Текст книги "Вирреальность (СИ)"

Автор книги: Артем Лунин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

   – Она меня заземлила!.. – пожаловался враг, встряхивая оружием. Посох плюнул молнией... ему в стопу, зелёный взвыл и заплясал.

   Емельян сделал шаг назад, отодвигаясь к девушке. Он уже понял, что атакующие вовсе не монстры, а люди в Образах. Осознание, что эти игровые маски могут быть... вот такими, здорово выбило его из колеи – хорошо, по вяленой роже не поймёшь.

   Акулья Пасть махнул рукой, кисть окуталась недобным голубым сиянием... которое разрядилась опять-таки ему под ноги.

   – Прокляла!.. – прорычал враг изумлённо.

   Насекомовидный материализовал дубинку, взмахнул ею... и выронил. Подхватил левой и потрясённо уставился на предавшую вдруг правую кисть, которая была помечена знакомым Емельяну знаком.

   – И меня!.. – в сопровождении скрежещущего хрипа из пасти чудовища зазвучал жестяной голос, исходящий от серого наруча на его левом предплечье.

   Над тремя чужаками полотнищами колыхались метки чар Беды. Спохватившись, Емельян приготовил собственные заклинания, открыл инвентарь и попытался оценить врагов.

   Акулья Пасть и Насекомьи Жвалы встали плечо к плечу, лысый отступил за спину товарищей и тряс свой длинный посох с какими-то технологического вида обвесами, бормоча причудливые проклятия.

   Его физиономия была менее страхолюдна, чем рожи спутников. На жизнерадостно-травяного цвета плотной коже лица (морды?..) было что-то вроде веснушек... э-э-э, зеленушек? – россыпи более тёмных пятнышек, придающих чуду-юду какой-то молодой вид. Голову охватывал обруч, к которому крепилась штука с несколькими окулярами, похожая на кустарно изготовленный прибор ночного видения, сейчас сдвинутая к макушке. Во рту, безгубом и широком, почти лягушачьем, были видны огромные плоские зубы. Лёгкий знакомого вида доспех из обрезков шин не полностью закрывал его корпус, непропорционально широкий, будто за спиной под бронёй он нёс продолговатый тазик. Мускулистые трёхпалые руки, босые зелёные двупалые ноги с обмотками на коленях.

   Сутулый, бурокожий и горбатый, Акулья Пасть был облачён в тяжёлый пластинчатый доспех. Его голову словно покрывал открытый шлем, на лбу и макушке бугрились пластины брони – явно природной, росшей на теле. Яркие синие глаза с узким вертикальным зрачком сверкали из глубоких глазниц, широкий рот раскрылся, демонстрируя треугольные зубы. Мощные руки сжимали что-то вроде дробовика соответствующих габаритов, на левой был ещё и шипастый наруч. Ноги монстра были облачены в кирзовые сапоги. Кажется, у него ещё и хвост имелся, но относительно короткий.

   Насекомьи Жвалы в сумраке можно было перепутать с человеком. Его силуэт был более гуманоидным, чем у его спутников – ни горба, ни расплющенного широкого корпуса. Зато рожа... бледно-буро-зелёная башка, голая морщинистая макушка, ниже на затылке и над ушами – которых нет, то ли щупальца, то ли волосы, заплетённые в пару сотен африканских косичек. Мощный надбровный валик, желтые глазищи. Нижняя же половина лица... Четыре суставчатых подвижных отростка с когтями, что-то вроде хелицер насекомых, по два сверху и снизу, двигающихся вокруг пасти с мелкими острыми зубами.

   Пользуясь паузой, этот монстр взамен дубинки, которую явно выхватил из рюкзака впопыхах, перевооружился чёрным мечом знакомого вида, с недлинным чуть изогнутым обоюдоострым клинком и с рукоятью почти такой же длины. Предмет не походил на сотворённое человеческими руками, скорее казался чем-то вроде артефакта животного происхождения – скажем, часть драконьего хвоста с шипом на конце. Броню Насекомьи Жвалы предпочёл гоблинскую, из деревянных, костяных и грубо обработанных металлических пластин. На правом плече к броне был присобачен предмет, в котором Емельян неуверенно опознал нечто стреляющее. По крайней мере, дуло у штуковины имелось, но она не стреляла, обвисла на подвижном кронштейне. Кажется, один из ударов в комбо Емельяна пришёлся как раз туда. Поверх брони была одета сетка, в которой на уровне пояса были закреплены лицевые части черепов, числом три, выполняющие то ли защитные, то ли волшебные, то ли просто декоративные функции. Емельян обежал их взглядом. Так, бугристый лоб с рожками, маленькие глазницы, клыки... Огромные глазницы, что-то не то с носом и зубами.... А вот третьий "получереп" был явно человеческим.

   – Скрим!.. – рыкнул Акулья Пасть, перехватывая дробовик правой рукой и левой принимаясь дёргать из себя стрелы.

   – Дон!.. – Насекомьи Жвалы перебинтовывал запястье.

   – Да-да, счас... вот!.. – Лягушачья Рожа после очередной серии манипуляций пристукнул посохом о землю, и в навершии его щёлкнула электрическая искра.

   Емельян к тому времени вытянул из себя чужой меч, вручил его Мертвяшке (Насекомьи Жвалы невнятно выругался), – и выхлебал две бутылочки, наблюдая, как затягиваются его раны, уже обоими глазами. Гаврюша перемалывал мощными зубами полоски вяленого мяса, и его раны тоже сходили на нет.

   Беда вдруг стремительно повернулась, и стрела с её лука ушла куда-то в зелень, мгновенное движение – вторая полетела в кусты по другую сторону.

   – Вижу-вижу, – молвила. Троица, казалось, готовая кинуться в атаку, замерла в растерянности.

   – Так-так, абилка зрительного восприятия, – прорычал Акулья Пасть. – А девчонка случайно не из глазастых Лиственницы?

   – ... – Беда с усмешкой покачала головой.

   – А ты, сушёный, не из Парада ли Мертвецов? – оскалился босс – это было уже понятно, – враждебной группы.

   – Нет, – бросил Емельян.

   – Я из Парада Мертвецов, – сказала Беда.

   Все трое явно изумились. Акулья Пасть с сипом потянул носом, Насекомьи Жвалы раскрыл свои жвалы, зелёный опустил маску на лицо и что-то переключил в ней.

   – Гонишь, – сказал босс. – Ты даже не вампир новой формации – впрочем, в Парад таких не берут. Ты человек, настоящая и живая!..

   Беда пожала плечами, словно извиняясь за то, что она настоящая и живая.

   – Правда, это ненадолго... – начал Насекомьи Жвалы, поднимая меч, но тут Лягушачья Рожа хлопнул начальника по плечу.

   – Я о ней слышал, она в самом деле из Парада, – проговорил он торопливо. – Чуть ли не единственная живая, которая тусила с ними.

   – И чё?!. – рыкнул Акулья Пасть.

   – ... – Лягушачья Рожа что-то произнёс совсем тихо.

   – Ну!.. – изумлённо воскликнул босс. В перешептывания включился Насекомьи Жвалы... или попытался включиться, потому что единственную его реплику технологическое устройство на запястье озвучило в полный голос:

   – То есть, как это?.. – и тварь торопливо замолчала, теперь только внимая товарищам.

   – Так и есть... проклинает офигенно, и глаз... она из... ты же не хочешь?.. – речь зелёного нельзя было услышать, разве что редкие реплики. На последнюю Акулья Пасть отчётливо вздрогнул.

   – Нет, не хочу, – сказал торопливо и... опустил дробовик. Трое переглядывались растерянно. Акулья Пасть сделал шаг назад.

   – Мир, дружба, жвачка, – сообщил он.

   – Ага, мы прилетели с миром, – зелёный поднял руку, растопырив три пальца. – Живи и процветай, всё такое.

   – И вообще шли мимо, вы не подскажете, где здесь библиотека? – спросил Насекомьи Жвалы.

   Беда вертела головой и таращила глаза, не веря правому – видимо, то, что пряталось в кустах, также отступало.

   – Приятно было пообщаться, но нам пора... извините за это недоразумение бур-бур-бур... – кругом обойдя обалдевших напарников, трое направились куда-то вбок. Не выпуская их из вида, скрылись в кустах спинами вперёд.

   – И что это было? – после паузы вопросила Беда.

   – Да, что это было? – Емельян повернулся к напарнице. – Ты что, какая-то особо крутая скрытая могущественная волшебница, что от тебя бандиты шарахаются?

   – Потеряла бы я свои уровни, если бы от меня пэкашники бегали?!. – огрызнулась девушка и хотела что-то добавить, но осеклась и снова вскинула лук.

   – Да кто ж знал, что там пятно заражения?!. – послышались ругательства, произносимые грубыми голосами, и из чахлой растительности вновь явилась троица.

   – Блин, – сказал Акулья Пасть. – Я надеялся, что вы уже ушли... в смысле, сбежали трусливо, поджав хвосты.

   – Хвост здесь только у тебя, – сказал Емельян, и собеседник вновь продемонстрировал, что в услугах стоматолога не нуждается.

   – Ладно, не будем... Слушайте, мы просто пройдём мимо.

   – Да пожалуйста. Никто вас не держит... за хвосты, – вырвалось непроизвольно, и Акулья Пасть ощерился ещё больше.

   – Как вы считаете, – обратился к товарищам, – мы можем всё же убить их и сказать ей потом, что нас спровоцировали?

   – Сказать-то можем, – задумчиво протянул Лягушачья Рожа. – Но поверит ли она, вот в чём вопрос.

   – Да кто такая эта она? – потребовала ответа Беда. – Акулья Пасть раздражённо фыркнул:

   – Будто сама не знаешь! Императрица не велела тебя трогать!..

   – Ах, Императрица, – проговорила Беда. – В смысле? То есть как это – Императрица? Что, та самая?!.

   – Есть только одна Императрица, – сказал Акулья Пасть. – Гилдмастер Альянса Мутантов... известного также, как Цирк Уродов.

   Трое ухмыльнулись, очень неприятно. Выглядело это так, будто они заранее репетировали.

   – И, кстати, про уродов... – сказал Морда. – Не стреляйте. Морда, ко мне!..

   Кусты зашуршали, и из них выбрался питомец. Размерами он напоминал пса, которого накормили стероидами, потом содрали шкуру и поверх обнажённых мыщц приживили хитиновый скелет-броню. Пасть относительно небольшой твари и громадные когти на передних лапах внушали уважение.

   В холке монстра торчала знакомая источающая чёрный дымок стрела.

   – Кровотечение, – буркнул Акулья Пасть. Тварь слабо вякнула, когда он принялся за врачевание. – И... и ещё какая-то дрянь, подлые у тебя стрелы, Беда!.. Да не тряситесь... не трясите хвостами. Не тронем мы вас, Императрица не велела. То есть тебя трогать не велела...

   Он указал выдранной стрелой на девушку, перевёл "прицел" на Емельяна.

   – Про тебя ничего не было сказано. Потому не задирайся... не задирай хвост, а то...

   Он тремя пальцами (тоже трепалый?) выразительно переломил стрелу пополам и бросил ему под ноги.

   – Локации обширны, Императрица далеко. Я уж как-нибудь сумею оправдаться перед ней, когда ты станешь жаловаться на "плохих парней из Цирка Уродов".

   – С чего бы мне жаловаться ей? – воскликнула Беда почти истерично. – "Императрица не велела", да?!. Откуда вдруг такая забота?!.

   – Откуда я знаю, может, ты ей тентакли полировала, – бросил Акулья Пасть, зашивая дыру в шкуре монстра. Звучно клацнув зубами, перекусил нитку, прилепил поверх ещё и пластырь и потрепал своего питомца за морду.

   – Я с ней вообще никогда не встречалась!.. – взвыла Беда так, что Морда проскулила сочувственно.

   – Ну, тогда не знаю... да и плевать мне, – Акулья Пасть тут же делом подтвердил слово, харкнув напарникам под ноги. – Счастливо оставаться, чтоб вас роботы сожрали.

   Все трое вновь ухмыльнулись неприятно и, обойдя Емельяна и Беду с защитниками, отправились в другую сторону.

   – И что это было? – спросила Беда, выслушав удаляющийся треск веток, ругательства и отрывистые реплики. Повернулась к напарнику, и тот невольно сделал шаг назад, – Ты же не думаешь, что Императрица велела меня не трогать, потому что я в самом деле полировала ей тентакли?

   Я даже не знаю, что это такое, – но вслух Емельян лишь поспешил заверить, что ничего такого и в мыслях не имел. Беда выдохнула.

   – И что всё это значит, я понятия не имею, – добавила. – Ну, похоже...

   Она замолчала и прислушалась.

   – Это уже становится смешным, – мрачно молвила. – Ну, что ещё?!.

   Насекомьи Жвалы, на сей раз первым выбравшийся из кустов, даже попятился от этого её рявка. Указал когтистым пальцем на Мертвяшку:

   – Меч, это самое... вернуть бы.

   – Счас, это наша добыча!.. – огрызнулась Беда.

   – В самом деле? – мягко произнёс Лягушачья Рожа, показываясь следом. Пристукнул посохом, на верхушке которого щёлкнула элетрическая искра, и на поляну выбрались два крысиных барона, каких-то не таких. Механические звери были тощи, ободраны и помяты... но гораздо менее ржавы, и вели себя с достоинством, не истерично, как роботы-монстры.

   Емельян и Беда посмотрели на Акулью Пасть, вышедшего со своим кошмарным псом, перевели взгляды на Насекомьи Жвалы.

   – У Скрима питомцев нет, – усмехнулся зелёный.

   – Зато есть кое-что другое, – тот чуть присел, развёл руки, хелицеры выпрямились, у пасти растянулись мембраны, и над Ржавыми болотами пронёсся длинный оглушительный вой-хрип-стон, отозвавшийся эхом.

   Беда отняла руки от ушей и покрутила головой.

   – Скрим, да? Емельен, это же он вопил, – пожаловалась.

   – Что?.. – не сразу понял андед.

   – Те крики, – девушка обвиняюще ткнула пальцем. – Это он их издавал.

   – В натуре, не действует, – пробормотал Насекомьи Жвалы, все трое глядели на неё с интересом. – На андедов и призванных, понятно, но чтобы живой человек... Что за Образ?

   – Не твоё мутантское дело!.. – огрызнулась девушка.

   – Мутант здесь только я, – сказал Лягушачья Рожа. – Меч!

   – Не отдам!..

   – Парни, – сказал Акулья Пасть, зажигая огонь в руке, – по-моему, она делает всё для того, чтобы мы их всё-таки убили.

   – Это штраф за вашу первую атаку.

   Нелюдские рожи сделались удивлёнными, будто троица уже успела позабыть, что конфликт вообще-то начали они.

   – Да? А, ну и ладно, – Насекомьи Жвалы повернулся и углубился в заросли. Его товарищи переглянулись удивлённо и поспешили следом.

   – А это что такое было? – спросила девушка. – Теперь я совершенно запуталась. Если они вернутся ещё раз, это будет уже не... Да ладно, вы серьёзно?!.

   Она склонила голову, прислушиваясь. Минута, другая, и троица вновь возникла из зарослей.

   – Эм, привет опять, – сказал Акулья Пасть, смущённо почесывая в затылке и пытаясь изобразить на своей физиономии не угрожающую ухмылку, а подобие приветливой улыбки.

   – ... – Беда вздрогнула плечами... и засмеялась с оттенком истерики. Вслед за ней вдруг захохотал Жвалы – это было похоже на скрип стальной щётки по заржавленному листу жести, – и зелёный, нормальным почти человеческим смехом. Как это иногда бывает, смех зажил сам по себе, стоило одному успокоиться и перевести дух, как прыскал другой, и ржач стоял над поляной. Акулья Пасть и Емельян, не затронутые всеобщим внезапным сумасшествием, с некоторой симпатией друг к другу переглянулись.

   – Вам... вы... силушки не хватило победить нас в честном бою, так вы решили нас смехом уморить?!. – проикала наконец Беда.

   – Это с чего бы мы в честном не смогли бы вас победить?!. – возмутился Дон, крутанул посох и едва не уронил.

   – Что, решили всё же попробовать? Ну-ну... – Беда попыталась поднять лук, выронила стрелу, согнулась, подбирая, постанывая и держась за живот.

   Емельян шагнул вперёд.

   – Это заклинание такое? – поинтересовался.

   – Действительно, похоже, – Акулья Пасть моргнул. – Эй вы... проклятые!.. Приходите уже в себя!..

   Он подхватил товарищей за шкирки и встряхнул.

   – Эм, ребята... давайте не будем, а? Кто бы не победил, на возрождение часть победившей команды всё равно улетит. А питомцы точно все сольются – и что тогда выигравшие будут делать на неизвестной локе? Так что – мир по дороге.

   Беда, явно собираясь ещё что-то съязвить, захлопнула рот со стуком, приличествующим больше Акульей Пасти. Посмотрела на Емельяна с удивлением.

   Тот кивнул.

   – Мир по дороге, – повторил явно ритуальную фразу.

   Эпизод 15. Мир по дороге

   02 июня ** года. Город "Г", Локация «Ржавые Болота» (вирт, соответствие с реалом – Центральный Парк Культурного Отдыха)

   Фраза оказала поистину волшебное действие, не хуже иного заклинания. Все перевели дух и расслабились.

   – Это – Скрим, зелёного зовут Дон. Я – Гоша, – сказал Акулья Пасть. – Мы тут проходом, неприятностей не ищем, но они сами нас находят.

   – Меня зовут Беда – ну, да вы знаете... откуда-то. А это Емельен.

   – Емельян вообще-то. Что за неприятности?

   – Стреляли, – нарочито беспечно ответил зубастый, и троица вдруг нервно поглядела туда, откуда они явились в первый раз. – Мы шли к выходу и чуть не попали под робо-раш.

   – Ну?!. – Беда тоже взгляделась в чахлый кустарник. – Здесь?!.

   Емельян припомнил, что она как будто погибла от того самого. Вот только знать бы, что означает это странное слово.

   – Малость дальше, – сказал Скрим. – Там маяк, и откуда взялся? Новые монстры на локах, понятно, случается иногда, но маяки!.. Не повезло угодить в миграцию, еле ноги унесли...

   Беда взмахнула рукой перед собой. Догадываясь, что она открывает, Емельян тоже высветил карту. Между их настоящим местоположением и значком лестницы была нарисована неширокая волнистая линия, помеченная рисунками – слишком грубыми и условными, чтобы можно было понять, что таким образом обозначено. Ясно только, что у этого чего-то есть зубы, а капканы ли это, расставленные на тропе, или головы крокодилов, торчащие из болота, понять не представлялось возможным. Зона миграции? Территория, захваченная робо-рашем, что бы это ни было?

   – Уверен, суть вы постигли, – сказал Гоша.

   – Да. Маяк как раз на пути. И вы хотите, чтобы мы пошли вместе.

   Гоша оскалился:

   – Не обольщайся, мягкокожая. Мы бы и сами прошли. Просто затратили бы больше времени и усилий.

   – Нисколько не сомневаюсь, о могучий твердоло... твердокожий!.. – пропела Беда.

   – Предводителя Образ давит, – прикрывая рот раскрытой ладонью и округлив глаза, громким шёпотом "по секрету" пояснил Дон.

   – Есть немного, – буркнул Гоша. – Итак, что надумали? Проходим зону и на следующей локе разбегаемся, хоп?

   Емельян и Беда переглянулись и кивнули. Трое перевели дух.

   – Пати не предлагаем. Ничего личного, просто... – Емельян обозрел указующий на него палец. Акулья Пасть убрал руку за спину и смущённо ухмыльнулся.

   Емельян переглянулся с Бедой, объяснений не дождался. Девушка лишь дёрнула головой, и он проскрипел:

   – Как вам будет угодно.

   – Славно, – кивнул Гоша. – Нам надо отдохнуть, исцелиться, починиться, подождать перезарядки умений, обкастоваться. И, возможно, обменяться товарами?

   Дон сдвинул на глаза свой "прибор ночного видения", пошевелил пальцами в воздухе, и взмахнул руками, словно отстраняя невидимые остальным записи.

   – Насчёт починки. Не хватайтесь за стволы, я вывожу своих.

   Из кустов выхромали два крысиных барона.

   – Только вы у меня остались, бедненькие, – что-то скорбно бормоча, техник наклонился и то ли почесал у первой крысы в загривке, то ли что-то переключил, и тварюшка со скрежетом, электрическим треском и жужжанием стала обходить поляну. Зелёный присел рядом со второй и материализовал отвёртку, бросил маску на глаза. Тут же недовольно зыркнул на Емельена и отвёл "бедненьких" в сторонку.

   – Чувак, ты в курсе, что светишься?

   Чудная парочка, подумал Гоша, изучая их. Человеческая девчонка, проклинатель и призыватель, и андед, не разбери-поймёшь, волшебник или боевик, похоже, постарше в уровнях. И призывать, во всяком случае, тоже умеет – бинты на обезьянине такого же дизайна, что и на нём. Оба прикинуты и вооружены разнобойно – потерпевшие?.. Как будто реснулись голышом и попёрлись вперёд подбирать свои тушки, вооружались и одевали то, что находили... Нубы? – но выглядят уверенно и настороженно, атаку сорвали легко, их не боятся, хамят запросто, несмотря на репутацию Цирка. Раз они здесь, значит, сильны.

   И их твари тоже ничего себе. Здоровенный обезьянин, несомненно, самый опасный призванный. Мертвец с мечом Скрима похлипче будет, кошки вообще не считаются... казалось бы, ну-ка напомни, кто споткнулся о мелкую тварь, что дало девчонке время спрятаться за обезьяной и избежать выстрела из дробовика? Он предостерёг себя от поспешных решений. Частью его Образа была постоянная недооценка человеческих существ. "Хрупкие мягкокожие", чем они могут быть опасны ему, совершенному бойцу?

   Увы, могут, и он уже несколько раз крепко обжёгся на том. Гоша ухмыльнулся, зная, что улыбка его не красит, но девушка лишь моргнула.

   Сейчас он и сам припомнил ориентировку. Девушка с иероглифами на правой руке, с чёрным правым глазом, возможно – с призывами в виде кошек, воинов-мертвецов восточного вида. Не слишком выдающийся боец, зато очень крутой проклинатель. Верю. Когда я уронил своё колдунство, Скрим потянул руку, а Дон шокировал сам себя, стало понятно, что ты не просто "споткнись" выучила – такой набор обширных проклятий явно был частью твоего Образа.

   Да, девчонка интересна. Но есть множество причудливых Образов, почему именно эта чахлая волшебница запонадобилась Императрице, откуда Гилдмастер вообще её знает, почему не велела трогать?

   Андед, на его взгляд, был поинтересней, и уж точно сильней. Образ, это снова Образ, любящий подраться с достойным противником.

   Который как раз недоуменно оглядывал себя после бестактной реплики Дона:

   – Что?.. А, ну да, радиация, – он достал карту из-под своих бинтов, прочёл её и почти извиняющимся тоном добавил: – Это уже ненадолго.

   – В пятне подцепил? – деловито спросил Дон, ткнув отвёрткой в ту сторону. – Там просто заражение, или какие-нибудь обломки валяются, или что-то вроде источника?

   "Чувак" покосился на девушку.

   – Источник, – сказала та.

   Радиация, славно, подумал Гоша. То есть ничего хорошего, конечно, зато с той стороны роботы не подберутся... впрочем, могут вылезти какие-нибудь мутанты.

   – Продай, – напористо потребовал Дон.

   – Чего?

   – Заражённой воды. Мы заплатим золотом!.. Я бы сам сходил, но забыл свой противорадиационный фрак в химчистке, – балагурил товарищ. – В местности с монстрами-роботами бутылочки с радиацией не помешают.

   – Нам, вообще-то, самим нужны, – пробурчала девушка, покосилась на напарника, тот дёрнул плечами. Гоша мысленно забросил ещё монетку в копилку странностей. Он никак не мог определить, кто из них главный. Мумий определённо сильнее. Но говорит девчонка. Но при этом давит косяка на бинтованного. Но тому, похоже, всё пофиг. Хотя это, может быть, просто его Образ виноват.

   – Пичалька, эх, – вздохнул Дон, изобразив скорбную морду. Он сам по себе обаятелен, да ещё и Образ, как правило, симпатичен людям, и считается положительным персонажем. Вон, девчонка улыбнулась невольно, сушёный мумий остался бесстрастен, но это обычно для андедов. – Ну да ладно, как насчёт махнуться? Мне мой павший Ржавый Легион надо возрождать. Мы возьмём железо, электронику, всякое такое. Отдадим шаманские прибамбасы и всякие предметы крафта.

   Парочка снова переглянулась, и Емельен кивнул спутнице. Беда кашлянула.

   – Ну, это можно, – приняла независимо-скептический вид.

   Скрим открыл рюкзак и достал одну из своих малоаппетитных инсталляций.

   – Фу!.. – девчонка аж отпрыгнула.

   – Чего "фу" сразу? – оскорбился Скрим. – Ты посмотри, какая милашка!..

   – Не уговаривай, не куплю, – сказала девушка, с отвращением созерцая "милашку", сушёную голову пигмея, насаженную на колышек, инкрустированный костью и украшеный резьбой. Голова моргала и шевелила челюстью.

   – Счас, так я её и продал!.. – Скрим погладил... это по макушке. – Не плачь, маленькая, они пошутили.

   Он воткнул колышек в землю и коснулся его ногой, голова широко раскрыла мёртвые глаза и клацнула челюстью, над нею появилась пиктограмма.

   – Следилка, – пояснил юморист. – Всё живое враз засечёт.

   – И ещё, – Дон потянулся к своему посоху, отсоединил часть и пристроил рядом, какое-то время повозился с ней. – Это засечёт всё механическое.

   Девушка хмыкнула и повела перед собой руками, производя невидимые остальным манипуляции. Одна из её кошек приблизилась к глазеющей башке пигмея и мигающему светодиодами устройству, встала столбиком, широко раскрыла глаза и насторожила уши.

   – На случай, если вдруг подберутся мёртвые монстры.

   Тёмная тварь, подмигивающая светодиодом железка и идол смотрелись рядом довольно занятно, Гоша не выдержал и сделал скриншот. Проверил свою регенерацию и решил не тратить драгоценные бутылочки здоровья. Повезло с расой, заживает всё как на собаке. Кстати...

   Он прищёлкнул языком, подзывая Морду, крутившийся около поляны пет подбежал. Тварь здоровьем не могла похвастаться, но восстанавливалась быстро, её раны уже почти заросли. Ха, и петоводство апнулось!.. Гоша полез в настройки, быстро задал поведение и отпустил питомца. Морда кивнул мордой и отправился на патруль. При этом прошёл мимо мертвеца-мечника, обнюхал его и сделал вид, что собирается задрать лапу.

   Скрим выгреб из рюкзака всякий хлам, набранный лут и вещи, которые скрафтил по дороге, принялся торговаться. Девчонка с энтузиазмом отвечала, рассыпав металлические обломки, лом вперемешку с чем-то стоящим. Её напарник почти устранился, время от времени роняя веское слово. Похоже, главный всё-таки он. Дон параллельно с торгом докрутил свою крысу и отпустил в патруль, съел банку тушёнки, принялся возиться со вторым петом.

   Это было интересно.

   Беда время от времени поглядывала на Емельяна, но тот, опасаясь выказать своё невежество, вмешивался считанные разы. Девушка в конце концов стала действовать без оглядки. Было видно, что ей не впервые вот этак торговаться прямо посреди локации со случайно встреченными людьми, едва не ставшими врагами.

   Значительную часть металлических останков крыс она поменяла на "шаманские прибамбасы" и предметы, которые оказались продуктом "крафта" Скрима. Тот в процессе торга скромно упомянул, что является Потрошителем, и Емельян лишь потом узнал, что это означает.

   Потрошитель обладал способностью получать от поверженных врагов шкуры, органы и части тел, а также обрабатывать их и комбинировать, создавая изделия из кожи и кости, волшебные предметы и прочее в таком духе. Например, вроде этого.

   Емельян сжал кулаки, повертел, разглядывая боевые перчатки с костяными накладками. Чешуйчатая кожа, полированая почти светящаяся кость, неплохая защита и бонус к ударно-дробящему оружию. Ему, с его дубинами, вполне "по руке". Беда обзавелась плащом, дающим плюс к незаметности, и какой-то навеской на лук, свойства которой она не уточнила, но выглядела довольной.

   Куда меньше восторга у неё вызвал предмет, на приобретении которого настоял Емельян.

   – ...Сушёная голова горгульи, спешите видеть!.. Полезная вещь, чтобы заставить разбегаться толпу.

   – Зачем нам отпугивать врагов, если мы можем просто всех их убить? – деланно удивилась девушка, с брезгливым интересом поглядывая на клыкастую морщинистую башку размером в пару мужских кулаков, снабжённую ремнями подвеса.

   – Иногда всех сразу убить не получится, – парировал Дон и продолжил рекламировать товар. – В неудобном месте, против массы, самое то – разогнать, выгадав время для контратаки, занять лучшую позицию... или сбежать.

   Дева глубокомысленно покивала:

   – Примерно такой же эффект я могу получить, сказав: Гаврюша, голос!..

   Повисла пауза, все посмотрели на андеда.

   – То есть, я имела в виду... – спохватившись, Беда повернулась к напарнику, но тут обезьянин, который стоял на страже около края поляны, басовито взревел, и маркер заклинания разошёлся от его ног призрачным кругом.

   – В том-то и дело, что "примерно такой", у моего крика шире радиус. Баньши, пой!..

   Голова в его руках завопила, и круг, очерченный чарами, на сей раз был почти вдвое больше.

   – И воздействие дольше, – гордо добавил Скрим.

   – Зато и кулдаун больше, и маны жрёт!

   – Значит, можно использовать по очереди свойство вашего пета и это заклинание!

   – Здесь половина монстров роботы, на тех орать без толку! – заявляла Беда.

   – Но и живые могут причинить немало неприятностей! Вы крутые ребята, не спорю, но против массы не попрёшь. А так – навалится смешанная стая, живых отогнали, роботов прибили. Ужас кончился, живые вернулись, прибили и тех!

   – К тому же эта штука подходит к твоему ансамблю, – сказал Дон.

   Емельен оглядел её и кивнул, Беда нервно потеребила гоблинский пояс, инкрустированный косточками и черепами зверей. Один поясной оберег у неё был – самостоятельно созданный предмет оказался на диво удачным, вязка черепков мелких зверей давала плюсы к скорости и здоровью призванных существ.

   – Не-не-не, сам носить будешь, тебе точно пойдёт!

   Емельен со скрипом сдвинул брови. Беда вздохнула тяжко.

   – Как насчёт?.. – полезла в инвентарь и материализовала...

   – Что это? – спросил после паузы Скрим. Казалось, бесстрастный обычно голос электронного устройства звучит оскорблённо.

   – Пять кило обломков стальных крыс, – буркнула девушка, чуть пиная ногой приличную горку металлических деталей. Пять, не больше ли? – И одна тушка, почти целая.

   – Ваше предложение, говорю, убогое, – молвил Дон. – Хлам!.. Но если вы присоедините ещё парочку тушек... желательно в более целом состоянии...

   – Одну такую же, если ты прибавишь...

   – Иглы дикобразов, птичьи перья, черепа... эм, не знаю кого...

   – Оставьте себе, добра хватает.

   – Амулеты низкоуровневые, только на распилку.

   – Ну и нафиг такие нужны?

   – Тогда... – Скрим торжественно извлёк штуковину, представляющую собой скелетизированную нечеловеческую кисть. – Длань Тёмных Духов! Твоя очередь прибавлять.

   Беда, подумав, сменила останки крысы на останки крысиного барона.

   – Эй, крысу положи на место. И добавь ещё одну, тогда по рукам.

   Беда вернула крысу.

   – Одну, и добавлю металлического хлама... если шаманских расходников подкинешь.

   – Пёрышек, игл, которые не нужны? – ехидно спросил Скрим.

   – И ещё амулетов, – добавила наглая девчонка.

   – Один амулет...

   После долгого торга наконец ударили по рукам. Дон моментально разложил всё в своём секторе общего рюкзака и принялся тасовать детали. Девушка достала голову горгульи и протянула Емельену.

   Тот взял, а потом преклонил колени перед девушкой и самолично повязал на её пояс оберег. Беда сначала опешила, потом смутилась и возмутилась, потом, услышав сигнал сообщения, заглянула в свои статы и обалдела окончательно.

   – Прошлый бой, – сказал напарник. – Задействуй, если ситуация повторится.

   Беда сомнамбулически кивнула, по-прежнему пытаясь осознать случившееся. Емельен в самом деле сделал то, чем это казалось. То есть – он дополнил предметом её игровой Образ!..

   – Баньши, крик!

   – Не "крик", а "пой", – начал было Скрим, но его уточнение пропало втуне – голова послушно разинула сухой рот и завопила, кольцо заклинания разошлось от ног Беды. – А, ты уже заменила команду... – пробормотал игрок, оторвав когтистые ладони от ушей... которых не было.