Текст книги "Опасный денди"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
– У вас будет еще много таких дней, – заверил ее лорд Доррингтон.
– Надеюсь, – промолвила Алина. Она поставила чашку и встала.– Могу ли я взглянуть на платья, которые вы привезли? – спросила она. Было совершенно очевидно, что она просто сгорает от нетерпения.
– Полагаю, мой грум передал их вашей горничной, – ответил лорд Доррингтон, – а та отнесла их в спальню. Так что бегите в свою комнату.
Алина взглянула на каминные часы.
– У меня хватит времени, чтобы только взглянуть на них, – сказала она, – ведь мне надо почитать детям книгу, которая, как они считают, написана о вас. А потом я переоденусь к ужину. Думаю, вам известно, что мы садимся за стол рано.
– О, эти провинциальные обычаи! – с улыбкой воскликнул лорд Доррингтон. – Но сегодня я смиряюсь, потому что должен возвращаться в Лондон.
– Вы идете на прием? – поинтересовалась Алина.
– Да, в Карлтон Хаус, – ответил он. – Если меня не будет, принц станет спрашивать, чем вызвано мое отсутствие.
– Тогда нам нужно строго придерживаться назначенного часа,– согласилась девушка.
Тепло улыбнувшись ему, она вышла из гостиной. Лорд Доррингтон продолжал смотреть ей вслед, когда внезапно из кухни вернулась Элизабет.
– Миссис Маггинс прямо-таки растаяла от счастья, когда узнала, что будет готовить для такого достойного человека, как ты, – сообщила она. – Так что можешь быть уверенным, что, если ужин и не будет отвечать тем требованиям, которые ты предъявляешь к своим блюдам, он, по крайней мере, будет съедобным.
– Из твоих слов следует, что я – напыщенный формалист, – заметил лорд Доррингтон. – Единственное, что меня волнует,– хорошо ли ты питаешься и бережешь ли себя. В противном случае я буду вынужден написать Хьюго и вызвать его сюда.
– Он возвращается примерно через неделю, – ответила Элизабет, и при этом ее глаза засияли от радости. – Он обещал приехать к рождению малыша, он уже договорился с полковником, что тот даст ему месячный отпуск.
– Значит, ты будешь в хороших руках.
– Расскажи мне об Алине, – внезапно попросила Элизабет. – Я стараюсь не вмешиваться и не расспрашивать ее, но меня страшно мучает любопытство – ты же меня знаешь.
– Мне хотелось бы, чтобы тебе было известно как можно меньше,– проговорил лорд Доррингтон. – Ты, очевидно, догадываешься, она сбежала из дома, поэтому никто не должен знать, что она здесь. Хоть я и люблю тебя, Элизабет, но мне приходится признать, что ты неисправимая болтушка.
– Пусть даже и так – но с кем мне болтать? – отпарировала она.
– Откуда я знаю, – ответил лорд Доррингтон. – Именно поэтому я и хочу, чтобы ты пребывала в полном неведении. Она тебе понравилась?
– Она очаровательна. Я еще не встречала более приятного человека, – призналась Элизабет. – Дети боготворят ее. Они ходят за ней по пятам, как щенки. Няня ужасно ревнует! – Она замолчала. – Тебе известно, что она утверждает, будто никогда не выйдет замуж... будто она ненавидит мужчин? – спустя несколько мгновений добавила она. – Но ведь это ужасно! Она рождена для того, чтобы воспитывать детей и ухаживать за мужем.
– Тебе придется убедить ее в том, что если она встретит мужчину, вроде Хьюго, то найдет счастье в семейной жизни, – заключил лорд Доррингтон.
– Я не предлагаю ей выходить за Хьюго, – напомнила Элизабет.
Лорд Доррингтон наклонился и поцеловал сестру в кончик носа.
– Тебя видно насквозь, ты прозрачна, как горный ручей!– проговорил он. – Я поднимусь в детскую, чтобы пожелать племянникам спокойной ночи.
– И правильно сделаешь! – согласилась Элизабет и с улыбкой посмотрела ему вслед.
Было около шести часов вечера, когда Алина спустилась вниз. Как она и полагала, лорд Доррингтон уже успел переодеться и в одиночестве сидел в гостиной.
Алина вошла в комнату, и внезапно ее охватило смущение. Щеки залила краска. Когда лорд Доррингтон повернулся на шум ее шагов, она резко остановилась и с тревогой посмотрела на него, как будто надеялась, что его взгляд вернет ей уверенность в себе.
На ней было одно из привезенных лордом Доррингтоном платьев. Оно полностью отличалось от тех, которые она привыкла носить. Это платье, лишенное пышных юбок с кучей оборок и рюшей и тонкого фишю, в течение последних пяти лет служившим обязательным дополнением к модному туалету, было простым и элегантным и скорее походило на греческую тунику.
Низкий вырез и завышенная линия талии подчеркивали округлость груди. Юбка тяжелыми прямыми складками спускалась до самого пола. Даже несмотря на крохотные буфы, украшавшие рукава, весь туалет можно было назвать классическим.
Лорд Доррингтон молчал. Спустя несколько мгновений Алина медленно двинулась к нему, продолжая пристально смотреть в глаза.
– Это то, что вы ожидали? – еле слышно спросила она.
– Я представлял, что вы будете выглядеть именно так, – ответил он.
– Вам нравится?
– Я потрясен.
– Но ведь платье такое необычное и совершенно немодное!
– Это новая мода, – возразил он. – Платья, которые я привез вам, Алина; только что прибыли из Парижа. Так одеваются все законодательницы мод. Мадам Бертен, у которой я купил их, зачитала мне список своих самых модных клиенток, уже принявших этот новый стиль.
– Платья прекрасны, – сказала Алина, – и нравятся мне гораздо больше, чем все эти рюши и оборки, но в них я кажусь обнаженной.
При этих словах она вспыхнула.
– Плотно облегающие корсеты уходят в прошлое, – заметал лорд Доррингтон.
– Я никогда не затягивалась в корсеты – это же страшная глупость, – ответила девушка. – Но ткань, из которой сшито это прекрасное платье, почти прозрачная.
– У вас великолепная фигура,– проговорил лорд Доррингтон,– поэтому подобные вопросы не должны вас беспокоить.
– Я чувствую себя немного странно, – пробормотала Алина, – но раз вам нравится...
Он промолчал, но по взгляду, которым он окинул ее, она догадалась, что он не нашел в ее внешнем виде ни единого изъяна, и ощутила прилив радости. Ведь она и сама видела, когда разглядывала свое отражение в зеркале, прежде чем спуститься вниз, что еще ни одно платье не шло ей так, как это.
Однако ей никогда не приходило в голову, что у нее действительно хорошая фигура. Сейчас же, когда платье подчеркнуло плавный изгиб ее бедер и округлость груди, она поняла, насколько пропорционально сложена.
Она страшно беспокоилась по поводу своей прически, пока не пришла к выводу, что только греческий узел сможет придать законченность всему туалету.
"Завтра, – подумала она, – я постараюсь выглядеть еще лучше". Она надеялась, что лорд Доррингтон заедет и на следующий день, чтобы посмотреть, как сидят на ней купленные им платья. Ужин прошел очень весело.
Невозможно было оставаться серьезным в присутствии Элизабет. Она все время поддразнивала своего брата и в конце концов рассказала о пьесе, которую они с Алиной собрались написать.
Он от души смеялся над тем, как она описывала нелепые ситуации, в которые, как считала, будут попадать все герои.
Было совершенно очевидно, что лорду Доррингтону не хочется уезжать. Однако он поднялся и объявил, что ему пора отправляться в Лондон.
– Возвращайся поскорее, – попросила Элизабет. – Ты же знаешь, как мы скучаем по тебе.
– И я скучаю по вам, – ответил лорд Доррингтон. – Между прочим, я заказал для тебя кое-что. Не только же Алине получать подарки. Это будет готово завтра или послезавтра.
– Подарок! – воскликнула Элизабет. – И что же это такое?
– Не скажу, это сюрприз, – ответил лорд Доррингтон.
Поцеловав сестру, он протянул руку Алине.
– Берегите себя, – проговорил он, – и скажите моим племянникам, что в мое отсутствие они должны быть вашими рыцарями.
– Обязательно, – пообещала Алина.
Он сжал ее руку, и она почувствовала тепло его пальцев.
Появление лорда Доррингтона в детской в тот момент, когда она рассказывала мальчикам сказку, страшно смутило ее. Ей пришлось прямо на ходу выдумывать историю, потому что она не нашла в шкафу книжку про Странствующего рыцаря, которую собиралась почитать мальчикам на ночь.
– Это о тебе, дядя Ульрик, – заявил Руперт. – Ты был ужасно храбрым!
– Рад слышать это, – ответил лорд Доррингтон.
– Ну, рассказывай, – потребовал Айвэн, – что случилось, когда рыцарь увидел людоеда?
Алина была в замешательстве. Дети ждали продолжения, но появление лорда Доррингтона так подействовало на нее, что все слова вылетели из головы.
– Я дорасскажу завтра, – проговорила она. Увидев появившееся на их лицах разочарование, она поспешно добавила: – Ты, Руперт, собирался объяснить дяде Ульрику, какой именно хлыст тебе нельзя у него просить.
– Это не честно! – возмутился лорд Доррингтон.
Улыбнувшись ему, она наклонилась и поцеловала детей, а потом вышла из комнаты.
Сейчас же, когда он держал ее руку в своей, она подумала, что он действительно очень похож на тот образ Странствующего рыцаря, который она так живо описала Руперту и Айвэну.
Он спас ее, причем дважды: сначала от самоубийства, когда она хотела броситься в реку, а потом от ужасного замужества, когда ее насильно выдавали за принца.
– Всегда улыбайтесь, – тихо произнес лорд Доррингтон, – улыбка очень идет вам.
Он повернулся и вышел. Усевшись в свой высокий фаэтон, он, как по волшебству, исчез за поворотом подъездной аллеи.
Все следующее утро Алина потратила на то, чтобы как можно красивее уложить волосы. Она перепробовала все возможные способы укладки, однако ей никак не удавалось достичь желаемого эффекта.
– Все дело в том, – в конце концов заявила Элизабет, – что у тебя слишком густые волосы, поэтому они лучше всего выглядят распущенными по плечам.
– Но не могу же я в таком виде появляться в обществе,– рассмеялась Алина. – Если, конечно, я не стану законодательницей мод.
Наконец им удалось сделать довольно элегантную прическу.
– Сомневаюсь, что Ульрик приедет сегодня, – сказала Элизабет.– Оставь волосы так, как сейчас. Тебе надо привыкнуть к этой прическе. Завтра укладывать будет гораздо легче. Мне кажется, волосы похожи на цветы: пройдет немного времени, и они сами станут ложиться так, как тебе надо.
– Хочется верить, – пробормотала Алина. – И все же эта прическа мне не идет.
– Надень какое-нибудь вечернее платье, – предложила Элизабет.
– Они слишком прекрасны, чтобы носить их, – заметила Алина.
Однако все же надела платье из муслина с вытканным в виде веточек узором. Оно было отделано зелеными лентами и очень шло ей. Алина пожалела, что лорд Доррингтон не видит ее. Элизабет права: маловероятно, чтобы он сегодня приехал.
У Элизабет был уставший вид, и Алина уговорила ее поспать после обеда, сказав, что пойдет с Рупертом погулять.
– Я не хочу, чтобы он надоедал тебе, – проговорила Элизабет.– Хотя это будет настоящим подарком, если ты заберешь его из детской. Няня слишком занята: она шьет белье для малыша. А Руперт требует всего ее внимания, поэтому у нее совсем нет времени поработать.
– Я заставлю его побегать, чтобы он хоть немного устал,– улыбнулась Алина.
Руперт пришел в восторг, когда узнал, что пойдет гулять.
– Ты расскажешь мне сказку? – спросил он.
– Мы будем вместе придумывать какую-нибудь историю, – предложила Алина. – Сначала я придумаю кусочек, потом – ты.
Руперт принялся радостно скакать вокруг нее.
– Ты всегда сможешь сделать карьеру, Алина, – заметила Элизабет, – из тебя получится великолепная учительница. Уверена, что ты любой предмет сделаешь интересным.
– Я не раз задумывалась над этим, – призналась Алина. – Рассказы папы, когда он объяснял мне что-то, были настолько захватывающими, настолько емкими, что мне хотелось знать как можно больше. Я постоянно засыпала его вопросами. Мне кажется, только такой метод дает возможность получить хорошие знания.
– Я придумаю какой-нибудь предлог, чтобы ты жила у нас до тех пор, пока Руперт не пойдет в школу! – поддразнила ее Элизабет.
– Тебе очень быстро наскучит мое общество, – засмеялась Алина.
Поправив подушки под головой Элизабет, она взяла Руперта за руку и вышла в сад. Они спустились к ручью и довольно долго простояли там, наблюдая за мелькавшими в тростнике рыбками и споря по поводу их названия. Алина обнаружила, что ей не так-то просто уговорить Руперта пойти дальше. Он был очень любознательным мальчиком, поэтому его, как и всех детей, привлекла идея построить плотину или отправиться за полевыми цветами. Наконец они двинулись вдоль ручья, все дальше углубляясь в лес, который окружал дом. Пробивавшееся сквозь нежно-зеленую листву солнце золотым кружевом расцветило траву. Возле деревьев росли чистотел и колокольчик. Царившая тишина нарушалась воркованием лесных голубей и шорохом кроликов, разбегавшихся в разные стороны при их приближении.
Для этого времени года погода была слишком жаркой, и Алина решила немного отдохнуть. Она села под дубом на покрытую мхом землю и принялась рассказывать Руперту о Ясоне и Золотом руне.
Они просидели так довольно долго, и Алина заторопилась домой, испугавшись, что Элизабет будет волноваться.
– Давай побежим, – предложила она.
– Слишком жарко, – запротестовал Руперт.
Однако он все же ускорил шаг и обогнал Алину. Они уже вышли к обсаженной кустарником аллее, которая окружала сад, когда Руперт внезапно остановился.
– Сюда кто-то идет? – воскликнул он.
– Кто это? – спросила Алина, которая в этот момент шла через небольшую рощицу.
Решив, что лорд Доррингтон решил навестить их, она догнала Руперта и в ужасе вскрикнула. К ним направлялся принц, на его смуглом лице выделялась белозубая улыбка!
Алине показалось, что ее пригвоздили к месту. Она словно окаменела. Ей хотелось убежать, но она не нашла в себе силы шевельнуть даже рукой.
– Кто это? – услышала она голос Руперта.
Принц подошел к ним.
– Что... вы здесь... делаете? – наконец Алина обрела возможность говорить.
– Именно об этом я должен спросить вас, – ответил он.
При звуке его голоса Алиной овладел животный ужас, и она задрожала.
– Кто это? В чем дело, тетя Алина? – настаивал Руперт.
– Беги домой к маме, – бросил ему принц.
Но мальчуган, чувствовавший, что происходит нечто плохое, еще ближе придвинулся к Алине и ухватился за ее юбку.
– Кто он, тетя Алина? – опять спросил он.
– Уходите, – обратилась Алина к принцу. – Вы не имеете права находиться здесь.
– У меня есть все права, – возразил принц, – потому что я приехал, чтобы увезти вас в Лондон.
– Нет! Нет! – закричала Алина. – Я не поеду с вами!
– Ваша мать предоставила мне для этого все полномочия, – заявил принц.
Его губы изогнулись в жестокой усмешке, при виде которой Алина содрогнулась.
– Пойдем домой, тетя Алина! – попросил Руперт. – Пойдем домой! Я хочу к маме!
– Тогда делай так, как тебе сказано, и беги домой, – приказал принц.
С этими словами он схватил Руперта за руку, оттащив от Алины, вытолкнул его на дорожку и довольно сильно шлепнул.
– Иди домой! – повторил он. – И в следующий раз слушайся старших с первого слова!
– Как вы смеете дотрагиваться до ребенка! – возмутилась Алина, и, испугавшись, что принц может сделать Руперту больно, она поспешно проговорила, обращаясь к мальчику: – Беги к маме!
Мгновение малыш колебался. Потом, к облегчению Алины, побежал по дорожке, которая шла вдоль ручья к дому.
Ей ужасно захотелось побежать вслед за Рупертом, но на ее пути стоял принц. Он казался огромным и страшно сильным. Он продолжал пристально смотреть на нее, и она поняла, что он наслаждается ее беспомощностью.
– Как вы... нашли меня? – наконец прошептала она.
– Со временем, моя дорогая Алина, – ответил он, – вы поймете, что любого подкупленного слугу можно перекупить, предложив ему большую сумму.
– Слугу?.. – удивленно переспросила Алина. Но тут она вспомнила, что заплатила Джеймсу два шиллинга за то, чтобы он отнес лорду Доррингтону записку, в которой просила его встретиться с ней в церкви Святого Георгия. Она тогда еще предупредила Джеймса, чтобы тот никому в доме не рассказывал об этом поручении.
Сделав над собой усилие, Алина заставила себя смело посмотреть на принца.
– Пусть вы и нашли меня, – проговорила она, – но я не намерена возвращаться с вами... в Лондон. В своей записке я совершенно ясно дала понять маме, что... не выйду за вас.
– Но ваша мать – да и я тоже – тверда в своем намерении выдать вас за меня, – усмехнулся принц.
– Как вы можете взять в жены женщину, которая презирает вас, ненавидит вас, единственное желание которой... быть подальше от вас? – с горячностью спросила Алина.
Принц рассмеялся недобрым смехом.
– Вы очаровательны, когда бросаетесь на меня, подобно маленькой тигрице! Это довольно точное сравнение, если судить по цвету ваших волос, который вы изменили. Нечасто случалось, чтобы я обращал свое внимание на других девушек, кроме блондинок. Однако, как и в самом начале, я нахожу вас безумно соблазнительной.
– С меня достаточно! – в ярости воскликнула Алина. – Оставьте меня в покое!
– А вот это как раз и не входит в мои намерения, – ответил принц.
Он приблизился к ней и, прежде чем она смогла как-то помешать ему, обнял за плечи. Она попыталась вырваться, но он был сильнее, и она поняла всю тщетность своих усилий. Он только посмеивался. Внезапно он прижал ее к себе с такой силой, что у нее перехватило дыхание.
– Вы такая крохотная, такая беспомощная! – насмешливо проговорил он.
Взяв ее за подбородок, он закинул ее голову.
Ей хватило одной секунды, чтобы, увидев его глаза, понять, что он, как и в прошлый раз, сгорает от страсти.
Она собралась было закричать, но опоздала. Его губы впились в нее. При его прикосновении Алину захлестнула волна непередаваемого ужаса. Она чувствовала, что ее начинает окутывать вязкий и липкий туман.
Его жадные и похотливые поцелуи совершенно лишили ее возможности дышать, и она поняла, что сейчас упадет в обморок. Но тут он оторвался от нее и хриплым голосом произнес:
– Почему мы должны ждать? Я хочу быть уверенным, что вы принадлежите только мне и больше никогда не предпримете попытки сбежать.
Он подхватил ее на руки. Она вскрикнула. Но ее голос заглушили густые заросли.
– Пустите... меня! Пустите... меня! – пронзительно кричала она.
Принц сошел с дорожки и направился к дереву, ветки которого низко нависали над землей. Он положил Алину на мягкий мох. Она изо всех сил толкнула его, попыталась подняться, но он положил конец ее борьбе, опустившись на нее всем телом.
Она опять закричала. Но он оборвал ее крик, приникнув к ее губам, и она почувствовала, как его рука рвет тонкую ткань, прикрывающую ее грудь.
Алина задыхалась. Какой-то крохотной частицей своего сознания, еще не охваченной ужасом и способной анализировать события, она понимала, что проиграла, что принц сейчас просто изнасилует се.
Внезапно тело принца, давившее на нее своим весом, исчезло.
– Вставай, негодяй! – услышала она полный страшной ярости голос.
Глава 6
Совершив свою ежедневную прогулку в парке и позавтракав, лорд Доррингтон принял ванну и стал неторопливо одеваться, уделяя внимание каждой детали своего туалета. Надев, наконец, новый сюртук, который сидел на нем без единой морщинки благодаря многочасовому труду портного, стремившегося достичь совершенства, он спустился вниз, чтобы разобрать почту.
Он также решил кое-какие вопросы, связанные с его поместьем, которые представил ему его секретарь. Закончив все дела, лорд Доррингтон поехал на Честерфилд-стрит, 4, где жил Джордж Браммель.
Это стало своего рода модой – наносить утренние визиты Красавчику. Его королевское высочество заезжал почти ежедневно и долго обсуждал какой-нибудь туалет с этим молодым человеком, который, будучи на шестнадцать лет младше наследника престола, успел зарекомендовать себя законодателем мод.
Даже в Итоне у Джорджа Браммеля сложилась репутация острослова и франта, а во время службы в 10-м гусарском полку его королевского высочества он стал довольно знаменитой личностью.
Офицеры этого полка всегда слыли наиболее дерзкими, они тратили огромные деньги на свое обмундирование, у них была самая красивая форма и самые плохие манеры во всей английской армии. Однако юноши из светского общества прилагали все усилия, чтобы получить назначение в этот полк.
Не вызывало сомнения, что весь бомонд считал Браммеля деспотом.
Его соперники завидовали ему и постоянно нападали на него, всячески высмеивая и оговаривая. Но главным оружием Красавчика Браммеля была шутка и точно рассчитанная дерзость.
Он выражал свое мнения по любому поводу, но его замечания главным образом касались одежды, в чем он был действительно непревзойденным специалистом. Не один раз он повергал наследника престола в глубокое отчаяние своими едкими высказываниями о туалетах его королевского высочества.
Пройдя в кабинет Джорджа Браммеля, лорд Доррингтон обнаружил, что в это утро хозяин пребывает в отличном расположении духа и лучезарно улыбается собравшимся вокруг него гостям, среди которых были и принц Уэльский, и лорд Олванли, и лорд Ярмут.
Когда лорд Доррингтон появился в дверях, лорд Бедфорд как раз интересовался мнением Красавчика Браммеля по поводу его сюртука.
Браммель, волосы которого были уложены парикмахером так, чтобы создавалось впечатление, будто их разметал ветер, встал и изучил его светлость сначала спереди, а потом, развернув его, сзади.
– Бедфорд, – наконец с упреком произнес он чуть не плача, – ты на полном серьезе называешь это тряпку сюртуком?
Лорд Доррингтон давно подозревал, что долгие часы, которые Красавчик Браммель проводил перед зеркалом, были скорее данью сложившемуся образу. Никто лучше этого честолюбивого молодого человека не представлял важности образа, поэтому использовал его с максимальной выгодой для себя. Он создал о себе легенду, и поэтому ему приходилось почти ежедневно придумывать собственные правила и давать различные указания в области моды, чтобы поддерживать интерес своих современников.
В это утро Красавчик Браммель изобрел новый галстук, который вызвал целую бурю комментарий.
Его недавнее появление в накрахмаленном галстуке, также его изобретении, стало настоящей сенсацией. Незначительные вариации длины и ширины галстука держали всех щеголей в постоянном напряжении, так как они боялись отстать от моды.
Последнее произведение Красавчика Браммеля оказалось очень замысловатым, и он признался, что еще не дал ему названия.
– Надо придумать что-нибудь веселое и броское, – сказал лорд Олванли.
– Почему бы не назвать его "Молодой лебедь"? – предложил лорд Ярмут. Он на секунду задумался, потом торжественно продекламировал:
И галстук его, засверкав серебром, Сравниться мог только лишь с нежным пером Изящного лебедя...
—Великолепно! – воскликнул принц. – Я преклоняюсь пред тобой, Ярмут.
– С каких это пор ты увлекся поэзией? – удивился лорд Олванли. – Наверняка на тебя подействовала та темноглазая прелестница, с которой я видел тебя вчера вечером.
– Вовсе нет! – запротестовал лорд Ярмут, но все встретили его слова дружным хохотом.
Обсуждение одежды, видов спорта и особенно шансов их лошадей на победу продолжалось почти до обеда.
Когда принц Уэльский объявил о своем намерении обедать у Красавчика Браммеля, лорд Доррингтон предложил лорду Олванли отправиться к Уайту.
Они сели за свой столик и углубились в спор о достоинствах серебра, которое лорд Олванли приобрел для своего родового поместья. Вскоре в дверях обеденного зала появился лорд Уорчестер и сразу же направился к ним. Однако их удивило, что он внезапно замер на полдороге и повернулся, как будто собрался сесть за другой столик.
Лорд Олванли изумился до глубины души.
– Что случилось с Уорчестером? – спросил он.
– Возможно, он решил, что мы уже пообедали, – предположил лорд Доррингтон.
Он подал знак официанту, чтобы тот принес им по стакану кларета.
– Но он всегда садился с нами, – недоумевал лорд Олванли.
– Вероятно, у него плохое настроение, – ответил лорд Доррингтон. – Полагаю, его увлечение Гарриэтой Уилсон, с которой почти все из нас познакомились в свое время, закончилось.
– Она обошлась ему в кругленькую сумму, которой, кстати, у него не было, – заметил лорд Олванли.
Лорд Доррингтон оглядел зал, и ему показалось, что лорд Уорчестер намеренно избегает смотреть на него.
Взяв стакан с вином, он обратился к лорду Олванли:
– Если Магомет не идет к горе, тогда гора должна идти к Магомету. Давай выясним, что у Уорчестера на уме.
Лорд Доррингтон пересек зал и сел за столик лорда Уорчестера.
– Мы беспокоились за тебя, – сказал он. – Кажется, ты решил игнорировать нас, а нам это не нравится.
Секунду лорд Уорчестер сурово смотрел на него, а потом, будучи не в силах выдержать паузу, проговорил:
– А мне не нравятся твои друзья.
– Какие друзья? – спросил лорд Олванли, подсаживаясь к ним.
– Не твои, – ответил лорд Уорчестер. – Доррингтона.
– Мои? – удивился тот. – Я не помню, чтобы в последние несколько дней у меня появились какие-то необычные знакомые.
Лорд Уорчестер с грохотом опустил нож и вилку.
– И после того, что я рассказал тебе об этом негодяе принце Ахмади,– возмутился он, – ты принимаешься любезничать с ним.
– Что ты имеешь в виду? – резко спросил лорд Доррингтон.
– Только то, что мне известно о твоем намерении принимать его сегодня вечером в доме Хьюго. Если хочешь знать мое мнение, Хьюго, будь он дома, вряд ли распространил свое гостеприимство на этого человека.
Внезапно лорд Доррингтон встревожился.
– Не мог ли ты быть так любезен и объяснить мне, о чем речь?– попросил он.
Нечто в его голосе заставило лорда Олванли удивленно поднять на него глаза.
– Направляясь сюда, я проезжал мимо клуба Будлза, – начал лорд Уорчестер. – Я встретил приятеля, и он пригласил меня выпить. Мы сидели и болтали, и вдруг через открытую дверь я увидел этого чертового принца, который разговаривал с твоим грумом.
Лорд Доррингтон молчал, однако его глаза пристально следили за лордом Уорчестером.
– Так получилось, что мне было слышно, о чем они говорят, – продолжал тот. " Я восхищен лошадьми твоего хозяина, – сказал принц, – они лучшие в городе". – "Спасибо, сэр", – ответил грум. "Интересно, сколько времени у его светлости ушло на то, чтобы добраться до того места за городом, куда он ездил два или три дня назад? – продолжал расспросы принц. – Сегодня вечером мне самому придется ехать туда". – "Вы говорите о доме майора Уорделла, о Шенли Мэнор, сэр?"– простодушно спросил грум. "Да, именно, – ответил принц. – Какой дорогой, по-твоему, быстрее добраться туда?" – "Ну, вчера весь путь занял сорок девять минут, сэр, – принялся рассказывать твой грум. – А ехали мы по дороге на Эпсом". – "А где поворот к дому?" – поинтересовался принц.
Внезапно лорд Уорчестер замолчал. Лорд Доррингтон вскочил из-за стола, при этом друзей поразило появившееся на его лице выражение ярости. Не проронив больше ни слова, он поспешно вышел из зала.
Лорд Олванли и лорд Уорчестер переглянулись.
– Ты думаешь, Доррингтон не знал, что этот грязный развратник собирается навестить его сестру? – спросил Уорчестер.
– Да я уверен в этом! – ответил лорд Олванли.
Лорд Доррингтон вскочил в свой фаэтон и схватил вожжи. Он со страшной скоростью погнал лошадей по Сент-Джеймс-стрит, чем несказанно удивил своего грума.
– Когда принц Ахмада расспрашивал тебя о дороге на Шенли Мэнор? – бросив взгляд на часы, обратился он к груму.
– Вы имеете в виду того смуглого джентльмена, милорд? – уточнил грум. – Примерно полчаса назад.
– Какой у него был экипаж? – спросил лорд Доррингтон.
– Коляска, запряженная парой, милорд. Хорошие лошади, но не из лучших.
Лорд Доррингтон больше ничего не сказал и полностью сосредоточился на управлении фаэтоном, который несся на невообразимой скорости. Он не собирался упрекать своего грума в том, что тот неумышленно открыл принцу, где находится Шенли Мэнор.
Он намеренно не предупреждал своих слуг умалчивать о его поездках к сестре, прекрасно понимая, что стоит только объявить что-либо тайной, как это тут же станет привлекать всеобщее внимание. И в то же время он винил себя в том, что недооценил проницательность принца.
Тот выбрал очень ловкий способ вытягивать из людей информацию, поэтому лорд Доррингтон не имел права ругать своего грума за то, что тот попался в хитро расставленную ловушку.
Охватывавшая лорда Доррингтона тревога за Алину заставила его в сотый раз задать себе один и тот же вопрос: почему он проявил такую беспечность, почему даже не потрудился замести следы?
Однако было уже поздно сетовать на свое легкомыслие, и единственное, что можно было предпринять, – это надеяться, что незнание дороги задержит принца, и попытаться нагнать его.
Но надежды лорда Доррингтона не оправдались. Когда он на опасной скорости, заставившей грума вцепиться в сиденье, завернул взмыленных лошадей на подъездную аллею, он увидел стоявшую перед домом коляску принца пустой.
Он выпрыгнул из фаэтона, и тут грум сказал ему:
– Я захватил хлыст, который ваша светлость попросил меня купить для молодого господина. Вот он.
Он протянул лорду Доррингтону витой хлыстик с серебряной ручкой. Тот совершенно машинально схватил его и взбежал по ступенькам в дом. В холле стоял старый дворецкий.
– Я видел, как вы приехали, милорд, – проговорил он. – Мадам в детской. Я сообщу ей о вашем прибытии.
– Где мисс Алина? – резко спросил лорд Доррингтон.
– Она пошла гулять с мастером Рупертом, милорд. О ней справлялся еще один джентльмен, и я направил его к ручью. Там есть тропинка, ваша светлость, которая ведет в лес.
Лорд Доррингтон пересек холл и через гостиную вышел в сад. Он был уже на середине поляны, когда увидел бегущего к дому Руперта.
– Дядя Ульрик! Дядя Ульрик! – закричал мальчик. – Я бегу за своим мечом. Там страшный людоед. Он напугал тетю Алину! Он толкнул меня.
– Иди к маме, Руперт, – велел ему лорд Доррингтон и побежал по дорожке в ту сторону, откуда появился мальчик.
Он услышал, что Руперт кричит ему что-то вслед, но не остановился. Наконец вдалеке он различил принца, который, с Алиной на руках, направлялся к дереву. До него донеслись крики девушки.
Вид лежащего на Алине принца, рвущего платье, привел лорда Доррингтона в бешенство, и он, схватив негодяя за галстук, поставил его на ноги.
– Вставай, подонок! – закричал лорд Доррингтон.
Не дав принцу опомниться, он ударил его кулаком в лицо с такой силой, что тот закачался и рухнул. Но принц не испугался и, поднявшись, кинулся на лорда Доррингтона, однако был встречен мощным ударом в челюсть, который опять поверг его на землю.
– Я убью тебя, – процедил лорд Доррингтон.
Увидев, что принц пытается подняться, он опять нанес ему сокрушающий удар. Потом, будто сообразив, что сражается с неравным противником, лорд Доррингтон схватил его за ворот рубашки и поставил на колени.
Краем глаза он заметил валявшийся на земле хлыстик, подарок Руперту, который ему дал грум. Подняв его, он мрачно произнес:
