Текст книги "Наложница для дракона инквизитора (СИ)"
Автор книги: Айза Блэк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
– Рыжая, как там тебя Эв… – машу рукой, – Тьфу, неважно… заткнула бы ты свою пасть. А то каркаешь похлеще воронов.
– Эвджения всегда говорит истину, – восклицает с такой гордостью, что не удивлюсь, если лопнет, как переспевший помидор.
– Женька, ну и самомнение у тебя. Но забалтывать ты умеешь, вот король и повелся.
Инквизитор дергает меня за руку.
– Я же просил помалкивать! – рычит. Он явно в гневе. А в огненных глазах, где-то глубоко, так что сразу и не разглядеть, проглядывается обеспокоенность.
Неужель за меня переживает? Не-е-е… быть такого не может.
Ведьма подлетает ко мне. Хватает меня за подбородок, да так сильно, что слезы на глазах выступают.
– Э…в…д…ж…е…н…и…я! – каждая буква отпечатывается пощечиной у меня на щеках. – Запомни! И если у тебя слишком длинный язык, так не сомневайся, король прикажет нашему инквизитору его укоротить.
– А нос ты себе не пробовала укоротить? А то он тебе слишком много хлопот доставляет. Может, мужика бы себе быстрее нашла, а то, видно, злая такая, потому что на длинноносую никто не смотрит.
Какой же кайф смотреть, как ее лицо зеленеет. О том, что я разозлила ведьму и нажила себе врага, я подумаю позже. Что мне это еще аукнется, даже не сомневаюсь. Но промолчать, глотая оскорбления, не могу. Не привыкла я так. На улице, если сразу не обозначишь свое место, не покажешь, кого из себя представляешь, так сразу затопчут, в угол загонят.
– Ты еще приползешь на коленях. Будешь помощи просить. Если избранной назвала, не думай, что участь легкая ждет. Посоветую королю тебя в подземелье запереть, чтоб света не видела. Недостойна такая особь по королевским палатам ходить! – змеи на ее метле еще сильнее зашипели, так и норовят меня сожрать.
– Эвджения, ты не серчай на землянку, она… с перепугу, наш мир не видывала, – Марко подлетает к ведьме и голоском нежнейшим каркает.
Вот не ожидала от птицы защиты.
– Он прав. Со страху несет небылицы, – глаза Дарки пылают так сильно, что если бы мог, то уже бы сжег меня. – Дай ей время освоиться и зла не держи. Сама же говорила, приход избранной давно ждали. Так не начинай его с вражды.
Инквизитор продолжает меня взглядом испепелять. Смотрю, руки в кулаки сжал. Словно эта речь ему невероятных усилий стоила.
– Ага, потрепались и ладно, – иду на попятную. Затыкаюсь, хоть очередная фразочка в адрес ведьмы так и норовит с языка сорваться. Прикусываю его. Они за меня заступились, лучше сейчас обстановку не накалять.
Ведьма фыркает. Взмахивает змеиной метлой, и к нам подлетает дракон, маленький такой, инквизитор в человеческом обличье и то его больше. И сзади у него повозка.
– Забирайся. Пора тебя к приему готовить. Мартеган в твою честь гостей созвал, такое пиршество собирается устроить для недостойной девицы…
– Что, Женька, завидно, – прикусываю губу. Вот снова не удержалась, а у рыжей сейчас пар из ушей повалит.
– Марко, следуй с ними. Будешь сопровождать Злату,– приказывает таким голосом, что кажется, будто гром гремит. Глаза чернющими стали.
– Не надобна твоя птица, – машет метлой ведьма.
– Он наказан. И будет во дворе, пока я не решу иначе, – рыкнул, повернулся и пошел прочь. Ни разу не оглянулся…
И так паршиво стало, что едва за ним вдогонку не кинулась. Но мы уже от черных небес оторвались и летим к замку, в стан врагов. Ох, непросто мне будет выжить.
Смотрю на ворона, Марко послушно за повозкой летит, на душе паршиво, а я улыбаюсь. Все же Дарки одну не оставил…
Глава 5
Ворота замка расположены посредине. Нет никаких лестниц. Словно все указывает – если у тебя нет крыльев, тут ты беспомощное ничтожество. Деру дать не выйдет не то что из летающего города, но даже из замка.
Нас встречают два мужика у дверей. Кланяются ведьме, меня рассматривают с интересом. По зрачкам понимаю – драконы. Одежда какая-то диковинная, красно-золотые удлиненные рубахи, зауженные брюки, смахивающие на лосины. Смешные треуголки на головах, высокие сапоги и мечи.
Сам дворец переливается золотом. Так сверкает, что глазам больно. Похоже, королек любит пустить пыль в глаза. Мебель не касается пола, словно зависла в воздухе. Причудливая обстановка, везде угадывается драконья тематика, крылья, глаза, чешуя. У меня скоро на драконов начнется аллергия.
Женька тащит меня вверх по лестнице. Сама летит, а я по старинке ногами перебираю. Странно, что во дворце крылатых вообще есть лестница. Пока держу себя в руках. Сцепила зубы. Молчу. Осваиваюсь. Ведьму не злю, хотя она и без того сопит и беспрерывно фыркает. Смотрю на рыжий затылок и думаю, когда из ушей пар повалит.
И вот, мы почти взобрались на этаж, а это было не так уж и легко, учитывая количество ступеней. Вот тебе и фитнес в чистом виде. Так побегаешь пару деньков по лестницам дворца, и зад как орех будет. И о проблемах с лишним весом можно забыть. Но я бы лучше о сраном замке забыла. Но, увы, это так не работает. Свою жизнь не помню, зато вот этот весь дурдом четко в памяти оседает.
– Новенькая? – дорогу нам преграждает особа в золотом сверкающем платье. Оно такое пышное, что с трудом можно разглядеть саму девицу. Морщит нос, похожий на маленькую кнопку и придирчиво меня разглядывает. – Жуть какая…
Ну да ободранное платье, размазанная тушь, видок у меня еще тот. Но высокомерная манера коробит.
– Согласна, – повторяю за ней ее оценивающий взгляд, также морщу нос. – Жуть, разряженная клоунесса. Женька, ты бы предупреждала, а то так и от инфаркта помереть недолго.
– Ты… ты… меня клоунессой назвала? – девка багровеет. – Да ты знаешь, кто я?!
– Веришь, вообще пофиг, – пожимаю плечами.
– Она главная наложница в замке. И управляет обустройством царских палат, следит за порядком. Лурин незаменима тут, – цедит ведьма сквозь зубы. Явно симпатизирует девице.
– Ага, домработница, понятно. Это вещички на стирку тебе сбрасывать? – сзади меня клювом пинает Марко.
– Эвджения! Что она себе позволяет! Она не в курсе, что я могу с ней сделать?! – покраснела, вопит как полоумная.
– Я в курсе, натравишь на меня швабру.
– Не переживай, Лурин, скоро король лично подвергнет ее таким наказаниям, что от боли, она уже не сможет языком ворочать. Хотя я буду настаивать, чтобы и вовсе ей его отрезать, – оборачивается и зыркает на меня так, что поскальзываюсь на ступенях. И полетела бы вниз, если бы не ворон, удержавший меня.
– Чего молнии мечешь, Эвджения? Сама ведь сказала, избранная она! – каркает и летает между нами. – Королевскую собственность решила портить? Так такое даже тебе с рук не сойдет.
– Кто? Избранная? Вот ЭТО?! – теперь деваха позеленела.
– Не дави на больные мозоли, – вздыхает ведьма. – Пошли… птица права, время… король ждет…
Иду за ней, пыл немного поубавился. Реально ведь в ад меня затащили. И чего я сделаю одна против них? А как главный дракоша лапы свои распускать начнет, как отбиваться? Обхожу все еще зеленую девицу и продолжаю следовать за Женькой.
Приводят меня в золотую комнату. Мебель в воздухе повисла, стены напоминают драконью чешую. Кровать огромная, широченная, с балдахином, и мягкая… Вот бы сейчас завалиться спать и проснуться уже дома в своем мире.
А вместо этого ведьма свистит, и в комнату входят несколько девушек в фартуках и темно-серых платьях. Марко усаживается на окне.
Меня тащат в ванную комнату. Не реагируют на мои протесты, что сама могу. Женька придирчиво мою фигуру рассматривает и языком цокает. От ее взгляда холодный пот прошибает. И даже ванная у них в форме дракона, и из пасти жуткой, вода льется. Но водичка приятная, после всех приключений хочется понежиться. Эх, сейчас бы поесть и забыться. Но где там, из ванны достают, начинают причесывать. Какую-то дичь на голове творят. Локоны, завитки, дульки. Мрааак! Потом красят. Косметика у них вся какой-то тиной воняет. Чуть не стошнило. И под конец одевают в серебристое сверкающее платье. К счастью, не такое пышное, как у той девахи, но все равно, напоминаю себе барышню из средневековья. Эх, где мои джинсики любимые, да кроссовочки…
– Красивая, чертовка, – Женька вокруг меня круги наматывает. – Хоть и не заслуживаешь ты одежд роскошных.
– А я и не просила, – перевожу взгляд на Марко, он мне знаки дает, чтобы молчала.
– Неблагодарная, – водит длиннющим носом ведьма. – Ничего, король быстро тебя на место поставит. Будешь шелковой.
– И инквизитор будет? – вот какого я это спросила? Почему язык меня не слушает. Смотрю, как удлиняется физиономия ведьмы, и понимаю, что теперь сморознула реально лишнее.
Ведьма округлила глазищи, смотрит на меня пристально, душу сканирует, словно ее змеи в меня пробираются. Мысленно гоню их прочь.
– Хм… скорее всего… нет, он не любит подобных мероприятий.
– Вот и славно, достал гад, – хмурю брови, – Всю жизнь мне испоганил. Это из-за него я тут, – стараюсь, чтобы голос звучал убедительно. Но ведьму не так просто провести, вижу по физиономии, не верит.
– Ага, и потому птицу к тебе приставил. До этого никогда своих воронов никому не доверял.
– Я наказан! – машет крыльями Марко.
– Так мне и тебя приставили, и я от радости не прыгаю, – а настроение реально упало на несколько градусов. По двум причинам. Первое, я какого-то фига очень хочу увидеть Дарки, ощутить на себе его испепеляюсь взгляд, и второе, жутко за это на себя злюсь.
Ведьма посмотрела на нас с вороном подозрительно. Потом на метлу свою кинула взгляд, змеюки зашипели и стали тянуться к хозяйке.
– Пошли, – буркнула себе под нос.
Иду за ней, Марко летит следом, осматриваюсь по сторонам. Бесполезно. Из этой крепости, заточенной под драконов, не выбраться. Утешаю себя мыслью, что на сабантуе королек ко мне прикасаться не станет. Не будет же он меня того… при всех… бррр.
И снова бесконечные ступени. Меня еще одели в старомодные туфли на каблуках. Они натирают ноги, спадают, приходится держаться за поручни, чтобы не грохнуться. Ведьма только подозрительно хмыкает, но молчит. Я тоже держу язык за зубами, у меня все мысли об одном, когда испытания ступеньками закончатся.
Для чего им лестница, теперь понятно. У них вся прислуга обычные мирские девушки. И им надо как-то передвигаться. Хорошо устроились крылатые твари, наших девок в рабство. Вот где безнаказанность процветает.
Мы взобрались на последний этаж. Наверное… Тут сложно что-то разобрать, а от обилия золотого цвета вообще перестала различать местность. Рябит в глазах. Сейчас бы упасть на пол и чтобы никто не трогал.
Женька заводит меня в огромный зал. Тут все еще сильней сверкает, стены отделаны разноцветными камнями. Народу тьма. И все пестрые, сверкающие. Летающие маленькие столики с едой и напитками. И в конце зала трон, конечно же, золотой и громадный. В форме дракона с разинутой пастью, и в этой пасти восседает виновник моего кошмара.
В темно-синей парчовой одежде. Удивительно, почему не золото? С короной на голове, а вместо зубьев маленькие головы драконов. Темно-каштановые волосы до плеч. Прямой нос, высокие скулы, светло-желтые глаза с вертикальными зрачками. Он мог бы быть симпатичным, если бы не был для меня таким отвратным. Это как блюдо, о котором тебе говорят, что очень вкусно, а ты смотришь и содрогаешься от спазмов в желудке. Точно так же и король драконов вызывает у меня изжогу. Вроде ниче так мужик, но смотреть на него тошно.
А я ему, по всей видимости, понравилась. Глазищи засверкали, губы раскрыл, высунул кончик раздвоенного языка. Протягивает руку, усыпанную перстнями, подзывает к себе.
– Мартеган Ренфольд третий, – ведьма делает шаг вперед и падает перед самоуверенным индюком на колени. – Смею доложить, что избранная прибыла.
Улыбка на довольно тонких губах становится еще шире. И теперь его глаза уже в открытую пожирают меня.
Растерялась. Отворачиваюсь, не могу смотреть в ядовитые глаза. Обвожу зал взглядом, и только сейчас в самом дальнем углу замечаю… Дарки. Он пришел! Стоит в черной одежде, в своей неизменной маске. Причем ни у кого ее больше нет, только у него. И как я сразу его не заметила, он же, как черное пятно в этом сверкающем бардаке. И мне хочется бежать и укрыться в этой черноте. Смотрю в огненные глаза, и силы прибавляются. С трудом отвожу взгляд. Нельзя привлекать внимание, Женька итак, уже чет заподозрила.
– Подойди ко мне, София. Это торжество в твою честь, – голос у дракона низкий, повелительный, самоуверенный. Словно, когда он говорит, сам от себя тащится.
Набираю в легкие больше воздуха и шагаю к разинутой драконьей пасти.
– А зачем? – останавливаюсь напротив. Его трон почти касается пола, от дракона несет чем-то до ужаса приторным.
Я увидела Дарки, и как второе дыхание открылось. Появились силы, и растерянность как рукой сняло, точнее, взглядом огненных глаз.
– Поясни свой вопрос, София, – меня передергивает от этого имени. И эти желтые похотливые глаза вперемешку с голосом.
– Зачем ты этот цирк устроил? Не для меня явно. А чтобы показать своим прихвостням: смотрите, какую новую игрушку мне притащили, – в глазах блеснули молнии. Ну, все, я разозлила самодовольное величество.
– Опустись на колени и приветствуй своего господина! – тон изменился, яростью пропитана каждая буква.
– Чет не горю желанием, – по лицу пробегает гримаса отвращения.
Не специально, просто не смогла справиться с рефлексами. Как представила это унижение, так и поплохело.
– Я выбрал тебя, удостоил чести украсить мое ложе. Так будь достойна королевского подарка, София – задирает подбородок вверх. Кажись, дает мне шанс одуматься, исправиться и растечься лужицей у его ног. А на самом деле машет красной тряпкой перед моим носом.
Так я София. Окей. Будем говорить от ее лица.
– Можно уточнить? – широко улыбаюсь.
На что получаю царский надменный кивок головы.
– Ты забрал меня из-под венца. Без моего на то согласия разлучил меня с человеком, с которым я планировала связать свою жизнь. Не дал попрощаться с отцом, друзьями. Просто вот так уничтожил мою жизнь, растоптал все, что мне было дорого, – по мере того как говорю, челюсть у дракоши отвисает. – Приказал притащить меня в непонятную страну. И, о чудо! Удостоил своего внимания. И как, по-твоему, я должна рассыпаться в благодарностях и быть на десятом небе от счастья? Тебе не кажется, что ты мыслишь как напыщенный индюк?
– Да… да… как ты смеешь! – он открывает и закрывает рот. По залу проносится недоуменный шепот.
А я просто кайфую, что удалось стереть самоуверенное выражение с его физиономии.
– Ты не знаешь, кто такой индюк? У вас они не водятся? Попроси у подлизы Женьки, она покажет в магическом зеркале. В общем, вывод один, верни меня назад. Я тебя знать не знаю, и не понимаю, с чего вдруг я должна падать на колени и вылизывать твои, ну скажем честно, не очень привлекательные руки.
– Остановись! Что ты несешь! – шипит ведьма.
А в это время из ноздрей индюка валит дым. Походу переборщила, сейчас меня поджарят. Но лучше так, чем унижаться. Без боя не сдамся! Так и тянет обернуться, взглянуть на инквизитора. Не рискую.
– Только правду. Или королю тут принято только зад вылизывать, и еще больше раздувать его и без того зашкаливающее самомнение.
Что-то меня несет все дальше, и тормоза отказали. Понимаю, ведь, не сойдет мне это с рук. С другой стороны, Женька назвала меня избранной, значит, прибить, точно, не прибьют.
– Покорись своей судьбе, смертная. Отныне ты живешь только потому, что я разрешаю, – сверлит меня своими желтушными глазами. – Танцуй для меня!
– Чего? – отступаю назад.
– Невежда она, Мартеган, – ведьма подходит ближе к индюку. – Требуется жесткое воспитание. Тот мир плохо на нее повлиял. И она еще не осознала твое величие.
– Покажи мне свои умения. Заслужи мое снисхождение.
– Не осознала величия? Заслужить снисхождение? – меня пробирает смех. Аж пополам скручивает, не могу остановиться. – То есть, ты реально считаешь, что любая девушка должна трусики обмочить от восторга, только потому, что ты удостоил ее своего индюшиного внимания?
– Ты даже не представляешь, насколько щедр может быть наш король, и какая тебя жизнь могла бы ждать! – Женька поднимает указательный палец. – Могла бы… если бы ты не была так глупа.
– А я не проститутка, чтобы за бабло продаваться.
Не успеваю опомниться, как мои ноги отрываются от земли. Король хватает меня за талию и держит около своего лица. Вблизи его глаза напоминают реки светлых фекалий. Кажется, что тонешь в вонючих и слизких отходах.
– Или ты сейчас танцуешь, – у него такое горячее дыхание, что кожа горит. Дышать невозможно.
Я реально перегнула палку, говорил же Дарки помалкивать. Почему не слушала?
– Или?
– Я сделаю так, что ты никогда не сможешь ходить. Мне это не помешает покрывать тебя.
И по взгляду вижу, что не шутит. Влипла.
– Мартеган, не стоит воспринимать ее слова всерьез. Она еще не оправилась от перехода, разум затуманен, – голос инквизитора, как прохладный ветерок в аду.
Индюк швыряет меня на пол. Проезжаю на попе пару метров.
– Вот пусть помалкивает, и покажет, то, что умеет. Начнет искупать свою вину.
Кусаю язык до крови. Надо молчать. Жизненно необходимо не вывести его еще сильнее. Но что-то же надо делать… Как-то выкручиваться…
Индюк щелкает пальцами, ко мне подходит разодетый в петушиную одежду дракон-слуга. В это время Женька помогает мне подняться. Отбиваюсь от ее руки. Сама встану. А на подносе красуются… пуанты. Охренеть…
– Э-э-э… – вот тут голос пропал у меня. Сделал меня самодовольный индюк.
– Их специально доставили для тебя, – он уже взял себя в руки и вальяжно восседает на троне.
Глава 6
– Не стоило так утруждаться, – бормочу заплетающимся языком. Отступаю от адских штуковин.
– А теперь подари нам танец, – индюк облизывает губы раздвоенным языком. В глазах блеск появился. Он чего, завелся? Возбудился? Бр-р-р Мрак. Хорошо, что голодная, так бы одержимое желудка уже оказалось на полу.
Ищу глазами инквизитора. Он стоит немного поодаль, внешне спокоен только в глазах пожар. Мысленно молю его о помощи. Только не представляю, что он может сделать.
Я и так разозлила индюка, а если он пронюхает, что я не София, так буду долго и болезненно помирать в муках. Пощады не будет.
– Мартеган, посмотри на нее, – Дарки делает шаг вперед, тон небрежный, безразличный. – Вряд ли в этом состоянии она на что-то способна. Пусть освоится, примет свою судьбу.
– Она жила танцами, навыки выработаны до автоматизма. Наоборот, привычное занятие поможет ей прийти в чувство и принять меня как ее повелителя, – индюк заносчиво вздергивает подбородок, и все на меня косится, алчно, жадно. Походу если б не все эти дракоши, уже бы тут раздел и набросился.
Эх, спасибо, Дарки. Попытался…
Мне все тыкают поднос с пуантами. Страшно их в руку взять. Их точно на ноги одевают? Вспоминаю, как выглядят балерины, и в голову приходит очередная бредовая идея.
– Это платье не подходит. В нем невозможно танцевать.
Вместо ответа индюк щелкает пальцами, ко мне подлетает Женька, и в мгновение ока, мой наряд оказывается обрезанным до колен. Тьфу, находчивые, блин.
– Тебе еще что-то мешает? – улыбается самодовольное величество с издевкой.
Твоя поганая рожа, хочется ответить. Сдерживаюсь. Ох, как сдерживаюсь.
Беру в руки атласное орудие пыток. Тяжелые. Под попу мне упирается кресло. О, какая забота. Чтобы я легче эти кандалы напялила. Все смотрят на меня. Ну, зачем, столько внимания! Отвернитесь! Снимаю свои туфли, теперь такими паршивыми они уже не кажутся.
Есть еще слабая надежда, что размер не подойдет. Ага, счас… с моим-то счастьем. Сели как влитые. Зажали мою ножку в тиски. Это чего, надо на носочках… танцевать! Вот где фантастика и магия, как это делают балерины? В этих колодах же шаг сделать невозможно.
Одеваю треклятые пуанты очень долго. Так что индюк уже покашливает. Дрожащими руками завязываю ленточки. Дракон хлопает в ладоши, и в зале раздается музыка. Что-то классическое из моего мира. Все продумал, гад!
Последний взгляд на Дарки. Он неотрывно смотрит на меня, и сейчас сложно разобрать его эмоции.
– Ой, – закусываю губу. Поднимаюсь с кресла.
На носочки даже не пробую встать. Делаю два шага, реально как утка. Пальцы, зацементированные в капкане. Иду и каждый шаг, бьет по мозгам. Эх, взять бы эти пуанты и как следует зарядить индюку по физиономии.
Оборачиваюсь на дракона, он восседает на троне, желтые глаза похотливо святятся. Ожидает представления. Пытаюсь вспомнить, как вообще двигаются балерины? Что делают? Но в голове только плакаты, увиденные на улицах, где эти поистине героические девушки позируют в немыслимых позах.
Так надо слушать музыку. Я где-то слышала: «Отключи сознание и просто доверься музыке». Пробую. Одну руку в сторону. Вторую. Так надо жопой покрутить, что ли. Талией. Присесть. Встать. Головой мотнуть. Все делаю на одном месте, притопываю ногами в такт. Передвигаться, если на ногах кирпичи, затруднительно. Что-то на танец не похоже.
Глаза индюка округляются. Становятся все больше, а губы, наоборот, тоньше. Чет не впечатлился моим выступлением. Ладно, надо добавить остроты.
Выставляю ногу вперед. Ставлю на носочек. Была не была, устремляюсь вверх, руки поднимаю, подпрыгиваю.
– А-а-а, – как же больно. Ору, будто меня режут. Нет… так и есть, мои пальцы… адски пекут. Болят, адские штуковины их ломают.
Но вау! Я удержалась! Не упала! Победа! Напыщенный индюк покраснел, ему мои успехи не понравились. А я прям горда собой. Смогла ведь!
Только отвлеклась, и вот оно, начинаю падать, заваливаться на сторону. Всеми силами пытаюсь это предотвратить, подгоняемая неведомой силой, делаю несколько шатающихся шагов, меня кидает из стороны в сторону, земля вращается под ногами.
Ускоряюсь, летаю, балансирую, машу руками, чем не лебедь! Главное – не упасть. Уже не чувствую ног. Перед глазами мелькают лица гостей. Судорожно перебираю ногами, музыка звенит в ушах. Реально кроме нее ничего не слышу. И в завершение номера падаю в руки Дарки. Не специально, но он как-то в момент моего полета оказался ближе всех. Удержал. Прижал к себе. Губы приоткрыты, глаза чернющие, его тепло опутывает тело. Без кольчуги ощущаются рельефные мышцы, сталь под кожей. А инквизитор недурно сложен, даже лучше, чем я предполагала. Наслаждаюсь даже в такой момент, голова совсем отключается.
– Издеваться надо мной надумала! Неуважение к королю! – индюк кричит так, что чуть не оглохла. – Думаешь, тебе твой цирк сойдет с рук!
– А что не так? – поворачиваю голову, хлопаю ресницами.
Я ведь реально старалась! Ноги все стерла! И это для индюка! Сам этот жест уже дорогого стоит!
– Или слава и похвалы в твоем мире, убедили тебя в неприкосновенности! Перед незнакомыми людишками выплясывала, а перед королем устроила спектакль глумления!
Молчу. Уткнулась в грудь Дарки. Так легче держат язык за зубами. Но индюк, скотина и это просек.
– Даркмор, отпусти ее. Последний шанс, София.
Инквизитор нехотя меня отпускает. Осторожно, бережно. Но далеко не отходит, стоит рядом.
А я… все… Бобик выдохся… Пытаюсь встать на носочки и тут же падаю на пол. И подняться я больше не смогу. Так и сижу в раскорячку.
– Танец окончен, – взмахиваю рукой, – Лебедь уморился…
– Все,– изо рта индюка вылетает язык пламени.
– Мартеган, – инквизитор встает так, чтобы закрыть меня своей спиной, – Я предупреждал, что переход сильно на нее повлиял. Сильнее, чем до этого нам приходилось наблюдать. Умерь свой пыл. И подумай о будущем Наварры. Главное – наследница.
Чтоб я родила от индюка? О нет, такое невозможно в любом из миров. Лучше помереть сражаясь, чем добровольно стать его инкубатором. Но я молчу. Сморозни я такое, и моя голова будет молниеносно отделена от тела.
– Я сегодня слишком добр. И ей придется долго отрабатывать свои грехи. А пока двадцать… нет… тридцать плетей на площади позора. Чтобы разум быстрее на место встал…
– Будет сделано, – бодренько так отвечает инквизитор.
Перекидывает меня через плечо. И, попрощавшись со всеми, с невозмутимым видом покидает зал. Вот гад! Даже не попробовал торговаться, меня защитить! Хотя… кто я ему такая, ему по-любому индюк важнее.
– Сволочь! – бью его кулаком в спину. – Не забудь и себе плетей отсыпать! – как же хочется ему больно сделать, а силенок–то нет.
Дарки подходит к окну, снимает меня с плеча, прижимает к груди, расправляет крылья и как сиганет вниз, так что аж дух захватило.
Обхватываю его руками за шею, впиваюсь ногтями в кожу, хочу оставить кровавые борозды.
– Предатель! – шиплю с тихой злостью. – Чего же ты не просветил короля, что облажался, многоуважаемый инквизитор! А мне плети за что?! Что развлекала напыщенного индюка? Прикрывала твой зад? Не сдала тебя вместе с твоими птицами? Вот она, награда! – меня несет. Я слишком долго держала рот на замке, столько в душе накопилось, надо высказать все и немедленно. – И ты даже не пискнул, не попытался возразить сраному королю. Чтоб у него яйца отсохли, и никогда стручок больше не встал! – как представила, так расплылась в довольной улыбке.
– Будешь с таким неуважением и дальше отзываться о короле – лишат языка. А сегодня, считай, тебе крупно повезло, – опускается в каком-то переулке, между деревянными ветхими домиками.
Ставит меня на землю. Окидывает взглядом, так что мгновенно в жар бросает. И от этого еще больше вскипаю.
– Реально, Дарки? Для кого лучше? Для меня, или тебя и короля, двух мерзких извращенцев! Работаете в паре, ты кайф получаешь, оттого что хлещешь, садюга! А индюк наблюдает за реализацией своих извращений!
Наклоняюсь, снимаю адское орудие с ног, обматываю ленточки вокруг кисти, и от всего сердца замахиваюсь на инквизитора. Он гад перехватывает мою руку. С силой к себе притягивает, так что падаю ему на грудь. Поднимает мою голову за подбородок и прикасается губами к моим губам. Впечатывает меня в свой рот. Жаром обдает. Ноги ватными стали. В голове вообще дурь какая-то, мозги плавятся, тону в странных ощущениях. Он также резко отстраняется, и к своему стыду, не успеваю сдержать вздох разочарования.
Не помню, может, я когда и целовалась в прошлой жизни. Но сейчас мне конкретно крышу повело. И это он еще без языка, а что если… а-а-а, как мне жарко, как любопытно. Двойной язык, это как двойное удовольствие? Чет мои мысли вообще не в ту степь унеслись…
– Это чего такое было? – а щеки, блин, покраснели.
– Рот тебе надо же было как-то заткнуть, – усмехается победно так.
– Ты еще поплатишься, гаденыш! Не боишься индюшиного гнева?
– Жди меня, – поворачивается и скрывается в одной из хижин.
Серьезно? Ждать? Его? Пока плетью отхлестает. О, не-е-е… Даю деру. Бегу фиг знает куда. Местность незнакомая. И что буду дальше делать, понятия не имею. Но нельзя просто так покориться, свой зад под плети подставлять. А губы, предательские губы до сих пор горят. Дрянной инквизитор, все из–за него. Не индюк виноват, нет, изначально Дарки облажался, а я расхлебываю.
Бегу так быстро, что перед глазами все мелькает. Ничего не разобрать, а я только прибавляю скорость. Пока меня рука Дарки за шкирку не схватила. Не вижу, но хватку в момент распознаю.
– Отпусти, сволочь! Сам со своим королем разбирайся! Домой хочу!
– Не усложняй все, Злата, – беззлобно так. – На площади уже зрители собираются.
– Ага… площадь позора, я помню… Вот сам туда и вали! – как представила, что он меня сейчас плетью, так предательские слезы к глазам подступают. Ненавижу его! Он делает меня слабой! Волю ломает! И губы, я все еще чувствую его вкус! Во что я вляпалась… – Скажи, что я сбежала. Сиганула вниз из города вашего проклятого, с птичками в облаках резвлюсь. Придумай отмазку, Дарки!
– Помолчи, Злата. И слушай меня, – снова поднимет на руки и тащит к площади. Изверг! – Доверься, – шепчет совсем тихо.
– А, счас… запихнуть бы тебе эти пуанты в задницу, и бантиком ленточки завязать, чтобы понял, каково мне было! Бесчувственный чурбан и извращенец! Мало тебе моей боли! Еще захотел!
И уже вижу площадь эту треклятую. И любопытные рожи собрались. Как я это переживу?
Глава 7
И вон он, индюк, во всем своем величии восседает на троне. Даже на площади трон ему сооружен. К счастью, на самом верху, вдалеке от всего действа. А Дарки меня ведет к деревянным доскам, на которых установлен столб.
– Всем разойтись! – грозно рычит. Разгоняет помощников, привязавших меня.
Больше не вижу короля. Меня к нему спиной поставили. Показываю ему средний палец, и связанные руки не помеха. Мразота, никогда не забуду этого унижения! Он еще ответит, не знаю как, но отомщу. Раз я походу надолго застряла в этом говенном мире.
– И тебе не прощу! Предатель! – шиплю.
Так нельзя плакать. Нельзя показывать, как они меня этим задели. А оно сложно, когда та девица, домохозяйка или как там ее, стоит в окружении таких же куриц в необъятных платьях и ржет. Смотрят на меня и обсуждают, искривляют свои накрашенные рты в шакальих усмешках.
Инквизитор разрывает платье на моей спине.
– Гнида, – жаль, что не могу посмотреть в его предательские глазищи.
Не боль страшит, а вот это все унизительно представление. Как они упиваются чужой болью.
Кожаная перчатка скользит по спине, мимолетное, едва уловимое касание, вздрагиваю.
Раздается свист хлыста. Зажмуриваюсь. Готовлюсь к боли. Ничего не чувствую. Наверно от шока. Снова звук хлыста, раздирающего воздух… и ничего. Боли нет. Вообще, ничего нет.
Не поняла. Кручу головой. Хочу обернуться, и не получается, путы не дают. Что вообще происходит?!
– Кричи, – доносится голос инквизитора вместе с очередным ударом хлыста.
На пол брызжет кровь. Но я по-прежнему ничего не чувствую… Хм… Ах да, кричать.
– Проклятый индюк, чтоб тебя на шашлык пустили за мои муки! Гнида ты поганая! – стараюсь горланить как можно громче. Верчу головой в разные стороны. – Тварюка бессердечная, чтоб ты импотентом стал!
На деревянные доски снова падают капли крови. Девки и другие гости-извращуги, слюни пускают от умиления.
–Чтоб каждый из вас на моем месте побывал! Ох, как больно… О-о-о, – завываю,– Вечного вам несварения желудка! Ничего, я еще вам в кошмарных снах приходить буду! Все пожалеете!
– Заткнись, – снова голос инквизитора.
– Ты сам сказал кричать…
– Стоны, дурочка… без слов…
Ага, ладно. Буду звуки издавать. Но если он мне все же шкурку попортил и просто обезболил, обрушится на него мой гнев. Отомщу самым гадким и неожиданным способом.
Губы мимо воли разъезжаются в глупой улыбке «Дурочка». Вроде бы паршивое слово, а сердце ласкает.
– Индюк, ты ничтожество! Не так расположения женщины добиваются! – эх, не удержалась. Все же выкрикнула, когда хлыст в очередной раз над ухом засвистел.
– Не закапывай себя, – Дарки негодует.
Ладно, ладно, продолжаю изображать адскую боль. Но все же мой позор инквизитору с рук не сойдет. Не прощен. Виноват. Вину не загладил!
