Текст книги "Лжец великолепный (СИ)"

Автор книги: Артем Курамшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Лжец великолепный

Глава 1. Вариант с подвохом

Это были самые обычные городские птицы – юркие, нагловатые, но весьма симпатичные. Не знаю точно, как называются, но думаю, всем знакомы: серые, с белыми брюшками и невероятно длинными хвостиками, которыми они трясут, бегая по каменной брусчатке.

Стефан проследил за моим взглядом и тоже некоторое время с интересом наблюдал за беспокойными пернатыми соседями.

– Что-то развелось трясогузок в этом парке, – заметил он.

Я щёлкнула пальцами и посмотрела на Стефана – вероятно, даже с благодарностью.

– Точно! Трясогузки! – радостно воскликнула. – А у меня на языке крутилось назвать их «вертихвостками».

Стефан засмеялся и отхлебнул кофе. Но тут же стал серьёзным и вернулся к обсуждаемому делу:

– Так вот, я уже года два обиваю пороги различных учреждений и нигде не могу найти понимания и поддержки. Везде не везёт – у этих людей совершенно нет воображения! Как только начинаю рассказывать о своей работе, они сразу же обрывают, слышать ничего не хотят о космологии! Заворачивают, в общем. Боятся: мол, взорвёшь всё к чёртовой матери со своими экспериментами. Убогие чиновники… Понятия не имею, как смог убедить людей из министерства, видимо, был доведён до отчаяния и говорил более чем красноречиво. Но они разрешили мне поработать на этой станции. Регламентов, правда, накидали целую кучу, без их ведома и почесаться не смогу. Но это ничего: будто бы буду перед ними отчитываться. – Стефан самодовольно хмыкнул. – То есть отчитываться-то я буду, но не обязательно же обо всём сообщать. Так ведь?

– Ну да, – согласилась я, всё ещё не понимая, зачем он это рассказывает.

– У меня отличное чемоданное настроение. Наконец-то смогу развернуться по полной. У них много чего отстроено там, на станции, на орбите. – Для более глубокого понимания Стефан поднял руку вверх и прочертил указательным пальцем несколько дуг над головой. – База работает пока в тестовом режиме, однако площади, арендованные нашим институтом, уже введены в эксплуатацию…

– Не совсем поняла. При чём тут космология? Станция переприёма…

– Часть станции отведена под нужды учёных, под исследовательские лаборатории. Изначально это входило в планы и предусматривалось проектом. Сейчас туда с Земли и из колоний для проведения всяких безумных экспериментов слетаются учёные: физики-ядерщики, климатологи, ещё какие-то группы…

– Климатологи? – удивилась я.

– Да, именно климатологи. Ну, ты же знаешь – сейчас все занимаются глобальным похолоданием… – Стефан позволил себе пренебрежительную улыбку, словно речь шла о чепухе. – Так вот, наш институт тоже выбил себе место. Долгое время наверху обсуждалась перспективность и значимость моей работы, и в итоге я выиграл! В четверг лечу туда, как говорится, на разведку. Обоснуюсь, обживусь, подкорректирую планы исследований. А через пару недель начну вытаскивать ребят из института, они подвезут необходимое оборудование. Благо, проблем с этим нет: транспортные корабли мотаются на станцию достаточно часто, раз в несколько дней…

Стефан болтал без умолка, перебивал сам себя. Переполняли эмоции – восторг от предвкушения, жгучее ожидание предстоящей работы. Оно и понятно: судя по рассказам, долго к этому шёл, и вот, наконец, свершилось.

Слушала вполуха, думала о своём. До меня вдруг дошло, почему он назначил встречу именно здесь. Когда-то давно, когда учились в университете, мы регулярно посещали этот парк и это летнее кафе. Вполне логично – ведь университет находится тут, рядом, через дорогу, в десяти минутах ходьбы.

Правильнее сказать – я приходила в кафе со своей компанией, а Стефан, который всегда держался особняком и вообще-то сторонился шумного общества, лишь изредка присоединялся к нам: ну, там, отметить закрытие сессии, удачно сданный экзамен, день рождения кого-либо из общих знакомых.

Но видимо, я ассоциировалась у Стефана именно с этим парком, вот и пригласил сюда. Решил сыграть на чувствах: разомлею от приятных воспоминаний и соглашусь на то, что он хочет мне предложить.

«Хитрюга, – подумала я, – но ты не на того напал. Я ж тебя насквозь вижу, близнец-продажник, хочешь мне что-то втюхать…»

После университета наши пути разошлись, что неудивительно. Мы никогда не были близки – не друзья, не приятели, просто однокурсники и ничего более. Я ушла, что называется, в поле, на производство, занялась инженерными разработками. А Стефан продолжил образование, причём в совершенно другой сфере – в космологии. Насколько понимаю, добился неплохих результатов, достиг определённого успеха. Сейчас, вроде бы, начальник лаборатории в каком-то научном институте. Может быть, заместитель начальника – не суть…

Наши дорожки вновь пересеклись совершенно случайно. Месяц назад столкнулась со Стефаном в министерстве, куда приходила согласовывать очередной проект. Мы поболтали, посетовали на занятость и на то, что давненько не встречались с бывшими однокурсниками (сказать честно, слава богу – терпеть не могу подобные мероприятия, не вижу в них смысла, когда зовут, то всегда отказываюсь), обменялись координатами – в общем, банальщина, ничего примечательного. Потрепались, разбежались и забыли – никто не вспомнит, не позвонит.

Но Стефан позвонил. Вчерашний звонок стал полнейшей неожиданностью. Стефан поинтересовался, как у меня дела, закончила ли свой проект (при встрече я говорила, что скоро завершаю работу над ним и не знаю, чем бы таким интересным заняться). Я ответила, что закончила, что теперь бездельничаю. Он задал ещё парочку несущественных вопросов для приличия, а потом в свойственной всем астрологическим близнецам взбалмошной манере предложил встретиться. Якобы, у него есть крайне любопытный вариант для меня.

Следует заметить, заинтриговал…

– А вчера я общался с людьми из министерства, – продолжал Стефан, – уточнял кое-какие моменты предстоящей работы. И они пожаловались: на станции нет инженера-связиста. Множество коммуникаций, всё растёт, строится, в штатном расписании есть соответствующая должность, а вот человека нет. Ничего не поделаешь – сейчас никто не хочет лететь в космос, кажется, это становится непрестижным, всем и на Земле вполне комфортно. В общем, долгое время место было вакантным. И вот, наконец, нашли человека, но он их жуть как не устраивает. Во-первых, тупой как пробка. Во-вторых, тёмный тип, скользкий, ну, как говорится, ни рыба ни мясо. Между нами говоря, протеже кого-то из руководства. Не брать его вроде бы нельзя – не откажешь начальству, но и посылать на станцию боязно. Единственная возможность – найти другого кандидата, толкового, целеустремлённого специалиста, устроить обоим собеседование, которое Крис (так зовут нашего парня) с треском провалит. Мысль понятная?

– Ну да, – ответила я и нахмурилась, предчувствуя неладное.

– Ребята из министерства, естественно, знают, какова моя специальность по первому диплому, и предложили мне занять эту должность. Ну, как бы по совместительству... Знаю такие закидоны: сначала по совместительству, потом навалят работы, так, что на космологию времени совсем не останется. Глядишь, через пару месяцев будешь заниматься только коммутацией, а зачем мне это? Я туда лечу совсем за другим и, понятно, отказался. Мой куратор поник, спросил, могу ли посоветовать кого-нибудь. И тут я сразу вспомнил о тебе. Ты уже, наверно, догадалась, к чему клоню?

– Теперь – да, – ответила я. – Ты предлагаешь мне лететь на станцию? Но чем я там буду заниматься? Специфика…

– Да какая там специфика? – развёл руками Стефан. – Я уточнял – обычная инженерная работа. Никаких сложностей возникнуть не должно. Тем более, ты работала на министерство, тебя там все знают. Соглашайся, даже не думай. Там всё здорово: и денежно, и интересно… Короче, на размышления тебе два дня. Если надумаешь, то в четверг стартуем.

– Ну признайся честно, – улыбнулась я. – Тебе ведь просто страшно лететь одному.

– Вот ещё! – уверенно возразил Стефан, однако по глазам поняла, что так оно и есть – ему не хочется лететь одному. – Не страшно, – поправил он, – а просто скучно: вдвоём-то, со своим человеком, веселее. К тому же, есть желание помочь ребятам из министерства, они для меня многое сделали… – Замолчал, но тут же спохватился: – И тебе помочь! – добавил Стефан.

Я задумалась. «Видимо, твой проект действительно безумный и рисковый, раз никто из коллег не хочет с тобой лететь, – подумала я. – Стефан-Стефан, беспокойная ты душа. Вертихвост, да и только».

Небось, не к одной мне обратился. Весь курс ведь обзвонил, наверное. И наверняка все твоё предложение отвергли, «завернули», как ты выражаешься.

Несмотря на такие размышления, предложение мне понравилось. Хотя и попахивало авантюрой, было в нём что-то привлекательное. В конце концов, что есть наша жизнь, если не одна большая авантюра? И чем бы она была, если бы не такие вот приключения?

Своевременное предложение, ничего не скажешь. Как раз осталась без дела. Контора при министерстве, на которую работала в последнее время, кажется, исчерпала себя: я завалила их проектами года на два вперёд. В один из недавних визитов к заказчикам, они напрямую об этом заявили: мол, контракт приостанавливаем, на неопределённый срок, в ближайшие несколько месяцев тревожить вас не будем.

И дело тут вовсе не в деньгах – сбережений мне хватит на полгода безбедного существования. Гораздо важнее другая проблема – чем теперь заниматься? Вакуум, в который постепенно превращается личная жизнь, грозит теперь и другим аспектам моего бытия. Работа была для меня всем. Уходила в неё с головой, погружение в любимую работу спасало от непонимания, которым пропитаны личные отношения.

Тут мысли пошли по другому, параллельному, пути. В голове вспыхнула ещё более сумасшедшая идея, и я торопливо заговорила:

– Послушай, Стефан, а нет ли на станции вакансии климатолога? Хочу пристроить одного человека…

– Есть-есть! – оживлённо затараторил Стефан. – Группа укомплектована не полностью. Об этом сама сможешь спросить нашего куратора. Если, разумеется, согласишься пойти на собеседование, – при этих словах Стефан бросил озабоченный взгляд на часы, намекая, что времени осталось очень мало, а может быть, говоря, что встреча подходит к концу.

– Тебе пора? – спросила я.

– Признаться честно – да, – смущаясь, ответил он. – Есть ещё парочка дел на сегодня. Кстати, ты говорила, что живёшь в районе Пяти Углов. Могу подвезти, это как раз по пути.

– Не откажусь.

Стефан по-джентльменски расплатился за кофе и пирожное, которым меня угощал, и мы вышли на парковку, расположенную прямо за кафе. Проследовали вдоль длинного ряда автомобилей, остановились возле большой красной машины. Стефан галантно приоткрыл правую переднюю дверь.

– Напоминаю: на раздумья у тебя только два дня, – повторил Стефан.

– Это излишне – я позвоню тебе сегодня вечером.

– Отлично! – радостно воскликнул он. Надо полагать, по мне видно, что уже почти согласна на его предложение.

Я плюхнулась на сидение, Стефан захлопнул за мной дверь.

– Один момент! – сказал он через открытое окно. – Вынужден оставить тебя в одиночестве на минутку: нужно забрать своего питомца.

– Питомца? – переспросила я.

– Да. Приехал сюда с домашней зверушкой. Чтобы не мешался, оставил его в вольере.

Я удобнее расположилась в мягком кресле, а близнец-вертихвост прошёл через парковку направо и скрылся в павильончике для домашних животных: в парк с животными нельзя.

Стефан вернулся через пару минут, на поводке рядом с ним шёл огромный лохматый серо-чёрный пёс, чем-то напоминающий волка.

– Это Гарольд, – пояснил Стефан. – Надеюсь, у тебя нет аллергии на собак? Гарольд поедет на заднем сидении, если ты не против.

Я уверила Стефана в том, что аллергии у меня нет, и что ничего не имею против поездки в компании собаки.

Гарольд отчего-то громко гавкнул в мою сторону.

– Не пугайся, – сказал Стефан, – он хороший. Гарольд – спокойный покладистый пёс.

Глава 2. Уйти, чтобы остаться

Как и предполагал Стефан, в министерстве мне были рады. Отзывы о моих последних проектах оказались положительными (кто бы сомневался – всегда хорошо делаю порученную мне работу), собеседование с куратором прошло в тёплой дружественной атмосфере. Кандидатура Криса была отклонена – по единодушному мнению, он является менее квалифицированным и совсем не опытным специалистом.

Не стала рисковать и подписала контракт всего на полгода. Вроде пробного шара, если понравится, можно будет продлить. Куратор настоял на получении аванса, я даже некоторое время отнекивалась, говорила, что это необязательно, но он был неумолим. Мне почему-то показалось, что куратор боялся, что передумаю… Ну да бог с ним – дали и дали, лишние деньги не помешают.

Первым делом после визита в министерство угостила Стефана праздничным тортом в ближайшей кафешке – отблагодарила за то, что устроил на работу. Стефан самодовольно улыбался и как всегда оживлённо болтал.

Хороший парень, он ещё не знает, что я задумала. И предположить не может, что рискует получить определённого характера проблему. Если мой план провалится, если Брэд не полетит за мною, то впаду в уныние и буду портить Стефану жизнь.

Я поймала себя на том, что перебираю в памяти, в общем-то, маловажные детали, пытаясь отвлечься от гнетущих мыслей. Однако бессознательное не проведёшь: как бы ни старалась уйти от насущного, всё равно, рано или поздно всплывёт на поверхность то, что тревожит больше всего. Вот и сейчас, нейтральные по эмоциональной окраске рассуждения привели меня к необходимости совершить то, чего делать совсем не хотелось.

Вылетаем мы завтра, а это означает, что нужно начинать готовиться: собрать вещи, уладить пару текущих мелких вопросов. И разрешить главную проблему…

Силы оставили меня. Душевные переживания обескровили организм, иссушили жизненные соки, выжгли энергию.

Суть сомнений постоянно ускользает.

Это точно не метания между «лететь» – «не лететь». Как раз наоборот – с этим всё ясно: составленная несколько дней назад астрологическая карта показала такое, от чего хочется бежать. И в этом плане работа на орбитальной станции выглядит единственным и верным спасательным кругом, на который могу рассчитывать. Если Брэд отпустит меня, то лучшего места не найти. С глаз долой – из сердца вон.

Стефан в качестве компаньона в моём бегстве тоже вполне устраивает. В создавшейся ситуации необходим надёжный мужчина (просто друг, ничего более), и хотя Стефан в этом плане далеко не идеален (легкомысленный, где-то даже поверхностный близнец), но, по крайней мере, не помню случая, чтобы он не помог нуждающемуся, не поддержал страждущего. Как бы там ни было, других вариантов всё равно нет, будем довольствоваться тем, что имеем.

Гораздо серьёзнее вопрос – правильно ли поступаю? Снимаю с себя ответственность – спихиваю на астрологию, безоговорочно доверяюсь синтетизму. Не обманываю ли саму себя? Не от самой ли себя бегу в космос?

Я лежала на диване, не в силах сделать малейшего движения. Хотелось пить, но поход на кухню казался чем-то нереально тяжёлым. У меня ничего не получится…

Инженер и астролог. Странное сочетание. Лет двести назад надо мною бы смеялись, считали бы, что занимаюсь профанацией науки и (или) осквернением древнего знания. Сегодня же никого это не удивляет. Астрология и синтетизм сегодня – это точная наука, почти техническая дисциплина, выверенная математикой и инженерным расчётом.

И астрологический прогноз, который составила на свою личную жизнь, подтверждает неизбежность происходящего: нам необходимо испытание, нужна встряска, проверка, если Брэд не пойдёт за мною, то и продолжать бессмысленно.

Тем не менее, терзали сомнения – иррациональные, интуитивные, животные. Абсолютно не понятные мне сомнения…

Я вновь старательно обходила неприятную тему. В голове уже замаячила спасительная мысль о том, что вещи можно (и даже нужно!) собрать завтра. Так смогу до последнего оставаться незамеченной. Уйти по-английски не получится, не тот случай. Во-первых, не имею на это права, это подло, низко. Во-вторых, объяснить свой поступок всё равно придётся, иначе затея теряет смысл.

И это, в свою очередь, приводит к другой, не менее печальной необходимости.

Я сделала над собой усилие и поднялась на диване. Присела. Столь простое действие далось нелегко. На журнальном столике нашла карандаш и несколько листов бумаги: если это возможно, делаю наброски не на электронных листах, а на бумаге, по старинке, поэтому канцелярские принадлежности держу под рукой.

Сочинять послание оказалось крайне неприятным занятием, что неудивительно, если учесть его содержание. Карандаш постоянно ломался – видимо, слишком сильно давила на него и испуганно вздрагивала каждый раз, когда выводила на листе страшные слова. Остриё карандаша было оружием, рыцарской пикой, которой я ранила – нет-нет, вовсе не врага, а саму себя. По-металлически скрипящий грифель был инструментом, которым я взрезала свою душу, препарировала своё существо, орудие самоубийства.

На пятом или шестом варианте окончательно выдохлась. Нет, так не пойдёт. Смяла исписанный мелким неровным почерком лист и швырнула его прочь. Боком рухнула на диван, поджала ноги и руки, приняла позу эмбриона. Животное, впадающее в зимнюю спячку.

Зазвонил видеофон.

– Кого там ещё?.. – вслух простонала я, однако на самом деле даже обрадовалась звонку: на какое-то время отвлечёт от прискорбного занятия.

Поднялась и нажала кнопку ответа. Экран засветился синим цветом: собеседник не хотел показываться. Этого только не хватало!

– Здравствуйте! – донёсся из динамиков мягкий певучий мужской голос.

– Добрый день, – ответила я и отключила камеру, чтобы меня тоже не видели.

– Мы с вами лично не знакомы, но… – мой визави замялся, – у нас есть общие знакомые. Я имею в виду вашего друга Стефана…

– Стефана?

– Простите, вероятно, неправильно выразился. Я говорю о вашем бывшем однокурснике…

– Кто вы такой? И почему не хотите мне показываться?

– Хм… Ну хорошо, меня зовут Крис. Сейчас я всё объясню, – голос стал более обеспокоенным и нервным. – Конечно, не стоило так начинать разговор… Тысяча извинений… Просто, дело, с которым я к вам обращаюсь, настолько деликатно, что…

– Что вам угодно? – Мне это решительно не нравилось, хотелось поскорее завершить нелепый диалог.

Он тяжело вздохнул и перешёл в атаку:

– Послушайте, вы не должны лететь туда, на станцию. Туда должен лететь я… То, что произошло, – дикое недоразумение… Мы рассчитываем на ваше благоразумие…

– Какого чёрта? – сорвалась я. – При чём тут недоразумение и благоразумие? Выбрали меня, потому что посчитали более подходящей на эту должность. И это обстоятельство не является достаточно весомой причиной для вторжения в мою личную жизнь!

– Вы мне дорогу перебежали, – низким угрожающим голосом заговорил человек по ту сторону синего экрана. – А это чревато. Люди, которых я представляю…

– Что за ересь? – возмутилась я. – Какие ещё люди?

– Этого я вам не могу сказать…

– В таком случае, желаю всего хорошего! До свидания! – Не дожидаясь ответа, я отключила видеофон.

Тут же вскочила с дивана и принялась ходить по комнате. Меня охватило вполне естественное раздражение. Что за хамство! Что за гнусная выходка! Ну и нравы у министерских выскочек!

Взбудоражить чужого человека, да ещё и в такой неподходящий момент. Понятно, что этот тип вряд ли предполагал, в каком состоянии я сейчас нахожусь, но это его не оправдывает. Нельзя столь вероломно вторгаться в личную жизнь. С таким, мягко говоря, нескромным вопросом. Да ещё и с угрозами – ведь он напрямую говорил о неких могущественных людях, которые его поддерживают.

Кстати, откуда у него мои координаты? Стефан проболтался? Вряд ли. Зачем ему это нужно? В министерстве сказали?

Позвонить куратору? Пожаловаться? Выразить недовольство?

Я остановилась, прервав свои метания. Обхватила голову руками и попыталась успокоиться. Удивительно, но получилось.

Вот ещё – будут мне мозги пудрить. Ещё один вертихвост. Идёт он к чёртовой бабушке со своими загадками и мерзкими угрозами. Нужно сосредоточиться на другом. Я присела обратно на диван. Взяла карандаш и лист бумаги...

Минут через десять передо мной был вполне удовлетворительный вариант послания. Нет, ещё не окончательный, однако намного ближе к тому, что хотела. Может быть, просто выдохлась и уже не предъявляла таких требований как раньше, поэтому записка казалась недурной – ну да бог с ней.

Я прикрыла глаза и наконец-то смогла расслабиться. Приближалась кульминация этой истории. Необходимо сделать ещё кое-что, но этим займусь позже, завтра, утром.