Текст книги "Лжец великолепный (СИ)"

Автор книги: Артем Курамшин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Глава 11. Поединок на словах

Часы показывают половину десятого. Не спала больше суток. Сознание рассыпается на мелкие осколки, каждый из которых – уже не я.

Включила лишь тусклую настольную лампу, поэтому в каюте полутьма. Сидим на полу: он около стола, вытянул ноги, до сих пор в скафандре, шлем лежит рядом, я – напротив него, возле входной двери, напряжена, подтянула колени к груди.

Хочется завалиться на кровать и забыться во сне, но оба не позволяем себе этого: я как хозяйка соблюдаю правила гостеприимства, а с его стороны это выглядело бы неуместным.

– Пока вас не было, не спал. Не смог уснуть – переживаю… Насколько понимаю, угроза миновала? Полицейские улетели?

Я кивнула.

– Значит, можно немного отдохнуть, – оживился. – Как будем располагаться? Я могу лечь здесь, на полу, либо в ванной комнате, там хватит места…

– Лучше в ванной.

– Дадите что-нибудь подложить под голову?

Я снова кивнула.

– Спасибо.

С минуту помолчали.

– Как вас зовут? – спросила я.

– Терри, – ответил бодро, но во взгляде промелькнуло сомнение.

Врёт ведь! Врёт и не краснеет.

Он набрал в грудь побольше воздуха, видимо, готовясь произнести громкую напыщенную речь, я приготовилась слушать.

– Во-первых, позвольте вас поблагодарить… – проникновенно сказал он. – С этого мне и нужно было начинать. Простите, что не высказал вам раньше…

Почти поверила. Наверно, поверила бы, если бы не отдавала себе отчёт в том, что за этими словами – вовсе не чувство признательности, а банальное желание обойти щекотливую тему.

Вертихвост. Вертихвост высшей пробы.

– Неправда, вас зовут не Терри, – перебила его я. – Не похожи вы на Терри, не подходит вам это имя.

Он усмехнулся:

– В таком случае, называйте, как хотите. Можете выбрать любое другое. Например, Брэд… – В глазах издёвка. Такое ощущение, что намеренно подколол, что знает обо мне и о моей личной жизни всё.

– Нет, только не Брэд, – возразила я. – Это имя тоже не подходит.

– Как вам будет угодно.

– Почему вас преследовали? – продолжила допрос. – Полицейские утверждают, что вы – опасные преступники.

– Ну что вы… – начал было, но почувствовал, что звучит фальшиво, опустил взгляд и твёрдо проговорил: – Я попал туда случайно…

– Да неужели? – теперь уже усмехнулась я.

– Правда. Я попал туда случайно, я ни в чём не виноват… Эти ребята… В общем, они ограбили банк, точнее, Государственный Резерв. Когда за ними погналась полиция, взяли меня в заложники, чтобы использовать в качестве живого щита… – Замолчал, изображая смятение чувств. Речь сбивчива, похоже, сочиняет на ходу.

– Дальше! – потребовала я.

– Как я понял, у них в руках оказалось что-то крайне важное, может быть, правительственная тайна, не знаю точно, но что-то в этом роде. По-моему, они и сами были не рады... Чтобы сохранить секретность, чтобы тайна не досталась недоброжелателям, наверху было принято решение в переговоры не вступать, а уничтожить всех, кто находился на борту – и бандитов, и заложников. Корабль атаковали, выпустили по нам несколько ракет. Мне и ещё двоим удалось скрыться на «Корвете». Полицейский катер шёл по пятам, обстреливал нас, в какой-то момент я просто вырубился – от страха, наверное... Остальное вы знаете…

Всё это время он смотрел в пол, но на последней фразе поднял голову и проникновенно заглянул мне в глаза – избитая техника, меня таким не прошибёшь.

– И ты думаешь, я в это поверю? Наплёл мне тут, прямо боевик какой-то. Причём, дешёвый.

– Как бы там ни было, мне нечего больше добавить, – пожал плечами, смиренно, словно передавая себя в мою власть и надеясь на милость.

Осенило! Голос – вспомнила, откуда его знаю. Это же точь-в-точь голос того парня, что звонил мне на Земле, после моего визита в министерство! Точно, он! Протеже, которого не взяли на станцию, вместо которого полетела я. Он ещё выключил свою камеру во время звонка, чтобы я его не видела. Как же его?..

Крис! Да, Крис – так его зовут. Обладатель красивого музыкального голоса. Но разве это возможно? Как он тут оказался?

Нет, чепуха. Это не может быть он. Просто, очень похожие голоса, не более…

– Я буду называть вас Крисом, – решила я. – Подойдёт такое имя?

– Пожалуй. – Беглец опять усмехнулся, со значением, будто обо всём догадывается, словно понял, что я его вскрыла.

Или опять воображение играет со мной игры? Неуместные, совсем не своевременные игры. Спать, как же хочется спать... Но нет, нужно задать ещё пару вопросов, они уже давно назревают.

Крис, или некто, обладающий таким же голосом, широко зевнул, но тут же спохватился и выжидающе посмотрел на меня, подчёркивая, что он – весь внимание, готов слушать и отвечать на мои вопросы.

– А как вы узнали моё имя? – спросила я, рассчитывая на неожиданность.

– Ммм… – замялся Крис. – Не понимаю, о чём вы?

– В шлюзе, когда вы только прилетели на «Ксению», вы назвали меня по имени. Откуда вы его узнали?

Пожал плечами, развёл руками, выражая недоумение. Играет?.. Не похоже, слишком натурально… Хотя – глаза забегали, ищет ответ. Время упущено, пауза затянулась. Нельзя было давать ему возможность переспрашивать. Потеряла темп, он уже тысячу вариантов перебрал в голове.

– А разве вы его сами мне не сказали? – Взгляд наивный, как там, возле «Корвета». Точно, играет, водит меня за нос, подсовывает очевидное враньё, и при этом выглядит очень даже убедительным. – По-моему, когда вытаскивали меня из катера, сами представились. Плохо помню – к тому моменту только пришёл в себя…

– Нет, не называла, – возразила я. – По крайней мере, не помню такого.

– Не удивительно! На вас лица не было, стоите вся такая озадаченная. Отлично вас понимаю: свалился подарочек на вашу голову! – Даже грустно усмехнулся, уходит в сторону, переводит тему, паршивец.

– И вы так сразу запомнили? Сами же говорите, что только пришли в себя.

– Конечно, запомнил. Такое имя! Редкое же… А красивое какое! Очень красивое... Кстати, откуда оно? Что-то сказочное? Где-то читал… – Крис задумался.

Опять крутит, сводит неприятный разговор на нет. Врун!

Нет, не осилить мне его. Уж точно не сейчас, не сегодня. Глаза слипаются, внимания никакого. К тому же, слишком мало времени за ним наблюдала, не готова составить его портрет. Присмотрюсь для начала, а уж потом…

– Кажется, вспомнил! – Крис изобразил на лице озарение. – Я же сам вас спросил – как вас зовут… А вы ответили…

К чему бы это? Откровенная ложь. Зачем так подставляется? Начал ведь про сказку, про красоту моего имени, а теперь опять вернулся к тому, в чём может утонуть. Всё только испортил – лучше бы про сказку, по крайней мере, приятно слушать…

– Я, естественно, прицепился, – продолжал Крис. – Сами понимаете – ситуация критическая, времени на объяснения не оставалось совсем, нужно срочно спасаться. А когда человека называешь по имени, это положительно влияет, располагает к тебе – даже если не знакомы. Каюсь, грешен, использовал недопустимый приём. Но деваться мне было некуда, промедление смерти подобно.

Ах вот оно что – понял, что слежу, изучаю его реакции, вот и пустил в ход оправдания. Мол, такой вот я плохой, позволил себе хитрость, лёгкий нечестный способ наладить контакт. А сам сейчас думает, что я поверю, и он сможет скрыть основное за потоком слов, своей исповедью подмажется, а я забуду.

И ведь, правда – ничего не возразишь. Даже самой себе – не помню момента. Упорно кажется, что обманывает, но попробуй поймай его. Уверена, продумывает на три хода вперёд. Лиса. Точнее – лис. Жаль, что не рыжий.

Ну да бог с ним, похоже, вопрос придётся закрыть. Перейдём к следующему:

– Что вы собираетесь делать дальше?

Как же это всё похоже на кино, бульварное, слащавое чтиво. Мерзость, которую уже тысячу раз придумывали, передумывали и пережёвывали в тысяче дурацких фильмов.

Если я сейчас скажу, что вызову полицию, извещу начальство, он возразит: не сделаете вы этого, не валяйте дурака, мол, я пойду по делу соучастником, влепят мне лет двадцать – это в лучшем случае… Для убедительности нужна ещё кривая наглая улыбочка: а вам, Дейдра, за укрывательство опасного преступника дадут лет десять, не меньше...

При всей своей наигранности, неестественности, ситуация действительно напоминала нечто подобное.

Безвыходность, давление. Нервы сдают, кажется, вот он – край. Сейчас зальюсь истерическим хохотом, буду кататься по полу.

– Я отлежусь у вас, совсем не много, если позволите, – говорит мягко, плавно, аккуратно, почти умоляет. – Очень не хочется вас подводить. Несколько дней, может быть, неделю, не больше. Подождём, пока всё утихнет, а потом покину станцию, тихо и незаметно.

– Каким же образом?

– Найду способ. У меня есть опыт путешествий в транспортных кораблях. Они же довольно часто к вам прилетают. Нужно только выбрать подходящий корабль и подходящий момент... И вы обо мне забудете. – Помолчал и добавил: – Я же, никогда не забуду вашей доброты.

Опять этот наивный взгляд. Боже, не вынесу этого. Что он со мной делает? Почему не могу возразить, подчиняюсь? Может, гипнотизирует?..

Обманщик. Но такой превосходный. Сказочник с красивым голосом – слушала бы вечно.

Ненормальная я всё-таки…

Поднялась, сделала несколько шагов, разминая затёкшие ноги. Села за стол, открыла ноутбук.

– Сделайте мне кофе, иначе усну, – распорядилась я. – В стенном шкафу найдёте все необходимые принадлежности. Там же еда, можете перекусить. И снимите уже свой скафандр – не удобно же.

– Да-да, сейчас. – Крис засуетился, исполняя мои пожелания.

– В ближайшие полчаса меня не тревожить – я должна добить отчёт о ночных событиях.

Глава 12. Навести мосты

Доклад шеф прослушал. То есть не выслушал, а именно прослушал, пропустил мимо ушей. Вид у него был вялый, кислый, прискорбный. Невпопад кивал головой, думал о своём.

Когда закончила, строго спросил:

– А что там с физиками? Проект доделали?

– Нет, – ответила и покраснела. Звучит как приговор.

– Плохо. – Грозно глянул сквозь толстые стёкла. Понимает, что не могла, не было времени, но пользуясь случаем, не упускает возможности упрекнуть. – Опять отстаёте, ещё больше отстаёте. Давайте навёрстывать! Сегодня отоспитесь, а завтра утром ступайте к физикам – завершите наконец с ними. Эрик с утра бегает сам не свой. Что там за история с подложными чертежами?

Ого, они уже подложные, это что-то новенькое! Эрик-истерик, напридумывал. Услышав о том, что он рвёт и мечет, испытала неожиданный подъём настроения.

– Эрик… – объяснила я, развела руками и улыбнулась. Хотела ещё покрутить пальцем у виска, но воздержалась.

– Ясно, – понимающе кивнул Белов.

Перед докладом удалось вздремнуть полчаса, усталость слегка отпустила, в голову вернулись ясность и позитив. Есть ощущение, что Белов зря нервничает, расстраивается: потрясут чуть-чуть и забудут – криминального-то ничего нет. Кроме…

Впрочем, не будем об этом. Тип в моей каюте – не в счёт. Нужно как можно скорее избавиться от него, на ближайшем корабле отправить куда подальше. Процедура разгрузки транспортника контролируется слабо, сама видела, лазейки мне известны. Отключу систему слежения за коридором, если спросят, скажу, что неисправна. Проведу Криса на «Ауштру», там есть где укрыться – огромные помещения с оборудованием. Когда прибудет корабль, нужно будет затесаться где-нибудь возле шлюза, и это тоже не проблема – всегда есть множество причин. В общем, спроважу незваного гостя.

Сегодня, кстати, прилетает челнок. Но – нет, не то состояние, слишком усталая и разбитая. Да и челнок не подойдёт для этой цели: небольшой, не так-то просто в нём спрятаться. Следующий когда будет?..

– Знаете, сколько объяснений пришлось дать людям из министерства? – с горечью в голосе спросил Белов. – Всё утро звонят – то один, то другой.

Я промолчала. Что уж тут ответишь?

– Даже представить себе не можете, сколько гадостей выслушал. – Белов снял очки и небрежно кинул их на стол. – Полиция зачем-то запросила личные дела всех сотрудников станции. В министерстве суматоха – уже не знают, что думать… – Замолчал на несколько секунд, сжал губы, тяжело помотал головой. – Эх, не дождусь я запуска «Ауштры», не дождусь. Не дадут, снимут меня раньше времени. Ладно, если просто спишут на Землю, могут ведь совсем выгнать. В моём-то возрасте…

Неожиданно Белов дал волю чувствам, предстал передо мной совсем не шефом, а просто усталым пожилым человеком.

Не понятны такие перемены. С чего бы это? Довериться мне – почему мне, именно мне? Может быть, просто подвернулась под руку? Жилетка, в которую можно поплакаться. Не похоже это на него, странно себя ведёт.

Или же испытывает ко мне симпатию?

В любом случае, нельзя упускать момент, нужно подыграть. Нет, не подыграть, а проявить участие – ведь он мне не безразличен, хорошо к нему отношусь, уважительно.

– Извините, шеф, – кротко сказала я.

– Да ладно, бросьте вы извиняться! – отмахнулся. – Понятно, что вы тут ни при чём! Никто из нас не виноват, но попробуй объясни? С ума все посходили. – Нацепил очки на нос. – Вернёмся к делам. Что касается Эрика, то…

Зазвонил видеофон.

Белов взглянул на экран, пару мгновений колебался, но ответил.

По первым же фразам поняла, что звонит специалист по астрологии и синтетизму. Разговор со своим специалистом – вещь очень деликатная, личная, поэтому Белов косился в мою сторону, как мне показалось, намекал на то, чтобы ушла. Однако когда встала и двинулась к двери, он, не отрываясь от беседы, указал мне на стул, призывая вернуться.

Уселась обратно. Дабы не подслушивать чужой разговор, поискала себе тему для размышлений.

А вот интересно, кто Белов по знаку зодиака? Хм… Не козерог – это точно. Не овен, и рыбами тоже быть не может, не тот типаж… Близнецы? Пожалуй… Любопытный, надо полагать, у него градиент. Редкое сочетание – мягкость и тактичность с одной стороны, властность, твёрдая рука – с другой.

Это нормально. Двойственность присуща всем людям в той или иной степени, но особенно свойственна близнецам…

Нет, не близнецы. Кто-то другой…

– Перезвоню чуть позже, через полчаса… – спешно завершил разговор Белов и дал отбой. Вроде бы, остался недоволен, лёгкое раздражение в голосе. Отчего так? Нехорошие новости от специалиста? Пробубнил себе под нос, вернулся ко мне: – Так-с, о чём мы там разговаривали?

– Об Эрике.

– Да, Эрик. – Белов явно думал о другом. – Сбили с мысли… – со злостью посмотрел на видеофон.

Слабость, которой он поддался несколько минут назад, прошла, но кажется, я нащупала путь, как добиться расположения Белова.

– Вам не нравится ваш специалист? – осторожно спросила я.

Нет, это определённо не подхалимаж, и в мыслях не было подхалимничать, просто последние события меня совсем не красят: что бы ни делала, всё плохо, шиворот-навыворот, не ладится, и всё тут. Неудачи напрямую сказываются на отношениях с Беловым, иногда кажется, что он меня втайне ненавидит.

Необходимо исправлять ситуацию, показать себя с хорошей стороны: если не в профессиональном качестве, то хотя бы в каком-то другом – например, просто поговорить по душам, найти общие темы, посочувствовать. Почему бы и нет?

– Не то, чтобы не нравится. – Белов поморщился. – Хотя, наверное, и так: не нравится. Подумываю о смене специалиста. Прогнозы нынешнего не соответствуют действительности: ни один не сбылся, всё с точностью до наоборот – и так уже полгода. Куда это годится?

– Никуда, конечно, – согласилась я.

– Ну да ладно, я не об этом. Эрик…

Я набралась смелости и выпалила:

– Шеф, могу предложить вам свои услуги.

– Какие услуги? – непонимающе переспросил Белов.

– Астрология. Я – не профессиональный специалист, но сертификат третьей степени имею. Составляла карты всем своим знакомым, не жаловались. Для вас, разумеется, бесплатно. Вроде переходного периода, пока не найдёте более компетентного специалиста.

Белов смотрел на меня с нескрываемым удивлением. Глаза расширились, он не знал, что сказать.

Наглость, конечно же. Это наглость, может быть, даже непростительная. Кто я и кто он? Какой начальник позволит подчинённому составлять астрологическую карту на свою жизнь? Пускать сотрудника в святая святых, выкладывать данные о себе. Да никто никогда на это не согласится! Ведь это же – дать возможность манипулировать собой, предстать, можно сказать, в первозданном облике, поведать о своих слабостях, страхах.

Поняв, что позволила лишнее, я невпопад добавила:

– Естественно, буду заниматься этим в свободное от работы время.

И всё же, не чувствовала, что сделала что-то предосудительное, неуместное. Понятно, что откажется, но пусть хотя бы увидит, что пытаюсь наладить взаимоотношения, по-человечески, предлагаю помощь, стараюсь идти навстречу. Искренне и безо всякого злого умысла.

– Хм, – наконец произнёс Белов. – Интересное предложение, неожиданное. Подумать не мог, что вы имеете способности и интерес к астрологии. – Он явно смягчился, кажется, правильно понял, оценил жест доброй воли, смотрит на меня с симпатией впервые за всю историю нашего общения. – Пока не готов ответить утвердительно, – продолжил Белов, – но буду иметь в виду, как говориться, учту на будущее.

Вроде бы добилась того, чего хотела. Белов улыбнулся, махнул рукой:

– Замучил я вас, Дейдра. Ступайте-ка спать. Уже полдень, а вы всё ещё на ногах. Отдыхайте!

– Спасибо!

Попрощалась с Беловым и отбыла восвояси. Пошла к себе. В коридорах тихо, безлюдно: большая часть персонала сейчас находится на «Ауштре».

Нехорошо это, обман и, не побоюсь этого слова, предательство. Если вскроются истинные обстоятельства ночных событий, мало не покажется. Разгонят нас всех к чёртовой матери, а некоторых могут даже отправить в места не столь отдалённые. Уголовщина чистой воды.

В первую очередь под раздачу попаду я. Потом – Алекс: не сможет отговориться, что ничего не видел. И Белов, конечно, тоже полетит – всегда так бывает: начальник виноват в любом проступке своих подчинённых.

При желании можно додумать всё, что хочешь. Например, что всё было спланировано заранее. Якобы, «Ксения» изначально рассматривалась бандитами в качестве запасного варианта спасения, берлоги, где они смогут отлежаться. Под этим соусом мы, сотрудники станции, будем выглядеть заговорщиками. Да, именно так: заговор, акция, цель которой – завладеть некой государственной тайной.

Как я вообще смею смотреть в глаза Белову? Хватает наглости – подложить свинью. Ведь это же подло – так подставлять человека. И ради кого? Ради какого-то проходимца, вертихвоста и обманщика. Безобразие!

Из-за угла прямо на меня выскочил Пак – чуть не столкнулись лбами. Помятый, взъерошенный. Видимо, до сих пор не отошёл от вчерашней попойки.

– Шефа не видела? – выкрикнул он на ходу.

– Минуту назад был у себя в кабинете…

Пак кивнул, прошёл мимо и направился дальше по коридору. Взволнован, произошло что-то экстраординарное. Авария? Или?.. Не Крис ли чего учудил? Может быть, его обнаружили?

– Что случилось? – с замиранием спросила я.

– Придурки… – Пак обернулся. – Эрик подрался с Грэгом, оба в нокауте. Идиоты. Опять не поделили…

Отлегло от сердца, вздохнула с облегчением. Слава богу…

Нет, так, конечно, нельзя говорить: жаль Грэга, да и вообще, драка на космической станции – это всегда чрезвычайное происшествие. Но хорошо, что не авария, и хорошо, что никак не связано с Крисом.

Не моё дело, слишком устала, чтобы забивать этим голову.

Глава 13. Загадка астробиофизики

– Ещё чаю? – спросила Лариса и потянулась за заварником.

Отказаться невозможно, я согласилась.

В очередной раз присмотрелась к собеседнице, пытаясь разгадать секрет её обаяния, но не смогла. Невысокая, не сказать, чтобы стройная, едва уловимый дефект речи – что-то не так с произношением звука «р». Белокурые кудряшки, обрамлённые короткой стрижкой, пухлые розовые щёчки – что в ней такого? Почему все ей улыбаются, все мужчины смотрят только в её сторону?

Трудно объяснить. Есть в ней какой-то внутренний свет, лучик, делающий Ларису самой привлекательной. Во мне, например, этого нет, а в ней есть. Вот сиди, наблюдай и учись.

– Завтра утром Эрик попробует сделать ещё несколько спектрограмм, – рассказывала Лариса, – будет удачная экспозиция: ряд мегаполисов на ночной стороне Земли. Снимки должны получиться хорошими, мы очень на них рассчитываем. Работы запланированы на пять утра, рановато, конечно, но если хочешь, приходи, это интересно.

– Да-да, – поспешила ответить я, но тут же подумала о том, что оставлять Криса лишний раз без присмотра – непозволительная роскошь, поэтому добавила: – Постараюсь прийти.

«Конечно, не приду, – решила я. – Да и общаться с Эриком – к чему мне это?»

Сегодня, к счастью, наблюдала его минут пять, не больше. Когда пришла в лабораторию, он встретил меня. Вид неважный, подавленный: под глазом синяк, на скуле ссадина, взгляда не поднимает, стыдится.

«Неплохо Грэг тебя отделал», – мысленно ликовала я.

Вёл себя Эрик вполне прилично, можно сказать, любезно. Познакомил с Ларисой, сказал, что все вопросы можно обсудить с ней. После чего, сославшись на плохое самочувствие, извинился и удалился в свои апартаменты.

«И слава богу, – помнится, сказала я, когда Эрик исчез за дверью, – без него лучше».

Лариса засмущалась, густо покраснела и ничего не ответила на мою ремарку. Видимо, Ларису Эрик тоже достал, но она боится озвучить своё недовольство – как-никак начальник.

В группе физиков Лариса оказалась самой коммуникабельной, доброжелательной и сговорчивой. Работать с ней – одно удовольствие. В итоге, к обеду мы закончили – за полдня с Ларисой сделали то, что с Эриком не могли сделать за две недели.

Рассказывала она охотно, много и понятно – обо всём: о работе, о станции, о жизни. Поэтому после урегулирования текущих процессов сели пить чай – Лариса была гостеприимной, и мне не хотелось уходить.

Как выяснилось, они тут занимаются очень любопытными вещами. Лариса назвала это туманным термином «астробиофизика».

Всё началось с теории о том, что Земля является живым существом. Единый гигантский организм, в котором отдельно взятый индивидуум, будь то человек, осьминог или даже дерево, играет роль клетки, ничтожной составляющей. Идея далеко не оригинальна, подобные мысли высказывались и сто, и двести лет назад, а если брать древние восточные религиозно-философские учения, то многие из них целиком и полностью базируются на этой концепции.

Многоуровневое устройство всего живого – популяции, экосистемы, таксономическая иерархия – не противоречит, а наоборот, служит подтверждением сложной организации, достигнутой в ходе миллиардов лет эволюции. В таком разрезе биологическую эволюцию любого вида можно рассматривать как самосовершенствование биосферы в целом. То есть филогенез биологического вида есть не что иное, как часть онтогенеза Земли…

Бррр…

– Всё очень просто, – заметив моё замешательство, Лариса улыбнулась.

Она объяснила, что филогенез – это историческое развитие организмов, их групп: видов, родов, семейств, классов и так далее. Можно сказать, что филогенез – синоним слова «эволюция», как правило, это движение от простого к сложному. А онтогенез – это индивидуальное развитие отдельного организма, его изменение от момента зарождения до смерти…

Логично предположить, что прогрессивное развитие Земли как единого существа (то есть онтогенез Земли), складывается из процессов усложнения, совершенствования групп организмов, из которых она состоит (то есть из филогенезов живых организмов планеты). В красочной, но абсолютно несерьёзной с научной точки зрения аналогии, появление первых светочувствительных рецепторов у примитивных одноклеточных можно рассматривать как появление глаз у всего Земного организма…

– Да, теперь понятнее, – заметила я.

– Тут следует обратить внимание на один немаловажный аспект, – продолжила Лариса, – эволюция – вещь непрерывная, но зачастую носит скачкообразный характер, это бесконечная канва частных случаев, отдельно взятых актов усложнения. Это больше похоже на движение по лестнице, нежели на подъём по покатой горе. Каждая ступень этой лестницы – качественно новый уровень, скачки происходят не часто, но имеют, пожалуй, гораздо большее значение, чем плавное и размеренное перемещение между ними.

В лаборатории затишье, сотрудники разбрелись кто куда. Обеденный перерыв разбавил деловую атмосферу покоем и уютом, предоставил возможность общаться легко и непринуждённо. Лариса заметила проявленный мною интерес, и это её только подстегнуло:

– Земной организм возник около четырёх миллиардов лет назад, достаточно долго набирал массу и с тех пор находится в относительно уравновешенном состоянии… Относительно! – уточнила она. – Биомасса возрастала и сокращалась в сотни и даже тысячи раз. Однако не стоит воспринимать такие колебания как нечто ненормальное – Земля таким образом реагировала на изменения условий окружающей среды: температуру, состав атмосферы. В конце концов, случались и глобальные катастрофы, как то падение метеорита в конце Мелового периода, что привело к массовой гибели обитателей планеты…

– Бедные динозавры, – блеснула я знаниями, попивая чай.

Если не брать во внимание несчастные случаи и изменения условий обитания, то столь сложные долгосрочные процессы наталкивают на мысль о возрастных изменениях Земного организма. Как, например, у людей: человек рождается, растёт, к тридцати-сорока годам набирает вес в двадцать, а то и более раз превышающий первоначальный, а потом начинает увядать, худеет. Вот и тут примерно то же самое.

Оговоримся: не следует воспринимать всё буквально. К примеру, тот факт, что в последние несколько сотен миллионов лет наблюдается сокращение биомассы, ещё не говорит о том, что Земля стареет. Пока мы не можем делать однозначные выводы, будем более оптимистичными, будем считать, что из полноватого ребёнка планета превращается в подтянутого юношу. В любом случае, сравнения с особенностями человеческого развития тут не совсем корректны, они приведены для понимания общности процессов, а не для того, чтобы проводить конкретные аналогии. Вполне возможно, что для планетарного организма сбросить вес в период молодости – это норма. Откуда ж нам знать?..

Итак, какие-то изменения по массе происходят, но по всей видимости, это – неотъемлемая часть онтогенеза Земного организма. Мы слишком ничтожны, чтобы оценить это явление. Ведь жизненный цикл планеты велик, страшно велик, человеку представить себе сложно, насколько он велик. Может получиться так, что текущая Эра Водолея – это всего лишь день из жизни трёхсотлетней черепахи, а наблюдаемая нами Эпоха Духа – утро этого дня.

Участие планеты в эонах и других гипотетически существующих долгосрочных процессах уводит в головокружительные дали. Также ставит в тупик возможность смены поколений или даже гибель Земли как организма.

– Но опять же, смена поколений – это сугубо наше, букашечное, понятие, – улыбнулась Лариса. – Можно ли применять его к планетарным организмам? Сегодня мы не в состоянии ответить на этот вопрос, посему пока смело можно им пренебречь, будто бы его нет. Но мы отвлеклись, вернёмся к нашим исследованиям…

Очевидно, что разные группы клеток-организмов выполняют разные функции на Земле-биосфере. Приведённая Ларисой аналогия с одноклеточными отлично иллюстрирует: есть организмы-рецепторы, организмы-эритроциты, организмы, отвечающие за иммунную систему планеты. А популяции и экосистемы – это ткани и органы гигантского существа. Каждому своё.

Человеку, например, разум и духовность.

Бесспорно, возникновение разума можно отнести к качественно новому состоянию Земного организма. Веха в процессе взросления, гигантский скачок в эволюционном развитии, видимо, уместно употребить тут слово «зрелость». Это событие сродни зарождению нервной системы, обретению возможности воспринимать окружающий мир, это свойство гораздо более значимо, чем, скажем, прямохождение или выход жизни на сушу.

Природа разума, духовная составляющая высших организмов – проблема, издревле волновавшая деятелей от религии, а также биологов, – долгое время совершенно не интересовала физиков. Вполне понятно почему: эфемерность объекта исследований отбивала охоту у прагматичных материалистов, которым нужно всё пощупать и задокументировать.

Ситуация в корне поменялась после открытия ноовещества – особого вида энергии, с которым связывают такие понятия как разум и духовность. Физики ликовали. Вещество это или энергия – не суть важно, гораздо интереснее другое: если есть нечто, обладающее чёткими физическими характеристиками, значит, его можно измерить, можно производить наблюдения, ставить эксперименты, предлагать гипотезы, создавать теории.

Учёные рьяно взялись за исследования ноовещества, и кое-что за прошедшие с момента открытия годы выяснить удалось.

Одним из самых интересных свойств ноовещества оказалось его неравномерное распределение в природе. Несмотря на то, что им обладают практически все виды живых организмов, в том числе и растительные, наибольший объём приходится всё же на самых сложных представителей, взобравшихся в ходе эволюции на высшие ступени. К таким обычно относят приматов, дельфинов, кошек, собак и некоторых других.

В свою очередь, суммарный потенциал людей превышает показатели любых других видов, что позволяет говорить о том, что мы являемся как бы мозгом биосферы. Пусть человек зачастую выглядит далеко не разумным, пусть поступает как ребёнок, но факт остаётся фактом: человек – самый богатый носитель разума в количественном, а значит, и в качественном смысле.

– Это – один из аспектов наших исследований, – объяснила Лариса. – Нужен взгляд извне. Фундаментальный вопрос, ответ на который мы ищем: можно ли рассматривать ноосферу как единое целое, как составляющую Земного организма? Или же каждый сам по себе: отдельный человек, никак не связанный с другими себе подобными? Наши коллеги там, внизу, изучают отдельные клетки (читай – людей), мы же пытаемся смотреть на это сверху, из космоса. Если мы обнаружим связи, глобальные структуры, которые сегодня существуют лишь в теории, то считай, не зря всё это затеяли, не побоюсь произнести эти высокопарные слова, не зря жизнь прожили.

Я покачала головой, стараясь выглядеть как можно учтивее. Не уверена, что правильно всё поняла, но кажется, основную мысль уловила.

Неудивительно, что Ларису все любят, есть чем восхищаться – такая умница, я и рядом с ней не стояла.

– Другая проблема, которая не даёт мне покоя, это вопрос: откуда берётся ноовещество и куда исчезает после смерти организма? – с волнением в голосе сказала она. – Разум, если он подчиняется всеобщим законам, должен участвовать в некоем круговороте. Я более чем уверена, что разум не может взять и умереть, логично предположить, что ноовещество как бы рассеивается и оседает на других, возможно, только зародившихся существах. Однако пока это не доказано.