Текст книги "Ведьмы и враг (ЛП)"

Автор книги: Барб Хенди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Амели не колебалась. Изо всех сил уперевшись обеими руками в грудь Хита, она столкнула парня вниз по лестнице обратно в караульное помещение, надеясь, что он настолько дезориентирован, что упадет. Когда Хит попятился назад, она выхватила из ножен на правой руке острый как бритва кинжал и приготовилась защищаться.

Амели понимала, что не сможет по этой лестнице убежать от Хита.

Едва коснувшись ногами пола караульного помещения Хит пошатнулся, но ему удалось удержаться и не упасть. Взгляд парня прояснился, и он поднял голову.

– Ты… ты все это видела? – спросил он.

Она знала, что должна действовать быстро, что выживет только в том случае, если будет полагаться на элемент неожиданности, но в его истории все еще не хватало некоторых фрагментов.

– А как же Мэддокс? – чуть не плача спросила она. – Ты убил его?

Хит стоял неподвижно:

– Да.

– Почему?

– Я должен был, – светло-карие глаза парня потускнели. – Я застал капитана обыскивающим мою комнату, и понял, что он начал что-то подозревать… обо мне или, возможно, о Рошель, именно поэтому он не сбежал, а поднялся в наши комнаты, чтобы обыскать их. Мэддокс начал с моей, но ничего не нашел. Я храню вещи, которые мне… нужны здесь, внизу. Но я видел, что он начал сомневаться. Когда я застал его в своей комнате, я был любезен с ним, я сказал ему, что понимаю, почему он забрал Рошель. Я сказал ему, что, если он пойдет со мной, я спрячу его в комнате матери, а потом схожу за ней и попрошу выслушать его версию похищения.

– И он согласился?

– Он казался благодарным… безмерно благодарным. К этому моменту он выглядел растерянным, потому что больше ничего не мог сделать. Я указал ему на дверь и когда он повернулся ко мне спиной, вытащил кинжал, а как только мы вместе вышли в коридор, я нанес удар… точно так, как учил меня Джейс, прямо в горло Мэддокса. Не думаю, что он что-то почувствовал, – тень сожаления промелькнула на лице Хита. – Я спустился вниз, не зная, что Лизбет спит в своей комнате. Я не хотел, чтобы она нашла его таким.

Со своего места на лестнице Амели смотрела на котел и длинные волосы рыжевато-золотистого цвета рядом с ним:

– Но почему ты не убил Дамека в самом начале? Это остановило бы брак.

– А где бы я взял волосы Дамека? – спросил уже более смело, более уверенно Хит, тоже посмотрев на ко-тел. – Я не хотел его убивать. Я хотел, чтобы он страдал из-за того, что наша семья разорвала помолвку. Я хотел, чтобы все узнали, что он настолько недостойный и порочный, чтобы даже самая захудалая семья не позволила бы своей дочери выйти за него замуж.

Амели указала на рыжевато-золотистые волосы:

– Ты бы убил Рошель?

– Я спасаю Рошель! После всего, что ты видела, ты все еще не понимаешь? Даже если я расторгну этот брак, мать только устроит другой. Теперь я в этом уверен. За последние дни я все больше и больше убеждаюсь в этом. Я должен спасти Рошель. Я не могу позволить ей страдать в постели такого мужчины, как Дамек. – Хит подошел на шаг ближе. – Мне жаль, Амели, но я должен спасти ее.

Он был безумен. Она не видела этого, читая его прошлое, и, возможно, он даже и не пытался скрыть свое безумие… возможно, оно проявлялось только в определенные моменты.

Амели покрепче сжала в руке кинжал:

– Пожалуйста, Хит, отпусти меня, и я никому не скажу, – на этот раз в голосе девушки слышались нотки страха.

Хит немного расслабился и покачал головой:

– Мне очень жаль. Но тебе не следовало спускаться сюда.

Он видел, что ее жизнь или смерть – это только его решение.

Амели бросилась прямо на него.

***

Селин шагнула к Саорис, сжимая в руке копье. Саорис стояла перед котлом, закрыв глаза и погрузившись в транс. Ее губы шевелились. Она подняла руку над котлом.

– Поверженный ниц… эроадо… Антон.

В последний момент Селин увидела, что Саорис держала в руке три каштановых волос. Волосы Антона. Должно быть, она вырвала их, когда дотрагивалась до его лица.

Саорис разжала руку и волосы начали медленно падать прямо в котел. Селин понимала, что не успеет их поймать. С того места, где стояла, ударом ноги, она сбила котел вместе с железным крюком. Три волоса, безо всякого вреда, упали в пламя и мгновенно сгорели.

Саорис открыла глаза. Схватившись обеими руками за наконечник копья, Селин взмахнула им и ударила женщину древком по лицу. От удара Саорис отлетела назад, ударившись об пол и выронив кинжал. Все еще находясь в сознании, она схватилась за лицо, дико озираясь по сторонам. Селин переместила копье так, чтобы его острие оказалось внизу.

– Это была ты! – выдвинула она обвинение. – Ты убила Карлотту и Хэмиша. Почему?

Какая-то часть Селин не хотела верить в это, хотя доказательства были перед ней. А что насчет Мэддокса? Кто убил его?

– Нет… – попыталась сказать Саорис, держась за лицо, багровеющее под ее пальцами.

– Я слышала тебя! Ты собиралась сделать то же самое с Антоном!

Саорис попыталась сесть. С трудом, но у нее это получилось:

– Я не убивала ни Карлотту, ни лорда Хэмиша, – сейчас ее речь звучала более отчетливо.

– Тогда что это было? – Селин ткнула древком копья в сторону упавшего котла. – Ты расскажешь мне прямо сейчас, или, клянусь, я подойду к подножию этой лестницы и буду кричать до тех пор, пока не прибегут кухонные служанки. Я пошлю их за Дамеком, Антоном и леди Хеленой, и посмотрим, что они скажут, когда увидят, что ты делала.

Саорис на мгновение закрыла глаза, а затем снова открыла их:

– Если я скажу тебе, ты все равно выдашь меня.

Селин крепче сжала копье:

– Не выдам, если ты еще никого не убила. Но мне нужна правда. Ты наложила на Антона заклятие, не так ли? Что-то, чтобы остановить его дыхание?

Саорис посмотрела на нее снизу вверх:

– Да, – сказала она наконец. – Я не знаю, кто убил остальных, и не знаю, что было использовано. Я просто использовала заклинание, которое бы по-своему действию было достаточно похоже на то, что случилось с Карлоттой и лордом Хэмишем, чтобы Антона считали третьей жертвой.

– Почему? Почему именно Антон?

– Как ты думаешь, почему? Ты видела его отношения с отцом. Ты видела отношение Ливена к Дамеку. Я знала, что Ливен в какой-то степени благоволит Антону… Но я понятия не имела, что до такой степени. – На лице Саорис снова отразился страх, тот же самый страх, который она выказала в большом зале. – Ливен… любит Антона, и едва заставляет себя заговорить с Дамеком. Я этого не знала.

Неожиданно Селин все поняла:

– Приход Дамека к власти – это и твой приход к власти.

Саорис ничего не ответила.

Селин лихорадочно соображала, что же ей делать. Разоблачение произошедшего здесь, внизу только усугубило бы ситуацию. Хотя она верила Саорис, но были и другие, кто не поверит. Если бы советника Дамека обвинили в убийстве нескольких членов семьи его невесты, свадьба, которая состоится завтра после полудня, показалась бы другим аристократам странной. Принц Ливен не захотел бы этого.

Присутствие Антона в замке Кимовеск заключалось в том, чтобы помочь браку Дамека и Рошель состояться. Но если Селин не привлечет Саорис к ответственности и не остановит ее, Антон окажется в опасности.

Сделав шаг ближе к сидящей на полу женщине, Селин понизила голос:

– Я не выдам тебя до тех пор, пока с Антоном все будет в порядке. Но если ты попробуешь сделать такое еще раз, – она указала на котел, – и он умрет, я пойду к принцу Ливену и расскажу ему все, что я здесь видела. Меня накажут за то, что я не рассказала раньше, но мне будет все равно. Тебе повезет, если Ливен только прикажет повесить тебя. Он может приговорить тебя к смерти как приговаривает предателей, и приказать вырезать тебе внутренности.

Саорисе молча смотрела на нее снизу вверх.

Селин повернулась, собираясь уйти, но остановилась:

– Более того, обо всем, что я здесь видела, я расскажу еще нескольким людям из своего окружения, чтобы я не была единственной, кто об этом знает, на случай, если ты решишь, что я твоя главная угроза. Если Антон умрет каким-либо подозрительным образом, я, или кто-то другой, кто знает о твоей попытке здесь, отправимся к принцу Ливену, и ты будешь приговорена к смертной казни. Так или иначе, я позабочусь об этом. – Селин замолчала, вспомнив о том, что Антон сказал Дамеку той ночью, когда прижимал своего брата к стене: – Ты мне веришь?

С невозмутимым видом Саорис кивнула.

***

Амели застала Хита врасплох. Она надеялась добраться до него и вонзить ему кинжал между ребер.

В последнюю секунду ему удалось развернуться, и она, чуть споткнувшись, пронеслась мимо него, крутанулась и нанесла колющий удар, чтобы не дать ему схватить ее. Хит увернулся, избегая удара. Воспользовавшись эти, Амели проскочила мимо него и укрылась за задней стенкой стола. Парень развернулся к ней лицом.

Амели считала себя искусной в обращении с кинжалом, но по тому, как он двигался, как держал свой клинок, и по всем воспоминаниям, которые она видела о нем, она поняла, что не сможет одолеть его в бою на ножах.

– Хит, подожди, – Амели опустила руку с кинжалом за стол так, чтобы он не мог видеть.

Парень замешкался. Амели осторожно, не спуская глаз с парня, опустила кинжал на стул, стоявший рядом и осторожно вытащила отравленный стилет.

– Хватит убегать, – сказал он. – Перестань бороться со мной, и я обещаю сделать это быстро.

Амели ничего не ответила, оставаясь там, где стояла. Хит начал медленно двигаться, обходя стороной стол

– Я обещаю, – повторил он.

Когда он оказался в пределах досягаемости, она нанесла удар, рассекая его обнаженную грудь. Хит задохнулся и отскочил назад, его лицо превратилось в маску ярости. Амели выскочила из-за стола и бросилась к двери в задней части караульного помещения. Она слышала, как он идет следом, но ей удалось добралась до выхода. Амели выбежала наружу, захлопнув за собой дверь и для надежности продолжала удерживать ее, держась одной рукой за ручку. В другой она все еще сжимала стилет.

– Амели! – крикнул Хит по другую сторону двери, и она почувствовала, как та дернулась в ее руках, но она держала изо всех сил, не выпуская ручку.

Он прорычал что-то неразборчивое и снова дернул дверь… но на этот раз Амели было гораздо легче удержать ее. В третий раз дверь почти не дернулась.

– Амели? – голос Хита звучал так, словно он находился далеко от двери.

Через пару мгновений Амели приоткрыла дверь, осторожно заглянув внутрь. Хит стоял в центре караульного помещения, пошатываясь, и, казалось, ему было трудно дышать.

Когда он рухнул на колени, она вошла, все еще сжимая в руке стилет. Хит попытался вдохнуть, но безуспешно. А потом завалился навзничь на пол. Какой бы яд ни использовал на стилете Яромир, тот действовал быстро.

Амели подошла к Хиту, и он показался ей таким юным, как мальчик, играющий со своими сестрами в воображаемого героя. Он изумленно посмотрел на нее и его дыхание остановилось.

***

В большом зале, после довольно продолжительного обсуждения урожаев и налогов, Антон извинился и прервал разговор с отцом, когда понял, что не видит ни Селин, ни Амели.

В зале было много народа, и он отправился на поиски сестер. Он нигде не видел отдыхающей Селин, как она ему говорила. Или она сказала, что идет к столу? Возможно, она собиралась отдохнуть наверху, в своей комнате. Но это было маловероятно, не сейчас, когда на них свалилось решение его отца перенести свадьбу на завтра. Тем не менее… она могла подняться наверх за чем-нибудь.

Повернувшись, Антон уже собирался направиться к восточной арке, когда увидел, как в зал входит Селин.

Девушка осмотрелась по сторонам и подошла к Антону.

– Все в порядке? – спросил он.

Она улыбнулась:

– Да, мне нужно было ненадолго отлучиться. – Селин осмотрела зал. – Где Амели?

– Я не знаю. В последний раз, когда я видел ее, она все еще сидела с Хитом, но это было некоторое время назад. Я был занят разговором с отцом.

На лице Селин появилась тревога. Она еще раз осмотрела зал:

– Я и Хита не вижу.

– Может, они пошли прогуляться во двор?

Не успел он закончить говорить, как, через восточную арку вошла Амели. Антон сразу увидел, что что-то было не так. Волосы девушки выбились из-под заколок, платье было растрепано, подол порван.

Антон подошел к ней, и наткнулся на мрачный взгляд.

– Тебе лучше пойти со мной, – тихо сказала она. – Возьми с собой Дамека, леди Хелену и Рошель, больше никого. Пусть Селин поднимется в комнату Лизбет и побудет с ней.

***

Очень скоро Антон оказался под землей, в старой тюрьме Кимовеска. Он не бывал здесь с тех пор, как был мальчиком.

Сейчас Антон смотрел на полуобнаженное, мертвое тело Хита и слушал, как Амели все рассказывала и рассказывала о том, что видела в прошлом парня.

Леди Хелена стояла потрясенная. Дамек осматривал содержимое котла. Рошель, опустившись на пол на колени рядом со своим братом, сжимала его мертвую руку. Никто не пытался остановить ее.

Едва они впятером вошли в караульное помещение, и Рошель, и Хелена назвали Амели лгуньей. Но потом та начала говорить.

Она не была прирожденной рассказчицей, не такой как Селин, что в каком-то смысле делало такие события, как это, более понятными. Амели не приукрашивала, не добавляла красок, не изменяла голос. Она начала рассказывать с того момента, когда Хиту было пятнадцать лет. Когда она описала несколько игр, в которые он играл на чердаке или в лесу с Рошель и Лизбет, Антон увидел, как обвиняющее выражение лица Рошель начало меняться.

К тому времени, как Амели добралась до Мэддокса, который пытался дать Хиту уроки владения мечом, леди Хелена побледнела. Обе женщины знали, что Амели говорила правду. Она знала детали, важные подробности, которые никто не мог знать, если не видел их собственными глазами в прошлом Хита.

Тем не менее, рассказ продолжался. Когда Амели рассказала о том, что Хит обратился к Джейсу за заклинанием, которое убивало на расстоянии и выглядело как заказное убийство, Дамек отвернулся от котла.

Амели закончила рассказ о смерти Мэддокса и показала на рыжевато-золотистые волосы, все еще лежащие на полу.

– Он собирался убить Рошель сегодня вечером. Он думал, что спасает ее.

Рошель закрыла лицо руками. Теперь никто не ругал Амели и ни в чем ее не обвинял.

Антон видел, что все ей поверили, но взгляд ее глаз по-прежнему был безутешным. Он не мог представить, через что ей пришлось пройти этой ночью. Сначала она увидела извращенную природу прошлого Хита, а затем ей пришлось убить его.

Неожиданно мысли Антона вернулись к истории, которую Селин рассказала небольшой толпе в гостинице. Он подумал обо всех проявлениях ревности и трагедиях, которые могут последовать в результате. Селин была права в том, что сказала той ночью. Между братьями и сестрами ревность была самой опасной эмоцией из всех, больше, чем ненависть, больше, чем страх.

Подойдя ближе, Дамек посмотрел на тело, потом поднял глаза на Антона:

– Значит, все кончено?

Антон оцепенел от потрясения:

– Да. Иди и скажи отцу.

Глава 16

На следующее утро, после почти бессонной ночи, Селин тихонько вылезла из постели. Амели еще спала.

Хельга подняла голову со своей подстилки на полу, но Селин приложила палец к ее губам. В шкафу висел шелковый халат со шнуровкой. У нее еще не было повода надеть его, но сейчас он показался ей наиболее подходящим предметом одежды. Селин накинула халат поверх сорочки и туго стянула шнуром на поясе. Потом взяла коробку с медицинскими принадлежностями.

Не говоря ни слова, Хельга встала, подошла к двери и открыла ее. Селин вышла из комнаты, поднялась на третий этаж башни и нашла дверь в комнату леди Хелены. Поставив коробку на пол, она постучала. Почти сразу же дверь открылась, и на пороге появилась Лизбет.

– О, Лизбет, – прошептала Селин. – Я пришла проведать твою мать.

Накануне вечером Селин дала леди Хелене еще одну ложку макового сиропа, чтобы помочь ей уснуть.

Лизбет отступила назад:

– Она все еще спит, но ты можешь ее проведать.

Потеряв горячо любимого брата, девушка казалась на удивление спокойной, но, возможно, она все еще находилась в шоке.

Селин проверила дыхание леди Хелены, но решила не будить ее. Она повернулась к Лизбет, раздумывая, как озвучить трудное предложение. Наконец Селин решилась:

– Лизбет… если тебе когда-нибудь понадобится помощь, ты ведь знаешь, что можешь обратиться к Антону, не так ли? Тебе нужно только послать весточку или приехать в Сеон самой.

Лизбет присела на край кровати:

– Спасибо. Хорошо, что ты это предложила, – она говорила так по-взрослому. – Но думаю, что сейчас я нужна маме. Вчера вечером, до того, как ты пришла дать ей маковый сироп, она пыталась поговорить с Рошель. Она спросила Рошель, не могли бы мы вдвоем переехать жить сюда, в Кимовеск. – Лизбет поморщилась. – Мне была ненавистна эта идея, но я не ожидала, что Рошель окажется такой холодной. Она отказала маме, а потом сказала, что она должна будет уехать в Квиллетт на следующий день после свадьбы. Это было ужасно. Думаю, Рошель винит маму в смерти Хита, но еще я думаю, что мама не хочет возвращаться домой теперь, когда там будем только она и я.

Селин понятия не имела, что сказать. За очень короткое время эта семья потеряла троих членов из-за смерти, а теперь они теряли четвертого члена из-за брака. Они потеряли надежного капитана, который жил с ними последние три года. И теперь Хелена и Лизбет останутся одни в большом поместье.

– Я позабочусь о ней, – Лизбет дотронулась до руки матери.

– Ты всегда была лучшей из них, – сказала Селин, – лучше брата и сестер. Я надеюсь, ты это знаешь.

Лицо Лизбет было таким серьезным.

– Рошель все еще должна выйти замуж за Дамека? Я имею в виду… если бы она сказала «нет», после всего, что случилось, смогла бы она вернуться домой вместе с нами?

– Я думаю, это не в нашей власти, – ответила Селин, но вопрос заставил ее задуматься. Она встала и коснулась плеча Лизбет: – Я вернусь через некоторое время.

Выскользнув из комнаты, девушка несколько мгновений постояла в коридоре, а затем подошла к двери комнаты Рошель и постучала.

– Войдите.

Она открыла дверь. Рошель сидела за туалетным столиком и расчесывала волосы.

Взгляды девушек встретились в зеркале, и Рошель обернулась:

– Да?

Селин вошла. Она не знала, что сказать, но, несмотря на цель их приезда в Кимовеск, несмотря на их долг помочь скрепить этот брак, она не могла молчать.

– После всего, что произошло, – начала она, – если ты хочешь избежать сегодняшней свадьбы, никто не станет винить тебя за то, что ты ее отменишь. Ты могла бы сослаться на горе из-за смерти брата, и могла бы уехать с леди Хеленой и Лизбет, а потом, позже, спокойно покончить со всем. Твоя мать не стала бы возражать.

Рошель задумчиво посмотрела на Селин:

– Мисс Селин, пожалуйста, позвольте мне прояснить две вещи. Во-первых, сегодня днем я выхожу замуж за принца Дамека, и ничто меня не остановит. Во-вторых, я любила брата. Я люблю Лизбет, но Хит был единственным существом в этом мире, которое я действительно любила.

Я собираюсь стать великой принцессой Древинки, и я бы удержала его рядом с собой и дала ему власть. – Глаза Рошель сузились:-Что бы ни говорила твоя сестра, он никогда бы не причинил мне никакого вреда, а она убила его. Я никогда этого не забуду. Никогда. – Она снова повернулась к зеркалу. – А теперь покиньте мою комнату.

Не сказав больше ни слова, Селин вышла.

***

В то утро, после короткого разговора с отцом, Антон поднялся в комнату сестер и постучал в дверь.

Ему открыла Хельга.

Антон с облегчением увидел в комнате Амели и Селин. Обе были одеты в простые шерстяные платья и еще даже не начали готовиться к свадьбе.

Он застыл в дверях, а все три женщины с любопытством наблюдали за ним.

– В чем дело? – спросила Хельга, и запоздало добавила: – Милорд.

Антон глубоко вздохнул:

– Я только что разговаривал со своим отцом, и он сказал мне, что в награду за наш успех здесь нам разрешат пропустить церемонию, и мы сможем уехать, как только соберем вещи. Отец сказал, что он выступит в качестве свидетеля Дамека, а я могу быть свободен, если захочу.

– Что? – спросила Амели. – Тебе это не кажется… странным? Твой брат женится сегодня днем. Как это будет выглядеть, если мы не останемся даже на несколько часов?

– Думаю, что мы с Дамеком уже давно перестали демонстрировать ложные проявления братской поддержки.

– Что ты собираешься делать? – спросила Селин.

– Я подумал, что должен спросить тебя.

– Правда? Ты действительно не будешь возражать, если мы уедем прямо сейчас? – спросила она.

– Я сделаю все, что ты пожелаешь.

Селин опустилась на кровать:

– Ох, Антон, отвези нас домой.

Глава 17

Полтора дня спустя небольшой отряд пересек открытое поле, и Селин увидела вдали замок Сеон.

Сидя на скамейке фургона, Хельга большую часть пути критиковала вождение сержанта Базина. Амели пустила своего маленького черного мерина рысью рядом с фургоном, привлекая к себе внимание Хельги и пытаясь хоть как-то облегчить положение бедного Базина.

Перед отъездом из Кимовеска Антон раздобыл Джоанне лошадь, и теперь она ехала рядом с Рюриком. Антон даже не стал расспрашивать Селин, когда она сказала ему, что молодой женщине нужен новый дом и работа.

Погода была прохладной, но дождя не было, и даже через прореху в облаках над головой проникал поток солнечного света.

По дороге домой у Селин было много времени для размышлений, и ей не давало покоя растущее беспокойство, что она не настолько контролирует свою способность видеть будущее, как считала раньше. Во время этого расследования туман показал ей фрагменты будущего Лизбет и Мэддокса, но этого было недостаточно, чтобы она могла изменить ход событий.

Хуже того, когда она читала «Леди Саорис», туман показал ей сцены из двухлетнего будущего и не показал сцену, в которой Саорис пытается убить Антона. Поразмыслив, Селин решила, что теперь понимает почему. Во время чтения она сосредоточила всю свою энергию на том, чтобы узнать о возможной причастности Саорис к смерти Карлотты и лорда Хэмиша. Туман показал ей сцены, которые должны были ответить на этот вопрос… сцены, которые показывали, что Саорис вложила деньги в брак и, таким образом, получалось маловероятным, что она была убийцей.

Селин задала конкретный вопрос, и на этот вопрос был дан конкретный ответ. Как ей научиться заставлять туман показывать то, что ей больше всего хотелось увидеть? В ближайшие дни она должна будет изучить этот вопрос.

К счастью, они почти уже были дома.

Лошадь Антона остановилась рядом с лошадью Селин. Антон молча смотрел на нее сверху вниз, и она сразу поняла, что что-то не так.

– Селин, – начал принц, – мы почти добрались до Сеона. В этом путешествии мы все позволили себе некоторые вольности по отношению друг к другу… промахи. Я был худшим виновником из всех нас, но вернувшись домой, нам нужно будет вернуться к прежним отношениям.

– Ты имеешь в виду, что мне придется называть тебя «милорд» каждый раз, когда я обращаюсь к тебе в присутствии кого-то другого? – Селин старалась говорить беззаботно, но понимала, что это ей не совсем удалось. За последнюю неделю они через многое прошли вместе.

Часть затаенного одиночества вернулась в глаза Антона:

– Да, – он смотрел прямо перед собой. – Я ценю все, что ты для меня делаешь, и мне бы не хотелось так много от тебя требовать. Я бы хотел… Я бы хотел… – он не смог закончить фразу.

– У меня тоже есть желание, – сказала Селин. – Ты думал о том, как мы могли бы их осуществить?

– Я еще не придумал ответа, – он сделал паузу. – А ты?

– Нет, но, возможно, мы что-нибудь придумаем.

Снова взглянув на нее сверху вниз, Антон кивнул:

– Возможно, придумаем.

***

Когда Амели и Селин наконец вошли в дверь своего дома, «Бетони и Бук», до наступления вечера оставалось около часа. Амели окинула взглядом привычную обстановку. Оливер поприветствовал их широким зевком и начал тереться о ноги Селин. У входной двери стояла миска со свежим молоком.

– Мне нужно будет послать Эрин подарок за то, что она присматривала за ним, – сказала Селин.

– Да, – рассеянно кивнула Амели.

Хотя по большей части ей удавалось вести себя как обычно, она не могла забыть о Кимовеске, как ни старалась. Девушка все еще ощущала запах затхлого воздуха замка Дамека. Всякий раз, когда Амели закрывала глаза, ей чудился Хит, лежащий мертвым на полу, или она вспоминала то, что видела в его прошлом. Амели надеялась, что как только переступит порог своего дома – то сможет все забыть, но этого не произошло, по крайней мере, пока.

Селин наблюдала за ней.

– Почему бы тебе не прогуляться по деревне? – спросила она. – Тебе пойдет на пользу снова оказаться на улице, среди рыночных прилавков Сеона.

Хотя Амели не была уверена, что это поможет, но на данный момент это звучало лучше, чем оставаться здесь. Ей даже не хотелось переодеваться, менять шерстяное платье на брюки, а это уже о чем-то говорило.

– Ты точно не против?

– Нет, конечно, нет. Иди, прогуляйся.

Повернувшись, Амели вышла за дверь. Для осени погода была просто прекрасная. Амели повернула в сторону рынка. Но внезапно остановилась. Навстречу ей по дороге шел высокий мужчина с козлиной бородкой, одетый в коричневый табард. Он остановился в нескольких шагах от девушки.

– Яромир.

– Я знаю, ты только что вернулась домой, но это была самая длинная неделя в моей жизни. Я убедился, что принц в безопасности, и пришел повидаться с тобой.

Амели ничего не ответила. Он был таким открытым. Таким честным. Она скучала по нему.

– У меня есть приглашение, – продолжил Яромир. – Прибыла группа менестрелей, и этим вечером они выступают на рынке. Вся деревня в предвкушении. Мастер Эрншоу из кондитерской весь день готовил засахаренные яблоки.

– Засахаренные яблоки?

Яромир подбросил монетку в воздух и одарил Амели ухмылкой:

– Я угощу тебя двумя.

Что-то внутри нее растаяло. Девушка знала, что должна быть осторожна рядом с ним. У нее не было намерения становиться еще одной в длинной череде его любовниц, но в этот момент не было ничего в мире, что она хотела бы сделать охотнее, чем пойти с ним на рынок Сеона, послушать музыку и съесть засахаренные яблоки.

Он протянул руку.

Она приняла ее.

Продолжение следует…