Текст книги "Маленькая притворщица"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
Глава 14
Иона встала; ее лицо было мертвенно-бледно.
– Я – Иона Уорд, – тихо проговорила она.
– В таком случае, мэм, я вынужден просить вас проследовать со мной в форт Огастес, – отрезал капитан Мур.
Иона оглянулась: двое солдат, стоящих навытяжку у дверей, внимательно следили за каждым ее движением. На мгновение девушке показалось, что комната вокруг нее словно поплыла. Она повернулась к лорду Нейлу.
– Может быть, милорд, хотя бы вы объясните мне, что здесь происходит? – запинаясь, пробормотала она, но, увидев торжествующий блеск в глазах Нейла, тут же поняла, что ответ на ее вопрос очевиден.
Алые губы леди Рексхэм скривились в торжествующей усмешке, и теперь у Ионы не оставалось ни малейшего сомнения в том, кто именно посодействовал ее аресту.
Несколько мгновений Иона молча смотрела на эту парочку, потом гордо выпрямилась и с величайшим презрением проговорила:
– Теперь я понимаю…
– Что ты понимаешь? – ехидно спросила Беатрис. – О, бедняжка мисс Уорд! Вы даже представить себе не можете, как сильно мы расстроены всем происходящим! Не сомневаюсь, что это какая-то ужасная ошибка…
– Несомненно, ведь ваша милость не станет меня обманывать, – спокойно ответила девушка и присела в реверансе.
– Спокойной ночи, ваша милость. Добрых снов, милорд. – Она обернулась к капитану Муру: – Я готова следовать за вами, сэр. Могу я попросить, чтобы мне принесли мою дорожную накидку?
– Конечно.
Англичанин перевел взгляд на одного из лакеев.
– Разыщите Кэти, – сказала Иона, заметив нерешительность капитана, – и попросите ее принести мою дорожную накидку.
– Да, мисс.
Лакей ушел.
– Если вы не возражаете, я подожду в холле, – негромко сказала Иона капитану. – Мне бы не хотелось более беспокоить своим присутствием его милость и леди Рексхэм.
Не дожидаясь ответа, с гордо поднятой головой она неторопливо прошествовала в холл. За ней следом шел капитан, солдаты завершали процессию. Внезапно Иона вспомнила, как на этом же самом месте, со связанными за спиной руками, стоял Гектор.
«Гектор спасен, теперь настал мой черед, но меня спасать некому…» – промелькнуло у нее в мозгу. Все ее существо сейчас взывало к герцогу…
Послышались чьи-то торопливые шаги. Подняв глаза, Иона увидела Кэти, которая стремглав бежала вниз по лестнице, держа в руках дорожную накидку. По ее щекам ручьями лились слезы.
– О, мисс… мисс! – лепетала она, захлебываясь от рыданий. – Этого не может быть…
– Не убивайся так, Кэти, – спокойно сказала Иона. – Наверняка это какая-то ошибка… Скоро все выяснится. Лучше скажи мне: герцог все еще не вернулся?
– Нет, мисс, уж он-то никогда бы не позволил, чтобы с его гостями обходились подобным образом…
– Как только его светлость вернется, сейчас же расскажи ему, что случилось, хорошо?
– Да, мисс. – Кэти неожиданно наклонилась и поцеловала Ионе руку. – Да хранит вас Господь…
Иона обняла и поцеловала служанку, а потом прошептала ей на ухо:
– Спасибо, моя милая Кэти… Не беспокойся обо мне и расскажи герцогу, куда меня увезли.
Она перевела взгляд на капитана и впервые заметила, что он еще очень молод. Кроме того, у него было немного смущенное выражение лица, будто он был не слишком уверен в том, что поступает правильно.
– Я готова, сэр, – сказала Иона, глядя прямо в глаза англичанину.
Капитан Мур отвел взгляд.
– Экипаж у крыльца, мэм.
– Слава богу, мне хотя бы не придется добираться до форта Огастес пешком, – грустно улыбнулась девушка.
Снаружи ждала большая черная карета. Иона молча уселась на жесткое сиденье, капитан Мур расположился напротив нее. Один из солдат занял место рядом с возницей, а второй – на запятках экипажа, и лошади тронулись.
Иона погрузилась в безрадостные раздумья. Что ждет ее впереди? Какие испытания ей предстоит вынести? Какие доказательства ее вины могли предоставить англичанам лорд Нейл и леди Рексхэм? Внезапно ее сердце екнуло и едва не остановилось от нахлынувшего ужаса: «Они нашли черную тетрадь, которую оставил мне Гектор! Кто-то побывал в моей спальне и обнаружил ее! О боже! Так вот зачем Сайм ездил сегодня в форт Огастес…»
Мало-помалу, словно кусочки головоломки, все события сегодняшнего дня встали на свои места, сложившись в жестокий и коварный план, идея которого, без всякого сомнения, принадлежала леди Рексхэм.
«Вот и все… – подумала девушка. – Принц так рассчитывал на меня… Какой бесславный конец!»
Она не смогла подавить глубокий вздох отчаяния. Из темноты послышался голос.
– Я сожалею, мэм… – начал было капитан Мур, но прежде, чем он успел закончить фразу, лошади внезапно встали как вкопанные. – Что случилось?
Один из солдат открыл дверцу кареты.
– На дороге чье-то тело, сэр…
– Тело?
– Да, сэр, похоже, это женщина… Хотите взглянуть?
– Пожалуй.
Капитан собрался было выйти из кареты, но Иона остановила его:
– Я пойду с вами, все-таки это женщина…
Офицер бросил на нее удивленный взгляд и, секунду поколебавшись, неожиданно согласился:
– Хорошо… Идемте!
Он помог ей выбраться из экипажа. Один из солдат, держа перед собой фонарь, проводил их туда, где нашли тело. Подойдя ближе, Иона увидела, что несчастная женщина лежала поперек дороги, в нескольких шагах от копыт лошадей; одна ее рука была протянута вперед, словно она из последних сил пыталась за что-то ухватиться, а ноги почти до колен покрывала жидкая дорожная грязь.
Солдат опустил фонарь немного ниже, и Иона с ужасом увидела, что другая рука женщины крепко прижимает к груди какой-то сверток, замотанный в рваные тряпки.
– Боже! Это ребенок… – воскликнула Иона.
Наклонившись, она отдернула с лица женщины черную шаль. Ее глаза были закрыты, и могло показаться, что она всего лишь прилегла отдохнуть, но… женщина была мертва.
Очень осторожно Иона вытащила из-под ее окоченевшей руки маленький сверток и развернула тряпье, в которое был завернут младенец, но, как только показалась его маленькая головка, последняя надежда угасла – ребенок тоже был мертв. Он больше походил на маленький скелет, чем на человеческое существо, и, не выдержав этого ужасного зрелища, девушка снова прикрыла тощее голенькое тельце обрывками тряпок.
– Судя по всему, они оба погибли от голода, – холодно сказала она, взглянув на капитана.
Солдат, держащий в руках фонарь, наклонился к телу женщины и внимательно посмотрел ей в лицо.
– Похоже, сэр, эта женщина с той фермы, которую мы сожгли неделю назад. Это в двадцати милях отсюда. Если вы помните, сэр, мы нашли у них в доме спрятанное оружие, расстреляли мужчин, а потом все подожгли. Я слышал, крестьяне из окрестных деревень боятся помогать тем, кто остался без крова…
– Эта женщина, должно быть, надеялась добраться до замка в надежде, что хоть там ей не откажут в помощи. Вот почему она оказалась здесь, на дороге, – заключила Иона.
– Да, это та самая женщина, я хорошо запомнил ее лицо, – снова сказал солдат и, подняв фонарь, посмотрел на своего командира.
– Перенесите тело к краю дороги, – приказал капитан. – Мы уже ничем не можем ей помочь. Завтра я прикажу, чтобы ее похоронили.
– Это, пожалуй, единственное, что вы можете для нее сделать, – горько заметила Иона.
Она подождала, пока солдаты не перенесли тело на обочину дороги, затем подошла и снова положила мертвого ребенка в объятия матери. Склонившись, она прошептала молитву, потом поднялась и, пряча слезы, быстрым шагом направилась обратно к карете.
Некоторое время они ехали молча, затем капитан Мур немного смущенно сказал:
– Война есть война, мэм. К сожалению, подобных трагедий избежать почти невозможно…
– Невозможно? Зачем нужно было расстреливать людей?
– Они оказали сопротивление…
– Голыми руками против заряженных мушкетов?! И это англичане называют справедливостью?
– Поймите, они – повстанцы, готовые в любой момент снова поднять мятеж! С нашим приходом в Шотландии воцарился мир и порядок, и мы вынуждены жестоко наказывать тех, кто не подчиняется закону.
– Вы называете гибель беззащитных людей порядком? – с сарказмом спросила Иона.
– Если вы полагаете, что подобные зрелища ничуть меня не трогают, то вы ошибаетесь! – горячо воскликнул капитан. – Мне ненавистно многое из того, что мне приказывают делать. Сражаться с женщинами и детьми – недостойное занятие для солдата. Послушайте, мэм, – голос капитана внезапно смягчился и звучал почти по-дружески, – я хочу дать вам один совет… Я не знаю, в чем вас обвиняют, но послушайте: когда вас будет допрашивать комендант форта, майор Джонстон, попридержите язык за зубами…
– Спасибо за совет, капитан, – сказала Иона. – Я рада слышать, что даже среди английских солдат еще остались люди, которым небезразлично чужое горе.
Прежде чем капитан Мур успел ей ответить, карета остановилась, снаружи послышались голоса, а в окнах замелькали огни – они прибыли в форт Огастес.
Иона взглянула на капитана, и их взгляды встретились. Лицо молодого англичанина выражало замешательство. Наклонившись к девушке, он торопливо прошептал:
– Не забывайте о том, что я вам сказал…
В следующую секунду Мур поднялся, распахнул дверцу кареты и вышел.
– Позвольте, я помогу вам, мэм.
Его голос снова звучал отрывисто и сухо. Перед глазами девушки замелькали незнакомые любопытные лица, красные мундиры, длинный коридор с каменным полом… Потом перед ней распахнулась какая-то дверь, и она шагнула вперед.
– Иона Уорд из замка Скэг, сэр, – по-военному четко доложил капитан Мур.
Иона нашла в себе силы оглядеться: в большой, неплохо, но не слишком уютно обставленной комнате ярко пылал камин; майор Джонстон сидел у огня в массивном кресле с высокой спинкой. Мундир на нем был расстегнут, и из-под него виднелась несвежая белая рубашка. В руке майор держал бокал вина; лицо его было багровым, а на огромном, словно спелая слива, носу проступали синюшные вены, что выдавало в нем человека грубого нрава и взрывного темперамента.
Не поднимаясь со своего кресла, майор окинул девушку взглядом.
– Это и есть та самая девчонка, которую подозревают в связях с якобитами? – наконец прогрохотал он, сделав изрядный глоток вина. – Ну-с и что же ты можешь сказать в свое оправдание?
Иона молчала.
– Ты что, язык проглотила? – заорал майор. – Отвечай!
– Вы обращаетесь ко мне, сэр?
– А к кому же еще, черт побери!
– Я, как гостья герцога Акрэ, требую, чтобы мне объяснили, на каком основании меня арестовали.
– Она требует! – расхохотался майор. – Теперь слушай меня внимательно: ты можешь быть кем угодно, но если ты окажешься якобиткой, тебе чертовски повезет, если твоя глупая головка не слетит с плеч долой!
– Насколько мне известно, сэр, английский закон гласит, что любой человек считается невиновным до тех пор, пока его вина не будет доказана, или я не права?
Майор не ответил, и Иона продолжила:
– Я требую, чтобы вы предоставили мне доказательства моей вины!
На лице Джонстона отразилось искреннее удивление.
– А ты, я смотрю, та еще штучка! Сними-ка свою накидку, я хочу рассмотреть тебя как следует…
В комнате было очень жарко и сильно накурено, поэтому Иона решила подчиниться. Капитан Мур подошел и взял накидку из ее рук.
– Так-то лучше… – проворчал майор. – А вы, Мур, сядьте и налейте себе вина: настало время немного поразвлечься… – Капитан положил накидку на одно из кресел. – Что вы встали как каменное изваяние, Мур?
– Может быть, я принесу стул, чтобы леди тоже могла присесть?
Джонстон бросил на капитана негодующий взгляд:
– Стул для арестанта? Вы в своем уме? А… понимаю: хорошенькое личико! Все мужчины одинаковы, впрочем, как и все женщины, что бы они ни пытались из себя строить… Сядьте, Мур, и не перечьте мне! Не хотите вина? Что ж, тем больше достанется мне…
Капитан Мур молча сел в одно из свободных кресел.
– Ну-с, а теперь расскажи-ка нам, что ты делаешь в Шотландии? – прогрохотал майор, без стеснения разглядывая статную фигурку Ионы.
– Я приехала из Парижа, чтобы доказать свое кровное родство с герцогом Акрэ… Я – его сестра, леди Элспет Маккрэгген.
– И тебе поверили? – рявкнул Джонстон. – Вы, проклятые якобиты, думаете, что можете обхитрить кого угодно! Как бы не так! Может быть, и найдется идиот, который поверит в твои россказни, но меня ты так просто не проведешь!
– Я привезла с собой доказательства моей правоты, – спокойно ответила девушка. – И до тех пор, пока вы их не увидите, боюсь, вам будет трудно судить о правдивости моих слов.
– Не смей поучать меня, девчонка! Лучше скажи нам, когда ты в последний раз виделась с этим проходимцем, Карлом Стюартом?
– Вы говорите о принце?
– Он такой же принц, как и я! – грубо расхохотался майор. – Хватит уверток – немедленно отвечай! Когда ты с ним виделась?
Иона глубоко вздохнула:
– До тех пор, пока мне не будут представлены веские причины моего ареста, а также доказательства, подтверждающие мою вину, я отказываюсь отвечать на подобные вопросы.
Майор с такой силой опустил на стол свой бокал, что вино пролилось на пол.
– Черт возьми! Как ты смеешь… Понимаешь ли ты, глупая курица, что в любой момент я могу приказать, чтобы тебя бросили в самую холодную и грязную темницу этого форта? Или, может быть, хочешь, чтобы сначала с тобой развлеклись мои солдаты?
Иона подняла голову еще выше:
– Прошу прощения, если я ошибаюсь, сэр, но мне казалось, что здесь, в Шотландии, вы должны представлять правосудие английского трона.
Вены на висках майора вздулись, а глаза налились кровью, словно у разъяренного быка.
– Ах ты маленькая дрянь… Сейчас я научу тебя вежливости…
Дверь за спиной Ионы внезапно распахнулась, и майор умолк на полуслове. Девушка медленно обернулась… На пороге стоял герцог в дорожном плаще, его сапоги были забрызганы грязью. Неторопливо перешагнув порог, он окинул взглядом всех присутствующих.
– Добрый вечер, майор, добрый вечер, капитан. – Его голос, как обычно, прозвучал невозмутимо и властно.
Капитан Мур вскочил и вытянулся в струнку, майор Джонстон, кряхтя, поспешил выбраться из своего кресла.
– Добрый вечер, ваша светлость, – перебивая друг друга, ответили англичане.
Герцог взглянул на Иону – ее глаза наполнились спокойствием и радостно сияли, – но тут же снова повернулся к майору:
– Меня весь день не было дома, а когда, наконец, я вернулся, то с ужасом узнал, что моя гостья была арестована прямо во время обеда и увезена на допрос в форт. Могу я узнать, майор, на каком основании вы действовали?
– У меня есть бумага… – неохотно пробурчал Джонстон. Он пошарил в одном из карманов, затем в другом и, наконец, выудил оттуда изрядно помятый лист бумаги.
– Позвольте взглянуть.
Прежде чем Джонстон успел что-либо сообразить, герцог взял из его рук бумагу, развернул ее и начал читать вслух:
– Именем маркиза Северна, а также именем его величества короля Георга II приказываю: немедленно арестовать Иону Уорд, якобитку, которая находится в замке Скэг. Подпись: Беатрис Рексхэм.
Герцог сложил бумагу и передал ее Джонстону.
– Вы удивляете меня, майор: с каких это пор английская армия подчиняется приказам какой-то продажной девки?
– Но… на бумаге стоит печать самого маркиза… – неуверенно ответил Джонстон.
Герцог рассмеялся:
– Майор! Таким женщинам, как она, ничего не стоит воспользоваться минутной слабостью своего покровителя, чтобы выкрасть у него личную печать… Есть ли у вас еще какие-либо доказательства против этой леди?
– Лорд Нейл пообещал, что завтра утром он представит мне неопровержимые доказательства ее вины.
– Боюсь, майор, что вас ввели в заблуждение. Эта девушка – моя гостья, и обвинения, которые вы выдвигаете против нее, выглядят неубедительными и отчасти даже смешными. Полагаю, теперь все стало на свои места, и вы не будете возражать, если я сопровожу эту леди обратно в замок.
Иона с облегчением вздохнула.
– Напротив, герцог, – неожиданно возразил майор, – Девушка арестована и останется здесь до того момента, когда приедет его милость – то есть до завтрашнего дня. Личная печать маркиза Северна дает мне достаточно оснований для того, чтобы действовать по собственному усмотрению. Быть может, вы и герцог Акрэ, но здесь, в форте Огастес, команды отдаю я, и не забывайте, что сейчас вы стоите на английской земле! Желаю вам доброй ночи, милорд, а уж об этой девице мы позаботимся сами…
– Я так не думаю. – Герцог был абсолютно невозмутим. – Насколько я понимаю, вас уполномочили арестовать Иону Уорд, не так ли?
– Вы видели бумагу, – проворчал майор.
– Но на самом деле вы арестовали совершенно другого человека. По правде говоря, до этого самого момента я скрывал от вас правду, так что не особенно виню вас в том, что произошло… На самом деле эта леди вовсе не Иона Уорд, а моя жена, герцогиня Акрэ.
С этими словами герцог взял девушку за руку. У Ионы перехватило дыхание.
– Что? Жена?!
Майор уставился на нее так злобно, словно он был диким зверем, у которого вырывали из пасти добычу.
– Да… да, – с трудом проговорила она и почувствовала, что пальцы герцога чуть сжали ее руку.
Герцог набросил на плечи девушки ее накидку.
– Доброй вам ночи, майор, – сказал он и, повернувшись, направился к двери, уводя за собой Иону.
– Но… погодите! Откуда я могу знать, что вы оба меня не обманываете? Я хочу знать, когда и где вы успели пожениться!
– Это совершенно не важно. Кстати, Джонстон, при ваших глубоких познаниях в английских законах вы совершенно упустили из виду наши, шотландские.
– Какого черта?! Я ничего не понимаю!
– Дело в том, любезный майор, – насмешливо сказал герцог, – что, даже если эта леди и не была моей женой, она стала являться таковой с этого самого момента. В Шотландии, как вам должно быть известно, брак признается законным, если мужчина и женщина заявили о своем обоюдном желании в присутствии хотя бы двух свидетелей. Доброй ночи, майор.
Герцог ласково подтолкнул вперед Иону, затем вышел следом и закрыл за собой дверь. У них за спиной раздался взрыв отборной брани и звон разбитого стекла, но Иона могла думать сейчас только о теплой, сильной руке герцога, которая вела ее за собой – на свободу!
Глава 15
Герцог и Иона быстро пересекли внутренний двор форта и подошли к солдату, который держал под уздцы великолепного черного жеребца.
– Боюсь, что могу предложить вам скорость, но не удобство, – с улыбкой посмотрев на девушку, сказал герцог.
– Я бы хотела только одного – чтобы вы забрали меня отсюда как можно скорее, – приглушенным голосом ответила она.
Герцог обхватил ее за талию и подсадил на лошадь, а затем вскочил в седло позади нее.
За воротами форта конь припустил во весь опор. Иона почувствовала, что герцог одной рукой крепко прижимает ее к себе, а ее голова практически покоится на его широкой, могучей груди. Ей показалось, что она слышит биение его сердца, и она на секунду закрыла глаза.
«Если бы я могла навсегда остаться в его объятиях… – подумала она, – если бы это счастье никогда не кончалось…»
Она посмотрела на герцога: его взгляд был устремлен вперед, а губы строго сжаты. Девушка издала слабый вздох, и, услышав его, герцог спросил:
– Вас что-то беспокоит?
– Нет, все хорошо, ваша светлость…
Дорога все время поднималась вверх по склону холма, но внезапно герцог свернул чуть в сторону и остановил лошадь. Поднялась луна, и Иона увидела, что герцог внимательно на нее смотрит. Он разглядывал ее так пристально, словно хотел навсегда запечатлеть в памяти нежный овал ее лица, чувственный изгиб приоткрытых губ и шелковистые, тугие локоны, выбившиеся из-под опушенного мехом капюшона…
Он смотрел на нее, не отрываясь, и она от смущения опустила было свои длинные ресницы, но затем снова подняла взгляд. На этот раз их глаза встретились, и Иона вдруг почувствовала, что ее охватила сладкая дрожь…
– Наконец-то, милая, мы можем поговорить наедине… – услышала она его глубокий, низкий голос.
На мгновение ей показалось, будто звезды упали с небес, потом он наклонился к ней, и их губы встретились… Мир вокруг словно замер. Иона чувствовала, как внутри нее разгорается пламя страсти, как оно охватывает каждую клеточку ее тела, все ее существо… В тот самый момент, когда ей показалось, что ее сердце вот-вот разорвется от переполнявшего его счастья, герцог отпустил ее, и она, пробормотав что-то невнятное, спрятала лицо у него на груди.
Капюшон упал ей на спину, и герцог нежно гладил и перебирал ее шелковистые рыжие локоны. Он по-прежнему крепко прижимал девушку к своей груди, и теперь их сердца бились в унисон, словно одно большое, горячее сердце…
– Разве ты не знала, что я люблю тебя? – наконец проговорил он. – Сердце мое, я думал, что ты давно уже обо всем догадалась… Посмотри же на меня, моя милая девочка! Скажи, что ты тоже любишь меня, – нежно сказал он. – Я хочу услышать то, о чем так долго мечтал… Скажи же мне, что я не ошибся…
Иона подняла глаза; они сияли от счастья.
– Я… люблю вас… ваша светлость…
Их губы снова слились в поцелуе, и ее сердце вознесло безмолвную молитву благодарности Всевышнему, который, она знала, смотрит на них с небес…
– Моя дорогая девочка, – проговорил герцог, – ты моя, только моя, и я никому не позволю отнять тебя у меня!
– Они… попытаются?..
– Да. – Герцог подобрал с шеи лошади поводья. – Пора в путь, сегодня нам еще многое предстоит сделать.
Черный жеребец пустился вскачь, и Иона снова всем телом прижалась к герцогу. Ей ничего не хотелось у него спрашивать; она доверила ему свою судьбу, свою жизнь и была готова ко всему. Сейчас, когда он крепко прижимал ее к себе, любые слова казались такими бессмысленными и ненужными…
«Как странно… – подумала девушка, – никогда прежде я так отчетливо не ощущала, что живу…»
Ночь предвещала близкую опасность. Со всех сторон их окружали враги, но Иона не чувствовала страха – ее защитник, ее любимый был здесь, рядом с ней, и она знала, что ему по силам любые испытания, уготованные им судьбой…
Лошадь внезапно встала как вкопанная, и девушка подняла голову: позади них простиралась вересковая пустошь, кое-где поросшая редкими деревцами и сливающаяся на горизонте с ночным небом, а впереди виднелись крутые скалистые склоны.
Герцог спрыгнул на землю, а затем легко, словно пушинку, подхватил на руки девушку и осторожно опустил ее вниз. Прежде чем разжать объятия, он прошептал:
– Ты такая маленькая и хрупкая, что я боюсь прикасаться к тебе, но ты заполнила собой весь мой мир…
Поцеловав ее волосы, Эван отпустил ее, и в ту же секунду девушка вскрикнула от ужаса: от ближайшего куста отделилась темная тень.
– Не бойся, любовь моя, – тотчас услышала она спокойный голос герцога, – это Рейлд, и ты можешь доверять ему так же, как доверяю ему я сам.
– Верно, ваша светлость, – послышался голос из темноты.
Незнакомец сделал шаг вперед, и в свете луны Иона увидела, что его голова побелела от прожитых лет, а обветренное лицо испещрено морщинами. На мужчине был надет килт, а на поясе висел кинжал.
Он подошел к лошади и взял в руки поводья; конь втянул ноздрями ночной воздух и потянулся к шотландцу, словно требуя ласки.
– Что, еще не забыл старика? – добродушно проворчал Рейлд.
– Громовержец помнит добро, так же как и его хозяин. Привяжи его к дереву, Рейлд, нам нужно поторапливаться.
– Да, ваша светлость.
Герцог посмотрел на возвышающиеся впереди скалы и направился к ним. Иона в недоумении поспешила следом. Вначале ей показалось, что Эван собирается забраться на гору, но потом увидела, что он, раздвинув вересковые заросли, склонился к земле. Должно быть, он привел в действие какой-то скрытый от посторонних глаз механизм, потому что в следующее мгновение раздался глухой скрежет и огромная каменная глыба медленно отодвинулась в сторону, открыв изумленному взору девушки зияющую черную дыру, ведущую куда-то в недра скалы.
Наклонив голову, Рейлд молча шагнул в темноту, потом Иона услышала какой-то шорох, и пещера озарилась мерцающим светом фонаря. Герцог протянул Ионе руку:
– Не бойся… идем.
– Когда ты рядом, мне ничего не страшно.
Они ступили внутрь, и девушка увидела перед собой грубые каменные ступени, уходящие в темноту. Снова раздался скрежет – скала позади них закрылась.
Рейлд шел впереди, держа фонарь над головой, чтобы освещать путь герцогу и Ионе. Они поднимались все выше и выше; ступеньки казались бесконечными. Ионе очень хотелось узнать, куда же ведет этот подземный коридор, но мужчины шли молча, и она не решалась задать свой вопрос. Прошло еще несколько минут; внезапно стены коридора расширились, а потолок взмыл вверх, и они очутились в огромной пещере.
«Наверное, это самое сердце скалы», – подумала девушка.
В свете фонаря она разглядела, что вдоль стен сложены груды каких-то вещей.
Рейлд поставил фонарь на грубую деревянную скамью, потом нырнул куда-то в темноту и принес еще одну.
– Пойду проверю, не видать ли кого, ваша светлость. Вам и леди лучше подождать меня здесь, – сказал он.
– Будь осторожен, Рейлд.
– Не беспокойтесь, ваша светлость.
Старый шотландец зажег второй фонарь и направился в дальний конец пещеры, где виднелся еще один проход.
– Где мы? – наконец спросила девушка.
– Это Пещера предводителя. О ее существовании известно только главе клана и одному или двум его самым преданным слугам. Это место создала сама природа. В былые времена сюда можно было попасть только с вершины Черной скалы, на которой когда-то собирался совет старейшин клана Маккрэггенов. А те ступеньки, по которым мы только что поднимались, были вырублены в скале по приказу моего прапрадеда, Маккрэггена Мора, который решил, что пещера может стать отличным укрытием на случай непредвиденной опасности. Да, она верой и правдой послужила и мне, да и многим из моих предков.
– Любопытное место, – задумчиво проговорила Иона, притронувшись к сверкающей, словно покрытой изморозью стене. Затем ее взгляд скользнул вниз, и она с удивлением увидела, что то, что она вначале приняла за груду непонятного хлама, оказалось огромной коллекцией оружия. Чего здесь только не было! Палаши, клейморы [12]12
Клеймор – сабля шотландских горцев.
[Закрыть], кинжалы, мушкеты, а еще шотландские пледы и килты, сложенные в аккуратные стопки.
– Зачем здесь все это? – спросила Иона.
– Англичане запретили шотландцам носить нашу одежду и иметь при себе оружие, поэтому все это будет храниться здесь, в пещере, до того дня, пока мы не сможем снова надеть килты.
Иона поняла, что настал момент для самого главного вопроса, ради которого она и проделала свой нелегкий путь из Франции, но в то же мгновение она вдруг увидела странную продолговатую коробку. Ее крышка была стеклянной, и сквозь нее было видно нечто, что привлекло внимание девушки. Она наклонилась над коробкой и замерла в изумлении: внутри лежал сложенный килт и жакет, белая меховая сумка [13]13
Кожаная сумка мехом наружу – часть национальной одежды шотландских горцев.
[Закрыть]с серебряной застежкой, а поверх всего – шотландский берет, украшенный тремя белыми орлиными перьями.
Иона повернулась к герцогу:
– Чья это одежда?
Ее голос слегка дрожал от волнения. Он едва заметно улыбнулся:
– Она когда-то принадлежала моему прапрадеду, Маккрэггену Мору.
– Кто знает об этой пещере?
– Только я и Рейлд.
– Так, значит… Значит, это был ты! В битве при Каллодене! Дагхолл рассказывал мне, что полсотни твоих людей отправились тогда сражаться, но им всем было бы суждено погибнуть, если бы сам Маккрэгген Мор не поднялся из могилы, чтобы спасти их. Они узнали его по белым орлиным перьям на берете. Он спас их всех, а затем исчез… Но теперь я знаю, кто это был на самом деле! Это был… ты!
Герцог подошел к Ионе и положил руки ей на плечи.
– Да, моя девочка, я был там, но, к сожалению, я опоздал: мой принц проиграл сражение.
Глаза девушки наполнились слезами счастья.
– О, как я счастлива… – прошептала она, – как же я счастлива, что ты верен ему… Ты сделал все, что было в твоих силах, чтобы помочь нашему принцу…
– Но я опоздал…
В голосе герцога послышались отголоски боли. Он повернулся, сделал несколько шагов к центру пещеры, затем вернулся обратно.
– Я был в Италии, когда впервые услышал о мятеже. Тогда я много путешествовал… Меня не было дома около двух лет, но когда я узнал, что произошло, то немедленно поспешил обратно. Из-за сильного шторма наш корабль пристал к берегам Шотландии только 14 апреля. Я купил лошадь, чтобы поскорее добраться до замка, и всю дорогу пришпоривал ее, так что вскоре бедное животное совершенно выбилось из сил. Не доехав пяти миль до замка, я увидел ферму Рейлда и решил остановиться, чтобы дать моему скакуну немного передохнуть. Тогда я и узнал, что отец при смерти, а мачеха и брат не скрывают своих симпатий к англичанам. Рейлд рассказал мне о расположении английских войск и армии принца, и я понял, что если хочу успеть помочь ему, то должен действовать немедленно. У меня не было при себе ни оружия, ни подходящей одежды, и тогда я вспомнил об этой пещере. Я пришел сюда под покровом ночи, выбрал себе оружие, оделся в костюм моего прапрадеда, оседлал лошадь и помчался на поле брани… К сожалению, исход битвы был уже предрешен. Единственное, что я смог сделать, – это вывести из окружения горстку своих людей… Я слышал, как один из них назвал меня именем прапрадеда, а впоследствии Рейлд уговорил меня не открывать правду – о жестокости, с которой англичане расправлялись с участниками мятежа, к тому времени было известно уже далеко за пределами Шотландии. Во время битвы меня ранили, я потерял много крови и решил отсидеться здесь, в пещерах, пока рана не затянется. Я провел здесь около трех недель и за это время узнал, что принцу удалось скрыться, а люди, которые были ему верны, теперь терпят невыносимые страдания… Да, я не сумел помочь своему принцу, но я понял, что могу попытаться спасти хотя бы немногих из тех, кто все это время служил ему верой и правдой. Если бы я открыто объявил себя якобитом, англичане истребили бы весь клан Маккрэггенов… простые люди страдали бы от пыток, а на месте деревень остались бы одни пепелища… При помощи Рейлда я незамеченным вернулся туда, где пришвартовался мой корабль, и поселился в местной гостинице. Спустя несколько дней я отправил в замок сообщение о своем скором приезде, чтобы за мной выслали карету и слуг. Никто не сомневался, что я только что вернулся из Италии… Когда умер отец, я стал герцогом Акрэ и главой клана Маккрэггенов. Я знал, что мачеха и брат ненавидят меня. Нейл жаждал занять мое место, и они оба прекрасно понимали, что для этого им нужно лишь доказать, что я – якобит… Последние пять лет стали для меня настоящей пыткой, но, клянусь, я боялся не за себя, но за свой народ… В случае моей неосторожности мои люди неминуемо пострадали бы вместе со мной…
По щекам Ионы покатились слезы, и, бросившись вперед, она обняла герцога и спрятала лицо у него на груди, а он нежно прижал ее к себе.
В этот момент из темноты послышались шаги.
– Они идут, ваша светлость, – сказал Рейлд.
