Текст книги "Случайная Любовь (ЛП)"

Автор книги: Б. Л. Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)

Веронике было трудно поверить, что Роуз было так тяжело принять помощь, особенно, когда предложение так заманчиво и во стократ лучше, чем она жила раньше, но, когда она вспомнила содержание чековой книжки и то, что она поведала ей о жизни девушки, ей все стало совершенно ясно. У девушки была сила и характер, Веронике казалось, что таких людей уже не существует в современном мире, где люди были готовы принять все что угодно от государства или правительства, и которым было абсолютно наплевать, заслужили они это или нет, где все продавалось и покупалось.

– Не думайте об этом как о благотворительности, Роуз. Потому что я так не думаю.

– И как же вы об этом думаете? – Спросила она с любопытством. Но прежде чем Вероника успела ответить, сильная боль пронзила ногу Роуз, в результате чего ее лицо исказилось. – О Боже, мне больно, – прошипела она. – Очень больно. – Слезы побежали по щекам, она потянулась руками к бедру. – Заставьте ее прекратиться, пожалуйста, остановите боль, – начала умолять девушка.

Не зная как прекратить боль, Вероника сделала единственное, что смогла придумать. Сев на край кровати, она притянула Роуз к себе и крепко сжала в своих объятиях, не обращая внимания на слезы, капающие на ее шелковую блузку. Это не имело значения. Ничто сейчас не имело значения, за исключением как помочь этой невероятно храброй девушке перенести боль.

– Все хорошо, Роуз. Я позабочусь о тебе, – пробормотала она в золотистые волосы, нежно гладя рукой вверх-вниз по обнаженной спине.

– Больно… очень больно… Боже, пожалуйста, пусть она прекратиться, заставьте ее уйти, так много боли, – рыдала Роуз, еще сильнее обхватывая руками шею Вероники. Сильные руки предлагали ей то, что она никогда не получала – защиту, спокойствие и надежду, Роуз с благодарностью приняла все это.

– Прости меня, Роуз, прости, – шептала Вероника снова и снова, чувствуя, что ее собственные эмоции готовы были вот-вот вырваться на волю от вида страданий и боли девушки, вызванные именно ее действиями в ту роковую ночь. – Все будет хорошо. Тссс… потерпи еще чуть-чуть, скоро она исчезнет. – Она продолжала шептать Роуз успокаивающие слова, удерживая ее в своих объятиях, но рыдания не прекращались.

К счастью, через несколько минут вошла медсестра и поставила ей укол, от которого Роуз забылась беспокойным сном.

Вероника еще долго сидела рядом, оберегая ее сон и желая, чтобы нашлось что-то, что угодно, что она могла сделать, чтобы избавить эту сильную молодую женщину от боли и страданий.

***

Когда Роуз проснулась спустя несколько часов, она была одна. Девушка нажала кнопку вызова медсестры.

– Что тебе нужно, милая? – спросила темнокожая женщина, когда вошла.

– Вообще-то ничего, – ответила смущенно Роуз, ей просто хотелось увидеть хоть кого-нибудь. Уже четыре дня она была в больнице, и все кого она видела, был персонал больницы и Ронни.

– Ну, я рада, что ты проснулась, – сказала медсестра. – Пришло время проверить твое состояние.

– Вы знаете, сколько времени пробыла у меня мисс Картрайт? – успела спросить блондинка, прежде чем ей в рот был вставлен термометр.

– Это ты о своей подруге, которая была здесь раньше? – Роуз кивнула. – Она ушла вскоре после того, как я заступила на дежурство, значит, около часа назад или около того. – Она оставила вам записку.

Только тут Роуз заметила сложенный пополам листок бумаги кремового цвета на своем прикроватном столике. Она уже было потянулась за ним, но не успела, медсестра обернула вокруг ее предплечья черный манжет для измерения кровяного давления. Роуз на время решила отложить чтение записки, давая медсестре сделать ее дело. Она поморщилась, когда манжет все сильнее начал сдавливать ее руку. Когда ей показалось, что уже терпеть нет сил, раздалось шипение выпускаемого воздуха.

– Прекрасно. Давление и температура в норме. При таком темпе вы скоро отсюда выберетесь. – Медсестра удалила манжет и сделала запись в таблице. – Ваш ужин принесут в ближайшее время, я вернусь чуть позже, проведать вас.

– Спасибо, – улыбнулась Роуз, накануне ей разрешили снова есть твердую пищу, и ее аппетит вернулся к ней.

Как только медсестра ушла, Роуз взяла листок и развернула его. На бланке Картрайтс была записка от Вероники.

Роуз,

Я была вынуждена вернуться в офис, чтобы уладить некоторые дела. Вернусь к началу Jeopardy. Постарайтесь отдохнуть и, если нуждаетесь в большей дозе обезболивающих, не бойтесь попросить их. Не слишком налегайте на свой ужин. Я надеюсь, вам понравится китайская кухня.

Ронни.

Пальцы девушки скользнули по чернилам. В то время как ее собственный почерк был маленький и аккуратный, Вероника писала размашисто и бегло. Она усмехнулась на комментарий по поводу ее ужина. Когда дело касалось еды, Роуз знала, что съест все, что перед ней поставят и даже больше. Она нажала на пульт дистанционного управления для телевизора, еще раз поблагодарив про себя свою спасительницу. Начались местные новости, а это означало, что меньше чем через час вернется Вероника. Роуз взяла со стола расческу и пробежала ею по своим густым золотистым волосам, постаравшись придать себе более приличный вид к приходу своей новой подруги.

– Моя подруга, – сказала она вслух, улыбаясь при этой мысли. Девушка думала о том, как рыдала в ее объятиях, и как ей было приятно ощущать Веронику рядом. В ее руках, она чувствовала себя защищенной.

Как ни странно, Роуз захотелось вновь ощутить это чувство, оказаться в этих сильных руках, вдохнуть легкий аромат ее духов, почувствовать сострадание и нежность в ее прикосновении и голосе. Роуз до сих пор не понимала, почему Вероника решила подружиться с ней, но она была ей благодарна.

«Колесо Фортуны» подходило к концу, когда Роуз краем глаза заметила Веронику, входящую в палату с небольшой сумкой, полной восхитительно пахнущих коробочек, в одной руке, и как всегда с сумочкой – в другой.

– Привет.

– Привет, – ответила молодая женщина, радостно нюхая воздух, когда Вероника поставила сумку на прикроватный столик; после чего женщина сняла с себя кожаную куртку и бросила ее на спинку стула. Поставив свою сумочку на пол, она заняла свое обычное место рядом с кроватью. – Пахнет замечательно.

– Надеюсь, ты голодная? Тут у меня креветки чау мейн и ребрышки барбекю без костей, – сказала Ронни, вытаскивая по одной белые коробочки из сумки вместе с двумя наборами пластиковых приборов.

– Когда дело доходит до еды, я всегда голодная, – ответила Роуз, принимая предложенную ей пластиковую вилку. Ее ноги все еще болели, но, казалось, что пульсирующая боль уменьшилась в присутствии ее новой подруги.

– Они не дали мне никаких тарелок, поэтому будем есть из одной коробки, – сказала Вероника, открыв одну, от горячей пищи шел пар. – Я не знала, что тебе понравилось бы, но, думаю, что не ошиблась, выбрав ребрышки.

– Я никогда не ела креветки чау мейн, но да, определенно, ребрышки не пропадут. – Кончик ее вилки исчез в коробке.

– Ооо, тогда тебе стоит попробовать. Это действительно вкусно. – Ронни надела на вилку одну креветку чау мейн и положила ее себе рот, одновременно вдохнув воздух, чтобы хоть немного остудить горячую пищу. В это время Роуз быстро расправлялась со своими свиными ребрышками, запихивая в рот сразу несколько небольших кусков мяса и постанывая от восторга.

– О, это просто восхитительно, – пробормотала она, жуя. – Спасибо.

– Не за что. Нам даже дали парочку печенюшек на десерт. – Видя, что Роуз не заморачивается по поводу разговаривать с полным ртом, Вероника расслабилась и сделала то же самое. – У меня не было времени заскочить и поужинать где-нибудь, поэтому я решила кое-что купить на вынос и вот я здесь.

– О, я рада, что вы это сделали. Очень вкусно, – сказала Роуз. – Спасибо. – Она поднесла коробочку с чау мейн ближе ко рту и зацепила вилкой немного овощей и креветок. – О, просто супер.

– Я же говорила, – улыбнулась Вероника, довольная, что ее выбор был настолько хорошо принят. – Так ты хорошо отдохнула? Жаль, что я должна была тебя покинуть, но у меня были нерешенные дела в офисе.

– Все в порядке? Вы помогаете мне, у вас ведь нет никаких проблем из-за этого, правда? – спросила с беспокойством Роуз, не желая осложнять жизнь своей новой подруге.

– Нет, Роуз. Мои проблемы связаны с деятельностью одного из департаментов. – Она положила свою вилку. – О, это было хорошо. Я и забыла, какой вкусной может быть китайская кухня. – По телевизору заиграла вступительная заставка Jeopardy и в студию вошли игроки. – Так ты мне не ответила. Ты хорошо отдохнула?

– Да, спала без задних ног, спасибо. – Роуз повернулась, чтобы поймать на себе взгляд голубых глаз. – Спасибо, что остались, пока я не уснула.

Вернувшаяся медсестра прервала их небольшой пикник. Она взглянула на две пустые коробки и виноватые лица женщин, и нахмурилась.

– Вам не следовало приносить еду в больницу, – строго сказала она. – Мисс Грейсон, вам была назначена какая-либо специальная диета?

– Нет. Извините меня. Это я попросила ее, привезти еду сюда, – сказала Роуз, полностью взяв вину на себя.

– В будущем постарайтесь придерживаться пищи, которую мы вам приносим. Наши диетологи работают не просто так…

– Авраам Линкольн, – выпалила Роуз, чье внимание полностью было сосредоточено на игре, а не на лекции об ее поведении и уставе больницы.

– Нет, это был Джонсон.

– Нет, он вступил в свою должность только в апреле. – Ведущий подтвердил, что Роуз оказалась права, включая дату смены президентской власти.

Медсестра посмотрела на двух женщин, полностью сосредоточенных на телешоу, и оставила попытки объяснить им, почему больничная еда намного полезнее китайской кухни. Она вышла из палаты, точно зная, где будет сегодня ужинать.

Когда зазвучала музыка, говорящая об окончании передачи, по громкоговорителю объявили, что приемные часы закончились.

– Я полагаю, это сигнал мне, что пора уходить, – неохотно сказала Вероника. – Увидимся завтра. – Она встала и взяла свою куртку. – Да, чуть не забыла. – Женщина полезла в карман и вытащила оттуда визитную карточку и ручку. – Позвольте мне оставить вам свой номер, в случае, если вы захотите позвонить и поговорить или если вам что-нибудь понадобиться. – Написав номер своего личного телефона на оборотной стороне карточки, она положила ее на прикроватный столик и начала собирать пустые коробки из-под еды в сумку. – Действительно, если вам захочется поговорить или что-нибудь понадобится, просто позвоните мне. Обычно я не ложусь раньше одиннадцати. – Прежде чем надеть куртку, она пригладила мнимую морщинку на одеяле. – Отдыхайте, Роуз. Увидимся завтра.

– Я не хочу отвлекать вас от работы.

– Поверьте мне, я лучше буду здесь, чем там. Я буду после завтрака. Помните, что я сказала. Звоните мне, когда захотите, даже если вам захочется просто поговорить. – Для пущей уверенности, Вероника пододвинула телефон на столе ближе к Роуз.

– Спасибо. Спокойной ночи, Вероника.

– Эй, зови меня Ронни. Все мои друзья зовут меня так, – сказала женщина с улыбкой.

– Ронни. Спокойной ночи, будьте осторожны на дороге, – Роуз не успела заметить, как омрачилось при ее словах лицо темноволосой женщины, но к моменту, когда она взглянула на нее, Вероника уже приклеила на лицо поддельную улыбку.

– Спокойной ночи, Роуз.

***

Ронни лежала, свернувшись калачиком в постели вместе с Табитой, когда зазвонил телефон. Она бросила быстрый взгляд на часы, было почти одиннадцать.

– Алло?

– Гм… привет, это Роуз. Надеюсь, я звоню не слишком поздно.

– Нет, нет, для тебя поздно никогда не бывает. – Вероника села, к большому неудовольствию Табиты. – Ты в порядке?

– Да, я гм… я просто хотела услышать, как… там Табита, – прозвучала отговорка. Ронни улыбнулась и, подперев подушкой спину, прислонилась к спинке дубовой кровати.

– Эта не замолкающая мурлыкалка в порядке. Хочешь сказать, ей привет? Кажется, она думают, что рядом со мной всегда и везде хорошо. – И не дожидаясь ответа, женщина положила телефонную трубку рядом с кошкой. – Скажи привет маме, Табита. – Через некоторое время она вновь приложила трубку к своему уху. – Ты слышала ее мурлыканье?

– Да. – Даже не видя Роуз, Ронни знала, что девушка сейчас улыбается, как и она сама.

– Тебе что-нибудь принести завтра? Я, наверное, буду у тебя около десяти или где-то около того.

– Хм… если, конечно, это тебя не затруднит и не доставит много хлопот, не могла бы ты проверить мою почту?

– Черт, я совсем забыла про это. Надо будет заглянуть на почтовое отделение и уведомить их, чтобы они переадресовывали всю твою почту, пока этот урод Сесил не начал выбрасывать ее.

– О… Но я не знаю куда.

– Не волнуйся, я займусь этим. Заскочу завтра по дороге к нему и посмотрю, есть ли что для тебя.

– Большое спасибо, я очень ценю твою помощь. – В трубке повисло недолгое молчание, прежде чем Роуз продолжила. – Ронни?

– Да?

– Амм… приятных снов, хорошо? – Женщина снова улыбнулась.

– Тебе того же, Роуз. Увидимся утром.

– Спокойной ночи.

– Спокойной.

Она подождала несколько секунд, после чего нажала кнопку «выключить» и поставила трубку в зарядное устройство на всю ночь. Табита запрыгнула ей на грудь и начала мять ее передними лапами, определенно, подготавливая место ко сну.

– Уф, так не пойдет, мисс, – сказала Вероника, слегка толкнув котенка обратно на кровать, в ответ раздалось недовольное мурлыкание. – В моем доме масса вещей, которые помогают мне встретить завтрашний день в хорошем настроении. И одна из них это огромная кровать. Здесь достаточно места, поэтому нет необходимости спать прямо на мне. – Тем не менее, темноволосая красавица заснула под кошачье мурлыканье, раздававшееся с ее груди.

Будильник зазвонил ровно в шесть, возвестив о начале нового дня.

– Мяуу?

– Через минуту, – сонно ответила Ронни, сбрасывая с себя одеяло и надевая на ноги мягкие синие тапочки, стоящие рядом с кроватью. С полузакрытыми глазами, она поплелась в ванную комнату. Возвратившись в спальню через несколько минут, почистив зубы и справив утреннюю нужду, она сняла с себя майку и, надев светло-серый тренировочный костюм, отправилась в подвал.

Имея такой тренажерный зал, ей мог бы позавидовать любой любитель фитнеса. В подвале была отдельная комната с печью и водонагревателем, остальное пространство занимали тренажеры, турникеты, коврики. Выросшая в этом доме, который теперь принадлежал ей одной, Ронни часто мечтала превратить затхлый подвал в место, где она могла бы просто быть собой, качать железо, трудясь до седьмого пота. Ее мечта исполнилась. В ее доме был собственный тренажерный зал. Комната была ярко освещена лампами дневного света, который только усиливался, отражаясь от зеркал на стенах. Женщина схватила с полки свежее полотенце, включила стерео, и направилась к ступенькам для альпинизма, чтобы немного разогреться.

Duran Duran гремел в динамиках, разносясь по всему помещению, в то время как Ронни лезла вверх по стене, напрягая икры и бедра. Это было ее убежище, никто не мог услышать ее пение под музыку или увидеть как пот стекает по лицу, шеи и груди, как напрягается при движении каждый мускул. Она гордилась формой своего тела и силой, но это требовало постоянной поддержки. Подъем занял двадцать минут, после чего женщина перешла к следующему комплексу тренажеров, по пути перетянув свои волосы резинкой, чтобы они не падали на лицо. Проверив количество плоских дисков и их общий вес, она легла на скамью и, сняв штангу с опоры, опустила ее к своей груди. Она пошевелила пальцами, убедиться, что руки в правильном положении и начала делать толчки, поднимая штангу до максимальной высоты и вновь опуская ее к груди. Затем последовали тренажеры для жима ног, пресса, предплечья, и, наконец, лыжи. К тому времени, как закончился компакт-диск, Ронни была вся мокрая от пота, а мышцы ныли от усталости, требуя отдых. Она бросила полотенце, пропитанное потом, в корзину рядом с дверью и направилась обратно в спальню. Сняв с себя мокрую одежду, Вероника исчезла в ванной комнате.

Сильные струи горячей воды обрушились на тело, одновременно массируя напряженные мышцы. Через десять минут, высушив волосы феном, Ронни была готова столкнуться лицом к лицу с тем, что день грядущий ей готовил.

***

Выпавший ночью снег, окрасил город в белый цвет. Ярко-синий Cherokee держал свой путь по узким улочкам Олбани, объезжая утренние пробки в пятницу. Найдя свободное место для парковки на Моррис-стрит, женщина осторожно начала подниматься по лестнице за почтой Роуз. Она заглянула в ящик, планируя убраться отсюда раньше, чем сюда нагрянет Сесил, когда один маленький конверт привлек ее внимание. Засунув его во внутренний карман пальто, Вероника вернулась в теплую машину. Оказавшись внутри, она вытащила конверт и взглянула на обратный адрес: Д. Бикеринг, RR 3 Box 4120, Cobleskill. Cobleskill, известный больше как сельскохозяйственный городок, а если быть еще более точной, то просто деревня, находился примерно в часе езды от Олбани. Основной сферой деятельности было ведение фермерских хозяйств, и только немногие из жителей были готовы ехать сорок минут, а то и больше, на работу каждый день в близлежащие города.

Ронни сунула письмо обратно в карман и завела Jeep, решив прежде чем вернуться домой, заглянуть в больницу и отдать Роуз письмо, кроме того, ее распирало любопытство. Она отчаянно хотела узнать, как эта таинственная Долорес, какую роль она играет в жизни Роуз, и почему молодая женщина, не имея денег, постоянно выписывала ей чеки.

Ронни вошла, когда медсестра заканчивала свой обход. Как и ожидалось, на лице девушки застыла маска боли, лекарства были бессильны.

– Эй, привет, – тихо сказала она, обратив внимание Роуз с медсестры на себя.

– Привет, – улыбнулась блондинка. – Похоже, ты попала под снег.

– Немного, – ответила Ронни, стряхивая снежные хлопья со своих темных волос и коричневого пальто. – Мне выйти?

– Я почти закончила, – сказала медсестра, не поднимая глаз. Встав, она сделала несколько обозначений в таблице показателей Роуз. – Ну, вот и все. – Стерильные латексные перчатки были брошены в красный контейнер для отходов. – Доктор Барнс придет осмотреть вас чуть позже, – сказала она, прежде чем оставить двух женщин одних.

Как только они остались одни, любопытство взяло верх. Ронни вытащила конверт из кармана и протянула его Роуз.

– Твоя почта.

Улыбка расплылась на лице девушки при виде надписи на конверте. Она открыла его и начала читать текст, написанный на вырванном из тетради листе бумаги. В это время Ронни, поставив свою сумочку на пол и повесив пальто на спинку стула, заняла свое место. Закончив читать, Роуз молча, свернула листок и положила его обратно в конверт.

– Не могла бы ты сделать для меня одолжение и принеси завтра мне мою чековую книжку?

– Что-нибудь случилось? Я могу помочь?

– Нет, просто я должна кое о чем позаботиться. – Девушка не могла заставить себя посмотреть в пронзительные голубые глаза, глядящие на нее. – Боюсь даже спросить, но не могла бы ты еще захватить чистый конверт и марку?

– Конечно, Роуз, – ответила Ронни, по-прежнему умирая от любопытства. – Послушай,… если у тебя есть долг, и тебе нужна помощь выплатить его… – Слова сорвались с ее губ, прежде чем она подумала, что ее новая подруга может обидеться.

– Нет, это не так. Это для кое-кого с кем я жила. – Голова Роуз опустилась, и весь ее вид говорил о том, что она ушла мыслями в себя.

– Парень?

– Приемная мать. Я прожила с ней около двух лет. Она заботилась обо мне, как никто другой. – Плечи светловолосой девушки поникли, и она сделала глубокий вздох. – Для нее настали трудные времена, поскольку государство забрало у нее всех детей, о которых она заботилась. Не думаю, что тебе хочется услышать об этом, – сказала Роуз. – Конечно, хочется, – ответила Ронни, обхватив маленькую ладонь своими. – Это письмо, кажется, очень обеспокоило тебя. Хочешь поделиться? – Она ожидала, что Роуз просто немного расскажет ей о Долорес, и очень удивилась, когда конверт опустился на ее ладонь.

– Я думаю, это в большей степени объяснит все.

Ронни взглянул на Роуз, прежде чем открыть конверт и прочитать письмо.

Роуз,

От тебя уже очень долго нет никаких вестей. Все стало еще хуже. Только крыша над головой и осталась. Эти идиоты из социальной службы ничего не понимают, когда я пытаюсь объяснить им ситуацию. Я знаю, что ты очень занята и у тебя нет времени на такую старуху как я. Ведь у тебя своя жизнь, но помни, что я заботилась о тебе, открыла двери своего дома, дала пищу и образование. Твоя помощь была неоценима, но сейчас мне нужно больше, чем то, что ты отправляла раньше. Ты ведь знаешь, как трудно и дорого прокормить чужого ребенка. Без меня ты бы умерла с голоду. Я оказалась рядом, когда тебе нужна была помощь, я позаботилась о тебе. Буду с нетерпением ждать от тебя любую сумму денег… какую угодно, хоть самую маленькую, которую ты сможешь отправить мне.

Твоя тетушка Долорес.

Ронни сложила листок бумаги и засунула его обратно в конверт, стараясь сдержаться, чтобы не вспылить, но с каждым мгновением контролировать свой гнев становилось все труднее. Бросив конверт на прикроватный столик, она обхватила руками перила кровати так сильно, что костяшки пальцев побелели. Вероника сделала несколько глубоких вдохов, чтобы немного успокоиться, прежде чем взглянуть в зеленые глаза, смотрящие на нее в ожидании.

– Ты ни чем ей не обязана, Роуз, – сказала она сквозь зубы, не в состоянии поднять голову, чтобы встретиться с ее взглядом.

– А я чувствую, что обязана, – с грустью ответила молодая женщина. – Когда я жила с ней, нас было четверо. Она дала нам понять, что государству на нас наплевать, что она содержит нас за свой собственный счет.

– Чушь собачья. – Ронни сорвалась со своего места и, подойдя к окну, посмотрела на падающий снег. – Я, конечно, не имею права говорить тебе, как распоряжаться своими деньгами, Роуз, но она просто использует тебя, играет на твоих чувствах и сострадании. Пока ты будешь продолжать отправлять ей деньги, деньги, которые ты заработала собственным трудом и сэкономила, она будет писать тебе снова и снова. Это никогда не закончится. – Она повернулась, чтобы посмотреть на молодую женщину. – Она хоть раз поблагодарила тебя за них? Нет, она только что написала, что ей нужно больше. От тебя ей нужны только твои деньги. Роуз, ты ничем ей не обязана, свой долг ты выплатила уже давно. Она просто высасывает из тебя деньги. – Не желая еще больше огорчать Роуз, Ронни вернулась к ней и, понизив голос, сказала: – Она вообще не спросила, как у тебя дела, ни одного доброго слова. Это письмо просто кричит «пошли мне еще денег». Ты не заслуживаешь того, чтобы кто-то пользовался твой добротой, Роуз. Ты слишком хороший человек, чтобы тебя так использовали.

– Она мне как семья, – запротестовала девушка, но слабо. Она никому никогда не рассказывала об этом, и была удивлена, увидев реакцию своей подруги. Роуз так часто и так долго слушала Долорес, о том, что должна ей отплатить за заботу, что просто поверила в это, и не важно, что она думала и чувствовала по этому поводу. Она похоронила свои мысли глубоко внутри себя, и услышать их от другого человека просто не ожидала.

– Тебе не нужна такая семья. Ты заслуживаешь лучшего, – сказала Ронни, тяжело вздохнув. – Я пообещала принести тебе твою чековую книжку, и я принесу. Я также принесу тебе марку и конверт, но я очень прошу тебя, подумай над моими словами, прежде чем отправить ей деньги. – Она протянула руку и взяла ладонь Роуз в свою. – Пообещай мне, что ты подумаешь, хорошо?

– Хорошо, – ответила девушка, послав Ронни улыбку. – Давай поговорим о чем-нибудь другом, ладно?

– Конечно, например?

– Почему бы тебе не рассказать мне о своей семье? Я хотела бы услышать о ней.

– Это не так интересно, как ты думаешь. – Решила увильнуть от ответа Ронни, но увидев выражение лица Роуз, передумала. – Ну, хорошо, но я предупреждаю тебя, тема довольно скучная. – Она села в кресло, желая, чтобы на ней сейчас были джинсы вместо брюк. – Я самая старшая из нас: я, Сьюзен, и Томми. Сьюзен полная противоположность мне, она возглавляет департамент страхования Картрайтс. Замужем за Джеком… Он юрист. – Она усмехнулась, как если бы только что поделилась большим секретом. – Сьюзен обожает краситься и думает, что ее макияж сводит мужчин с ума. Но она умеет складывать числа в голове быстрее, чем калькулятор, это сделало ее департамент передовым и по заработной плате и по доходам. Я должна предупредить тебя, никогда не оставайся на вечеринке с ней один на один. Моя сестра самая большая сплетница и собирательница информации в государстве. Однажды завладев тобой, она не отпустит тебя, до тех пор, пока все не выведает, все, вплоть до группы крови.

– А твой брат? – спросила Роуз, заметив, как улыбка сошла с губ Ронни.

– Томми потерял себя. Ему двадцать пять, но он все еще ведет себя как подросток. У него ушло шесть лет на учебу, сменил три колледжа, прежде чем получил диплом бакалавра потому, что всегда был не уверен в себе. Семья настояла, чтобы я поставила его во главе хоть какого-нибудь департамента, я вверила в его руки департамент недвижимости. – Вероника вздохнула. – Но за что бы он, ни взялся, после него одни проблемы. На сегодняшний день рост сменился рецессией, а он ведет себя, будто ничего не происходит и не имеет значения. Вот почему я должна была вчера вернуться в офис. Ненавижу безответственность.

Их разговор был прерван вошедшей доктором Барнс.

– Как вы сегодня, мисс Грейсон? – Спросила она.

– Так же, как и вчера, я полагаю, – ответила Роуз. – Ой, доктор Барнс, это моя подруга Ронни. Ронни, это доктор Барнс. – Она не увидела, как улыбка сверкнула на лице Вероники, когда она услышала, как ее представили.

– Привет, – сказала доктор. Она минуту смотрела на график с показателями Роуз, иногда делая пометки. – Ну, мисс Грейсон, похоже, вы идете на поправку. – Вернув планшет на место, доктор подошла к изголовью кровати, чтобы осмотреть и проверить шов на ее щеке. – Кости срастаются правильно, не вижу причин, держать вас в больнице дальше, думаю, вам пора домой.

– Домой? Но… – Ужаснулась Роуз, посмотрев на Ронни.

– Как вы можете отправить ее домой? Она еще даже не может ходить, – возмутилась темноволосая женщина, с легкостью вжившись в роль защитника. Это, казалось, таким естественным.

– Послушайте мисс…

– Картрайт, Вероника Картрайт.

– Мисс Картрайт, – исправилась врач, услышав имя посетительницы. – Сейчас мы больше ничего не можем для нее сделать. Девушке требуются только отдых и покой, нам же остается ждать, когда ее кости окончательно срастутся.

– Но она не может ходить, – запротестовала Ронни.

– Она не сможет ходить практически весь год, – ответила доктор. – Признаков инфекции нет, показатели свертываемости крови и отечность уменьшились до нормы. Еще раз повторю, сейчас пациентке нужен только покой. Я выпишу ей рецепт болеутоляющих, ей будет необходимо подойти вниз в следующую пятницу, чтобы снять швы на лице. Одновременно я осмотрю ее ноги и лодыжки, и тогда скажу, что мы будем делать дальше.

Роуз часто и тяжело дышала, она была готова вот-вот разрыдаться. Ронни быстро склонилась над кроватью, закрывая от ее взгляда доктора.

– Роуз, – прошептала она. – Позволь, мне обо всем позаботиться. Обещаю, все будет хорошо.

– Я не могу… Я не…

– Тсс. Позволь, мне разобраться с этим. Доверься мне. – Она говорила очень тихо, как будто пыталась успокоить маленького ребенка. – Ты мне доверяешь? – В ответ женщина получила неуверенный кивок. – Я обещаю, все будет хорошо.

– Но…

– Доверься мне, Роуз. – Ее синие глаза в подтверждение ее слов устремились в глубины зеленых глаз, безмолвно говоря и обещая, что все будет хорошо.

Наконец девушка тяжело вздохнула и кивнула, вверяя свою жизнь в руки женщины, которая, казалось, была действительно готова и хотела ей помочь. Ей было одновременно страшно и спокойно оттого, что Ронни будет рядом с ней.

– Что мне необходимо знать об уходе за ней? – Обратилась Вероника к доктору.

– Я попрошу медсестру, чтобы она показала вам, как ее правильно купать, чтобы не занести инфекцию. Предлагаю вам нанять помощницу или медсестру через агентство, если, конечно, вы можете себе это позволить. – Последнее замечание заставило выгнуть бровь женщину, которая пожертвовала шестизначную цифру больнице в прошлом году. – Самое важное, чтобы раны были чистыми. – Доктор что-то пометила в графике. – Кроме того, я напишу вам инструкцию, где подробно опишу, что именно необходимо делать каждый день.

– Хорошо, – сказала Ронни, в уме она уже прикидывала, в какой комнате разместит Роуз. Конечно, это был неожиданный для нее поворот событий, но она была в состоянии справиться и с этой проблемой. Правда, в желании открыть двери своего дома, ею двигало в большей степени не чувство вины, это было нечто другое, более сильное – стремление защитить и позаботиться о Роуз. И только потом уже это была попытка компенсировать свою ошибку. – Все, что угодно, чтобы она только поправилась.

– Я попрошу медсестру, рассказать вам все в подробностях, и подпишу все необходимые бумаги.– Доктор повернулась и взглянула на Роуз. – Мисс Грейсон, я слышала, что вам не понравилась наша еда. – Попытка пошутить не увенчалась успехом, от блондинки она получила лишь слабую улыбку. – Ну, если бы у меня нашлась, хоть одна веская причина задержать вас здесь, я бы обязательно это сделала.

– Я знаю, – ответила Роуз. – Спасибо.

– Не забудьте записаться на прием в поликлинику в следующую пятницу, чтобы снять швы. Убедитесь, что по времени вам назначена встреча именно со мной, а не с одним из помощников врача. Мне бы хотелось также взглянуть на ваши ноги.

– Не забуду.

– Я позабочусь об этом, – твердо заявила Ронни, развеяв все сомнения и убедив доктора, что о ее пациенте будут хорошо заботится.

***

Весь день Вероника была занята. Ее сотовый телефон звонил, не переставая, батарейка разрядилась довольно скоро, так что пришлось воспользоваться телефоном в комнате Роуз, чтобы подготовиться к ее переезду. Она позвонила в компанию по поставке медицинского оборудования, чтобы приобрести больничную койку, инвалидную коляску, и другие предметы, на которых настояла медсестра, и которые были необходимы Роуз, чтобы восстановиться должным образом. Но как, ни старалась, Ронни не смогла заставить их установить кровать в тот день. Рассердившись женщина сказала им, чтобы просто купит ее в другом месте, и принялась названивать в мебельные магазины, пока не нашла тот, где продаются регулируемые кровати. Менеджера даже не пришлось уговаривать доставить товар в тот же день. Затем она позвонила Марии, рассказать ей, что происходит. Ронни объяснила ей, в какой комнате, она должна убраться и какую мебель перенести, чтобы освободить место для новой. Следующий звонок был в частную клинику с целью организовать перевозку Роуз из больницы в ее дом. Потом были звонки в различные агентства по найму медицинского персонала на долгий срок службы, последний звонок был снова Марии, чтобы сообщить ей о последних событиях.