Текст книги "Приход ночи (сборник)"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 83 страниц)

– Да это же и есть эноптикон! – закричал Брэндон. – Точно!

– Ну уж сразу и эноптикон, – сказал Мур нарочито спокойным тоном. На самом деле он чувствовал, что его тоже охватывает волнение. – В конце концов, это просто смешно.

– Смешно? Страховая компания двадцать лет потратила на поиски, а ты все это время держал его у себя и ни о чем не догадывался! Потрясающе!

– Марк, не сходи с ума.

– Нет, мы должны немедленно найти эту твою подзорную трубку!

Мур без особого желания поднялся со стула.

– Хорошо, давайте поищем, если вам так хочется. Правда, я сильно сомневаюсь, что наши поиски увенчаются успехом. Придется спуститься ниже этажом. Если рассуждать логически, эти вещи должны быть в кладовой. Там для них самое подходящее место.

Ши усмехнулся:

– А может, самое неподходящее.

Все трое быстро направились к лифту.

В кладовой царил запах плесени. Мур нажал кнопку воздухоочистителя:

– Э, да тут и за год не проветришь. Давненько я сюда не заглядывал. Посмотрим сначала вон в том углу, где свалены мои пожитки холостяцкой поры.

Он начал перекладывать из одного места в другое пластиковые альбомы.

Брэндон напряженно смотрел ему через плечо.

– Знаешь, что это такое? – спросил Мур. – Это ежегодные университетские справочники. В студенческие годы я принимал участие в их составлении и страшно этим увлекался. Здесь голограммы всех выпускников нашего университета, – он постучал пальцами по обложке, – и вдобавок записи их голосов!

Заметив, что Брэндон нетерпеливо нахмурился, Мур отложил альбом.

– Ладно, продолжим поиски.

Он открыл пластмассовый, под цвет дерева, сундук и принялся разбирать его содержимое.

– Вот это что такое? – вдруг спросил Брэндон, указывая на небольшой цилиндрик, который, слабо позвякивая, покатился по дну сундука.

– Глазам своим не верю... – пробормотал Мур. – Та самая авторучка! А вот и подзорная трубка. И то, и другое, конечно, неисправны. Во всяком случае, в авторучке что-то брякает. Слышите? В свое время я безуспешно пытался ее починить. Да и баллончики к ней не выпускаются уже лет сто.

Брэндон внимательно рассматривал авторучку.

– Здесь чьи-то инициалы.

– В самом деле? Никогда не обращал внимания.

– Они почти совсем стерлись: «Г», «К», «К»... Авторучка вполне могла принадлежать Квентину. Нечто вроде фамильной реликвии, которую хранят в качестве талисмана или как память. Наверное, досталась ему от прапрадедушки. В те времена такими авторучками еще пользовались. Прапрадедушку звали, допустим, Грегори Кеннет Квентин. Или Годфри Кент Квентин. Или еще как-нибудь в этом духе. У Мультивака можно справиться о предках доктора.

Мур кивнул:

– Несомненно. Слушай, ты кого угодно способен заразить своим безумием.

– А если я прав, следовательно, ты подобрал авторучку в каюте Квентина. Скорее всего и эта трубка – оттуда.

– Необязательно. Впрочем, ей-Богу, не помню.

Брэндон и так и этак поворачивал трубку, рассматривая ее.

– Инициалы отсутствуют, – объявил он наконец.

– С чего ты взял, что они должны быть? Авторучка – это одно, а прибор – совсем другое...

– Я вижу только узкую поперечную канавку, – Брэндон осторожно поглаживал трубку, потом легонько ее встряхнул и приставил к глазу. – Да, похоже, что-то в ней сломано.

– Я же тебе говорил. И стекол нет.

Вмешался Ши:

– Что же вы хотите? Огромный космический корабль разнесло вдребезги...

– Даже если прибор исправен, – с досадой сказал Мур, – нам от этого не легче. Все равно мы не знаем, как им пользоваться.

Он взял трубку из рук Брэндона, провел пальцем по краю внутренней поверхности.

– Непонятно, как сюда вставляются линзы, как они крепятся. Такое впечатление, что эта штука и не предполагает их наличие. Погодите!.. – Мур с изумлением уставился на друзей. – Я, кажется, понял!

– Что ты понял? – спросил Брэндон.

– Название! Название все объясняет!

– Ты имеешь в виду название прибора?

– Фитцсиммонс произнес «эноптикон», и мы решили, что он употребил это слово с английским неопределенным артиклем «эн».

– Ну да, с артиклем, – подтвердил Ши.

– Дальше-то что? – спросил Брэндон.

– Так вот, он произнес «аноптикон»! Понимаете меня? Не два слова: «эн» и «оптикон», а одно! Аноптикон!

– Да какое это имеет значение! —отмахнулся Брэндон.

– Огромное! «Оптикон» вызывает в представлении некий оптический прибор с линзами, зеркалами, призмами и другими деталями, тогда как слово «аноптикон» имеет греческую приставку «ан», которая означает «без» и присутствует во многих словах греческого же происхождения. Например, анархия, то есть безвластие, анемия – малокровие или, иначе говоря, беcкровие, аноним – сочинение без указания имени автора. Следовательно, аноптикон – это оптический прибор...

– Без линз! – восторженно подхватил Брэндон.

– Вот именно! И я уверен, что он целехонек!

– Гляжу я, гляжу в эту трубку и ни черта не вижу, – проворчал Ши.

– Как же все-таки действует прибор? – Мур попробовал, взявшись за один конец трубки, повернуть по оси другой.

– Смотри, не сломай, – не преминул предостеречь его Брэндон.

– Поворачивается, но очень туго. Наверное, так и было задумано. А может, просто туда попала пыль... – Мур, нажав на кнопку, сделал окно прозрачным, испытующе посмотрел на трубку, приставил ее к глазу и повернулся лицом к панораме вечернего города.

– Ух ты! – выдохнул он. – Как будто я снова в космосе...

– Что? Что ты там увидел? – заволновался Брэндон.

Мур молча передал ему прибор. Брэндон приставил трубку к глазу и завопил как безумный:

– Да это же телескоп!

– Ребята, дайте и мне поглядеть, – попросил Ши.

Они, наверное, часа два забавлялись этим удивительным прибором: поворачивая по оси один конец трубки вправо, можно было превратить ее в телескоп, поворачивая влево – в микроскоп.

– Как же это так получается? – недоумевал Брэндон.

Мур и сам терялся в догадках:

– Я могу лишь предположить, что мы имеем дело с искривлением силовых полей, поэтому приходится прикладывать такое усилие, чтобы привести прибор в действие. Если бы размеры у него были больше, потребовалась бы специальная пусковая установка.

– Хитрая штуковина, – заметил Ши.

– Да уж непростая, – согласился Мур. – Не ошибусь, если скажу, что намечается переворот в теоретической физике. Аноптикон фокусирует свет без помощи линз и не нуждается в перенастройке независимо от величины и дальности рассматриваемого объекта. Бьюсь об заклад, он обладает не только разрешающей способностью пятьсотдюймового телескопа, но также может заменить собой электронный микроскоп. Знай поворачивай вправо или влево!.. Кроме того, я не заметил никаких хроматических искажений, а это означает, что он одинаково хорошо преломляет весь спектр световых волн. А может быть, и радиоволны, и гамма-лучи. Не исключено, что и с гравитацией он способен справиться – если гравитация представляет собой волновое явление...

– Короче, – перебил его Ши, – сколько он стоит?

– Очень дорого. А уж если ты разберешься в его устройстве, ну тогда...

– Тогда мы повременим извещать страховую компанию о нашей находке. Сходим сначала к адвокату. Ведь когда мы отказывались от премии за спасение корабельного имущества, прибор уже находился в твоей собственности. Да, мы подписали эту бумагу, но имеет ли она юридическую силу, если мы даже не догадывались, о чем в действительности шла речь? Сдается мне, нас просто хотели облапошить.

– Кстати, – заметил Мур, – еще неизвестно, может ли частная компания получить монополию на пользование прибором такой важности. Нам следует обратиться в государственное агентство. Да, тут пахнет очень большими деньгами...

Брэндон возмущенно ударил кулаком по колену.

– Хватит о деньгах, Уоррен! То есть я хочу сказать, что кругленькая сумма мне тоже не помешает, но главное не в этом! Ребята, ведь мы дождались своего часа! Мы снова станем знаменитыми! Представьте, что будут писать о нас в газетах. В космосе потерян чрезвычайно ценный прибор! Двадцать лет гигантская компания ищет его и все без толку, в то время как мы, всеми позабытые, держим у себя сокровище, сами о том не подозревая! И вдруг, в двадцатую годовщину крушения «Серебряной королевы», мы его находим! Если, как ты говоришь, Уоррен, этот аноптикон действительно такое чудо техники, тогда о нас будут помнить вечно.

Мур засмеялся:

– Пожалуй... И это сделал ты, Марк. Ты все-таки добился своего – вытащил нас из забвения.

– Мы это сделали все вместе, – возразил Брэндон. – Ши дал нам толчок, когда рассказал про кучу железа на Весте. Я разработал теорию, а ты... ты отыскал прибор.

– Хорошо, пусть будет так. Однако уже поздно, с минуты на минуту вернется жена. Давайте на сегодня закончим, а завтра Мультивак нам посоветует, в какое агентство обратиться.

– Нет-нет! – воскликнул Брэндон. – Ритуал превыше всего! Последний тост, но с поправкой на изменившиеся обстоятельства. Будь любезен, Уоррен, – он передал Муру бутылку, в которой еще оставалось больше половины.

Мур, не пролив ни капли, наполнил стаканы до краев.

– Господа, – начал он торжественно. Все трое встали и одновременно подняли стаканы. – Господа, позвольте разделить с вами радость от находки этих сувениров, каковые суть наше пожизненное, да и посмертное обеспечение! Да здравствует «Серебряная королева»!

  Секрет бронзовой комнаты
© Перевод И. Зивьевой

 – Ну же, смелее, – довольно вежливо для демона произнес Шапур. – Ты только понапрасну тратишь мое время. Да и свое, пожалуй, тоже, поскольку тебе осталось лишь полчаса. – И его хвост дернулся.

– Это не дематериализация? – задумчиво спросил Исидор Уэлби.

– Я уже говорил, что нет, – ответил Шапур.

В который раз Уэлби окинул взглядом монолитную бронзу, окружавшую его со всех сторон. Демон испытал поистине дьявольское наслаждение (да и какое еще ему испытывать?), демонстрируя безупречно гладкую поверхность пола, потолка и четырех стен, состоявших из массивных бронзовых плит двухфутовой толщины, скрепленных между собой без единого признака сварных швов. Уэлби находился в абсолютно замкнутом пространстве. В его распоряжении оставалось только полчаса и ни минутой больше, в то время как демон в нетерпеливом ожидании наблюдал за ним.

Исидор Уэлби подписался ровно за десять лет до настоящих событий (день в день, разумеется).

– Мы платим тебе авансом, – убеждал его демон. – В течение десяти лет у тебя будет все, что пожелаешь, – в разумных пределах, конечно, – а затем ты становишься демоном. Одним из нас. Ты получишь новое имя, означающее демоническую мощь, и, кроме того, множество других привилегий. Тебе едва ли даже будут известны те муки ада, на какие обречены проклятые души. Ну а если ты не распишешься, но не исключено, что естественный ход твоей жизни все равно приведет тебя к адскому огню. Никогда не знаешь, что случится завтра... Взять хотя бы меня. Дела мои не так уж плохи. Я подписался, прожил свои десять лет и – вот он я. Совсем неплохо.

– Тогда почему тебя волнует, поставлю я свою подпись или нет, если мне, похоже, все равно не избежать мук ада? – спросил Уэлби.

– Не очень-то легко вербовать новых сотрудников в штат ада, – признался демон, пожимая плечами. От этого движения слабый запах сернистого ангидрида в воздухе чуть усилился. – Каждому хочется попасть в число счастливчиков, выигравших место в раю. Шансов на выигрыш почти никаких, но люди все равно продолжают ставить на него.

Мне кажется, что ты слишком благоразумен для такой игры. А между тем осужденных душ у нас больше, нежели идей, что с ними делать, и все острее ощущается нехватка административных кадров.

Уэлби, только что оставивший службу в армии и обнаруживший, что она ничего ему не дала, кроме хромоты и прощального письма от девушки, которую почему-то все еще любил, уколол палец и подписался.

Сначала он, конечно, ознакомился с коротким текстом договора.

Подписание этого документа кровью означало, что ему, Исидору Уэлби, отныне передавалась определенная часть демонической власти. В документе подробно не раскрывалось, как обращаться с данными ему сверхъестественными силами, о механизме действия которых также многое умалчивалось. Но все его желания, тем не менее, исполнялись бы таким образом, что их воплощение в реальность казалось бы вполне обычным делом и ни у кого не вызывало бы подозрений.

Правда, ни одно желание, которое шло бы вразрез с высшими целями и замыслами относительно развития человеческой истории, осуществиться бы не смогло.

При чтении этого пункта Уэлби поднял брови.

Шапур кашлянул.

– Мера предосторожности, навязанная нам... э-э... свыше. Ты здраво мыслишь. Эти ограничения не послужат тебе помехой.

– Тут, кажется, есть и каверзное условие, – проговорил Уэлби.

– Да, что-то в этом роде. В конце концов, нам ведь надо проверить твое соответствие будущей должности. Как видишь, условие заключается в том, что по прошествии десяти лет тебя попросят выполнить для нас какое-либо задание.

Твоя демоническая сила поможет тебе легко справиться с ним. Сейчас мы не можем раскрыть тебе суть задания, но у тебя в запасе будет целых десять лет, чтобы изучить сущность демонической силы, заключенной в тебе. Смотри на все это как на вступительный тест.

– А если я не пройду его, что тогда?

– В таком случае, – сказал демон, – по окончании испытания ты станешь всего лишь обычной осужденной душой. – Он был демоном, и потому при одной мысли об осужденной душе в его глазах блеснул дымящийся огонь, а когтистые пальцы конвульсивно задергались, словно он чувствовал, как они уже глубоко вонзились в человеческую плоть. Но он только учтиво добавил: – Давай же, подписывай – испытание будет простым. Нам бы хотелось видеть тебя в руководящих кадрах, нежели получить еще одного безработного подсобника.

Уэлби, полного грустных раздумий о своей недосягаемой любимой, мало беспокоило, что произойдет через десять лет. И он подписался.

Однако десять лет пролетели довольно быстро. Исидор Уэлби никогда не терял трезвости мышления, как и предсказывал демон, и дела его шли в гору.

Уэлби поступил на работу и, поскольку всегда оказывался в нужном месте в нужное время и всегда говорил о нужном с нужным человеком, его быстро продвинули по службе наверх, где он занял весьма высокий пост.

Капиталовложения, которые он делал, неизменно окупались. Его девушка, исполненная самого искреннего раскаяния и горячо обожающая его, вернулась к нему, что послужило причиной еще большей радости.

Его брак оказался счастливым и был благословлен четырьмя детьми – двумя мальчиками и двумя девочками, смышлеными и довольно хорошо воспитанными. На исходе десяти лет Уэлби достиг вершины власти, славы и богатства, а что касается его жены, то с возрастом она становилась все прекрасней.

И вот десять лет спустя после подписания договора (день в день, разумеется) он проснулся и увидел, что находится не в своей спальне, а в какой-то ужасной бронзовой комнате, страшной своей монолитностью, и рядом нет никого, кроме сгоравшего от нетерпения демона.

– Тебе нужно только выйти отсюда, и ты станешь одним из нас, – сказал Шапур. – Если ход твоих мыслей будет логичен и правилен, то задание можно выполнить с помощью твоей демонической силы. Но при одном условии: ты должен точно знать, что именно ты предпринимаешь. Сейчас тебе бы уже следовало это знать.

– Моя жена и дети будут очень встревожены моим исчезновением, – произнес Уэлби, начиная раскаиваться.

– Они увидят твой труп, – утешил его демон. – Ты будешь выглядеть так, будто умер от сердечного приступа. Тебе устроят великолепные похороны, а священник предаст тебя в руки Господни. Мы же, со своей стороны, не будем разрушать иллюзий ни его самого, ни тех, кто внимает ему. Ну давай, Уэлби, времени тебе осталось только до полудня.

В течение десяти лет Уэлби безотчетно готовился к этому моменту, и сейчас паническое чувство овладело им в гораздо меньшей степени, чем можно было бы предположить для подобной ситуации. Уэлби обвел помещение оценивающим взглядом.

– Эта комната изолирована полностью? И никаких потайных отверстий?

– Ни в стенах, ни в полу, ни в потолке нет никаких отверстий, – с профессиональной гордостью ответил демон, испытывая явное удовольствие от проделанной работы. – То же самое касается и стыков между ними. Ты сдаешься?

– Нет, нет. Дай мне время подумать.

Уэлби погрузился в размышления. В комнате, казалось, совсем не чувствовалось духоты. Скорее наоборот: Уэлби не покидало ощущение движущегося потока воздуха. Возможно, воздух проникал сквозь стены путем дематериализации. Тем же путем, видимо, сюда вошел и демон. Значит, есть шансы на то, что Уэлби и сам сможет воспользоваться дематериализацией, чтобы выйти отсюда. Он спросил об этом.

Демон ухмыльнулся.

– Дематериализация нам не подвластна. Я вошел в комнату, не дематериализуясь.

– Ты так уверен в этом?

– Комната – мое собственное творение, – самодовольно проговорил демон, – и сконструирована специально для тебя.

– И ты вошел с наружной стороны?

– Ну да.

– С помощью такой же демонической силы, какой обладаю и я?

– Совершенно верно. Ладно, давай уточним. Ты не можешь перемещаться сквозь материю, но зато можешь двигаться в любом измерении с помощью простого усилия воли. Можно перемещаться вверх, вниз, направо, налево, под углом и так далее, но сквозь материю – ничего не выйдет.

Уэлби снова задумался, а Шапур продолжал демонстрировать исключительно непоколебимую прочность массивных бронзовых стен, пола и потолка; их цельность, доведенную до абсолюта.

Уэлби ничуть не сомневался в том, что Шапур – какой бы ни была его убежденность в необходимости вербовки новых сотрудников администрации – едва сдерживал в себе порывы дьявольского восторга по поводу возможного обладания обычной осужденной душой, которой он всласть позабавится.

– У меня, по крайней мере, – в жалкой попытке пофилософствовать произнес Уэлби, – будет о чем вспоминать – о моих десяти счастливых годах.

Это несомненно послужит утешением даже для души, обреченной на все муки ада.

– Вовсе нет, – возразил демон. – Ад не был бы адом, если бы вам позволили иметь при себе утешение. Все, приобретенное вами на Земле по договору с дьяволом – как и в случае с тобой (или со мной, если на то пошло), – это как раз то, что можно было бы получить и без заключения такого договора. Если, конечно, усердно работать и полностью уповать на... э-э...

Небо. Именно это обстоятельство и придает подобным сделкам поистине демонический характер. – И демон радостно захохотал.

– То есть по-твоему выходит, что моя жена вернулась бы ко мне, даже если бы я никогда не подписывал твой контракт? – возмутился Уэлби.

– Вполне возможно, – сказал Шапур. – Все происходит по воле... э-э...

Неба, знаешь ли. А сами мы даже не пытаемся что-либо изменить.

Потрясение, которое пережил Уэлби в тот момент, очевидно, усилило его способность соображать, потому что в следующий момент он исчез. Бронзовая комната опустела, если не считать изумленного демона. Изумление сменилось безудержной яростью, когда взгляд демона упал на контракт с Уэлби, который

Шапур вплоть до сего момента держал в руке, приготовившись к финальному действию по завладению человеческой душой. В любом случае.

Прошло десять лет (день в день, разумеется) с тех пор, как Исидор Уэлби подписал свой договор с Шапуром. В кабинет Уэлби вошел разъяренный демон.

– Послушай... – начал он свирепо.

Уэлби оторвался от работы и удивленно взглянул на посетителя:

– Кто вы?

– Ты прекрасно знаешь, кто я такой, – ответил Шапур.

– Вовсе нет, – возразил Уэлби.

Демон пристально посмотрел на человека.

– Вижу, что ты говоришь правду, вот только не могу разобраться с подробностями. – Он тут же начинил мозг Уэлби событиями последних десяти лет.

– О да, – произнес Уэлби. – Я, конечно же, могу все объяснить, но ты уверен, что нам не помешают?

– Не помешают, – с мрачной решимостью заверил его демон.

– Я сидел в той закрытой со всех сторон бронзовой комнате, – начал Уэлби, – и...

– Это неважно, – вспылил демон. – Я хочу знать...

– Позволь мне, пожалуйста, рассказать все по-своему.

Демон захлопнул челюсти. От него стал распространяться едкий запах сернистого ангидрида, и Уэлби раскашлялся. Вид у него при этом был страдальческий.

– Ты не мог бы чуть отодвинуться? Благодарю... Итак, я сидел в той закрытой со всех сторон бронзовой комнате и вдруг вспомнил, как ты все время твердил об абсолютной цельности четырех стен, пола и потолка. Я тогда спросил себя: почему ты специально упоминал об этом? Что еще было там, помимо стен, пола и потолка? Ты обрисовал вполне узнаваемое трехмерное пространство.

Да, именно так: трехмерное. Комната не была замкнута в четвертом измерении. Существование ее в прошлом было не беспредельно. Ты признался, что создал ее специально для меня. Значит, если отправиться в прошлое, то в результате можно очутиться в той временной точке, в которой комнаты еще не

было, и таким образом оказаться за ее пределами.

Более того, по твоим словам, я обладал способностью перемещаться в любом измерении, а время, несомненно, можно рассматривать как одно из измерений. Во всяком случае, как только я решил двигаться по направлению к прошлому, то тут же попал в мчащийся с огромной скоростью поток событий своей жизни, повернутой вспять, и... внезапно обнаружил, что вокруг меня и в помине нет никакой бронзы.

– Как я не догадался о подобном исходе? – вскричал демон с мукой в голосе. – Другим путем ты и не смог бы ускользнуть. Что меня волнует – так это твой контракт. Раз уж ты не попадаешь в разряд обычных осужденных душ – что ж, прекрасно. Это входит в условия игры. Но ты должен стать, по меньшей мере, одним из нас, одним из сотрудников администрации. Тебе заплатили именно за это, и если я не доставлю тебя в преисподнюю, у меня будут крупные неприятности.

Уэлби пожал плечами:

– Я тебе сочувствую, конечно, но ничем помочь не могу. Ты, должно быть, смастерил ту бронзовую комнату сразу же после того, как я поставил свою подпись на документе, потому что момент моего освобождения из комнаты совпал с той временной точкой, в которой я заключал с тобой сделку. В тот момент прошлого я снова увидел тебя. И себя тоже. Ты подталкивал ко мне контракт, а с ним и иглу, которой я мог бы уколоть палец. Конечно, когда я переместился назад во времени, то уготованное мне будущее изгладилось из моей памяти, но, видимо, не совсем. Когда ты подтолкнул ко мне контракт, мне стало не по себе. Поэтому я не подписал его. Я наотрез отказался это делать.

Шапур заскрежетал зубами.

– Как же я не сообразил? Если бы вероятностные модели влияли на демонов, я бы с удовольствием переместился вместе с тобой в этот новый условный мир. Однако все, что я могу тебе сказать, – это то, что ты потерял те десять счастливых лет, которые получил от нас в качестве платы. Это меня утешает. А еще утешает то, что мы тебя все равно заполучим после твоей смерти.

– Да ну, брось, – сказал Уэлби. – Разве в аду позволительно иметь утешение? Хотя в течение десяти лет, которые я к настоящему моменту уже прожил, я ничего не знал о том, что мог бы приобрести. Но сейчас, когда ты вложил в мою голову память о тех десяти годах, которые могли бы быть, я припоминаю, как ты говорил мне в той бронзовой комнате, что демонические соглашения не могут дать больше того, что можно приобрести усердным трудом и упованием на Небо. Я трудился усердно, и я уповал.

Уэлби посмотрел на фотографию своей прекрасной жены и четверых прекрасных детей, затем окинул взглядом со вкусом подобранную роскошную обстановку своего кабинета.

– И я, возможно, сумею даже избежать ада. Тут ты тоже ничего не поделаешь – не в твоей это власти.

И демон с ужасным воплем исчез навсегда.