Текст книги "Ведьмы и враг (ЛП)"

Автор книги: Барб Хенди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

– Я обещаю, что никто не причинит тебе вреда. Это люди принца Антона, – сказала она.

Женщина была грязной, в изодранной одежде, и ее глаза были испуганными, когда они повернулись к нему. Он понятия не имел, что делать, и действительно был несколько смущен поведением Селин. Он бы просто приказал своим людям объехать разбитую повозку и оставить этих людей, чтобы они вернулись из укрытия, как только все солдаты пройдут мимо.

– Что случилось? – спросила Селин у женщины… а потом она слезла с лошади!

– Селин! – позвал он более резко, чем намеревался.

Она снова посмотрела на него. – Милорд, эти люди нуждаются в нашей помощи. Колесо от их фургона оторвалось.

Прикусив внутреннюю сторону щеки, он спрыгнул вниз и быстро подошел к ней. В некоторой тревоге Рюрик тоже спрыгнул со своего коня. Не раздумывая, Антон схватил Селин за запястье и оттащил на несколько шагов.

Внезапно Амели оказалась на земле рядом с ними, глядя на его руку. Он отпустил ее.

– Это люди Дамека, – спокойно объяснил он, – и мы ничего не можем для них сделать. Самое доброе, что мы можем сделать, – это отправиться в путь.

Глаза Селин затуманились в замешательстве. – Нет, им нужна помощь, и… что вы подразумеваете под ‘людьми Дамека’? Если вас изберут великим князем, весь народ будет вашим народом.

Он уставился на нее. Ее капюшон упал, и моросящий дождь потемнел на ее волосах.

– Неужели вы не можете показать им, каким великим принцем вы были бы? – спросила она.

Антон взглянул на упавшее колесо и покосившуюся повозку. Затем он повернулся к сержанту Базину, который все еще сидел на скамейке их собственного фургона. – Это можно починить?

– Да, милорд, с несколькими сильными людьми, чтобы поднять его.

Хотя Антону и не приходило в голову остановиться, чтобы помочь страдающим крестьянам Дамека, перспектива больше не казалась такой странной. – Проследи за этим, – сказал он Рюрику.

Селин повернулась к испуганной женщине. – Соберите своих женщин и детей в задней части нашего фургона. У нас есть лишние яблоки и печенье, и я слышу, как кашляют некоторые дети. У меня есть сироп, который поможет.

И с этими словами Антон стоял под дождем на грязной дороге провинции своего брата и наблюдал за происходящим вокруг. Оборванные крестьяне начали таять с деревьев, возвращаясь, чтобы присоединиться к ним. Рюрик и Базин позвали нескольких своих людей, чтобы помочь с упавшим колесом. Амели и Хельга были в задней части фургона, раздавая оставшиеся припасы, в то время как Селин пыталась что-то раскопать среди багажа. Она посмотрела на него.

– Милорд, мне нужна моя коробка с лекарствами, и я не могу вытащить ее из-под этого багажа. Вы можете помочь?

К его удивлению, он хотел помочь. Он мог бы заказать охрану, но не сделал этого.

Он забрался в заднюю часть фургона, вытащил большую деревянную коробку и передал ее ей. Он наблюдал, как она открыла его и начала давать детям сироп от кашля, отдавая большую бутылку одной из женщин, чтобы та отнесла ее домой.

Когда она прикладывала какое-то вяжущее средство к руке мальчика с гноящимся укусом насекомого, она подняла голову и оглянулась на охранников, ремонтирующих фургон. – Милорд, вы видите, что старик хромает? Я думаю, что он страдает от боли в коленных суставах. Вы можете привести его сюда? У меня есть мазь.

Это действительно было одно из самых необычных переживаний на памяти Антона, но он подошел и помог старику добраться до Селин. Мгновение спустя она заставила старика подтянуть штанины и начала втирать ему в колени темную мазь.

– Я пошлю тебе кое-что из этого, – сказала она ему, – но ты должен быть осторожен, чтобы смыть каждую каплю с рук после использования. Это очень полезно при болях в суставах, но опасно при проглатывании.

Антон продолжал наблюдать за ее работой.

Вскоре повозку починили, позаботились о больных и раздали еду.

– Дайте им немного зерна для этого мула, – приказал Антон сержанту Базину.

– Сколько, милорд?

– По крайней мере, полмешка. Мы почти в Кимовеске, и мы можем пополнить запасы.

Положив руки на спину, Селин выпрямилась. – Их фургон готов, – спросила она.

– Я так думаю, – ответил Антон, а затем снова растерялся. Он был рад, что они остановились. Он был рад, что они сделали все возможное, чтобы помочь некоторым людям Демека. Но он не мог этого сказать.

Селин улыбнулась ему и подняла капюшон, чтобы прикрыть голову. – Тогда, может быть, мы вернемся в дорогу?

Все это казалось ей таким банальным, как будто их действия здесь были обычным делом. Они не были для него обычным делом.

– Да, – сказал он.

Все сели в седла, и снова Антон занял свое место позади сестер, едущих в одиночку. В его сознании образ Селин, рассказывающей свою историю прошлой ночью, теперь сменился изображением того, как она подгоняет свою лошадь вокруг его солдат, чтобы остановить банду бегущих крестьян.

Прошло несколько часов, а он все еще был погружен в свои мысли, когда Рюрик крикнул: – Впереди деревня Кимовеск.

Им нужно будет проехать через деревню и проехать лигу за ее пределами, прежде чем добраться до замка. Антон проезжал здесь всего несколько раз, но, когда его воспоминания об этом месте внезапно обострились, он подъехал к Селин.

– Приготовьтесь, – сказал он. – Люди здесь могут быть такими… хуже, чем то, что мы видели раньше.

Она повернула к нему голову. – Я точно знаю, что мы найдем. Вы забываете, что я выросла в Шетане.

Да, она выросла в Шетане, и иногда он действительно забывал об этом.

Несмотря на спокойный ответ Селин Антону, когда он снова позволил своей лошади отстать от нее, она боялась перспективы проехать прямо через одну из деревень Дамека. Большую часть дневного пути они ехали по дорогам, ведущим в деревни, но им не довелось увидеть многих трагических зрелищ, связанных с перенапряженными и угнетенными людьми, жившими в этой части страны. В отличие от солдат в провинции Антона, которые были наняты и обучены защищать людей, солдаты Дамека имели полную свободу действий, чтобы оскорблять почти любого, кого они хотели.

Селин боялась, что ее заставят вспомнить слишком многое из того, что ей удалось успешно задвинуть на задворки сознания. Хотя они с Амели прожили в Сеоне меньше года, их предыдущая жизнь иногда казалась далекой.

Теперь она была провидицей принца Антона и аптекарем его народа.

Ей нравилась эта новая жизнь, это новое «я», и хотя она не чувствовала стыда за свое прежнее «я», ей также не хотелось, чтобы ей напоминали о тех годах, когда она едва сводила концы с концами, живя в страхе перед солдатами Дамека.

– С тобой все в порядке? – спросила Амели, ехавшая рядом с ней.

Край деревни был всего в нескольких шагах от них.

– Да, я просто… слишком много воспоминаний.

– Я знаю. Я тоже.

Селин хотела протянуть руку и схватить Амели за руку. Она хотела оглянуться на Антона, но не сделала ни того, ни другого. Вместо этого она схватила поводья и последовала за стражниками впереди нее в деревню Кимовеск.

Он был таким же убогим, грязным и унылым, как она и ожидала, и состоял в основном из плетеных и глинобитных хижин с соломенными крышами. Как только Рюрик миновал первое жилище, люди начали убегать из поля зрения. Селин не видела ясно ничьего лица. Она видела только худых деревенских жителей в изодранной одежде, убегающих в дверные проемы.

Контингент ехал дальше, и прохождение оказалось не таким трудным, как она ожидала. Через несколько мгновений главная улица опустела, и она не увидела ничего, кроме ветхих домов и нескольких магазинов – с закрытыми дверями. Не успела она опомниться, как они оказались на другой стороне. Ей хотелось бы почувствовать хоть какое-то облегчение, но их следующей остановкой был замок.

Они продвигались вперед, пока она не поняла, что дорога начала сужаться и подниматься вверх. Вскоре они были вынуждены ехать гуськом, и Селин обнаружила, что следует за Амели.

Дорога продолжала сужаться до тех пор, пока ветви деревьев не оказались достаточно близко, чтобы соприкасаться, и сержанту Базину стало трудно протащить фургон так, чтобы ни он, ни Хельга не попали под ветку. Хельга была невежлива по этому поводу.

Деревья над головой закрывали почти весь свет с неба, и мир вокруг них потускнел.

– Мы почти у ворот, – сказал Антон сзади. – Вы и Амели держите свои капюшоны хорошо над головами и вокруг ваших лиц. Вас пока нельзя видеть. Вы понимаете?

– Да. – Но она не понимала срочности этого, так как их обоих собирались увидеть достаточно скоро. – Ты слышала его, Амели? – спросила она, наклоняясь вперед.

– Я слышала его.

Селин ожидала, что деревья прорвутся, но этого не произошло. Вместо этого она посмотрела вперед, сквозь ветви, поверх вершины Рюрика и передних стражников, и увидела темную башню, уходящую в небо.

– Стой, – крикнул Антон.

Рюрик остановился.

Антон низко пригнулся, направил свою лошадь в обход Селины и рысью направился к передней части контингента. Даже проходя под низкими ветвями на обочине узкой дороги, ему удалось сделать это изящно, и он взял инициативу на себя, когда они направились дальше.

Почти сразу Селин увидела сторожку и часть высокой каменной стены.

Мгновение спустя они достигли решетки с толстыми перекрещенными прутьями. Несколько сурового вида мужчин в черных плащах выглянули наружу. Селин посмотрела налево и направо, чтобы увидеть каменную стену, простиравшуюся в обоих направлениях, насколько она могла видеть. Солдаты в черных плащах шли по верху стены. Разрыв между густым лесом и стеной составлял всего около двадцати шагов – достаточно далеко, чтобы стену не мог пробить никто, взобравшийся на дерево, и в то же время достаточно близко, чтобы собрать здесь какие-либо силы было почти невозможно.

Антон поехал прямо к решетке, убедившись, что охранники внутри могут его хорошо видеть.

– Поднимите ворота, – приказал он.

Не споря, один из мужчин за решеткой посмотрел вверх и крикнул: – Поднимите его!

Раздался скрип и скрежет, за которым последовала открывающаяся решетка. Антон шел впереди, и когда Селин прошла через него, она обнаружила, что идет по закрытому туннелю у ворот. В дальнем конце была вторая решетка, но она уже была поднята. Хотя оборона здесь была не такой сложной, как в Сеоне, она, безусловно, была достаточной. Замок будет трудно взломать.

Однако… двойные стены вокруг Сеона защищали всех жителей главной деревни. Здесь Дамек оставил жителей деревни-тезки своего замка на произвол судьбы.

Выехав из туннеля у ворот, отряд въехал во внутренний двор, где его увидели еще десятки мужчин в черных плащах, и Селин впервые полностью осмотрела замок. Он был построен из темного камня и был одновременно старше и меньше, чем дом Антона.

Он также был необычного дизайна. В ист-энде возвышалась единственная высокая башня высотой по меньшей мере в пять этажей. Центральная часть замка представляла собой длинный двухэтажный прямоугольный блок. На западном конце стояла более короткая четырехэтажная башня, соединенная с чем-то вроде башни шириной в половину ширины, которая соединялась с другой четырехэтажной башней. В башне шириной в половину ширины также находились главные двери в замок.

Планировка создавала довольно однобокий эффект. Еще… однобокий или нет, он был отталкивающим – что, вероятно, радовало Дамека.

Антон поехал прямо к главным дверям, и кто-то стоял там, ожидая.

Когда Селин увидела, кто это был, у нее внутри все сжалось: капитан Коче. Он выглядел точно таким, каким она его помнила. Коче был высоким, но с выступающим животом и длинными усами, спускавшимися ниже подбородка.

Антон подъехал прямо к нему и посмотрел вниз. – Пусть кто-нибудь присмотрит за конюшней наших лошадей и приготовит подходящие койки для моих людей. – Его тон был высокомерным, как будто ему было неприятно даже разговаривать с одним из подчиненных Дамека. – Я хочу частной аудиенции с моим братом сейчас.

Коче уставился на него в ответ с нескрываемым презрением.

До сих пор никто даже не взглянул на Селин и Амели в тяжелых плащах, но Селин натянула капюшон ближе к лицу.

Коче пролаял несколько неохотных приказов своим людям, и люди Антона начали спешиваться. Рюрик уже был на земле, и он поспешил, чтобы сначала поднять Селин, а затем Амели. К счастью, Амели не подняла шума, и она позволила ему.

Антон повернулся к ним. – Вы трое, со мной.

Капитан Коче открыл двери, и с этими словами Селин последовала за Антоном, оставив суету во дворе позади. Она надеялась, что за их охраной и лошадьми будут хорошо присматривать, но это было не в ее власти.

Темп, заданный Коче, был быстрым. Войдя в замок, он повернул направо и направился к лестнице, которая вела вверх через одну из башен вест-энда. Почему Антон настоял на немедленной личной аудиенции с Дамеком? Их маленькая группа была мокрой и забрызганной грязью с дороги. Разве он не предпочел бы встретиться лицом к лицу со своим братом после купания и одевания? Она чувствовала себя так, словно ее затягивало во что-то, чего она не понимала и не могла остановить.

Будучи так сосредоточена на том, чтобы не отставать, она даже не была уверена, как далеко они продвинулись, когда Коче вышел в коридор, прошла весь путь до конца и постучала в дверь.

– Милорд, ваш брат требует встречи с вами.

Сначала последовала тишина, а затем дверь открылась.

Очень маленький мужчина, ниже Амели, стоял с другой стороны, глядя мимо Коче на Антона. Мужчина был одет в прекрасные черные брюки и стеганую тунику. Красное родимое пятно покрывало почти половину его лица. Он оглянулся на комнату и кивнул.

– Хорошо. Убирайся, – сказал голос изнутри.

Опустив голову, маленький человечек поспешил мимо всех, кто ждал в проходе. Селин подумала, что он, должно быть, один из слуг Дамека. Антону не очень нравилось, когда вокруг него суетились личные слуги, но большинству принцев это нравилось.

Первым вошел Коче, за ним Антон, Селин, Амели, а затем Рюрик.

В комнате, в которую они вошли, было тепло, в очаге горел огонь. Стены были увешаны гобеленами, на которых были изображены цветные узоры, а не картинки или четкие изображения. Мягкие кресла и низкие диваны с бархатной обивкой были тщательно расставлены. Открытая дверь вела в спальню, и в этом дверном проеме стоял мужчина.

Хотя Селин жила под его властью, это был первый раз, когда она увидела его лично. Однако она видела его, когда читала показания людей, связанных с ним, и видела образы их будущего.

На вид ему было под тридцать, с узкими, ровными чертами лица. Его волосы были длинными и темными. Его кожа была бледной, и он был одет в шелковый халат без рукавов, свободно завязанный на талии. Как и у Антона, он был стройного телосложения, с крепкими, четко очерченными мышцами на руках. По большей части он был похож на Антона, за исключением глаз. Глаза Антона были затравленными. У Дамека были жестокими.

– Дорогой брат, – саркастически сказал он. – Ты выглядишь определенно грязным. Ты что, только что слез с лошади?

Он зевнул и потянулся, как ленивый кот, и Селин поняла, что, несмотря на ранний полдень, они его разбудили.

Антон не ответил на вопрос. Он повернулся и кивнул Селин, которая поняла, чего он хочет, и опустила капюшон. Как и Амели.

– Могу я представить своих провидцев? – сказал Антон. – Как и просили. – Он сделал жест рукой. – Это Амели, а это… Селин.

Прежде чем произнести ее имя, он заколебался, и когда он произнес это, его голос слегка изменился. Глаза Дамека загорелись, и он больше не казался сонным или ленивым. Он пристально посмотрел сначала на Антона, затем на Селин, а затем снова на Антона.

И без того бледное лицо Антона побелело.

Селин понятия не имела, о чем идет речь, но у нее не было времени гадать. Ибо в тот же миг капитан Коче громко вздохнул и указал на нее.

– Мой господин! Это тот шарлатан, который разрушил ваши планы насчет помолвки с леди Рианнон.

Селин напряглась. Она и Амели предупредили Антона об этом. Прошлой весной Дамек послал кого-то в Шетану, чтобы заплатить Селин авансом за частное чтение для богатой молодой женщины… при том понимании, что Селин посоветует пугливой будущей невесте выйти замуж за Дамека. Тем не менее, когда Селин закончила чтение, она увидела будущий образ Дамека, ложно обвиняющего свою новую жену в прелюбодеянии и задушившего ее. Он хотел получить ее приданое… но не её. С чистой совестью Селин не смогла выполнить заключенную сделку и попыталась отправить деньги обратно. В результате Дамек приказал сжечь их магазин, а сестер убить. Спасаясь от огня магазина, Селин и Амели столкнулись с неожиданным вмешательством Яромира, который уложил нескольких охранников Дамека, а затем тайно отвел сестер к Антону.

Однако в ответ на вспышку гнева Коче выражение лица принца Дамека стало слегка озадаченным и опасно раздраженным. Селин догадалась, что его охранники обычно не прерывали подобные дискуссии.

Коче, казалось, понял это и помчался дальше. – Разве вы не помните, милорд? Провидец из Шетаны, которому заплатили за то, чтобы он посоветовал леди Рианнон принять ваше предложение? – Он указал на Селин. – Это она! Она одна из ваших собственных крестьян.

На лице Дамека появилось некоторое понимание, но прежде чем он успел заговорить, Антон встал перед Селин, обращаясь непосредственно к своему брату. – Все это не имеет значения. Сейчас она живет в Сеоне и служит мне, а ты попросил меня о помощи.

Сзади Селин услышала, как Рюрик подошел к ней достаточно близко, чтобы она могла протянуть руку назад и дотронуться до него. Может, он и не Яромир, но его присутствие успокаивало.

Мгновение никто не произносил ни слова, и Дамек, казалось, впитывал и обдумывал происходящее. Он прошел дальше в гостиную и встал так, чтобы видеть Селин, стоящую позади Антона.

– Ты тот провидец из Шетаны, который отпугнул Рианнон? – спросил Дамек, но с таким же успехом он мог говорить сам с собой. – Да, я был расстроен из-за этого. Теперь я вспомнил. – Он сделал паузу и посмотрел на Антона. – Как она оказалась с тобой?

– Не имеет значения, – ответил Антон. – Я полагаю, отец рассказал тебе о ней и ее сестре, которые теперь работают на меня? Что бы он ни говорил тебе об их способностях, это правда. Если тебе нужна их помощь, мы останемся. Если ты этого не сделаешь, скажи об этом сейчас, и мы вернемся в путь.

Со вздохом Дамек поднял одну руку в воздух. – Успокойся, младший брат. Я не ссорюсь с вашим провидцем. На самом деле, она могла бы оказать мне услугу, так как теперь у меня на крючке гораздо больший приз.

Тело Антона слегка расслабилось. – Хорошо. Тогда, если сестры собираются искать того, кто убил Шарлотту, им нужно будет пообщаться с семьей твоей невесты. Я собираюсь представить их как мисс Селин и мисс Амели, дочерей богатого торговца шерстью, который часто обедает при дворе Сеона. Леди Хелена должна принять их в обществе, прежде чем что-либо может быть раскрыто. Ты понимаешь?

Внезапно Селин начала понимать причину этой быстрой встречи по их прибытии.

– Да, конечно, я понимаю, – ответил Дамек, снова звуча раздраженно.

– Тогда тебе нужно будет приказать капитану Коче молчать, – продолжил Антон, – а также всем охранникам, которые когда-либо посещали Шетану, чтобы собирать налоги… или развлекаться, охотясь на тамошних людей. Все ваши охранники должны обращаться с мисс Селин и мисс Амели как с почетными гостями.

– Милорд! – Коче начал возражать.

Дамек повернулся к нему, и он замолчал.

– Капитан, – сказал Дамек, – вы сделаете так, как просит мой брат. Будьте откровенны со своими людьми. Любой, кто хотя бы намекнет на личность этих женщин, будет… получит выговор.

Селин могла только догадываться, что это значит.

Лицо Коче потемнело. – Да, милорд.

Итак, Антон эффективно решил проблему капитана Коче – по крайней мере, до определенного момента – и всем охранникам будет приказано проявлять должное уважение к Селин и Амели. Она не могла не быть несколько впечатлена тем, как быстро Антон решил несколько их первоначальных проблем.

Но теперь началось самое трудное.

Дамек изучал ее, взглянул на Амели, а затем снова на нее. – И как вы планировали поймать этого убийцу?

Селин инстинктивно понимала, что показывать ему хоть каплю неуверенности было бы ошибкой.

– У вас все еще есть тело Шарлотты, милорд? – спросила она.

Он улыбнулся. От этого взгляда Селин чувствовала озноб даже в теплой комнате. – Да, – ответил он. – Это в подвалах. Я подумал, что ее семья захочет привезти её домой для похорон.

– Можем мы осмотреть её? – спросила она.

Если он и счел просьбу жуткой, то не показал этого, а вместо этого посмотрел на Антона, который кивнул.

– Конечно, – сказал Дамек. – Позвольте мне одеться.

* * *

В какой – то момент по пути вниз в подвалы – Селин точно не заметила, когда именно, – к ним присоединился маленький человечек с родимым пятном, неся фонарь. Когда все они вышли в темную комнату под главным этажом замка, вечеринка показалась довольно большой, но Селин предположила, что с этим ничего не поделаешь. Она и Амели были необходимы. Оба принца хотели присутствовать при допросе, и у обоих принцев также были свои личные телохранители, поэтому Рюрик и Коче замыкали шествие.

И Селин была благодарна маленькому служителю, несущему фонарь.

Однако все подобные мысли вылетели у нее из головы, когда она увидела тело, разложенное на длинном деревянном столе. Запасы винных бочонков, колес сыра и бочонков с овсом заполняли заднюю половину комнаты. Селин встревожило то, что тело Шарлотты выглядело так, словно его «хранили» здесь вместе с едой.

Амели подошла к столу первой, и Селин подошла, чтобы присоединиться к ней. С момента прибытия Амели не сказала ни слова, но в этом не было ничего необычного. Обычно она позволяла Селин взять на себя инициативу в начале расследования.

– Что именно вы хотите увидеть? – спросил принц Дамек с искренним любопытством в голосе.

– Признаки яда, милорд, – ответила Селин. – Некоторые из них легко получить, а другие сложнее. Если мы узнаем, что было использовано, это может помочь в наших поисках. – Она посмотрела на маленького человечка с фонарем. – Не могли бы вы… не могли бы вы поднести свет поближе?

Мгновенно он оказался рядом с ней, держа фонарь над лицом Шарлотты. – Я Лайонел, – вежливо представился он. Его голос был почти музыкальным, когда он заговорил. – Пожалуйста, сообщите мне обо всем, что вам потребуется.

– Спасибо, – ответила она. – Я мисс Селин. Просто продолжайте пока держать свет там.

Сначала Селин провела визуальное представление. Телу было несколько дней от роду, и оно уже окоченело. Шарлотта при жизни была ширококостной женщиной, и определить ее возраст было трудно. В ее темных жестких волосах виднелись седые пряди, но лицо казалось моложе. Ее рот был опущен, а руки были большими и жилистыми. Ее платье было черным с белой отделкой, и оно закрывало всю ее фигуру с высоким вырезом и длинными рукавами. Даже после смерти что-то в ней создавало у Селин впечатление, что она была несчастной женщиной.

Антон подошел к столу. – Что-нибудь? – тихо спросил он.

Селин обошла его и задрала один из рукавов Шарлотты, изучая ее кожу. Затем она подошла к концу стола и проверила ножки. – Красной сыпи нет, значит, это была не белладонна. – Повернувшись обратно к Антону, она прошептала: – Не могли бы вы попросить своего брата точно описать, когда Шарлотта… когда она умерла?

– Вы можете спросить меня о таких вещах сами, – прервал Дамек. – Я не кусаюсь.

Селин не была уверена, что поверила в это, но посмотрела на него.

Он пожал плечами. – Она отпила из своего кубка, а потом не смогла дышать. Она умерла.

– Она задыхалась? – Спросила Селин, а затем не забыла добавить: – Милорд.

– Никто из нас ничего не ел, так что это должно было быть вино, – ответил Дамек. – Она издавала задыхающиеся звуки, но это было больше похоже на то, что кто-то пытался вдохнуть воздух и потерпел неудачу.

Селин наклонилась над головой Шарлотты.

– А ты что думаешь? – Амели прошептала ей.

– Я не знаю.

Наклонившись, Селин засунула пальцы Шарлотте в рот и раздвинула ее зубы.

– Что вы делаете? – спросил Антон с выражением, похожим на отвращение.

Не отвечая, Селин наклонилась ближе, чтобы осмотреть язык и горло Шарлотты. Она посмотрела на Дамека. – Милорд… ее язык не распух, и горло не покраснело. Ее трахея чиста. Я не… я не уверена, что она была отравлена. Упоминала ли семья о какой-либо истории болезни? Может быть, слабое сердце?

Смесь удовольствия и надежды отразилась на лице Дамека. – Они мне ничего не говорили, но вы хотите сказать, что она могла просто умереть сама по себе? Это была бы приятная новость, если бы она была правдой. Это, безусловно, облегчило бы мою помолвку с Рошель.

Хотя Селин слегка отвращало его бессердечное отношение к смерти Шарлотты, она понимала, о чем он говорил.

– Когда у Селин будет возможность поговорить с семьей? – спросил Антон. В его голосе тоже звучала надежда. Если бы это оказалось трагической, но естественной смертью, это позволило бы ему забрать своих людей отсюда и отправиться домой.

– Вы встретитесь с ними сегодня вечером за ужином в большом зале, – ответил Дамек. – Я знаю, что все должны быть в трауре, но мы все должны есть. Он наклонил голову. – Если Селин так уверена, что это не было убийством, есть ли необходимость продолжать?

– Я не уверена, – быстро вставила Селин. – Я просто рассказываю вам, что я здесь вижу. Чтобы быть уверенными, мы должны двигаться вперед.

– Я согласен, – неохотно сказал Антон. – Я надеюсь, что ты прав, но мы не можем уйти, пока не будем уверены. Иначе отец не был бы доволен.

Дамек вытянул руки. – Как пожелаете. Увидимся за ужином. – Он снова зевнул. – Лайонел присмотрит за тобой отсюда. – Не говоря больше ни слова, он повернулся и вышел из подвальной комнаты. Капитан Коче последовал за ним.

Антон взглянул на Селин, а затем на Шарлотту. – Вы действительно думаете, что она могла умереть от болезни или слабого сердца?

– Я не знаю, но я не вижу никаких доказательств того, что она была отравлена.

Лайонел склонил голову и спросил: – Могу я проводить вас в ваши комнаты? Я могу распорядиться, чтобы вам принесли горячую воду для умывания и чай.

Внезапно кружка горячего чая показалась мне очень вкусной.

Антон кивнул маленькому мужчине. – Да.

– Я приготовил для всех вас комнаты на втором этаже восточной башни, – продолжил Лайонел. – Горничная мисс Селин и мисс Амели уже начала распаковывать вещи в их комнатах.

– Комнаты? – Вмешался Рюрик. – Вы разместили женщин в отдельных комнатах?

Выражение лица Лайонел стало оскорбленным. – Конечно.

Рюрик покачал головой. – Нет. – Он посмотрел на Антона. – Милорд, Селин и Амели должны оставаться в одной комнате, с Хельгой на палитре на полу. У вас должна быть комната поблизости, где я буду спать на палитре. Я отвечаю за вашу безопасность, и лейтенант Яромир оторвет мне голову, если я соглашусь на меньшее.

Обида на лице Лайонела усилилась – поскольку это было явное оскорбление, – но Селин понимала настойчивость Рюрика. Селин не хотела спать одна в этом замке. И она не хотела, чтобы Амели была одна… или Хельга. Более того, она испытала облегчение от мысли, что Антон и Рюрик спят в соседней комнате.

Антон, должно быть, тоже понял, потому что повернулся к Лайонел. – Проследи за этим.

Губы Лайонела сжались. – Да, мой господин.

* * *

Вскоре после этого Антон наконец оказался в отведенной ему комнате, где можно было немного уединиться. Он послал капрала Рюрика проверить их людей и лошадей.

Антон прислонился к стене, чувствуя тошноту.

Слуга принес горячую воду в кувшине и чашку дымящегося чая. Он проигнорировал и то, и другое.

Он едва обратил внимание на скудную обстановку комнаты: кровать, шкаф, маленький столик с тазом и кувшином. Ему было все равно. Он бы отдал почти все, чтобы вернуться во времени в тот момент, когда он представил Амели и Селин Дамеку.

Закрыв глаза, он снова мысленно пережил тот ужасный момент, проклиная себя.

Он выдал себя, выдал свои чувства к Селин.

Дамек знал. Он услышал легкое изменение в голосе Антона. И Дамек теперь сосредоточится на ней как на мишени. С детства Дамеку всегда удавалось узнать, что любил Антон, о чем он заботился… для того, чтобы его можно было заставить страдать.

Дамек не мог любить ничего и никого, поэтому ему нужно было мучить то, что любил Антон.

Прежде чем прийти сюда, Антон пообещал себе, что ничего не выдаст, что Дамек ничего не прочтет на его лице и ничего не услышит в его голосе. Каким бы дураком он ни был, Антон верил, что сможет продолжать в том же духе в течение всего визита.

Он не продержался и первого часа.

Он понял, что слишком долго провел вдали от своей семьи. Почти шесть лет он был принцем замка Сеон и начал воспринимать мир как нормальное место, населенное нормальными людьми. Он даже начал уважать себя, больше не будучи напуганной любимой жертвой сумасшедшего старшего брата.

Он представлял себя прибывшим в Кимовеск тем человеком, которым стал: авторитетной фигурой, гордящейся своей провинцией и собственным правлением. Сейчас… он колебался. Он возвращался в то, чем его когда-то сделал Дамек.

Прикусив внутреннюю часть рта, он мысленно представил Селин. Она видела его таким, каким он всегда хотел, чтобы его видели. Он должен был держаться за это. Он не мог вернуться.

Подойдя к кровати, он опустился на нее. У него еще было время до того, как ему придется одеваться к обеду, и он планировал провести каждую минуту внутри себя, укрепляя себя, готовясь к тому, что должно было произойти. До конца этого визита он не выдаст ни единой эмоции, которую Дамек мог бы использовать против него.

Ни одного.

* * *

– Вы снимаете это забрызганное грязью платье, подходите к гардеробу и выбираете платье для этого вечера, – сказала Хельга с оттенком угрозы в голосе. – Или я выберу сама для вас.

Амели стояла возле кровати, опустив руки по бокам, пристально глядя на Хельгу. Выбрав эту комнату из трех, которые были приготовлены для них, у всех трех женщин было время выпить чаю и отдохнуть ближе к вечеру. Хотя Селин сняла дорожное платье и дремала в белой сорочке, Амели настояла на том, чтобы оставаться полностью одетой.

К ее предплечьям были прикреплены два клинка в ножнах, и она пообещала Яромиру, что сохранит их в секрете. Обычно у нее никогда не было секретов от Селин, но… Селин была из тех, кто больше всего беспокоился о сохранении уловки, и она могла попытаться уговорить Амели оставить клинки за ужином, на случай, если кто-то увидит их у нее в рукавах и начнет задаваться вопросом, почему богатая дочь торговца шерстью решила носить оружие за обеденным столом.

– Хельга права, – сказала Селин. – Ты должна выбрать платье. Я предлагаю этот темно-бордовый шелк. Это будет дополнять твои темные волосы.