Текст книги "Опасный денди"

Автор книги: Барбара Картленд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Вы слышали о происшествии, миледи?

– О происшествии? – спросила Алина.

– Какой-то сумасшедший стрелял в его светлость, когда тот был в саду. К счастью, у его светлости был с собой пистолет, и он застрелил бандита.– Алина молчала, и девушка продолжила: – Его светлость отличный стрелок. Егери утверждают, что ни один джентльмен не может соперничать с ним в меткости.

– Значит, его светлость часто стреляет? – с трудом выговорила Алина.

– Да, миледи. Каждую осень у нас устраивается большая охота. Поэтому тому полоумному глупо было надеяться одержать верх над его светлостью.

– Действительно, – пробормотала Алина.

И в то же время она подумала, что, каким бы хорошим стрелком ни был человек, он не может постоянно быть настороже, особенно в том случае, если подобные подлецы пробираются в его владения или подкрадываются к нему под покровом ночи.

– Господи, я люблю его, – прошептала она, – сохрани его! Молю Тебя, спаси его от принца!

Ее собственные страхи померкли перед беспокойством за жизнь лорда Доррингтона. Всю дорогу в Лондон Алина размышляла, стоит ли ей встретиться с принцем и попросить его не преследовать лорда Доррингтона. Как ни пугает ее перспектива вновь увидеться с принцем, подумала Алина, она готова на все, чтобы уберечь любимого человека, который может быть убит только за то, что проявил великодушие и защитил ее.

Алина краешком глаза наблюдала за лордом Доррингтоном, правившим несущимся фаэтоном, запряженным четверней. Она не представляла, что можно обладать подобной сноровкой и виртуозностью, поэтому совершенно не боялась, что с ними может случиться несчастье. Даже тогда, когда они въехали в предместья Лондона, где было довольно напряженное движение, лошади не замедлили свой бег. Он выглядит счастливым, подумала девушка, и это несмотря на то что ходит по лезвию ножа, ведь он достаточно умен, чтобы понять, насколько велика угрожающая ему опасность.

Лорд Доррингтон осадил лошадей возле Доррингтон Хауса. Дворецкий и лакеи уже ждали их у дверей. Как только фаэтон остановился, они расстелили на земле красный ковер и помогли Алине выйти.

– Добро пожаловать, миледи, – приветствовал ее дворецкий, – все слуги от всей души поздравляют вас и его светлость и передают свои наилучшие пожелания.

С того момента, как они обвенчались, произошло очень много событий, и Алина совсем забыла, что женитьба лорда Доррингтона стала сюрпризом для всех домочадцев. Она поблагодарила дворецкого и в сопровождении лорда Доррингтона направилась в гостиную, которая располагалась в задней части дома и выходила окнами в небольшой сад. Спустя несколько минут в комнате появился седоволосый мужчина средних лет и с извиняющимся видом протянул пачку писем.

– Простите, что отрываю вас, ваша светлость.

– А, это вы, Грейшотт! – воскликнул лорд Доррингтон и, повернувшись к Алине, добавил: – Позвольте представить вам господина Гейшотта, моего непревзойденного секретаря. Все управление Доррингтон-парком и этим домом лежит на его плечах.

Господин Грейшотт поклонился и обратился к лорду Доррингтону:

– Пришло письмо из Карлтон Хауса, милорд. Его королевское высочество будет рад видеть вас и ее светлость сегодня вечером. Он также сообщил, что готов принять вашу светлость, как только вы появитесь в Лондоне.

– Тогда я немедленно отправляюсь к его королевскому высочеству,– объявил лорд Доррингтон.

– Значит, мы сегодня ужинаем у него? – обескураженно спросила Алина.

– Это приказ, и мы не можем отказаться от приглашения, – с улыбкой ответил лорд Доррингтон. – Наденьте самое красивое платье, Алина. Когда вы выберете туалет, господин Грейшотт покажет вам фамильные драгоценности, и вы убедитесь, что они подходят к любому платью и подчеркивают достоинства той, которая их носит.

– Это действительно так, милорд, – подтвердил господин Грейшотт.

Лорд Доррингтон поднес руку Алины к губам.

– У вас есть время, чтобы немного отдохнуть, – сказал он. – Мне бы очень хотелось, чтобы вы выглядели сегодня наилучшим образом.

Алину охватило желание задержать его и попросить найти какие-нибудь оправдания, чтобы ни в коем случае не ехать в Карлтон Хаус. У нее было такое ощущение, будто ее подхватывает мощный поток, и если она не проявит достаточно осторожности, то вода накроет ее с головой, и она утонет, потому что слишком слаба, чтобы бороться со стихией. В глубине души она понимала, что рано или поздно ей придется познакомиться с друзьями лорда Доррингтона и предстать перед принцем Уэльским, в обществе которого тот проводил так много времени. Но сейчас события слишком быстро сменяли друг друга. Венчание, покушение на жизнь лорда Доррингтона, необходимость вернуться в Лондон, путешествие в фаэтоне, мчавшемся с бешеной скоростью, – все это заставило Алину почувствовать себя маленькой, беспомощной и слабой.

Поддавшись порыву, она неожиданно громко, так, что ее слова услышал господин Грейшотт, произнесла:

– У меня нет желания ехать сегодня в Карлтон Хаус.

– Вам там будет очень интересно, миледи, – заметил господин Грейшотт. – Ведь само здание – истинное произведение искусства. – У Алины, в глазах которой отразилась тревога, а уголки губ печально опустились, был такой юный и трогательный вид, что он поспешно добавил: – Прошу простить меня за смелость, миледи, но вы будете там самой красивой женщиной.

– Красивой? – переспросила она.

– Да, миледи. И фамильные драгоценности очень пойдут вам. Я никогда не предполагал, что их будет носить дама, более красивая, чем матушка его светлости, но теперь вижу, как ошибался.

В его голосе звучало искреннее почтение, что не позволило Алине воспринять его слова как дерзость и очень подбодрило ее. Она ощутила, как в ней поднимается легкое возбуждение, и, улыбнувшись, поднялась наверх. Войдя в спальню, она обнаружила, что, несмотря на поспешные сборы, лорд Доррингтон каким-то непостижимым образом ухитрился сделать так, чтобы все туалеты, которые должны были привезти в Доррингтон-парк, доставили сюда, на Беркли-сквер.

В шкафу висели амазонка и еще с десяток самых разнообразных платьев. Три из них, предназначенных для вечерних приемов, были настолько прекрасны и необычны, что Алина никак не могла решить, какое надеть. Она понимала, как важен сегодняшний визит в Карлтон Хаус. Ведь лорд Доррингтон собирался представить ее – невесту, о которой никто никогда не слышал, жену, которую никто никогда не предполагал увидеть подле него – своим друзьям.

"Я должна выглядеть потрясающе", – подумала Алина. Наконец она выбрала платье из газа глубокого синего цвета, который, как она знала, будет только подчеркивать белизну ее кожи и красно-золотистый оттенок волос.

– К этому платью подойдут сапфиры и бриллианты, – сказал господин Грейшотт, когда Алина попросила его подняться к ней в комнату и высказать свое мнение по поводу ее туалета.

Горничная, которая спустилась вниз вместе с господином Грейшоттом, через несколько минут вернулась. В руках она несла футляр с изумительным сетом, красивее которого Алина не видела.

Он включал диадему из огромных сапфиров, окруженных бриллиантами, ожерелье, серьги, два браслета и брошь.

– Мне кажется, брошь здесь не нужна, – заметила Алина. – И так слишком много украшений.

– О нет, миледи, – воскликнула горничная, – платье очень простое.

– Почти как греческая туника, – пробормотала Алина, разглядывая в зеркале тоненькие бретели, поддерживавшие платье с завышенной талией.

Но больше всего ее занимал вопрос, какое впечатление ее туалет произведет на лорда Доррингтона. Сочтет ли он ее красивой? Будет ли он гордиться ею, как утверждал однажды?

"Вам будет стыдно за меня", – сказала тогда Алина".—"Никогда, – ответил он. – Я с гордостью представлю вас своим друзьям".

Алина, которая очень хотела выглядеть сегодня вечером красивой, позволила горничной раздеть себя и легла в постель.

Эта спальня отличалась от ее комнаты в Доррингтон-парке. Кровать была без балдахина, спинка в изголовье представляла собой серебряную резную раковину. Ниспадавший с потолка полог из мягкого синего шелка был подобен морским волнам, и Алина на самом деле почувствовала себя Венерой, поднимавшейся из пучины.

Горничная задернула шторы, и в комнате наступила тишина. Алина собралась заснуть и уже закрыла глаза, но ее сразу же охватило беспокойство за лорда Доррингтона. Но ведь он всего-навсего отправляется в Карлтон Хаус, это совсем близко отсюда. А вдруг принц уже догадался о поездке и нанял убийцу, который будет ждать на Беркли-сквер? В душе девушки стал нарастать ужас перед тем, что может случиться.

"Как мне это вынести? – спросила она себя. -Как я могу всегда жить в страхе?"

Глава 9

Алина села в карету. Лорд Доррингтон устроился рядом с ней, и лакей накрыл их колени легкой полостью. Двери захлопнулись, и карета двинулась к Пиккадилли.

В последний раз, когда ей довелось ехать с лордом Доррингтоном в карете, вспомнила Алина, он увозил ее из дома матери на Хертфорд-стрит, чтобы спасти от домогательств принца. Тогда она находилась в таком подавленном состоянии, что думала только о себе, о своих страхах, о своем ужасе перед человеком, который проявил исключительную настойчивость в своем стремлении жениться на ней. Теперь же все ее мысли были заняты лордом Доррингтоном.

До настоящего момента Алина не предполагала, что в замкнутом пространстве кареты может царить столь интимная атмосфера. Они сидели рядом, и в свете фонаря, висевшего над маленьким сиденьем, обращенным спинкой к кучеру, Алина видела лицо лорда Доррингтона.

Карета была небольшой, и девушка спросила себя, как в те времена, когда носили широкие юбки, женщины ухитрялись разместиться на таком узком диване. Даже в газовом платье, которое почти не занимало места, она не могла отодвинуться от лорда Доррингтона и касалась его бедра.

– Вы нервничаете? – внезапно обратился он к ней.

– Как вы догадались? – удивилась Алина.

– Я всегда знаю, когда вы волнуетесь или боитесь, – ответил он. – Но сегодня мне хотелось бы, чтобы вы развлекались. Надеюсь, вам понравятся мои друзья.

– Там будет много народу? – поинтересовалась Алина.

– Насколько мне известно, это ужин для узкого круга, – сказал лорд Доррингтон, – естественно, по меркам Карлтон Хауса. Полагаю, около тридцати человек.

– Как вы думаете... я достаточно хорошо... выгляжу? – неуверенно проговорила Алина.

Лорд Доррингтон улыбнулся.

– Неужели я проявил невнимательность и не сообщил вам, что вы выглядите великолепно?

Алина задрожала. Уже второй раз он высказывается о ее внешности подобным образом, и сейчас ей показалось, что его голос звучал совершенно искренне. Но она тут же одернула себя, решив, что все выдумала, поддавшись страстному желанию услышать от него именно такие слова.

– Мне очень интересно, – обратился лорд Доррингтон к продолжавшей молчать Алине, – почему вы выбрали сапфиры. Потому что подумали, что они предупредят вас о грозящей нам опасности?

– Значит, вы запомнили мои слова? – удивилась девушка.

– Я помню все, что вы мне когда-либо говорили, – просто ответил лорд Доррингтон. – Вы утверждали, что сапфиры меняют цвет, когда тому, кто их носит, грозит смерть или какая-то другая опасность.

– Я рассказала вам то, что прочитала в одной из папиных книг,– объяснила Алина. – Интересно, правда ли это? – Она вытянула руку, и свет упал на огромный сапфир, украшавший браслет. Камень казался темным и таинственным. Спустя несколько мгновений она добавила: – Я не совсем уверена в том, что должна увидеть.

– Тогда давайте договоримся, что все в порядке, – предложил лорд Доррингтон.

Ее сердце сжалось при мысли о том, что лорд Доррингтон преисполнен излишнего оптимизма. Может оказаться, что именно в этот момент принц строит заговор против него или убийца уже ждет возле Карлтон Хауса. Однако она понимала, что ее разговоры на подобную тему не приведут ни к какому результату.

– Какой бы ни была причина того, что вы выбрали сапфиры, – продолжал лорд Доррингтон, – они очень идут вам.

– Они великолепны, – заметила Алина. – Господин Грейшотт рассказал мне, что в фамильной коллекции есть украшения из практически всех драгоценных камней. Бриллиантов, изумрудов, бирюзы и... – она запнулась,– рубинов. Вспомнив кольцо, подаренное принцем, она добавила: – Их... я никогда не надену.

– Я не буду настаивать, – согласился лорд Доррингтон. – Эти камни совсем не идут к цвету ваших волос. – Помолчав немного, он спросил:– Господин Грейшотт сказал вам, что моя матушка больше всего любила этот сапфировый сет?

– Нет, – ответила Алина. – Вы не против того... что я надела его?

При этом она повернулась к лорду Доррингтону и увидела, что его взгляд ищет ее.

– Я всегда надеялся, – тихо проговорил он, – что сапфиры пойдут моей жене.

У Алины возникло чувство, будто он пытается сказать ей нечто большее. Однако она опять напомнила себе, что принимает желаемое за действительное.

Они уже приближались к Карлтон Хаусу, и карета выехала на Пэлл-Мэлл. Алина наклонилась вперед, горя желанием поскорее увидеть огромный особняк, который с тех пор, как шестнадцать лет назад принц Уэльский начал реставрировать его, был предметом длительных дискуссий и споров.

Всем, и бедным, и богатым, были известны карикатуры, высмеивавшие непомерную расточительность наследника престола, газетные статьи, в которых приводились счета на баснословные суммы, израсходованные на строительные работы и отделку. Однако Карлтон Хаус все же был отреставрирован, несмотря на огромные затраты и вопреки желанию короля. С каждым годом здание становилось все роскошнее, к нему постоянно пристраивались новые крылья и различные помещения. Над резиденцией принца, о которой вскоре стали говорить как об одном из самых прекрасных особняков во всей Англии, трудилась целая армия художников, мебельщиков, декораторов и резчиков по дереву, выписанных из Франции.

Взглянув на просторный портик, выстроенный в коринфском стиле, Алина увидела карету, из которой выходили гости, и обеспокоенно проговорила:

– Особняк оказался больше, чем я ожидала.

– Его не раз сравнивали с Версалем, – заметил лорд Доррингтон, – а по затраченным на него средствам – с дворцом в Санкт-Петербурге. Многие даже считают его великолепие кричащим, – с долей сарказма добавил он.

Однако его слова не умалили восхищения Алины, которая ступила в Большой холл и, следуя за пышно разодетым лакеем, стала подниматься по изящной лестнице.

Когда они проходили мимо высокого зеркала, девушка увидела их отражение. Элегантный и высокий лорд Доррингтон в черном фраке и белоснежных бриджах только подчеркивал миниатюрность ее фигурки, облаченной в темно-синюю тунику, в сверкании фамильных драгоценностей. Сиявшие золотом рыжие волосы Алины оттеняли жемчужно-белую кожу, а расширившиеся от легкого беспокойства глаза казались огромными.

Добравшись до второго этажа, они миновали Музыкальную комнату и прошли в кабинет, отделанный в китайском стиле. Тот, кто никогда не видел убранства большинства лондонских особняков, посчитал бы Китайскую комнату слишком помпезной, и в то же время она произвела бы на него неизгладимое впечатление.

Для приобретения мебели в Китай был послан особый декоратор. Алина вскоре узнала, на одни только фонарики ушло целое состояние.

Однако сейчас все внимание девушки было обращено на огромное количество прибывших гостей. Ее опыт ограничивался поездкой в Бат и несколькими приемами в лондонских домах, поэтому она не была подготовлена к тому, чтобы оказаться в обществе самых знаменитых представителей бомонда, собравшихся вокруг принца Уэльского. Они были более остроумны, красивы и, как вскоре обнаружила Алина, веселыми, их украшало гораздо большее количество драгоценностей, чем представителей любых других слоев высшего общества.

И центром, вокруг которого вращался этот мир, был принц, крупный, толстый, но в то же время красивый и изысканный. Все, что Алина слышала о нем, и, естественно, все карикатуры, которые ей довелось увидеть, совершенно не соответствовали описанию этого человека, властного и одновременно очаровательного. Лорд Доррингтон не предупредил ее, что у принца такая неотразимая улыбка.

– Итак, вы стали супругой нашего неуловимого холостяка, который открыто заявлял о своем желании навсегда остаться в этом качестве? – проговорил его королевское высочество, обращаясь к Алине.

– Да, сир, – ответила она.

– Тогда я должен от всей души поздравить Доррингтона, – сказал он. – Не могу понять, где ему удалось найти такую красивую жену. Хотя всем известна его способность отыскивать шедевры там, где меньше всего ожидают.

– Это большая честь... для меня... сир, – с трудом вымолвила Алина.

Его королевское высочество повернулся к лорду Доррингтону.

– Она так же прекрасна, как мой новый Тициан, – заметил он. – Ты, Доррингтон, как всегда, оказался прав! Хранитель Национальной галереи подтвердил твое мнение. Это действительно Тициан, причем одно из лучших его творений.

– Я счастлив, сир, – улыбнулся лорд Доррингтон. – Вы проявили потрясающую наблюдательность, распознав истинное произведение искусства под слоем грязи и пыли, которые, должно быть, вводили в заблуждение несколько поколений специалистов.

Принц пришел в восторг от комплимента.

– Я редко ошибаюсь, Доррингтон, – похвастался он, – кстати, могу сказать то же самое и о тебе. – В его глазах появился огонек, когда он посмотрел на Алину. – Вы должны доверять суждениям вашего мужа! Я именно так и поступаю, и не было случая, чтобы он разочаровал меня.

– Я последую вашему совету, сир, – пробормотала Алина.

Прибыли новые гости, и принц двинулся к ним навстречу. Алина подняла глаза на лорда Доррингтона.

– Он очень любит вас, – сказала она.

– Мы давние друзья, – ответил лорд Доррингтон.

Он представил ее лорду Олванли и лорду Уорчестеру, которые, как показалось Алине, окинули ее критическим взглядом, словно ожидая обнаружить недостатки, а потом рассыпались в совершенно искренних комплиментах.

– Вы имеете огромный успех, – прошептал лорд Доррингтон и предложил руку одной из дам, чтобы проводить ее в обеденный зал.

Алина обнаружила, что ее будет сопровождать лорд Олванли.

– Поверьте мне, ваш муж удивил всех нас, – заметил он, когда они направлялись к столу.

– Вы имеете в виду тот момент, когда услышали о нашей свадьбе?– уточнила она.

– Честно говоря, я решил, что это розыгрыш, – признался лорд Олванли. – Уорчестер рассказал мне об этом, когда мы были в клубе у Уайта, и я не верил ему до тех пор, пока не увидел объявление в "Газетт". – Алина молчала, поэтому он добавил: – Вы, конечно, понимаете, что мы горим желанием узнать, где вы встретились и как долго знаете друг друга.

– Полагаю, вам придется попросить моего мужа раскрыть наши секреты, – ответила Алина.

– Значит, я никогда не узнаю их! – воскликнул лорд Олванли. – На свете нет более скрытного человека, чем Ульрик. Мы знакомы с ним с Итона, и я, насколько мне известно, его самый близкий друг, однако у меня не раз возникало впечатление, что я совершенно не знаю его! Дело в том, что его очень трудно постичь. И его королевское высочество придерживается именно такого мнения о нем.

– Я рада это слышать, – улыбнулась Алина. – Мне кажется, человек, сущность которого можно понять с первого взгляда или после непродолжительного знакомства, очень скоро становится скучным для окружающих.

– Почему вы так плохо ко мне относитесь? – спросил лорд Олванли.

– Что вы, я думала совсем не о вас, – засмеялась девушка.

– А вот это самое ужасное, что вы могли сказать, потому что, леди Доррингтон, мы все будем думать только о вас.

– Почему? – удивилась она.

– Неужели вам столь необходимо получить ответ на этот вопрос? – галантно произнес лорд Олванли. – Если так, значит, вы не смотрели на свое отражение в зеркале перед отъездом.

– Вы льстите мне, – весело заметила Алина, с удовольствием выслушав его.

– Вовсе нет, я говорю правду! – настаивал лорд Олванли. – Вы прекрасны, удивительно прекрасны, и мне остается только проклинать Доррингтона за то, что из всех нас он нашел вас первым.

В течение всего обеда лорд Олванли непринужденно и умело ухаживал за Алиной. Девушка обнаружила, что ее соседом с другой стороны оказался лорд Уорчестер, который все усилия направил на то, чтобы превзойти своего приятеля в искусстве делать даме комплименты.

– Никто из нас не подозревал, что сердце вашего мужа уже отдано кому-то и что он намерен перейти в священное состояние женатого мужчины,– жаловался он. – Мы рассчитывали, что он раскроет свою душу кому-нибудь из тех, кто старше его, прежде чем совершит поступок, который буквально довел нас до нервного приступа!

– Вы против женитьбы, милорд? – поинтересовалась Алина.

– Отнюдь, если я должен жениться на такой красавице, как вы,– ответил лорд Уорчестер.

Обед включал в себя более двадцати пяти перемен, каждая из которых представляла собой нечто необыкновенное. Вино лилось рекой, и вскоре Алина перестала смущаться и решила оглядеться.

Обеденный зал произвел на нее ошеломляющее впечатление. Ее очень заинтересовал рассказ лорда Уорчестера о присутствовавшей за столом герцогине Девонширской, которая помогала принцу планировать новые помещения для слуг, кухни, кладовые, буфетные.

– Я всегда считал, что слуги должны жить в человеческих условиях,– говорил лорд Уорчестер. – В большинстве лондонских домов им отведены или сырые и мрачные подвалы, или продуваемые всеми ветрами чердаки. Нет ничего удивительного в том, что многим не удается найти хороших слуг!

В памяти Алины возникли слова леди Мод: "Для слуг все сойдет". Она еще не успела убедиться в этом сама, но не сомневалась в том, что для слуг Доррингтон Хауса созданы хорошие условия. Она не могла объяснить себе, почему у нее не вызывает сомнения то, что лорд Доррингтон будет в первую очередь заботиться об удобствах тех, кто ему служит, и лишь потом – о собственном комфорте.

Когда обед подошел к концу, дамы удалились в малую гостиную. Так как в Карлтон Хаусе не было хозяйки, ее роль взяла на себя герцогиня Девонширская.

– Мы все были так рады услышать о вашей свадьбе, леди Доррингтон,– обратилась она к Алине. – Ваш муж – не только самый привлекательный мужчина в Лондоне, но у него также великолепные манеры.

– И, естественно, немало сердец трепетало у его ног! – раздраженно заметила какая-то темноволосая красавица.

Она была так хороша собой, что Алина почувствовала укол ревности. Не попыталась ли она заполучить себе лорда Доррингтона?

– До сих пор его светлость стойко сопротивлялся всем нашим уловкам заловить его в сети, – весело произнесла герцогиня. – Поэтому мы должны признать, что вы, леди Доррингтон, оказались гораздо хитрее и, естественно, способнее в искусстве соблазнять, чем кто-либо из нас.

Алина зарделась, что очень шло ей, и с грустью подумала о том, как далеки эти женщины от того, чтобы понять истинную причину их свадьбы.

Когда мужчины присоединились к дамам, к Алине подошел принц Уэльский.

– Уверен, леди Доррингтон, – проговорил он, – что вам будет интересно увидеть мои сокровища, поскольку вы еще ни разу не бывали в Карлтон Хаусе.

– Почту за честь, сир, – ответила Алина.

– А после, – продолжал его королевское высочество, – мы отправимся в оранжерею. Я только что получил саженцы новых растений из Китая. Говорят, их еще не выращивали в Европе.

– С удовольствием, – воскликнула девушка.

Принц, который всегда с радостью показывал свой дом, повел Алину через гостиные, указывая ей на свои приобретения. Ее восторженные возгласы, которыми она встречала очередной экспонат его коллекции, по всей видимости, доставляли ему огромное удовольствие. Алина была восхищена выставкой севрского фарфора: синие и бледно-розовые вазы и статуэтки казались воздушными, как будто они появились здесь из какой-то сказочной страны.

Картины заставили ее затаить дыхание, особенно полотна голландских мастеров, которыми принц только недавно пополнил свою галерею. Все они висели на уровне глаз и были освещены под нужным углом.

Наконец, когда у Алины уже не осталось слов, чтобы выразить свое восхищение и удивление, они добрались до оранжереи, которая оказалась самым настоящим чудом. Принц выстроил ее в виде собора с готическими колоннами, мозаичными потолками и мраморным полом. Огромные фонари и богатая отделка делали это сооружение совсем непохожим на то, что ожидала увидеть Алина.

В оранжерее росли только экзотические растения. Здесь были орхидеи всевозможных размеров, форм и расцветок, причудливые кактусы, азалии и тропические лилии, доставленные сюда со всех концов света. Тщательный уход позволил им выжить и расцвести в чужой почве.

Принц знал о растениях не меньше, чем о картинах. Без сомнения, подумала Алина, большинство тех, кто открыто осуждал его расточительность и некоторый налет театральности, отличавший его поведение, когда дело касалось госпожи Фитцхерберт, совсем упускали из виду неординарные качества его характера. Он был высоко-эрудированным человеком, умел весело и тонко пошутить, обладал острым умом – и при этом вел себя так, что окружающие не ощущали его превосходства. Он также славился своей способностью к пародированию.

Алина спросила себя, не стали ли глубокие познания в различных сферах и гибкий ум принца Уэльского причиной тому, что его возненавидел отец. Ведь Георг III почти не имел образования. Она как раз пришла к мысли как можно больше узнать о наследнике престола, когда принц, который рассказывал ей занимательную историю о приобретении очень редкого альпийского цветка, оборвал себя на полуслове и произнес:

– Леди Доррингтон, я вижу, что прибыли новые гости.

Он направился к выходу из оранжереи и по дороге поприветствовал кого-то. Обернувшись, Алина увидела рядом с собой лорда Доррингтона.

– Мне нужно так о многом спросить вас, – проговорила девушка, поднимая на него глаза. – Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали мне о его королевском высочестве. Я даже не представляла, что он такой интересный человек!

При этом она посмотрела на принца и увидела, что тот пожимает руку пожилому мужчине, фрак которого украшала перекинутая через плечо красная с золотом лента. Алина не смогла сдержать крика, когда перевела взгляд на его спутника. Ни яркий блеск белоснежных зубов, ни величественная посадка головы, ни сверкание украшенных бриллиантами орденов, усыпавших фрак, никого не могли ввести в заблуждение.

В оранжерее стоял принц Ахмада.

– Все в порядке, – услышала она спокойный голос лорда Доррингтона. – Здесь он вам ничего не сделает.

– Мы должны уехать! – поспешно произнесла Алина.

Однако она знала, что боится не за себя, а за лорда Доррингтона. В настоящий момент ей было трудно рассуждать здраво, ею владело единственное чувство – надо уезжать, они не должны находиться в одном помещении с принцем Ахмада.

– Надеюсь, вы не ждете, чтобы я сыграл труса? – обратился к ней лорд Доррингтон. – Вы в безопасности, Алина, я защищу вас.

Как же объяснить ему, с отчаянием подумала девушка, что ее пугает именно то, что он поступит как истинный рыцарь. Она совсем забыла о себе. Сейчас ей казалось неважным, заговорит с ней принц или нет. Ее беспокоил только лорд Доррингтон. Принц уже предпринял одну попытку убить его, и с ужасом, поднимавшимся в ее душе, подобно змее, готовящейся атаковать, она поняла, что он не успокоится до тех пор, пока не отомстит и не увидит безжизненное тело лорда Доррингтона.

Алине показалось, что она видит какой-то кошмар и никак не может проснуться. Будто во сне она наблюдала, как принц Уэльский представляет принца Ахмади своим гостям. Она услышала, как он заговорил с герцогиней Девонширской, при этом красивое лицо ее светлости озарилось ответной улыбкой. Она увидела, как представили лорда Олванли и лорда Уорчестера, причем последний держался весьма напряженно и только слегка наклонил голову, что вполне можно было принять за оскорбление.

Наконец принц Уэльский оказался перед ней и лордом Доррингтоном.

– Не знаю, ваше высочество, – произнес он, – имели ли вы удовольствие познакомиться с леди Доррингтон. Она замужем всего несколько дней и, как и вы, впервые оказалась в Карлтон Хаусе. Осмелюсь заметить, она проявила исключительное великодушие в оценке моей коллекции.

Казалось, принц Ахмада обратился в камень. Его глаза потемнели, и Алина догадалась, что он никак не ожидал встретить ее здесь. Потом он поклонился, она присела в реверансе, не решаясь поднять на него глаза.

– Полагаю, вы знакомы с моим другом лордом Доррингтоном, – продолжал принц Уэльский. – У него великолепные лошади, о чем вы, как и я, уже успели узнать!

– Мы встречались, – опередил принца лорд Доррингтон. – Надеюсь, ваше высочество, спина уже не болит.

Он произнес эти слова с крайним высокомерием, и Алина поняла, что он намеренно вызывает того на ссору. Однако принц не отвечал. Он стоял неподвижно, и создавалось впечатление, будто он с трудом держит себя в руках.

– Но если вы еще не пришли в форму, я, естественно, могу повторить лечение, – с тем же презрением добавил лорд Доррингтон.

Наконец принц обрел способность говорить.

– Вы женаты, милорд! – воскликнул он. – Должен поздравить вас с тем, что вы с такой готовностью подобрали мои объедки.

Наступила мертвая тишина. Казалось, все, кто собрался в оранжерее, замолчали и прислушались. В тоне принца и в том, с какой насмешкой он выплюнул последнее слово, было нечто безобразное.

– Я считаю ваше замечание оскорблением, – медленно произнес лорд Доррингтон.

– А это и было оскорблением! – ответил принц. – Вы требуете удовлетворения?

– Конечно.

– Прекрасно, – заключил принц Ахмада. – Вы получите его – мы будем сражаться на шпагах.

Он с яростью швырял слова в лицо лорду Доррингтону, и Алина, почувствовав, что должна немедленно сбросить с себя оцепенение, вызванное овладевшим ею ужасом, схватила мужа за руку.

– Нет! Нет! – попыталась она сказать, но ее голос прозвучал не громче шепота.

Лорд Доррингтон повернулся к принцу Уэльскому.

– Вы даете мне свое разрешение, сир, на то, чтобы я принял вызов, на который, как хорошо известно вашему королевскому высочеству, я не могу не ответить из соображений чести.

– Я даю тебе разрешение, – произнес принц Уэльский с таким видом, будто оказывал лорду Доррингтону огромную услугу.

– Нет! Нет! – опять вскрикнула Алина.

Она заметила, как глаза принца Ахмада зажглись торжеством, хотя понимала, что лорд Доррингтон не обратил на это внимания. Ведь он именно этого добивался, к этому стремился!

– Я принимаю ваш вызов, – обратился он к принцу Ахмада. – Значит, выбор оружия принадлежит мне. Однако я с радостью поддерживаю ваше желание. Мы будем драться на шпагах.