Текст книги "Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 6 (СИ)"

Автор книги: Артём Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

– Босс! – Крикнул один из братков, подползая с обратной стороны.

Когда по нему дали очередью, тот испуганно прижался к колесу. Пули легли в асфальт, вздымая пыль и разбрасывая осколки.

– Сука! – Панически вскрикнул браток, а потом дал пару выстрелов в обратную.

Решившись, я встал в полный рост. Насколько я успел заметить, врагов осталось трое. Один из них автоматчик.

Еще двое, торопливо садились в жигули, застывшую перед девяткой. Дали по газам, смываясь, и почти на ходу подобрали двоих бандитов, трущихся у угодившей в столб девятки.

Не теряя времени, я выстрелил автоматчику в голову. Попал в шею. Захрипев, тот схватился за горло, прошел пару шагов и получил от выжившего Черемушкинского еще пару пуль. Потом грохнулся в кусты.

Остаток магазина я разрядил в других бандитов. Те, засев за девяткой, стали вести огонь навскидку, показывая из-за кузова одни только стволы своих пистолетов. Уехать они не могли. Я видел большую лужу тосола, разлившуюся под их машиной.

– Ай, сука! – Крикнули из кустов, и, к моему удивлению, оттуда, вооруженный автоматом, выбрался какой-то парень.

– Бубен! – Заорал он, – че за херня⁈

– Шелест! Давай сюда!

Парень, одетый в спортивки, быстро побежал за машину. Тут же раздались выстрелы. Новенький успел спрятался, прижав автомат к груди.

– Мля… – почти сразу заметил он кровь на руке. – Попали! В меня попали!

Когда я узнал в пацане Андрея Шелестова, нахмурился. Правда, времени на разборки с ним у меня не было.

– Сердце… – протянул вдруг Кулым, скривившись, – прихватило…

– Мля… – Выдал я, а потом полез к парню с автоматом.

Тот, с бандитом, названным Бубном, о чем-то спорили вполголоса.

– Стрелять из автомата умеешь⁈ – Заорал я.

Оба мужика уставились на меня.

– Стрелял… в армии… – Пробурчал Шелестов неуверенно.

Я видел, что из-под футболки, на его левом плече, по всей руке бежала кровь.

– Дай сюда!

Я вырвал у него из рук пушку, проверил рожек. Пригнулся, когда стрельба на мгновение зазвучала вновь. Эти суки приехали убить Кулыма. Сомнений не было.

– Знач так! – Заорал я. – Хватайте старика и тащите его во двор!

– Сдурел⁈ – Возмутился браток по кличке Бубен. – Да только выйдем, нас постреляют, как уток!

– Прикрою! Пошли! Давай!

Оба парня переглянулись и тут же поползли к Кулыму. Я тем временем дал пару выстрелов из автомата, чтобы за девяткой не расслаблялись.

– Готовы⁈ – Обернулся я к пацана, что уже схватили Колыма под руки.

– Д-да! – Отозвался Бубен.

– Пошли! – Крикнул я и выскочил из укрытия.

Вместе со мной выскочили и братки Мамикона из-за девятки. Одного я уложил короткой очередью в грудь. Второй выстрелил несколько раз, но не попал. Я тут же уложил его двумя пулями в живот. Браток завалился, потерял оружие. Стал вяло шевелиться под бампером девятки.

– Сука! – Крикнули у меня из-за спины. – Попали! Попали в него!

Я обернулся, понимая, что бандит Мамика целился не в меня. Бубен и Шелестов, почти добежавшие до калитки, уже торопливо сажали подстреленного в спину Кулыма на землю.

Глава 21

Отбросив автомат, я тут же кинулся к Кулыму.

– Что с ним делать, Бубен⁈ – Кричал ошалевший от происходящего Шелестов. – Его ранили!

– Да не ори ты! Я думаю! – Ответил второй бандит, названный Бубном. – Погоди!

– Хватайте его и в машину! – Подбегая, крикнул я. – Нужно отвезти в больницу!

Я опустился рядом с Кулымом, забросил его руку себе на плечо.

– Витя… – Прохрипел он и выплюнул кровь. – Это… Мамикон…

– Молчи, силы не трать. Сейчас мы поедем в больницу. Там тебя заштопают.

– Они могут… где-нибудь… ждать нас…

– Поэтому, – я обернулся к двоим бандитом, тихо, но бурно обсуждавшим что-то, сидя на кортах. – Поэтому вы двое едете со мной.

– Чего? – Поднял голову Шелестов.

– Не тормози! – Заорал на него Бубен и подорвался, повесил себе на плечи вторую руку Кулыма.

Мы быстро потянули его к моей машине.

– Сука… – Выругался я, когда увидел, что крузак стоит на прострелянных колесах. – Ладно. Поедем на мерсе.

– К-ключи у Мухи, – протянул Бубен дрожащим голосом.

– Найди!

Бубен прикрикнул на Шелеста, и тот принялся поддерживать Кулыма, пока бандит обыскивал тело Мухи. Отыскав ключи, он бросился к водительскому сидению. Мы же потащили Кулыма в салон. Усадив его на заднее, я залез следом. Шелест прыгнул на переднее.

– Жми! – Крикнул я.

Бубен запустил двигатель и дал по газам. Машина сорвалась с места, грохнула днищем о дорогу, когда слетела с пологого спуска Кулымовой стоянки. Потом мы понеслись по проезжей части.

– Оружие есть? – Спросил я у бандита-водителя.

Обернувшись, Бубен показал мне ПМ.

– Дай сюда! Ты за рулем!

Он торопливо передал мне пистолет. И мы погнали изо всех сил. Бубен промчался на красный, я услышал, как в спину нам сигналят недовольные водители.

– Витя… – Выдохнул Кулым. – Ты… Ты должен…

– Мы едем в больницу. Скоро будем там, тут недалеко. Ты выкарабкаешься, Кулым.

– Ты должен… Защитить Марину… – Простонал старик и потерял сознание.

– Он все? – Обернулся Шелестов.

– Без сознания, – сказал я. – Но еще живой. Надо поторопиться.

Мерс выбрался на улицу Советской Армии, быстро промчал перекресток Кирова и погнал дальше, к Ефремова. Там нужно было свернуть направо, к Ефремовскому мосту. А перед ним помчать налево, по Энгельса, прямиком к больнице.

Когда Бубен пролетел поворот по Ефремова, мне показалось, что он поехал другой дорогой: до конца города по Советской Армии. Что, добравшись до кинотеатра Родина, свернет направо. Этот путь был плюс-минус таким же по протяженности. Однако, когда он не свернул и, а поехал дальше, к Туапсинскому вокзалу. Я выхватил пистолет.

– Куда ты едешь? – Направил я ствол ему в голову.

– Не кипятись, Летов, я еду в больницу…

– Не вешай мне лапшу, му#ак. Куда ты едешь? Сворачивай!

Когда бубен не ответил, я нажал на спуск. Пистолет вхолостую щелкнул у меня в руках.

– В следующий раз проверяй ствол… – Бубен было обернулся, показав мне свою ехидную рожу.

Договорить он не успел, потому что сразу схлопотал от меня в лицо.

– Что ты творишь⁈ – Заорал Шелестов, когда водителя кинуло к двери, а машину стало водить из стороны в сторону.

Я же тем временем полез вперед. Схватился за руль, отталкивая Бубна.

– Андрюша! – Крикнул Бубен. – Давай, Андрюша!

– Пошел на хер из машины, – Крикнул я, когда мерс выскочил на дорожное кольцо, развернувшееся перед вокзалом.

– Андрюша! Давай!

– Чего⁈

– А! Сука! – Заорал Бубен и резко затормозил.

Меня бросило вперед. Тяжелая торпеда мерседеса ударила меня в темя. Свет мгновенно погас, когда я завалился между сидениями.

– Кнопку надо нажать.

– Зачем? Он умрет сам!

– Я сказал, надо нажать! Взорви все нах!

– Ты не об этом думай, а о Летове! Он же вот-вот очухается!

– Он в салоне! Сразу двух зайцев убьем!

Очнулся я на полу между передними сидениями и задним диваном. Голова страшно болела. Тело, лежащее в неудобной позе, затекло. Голоса, что я слышал снаружи, звучали приглушенно, будто бы из-под толщи воды.

Я мотнул головой, и в темени кольнуло. Пощупав влажные волосы, я осмотрел пальцы. На них оказалась кровь.

С трудом поднявшись, я глянул на Кулыма. Лежащий на сидении, он не подавал признаков жизни.

– Сука… – Протянул я и тут же полез щупать ему пульс.

Упорное сердце старика продолжало медленно, но упрямо биться.

– Не… не-не… – Покачал я головой. – Я тебе так просто помереть не дам.

Обернувшись, я бросил взгляд на замок зажигания. Ключа там не было. Когда я заглянул в окошко, увидел, как Шелест с Бубном громко спорят. Сквозь распахнутую водительскую дверь было слышно о чем:

– Почему⁈ Ведь, главное, чтобы он умер! – Кричал Шелестов. – Уедем за город! Он сам скапытится!

– Да нихрена ты не знаешь! Нихрена не понимаешь! Надо нажать кнопку!

– Да не стану я жать! Это какой-то бред сумасшедшего! Он и так уже покойник!

– Я ж говорю, ты ничего не знаешь!

– Так расскажи!

Осмотревшись, я понял, что мы стоим в широком, страшно запущенном дворе какой-то заборишки. Даже, я б сказал, заброшенного массива. Двор окружали многочисленные низкорослые корпуса построек. Их пустые, словно беззубые рты, окна смотрели на нас внутренней темнотой. За нами развернулось широкое трехэтажное здание какого-то заброшенного учреждения.

Только потом я понял, что эта была старая армавирская поликлиника. Находилась она недалеко от второго Туапсинского вокзала и в советские годы была в распоряжении железнодорожного хозяйства города. После пожара, что случился тут в восемьдесят восьмом, ей перестали пользоваться.

Разруха последних советских лет не позволила городу восстановить здание. Сначала его законсервировали до лучших времен, а потом и вовсе про лечебное заведение забыли. Поликлиника так и осталась висеть засохшим струпом на теле Армавира.

– Расскажи, че за херня тут творится⁈

– Я не могу! Не могу, понял⁈ Не я решаю такие…

Бубен недоговорил, потому что я вышел из машины. Глянул на обоих бандитов, без движения застывших передо мной.

– Ключи, – протянул я руку Бубну.

Тот, испугавшись, только бросил взгляд на Шелестова. Сказал ему:

– Жми!

– Я… Я не…

– Ай, сука, дай я сам!

Бубен бросился на Шелестова. Они сцепились, стали бороться. Я пошел к ним. Без затей втащил Бубну в рожу.

Бандит отстал от Шелестова, грохнулся на землю, схватившись за сломанный нос.

– Без глупостей, – глянул я на Андрея, и тот замер под моим взглядом.

Он приподнял руки, говоря, как бы, что не будет дергаться. Опустившись к Бубну, я хотел, было схватить его за шиворот и врезать снова, но Бубен опередил меня.

– Стой! Не бей! – В защитном жесте он выбросил руки перед собой. – Не бей! Я отдам! Отдам тебе ключи, ладно⁈

Не говоря ни слова, я протянул руку. Бубен торопливо зашарил по карманам. Достав ключи, потянулся с ними ко мне.

Я сунул ключи в карман, обратился к Шелестову:

– Что вы хотели взорвать? – Спросил я.

Шелестов тут же растерялся. Взгляд его скакнул на Бубна, потом снова на меня.

– Че? – Прикинулся он дурачком. – Че взорвать?

– Давай сюда пульт от бомбы, – догадался я. – Или я отберу силой.

– Жми! Жми, Андрюша! – Крикнул вдруг Бубен, но я пнул его по ногам.

Бандит ойкнул, сжался в позу эмбриона.

Андрей не нажал. Он сунул руку в карман треников. Достал и отдал мне старый, потертый брелок от сигналки.

– Где бомба? – Спросил я.

– Пластит, – буркнул Шелестов. – Им вся правая задняя дверь изнутри залеплена.

– Мать твою, Шелест! – Крикнул Бубен. – Ты же понимаешь, что после этого всего мы с тобой покойники⁈

– Кулым и так умрет! – Заорал ему в ответ Шелестов. – Он умрет от ран! Нахера нужна бомба⁈

Пробурчав че-то неразборчивое себе под нос, Бубен злобно хлопнул по пыльной земле ладонью. Обреченно сел, повесив голову.

Я же, просто отправился обратно к машине. Заглянул к Кулыму, чтобы проверить, жив ли еще старик. Он дышал. Жила на шее слабо пульсировала.

Когда я закрыл дверь, нахмурился. В отражении на стекле окошка появилась озлобленная харя Бубна. Я обернулся, и бандит тут же налетел на меня, попытался ударить ножом.

Едва успев защититься, я остановил острие его выкидухи перед моими глазами.

– К-ключи… – прошипел он сквозь зубы. – Ни то прирежу…

Не успел я вломить Бубну лбом в лицо, как подоспел и Шелестов. Он вцепился в руки бандита, надавил на нож, стараясь пропороть мне горло. Ублюдки сговорились. Рассуждать о том, что тут происходит, и почему Бубен, будучи из черемушкинских, решился убить своего авторитета, я не стал. Времени просто не было.

Пересилить двух крепких мужиков я тоже не мог. Руки уже буквально трещали от напряжения. Я поднажал, вложил последнюю мышечную мощь, и увел нож от лица, ослабил сопротивление. Клинок прошел под ухом, пропорол мне рубашку и кожу, щелкнул о металл крыши.

В этот же момент, я ударил Бубна головой в лицо. Бандит тут же обмяк, заваливаясь набок. Шелестова я схватил за волосы, приложил лбом о крышу машины. Он упал, всем весом ударился о распахнутую дверь водительского мерса. Согнув петли, завалился под нее, схватившись за лоб.

– Летов… – Поднялся бубен, поигрывая ножом, – ты же умный мужик. Ну на кой черт тебе нужен этот старик?

– Отвали, иначе я тебе ноги переломаю, – сказал я холодно.

– Прости, брат, я тебе уехать не дам, – нервно засмеялся он. – Если Кулым не сдохнет от бомбы, мне денег не заплатят. С фигой в кармане останусь… Все должны думать, что я его подорвал.

– Ты? – Очухавшись, спросил Шелестов.

– Ну давай договоримся, – Бубен сделал вид, что не услышал Шелестова и ощерил окровавленные зубы. – Ты парень крепкий. Мне с тобой не тягаться. Но… Но я в корешах с Сомом младшим. Знаешь Сома младшего? Это брат… Младший брат Сома, которого недавно в реке мертвого выловили. Он знаком с серьезными людьми. С очень серьезными. И знаешь что? Те люди не дружат с Мамиконом.

Нахмурившись, я заглянул Бубну в глаза.

– Что? Удивлен, что я знаю про твои терки с Мамиком? Да все знают! И, я тебе скажу, ты по самые ноздри в дерьме, Летов. Прям по самые. Кулым тебе не поможет. Он так, мелкая сошка. А вот те, что стоят за мной… Там другое дело. За моей спиной вор в законе всероссийского масштаба. Влиятельный. Если поможешь мне, он поможет тебе. Он договорится с Хасаном, Мамикона за пояс заткнет. Тебя в покое оставят! А тебе же только этого и надо, да⁈ Чтобы тебя и твою Оборону не трогали! Ну⁈

– Кончай брехать, – проговорил я холодно. – Кинешься – эта ссаная зубочистка тебе не поможет, понял?

– Не, Витя… теперь ты знаешь, что черемушкинские против своего же авторитета идут. – покачал Бубен головой. – Если я тебя вместе с Кулымом отпущу, меня прикончат. По кусочкам, как сало, строгать будут.

Видя, что Бубен очкует, я наградил его свинцовым взглядом и сел в машину. Потянулся к немного вывернутой двери, чтобы попробовать ее захлопнуть.

Бубен все же бросился. Он кинулся на меня с ножом, пытаясь зарезать. Я опередил бандита. Дал ему в рожу, когда тот заглянул в салон, и Бубен, спотыкнувшись, упал, ударился подбородком о ступеньку машины. А потом я приложил его дверью так, что хрустнуло. Бандит свалился под машину, выронив нож.

Шелестов, наблюдавший за всем этим, смотрел на Бубна с ошалелыми глазами. Я глянул на Андрея исподлобья, и тот испуганно отступил. Его широкий кадык дернулся на горле, когда Шелестов сглотнул слюну.

С трудом захлопнув дверь, я завел двигатель и дал газу.

– Каталку! Каталку сюда, быстро! – Кричал полноватый дежурный врач, махая руками медбратьям, торопливо сходившим по ступенькам больницы.

Те, услышав его приказ, тут же бросились обратно к входу.

– Как давно его ранили? – Осматривая зрачки Кулыма, спросил врач.

– Минут двадцать назад, – сказал я.

– Сразу сознание потерял?

– Почти.

– Плохо, – покачал головой он. – Очень плохо. Пульс слабый. Надо срочно в реанимацию. Скорее всего, внутренние органы травмированы.

Когда подоспела каталка, я помог медбратьям погрузить на нее Кулыма. Они торопливо покатили раненого старика к полозьям железного и крутого пандуса, тянувшегося вверх по ступеням.

Я быстро пошел следом.

– А, зараза! – Крикнул врач, когда мы попали в широкий больничный зал. – У него сердце остановилось! Скорее, в реанимацию!

Глава 22

Я пощупал перемотанную голову. Поморщился от боли в черепе. Когда в пустом больничном коридоре раздалось эхо шагов, я обернулся на звук.

Полноватый дежурный врач торопливо шел ко мне. Он выглядел напряженным. Реденькие, но ярко выделявшиеся на красноватом лице брови, он свел к переносице.

Врач приблизился, и я встал со скамейки.

– Вы смогли позвонить кому-нибудь из его родни? – Спросил врач. – Я думаю, при данных обстоятельствах, лучше, чтобы они знали.

– Нет, – спрятал я в карман свой сотовый телефон. Все, кому я мог бы позвонить, вне зоны.

– В двух квартирах есть таксофон… – Начал было врач.

– Я знаю только один номер сотового. Номер его внучки. Ее телефон вне зоны покрытия.

Врач опустил взгляд. Грустно покивал.

– Что с ним? – Спросил я.

– Откачали, – вздохнул врач. – Сердце завелось, но пульс слабый. Давление падает. Он не стабилен. Мы имеем два пулевых ранения. Одно сквозное, вторая пуля застряла в брюшной полости. Нужна операция.

– Так чего же вы ждете? – Спросил я.

– Я уже сообщил кому надо. Главврач в курсе. Через пять минут соберут консилиум. Будут думать, что делать с Маратом Игоревичем.

Я поджал губы, глянул над плечом низкорослого врача, куда-то в даль коридора. Потом спросил:

– Он умрет?

– Если не вмешаться – да, – кивнул дежурный врач. – Но если мы станем резать, вероятность смерти столь же высока. Решать, стоит ли вмешиваться, будут на совещании.

– Стоит ли вмешиваться? – Нахмурил я брови. – Вы что, можете отказаться от операции?

– Виктор Иванович, – испугался врач. – Поймите, я такое не решаю. Решение будет за консилиумом. Как они скажут, так и будет. Возможно, операция все же целесообразна… Но я не уверен…

– Если есть шанс, – сказал я. – За него нужно цепляться.

– Давайте начистоту, – покачал врач головой. – Мы с вами – люди взрослые. Никто не хочет, чтобы в армавирской городской больнице, прямо во время операции умер пациент. Особенно такой… Как Кулымов. Это лишние проблемы для хирурга. Все прекрасно понимают, кого вы привезли. Все знают, чем занимается Марат Игоревич Кулымов. Знают и бояться, что если он погибнет на операционном столе, за его смерть будут мстить.

– Зря бояться. Как бы он ни умер, мстить за него будет уже некому.

– Главврач так не считает.

– Консилиум уже начался?

Дежурный врач глянул на свои черные противоударные Касио, ремешком впившиеся ему в толстую руку.

– Должен был уже начаться.

– Какой кабинет? – Спросил я.

Врач округлил глаза.

– Зачем вам?

– Какой кабинет?

– Вам туда нельзя.

– Как вас зовут? – Вздохнул я.

– Андрей Егорович, – немного испуганно пробормотал врач.

– Андрей Егорович, вам нечего бояться. Я лишь хочу поговорить с главврачом.

– Боюсь уже поздно…

– Все вы тут – врачи. Ваша главная задача – бороться за жизнь пострадавшего человека. Не дать ему умереть раньше времени. Я понимаю, что у Кулыма шансы пятьдесят на пятьдесят. Понимаю, что он может не пережить операции. Но если есть шанс помочь ему, им нужно воспользоваться. И то обстоятельство, что все прекрасно знают, чем этот человек занимается – не оправдание.

– Я вам ничего не говорил, – пробурчал врач, подумав пару мгновений. Потом добавил: – третий этаж, кабинет сто двенадцать.

Я аккуратно постучал в тяжелую деревянную дверь. Когда за ней не ответили, просто вошел в большой серый кабинет. Там сидели три человека. За рабочим столом расположился худощавый мужчина под семьдесят. Его обтянутое кожей лицо с впалыми щеками походило на череп. На лысой, покрытой редкими седыми волосами голове, темнели старческие пятна.

Другие двое были гораздо моложе: темноволосый мужчина за тридцать и полный солидный врач с шикарной окладистой бородой сидели на стульях. Все трое уставились на меня.

– Вы кто? – Спросил хрипловато худощавый старик.

Насколько я понял, это был главврач.

– Друг Марата Игоревича.

– Очень хорошо, – главврач поправил на крючковатом носу очки. – Выйдете, пожалуйста. У нас срочное совещание. Речь идет как раз о Марате Игоревиче. А вы нам мешаете.

– Потому я и пришел, – сказал я. – Я знаю, как обстоят дела. Что нужна операция, а Кулым может ее не перенести. Я хочу, чтобы вы все равно попробовали спасти его.

– Это решать не вам, – покачал головой мужчина. – Мы сделаем все, что будет в наших силах. Но вопрос о целесообразности операции еще не решен.

– Кто будет оперировать? – Спросил я, и в кабинете тут же повисла гробовая тишина.

Взгляд бородатого мужика на миг скакнул на черноволосого. Когда я тоже посмотрел на молодого хирурга, его глаза округлились от страха.

– Я бы не пришел, – сказал я, – если бы вопрос был сугубо медицинским. Но я знаю, вы боитесь оперировать Кулыма не только потому, что он может умереть прямо на операционном столе, но и потому, что просто боитесь. Боитесь, что кто-то может предъявить вам за то, что якобы вы сделали не все, чтобы спасти Кулыма. Что умер он в том числе, по вашей вине.

Черноволосый нервно сглотнул.

– Как вас зовут? – Спросил я молодого хирурга.

– Вячеслав, – пробормотал он. – Эм… Вячеслав Сергеевич.

– Вячеслав Сергеевич, я прошу вас провести операцию. Меня зовут Виктор Летов. Я начальник охранного агентства «Оборона». Если вы согласитесь, я обещаю вам личную охрану. Бесплатно. Если причина только в том, что вы боитесь бандитов, то уверяю вас – к вам никто и на десять метров не подойдет.

Мужчина задумчиво опустил взгляд.

– Вы Виктор Летов? – Спросил Главврач. – Наслышан, наслышан. Говорят, ваш бизнес неплохо развивается в последнее время. И про ваши заслуги в операции по пресечению торговли оружием я читал в газетах. Очень приятно познакомиться.

– Взаимно, – кратко бросил я.

В кабинете снова повисла тишина.

– Вам говорили, что шанс – пятьдесят на пятьдесят? – Спросил наконец хирург.

– Да.

– Вас обнадежили, – вздохнул он. – Вы со мной прямолинейны, я тоже буду прямолинеен с вами. Чтобы мы ни предприняли, Марат Игоревич, скорее всего, умрет.

– Шансы?

– Семьдесят на тридцать, – глянул на меня хирург. – Мы думали отправить его в Краснодар. Но решили, что в этот раз перелет он не переживет. Да и если б пережил, его шансы и там никак не изменятся. Марат Игоревич немолод, а ранения серьезные.

– Его нельзя так оставлять, – сказал я. – Если есть шанс спасти, надо спасать. Свое слово я вам сказал.

– Вячеслав Сергеевич? – Главврач строго посмотрел на молодого хирурга. – Возьметесь?

Хирург молчал долго, хмурился. Задумчивым, отсутствующим взглядом упирался в пол.

– Возьмусь, – решительно выдохнув, наконец ответил тот.

* * *

– Мля! Сука! Ну пи#дец!

Шелест, схватившись за голову, попятился от трупа Бубна, валявшегося там, где буквально полминуты назад стоял мерс, на котором уехал Летов. Когда бандит слабо зашевелился, Андрей понял, что труп все еще не был трупом.

Бубен с трудом перевалился на спину. Все его лицо вымазала кровь. Слипшиеся от нее волосы потемнели.

– Андрей… – Слабо позвал Бубен. – Андрюша, ты тут?

– Тут… – Не сразу ответил Андрей. – Тут я.

– Подойди, пожалуйста.

Шелест опасливо огляделся. Приблизился к Бубну, опустился рядом с раненым бандитом на корточки.

– У меня в кармане… Телефон… Позвони моим. Нас заберут…

Андрей торопливо зашарил по карманам бандита, достал пухлую трубку и быстро выдвинул антенну.

– Номер Сома Младшего на единичке… – Простонал Бубен.

Андрей уже хотел было запустить дозвон, но остановился. Задумчиво нахмурился.

«А что будет со мной? Бомбу я не взорвал… Я вообще левый во всей этой схеме оказался» – вдруг подумалось ему.

– Погоди, Бубен, – сказал он после небольшой паузы. – У меня есть к тебе парочка вопросов.

– Какие вопросы⁈ – Разозлился бубен, но тут же застонал от боли. – Летов мне башку пробил… Я щас скопычусь… Мне помощь нужна… Пожалуйста.

Бубен протянул руку, вцепился Шелесту в рукав.

– Пожалуйста… Я ж щас подохну…

Андрей посмотрел в жалобные глаза Бубна. Потом снова глянул на телефон, потянулся большим пальцем к единичке, но замер.

– Нет. – Сказал он. – Сначала ты мне все расскажешь.

– Андрюша… Я щас кончусь…

– Кончишься, – встал Андрей. – А если хочешь жить – расскажешь. Ты, сука, вечно мне не договаривал. Подробности всякие скрывал. Что ты говорил тогда о бабках? Ты киллер, что ли? Тебя послали убить Кулыма? Тебе за это заплатят, а ты решил все это дерьмо на меня перевалить, да? Что б потом тебе хрен что могли предъявить⁈

– Андрей… Все не так… Позвони нашим, тебе все объяснят… Мне ху#во…

– Мне, мля, тоже ху#во! – Крикнул Андрей. – Короче, так. Жить хочешь – рассказывай, сука, все как на духу! Тогда я дам тебе телефон. Если же нет – я свалю отсюда нахрен.

Бубен злобно уставился на Андрея. Неприятно скривил дрожащие губы.

– Ах ты падла… Ах ты змеюка е#аная… Мы тебя, суку, пригрели у себя. От Кулыма спасли! Да если б не мы, ты бы уже в мешках за Кубанью лежал! Да ты бы…

– Пи#дежь! Ты хотел на меня все стрелки перевести, сучий сын! Хотел остаться чистеньким и бабло забрать! Про бабло ты мне, кстати, ваще ниче не говорил! А теперь, козлина, хочешь жить⁈ Ну тада рассказывай!

– Пошел ты нах! – Зло прошипел Бубен и скривился от боли. Тронул окровавленный лоб.

– Ну и ништяк, – ответил Андрей. – Короче, я валю отсюда. До больнички как-нибудь доползешь.

Андрей, было зашагал прочь, но Бубен окликнул его:

– Андрюша! Подожди! Не уходи!

Шелест решительно пошел к решетчатому забору поликлиники. Он старался не замечать криков Бубна и даже приметил место, где один из прутьев спилили. Там, через получившееся широкое пространство, можно было вылезти за территорию больницы.

– Андрей! Прости меня! Затупил я! – Кричал Бубен у Шелеста за спиной. – Затупил я, братан! Надо было тебе все раньше рассказать! Слышь? Не уходи!

– Иди к чертовой матери, – бросил себе под нос Андрей.

– Еще не все потеряно! Мы еще можем получить деньги! Там много! Разделим поровну!

Андрей остановился. Обернулся к Бубну. Тот явно не мог встать, а только перевалился на живот и теперь тянул грязную руку к Шелехову, так, будто хотел схватить его прямо с такого расстояния.

– За мной стоят серьезные люди! За смерть Кулыма дадут много! Хату себе купишь, машину! Обоснуешься как надо! – Не унимался Бубен. – Но если я сдохну, ты так и останешься городской нищетой! А потом тебя мои найдут, и голову тебе свернут! Пути назад нету!

Шелестов на мгновение задумался, потом все же решился. Пошел обратно к Бубну.

– Рассказывай, – буркнул он приблизившись.

Бубен что-то тихо забормотал. Кажется, он ослаб еще сильнее, его кровотечение не унималось. Теперь бандит даже говорить в полную силу не мог. Шелест опустился рядом.

– Че ты там бормочешь? Ничего не слышу.

– Я говорю… – Прохрипел он. – Давай поделим деньги. Если поможешь мне не сдохнуть, я отдам тебе половину денег, что мне Сом Младший пообещал.

– Брехня, – покачал головой Шелестов. – Нужно было нажать на кнопку. Ты, как исполнитель, должен был подорвать Кулыма в машине. А теперь он, может, сам скопытится. Нахрена тебе тогда платить? Хер тебе, а не денежки.

– Мы… мы еще можем все закончить… Я знаю, как…

– Как? – Кивнул Шелестов.

– Долгий разговор.

– Ну, – он встал, – тогда на том свете с чертями своими планами поделишься.

– Нет, стой! Я расскажу! Все расскажу, но позже, не сейчас. Чтобы ты поверил мне, я… я расскажу, кто заказчик. Прошу, присядь. Не… могу… громко говорить…

Вздохнув, Шелестов снова сел на корточки.

– Мамикон, – торопливо заговорил Шелестов. – Мамикон – заказчик.

– Ты же сказал Летову…

– Я ему сбрехал… Думал, поведется. Но он оказался тоже хитрожопый…

– Может, ты врешь и мне.

– Нет, – бандит с трудом покачал головой, поморщился от боли. – Можешь спросить об этом Сома Младшего, когда встретитесь. Он подтвердит. Мамикон уже давно знал, что будет смотрящим в Армавире. А Кулыма он недолюбливал еще дольше. Сам понимаешь, убить его сам он не мог. Повода не было. Потому его люди выходили на тех из наших, кто был Кулымом недоволен. На свою сторону нас перетягивали. Сом Младший теперь главный среди тех Черемушкинских, кто за Мамикона.

– Но зачем Мамикону самому нападать на Кулыма? – Задумался Шелест.

– Потому что он понял, что повод появился, – покивал Бубен. – Он узнал, что Кулым водится с Летовым, а Летов наехал на его людей. Да и Кулым, вместо того, чтобы убить Летова, только вид сделал, что шлет снайпера… Тогда нахера Мамикону платить нам деньги, если он теперь может сам грохнуть отбившегося от рук авторитета! Почему ты думал, я так заторопился, а? Да чтобы опередить его людей!

– Откуда ты все это знаешь? – Нахмурил брови Шелестов.

– Наши близко с Мамиконовскими общаются. Да и среди пацанов, что все еще с Кулымом, тоже остались кореша… Короче… Еще есть вариант убить Кулыма. Я… Я знаю, как закончить дело… Мы еще можем получить бабки…

– Как? Рассказывай, – нажал Шелестов.

– Андрей, че-то мне совсем херово. Там долго рассказывать, я щас, мож, помру уже…

– Я тебе, суке, не верю. Ты мне брешешь, чтобы я тебя в больницу отвез! Кулыма уже недостать! Он, мож, сам сдохнет скоро! Мож, уже сдох!

– Не вру я тебе… клянусь душей матери… – с мольбой во взгляде посмотрел на Шелестова Бубен.

Шелест задумался, поджал губы. Правда, думал он совсем недолго.

– Ты постоянно брешешь, Бубен, – сказал он. – Я уже тебе не верю. А, сука! Да начерта я вернулся⁈

Шелестов хотел было снова подняться, но Бубен левой вцепился ему в руку.

– Подожди! Я тебе клянусь!

– Пошел ты в жопу, Бубен, – сказал Шелест.

На миг они застыли, сверля друг друга взглядами. Внезапно Бубен дернулся, ударил Шелестова в грудь. Только когда острая боль прошила его чуть выше сердца, Андрей понял, что Бубен вонзил в него свою выкидуху.

– Ах ты падла!

У Бубна было мало сил, и клин вошел в тело даже не наполовину. Андрей, завалился на спину, от неожиданности. Уставился на нож, торчащий под ключицей.

– Падла… – Он напрягся, застонав от боли, вынул нож из раны.

Потом поднялся.

– Андрей… Я… – С ужасом уставился на него Бубен, когда Шелест встал над ним с ножом в руках. – Я… Я умираю! Извини, я просто боюсь… Я не хочу…

Шелестов опустился, схватил Бубна за шиворот и остервенело принялся бить его ножом в грудь. На миг Андрей будто бы потерял себя. Все вокруг перестало существовать. Все, кроме ножа, терзаемого тела Бубна и страшной холодной ярости, кипевшей у Андрея в груди.

Сколько раз он ударил бандита, сосчитать было невозможно. Да Андрей и не стал бы. Когда он закончил, Бубен был уже мертв.

Андрей встал, выронил окровавленный нож, уставился на свои грязные руки.

– Сука… – Прошептал он. – Сука!

Схватившись за голову, Шелест побежал прочь от тела. Побежал куда глаза глядят. Он сам не заметил, что оказался у второго небольшого въезда на территорию поликлиники. Ворота без створок ютились между заброшенным одноэтажным корпусом и старой котельной больницы.

Не успел Щелест выскочить, как во двор завернула Нива. Водитель дал по тормозам, и машина, дернувшись, остановилась. Открылась пассажирская дверь.

– Шелест, Сука! – Крикнул ему какой-то крупный мужик, имя которого Андрей не знал. – Где вы с Бубном лазили⁈ У нас пи#дец творится!

Лысый, большемордый бандит нахмурил брови, осматривая кровь на руках и одежде Шелестова.

– А че с тобой случилось? – Спросил он. – А Бубен где?

* * *

– Пи#дец, Витя. У меня других слов нет, – сказал Степаныч, когда я позвонил в контору из больницы и все рассказал.

Операция шла полным ходом и длилась уже почти два часа. Все это время я пытался найти способ, как связаться с Мариной или кем-нибудь из черемушкинских.

Я ожидал, что, как только станет известно, что возле дома Кулыма случилась перестрелка, в больницу заявится толпа братков. Что приедет кто-то из преданных Кулыму людей. Не приехал никто. А Кулым, между прочим, даже сейчас оставался в опасности. И я имею в виду не его ранения. Мамикон мог попытать добить старика в больнице. Если, конечно, он не умрет сам.