную коллекцию и знать столько интересного о каждом экспонате.
Как выяснила Алина, после того как лорд Доррингтон вступил во владение домом и поместьем, он обнаружил, что почти вся мебель и картины находятся в плачевном состоянии и требуют реставрации.
– Мой отец был спортсменом, – объяснил он. – Для него имели значение только лошади. Я всегда восхищался им. А любовь к старинным вещам и потребность читать я унаследовал от матери.
Он показал Алине инкрустированную мебель, которую привез из Франции после революции, картины, которые приобрел в Италии, золотые украшения, стекло и финифть, которые купил в Венеции.
Картины произвели на девушку ошеломляющее впечатление. Некоторые из них были очень старыми, и лорд Доррингтон рассказал, как обнаруживал их, потемневшие от времени и покрытые толстым слоем пыли, в совершенно неожиданных местах.
– Как же удалось восстановить их изначальную красоту? – спросила Алина.
– Это была очень трудная и кропотливая работа, – ответил он. – Сначала пришлось с величайшей осторожностью, чтобы не повредить слой краски и не нарушить цвет, снять насевшую пыль.
При этих словах он бросил взгляд на ее волосы, и Алина подумала, что она сама только недавно подверглась точно такой же реставрации, как картины.
– А как вам удалось разглядеть в тех невзрачных полотнах истинные произведения искусства? – удивилась она.
– Именно этот вопрос я только на днях задал его королевскому высочеству, – проговорил лорд Доррингтон.
– И что же он ответил?
– Что у него возникает своего рода покалывание – ему подсказывает внутренний голос, который его еще ни разу не подводил!
– А вы – что вы ощущаете?
Лорд Доррингтон на мгновение задумался.
– Я испытываю возбуждение, нечто вроде азарта. И я никогда не ошибался!
Они некоторое время молчали, потом лорд Доррингтон принялся рассказывать о Тициане, на картинах которого женщины были изображены с волосами такого же цвета, как у Алины.
Наконец они вошли в маленькую комнатку, где, как сказал лорд Доррингтон, он любил уединяться. Здесь висела копия "Рождения Венеры" Боттичелли.
– Я заказал ее, когда был во Флоренции, – сообщил он. – Это единственная копия во всей коллекции, остальные – подойники. Просто мне очень захотелось иметь эту картину.
Несколько минут Алина пристально разглядывала творение Боттичелли. Она никак не могла соотнести себя с обнаженной богиней, поднимавшейся из морской пучины на сверкающей раковине. Однако не вызывало сомнения, что и у нее, и у Симонетты одинаковый цвет волос и схожая линия лба и подбородка.
– Жаль, что я не так красива, как она, – наконец еле слышно произнесла Алина.
– Когда она умерла, – сказал лорд Доррингтон, – Боккаччо воскликнул: "Ее душа переместилась в новую звезду". Все мужчины, кто хоть раз видел Симонетту, влюблялись в нее.
– Полагаю, и она любила их, – заключила Алина. – Так что, видите, между нами нет никакого сходства. Мое сердце покрыто льдом, и ни одному мужчине не под силу растопить его.
Лорд Доррингтон улыбнулся.
– Вы смеетесь надо мной! – обиделась она.
– Меня забавляет ваше совершенно абсурдное желание пройти по жизни, не полюбив кого-то
или не став любимой, – ответил он. – Понимаете ли, Алина, женщины с таким цветом волос, как у вас, очень чувственны и в то же время восприимчивы к тому огню, который порождает Венера.
– Если вы пытаетесь убедить меня в том, что я могу быть страстной,– холодно заметила Алина, – то вы жестоко ошибаетесь!
– Надеюсь, – произнес лорд Доррингтон, – когда-нибудь мне представится случай доказать вам, что цвет ваших волос является наилучшим свидетельством этому.
Лорд Доррингтон говорил очень сдержанно, и Алина никак не могла понять, прозвучали ли его слова как комплимент. Как бы то ни было, решила она, его утверждение крайне нелепо.
Ближе к вечеру они прогуливались в саду, и лорд Доррингтон показал Алине палисадник, где его мать выращивала травы и который был разбит по завершению строительства дома и сохранился в том же виде до настоящего времени. Он был обнесен стеной из красного кирпича, а вокруг него шла живая изгородь из тиса, образовывавшая лабиринт, поблуждав по которому можно было найти солнечные часы с купидоном.
– Как прекрасно! – воскликнула Алина. – Я никогда не думала, что дом может быть таким совершенным во всех отношениях. Он теплый и уютный и в то же время окутан тайной.
Лорд Доррингтон открыл для нее потайные комнаты, провел по спрятанным за панелями лестницам, показал камины, в которых можно было спрятаться и следить за тем, что происходило в комнатах.
– Как же вам повезло, что у вас такой великолепный дом, – продолжала восторгаться Алина.
– Теперь он и ваш, – тихо проговорил лорд Доррингтон. Она удивленно посмотрела на него. – Теперь он принадлежит и вам, – добавил он. – Разве вы не слышали, как я сказал прошлой ночью в церкви: всем своим богатством я поклоняюсь тебе?
Во взгляде Алины сквозила неуверенность, как будто она боялась, что он насмехается над ней.
– Если бы у меня был хоть крохотный уголок Доррингтон-парка, – призналась она, – я бы всю жизнь чувствовала себя счастливой.
– Вы владеете половиной, – ответил он. – Он принадлежит нам обоим.
И опять Алина подняла на него вопросительный взгляд, но он продолжал смотреть в окно, наблюдая, как грачи устраиваются на ночь в своих гнездах в ветвях высоких деревьев.
Во время ужина, сервированного в банкетном зале, они вели оживленную беседу. Из рассказов лорда Доррингтона Алина почерпнула для себя много нового из области истории и географии, узнала массу интересного о странах, о которых читала в книгах и которые всегда мечтала посетить. После ужина они переместились в малую гостиную, где в камине горел огонь. Алина опустилась на диван.
– Ну как, вы довольны сегодняшним днем? -спросил лорд Доррингтон.
– Мне трудно передать, как я счастлива, – ответила девушка. – Мне было так интересно. Скажите, как вам за вашу недолгую жизнь удалось собрать столь поразительную коллекцию?
– Я стар, – с улыбкой проговорил лорд Доррингтон, – я намного старше вас. – Он взглянул на ее волосы, на которых играли отсветы огня, и добавил: – Я тоже получил удовольствие от этого дня. Я не предполагал, что вас заинтересуют или, скорее, вы проявите такое понимание по отношению к тому, что для меня так дорого.
– Я бы не сказала, что вы сделали мне комплимент, – отпарировала Алина.
Лорд Доррингтон засмеялся.
– Вы очень молоды.
Губы девушки тронула легкая улыбка.
– Неужели вы действительно так считаете?
– Что вы имеете в виду?
– Мое тело молодо, – объяснила она, – но душой я стара... очень стара. Я уверена, совершенно уверена, что жила до своего рождения и много страдала. Иногда мне кажется, что я помню все прошлые жизни.
– Спираль реинкарнации, – тихо произнес лорд Доррингтон.
Она изумленно взглянула на него.
– Так вы понимаете, что я хочу сказать?
– Естественно, – ответил он. – Когда я был в Индии, то изучал йогу, и мой гуру, или учитель, исповедовал буддизм.
Несколько мгновений Алина недоверчиво смотрела на него, потом стремительно поднялась и, приблизившись к нему, села у его ног.
– Расскажите мне! Расскажите мне об этом! – взмолилась она. – Я всегда мечтала встретить человека, который будет верить в то же, что и я, который, так же как и я, будет знать, что мы проживаем не одну жизнь.
– Почему вы так уверены, что переселение душ возможно? – спросил лорд Доррингтон.
– То, что я читала о буддизме, имело для меня огромное значение,– сказала она. – Я чувствовала, что понимаю это учение, я четко представляла его. Потом я обнаружила, что мне открылось многое из того, что касалось моей сущности. Мое стремление побывать в других странах, ощущение, будто я хорошо знаю их. – Помолчав, она медленно добавила: – Когда я увидела... принца, я поняла, что это... не первая наша встреча.
Они беседовали почти до полуночи. Алина еще никогда не была так счастлива. Даже ее отец не понимал, как искренне она верила в то, что уже появлялась на свете в предыдущих жизнях. Он слушал ее фантазии, но она чувствовала, что он не воспринимает ее откровения с должным вниманием. Ему хотелось учить ее, однако он не допускал, что его ученица, со своей стороны, тоже может дать ему какие-то новые знания.
Но лорд Доррингтон был совсем другим. Казалось, их образ мышления построен по единой схеме, и в то же время каждый из них только инициировал работу ума другого.
– Я счастлива! Так счастлива! – сказала себе Алина, когда ложилась спать.
Горничные задули свечи и, пожелав ей спокойной ночи и сделав реверанс, удалились.
После ухода Алины лорд Доррингтон остался в гостиной. Он сидел, устремив взгляд на огонь в камине, и языки пламени, плясавшие на дубовом полене, напоминали ему о ее волосах. Наконец он встал и поднялся к себе, предоставив заспанному лакею тушить в доме свет.
В отличие от спальни Алины, спальня лорда Доррингтона была отделана потемневшими от времени деревянными панелями. С первого дня, когда был построен дом, в этой огромной комнате жил владелец поместья. Выходившие на озеро окна были закрыты шторами. Несмотря на теплую летнюю погоду, в камине горел огонь. Большая кровать с поддерживаемым четырьмя колоннами балдахином из красного шелка, на котором был выткан фамильный герб, стояла в самом центре и напоминала драгоценный камень в великолепной оправе.
Лорд Доррингтон лег в постель и, закрыв глаза, задумался над тем, каков будет следующий день. Еще утром он отправил в Лондон грума, чтобы тот привез новые туалеты для Алины. Он заказал для нее амазонку, предположив, что она будет выглядеть чрезвычайно элегантно верхом на лошади. Лорд Доррингтон решил, что Алине лучше всего взять арабскую кобылу, которая отличалась спокойным нравом и была великолепна объезжена.
Продолжая строить планы на будущее, он начал уже засыпать, когда вдруг услышал, что дверь, ведущая в спальню Алины, открылась. Решив было, что ошибся, он различил щелчок замка в двери, которая выходила на лестницу.
Лорд Доррингтон резко сел.
– В чем дело? – спросил он.
Тоненькая фигурка метнулась через комнату, и не успел он вымолвить и слова, как Алина оказалась в его кровати. Он ощутил, как девушка судорожно вцепилась в него. Она была так напугана, что он с трудом разобрал ее прерывающийся шепот:
– Там человек... снаружи... я видела его... он прятался в кустах! Мне показалось... что он... поднимается по лестнице.
Она спрятала лицо у него на груди. Лорд Доррингтон обнял ее и почувствовал, как напряжено ее тело.
– Все в порядке, Алина, – начал он успокаивать ее. – Уверен, в доме только свои. Сюда не так-то легко пробраться, так как в саду выставлено двое дозорных.
– Я видела... его! Я видела! – задыхаясь, настаивала она. – Принц... послал кого-то, чтобы... похитить меня... или убить.
– Это плод вашего воображения, – твердо проговорил лорд Доррингтон. – Вполне возможно, что в саду вы увидели егеря. Они в это время года, когда гнездятся птицы, часто обходят сад по ночам. Отстреливают лисиц и других хищников.
Он чувствовал, как бешено стучит ее сердце.
Его слова не успокоили ее, она только крепче прижалась к нему. Ее била дрожь, и лорд Доррингтон понял, что причина этому не только страх, но и тот факт, что она замерзла, потому что на ней была тонкая шелковая сорочка, которую вместе с остальной одеждой доставили в Шенли Мэнор. Он подтянул одеяло и укрыл ее по самые плечи.
– Вы в безопасности, Алина, – ласково произнес он. – Разве вы забыли, что вы – моя жена? Никто не причинит вам вреда.
– Я думала... я слышала... как кто-то поднимается... по лестнице, – пробормотала она.
– Хотите, я проверю? – предложил он.
– Нет... нет!
Алина все сильнее прижималась к лорду Доррингтону.
– Сомневаюсь, чтобы что-нибудь побеспокоило нас, – заверил он ее. – Вы заперли дверь, а у меня в ящике столика у кровати лежит пистолет. Это должно вселить в вас уверенность.
– Он заряжен? – спросила Алина.
– Да, – ответил лорд Доррингтон. – Так что, как видите, мы неуязвимы. Разве я имел бы право называться Странствующим рыцарем, если бы был неспособен защитить вас?
– Вы дрались за меня... вчера, – напомнила Алина. – Но ведь вас могут... убить... во сне.
– Это маловероятно, – успокоил ее лорд Доррингтон.
Он понял, что его уверенный тон подействовал на нее. Она расслабилась. Он почувствовал, что
она постепенно согревается, и дрожь уже не так сильно сотрясала ее тело. Лорд Доррингтон осторожно уложил ее на подушку и заботливо укрыл одеялом.
– Я выгляну в окно, – сказал он, – и посмотрю, там ли все еще тот человек.
– Нет... нет, пожалуйста... останьтесь со мной, – заплакала девушка.
– Я буду рядом с вами столько, сколько вы захотите, – попытался уговорить ее лорд Доррингтон. – Просто я хочу разрешить все сомнения.
– Я видела... его, – прошептала Алина, – и уверена, что он был... смуглым.
– Как вы могли увидеть это ночью? – удивился лорд Доррингтон.
– Вы, наверное, считаете меня... глупой, – произнесла она сквозь рыдания.
– Ваши действия кажутся мне вполне разумными, – запротестовал он. – Вы заперли дверь и пришли сюда, зная, что я защищу вас.
Она вздохнула, и он понял, что ужас потихоньку отпускает ее.
– Я должна... вернуться к себе, – как бы в продолжение своих мыслей пробормотала она.
– В этом нет надобности, – заметил лорд Доррингтон. – Вы можете остаться здесь.
На какое-то время воцарилось молчание.– Наконец Алина произнесла:
– Мое присутствие... только помешает, вы не сможете удобно... лечь и выспаться.
– Мне не впервой делить с кем-то постель, – весело сказал лорд Доррингтон.
Почувствовав, как она сжалась, он спросил:
– Это шокирует вас?
– Нет... нет, – неуверенно проговорила Алина, – просто я не думала... что вы такой.
– Какой?
– Как все лондонские щеголи, которые напиваются до полусмерти, проигрывают состояния и... волочатся... за женщинами.
– Надеюсь, я ничего не сделал, чтобы заслужить то презрение, которое так явно слышится в вашем голосе, – заметил лорд Доррингтон. – Не забывайте, Алина, я – мужчина.
Наступила тишина.
– Все это несусветная чушь, – наконец совершенно другим тоном произнесла девушка. – Если вы позволите мне оставить дверь между нашими спальнями открытой, я вернусь в свою... кровать.
– Конечно, – согласился лорд Доррингтон, – оставьте их открытыми, Алина. Вам стоит только позвать меня, и я буду рядом.
Но она не двигалась.
– Не могли бы вы, – спустя некоторое время произнесла она, – пойти и проверить... есть ли кто-нибудь... в моей комнате?
– Обязательно, и возьму с собой пистолет, – ответил лорд Доррингтон.
Он встал, накинул халат и вынул из ящика пистолет. На фоне догорающего в камине огня он казался огромным и сильным. Он скрылся за дверью, но через несколько минут вернулся.
– Уверяю вас, там никого нет, – сказал он. – Но вы, Алина, так испуганы, что я повторяю свое предложение: останьтесь со мной.
– Нет, я... вернусь.
В ее голосе слышалась такая решимость, что лорд Доррингтон решил промолчать и протянул ей шелковый халат, который захватил из ее комнаты. Накинув его на плечи, Алина двинулась за лордом Доррингтоном по коридору, который вел в ее спальню.
Она скользнула под одеяло, а он зажег свечу возле кровати. Устроившись на подушке, девушка обратила к нему расширившиеся от ужаса глаза. Ее волосы разметались по плечам, и она всем своим видом походила на заблудившуюся принцессу из сказки. Несколько мгновений лорд Доррингтон пристально смотрел на нее.
