Текст книги "Наложница для дракона инквизитора (СИ)"
Автор книги: Айза Блэк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
Снова фотку мне в лицо тычет.
– Одно лицо, – но в голосе, едва заметно, нотка неуверенности проскользнула.
И я хватаюсь за эту нотку, как за спасательный круг в адском океане.
– Да… есть такое дело. Похожи мы с ней, понимаешь! Потому и взяли меня, что без сто грамм не разобраться. Не отличить. Сама офигела, когда ее фотки увидела. Они еще мне прическу замутили, макияж сделали, ее повадки учить заставили. Меня месяц готовили!
Смотрю в его глаза. Хочу, чтоб почувствовал, не вру!
– И кто ты? – то на меня, то на фотку зыркает.
– Мыша… – всхлипываю.
– Кто? – чую, терять терпение начинает. Губы в ухмылке кривит.
– Так прозвали на улице… Мыша… белая, маленькая, в каждую щель пролезть могу…
Над нами вороны летают, крыльями машут, ветер поднимают, словно паникуют.
– Имя твое мирское, что ли? – нахмурился, глаза багровыми стали.
– Ты меня Златой назвал, они Мышей… – всхлипываю. Понимаю, как это все звучит странно и неправдоподобно.
– А тебя как звать?
– Не помню… Я это… три года только последние помню, а больше ничего.
– Бродяжка без памяти? – недоверие в голосе.
– Угу. Потому и согласилась на предложение заманчивое. Поверь, не я София! Давай вернемся к Патрику, папаше, ты его тряхни пару раз, он со страху правду тебе выложит!
– А никчемный червяк тот? Неужто невесту свою не признал? Или тоже в обмане участвовал?
– Так я его только на церемонии и увидела. Я в фате была. И не общались мы с ним толком. «Да, нет, не знаю» – весь разговор. И Патрик меня к этому подготовил, тетку какую–то нанял, чтобы меня правильно говорить учила, и голос мне ставила.
Передернуло меня. Тогда мне все это нравилось. В роскоши жила. Ела до отвалу. Ванная теплая под боком. Искренне считала, что счастливый билет вытянула. Плюс Патрик аванс дал, купюры карман грели. Но кто в здравом уме про такую подставу подумает?
Между нами голова Марко вклинивается, вместо носа у него клюв и тело ворона. Крыльями машет, сначала оглушительно каркает, а потом человеческим скрипучим голосом орет.
От неожиданности и страха отступаю назад и падаю на землю. Жуткий видок у него. Может, сплю я все же? Не бывает таких мутантов в природе.
– Портал сейчас закроется, нам не удержать его долго. И застрянем мы в это земле окаянной! На милость короля уповать придется. Брешет птица! Тебя, хозяин, разжалобить пытается!
– Заткнись! Я правду говорю! – медленно отползаю от зловещей красной хрени, что пасть свою еще сильней разинула. Как они это… «портал» называли, ага, как же… адская воронка…
Бежать надо. Поднимаюсь на ноги и в другую сторону припускаю. Все силы собрала. От страха ничего не вижу, не чувствую, только мчусь, как подорванная. Когда находишься на волоске от смерти, скрытые резервы организма просыпаются. И не думала, что на такую скорость способна. По камням и корягам всяким, как горная лань прыгаю, боли не чувствую. Только адреналин и страх в крови, и желание выбраться из западни смертельной.
Порыв ветра все же с ног сбивает. Падаю и прямо лицом в лужу. Поднимает меня за шкирку. Не вижу, но уже безошибочно хватку инквизиторскую определяю.
– Решила заболтать меня бреднями своими, София, – имя с таким рычанием произносит, что листва с деревьев осыпается.
– Не врала я! – отплевываюсь от воды мутной.
– Лгунья! Лгунья! – Марко около нас летает и каркает. Так что хочется голову ему скрутить, чтобы навсегда заткнулся.
– Я ж говорю, к Патрику давай сходим! – вопль с губ срывается. Отчаяние охватывает. В воздухе запах неминуемой беды летает.
– Хитро, плутовка. Хочешь, чтобы портал закрылся.
– Сказочница! – каркает сраная птица.
И уже не обращая внимания на мои вопли, тащит меня в огненную пасть. Вороны нас плотным кольцом окружают, непрерывно каркают, и белые молнии в портал метают. У инквизитора крылья за спиной появляются. Ору, так что голос срываю. Хриплю. Пробую ударить, укусить, что угодно. Внутри портала молнии, искры пламени, там пекло, и мы летим в его сердцевину.
Если я когда–то представляла себе ад, то он выглядел именно так. Жуткий запах серы и гари. Вздохнуть нереально, в легких собрался едкий дым, еще немного, и все. Финиш. Такое пекло, что кожа плавится. Не могу крикнуть. Только, как рыба, хватаю ртом раскаленный воздух.
Мы летим по огненному коридору, окутанные пламенем. Красный цвет переливается, коридор расширяется, кажется, что это какая–то завораживающая оптическая иллюзия, и это пугает до безумия. Вороны летят спереди и разрезают молниями пространство. Инквизитор прижал меня к своей груди. Я крепко обхватила его шею. Только бы не отпустил.
– Не бойся, – хриплый голос у меня над ухом.
Каждое слово пропитано нечеловеческой силой, ему веришь безоговорочно. Он словно заряжает энергией. Дует мне в нос, и я делаю судорожный вдох. Его запах проникает в легкие и уничтожает там сгустки дыма. Появляется легкость. Еще сильнее прижимаюсь. Мы словно блуждаем в открытом космосе, только в красных переливах, яркий свет, мерцание и огонь, что сплавляет нас воедино. Я перестала себя чувствовать отдельно от инквизитора. Сокрушительное по своей силе чувство и жутко пугающее.
В какой-то миг виски сдавило так, что еще немного и голова моя треснет. И огненный тоннель выплюнул нас. Мы грохнулись в траву. Сперва подумала, что ничего не изменилось, все тот же лес. К сожалению, всего лишь показалось…
Инквизитор лежит на мне, придавливает своим огромным телом. Его лицо так близко. В глазах бурлит лава, переливается причудливыми узорами, как в калейдоскоп смотрю. Кажется, могу притронуться глазами, ощутить хаотичный бег лавы, прочувствовать, как огонь в меня перетекает. В черных вертикальных зрачках дымка появляется, пушистая, окутывающая, и я словно продолжаю парить в тоннеле, только теперь окутанная дивными ощущениями эйфории, и невиданного ранее кайфа.
Он тяжело дышит, а в мои губы, словно иголки раскаленные вонзаются, вдыхаю запах железа, пороха, и понимаю, так хорошо мне никогда не было. В тело его кольчуга впивается, а сквозь нее такой жар пробивается, что плавлюсь, а боли нет, только сладкие судороги в теле.
Инквизитор не двигается, а я тону в его глазах и спасения не прошу. Только губы болят, словно ждут чего–то.
– Хозяин захотел покрыть королевскую пташку, – над ухом карканье раздается.
А вместе с голосом скрипучим возникает грохот. Да такой силы, что земля под нами ходуном ходит, подкидывает меня, и еще сильнее в инквизитора вдавливает. Сокрушительную мощь в себя впитываю. Так жарко, словно огонь все тело ласкает, и мало мне огня этого. Одежда мешает ему разгуляться.
– Похоть… на чужое позарился… – вороны продолжают галдеть.
Но и еще какой-то грохот не прекращается, а только усиливается. Отрываю взгляд от инквизитора и на небо смотрю. Над нами багровое небо. И там звезды розовые взрываются, наподобие фейерверка. Только это не спецэффекты, все вокруг – другое, природа иная, иномирская. Точно в засаду угодила.
– Я тебе сейчас клюв вырву и в задний проход затолкаю,– инквизитор с рыком поднимается и воронов взглядом испепеляет.
Листья в лесу на деревьях темно–зеленые, почти черные. Деревья ветвями шуршат так, словно в ладоши хлопают. И земля неустанно ходуном ходит, не успокаивается.
– Это что, землетрясение? – оглядываюсь по сторонам, воздух тут тяжелый, серой пахнет. С трудом дышать получается. И это багровое небо… бррр… ад… вот теперь сомнений нет…
– Небеса нас встречают, – голос у инквизитора странный. Словно он сам удивлен.
– Сколько пташек водим, ни разу лес не приветствовал. И небеса салют в нашу честь не давали. И земля в радостных стонах не содрогалась! – У Марко снова рожа наполовину человеческой стала. Он летает над нашими головами, крыльями машет, и то ли каркает, то ли хохочет.
– Все не угомонишься, птица треклятая, – рычит инквизитор.
– Ой, не к добру все это! Не к добру! – Марко отлетел на безопасное расстояние и каркает дальше.
А мне холодно стало. Сама себя обматерила последними словами, что позволила себе валяться под чудовищем и ни разу по морде его не стукнула. В размазню превратилась. Стыд и позор мне!
Тут ветер сильный поднимается и мое разодранное платье невесты колышет. Поднимает его, и по коже касаниями проходится, словно ощупывает меня.
– Быстро сгинул, нечистый. Нечего тут уши греть, – в ладоши хлопаю. И ветер мгновенно затихает. Только деревья продолжают ветвями шевелить и земля никак не успокоится.
– Она Зорака прогнала! – снова надоедливое карканье. – Неспроста! Все неспроста!
– Откуда его знаешь? – инквизитор на меня наступает, смотрит так, словно кожу живьем снять собирается.
– Кого знаю?! – тут я в ступоре. Ничего не понимаю.
– Зорак тебя испугался! – Марко на землю сел. И больше даже крыльями не машет. Уставился на меня маленькими глазками и головой качает.
– Бред… Я вас не понимаю.
– Когда платье твоё Зорак поднимал, откуда знала, как его прогнать? – инквизитор немного успокоился. Голос мягче стал.
– Вы ветру имя дали? Чудики. Сморозила первое, что в голову пришло. Все. Отстаньте вы от меня!
– Зорак никого не боится, его не прогнать. Если только… – Марко не успевает договорить, Инквизитор в мгновение ока оказывается рядом с ним, берет за шкирку и встряхивает так, что черные перья в разные стороны разлетаются.
– Докаркаешься, что верну тебя королю. Будешь сидеть на сторожевой башне денно и нощно, – отшвыривает птицу.
Марко делает несколько кувырков в воздухе и очень грациозно садится на дерево. Его обступают собратья вороны. Галдят так громко, что уши в трубочку сворачиваются.
– Марко предан хозяину! – кричит и машет крыльями в разные стороны, – Только не к королю! Только не на сторожевую башню!
– Там ведьма перья из хвоста выдергивает для зелья своего смердящего! – каркает другой ворон.
– Вот и пора вас туда сплавить, и ведьме приплатить, чтоб общипала как куриц. Раз клюв заткнуть не умеете. И свободу ценить перестали! – инквизитор полосует взглядом по траве рядом с деревом, на котором вороны расположились, и трава вспыхивает. Образуется огненный столп.
– Урок усвоен! – каркает Марко, взлетая в воздух.
– Ничего ты им не сделаешь. Только запугиваешь, – подхожу к нему и нагло ухмыляюсь. – Ты к ним привязался. И менять ничего сам не захочешь.
– Откуда познания такие? – хищно прищурился.
– Ты с ними давно таскаешься, они тебе типа друзей, а ты не предатель.
Уверенность у меня, что скорее сам он помрет, чем кого–то из приближенных в обиду даст. И странно, потому как монстр он, враг. И мне нельзя об этом забывать. И даже мысли позитивной в его сторону допускать.
Смотрит на меня, глаза посветлели. Губы едва уловимо дрогнули.
– Меньше болтай. Целее будешь, – осматривается по сторонам, принюхивается. – За мной следуй, – поворачивается ко мне спиной, идет, и деревья перед ним расступаются. А я когда прохожу, то так и норовят до меня дотронуться, как живые. То едва уловимо по коже проведут, то нагло за ногу дернут. Вороны за нами летят, но так тихо, что даже шум крыльев еле различить можно.
– И где мы вообще? Че это за место такое странное? – ускоряю шаг, пытаюсь его догнать.
– Наварра, мир драконов, – отвечает, не оборачиваясь.
– И ты типа тоже дракон? – почему-то мой бредовый вопрос совсем таким не кажется, учитывая все произошедшее со мной.
– Да.
– И король твой тоже?
– Да.
– Вот я влипла, – присвистываю. И тут же деревья сильнее шелестеть начинают. Да так, что страх противными мурашками по коже пробегает. Драконы, живые деревья, можно подумать, что дури какой опилась, но ведь трезвая. Не верится совсем. А все своими глазами вижу. – Дарки! – кричу громче, пока пыталась переварить новую информацию, отстала от него.
Резко оборачивается, глазищи черными стали.
– Кто?
– Имя твое сократила, так мне больше нравится, – пока, как вкопанный стоит, успеваю его догнать.
– Я Даркмор, память девичья куриная, – так на меня смотрит, что под кожей жар разливается, и колос стальной, по нервам режет, будоражит.
– Ага, я запомнила, так вот, Дарки, хочу тебе сказать, что влип ты по самые помидоры, – его глаза округляются, а я самодовольно добавляю. – Попал еще похлеще, чем я.
– Что ты несешь, смертная? – за спиной раздалось тихое карканье. Чую, вороны едва сдерживаются.
– Ты же к королю меня ведешь. Так вот, раз он ждет и знает Софию, то сразу раздуплится, что я не она. Меня домой отправит, а тебе зад надерет. Или как тут у вас инквизиторов наказывают, – он меня за шею хватает, а я уже не боюсь. Ничего он мне не сделает, ведь должен же в целости и сохранности доставить. Значит, сейчас я в безопасности. – А ведь я говорила тебе, предупреждала. Слушать меня надо было, Дарки. Не София я. Так что веди меня быстрее к королю. Разберемся с ним на месте, и я домой отправлюсь.
Он вдруг опускает меня на землю. И дико хохотать начинает. Даже пополам сгибается. Ох, не нравится мне этот смех, совсем не нравится.
– Предположим, не София, – голос хриплый с издевательской ноткой. – Только если король прознает, знаешь, какая участь тебя ждет?
– Домой отправит. Нафиг я ему сдалась, – пожимаю плечами.
– А тут от настроения его зависит, если под горячую руку попадешь, пришибет на месте. А если нет, то пользовать свите своей разрешит. Иль подарит кому, иль пыткам подвергнет. А если смертная в Наварру попала, ходу назад нет, заруби себе на носу, – ухмыляется. Чует инквизитор, что раунд выиграл.
– То есть ты в курсе, что я не София? – у меня глаза кровью наливаются. – Знал! И все равно меня в этот дрянной мир утащил?!
– Сомнения в конце появились, уж больно ты отличалась от той девки, что в волшебном зеркале созерцал.
– Ах ты, гнида! – набрасываюсь на него и кулаками, в грудь бью. Все по роже хочу заехать, но не дотягиваюсь. Слишком высокий и огромный, паскуда. Трехэтажным матом его крою. Даже боли в руках от ударов по кольчуге не ощущаю. Чем больше во мне злости, тем ярче его глаза пылают.
– София в танце как лебедь порхала, а ты как гусыня неуклюжая передвигаешься, – и ржет, так что листья с деревьев опадают.
Резанули его слова. И больно так под грудь врезали, что дышать нечем стало. И ведь правду сказал. София балерина. Я с ней лично незнакома. Но мне показывали и фотки, и видео ее. Как она на сцене выступала, такое вытворяла, как будто костей у нее нет. С детства танцами занимается.
Конечно, такому меня научить за месяц невозможно. Меня это и не парило. Какие танцульки, когда за три года ни разу досыта не ела? Я думала, как поскорее разделаться со спектаклем, денюшку заграбастать и свалить. Может, жизнь наконец наладить, хату снять, на работу устроиться. А вот как гаденыш инквизитор нас сравнил, задело. Он значит, ее где-то там, в зеркалах рассматривал, восхищался, а тут я неуклюжая каракатица. Вроде бы похожи мы с ней, лица один в один, а тут приходит сознание, насколько большая между нами пропасть. И как ни старайся, фальшивка все равно проигрывает. И никогда ей оригиналом не стать.
– Так чего не отпустил? Какого сюда притащил? – еще раз со всей дури кулаком ему в грудь заезжаю.
Охаю. Металл кольчуги в руку впивается.
Берет меня за запястье. Через перчатки жар опаляет. Глазами в душу пробирается, заставляет что-то болезненно сжиматься внутри. Губы приоткрыты. Какие они все же у него красивые. Контур словно кто-то специально прорисовал, нижняя губа чуть-чуть больше верхней. Эта припухлость странно на меня действует, хочется дотронуться пальцем и проверить, такие ли они гладкие на ощупь.
Мотаю головой, прерываю, зрительный контакт. Что за чушь мне в голову лезет? Мало мне геморроя на одно место? И все же, какой он без маски? Чем дольше инквизитор рядом, тем больше его эта странная амуниция меня раздражать начинает. И снова о ереси думаю. Мне бы злиться, что втянул меня в мутотень эту. Что не отпустил, даже когда поверил! Теперь только ненависть к врагу! И бред из головы своей убрать, выкинуть, сжечь, растоптать.
– У тебя кровь, – проводит пальцем по ребру моей ладони. – Больно? – голос тихий, появляется едва заметная мягкая нотка. И мне до чертиков приятно ее слышать.
– Тебе какое дело?! Иди вон лучше лебедей королю в болоте вылавливай. Отвали ты от меня, а!
Не обращает внимания на мои слова. Как будто и не слышит их. Подносит руку к губам и слизывает кровь. Раздвоенный шершавый язык скользит по моей коже, а у меня разноцветные круги перед глазами расплываются, и ноги ватными становятся. А еще странное жжение между ног и по телу волнами дрожь пробегает. Воздух вдруг в огонь превратился, легкие обжигает. А язык бесстыжий, продолжает кровь слизывать. И в голове только одна позорная мысль пульсирует: «Не останавливайся!».
– Сейчас раны затянутся, – голос шипящим стал, а глаза желтым светятся, светлые-светлые стали. Грудь вздымается, а дыхание дракона меня обволакивает, вьется вокруг, подобно облакам пуховым.
– Угомонись, хозяин! – ворон между нами вклинивается, да так плотно, что в мой приоткрытый рот его перья попадают.
– Тьфу, отвали! – вырываю свои руки. Отталкиваю птицу.
Сразу так холодно стало, словно с облаков пушистых на твердую землю шмякнулась. Нет, этот мир явно на мой мозг неправильно действует!
– Чую, смердит похотью запретной! Давно ты, хозяин, птичку не таранил. Вот отдадим эту королю, и выберешь себе по вкусу, кого покрыть,– Марко летает вокруг инквизитора. – Главный запрет нарушаешь! Королевские вещи неприкосновенны!
– Каркуша, ты мне скажи, где та ведьма живет, я сама тебя к ней отнесу и попрошу, чтоб не только перья выдернула, но и суп из тебя сварила, – подбираюсь к нему сзади, и со всей дури за хвост дергаю, так что несколько перьев у меня в руке остались. – И заруби себе на клюве своем, я не вещь. И на хрен мне ваш король не упал.
Такая злость на птицу эту гадкую взяла. Похлеще, чем на инквизитора. Задели его слова, да так запекло в груди, что аж согнулась пополам, воздух хватаю, а на глазах сырость появляется. Что я за слабачка такая!
– Я Марко! – на свой хвост оглядывается. – А будешь из своего рта подобные речи извергать, так сама в кипящем чане окажешься.
– Заткнулись, – рявкает инквизитор. – Будешь, Злата, правду свою отстаивать, гнев королевский накличешь.
И в словах его грусть отчетливо читается. Или у меня уже… того, крыша подтекает. Смотрит на меня странно, словно сам с собой какую-то борьбу ведет.
– Так нафиг ты меня притащил, не пойму?! Раз понимал, что не та.
– Он не знал точно. Портал закрывался. А без улова мы вернуться не могли, – каркает Марко.
– Нам пора, – обречено вздыхает дракон. Расправляет крылья, подхватывает меня на руки и устремляется в багровое небо.
Черные облака нас обволакивают, розовые звезды сверкают над головой, вороны по бокам галдят. Я к груди его прижимаюсь, и вдаль смотрю. А там, в облаках виднеется город. Висит в воздухе. А в самом центре города замок огромный с черными башнями возвышается. Хочется остановить время, чтобы тот город так и остался вдалеке, чтобы никогда до него не долетели. И снова глюки у меня, дракон сильнее меня к себе прижимает, а крылья едва шевелятся. Неужто тоже не хочет к городу подлетать. Нее…быть такого не может…
Глава 4
Король драконов возвращался в Наварру, сгорая от предвкушения. За сотню лет ни одна мирская особь не заставила его чресла изнывать в томительном ожидании. Была бы его воля, он забрал бы Софию немедля, тотчас. Но, увы, законы миров нерушимы.
Раз в два года ему дозволено пересекать границу. И то находиться он может только в приграничной территории игорной людской зоны. Законы магии крепко держат даже его, короля Мартегана Ренфольда третьего. Как и проклятье колдуна, запрещающее беспрепятственно бродить по земле.
Наварра, его мир, его царство, вот уже пять сотен лет переживает непростые времена. Самки драконов вымерли. А мирские девы рожают только мальчиков. Некому продолжать род. И он просто обязан разрушить неведомое проклятье.
Раз в два года, играя в карты, он набирал должников. А через год его инквизитор собирал оброк, забирал самок в Наварру. Это был единственный способ заполучить земных девушек. Никакого своеволия, нельзя просто похить понравившуюся особь. Только если ее судьба проиграна.
За это король не переживал. Никто еще не сумел его обыграть ни в одном из миров. Всегда победитель, первый во всем… кроме одного…
Ни одна самка до сих пор не понесла от него. У воинов получалось оплодотворить подаренных дев. Тех, что он, король, сам неоднократно пользовал. А его семя никак не хотело прорастать. А ведь предание гласит, как только избранница короля родит ему дочь, то воцариться мир в Наварре и кровь драконов окрепнет.
В королевстве столько славных воинов, и не могут они продолжить род свой полноценно. Наложницы рожают драконов без крыльев, слабых. Не проявляется в них в полной мере драконья кровь.
Он, как король, обязан возродить Наварру. Мартеган пойдет на все, лишь бы заполучить желанную наследницу.
В эту вылазку за отведенное ему на земле время, он планировал обыграть по меньшей мере с десяток пустоголовых, опьяненных азартом ничтожеств. Самок катастрофически не хватает в его королевстве. Воинам надобно спускать семя. И дракон, опробовав дев, в основном благосклонно разрешал пользовать их своим подданным. Столько наложниц ему самому не надобно. Интерес угас. И все мысли занимает только жажда оплодотворить.
Его он заприметил сразу, едва переступил порог игорного дома. От существа смердело рабской зависимостью. Покрасневшие глаза с лопнувшими сосудами, неустанно бегают, с завистью смотрят на счастливчиков, которым сегодня улыбнулась фортуна.
В руке существа заиграла черная коробка. Глаз дракона уловил изображение златовласого чуда, а под ним надпись «Любимая». Его словно молнией пронзило. А чресла сдавило от боли. Более ста лет он не испытывал такой жгучей потребности в самке. Она должна быть его.
Мартеган пошел прямиком к смердящему существу. Завел неспешную беседу. Угостил выпивкой. И разузнал, кто есть та прелестница. София… даже имя ее отдавало сладостью на устах. Фредерик, так назвался раб, был болтлив. И за несколько минут поведал дракону всю свою никчемную жизнь.
София, его невеста. Как такое нежное создание спуталось с этим низменным существом, было выше понимания дракона. Но он намерен исправить сию досадную оплошность. Мог бы, уже полетел в ее покои и унес в Наварру. Она должна украшать его ложе. Никак иначе.
– Гляди, что вытворяет, – раб включил черную маленькую коробку, и Мартеган обомлел. – Балерина она у меня.
София в белых одеяниях парила по сцене. Это был не танец, а настоящее волшебство. Покрыть! Немедленно покрыть! Спрятать ее ото всех, и не слезать с этой самки. Дракон истекал желанием, семя готово было немедля вырваться на волю. Дыхание участилось, словно до этого он никогда не знал женского тела. Не мог отвести взгляда от длинных ног, от рук, что подобно крыльям парили в воздухе. Совершенство. За весь свой долгий век король еще не видел создания прекраснее.
Она непременно подарит ему дочь… и сына… От мысли что в утробе Софии прорастет его семя, Мартеган обезумел. Он забыл о планах, о воинах и королевстве. Эта маленькая птичка вытеснила все. Заполнила собой разум.
Обыграть смердящее существо было проще простого. Он раб игры, а к таким карты в руки никогда не идут. Еще напоследок сделал его своим должником до скончания никчемной жизни Фредерика.
А дальше начался ад для Мартегана. По возвращении приказал ведьме восстановить в волшебном зеркале увиденный им танец. Нарушил собственные правила и позволил колдунье одним глазком заглянуть к нему в голову. Но это того стоило. Все свободное время он проводил, созерцая танец Софии. Ее портрет, отобранный у горе-жениха, всегда был с ним рядом. Это было наваждение. Безумие. И король считал дни, минуты, секунды до прибытия его Софии.
Час для открытия портала настал, его верный друг отправился в людской мир собирать оброк. Король дал инквизитору все необходимые указания. Даже портрет прелестницы от драконьего сердца оторвал. И стал выглядывать в окно, ожидание… мучительное долгое ожидание подходит к концу. Скоро, очень скоро его София будет с ним.
***
– Я не хочу туда! – выкрикиваю. Чем ближе мы подлетам, тем сильнее меня охватывает отчаяние.
Еще и странное чувство в груди не дает покоя. Гнетет предстоящая разлука. Но это ведь неправильно, он враг! Гадкий дракон, похитивший меня! Он пересрал мою жизнь!
– Лучше прими свою судьбу, – голос звучит глухо.
– Дарки! Это не моя судьба, и ты это прекрасно знаешь!
– Не называй меня так, – из груди раздается рычание и приятно щекочет мне кожу, даже через ободранное грязное свадебное платье.
– Давай, поедем к этому королю, объясним, что случилась ошибочка. Я пережду спокойно время до открытия портала. Обещаю, буду тихой, не создам проблем. И ты меня назад закинешь. Все же так просто! – жалобно прошу. Да, сейчас я готова к унижениям, только бы не оказаться в лапах неведомого короля.
Я не тешу себя иллюзиями, прекрасно понимаю, что крылатый монарх ждет меня не болтологию разводить. Опрокинет и отымеет. И плевать ему на мои желания. Судя по разговорам, схема у них рабочая, отточена до идеала. А вот сама мысль, что руки неизвестного существа прикоснуться ко мне, вызывает приступ паники. Как я после этого смогу жить? Как смирюсь с этой ролью? Я даже на улице никогда не велась на подобные предложения, сколько бы баблишка ни предлагали. А местные сутенеры заманивали. Пытались. Но нет. Лучше голодать, чем тело вот так марать. И что теперь? Выходит, все зря… я стану подстилкой короля… а когда он наиграется… тьфу… дальше даже думать страшно…
И пока выход я вижу только один – инквизитор. Пусть слабая, но надежда. Вдруг спасет?
– У тебя один путь – смиренно покорится. И молчать, – хмыкает. – Что для тебя несвойственно. Только… Злата, – тяжелый вздох вырывается из груди. – Если прознает он правду, гнев короля никому будет неподвластно остановить.
– То есть и тебя прикокошит? Да? За свою шкуру боишься? – пинаю его локтем под ребра. И сама вою от боли. Дрянная кольчуга. – Трусливая тварь ты, инквизитор.
– Тебя растерзает, дурочка, – сказал так, что в груди что-то дернулось, запекло. Интонация в голосе иная, удущающе-приятная. Словно одними словами веревку на шею надел, и мне нечем дышать, и от этого почему-то дрожь по телу проходит, мурашки по коже табунами бегут. Но ведь должна кипеть от злости. А я теряю хватку, раскисаю. И даже от этого его «дурочка» на глазах слезы умиления. Не похоже это на меня, вот совсем. Мне эти все сантименты до одного места всегда были.
– Он же король, должен дружить с головой. Просекать фишку, что иногда в планах бывают сбои, – шмыгаю носом.
Вжимаюсь в него еще сильнее. Мы приземлились на остров. Там вдали, окруженный стеной огня, возвышается жуткий замок, напоминающий дракона с разинутой пастью. Бррр… не хочу туда… Как же не хочу… И бежать некуда, мы в облаках…
– Не натвори глупостей. А я… подумаю, что можно сделать… – шепнул мне на ухо, так тихо, что я не уверена, сказал ли это инквизитор, или это только игра моего воспаленного сознания.
– Дарки! Как ты не понимаешь… – уже готовлюсь произнести гневную речь.
Но черное крыло ворона затыкает мне рот.
– Тшшш…
Инквизитор ставит меня на землю. Хотя то, на чем стою, никак не назвать землей. Утопаю по щиколотки в черных облаках. Такое ощущение, что одно неверное движение, и я провалюсь, упаду. Пушистые и сырые прикосновения лишают равновесия, так что покачиваюсь, как травинка не ветру. Как тут вообще можно ходить?
Оглядываюсь по сторонам, эта черная субстанция везде. И воздух… удушливый запах серы, дыма, и при этом до костей пронизывает сыростью. Дома тут похожи на башенки. Черные или темно-коричневые.
И только теперь я понимаю, почему они замолчали. К нам идет рыжее нечто. Точнее плывет, даже не перебирая ногами по облакам. Огненные волосы развиваются во все стороны. В глаза бросается длиннющий нос и ярко-зеленые глаза. На лице не одной морщины, оно отливает бронзой, губы ярко-желтые. Возраст определить нереально. Одета в оранжевое длинное платье, а в руках у нее метла… Ведьма!
Она приближается. Смотрит неотрывно на меня. А я на ее метлу, которая оказывается не совсем метлой, а живой штуковиной со змеями на конце. Твари шипят и тянутся ко мне, открывают свои пасти, сверкают зелеными глазами. Отступаю. Готова бежать куда угодно, лишь бы дальше от этого проклятого места и змеиной ведьмы. Ничего более омерзительного я в жизни не видела. От страха даже крикнуть не могу, голос пропал. А ведьма, наоборот, в меня змеиной метлой тычет, и глаза начинают переливаться разными цветами, бормочет что-то непонятное.
– Спаси-и-ите! – голос прорезается! Ору что есть сил. – Помогите!
– Доброго Здравия, Эвджения, – инквизитор учтиво здоровается.
Ведьма не обращает на него внимания. Все подбирается ко мне. Дарки становится между нами, змеи от него отшатываются, склоняют голову. Вороны летаю вокруг нас. И сейчас мне их общество не кажется таким уж паршивым. Все реально познается в сравнении.
– Дождались! – ведьма поднимает руки вверх и машет своей змеиной метлой, – О святой огонь, она прибыла! Даркмор, ты привез избранную! Чую, расцвет Наварры близок! Она подарит дитя нашему королю!
– Чего?! Что? – присвистываю и тру глаза. И пофиг, что на них тушь и накладные ресницы.
– Избранная? – слишком громко восклицает инквизитор, и вороны каркают в недоумении.
О, не только меня новость ведьмы огорошила. Теперь я сомневаюсь, что она та за кого себя выдает. Шарлатанка! Точно! Фальшивку избранной назвать, полюбому чтоб от короля что-то отхватить. Подхалимка сраная!
У нас на улице тоже была одна типа цыганка. Цеплялась к прохожим и чушь несла, и ведь платили ей, верили. И вот эта того же поля ягодка. Только такое объяснение ее бреда приходит на ум.
– Я тоже полагала, что ты притащишь очередной пустоцвет, – ведьма сканирует меня глазами, так что чувствую, будто по мне прыгают скользкие жабы. Вздрагиваю, морщусь от омерзения, слишком реалистичные ощущения. – Впервые нюх не подвел Мартегана.
– Ты уверена? – инквизитор склоняет голову в маске, поджимает губы.
– Кого? – незнакомое имя режет слух. Оно мне уже не нравится.
– Я не ошибаюсь, Даркмор, – выпячивает длинный подбородок. – А ты, – тычет в меня пальцем с невероятно длинным ногтем. – Научись уважению, иначе худо будет. Король скор на расправу, и будет наказывать невзирая на твой статус… Хотя… – издает шипящий смех, – В целях воспитания, возможно, это и не такой плохой вариант.
