Текст книги "Рождество или Библия волшебника"
Автор книги: Артур Дж. Грэм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)
Артур Дж. Грэм
«Рождество
или
Библия Волшебника»
Время, как песок, сочится сквозь пальцы.
Лишь морщины, рубцы и фотографии напоминают о том, кто мы.
Мы сами себе противоречим: в глазах – надежда, в душе – сомнения.
Между сегодня и завтра – всего лишь несколько часов сна.
Да и только.
Зачем мы?
Посвящается А.В. и Г.Г.
От автора:
Эта книга была написана много лет назад, ещё в ту пору, когда моему сердцу был ближе всего запах печатных страниц, а расплывчатые ряды букв заменяли целые миры. Я был мал и резв, днями бегал с ребятами из соседнего двора по крышам гаражей, разгонял стаи ворон, а по вечерам, достав старые потрёпанные и пропахшие чернилами тетради, погружался в чудные истории дедушки Артура Грэма. Куда бы ни заносила судьба его героев, какие бы участи не ждали их на пути, я всегда был рядом, всегда был готов помочь… И лишь когда часы били одиннадцать, мне приходилось оставлять моих друзей в степях холодов, в пустынях или среди клокочущих бурь и морей, чтобы лишь с рассветом встретиться с ними снова.
А время всё шло, и я взрослел… Сначала начались старшие классы школы, затем университет, а потом и работа. Изодранные коленки и рогатка за спиной сменились деловыми костюмами, галстуками, портфелями. Ряды букв превратились в математические формулы, графики и столбики счёта.
Но невероятный дух сказок и волшебства ещё живёт на помятых страницах, и Артур так же весело улыбается мне сквозь чернильные кляксы, прося поведать его истории Вам. Мне же ничего не остаётся, как взять лупу и начать переводить мягкие и тонкие закорючки текста… Надеюсь моё изложение его истории понравится читателям, а Артур отыщет новых искателей приключений. Я же постараюсь ему в этом помочь.
Часть I
Северное сияние
Тихо падает снег. Белые хлопья кругом.
Темно-синим крылом ночь накрывает наш дом
Хвойный запах, и блеск ёлочных ярких шаров –
Это праздник пришёл. Праздник из детских снов
(Л.Львова)
Глава первая
Головка от часов «Заря»
«Срочно! Ученик-заика из 10 класса завтра будет похищен!»
Газета «Красная стрела»
Новый год. Что это? Волшебный праздник в кругу дружной семьи? Камин, и тихое потрескивание поленьев, окутанных языками нежного пламени? Пора чудес, или…?
Как правило, за неделю до Нового года в Киеве начинается массовое беспокойство живых существ женского и мужского полов: кто-то до сих пор не купил подарки, кто-то забыл о главном атрибуте праздника – ёлке, а у кого-то на уме только украшение торжественного стола. Все люди заняты исключительно своими делами. Поэтому в такие дни можно бегать по улице, дурачиться, скакать, вытворять что угодно. Всё равно тебя никто не заметит. Однако в этот день, не предвещающий, на первый взгляд, ничего необычного, случилось всё совершенно наоборот…
Кирилл Андреев, как обычно, проснулся в пять утра, пока его родители спали. Не успев выбросить из головы остатки странного сна о лилипутах и девочке Элли, он мельком пробежал по липкому полу на кухню, перехватил на ходу что-то похожее на докторскую колбасу и, быстро умывшись ледяной водой, побежал одеваться. Худощавый юноша невысокого роста с мертвенно-белым цветом кожи, надел свой любимый зелёный свитер, синие джинсы, оранжевые кроссовки, фиолетовую куртку и жёлтую шапку-ушанку. Про тёплый розовый шарф совсем забыл. Прокрался на носочках в свою комнату, сбросил вещи со стола в бежевый рюкзак и выбежал из квартиры. До школы оставалось ещё каких-то три часа – это время он всегда «коротал» на морозе.
Кирилл был простым парнем. Он ходил в обыкновенную среднюю городскую школу, учился в десятом классе, был абсолютно обычным подростком. Единственное, что его отличало от других сверстников – любовь к лилипутам и неблагополучная семья, в которой ему приходилось расти… Поэтому и вставал каждое утро так рано – не хотел встречаться с очередной «сожительницей» его отца, крепко присевшего на алкоголь. Возможно, нельзя начинать историю с тёмной стороны, но что поделаешь, если несправедливость занимает в жизни Кирилла гораздо больше места, чем ему бы того хотелось. Несмотря ни на что, юноша искренне верил: без несправедливости его жизнь казалась бы скучной и неинтересной. Вот так! И это вам не хухры-мухры!
Сегодняшнее утро даже не казалось необычным: было достаточно прохладно, лениво падал снег, солнце еще не успело проснуться, дворники подметали улицы, а хозяева гуляли со своими собаками – город медленно просыпался, зевая отходами и клубами дыма завода по изготовлению спичек и бигуди. Кирилл не спеша шёл по светлому скверу, стараясь незаметно «убить» минуты. Прекрасная погода: несмотря на столь раннее время, из-за белого покрывала, застелившего всё вокруг, было ясно и достаточно уютно. Парень шёл по кем-то протоптанной тропинке и, как всегда, думал об одном: почему из всех возможных семей планеты он родился именно в этой? И случайно вступил в какашки, которые несколько секунд назад оставил соседский бульдог Харя. Настроение было препаскудным.
Закончился парк, и начались бесконечно длинные улицы с пока закрытыми магазинами, витрины которых были украшены великолепными праздничными гирляндами и Дедами Морозами – почему-то без Снегурочек. На деревьях сверкали яркие лампочки, похожие на миллионы пьяных светлячков, усевшихся на их ветки. Всё просто кричало о том, что самый светлый праздник в году приближается. Новый год, кстати.
Кирилл посмотрел на часы, показывающие «05:28», и, ускорив шаг, завернул в грязный переулок. Там снова повернул и, пройдя ещё несколько метров, заскочил в подъезд. Поднялся на третий этаж, стараясь не обращать внимание на ободранную краску, надпись «Лена – плюшка рождественская», мусор, лежащий не ступеньках, и позвонил в красную дверь, на которой красовались яркие цифры «28». Послышались шаги, потом шум открывающегося замка.
– Ты опоздал! – крякнула какая-то старуха, по внешнему виду которой можно было понять: тётка только проснулась. – За сегодняшний день получишь вдвое меньше. Ничего не знаю. Не хочу ничего слушать. Бла-бла-бла! И вообще, у меня молоко убежало!
– Я… я… – хотел, было ответить Кирилл, но та протянула ключ и резко, прямо перед его носом, захлопнула дверь.
Кирилл спустился на первый этаж, где под лестницей была дверь, ведущая в подвал. Открыв её, он оставил свой рюкзак, взял метлу и пошёл в соседний парк. Он подрабатывал дворником на одном из участков северного района города. Местные ребята не раз устраивали увлекательные игры в «собачку», где, как можно догадаться, «собачкой» был именно Кирилл. Он должен был отбирать свою жёлтую шапку-ушанку, летающую от одного гадкого дебоширы к другому. Нередко они специально разбрасывали мусор, тщательно собранный Кириллом. За это он был вынужден выплачивать штраф своему работодателю, той глухой старой леди, которая в своей жизни делала только одно – эффектно хлопала дверью и варила молоко. Только это уже два дела. Ну и ладно.
Сегодня же парень со своей задачей справился весьма быстро. Вернув ключ Лидии Павловне, он взял заветную купюру, которую вечером планировал добавить к уже накопившимся, и отправился к метро, чтобы как можно скорее добраться до школы. Он шёл по засыпанным снегом улицам, снова разглядывая яркие витрины магазинов, смотрел на подростков, ходивших по городу в красных рождественских колпаках Санта Клауса, и старался не думать о том, что его жизнь походила на собачее дерьмо того соседского бульдога Хари, собранное в одну большую рождественскую кучу.
Когда солнце поднялось высоко, уже можно было убедиться воочию – в этот день в городе стояла воистину праздничная погода. Казалось, такой зимы уже не было последние десять лет. Сыпал лопатый снег, сковывая прохожих в своих объятиях, и почти не дул ветер. Даже уши не мёрзли! Представляете? Чтобы зимой, и не мёрзли уши… Удивительно! Нет? Хм… Утро было абсолютно спокойным. Казалось, ну что может быть лучше?
В голове у Кирилла вертелась мысль большинства подростков не только его возраста: «Кому пришло в голову, что учиться нужно в предпраздничные дни?». Чихнув и приблизившись к пешеходному переходу, юноша посмотрел по сторонам. Автомобили стояли в огромнейшей и длиннющей пробке: скорее всего, где-то произошла очередная авария, и люди перебегали через дорогу, даже не обращая внимания на красный, якобы предупреждающий об опасности, знак светофора.
Хорошо, что не нужно в школу добираться наземным транспортом, обрадовался парень, спускаясь по скользкой лестнице в глубины древнего города. Хотя метро и переходы не были древними, но так предложение звучит эффектнее. Внизу удобно располагались продавцы страшной одежды, которую парень называл «жлобской». Какая-то женщина раскладывала на грязном от растаявшего снега картоне деревянные предметы, сделанные под старину: булаву, которую «держал» сам Богдан Хмельницкий, маски Будды и не в тему лежащие приспособления для массажа пяток. Многие прохожие плевали на все эти безусловно «важные» для жизни чудо-товары. Часто посматривая на часы, они толкали друг друга и наступали на ноги, не извиняясь.
– «Красная стрела». Бесплатная утренняя пресса! – газетой прямо в лицо Кирилла ткнула молодая девушка в жёлтой униформе. – Я же сказала, бесплатная! – грубо добавила она. – Берём и идём дальше.
Видимо, она опаздывала на занятия в университет, потому что всем прохожим засовывала газету чуть ли ни в карманы.
За стеклянными дверьми, ведущими к станции метро, народ выстроился в длинную очередь. Холодный безжизненный голос сообщал, что вход к поезду временно ограничен. Однако парень протиснулся к эскалатору, и тот медленно стал спускать его вниз.
Люди ехали молча, слушая музыку и объявления всё того же бездушного голоса.
«Граждане! Только за этот месяц на нашей станции пострадало 15 человек. Ну, не толкайтесь уже! Пожалуйста. С уважением, Киев-жеде-пром-ехало»
Пассажиры не обращали внимания и на всевозможную рекламу, прикреплённую к средствам освещения. Многие листали бесплатные газеты. Как и Кирилл.
СРОЧНО! УЧЕНИК-ЗАИКА ИЗ 10 КЛАССА ЗАВТРА БУДЕТ ПОХИЩЕН!
Ученик 10-а класса средней школы города Киева Кирилл Андреев будет похищен в течение суток. Источники информации не сообщаются, передает информбюро страны без названия. К счастью, сердце у мальчика, в отличие от других ребят, останется на месте. Подробности на странице 16.
Была и фотография нашего главного героя.
Глаза у Кирилла расширились. Он вмиг перевернул газету на нужную страницу, но статьи там не оказалось – только реклама детского питания «Недоношенный Витя». Впрочем, и странного описания его похищения уже не было. На его месте стояла заметка о целительнице Бабе Наде из Таращи, которая пьёт каждое утро по два литра коровьей мочи, а питается исключительно бычьей перхотью.
Странно, подумал парень. Вероятно, показалось. Обязательно нужно вернуться к нормальному, правильному режиму и здоровому сну. Это не только мальчугану намёк, читатель.
Кирилл вышел на платформу, пройдя мимо старушки с протянутой рукой, и втиснулся в вагон только что подъехавшего метро. Двери громко захлопнулись, и поезд двинулся. Реклама и здесь пыталась обратить на себя внимание многочисленными акциями и предложениями. Были обещания, что после съедения упаковки «волшебных» таблеток похудеешь за неделю ровно вдвое; что даже можно заработать свой первый миллион, не выходя из вагона метро. Но среди всех плакатов разных форм и содержаний ему запомнился один-единственный. Странный. Чёрный, с плачущим ребёнком, и белыми буквами: «Ты следующий! Ха-ха-ха!».
Резкий переход мыслей, и странная ассоциация. Почему-то вспомнился друг Мишка – единственный друг Мишка. Кирилл не мог понять, почему тот уехал. Не предупредив. Мысли наполнились воспоминаниями… Возник яркий образ: тот вечер, когда парень попрощался с ним после школы, а на следующий день учитель сообщил, что вся семья Лещинских переехала в другой город.
Поезд, шатаясь, продолжал движение. Проехал несколько станций, сменяя незнакомые лица на такие же им подобные: серые и унылые. Голос сообщил, что следующая станция метро «Площадь Льва Толстого». Парень протиснулся к дверям. В голове что-то давило. Впрочем, как и полный мужчина, облокотивший своё тело о близ стоящих пассажиров. Вот, кому бы ни помешали «волшебные» таблетки, подумал про себя Кирилл.
Двери распахнулись, и парня вынесла бурная волна спешащих на работу жителей столицы.
Не выходя из подземного города, юноша направился через переход на другую станцию метро, ведущую к большому спортивному комплексу.
– Дари дэй, дари дэй, подай монетку, не жалей! – схватила Кирилла за руку явно нервная цыганка с густыми, как у Брежнева, бровями. – Всю правду расскажу, ничего от тебя не скрою! А за две монетки ещё и спою! А за три…
Она начала петь и хватать парня: то за плечи, то за шею, хлопала по груди. А вокруг ходили и приставали к прохожим другие цыгане. Они выхватывали прохожих из потока спешащих и тянули к стенке, чтобы «правду рассказать ясноглазым».
– Чувствую, удача тебя ждёт, – цыганка продолжала трогать Кирилла руками, – дай ладонь.
Парень, будто загипнотизированный, протянул руку. Цыганка её облизала и тут же впилась своими чёрными глазищами.
– Большие перемены тебя ждут, в небесах слава читается, Север, – говорила она уже более спокойно, отчего Кирилла будто унесло от утренней суматохи. Он ничего не слышал: ни прохожих, ни шум приближающегося метро, ни бурчание в животе. Только голос пышнобровной цыганки.
– Но будь осторожен, никому не доверяй, – продолжала она, – не будет у тебя настоящих друзей. Как и не было никогда. Это Судьба!
Она щёлкнула дважды пальцами, вернув Кирилла в сознание. Он хотел, было, протянуть заработанные утром деньги, но цыганка отказалась их брать.
– У тебя возьмёшь – на себя беду накличешь. Ещё и депортируют вдруг. А мне и здесь хорошо! Ступай!
Глупая женщина, зло подумал парень, вливаясь в рой людей, направляющихся к выходу на другую станцию метро. Глупая и чокнутая, успокаивал он себя, поднимаясь на эскалаторе.
Решив, что не стоит брать лишнего в голову, юноша вышел из подземного города. Здесь прохожих было меньше.
Толкая ногами сугробы коричневого от грязи снега, он плёлся по тротуару вдоль стоящих на остановках троллейбусов. Перешёл на другую сторону, несколько раз споткнувшись, а затем упал. Жалкое зрелище.
Школа располагалась в нескольких сотнях метров от метро. Это было трёхэтажное здание бежевого цвета с ярко-красными разводами, ограждённое невысоким железным забором. Возле входа, жадно затягиваясь дешёвыми сигаретами, курили подростки. Доносился отборный мат, на который учителя привыкли не обращать внимание. День продолжал портиться, ещё и не начавшись. Кирилл окончательно вернулся в свои мысли.
– Додик-хлюпик-каракурт явился, – вразвалочку к Кириллу подошёл Ваня Хренов – школьный хулиган. За ним устремилась и вся его компания. С виду обычные ребята: проколотые брови, носы, уши, губы; чёрные куртки с надписями «Пох!». Воспитание родителей – блеск. Можно выставлять напоказ.
– И чё мы так поздно? – вперёд вышла девушка Вани Олька Сранова. – Урок скоро начнётся.
Кирилл, не ответив, прошёл в школьный двор, получив за неотреагирование пару пендюлей.
Школьники сонно передвигались по коридорам, переодевая на ходу сменную обувь. В одном из гардеробов Кирилл оставил свои вещи и направился в класс математики.
Следующие сорок пять минут он пытался решить задачку из контрольной работы по алгебре. А часы медленно оттикивали секунды с минутами, оставшиеся до сдачи тетрадей. Символы корней и функций с разными знаками были парню совершенно далёкими и непонятными. В классе царила тишина. Едучая тишина, сжимающая в тиски всё тело, когда тяжело шевелиться. Такая тишина была только на уроках по алгебре, учителем которой была Новак Александра Борисовна – женщина, похожая на лошадь. Даже грива была.
– Сисичкин, повернись, – вскочила учительница на ноги, увидев, как кто-то на задней парте списывает у отличника, – это последнее замечание!
Класс зашумел тетрадями – списывающие не на шутку перепугались расправы грозной женщины.
Прозвенел звонок и все, как один, сдали тетради. Все, кроме Кирилла.
– Тебе особое приглашение? – крикнула женщина, подойдя к задней парте, где сидел парень.
– Я… я…
– Головка от часов «Заря», – так же громко перебила его Александра Борисовна.
Она сама выхватила у него тетрадь и, гордо подняв голову с начёсанной кверху гривой, направилась к учительскому столу.
– Поживее собираемся – урок окончен, – рявкнула она на школьников, складывающих ручки и шпаргалки в свои сумки, – быстрее!
Кто мог, схватили свои вещи и, сломя голову, выскочили из класса. Другие успели забрать только самое важное.
– Холуй, – обратилась она к Кириллу, выходящему из кабинета, – бесплатное образование не для инвалидов, – оскалилась учительница своими лошадиными зубами. – Подумай над этим.
Парень вышел, прошёл несколько шагов, остановившись посреди коридора. Толкая его, ученики направлялись в столовую и буфеты за пряниками. А он уставился в потолок: ему ничего не хотелось, полное разочарование, мысли о суициде. Это было последней каплей: чёрная полоса, которая никак не хотела заканчиваться. Неожиданно для самого себя, Кирилл развернулся и пошёл против толпы прямиком в медпункт – ему ничего не стоило взять справку, утверждающую, что у её предъявителя плохое самочувствие и больной мозг. А после, забрав свои вещи из гардероба, он покинул школу.
Домой юноша вернулся всего на несколько минут. Его «родственники» уже были, как говорится, что надо. Консистенция и количество выпитого алкоголя притупили их реакцию на корню. И не только смысловую – вследствие этого парень остался незамеченным. Он забрал накопленные деньги и некоторые имущества – сегодняшний день сделал Кирилла абсолютно свободным. Теперь он сам по себе.
Ушёл из дома, ни с кем не прощаясь.
Он не знал, куда идти. Не знал, как быть дальше. И как бы написали в умном романе, единственным его спутником было чувство одиночества. Кирилл шагал по шпалам, рельсы на которых вели прочь из города. Пропуская электрички и скорые поезда, он перескакивал с одного пути на другой.
* * *
Зимний день быстро заканчивался. Кирилл продолжал идти, пока окончательно не потемнело. Он успел перекусить, поэтому сейчас есть совершенно не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Горькая печаль. Так, наверное, тоже написали бы в умном романе. Юноша раздумывал о чём-то и, в тоже время, ни о чём. Ни друзей, ни знакомых. Некому скучать. Никому он не нужен. Пустышка в этом мире. Бесполезный человек. И ещё газета, которая пообещала, что его украдут вот-вот. Да…
Даже когда потемнело окончательно, юноша продолжал идти, оглядываясь по сторонам. Попёрся на ночь глядя, сказал бы вслух читатель. Действительно: он направлялся туда, куда глаза глядят. Он мог купить билет куда-нибудь на Юг, но что дальше? Устроиться в захолустную забегаловку или грузчиком на безымянной станции? И так прожить никчёмную жизнь?
Железнодорожный путь проходил через лес Пошлости, если верить местному жителю Фёдору, заманивающему туда юных девиц. Теперь дорогу освещал только снег и поезда, проходящие мимо. Некому было составить парню компанию…
Впереди показался свет. Кирилл быстрее направился в его сторону. Желтоватый. Манящий. Возле которого можно отдохнуть. Парень передвигал замёрзшими ногами, а свет становился всё ярче, вырисовываясь в нечто небольшое.
Подойдя ближе, он увидел мост, под которым и горело пламя в какой-то разбитой цистерне. Такой же разбитой, как и сердце нашего главного героя. Вокруг него – огня – сидели в рваных одеяниях замурзанные подростки, спасаясь от ночного холода. Они сразу увидели незваного гостя.
– Боян, ты только посмотри! – на Кирилла, наконец, обратили внимание подростки.
– Я, я… – в очередной раз проякал парень, но его тут же перебили.
– В окне любимая моя, – срифмовал один из сидящих. – Ты присаживайся, не бойся. Своих не трогаем, но чужих не любим.
Прогремел смех, эхом отбиваясь от опорных частей моста.
– Ток ты, этавот, определись с тем, кто ты, – продолжил незнакомец.
– Я, я… – якнул Кирилл.
– В остром пламени огня, – смекалисто срифмовал тот, которого назвали Бояном. – Ладно. Садись, заика.
Опустив голову, чтобы не поймать чей-то взгляд, и не снимая рюкзак, Кирилл подошёл к огню. Тепло мигом полилось по его телу, согревая замерзшие пальцы.
– Деньги есть? – снова отозвался Боян.
Но юноша не успел и головой мотнуть. Почувствовав удар, он повалился вниз.
* * *
– У тебя пенис такой необычной формы. Shapira!
Кирилл открыл глаза, чувствуя, что в его штанах находится явно не его рука. Парень находился в купе поезда, мчащегося по холмистой местности. Он лежал на верхней полке, а возле него стоял немолодой бородатый мужчина с лысой пятнистой головой.
– Никогда таких необычных не видел, – улыбаясь, продолжал ощупывать юношу мужчина.
Парень, резко придя в себя, отодвинулся к стенке, сжав ноги.
– В этом нет ничего такого, мальчик, – потёр свою бороду мужчина, – ведь половой орган мужчины – его индивидуальность. Мне-то не знать.
Мужчина сел на нижнее сидение, откупорив бутылку белого вина.
– Пока мы здесь одни, можем познакомиться, – не прятал свою улыбку странный тип, – отец Мстислав – батюшка монастыря имени святой Хвыськи Птеродактеля.
– Э-э-э…
– Могу грехи тебе отпустить, – улыбаясь, батюшка налил в одноразовые пластиковые стаканчики светлую жидкость, – нам ведь ещё сутки ехать. La tjeguf!
Кирилл, потерев место вчерашнего удара, спрыгнул с полки. Его вещи были с ним: рюкзак и куртка висели на шатающемся и державшемся на честном слове крючке.
– Так гораздо лучше, – ещё более оживился мужчина, подходя вплотную к Кириллу. – Возьми, – протянул он стаканчик, обняв парня за шею. Батюшка попытался усадить юного заику к себе на колени, когда дверь в купе распахнулась. Неожиданно. В ней показался в форменной одежде проводник.
– Проверка билетов, – вошёл работник железной дороги.
Билета у Кирилла не оказалось.
Разочарованный неудавшейся поездкой батюшка хотел договориться с проводником, но тот был непоколебим. Грустный оттого, что не с кем будет скоротать поездку, батюшка вышел из купе.
– Собирай вещи, – сказал мужчина в форме, – на следующей станции сойдёшь.
* * *
Через полчаса Кирилл сидел в зале ожидания незнакомого города Гыгыкало – название ни о чём не говорило, как и хотя бы примерное его месторасположение.
Не глядя себе под ноги, он вышел на небольшую площадь.
– Ах ты гадёныш! – вдруг прямо по голове Кирилла ударила какая-то незнакомая женщина с большим синяком под левым глазом. – Меня ограбили, держи вора! – закричала она, не отпуская куртку парня. Прохожие не обращали на это внимание. Похоже, в такой прекрасный солнечный день они просто не хотели портить себе настроение.
От неожиданности происходящего Кирилл ничего не мог понять. Всё происходило настолько быстро и резко, что он не мог прийти в себя и собраться, как следует, с мыслями. Периодически он смотрел на громогласную тётку, которая пыталась перекричать вой сирены автомобиля «Скорой помощи», застрявшей в дорожной пробке в сторону центрального автовокзала, где Степанида Капитоновна родила двойню.
Несмотря на все заявления, дама не выглядела пострадавшей, и даже намёка на это не было. Да и украсть, как уже показалось Кириллу, у неё было нечего. Это можно было понять по её внешнему виду: грязная белая, вернее, когда-то белая, куртка и масляные волосы, выкрашенные в ядовито рыжий цвет.
– Пытался ограбить порядочную женщину! – продолжила она, тыкая пальцем. – А ведь я тебе ничего не сделала.
– Я… я… – пытался оправдаться парень, но дама явно не хотела слушать.
– В чём проблема? – глянул на происходящее только что подошедший милиционер, – очередное ограбление? Уже третье за сегодняшнее утро.
– Точно, господин милиционер, – попыталась выдавить из себя слезу женщина, – а ведь я порядочная, – прикрывая свой синяк руками, она изображала горечь и разочарование от бессмысленно прожитого утра.
– Предлагаю забрать его, – сердитым тоном произнёс страж порядка.
– А как же то, что он у меня пытался украсть? – решительно настроенная на победу, дама улыбнулась своими золотыми зубами, которые прекрасно сочетались с рыжим цветом её волос.
– Ну, это довольно серьёзно, – подмигнул парню милиционер, – отдай «девушке» то, что пытался украсть, и разойдемся по-хорошему.
– Господин милиционер, – от слова «девушка» у, мягко говоря, немолодой особы появился румянец.
Медленно посыпал снег. Возможно, поэтому люди, идя с опущенными головами, продолжали не обращать внимания на беспомощного парня, куртку которого не отпускала рыжая грязноволосая дама…
– Но я… я, – снова попытался оправдаться Кирилл, – я… я…
– Мне кажется, он немного того-этого… ненормальный, – уже не прятала своё посинение под глазом проходимка, – может, его просто обыскать? – Многообещающе посмотрела она на милиционера двусмысленным взглядом.
– Я… я… – Кирилл всеми силами стремился защититься хотя бы словами. Юноша понял, что выхода нет и, собрав волю в кулак, крикнул на всю улицу. – Я НИЧЕГО НИКОГДА НЕ КРАЛ!
Подул сильный ветер, а снег посыпал сильнее. Прохожие, которые до этого думали только о своём, подняли головы, столпившись вокруг трёх действующих лиц. Похоже, многие из них уже забыли о сегодняшних планах. Ещё бы, такое яркое зрелище, за которое и платить-то не нужно. Некоторые из стоящих тут же взялись вовсю защищать Кирилла. То, что они приняли его сторону, было видно из их злобного взгляда, устремлённого в рыжеволосую грязнокурткную даму.
– Парень, отдай ей деньги, и мирно разойдёмся, – произнёс шепотом милиционер, – мне достаточно на сегодня проблем.
– Бог с Вами, господин милиционер! Какие деньги? – решилась постоять за себя женщина с синяком. – Если бы дело было в деньгах, я бы так не кричала. Он покушался на мою честь, невинность и порядочность, – сказала она это так громко, что и лениво переваливающаяся толпа, просто проходящая мимо, остановилась. Теперь людей, собравшихся посмотреть на представление, было уже сотни две. Сначала все посмотрели на парня, потом на даму, потом снова на парня.
– Да как ты посмел, мерзкий гадёныш? – влез в разговор какой-то старик. – Так это о тебе уже месяц по телевизору и радио рассказывают! И ещё вчера в газете «Красная стрела» я видел это рыло! Правда, оно потом исчезло. Но я не сумасшедший! Ты вот так, значит, средь бела дня на порядочных женщин нападаешь?
– И моя мать видела статью. Но я всё равно не заберу её из психиатрической лечебницы! – заявила худощавая леди.
– Позор всему обществу, – забормотали прохожие, – такой сопляк, а занимается подобными вещами, и что с него выйдет?
– Конечно, полноценный маньяк! – ответила старушка писклявым голосом, – меня вчера тоже пытались лишить чести. И это в двадцать первый век! Куда смотрит милиция?
– Господи, куда наш мир катится? – произнесла вторая старушка.
– Так, граждане, разойдитесь, – вклинился, наконец, милиционер. – Парень, а ты пройдёшь со мной.
Какой идиотизм, думал Кирилл, неужели только он мог здраво мыслить? Нападение на эту страшную женщину? Какая чушь. Но одно дело думать, а другое – говорить. На парня надели наручники, и милиционер провёл его через толпу, бросающую в сторону юноши грубые выражения.
– Девушка, Вам придётся проехаться с нами и написать заявление, – обращаясь к зачинщице, сказал страж порядка и поволок Кирилла дальше.
– Я… я… – только и смог произнести «лишатель чести». Парень понял, что бороться бессмысленно, поэтому он только тяжело вздохнул и молча пошёл за милиционером. Недалеко за поворотом стоял автомобиль «бобик», в который его и запихнули. Кирилл не сопротивлялся.
– Представляю заголовки завтрашней газеты «Красная стрела», – улыбнулся милиционер, – «Маньяк, месяц терроризировавший столицу и область, наконец-то пойман», – произнёс тот. – «От переживаний у насильника пропал дар речи».
Кирилл сев на заднее сидение. В такую передрягу он ещё никогда не попадал. И газета. Значит, статью видел не он один? А что, если это и есть то самое похищение?
«Бобик» с включенной сиреной погнал по тротуару, объезжая огромную автомобильную пробку. Казалось, висящие на всех магазинах таблички «С наступающим Новым годом!» старались хоть немного подбодрить парня. Да, такой праздник он запомнит надолго.
Юноша закрыл глаза и мыслями перенёсся за миллион километров отсюда – на другую планету, которую он придумал как раз для плохих случаев. Он ещё в детстве выдумал такое место, куда бы он мог переноситься при желании. Там всегда утро, всегда весна… Там всегда поют птицы, а на зелёной лужайке видны мокрые капли росы, о которые вытирают свои ноги лилипуты. А ещё здесь он… не заикается. Прекрасные мысли, в которые можно попасть лишь душой. А что же делать с телом? Кириллу стало тоскливо. Казалось, даже матушка-природа слышала его мысли, но действовала наоборот – посыпал сильный снег, и видимость из автомобиля стала практически нулевой. Подул сильный ветер – началась настоящая буря.
– Ребята, как слышно? – остановив автомобиль где-то на обочине, милиционер прошипел в рацию, – тринадцать сорок шесть, как слышно, чёрт бы вас побрал?
– Молодой человек, – дала снова о себе знать дама-хулиганка, – может, на время непогоды нам где-нибудь укрыться? Холодно же.
– Мы переждём бурю здесь! Никто не выйдет! – брякнул владелец «бобика». – К тому же здесь спальный район, а в подъезде я находиться не намерен!
Три человека, одного из которых считали преступником, сидели молча. Молчало и радио, не кряхтела рация. Буря не утихала, а стёкла «бобика» замёрзли. От холода у пассажиров при выдохе стал виден пар. Такое впечатление, что погода решила поиграть, снизив температуру градусов на десять.
– Эй, товарищ, печку-то включи, я же здесь с ума сойду, – небрежно произнесла женщина.
– Какая печка, барышня? В наших машинах печки не работают, – отрубил доблестный страж порядка и посмотрел куда-то вдаль.
– Прекрасно! – грубо ответила дама и отвернулась в другую сторону.
– Спор с милицией уголовно наказуем! – владелец «бобика» произнёс это как бы между делом.
Дама промолчала, продолжая смотреть куда-то в сторону. А в голове у Кирилла сразу же появились мысли о смерти. А что, если бы он погиб? Кто-то стал бы его искать? А может это и к лучшему? И всё-таки, можно ли считать происшедшее похищением?
«Клац»! – послышалось откуда-то. «Клац-клац!» Похоже, возле «бобика» кто-то притормозил. У Кирилла страшно зазвенело в ушах, он прислонился к стеклу, чтобы что-то разглядеть и обомлел. Снег перестал идти. Вернее, не просто перестал, он замер – завис в воздухе. Как было видно, к автомобилю кто-то подходил. Всё ближе и ближе. Парень ткнул пальцем стража порядка, чтобы тот как-то отреагировал на происходящее, но тот продолжал смотреть куда-то вдаль. Похоже, эти, на передних сидениях, серьёзно поссорились – единственный положительный момент сегодняшнего дня. Неужели они не замечают удивительные дела природы? Он вернулся на своё место и снова прислонился к стеклу. Да, к автомобилю явно кто-то подходил. На сей раз юноша мог уже рассмотреть ярко-зеленые вещи незнакомца. Зелёные человечки? В такую минуту начинаешь верить во всё невероятное. Кирилл зажмурился. Он слышал, как скрипит снег под чьими-то ногами. Но вот голоса никто не подавал. Парень открыл глаза и глянул в окно.
