Текст книги "Непобедимый Боло"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Он отполз подальше внутрь раковины, когда бой приблизился. Мертвый пого был единственным, что давало ему хоть какое-то укрытие. Сплю? Я все еще в трупе. Сплю...

Он устроился поудобнее. Нога не сгибалась.

Мир всколыхнулся, его укрытие загудело, как стотонный колокол. Он вцепился в одно из внутренних ребер, когда это повторилось. И снова. Вспышки, казалось, проникали сквозь металлические стенки раковины. Полужидкая масса всплескивалась, окатывая его с головы до ног и швыряя к стенке.

Надо сваливать отсюда. Лора на подходе. Надо ее встретить. Прижимая свое имущество к груди, Свен пробрался сквозь колышущуюся массу к дальнему «выходу». Дюрапласовые швы обтрепались, драгоценные детали и инструменты могли вывалиться и исчезнуть в гниющей массе. Лора, дьявол, Лора! Где ты? Несси не могут держать этого гада до утра... Побоище снова отодвинулось от раковины пого, вспышки зеленели сквозь занавес листвы. Он напряг зрение и слух. Видно не было абсолютно ничего, слышен шум боя, шипение рации и разряды, когда Сейбр сметал несси. Черт!..

Но тут, при очередной вспышке сейбровского выстрела, он уловил движение громадной массы вниз по склону. Казалось, она двигалась беззвучно, все перекрывала какофония схватки.

– Лора! Открывай люк! – Он надеялся, что крик пройдет сквозь интенсивный треск разрядов, иначе конец ремонтной миссии наступит преждевременно. Он скользнул вниз, таща мешок. Обняв его и прижимая к груди, он поковылял вниз по склону холма, упал в грязь, сбитый с ног очередным шальным выстрелом, бросившим ему вслед только что покинутое укрытие. Грохот прекратился. Черт! Конец баталии... Вместо мычания несси слышались стоны и хрип. Негромко рычал Сейбр. Казалось, он не двигается. Пого между нами. Он меня не чует сквозь раковину...

Затем Сейбр взревел и, очевидно, начал поиск.

– Бог мой, Лора, LRS... – Он почти плакал, навалившись на корпус Боло и пытаясь карабкаться по лестнице, хватаясь одной рукой и на полутора ногах. Вторая рука сжимала драгоценный мешок, не прислушиваясь к воплю из дремучих глубин его подсознания: брось! Брось его, спасайся, залезай внутрь, пока лазер не располовинил тебя!

Пальцы судорожно схватились за край люка как раз в момент, когда Сейбр смахнул переднюю четверть трупа пого, открывая себе путь, и столкнул раковину вниз по склону. Свен не видел этого, но он почувствовал отдачу ответного выстрела LRS и чуть не слетел с корпуса. Он ввалился в люк и, уже падая в кабину, почувствовал сквозь щель закрывающейся крышки обжигающий жар лазерного луча.

От постоянной тряски его подташнивало.

– Больше света сюда, Лора, – пробормотал Свен, сжимая зубы и сглатывая, стараясь унять дрожь в руках.

Трясла его лихорадка или близость Сейбра? Он и сам не знал. На раздумья не было времени. Полностью вооруженный и оснащенный Сейбр был сильнее старого Боло со сломанным «Хеллбором». Воспользоваться аптечкой не было времени. Может, она вообще больше не понадобится. Скользкие пальцы тряслись еще и от усталости.

LRS включил дополнительное освещение в секции управления орудием и подпрыгнул на чем-то слишком крупном. Свен подскочил от толчка и стукнулся головой, в третий раз выронив винт, закатившийся в узкую щель.

– Не могу понять, как такая громадная машина умудряется иметь столько крошечных, недоступных, пальцеломных закутков.– Он снова стукнулся о край кожуха, когда машина преодолевала скос на местности.

– Ремонт продолжается очень долго, техник Тодд, – перебил Боло, едва слышимый в наушниках.

Звон, тупой удар, поток проклятий.

– Лора! – Свен выполз, покрытый поверх гнили пого слоем смазки, придерживая левую руку правой.– В моем распоряжении обычно четыре помощника и небольшой робот-манипулятор, когда я выполняю такую работу...– Голос звучал почти истерически.– Пол обычно не танцует подо мной. Ремонт на ходу – нечто очень сложное. Пойми это и... иди пописай вверх по проволоке.

– Я не могу исполнить этот приказ, техник Тодд. У меня нет мочеиспускательного тракта, хотя и имеются запасы различного длинномерного проката. Следует также отметить, что условия тяготения этого мира делают нецелесообразным мочеиспускание вверх. Прошу видоизменить приказ.

– Тогда заткнись пока.– Этот приказ Лора была в состоянии выполнить.

В его ушах пела лихорадка, кабина расплывалась и раскачивалась еще сильнее, чем от гонки по местности.

Он не хотел думать о вони, которая от него исходила. К счастью, его нос отказывался ее ощущать. Свен покачнулся, ухватился за край панели. Пол выпрямился, и он подобрал винтовой домкрат, который использовал для установки доставленной тяги на место.

– Ч... зар... заело!

– Техник Тодд, позвольте сообщить, что Кей-Сейбр находится на удалении в один километр.

Наилучшее расстояние для боя.

– СПАСИБО!.. Позволяю сообщить... Ты уже сообщила Черт, я не могу зафиксировать это в такой чехарде. Лора, нас поджарят, если ты не сгладишь ход.

– Здесь немножко жарко из-за применения оружия.

– Да нет... – Он замолчал. – Лора, детка, найди стадо пого.

– Но они побегут от стрельбы, техник.

– Побежим с ними. ДАВАЙ!

– Исполняю.

– Это-то самые смертельные салочки в моей жизни,– пробормотал он, снова ловя разгуливающий по полу винт.

– Техник?

– Что?

– Что такое «салочки»?

Он умудрился поймать винт.

– Как? А, это детская игра. Дети бегают, стараясь, чтобы их не коснулся один, специально для этого назначенный. Он «водит». «Тебе водить!» – кричит он, если хлопнет кого-нибудь, и передает ему свои функции. В нашем случае водим мы, только пока как раз этот Сейбр старается нас «засалить».

– Понятно.

Его высказывания в течение следующих десяти минут были эмоциональными, но безадресными, поэтому Боло на них не реагировал.

– Ах сукинтысын... Лора, попытайся вбок.– Скрежет, машина двинулась, задержалась, двинулась снова.– Так держать! – Он нырнул в мешок, охнул, когда машина дернулась, растянулся на полу.– Дьявол!

– Выстрел главного калибра Кей-Сейбра. Он делает восемьдесят километров в час.

– Тогда делай девяносто! – Он нащупал жестянку на самом дне мешка.– Нашел!.. Знаешь, Лора, почти все на свете можно сделать с помощью смазки и клейкой ленты.– Он обильно смазал механизм, но все осталось по-прежнему. – Черт.

– Техник Тодд, предлагаю удар в левый задний угол тяги стабилизатора, масса – один фунт, скорость – тридцать километров в час.

– Отлично. – Точный удар кулаком, и механизм поворота плавно пошел, подчиняясь сигналу управления.

– Удовлетворяет требованиям, техник Тодд?

Свен сосал трещину в коже ладони, образовавшуюся в результате ремонтного удара. Он наклонился к миниатюрному портрету молодой женщины в викторианском наряде, помещенному на панели ручного управления. Овальный портрет был окружен кружевной рамочкой.

– Удовлетворяет, черт! – Он тяжело осел назад, в удобное стабилизированное кресло; кабина дрожала, его инструменты дребезжали на полу.

– Кей-Сейбр в половине километра, расстояние сокращается.

– А мне еще искать блох в твоей вертикальной наводке!

– Полагаю, вам следует это сделать, техник Тодд.

– Кто бы спорил!

Через несколько мгновений, когда Свен вытащил тестер, Боло отметил:

– С электроникой все в порядке. Механизм заклинен механически. Были предприняты попытки расклинить, но прекращены ввиду возможного перегрева сервомоторов.

– Понятно.– Дополнительный источник освещения, прикрепленный им к одному из кронштейнов, дико дрожал и качался Кресло амортизировало толчки, обеспечивая его телу желанный покой.

– Догоняем стадо пого численностью около пятидесяти особей.– Движение Боло стало гораздо глаже.

– Хорошо. Потому что изнутри мне этого не исправить.

– Выход наружу опасен даже для персонала в броне, техник Тодд.

Свен провел рукой по слипшимся жестким волосам.

– Знаю. Открой верхний люк.

– Я рекомендую не делать этого, техник Тодд

– Заткнись и выполняй, Лора. Без «Хеллбора» нам конец. Ты это понимаешь.

– Да, техник Тод д.

Люк разгерметизировался и поехал в сторону, впустив звук, заставивший Свена прижать к ушам ладони, несмотря на наушники-заглушки. Пого вокруг них мычали в ужасе и бешенстве, прорываясь сквозь лес плачущих деревьев. Казалось, его окружает поле оживших валунов, вышибающих искры друг из друга. Одна из искр притянула выстрел сзади, жертва истошно завопила от боли.

Свен натянул рабочие перчатки.

– Поддерживай огонь в очаге, Лора. Я скоро вернусь.

Он вылез во тьму, под дождь. Вопли пого действовали на него почти так же, как и тряска корпуса. Тьма как будто подтверждала, что он еще долго ни на что не будет годен. Он заскрежетал зубами. Хватит! Я сделаю это! Черт бы взял этих Шань!

Он пока не включал свет, чтобы не привлечь Сейбр. Рация была включена, чтобы Лора могла предупреждать о своих маневрах,– спокойный голос на фоне завывания пого и разрывов снарядов: Сейбр бил по стаду. Грязь, смешанная с дождем, опускалась на его голову, которую он даже не мог прикрыть рукой. Свен ссутулился, прилипнув к стволу, затем начал продвигаться вперед. Дождь хлестал его по спине, грязь летела на отражатели гусениц Боло и рассеивалась по корпусу, делая его опасно скользким. Как будто скачешь верхом на мокром несси. К счастью, в этой скачке можно было держаться за скобы на корпусе. Несмотря на дождь, корпус Лоры был горячим. Он чертыхнулся, прикоснувшись к горячему дюралю. Интересно, какую дозу я схвачу...

Он взглянул на маячащие над ним головы пого, выделяющиеся во тьме еще более темными полосами на фоне облачного неба. Может быть, я брежу... Было страшно холодно, он с трудом удерживался на корпусе Лоры. Ноги на мгновение полностью взлетели в воздух, потом грохнулись обратно. Если свалюсь – мгновенно фарш. Ему уже не подняться, и пого размозжат его, даже не заметив.

Над облаками мелькали молнии, но грома не было слышно за всем этим адским шумом вокруг Боло. Свен снова вжался в корпус, когда LRS нырнул в рощицу папоротниковых деревьев, после которой пропахал небольшое болотце. Бык стада атаковал Кей-Сейбра, судя по звукам. Три выстрела, и ночь наполнилась кусочками мяса, падающими с неба вместе с дождем.

Свена затошнило.

Не снимая перчатки, он нащупал неисправность, мигая, освободил глаза от грязи и попытался что-нибудь разглядеть. Потом рискнул включить свет. В желтом световом конусе, опустившемся на башню, он увидел деформацию дюраля, зажавшего ствол.

– Кувалду, – сказал он больше для себя, чем для Боло.

Когда он протянул руку, чтобы забрать инструменты, в бок LRS ткнулся снаряд, потрясший его корпус. Завопив, Свен взлетел вперед и вверх, с вывернутой рукой, обхватившей скобу. Брошенный прямо на ствол, он осветил головным фонариком почву далеко внизу и неясные очертания бешено двигающейся гусеницы Боло. Если он упадет, LRS не успеет остановиться.

Прекрасная смерть. Погибнуть под гусеницами собственной машины.

Задыхаясь, Свен медленно пробрался обратно. Еще один толчок ударил его о передние внешние сенсоры на корпусе. Кей-Сейбр снова выстрелил, поразив быка пого, завывшего и свалившегося на корпус Боло. Свен выключил фонарь и схватился покрепче. Машина врылась в почву и выскользнула из-под пого, подтолкнувшего их вперед.

Он вжался в углубление при выходе ствола «Хеллбора» из башни и протянул руку к набору инструментов, чтобы взять кувалду...

Никто не может расправить дюралей с помощью лишь человеческих мышц. Он наклонился, пытаясь смягчить толчки, голова шла кругом. Только один шанс.

У него один набор пальчиковых зарядов, и если они не сработают...

Он тряхнул головой, молясь, чтобы не упасть и не уронить заряды. На секунду включив свет, он закрепил заряды и задействовал их поворотом пальца. Один только шанс. Вот он. Свен пополз обратно к люку.

Приглушенные разрывы пальчиковых зарядов не были слышны на фоне общей какофонии, в которой преобладали выстрелы Кей-Сейбра, очень, очень близко. Сработало?

– Лора! – Он поднял голову и увидел очередного пого, раздираемого взрывом на части. За ним маячил Кей-Сейбр с включенными прожекторами, освещаемый пламенем горевшего на нем мха, облепившего корпус. – Лора! Люк открой!

Он видел раскаленное дуло главного калибра, обращенное в его сторону, следившее за ним. Люк открылся, он нырнул в него. Черт!

LRS в полукилометре, направление на север. В радиусе действия моей главной пушки. Моя левая гусеница повреждена, но я уничтожу Боло. Чен-Цзы выстрелил – Боло принял снаряд на корпус и увеличил скорость, догоняя стадо пого. Он больше, чем я, но он поврежден. Я уничтожу его прежде, чем он отремонтирует свой «Хеллбор». Моя главная пушка разрушила его передние сенсоры.

Пого метались вокруг Кей-Сейбра, натыкаясь на его корпус, вопя и мешая. Не было никакой возможности зафиксировать Боло. Сейбр выстрелил. Еще раз. Еще. Снова пого. Он в этом стаде, и, если мне понадобится убить их всех, я убью их всех, чтобы выйти на него. Если его боезапас и не бесконечен, то его вполне хватит, чтобы перестрелять все стадо.

Ближе. Слабая вспышка света. Да. Там. Глупые животные. Боло замедлил ход, давая стаду оторваться; человек торчит из верхнего люка. Один пого между ними – одним выстрелом Чен-Цзы сметает его прочь. Башня Боло повернулась, когда человек исчез в люке, но...

Его «Хеллбор» еще смотрит на пять градусов ниже горизонта. У человека ничего не вышло. Сейчас я прикончу его.

Ствол «Хеллбора» поднялся, зафиксировав Кей– Сейбр.

Он отремо...

Тьма и дождь превратились в яркое, как сердце молнии, белое пламя, на фоне которого Кей-Сейбр выделялся в течение мгновения, как пятно на поверхности солнца. Отдача второго выстрела осадила Боло на гусеницы, и...

...там, где стоял Сейбр, дымилась и плавилась груда развалин, шипя в потоках дождя... Воздух наполнился дымом и паром. Тишину нарушало также скрипение деформирующегося дюраля и треск мгновенно высушенной и воспламенившейся растительности.

– Салочки, – проговорил внутренний громкоговоритель Боло. – Тебе водить!

Смешно – как это светильники в кабине Боло оказались на такой высоте? Свен моргнул, снова моргнул и понял, что он уже не внутри LRS. Повернув голову, он увидел теплые белые стены и розовый ковер. И окно. Нет, я не на небе. Я все еще на Нью-Ньюфе. Идет дождь. В отдалении он услышал сигнал на посту сестры и жужжание медицинских мониторов. Госпиталь.

Экран над его кроватью пискнул и ожил. Он поднял голову.

– Лейтенант Тодд! – Перед ним был капитан-лейтенант Кристофер Хардинг, лидер повстанцев Нью– Ныофа.

– Да, сэр. – Свену казалось, что его мозг протягивается сквозь мелкое сито, и язык вместе с ним.

– Мне только что сообщили, что вы очнулись. Полагаю, вас интересует, что произошло.

– Э-э... Да, сэр.

– Вы знаете, что LRS уничтожил последний Кей-Сейбр Зи-Шаня?

– Кажется, да, сэр. – Он еще не думал об этом, но знал, что уничтожение Сейбров было приоритетной задачей. Он склонил голову на подушку. Вошла медсестра и, проверив мониторы, положила на его кровать пакет.

– Вы смогли добраться до кресла Боло, поэтому ваше состояние намного лучше, чем могло быть,– сказал Хардинг. – Но LRS не мог справиться с тем уровнем радиации, который вы получили. Поэтому вы здесь. – Свен кивнул и провел рукой по голове. Под ладонью был короткий пушок. – Вы как раз прошли стадию потери волос, лейтенант.

– Да, сэр.

Лицо Хардинга стало серьезным.

– Сопровождавшие вас посмертно представлены к Звездному Кресту.

– Спасибо, – сказал Свен, ощущая печаль.

– И вы тоже представлены к этой награде. Мы ожидаем, когда вы сможете лично прикрепить ее к корпусу LRS. – Хардинг кивнул на пакет, который принесла медсестра... – Вас, конечно, интересует, что в пакете. Откройте его. Мы все сделаем, как положено, когда жизнь на планете наладится. Сейчас мы контролируем положение благодаря вашим усилиям...– Он сделал паузу, взяв из рук помощника лист какого-то сообщения. – Когда Шань узнали, что все три их Сейбра вышли из строя, они хотели потихоньку эвакуироваться. Но мы их застали врасплох. Их мегатонный грузовик ушел, но ушел он загруженным лишь на треть. Мы захватили около семидесяти процентов их личного состава. Таким образом, у нас здесь некоторое количество военнопленных, которыми мы можем распоряжаться, пока не отправим в центр.

Свен открыл пакет, обнаружив внутри набор капитанских нашивок и древнего вида люгер.

– Поздравляю, капитан Тодд. Этот пистолет я изъял у командира сил Зи-Шань. Так как вы техник, вам, наверное, он будет интересен.

– Благодарю вас, сэр, – сказал Свен. – Когда я смогу приступить к работе над Боло? Я уверен, Лор... LRS требует серьезного внимания.

Хардинг засмеялся:

– Как только поправитесь.– Свен улыбнулся немного неуверенно. – Лора будет вас ждать, капитан. Она будет ждать.

Кристофер Сташев – ОБМЕН ОПЫТОМ

Пер. Ю.Балаяна

Титан спал и видел сны. Снилась ему война.

Рэмпарт[11]11
  Рэмпарт (от англ,rampart) – бастион, защитное сооружение.


[Закрыть], в двенадцать часов ожидается атака гарпий.

Сны возникали не из подсознания, а из памяти и сообщений воюющих товарищей, чтобы все знали, какая тактика оправдывает себя, а от какой следует отказаться.

Выделяясь на фоне неба, освещенного разрядами и взрывами, существа, отдаленно напоминающие очертаниями женские фигуры, стаей неслись по воздуху, взмахивая громадными крыльями. Эти существа несли смерть в разных ее проявлениях – в виде ракетных установок, пулеметов, тарахтевших, как сумасшедшие птицы. Снизу их украшали похожие на ятаганы когти, готовые рвать и хватать.

Громадные Боло, названные по оборонительным структурам, выкатывали навстречу врагу, врагу с крыльями и когтями, нападавшему с воздуха. Часовой, давший ксалонтиям прозвище «гарпии», обладал весьма своеобразным чувством юмора или же искаженным восприятием действительности, если он думал, что эти крылатые чешуйчатые шестиногие ящерообразные напоминают женщин. На фоне зарева, в ночное время, еще не исключалась возможность уловить легкое сходство. Выпуклость килевой кости могла быть принята за женскую грудь, головной гребень-радиатор с определенного угла зрения напоминал сложную прическу. Но при чуть более, приличном освещении становилось очевидным, что эти чудовища больше похожи на птеродактилей, чем на людей женского пола.

Вот в запахе им никак не откажешь. Воняли они действительно как гарпии из древних мифов. Им сопутствовали запахи гнили и нечистот, где бы они ни появлялись. Этим они тоже походили на орудия наказания царя Финея[12]12
  Гарпии похищали пищу у ослепленного Зевсом царя Финея.


[Закрыть].

Рэмпарт спешил им навстречу. Его гусеницы казались сплошной лентой, двигатели наполняли мир своим мощным рычанием, почти заглушавшим резкие ликующие вопли, служившие гарпиям боевым кличем. Он отвернул в сторону и заполнил небо потоком огня из пушек правого борта. Его «Хеллбор» внес достойную лепту в уничтожение противника.

Но сколько бы их ни упало с небес с пулями в сердцах, сколько бы ни сгорело в мгновенных вспышках пламени, еще тысяча пролетела сквозь его огневой экран, чтобы сбросить на него свои бомбы.

– Я ненавижу тебя с того момента, как впервые увидела, – сказала Дон.

– Аналогично, – отстреливался Ларри. – Как же мы тогда оказались в одной койке?

– Это бункер, а не койка, ты, подонок! Я не лягу с тобой в койку, даже если ты будешь единственным мужчиной во всем мире!

– Я и есть единственный мужчина в твоем мире, сейчас, – заметил Ларри. – Но не бойся, тебе не придется доказывать свое утверждение. Когда один из нас спит, другой должен бодрствовать.

– Если кто-то может спать под грохот пушек, – пробормотала Дон.

Интересной особенностью этого диалога было то, что люди, разговаривая, не смотрели друг на друга. Они сидели спиной к спине в бетонной камере двенадцать на двенадцать футов, уставившись на экраны, выдававшие им информацию от различных источников: инфракрасную, радиолокационную, звуковую и даже от визуальных сенсоров. Последний экран был настолько большим, что казался окном в окружающий мир. Однако их станция была заглублена на десять футов, наверху торчала только крыша, обугленная и облупленная, хотя два пушечных ствола, из нее торчащих, были в прекрасной рабочей форме. Не то чтобы гарпии не пытались их разбомбить, но приблизиться неподжаренным было практически невозможно.

Рано или поздно до них доберутся, они пропустят, не успеют вовремя. Или же гарпия, которую они отпугнули, вызовет корабль, и его лучи разобьют бункер, как яйцо, и мгновенно поджарят их самих.

Об этом они, конечно, думать не могли, поэтому ругались. Ругань их отвлекала, не давала думать об этом, поддерживала уровень адреналина и готовность поджарить все, что слишком приблизится к их бункеру.

У одной из стен комнаты находилась спальная полка, по ширине как раз для одного человека. Около нее расположились маленький стол, стул, электроплитка с чайником, раковина и большой запас рационов в герметичных упаковках. Запас их сжался вдвое с того дня, когда они здесь появились, но их это не беспокоило. Скорее, они удивлялись, что успели прожить так долго, чтобы съесть так много.

Друг с другом они этим удивлением не делились. Они сидели, смотрели на экраны, и время от времени одна из рук тянулась к спусковой кнопке. Случались у них запарки, случались и затишья. Во время затишья один из них мог заснуть, в то время как другой следил за обстановкой. При надобности спящего всегда можно было разбудить.

– Если ты когда-нибудь разбудишь меня для чего-нибудь, кроме дела, я начну наблюдать одна.

– И для чего же мне тебя еще будить?

Дон помолчала, пытаясь сообразить, что он хотел этим сказать. Она пришла к заключению, что в любом случае это надо расценивать как оскорбление.

– Для чего угодно. Тем более что тебе тоже надо иногда спать.

– Естественно. Следовательно, я тоже могу предположить, что ты будишь меня с предосудительными намерениями.

– А что если разбудить тебя бластером?

– Что ж, по крайней мере это будет очень быстро.

– А тебе больше ничего и не надо. – Дон хлопнула по кнопке, пушка наверху бухнула. До них этот звук донесся как приглушенный хлопок.

– Желаю бедняжке мгновенной смерти.

– Не беспокойся, у меня смерть всегда мгновенная.

– Большая смерть или маленькая?

– А велика ли гарпия?

– Тебе лучше знать, – ядовито заметил Ларри. Дон снова хлопнула по кнопке:

– Черт! Чуть не промазала! – Она пальнула еще раз. – Готово. Не хотелось бы, чтобы он страдал хоть секунду.

– О, ты очень сострадательна. Почему ты думаешь, что это «он»?

– С чего мне думать, что это «она»?

Ларри кивнул:

– Хороший вопрос. Ответа не будет. Я, правда, склонен думать, что это «оно».

– Ну, я пока не слышала о научных данных на этот счет.

– Понимаю. Я тоже давно не читал хороших книг. – Теперь Ларри нажал на спуск, и наверху снова бухнуло, и еще раз. – Что ж, когда-нибудь узнаем, если я не смоюсь до этого.

– Скорей бы. Я уже представляю твоего сменщика: высокий, красивый, мускулистый...

– Могу представить твою сменщицу. Сложение по кривым нормального распределения, волосы светлые, сладкоязычная...

– Сладкий язык тебе попадется только на сандвиче.

– Предпочел бы бараний бок без соуса.

Так они и жили. Над ними пролетали гарпии, несли бомбы, которые взрывались вместе с ними при прямом попадании. Другие парили над поверхностью, пытаясь подкрасться незаметно, запуская в их бункер ракеты и гранаты, иногда на несколько секунд нарушая обзор, но не принося вреда. Сколько бы их ни погибало, появлялись все новые, и когда– нибудь наступит момент, когда вспышки ослепят сенсоры и гарпия умудрится под лететь достаточно близко и метнуть бомбу достаточно метко. Так было с сотнями других передовых постов, так будет и с ними. Какая разница, сколько еще безмозглых счастливых «работников» погибнет? Те, в кораблях, с мозгами, сделают множество новых. Фактически они были беспомощны.

Беспомощными были Дон и Ларри. Лишь хроническая безнадежность и усталость мешали им разорвать друг друга в клочья.

Гарпии пикировали на одинокого Боло со всей поверхности неба. Боло рассекал небо огнем, взрывами, шрапнелью, разрывая нападавших в клочья, но их число, казалось, только увеличивалось от этого. Однако Рэмпарт сдерживал их под градом бомб и молний...

Пока не появились те раздутые яйца, из которых они вылуплялись, – эллипсоидные корабли, высыпавшие гарпий из своих недр. Они как бы шагали по равнине на огненных столбах, обжигая поверхность разрядами чистой энергии. Они приближались к Рэмпарту, и их удары сосредоточились на Боло.

Его главный калибр посылал снаряд за снарядом, поражая громадный корабль, в котором, по утверждению службы разведки, находилась энергетическая установка. Снаряды Боло ослабляли защиту корабля, его ракетные установки обстреливали тем временем остальные корабли, огонь которых тоже ни на мгновение не прерывался.

И вот пять из шести кораблей столпились над ним, осыпая его искусственными молниями, распространяя запах озона, затем запах раскаленной стали. Шестой корабль упал, его энергетическая установка наконец взорвалась, и плавящаяся колонна, в которую превратился «Хеллбор», направилась на другой вражеский корабль, висевший почти над ним. «Хеллбор» продолжал наводку, даже когда Боло раскалился добела... Но вот он начал плавиться, и весь его боезапас взорвался, подбросив всю долину и захватив с собой сотню-другую гарпий, жажда мщения которых была так велика, что они пренебрегли безопасностью и не отлетели на безопасное расстояние, ожидая гибели своего противника.

Но в самый момент гибели последняя обжигающая весть понеслась от Рэмпарта, подобно плавящейся стали его умирающего тела. Последнее требование, обжегшее Титана сквозь сон.

Отомсти за меняI

И Титан знал, что он будет мстить, даже если ему суждено умереть так же, как умер Рэмпарт. Ибо какой лучшей смерти может желать воин, будь то человек или машина?

Мерлон, зачистка склона.

Под крепостью и бункерами, которые ее прикрывали, туча гарпий подползала сквозь каменистую осыпь, ниже уровня автоматических пушек. Несчетной численностью и повадками они напоминали рабочих муравьев. Они были сосредоточены на единственной задаче принести как можно больше вреда, убить как можно больше людей. Их гнал коллективный разум улья, инстинктивная жажда разрушения.

Ворота выпустили Мерлона, который сразу же затопил склон огнем, фиксируя позицию, пока ворота не закрылись за ним. Он подкатил к началу склона, дула его пушек ощупывали поверхность. Он открыл огонь, и по склону понеслась волна смерти. Гарпии вопили, извивались, поджаривались, некоторые пытались зарыться, спрятаться в россыпи щебня и за чахлым кустарником. Разгневанный дракон поражал своим горячим дыханием посмевших приблизиться к его владениям. Но, даже умирая, гарпии выпускали в него ракеты. Некоторые из них попадали в цель, взрываясь на гусеницах и между ними. Одна такая ракета для него ничего не значила, но их постоянный поток прожигал броню. Мерлон продвигался по склону, прочесывая его вокруг крепости и поливая надвигающиеся толпы из передних, задних и боковых установок.

Смерть разгуливала по склону, но все новые и новые ряды гарпий ползли по обгорелым останкам себе подобных. Передние ряды уже почти добрались до крепости, когда Мерлон замкнул круг, появившись с другой стороны, «прихрамывая» из-за повреждения одного из катков правой гусеницы, тоже прожженной в нескольких местах. Его пушки сдули ящеров с бровки склона, и он медленно пошел вниз сквозь ряды нападавших, ни один из которых не пустился наутек. Они двигались навстречу своей смерти все с теми же бессмысленными воплями ликования.

Мерлон развернул свой корпус, подставив противнику левую, менее поврежденную сторону.

Пушки его продолжали свой смертоносный гул.

Но вот в небе появились громадные темные овоиды. Около полудюжины этих кораблей направилось к нему. Он отвечал огнем на огонь, но неравенство сил было слишком велико. Он еще отстреливался, когда плавился его корпус. Он также погиб. И когда от него остался лишь шлак, большие обугленные корабли подошли немного ближе и нависли вплотную над крепостью, прожигая себе путь внутрь.

Не забывай меня! Отомсти!

Я отомщу, пообещал Титан и попытался очнуться от летаргии резервного режима. Но контакты не замыкались, автоматика не срабатывала, и он снова задремал.

Больверк, прочесать в направлении семь часов – гарпии ведут подкоп.

Больверк одиноко высился посреди пустоши, выжженной его оружием – и оружием тысяч гарпий, пепел которых покрывал поверхность. Поодаль возвышалась груда обломков, останки поверженного гигантского яйца. Больверк узнал это, потому что Рэмпарт обнаружил – и передал информацию по сети – слабое место гигантских овоидов. Он поразил реактор, и корабль взорвался. Больверк сообщил остальным Боло результат и дополнительную информацию. Осталось сорок восемь кораблей.

И они направлялись к Больверку.

Но саперы подошли первыми.

Он опустил свои стволы и взрыл поверхность. Образовалась кольцевая траншея стометрового диаметра. Внутри этой окружности он осыпал поверхность бронебойными сердечниками, проходящими сквозь почву и сквозь сложенные на спине крылья. Гарпии умирали от пуль и подрывались на своих гранатах.

Но пока Больверк занимался саперами, пытавшимися подойти к нему снизу, три громадных корабля, почти невидимых на фоне ночного неба, приближались к нему сверху, применяя меры тепловой маскировки. И сенсоры Больверка, перегруженные другими задачами, не заметили врага.

И вот они уже почти над ним.

Когда они подошли почти вплотную, Больверк вскинул стволы меньших калибров, главный следовал с небольшим отставанием. Больверк открыл огонь первым, стараясь поразить самое слабое место в одном из своих противников. Но корабль повернулся вокруг своей оси и присоединился к двум другим, топча мощную наземную машину слоновьими ногами направленной энергии. Удары, один за другим, отражались от корпуса Бело, и гарпии внизу вопили и умирали, поражаемые оружием своих хозяев. Но тепло постепенно накапливалось и в корпусе Боло. А гарпии под ним, прежде чем умереть, успевали откусить еще несколько щепоток почвы.

Земля с грохотом подалась под Больверком. Это взорвались заряды, принесенные гарпиями. Окруженный огнем, провалившийся в образовавшуюся яму, Больверк потерял цель. Три корабля разили Боло, плавили почву по краям воронки, и жидкое пламя земли ласкало броню Больверка, приглашая ее молекулы слиться с ним в танце броуновского движения. Еще продолжая стрелять, гигантская машина начала плавиться. Выстрелы наугад продолжались, пока не начала плавиться внутренняя броня.

Наконец взорвалась энергетическая установка, опустошительная взрывная волна понеслась во все стороны, распространяя последний призыв:

Отомсти за меня!

Я отомщу, снова пообещал Титан, но он не мог прервать сон: в нем и вокруг него сновали техники, паявшие, зачищавшие, настраивавшие его оборудование в гонке со временем.