Текст книги "Линии судьбы. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Артем Федоренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Михаил вглядывался в собравшихся, сердце сжалось, когда среди сектантов он различил элементы одежды, характерные для разных школ, – синие пояса Текущей Воды, серебряные застежки Пылающего Разума, серые накидки Каменного Сердца. Даже отличительные серебряные браслеты Теневого Шёпота.

– У них есть последователи во всех школах, – прошептал он, указывая на знаки отличия. – Скверна проникла дальше, чем мы думали.

Тан Сяо стиснула зубы. Видеть символы своей школы среди приверженцев скверны было особенно болезненно. Её рука непроизвольно скользнула к ножнам на запястье, где крепились метательные иглы.

Михаил мысленно соотнес увиденное с древними манускриптами, изученными в библиотеке школы Текущей Воды. Расположение участников, геометрия ритуала, специфические жесты – всё указывало на ритуал открытия портала.

– Они готовят прорыв между мирами, – прошептал он, напряжение сковало его голос. – Древний ритуал Зеркального прохода, но в извращенной форме. Вместо кратковременного окна между двумя точками нашего мира они пытаются создать постоянный канал между различными мирами.

– Если им это удастся, – отозвалась Тан Сяо, – скверна хлынет в наш мир неконтролируемым потоком. Это будет не просто заражение отдельных людей, а полномасштабное вторжение.

Внезапно Михаил заметил изменение в пульсации кристалла, ритм стал более чётким, почти механическим. Каждая вспышка тёмно-фиолетового света сопровождалась низким вибрирующим звуком, который отдавался аж в костях.

– Что-то меняется, – прошептал он, инстинктивно прикрывая рукой амулет Теневого Шёпота. Металл раскалился так, что причинял боль.

Гул кристалла усилился, пульсация стала интенсивнее. В этом ритме было что-то знакомое, что-то откликающееся глубоко в его памяти.

– Это… – он замер, пораженный озарением. – Это точно как часовой механизм. Кристалл работает подобно маятнику, отмеряющему ритм между мирами.

Тан Сяо бросила на него тревожный взгляд.

– Что это значит?

– Это значит… – Михаил замолчал, когда осознание обрушилось на него. Он мысленно перебрал обрывки древних текстов, изученных во время странствий. – Проклятье! Мы ошиблись в расчётах. Ритм ускоряется!

– Но затмение только через два дня, – возразила Тан Сяо.

– Это не подготовка, – выдохнул Михаил. – Это активация. Они начинают слияние прямо сейчас.

Он напряженно следил за пульсацией кристалла, его сознание автоматически отсчитывало интервалы между вспышками. Временные промежутки сокращались по точной математической прогрессии – шестнадцать… двенадцать… восемь…

Внизу фигура в капюшоне подняла руки выше, и её голос, усиленный акустикой зала, разнёсся эхом. Последняя фраза заклинания прозвучала как скрежет металла по стеклу, как звук, заставивший волосы встать дыбом, как звук, который не должно было слышать человеческое ухо.

Кристалл вспыхнул ослепительным чёрно-фиолетовым светом. Михаил ощутил, как время вокруг дрогнуло, но не как при использовании его дара, а совершенно иначе, точно фундаментальная структура реальности пошла трещинами.

– Назад! – крикнул он, инстинктивно активируя свой дар на полную мощность.

Он схватил Тан Сяо за руку, увлекая её в нишу в стене. Энергия хлынула сквозь него неконтролируемым, болезненным, почти разрывающим сознание потоком, но он не потерял контроль, формируя вокруг них защитную временную сферу.

В следующий миг кристалл выплеснул волну чистой скверны – чёрное студенистое вещество, трансформирующееся в густой фиолетовый туман. Волна прокатилась по залу, охватывая всех присутствующих, чьи тела выгибались в конвульсиях.

Временная сфера Михаила выдержала первый удар, но он чувствовал, как скверна давит на защиту, изучая её, ища слабые места. Его тело горело от напряжения, удерживать искажение становилось всё труднее. Кровь стучала в висках, перед глазами плясали черные точки.

– Что происходит? – голос Тан Сяо доходил словно сквозь толщу воды.

– Они открыли портал раньше срока, – выдавил Михаил. – Выброс скверны из мира Обратной Вероятности.

Когда волна схлынула, открылось зрелище, которое навсегда врезалось в его память: в центре зала, прямо перед кристаллом, возникла вертикальная щель в человеческий рост. Её края непрерывно колебались, размытые, нечеткие, отрицающие саму геометрию пространства. Из разрыва сочилась густая, вязкая, похожая на смолу чернота, но она была живая, пульсирующая.

Сектанты изменились. Их тела уже не были человеческими, кожа потемнела и покрылась хитиновыми пластинами, конечности удлинились, исказились, суставы вывернулись под невозможными углами. Но самым жутким было их единство, сотни существ двигались как один организм, подчиняясь единой воле.

Существа одновременно подняли головы, будто почуяв присутствие чужаков. Сотни пар абсолютно черных глаз уставились прямо на нишу, где скрывались Михаил и Тан Сяо.

– Нас обнаружили, – прошептала Тан Сяо, доставая метательные иглы из потайных ножен.

Разрыв пульсировал, расширяясь, через него в зал проникали странные полупрозрачные сущности, обретающие форму только при соприкосновении с твёрдой поверхностью. Одна из них остановилась прямо под их укрытием, медленно подняла бесформенную голову.

Михаил чувствовал, как его защитная сфера слабеет, энергия истощалась, а влияние скверны искажало его дар. Они оказались в ловушке между двумя опасностями – трансформированными людьми и существами из другого мира, неумолимо приближающимися к их укрытию.

Фигура в церемониальном одеянии повернулась к ним. Капюшон отбросил тень на лицо, но даже в этой тени виднелись контуры нечеловеческого черепа с выступающей нижней челюстью. Рот растянулся в неестественной улыбке, обнажая множество острых зубов. Голос его зазвучал прямо внутри их сознания:

– Наблюдатели времени и тени… ваше присутствие было предсказано. Как и ваше… присоединение.

Существа в зале как единый организм двинулись в их сторону. Разрыв пульсировал в такт их движениям, с каждой пульсацией выплёскивая в мир новую порцию чужеродной субстанции.

– Присоединяйтесь к нам, – продолжал звучать голос. – Вы станете первыми… осознанными. Первыми, кто примет перемены с открытыми глазами.

Тан Сяо повернулась к Михаилу, её лицо было бледным, но решительным, в глазах отражался фиолетовый свет кристалла.

– Что бы ни случилось дальше, – прошептала она, – я рада, что встретила тебя.

В её словах не было страха, только спокойное принятие неизбежного. Эта женщина, обученная искусству теней, перед лицом смерти оставалась собой, и Михаил понял, что большего мужества он не встречал ни в одном из миров.

Его внимание захватил странный узор, ритмический рисунок в движении существ и пульсации разрыва. Он видел это так ясно, словно перед ним разложили чертеж сложного механизма. Кристалл, существа, разрыв – все двигались в идеальной синхронизации, как детали гигантского механизма.

А любой механизм можно остановить, если знать, как он устроен.

Глава 17: Исцеление света

Храм целителей, обычно тихий и умиротворенный, превратился в гудящий улей. Длинные коридоры, выложенные нефритовой плиткой, заполнились стонами больных. Елена двигалась между циновками, разложенными прямо на полу из-за нехватки мест. Её руки, уже потрескавшиеся от бесконечных омовений и целебных мазей, осматривали, очищали, восстанавливали энергетические потоки.

Вечерний свет, проникающий через высокие окна, окрашивал всё в зловещие медные тона. Каждый шаг давался с трудом, словно ноги были налиты свинцом. Прошло всего несколько часов с момента первых сообщений о заражении городского источника, а храм уже переполнен.

– Ещё одного несут! – крикнул кто-то у входа.

Елена подняла голову. Четверо мужчин внесли пожилого человека, чье тело судорожно извивалось, а глаза были затянуты тонкой пленкой. Она заставила себя подняться, хотя каждая мышца кричала об отдыхе.

– Сюда, – указала она на свободный участок пола. – Когда он начал проявлять симптомы?

– Час назад, – выдохнул один из носильщиков, вытирая лицо. – Просто пил воду из городского фонтана. Через минуту начались судороги. Сначала думали, отравление, но глаза… Они так не выглядят при обычных болезнях.

Елена нахмурилась, осматривая пострадавшего. Глаза имели странный фиолетовый оттенок по краям радужки, тот же симптом, что и у других пострадавших за последние часы. Порча попала в источники воды, и весь город теперь был под угрозой.

– Вы не пили из того же источника? – быстро спросила она.

– Нет, – мужчина покачал головой. – Мы заметили, что те, кто пил, начинали вести себя странно. Некоторые бормотали о голосах, другие просто замирали, глядя в одну точку.

Елена молча кивнула, жестом отпуская носильщиков. Внутренний голос кричал: бросай всё, найди источник заражения, останови его. Но она подавила этот импульс, как делала уже сотни раз за сегодня. Её место здесь. Смерть, её божественная покровительница, поставила её на грань между жизнью и небытием, именно здесь она могла принести больше всего пользы.

Стоны и шепот наполняли воздух, смешиваясь с запахом благовоний и настоев, которые пытались перекрыть удушливую вонь искажения. Елена привыкла к смерти, будучи реаниматологом тогда, но то, что происходило сейчас, было хуже. Не просто смерть, а извращение сущности человека.

– Госпожа Юнь! – прокричала молодая послушница, пробегая мимо. – Старшая целительница просит вас в восточный зал! Там слишком много… – девушка запнулась, её глаза расширились от страха, – слишком много таких, которых мы не можем исцелить обычным способом.

Усталость накатила новой волной, но Елена отогнала её.

– Сначала закончу здесь. Скажи, я приду через минуту.

Пожилой мужчина тихо стонал, его конечности дергались в конвульсиях. Елена осторожно коснулась его висков, закрыла глаза и погрузилась в состояние видения. Она должна была использовать свои способности, пришло время открыть эту грань её сил в полной мере.

Сознание нырнуло глубже, в особое измерение, где жизнь и смерть переплетались в сложном танце. Здесь она могла видеть нити жизни, мерцающие серебристыми лучами, и тёмные пятна искажения, впившиеся в них как паразиты.

– Вот они, – Елена мысленно потянулась к тёмным пятнам, чувствуя их сопротивление. Это не было обычной болезнью или раной. Порча обладала разумом. Она цеплялась.

Вместо привычного лечения Елена позволила силе своей божественной покровительницы течь свободнее. Серебристое свечение окутало её руки, этот свет был мягким, почти лунным блеском границы миров.

Используя силу дара Смерти, Елена начала осторожно отделять порчу от жизненных нитей. Не выжигая, не уничтожая, это лишь заставило бы паразита глубже впиться, а мягко проводя его через трансформацию и постепенно ослабляя хватку.

– Что она делает? – прошептал кто-то рядом.

– Тихо, – оборвал другой голос. – Ты разве не видишь серебряное сияние вокруг её рук?

Елена не обращала внимания на разговоры. Все её чувства были сосредоточены на тончайшей работе. Наконец, последняя частица порчи отделилась от жизненных нитей больного, и Елена мягко вывела её через точки контакта.

– Принесите воды, – прохрипела она, открывая глаза.

Ей тут же подали фарфоровую чашу. Елена опустила в неё руки, и вода тут же почернела, вбирая в себя извлечённую порчу.

– Уничтожьте это, – приказала она, поднимаясь. – И давайте ему настой лотоса каждые два часа.

Теперь в восточный зал. Елена шла, ничего не замечая вокруг. Храм, обычно аккуратный и спокойный, сейчас напоминал поле битвы. В воздухе смешались запахи целебных трав, страха и тяжелого духа искажения. Младшие послушники бегали с вёдрами воды и стопками чистых бинтов. Более опытные целители склонялись над пострадавшими, их руки двигались в сложных жестах, активирующих лечебные заклинания.

Сквозь полуоткрытые двери одной из комнат Елена мельком увидела тела, укрытые белыми покрывалами. Слишком много. Горло сжалось от понимания масштабов трагедии. Город пил отравленную воду. Даже несмотря на то, что, как говорили, источник уже очищен, яд успел распространиться.

В восточном зале было тише, но эта тишина пугала сильнее криков. Десятки людей лежали неподвижно, их глаза были открыты, но взгляды оставались пустыми. Старшая целительница Сяо Мин двигалась между ними, прикладывая ладони к их лбам.

– Поражение разума, – сказала она, заметив Елену. – Порча проникает глубже, чем мы думали.

Елена подошла к молодой женщине, чьё лицо было бы безмятежным, если бы не застывший в глазах ужас.

– Что происходит с ними?

– Похоже на своего рода одержимость, – Сяо Мин сделала сложный жест над головой пациентки. – Они словно видят что-то, что не видим мы. Некоторые бормочут о голосах, другие о видениях идеального мира. Но их сознание уходит.

Елена прикоснулась к вискам женщины, пытаясь почувствовать нити жизни через свой дар, они были целы, но словно застыли, скованные льдом.

– Как в моём кошмаре, – прошептала она.

– Что? – Сяо Мин повернулась к ней.

– Три ночи назад, после очищения у пруда. Порча проникла в мой разум через оставшуюся связь. Я видела возможности. Как она соблазняет. Обещает силу.

Сяо Мин кивнула.

– Именно. Я подозревала что-то подобное. Она атакует сознание. Предлагает идеальный мир, индивидуальный соблазн для каждого. А потом…

– …Забирает сущность, – закончила Елена. – Использует человека как сосуд.

Она подошла к следующему пострадавшему, старику, чьи губы беззвучно шевелились, словно он разговаривал сам с собой.

– Мы пробовали все стандартные методы пробуждения, – продолжала Сяо Мин. – Травы сознания, акупунктуру ментальных точек, даже шоковые техники. Ничего не действует.

Елена осматривала пациентов одного за другим. Кто-то бормотал, кто-то глупо улыбался, кто-то тихо плакал. Все были погружены в миры, существующие только в их сознании.

– То, что произошло со мной… – Елена заколебалась. – Я не справилась бы сама. Мне помогли.

– Кто? – Сяо Мин подняла бровь.

– Чжан Вэй. Точнее, его образ. Я не уверена, было ли это на самом деле, но его печать прожгла пустоту, созданную порчей.

Старшая целительница задумчиво прикоснулась к виску.

– Интересно. Возможно, печать Чжан Вэя противоположна порче. Свет против искажения, порядок против хаоса.

– Как нам помочь этим людям? – спросила Елена, глядя на неподвижные тела.

– Нужен якорь, – Сяо Мин сделала сложный жест над головой старика. – Что-то или кто-то, что свяжет их с реальностью. Для тебя таким якорем стал Чжан Вэй. Для них…

Громкий крик с улицы прервал разговор, Елена и Сяо Мин повернулись на звук. Через мгновение двери распахнулись, и в зал вбежал мальчик. Его лицо было перепачкано грязью и сажей, одежда разорвана.

– Помогите! – выкрикнул он срывающимся голосом. – Мой учитель умирает!

Елена среагировала первой, бросившись к мальчику.

– Где он? Кто твой учитель?

– Чжан Вэй, – выдохнул мальчик, и сердце Елены пропустило удар. – Он сразил тварь в городе, но… печать… она почти убила его.

Большие глаза мальчика были полны слёз.

– Несите его сюда! – скомандовала она, чувствуя, как внутри поднимается волна паники.

Двое подростков внесли неподвижное тело Чжан Вэя. Его грудь едва вздымалась, одежда была разорвана, обнажая символ, когда-то бывший печатью. Теперь он напоминал обугленную рану – выжженный в плоти узор, от которого расходились чёрные линии.

– Положите его здесь, – Елена указала на свободную циновку. – Что произошло?

Мальчик заговорил быстро, глотая слова:

– В городе, в центре, появилась тварь порчи. Не такая, как раньше, а умнее и сильнее. Она хотела захватить фонтан, использовать воду, чтобы распространить порчу по всему городу.

Челюсть Елены невольно сжалась. Значит, вот откуда все эти больные. Новая форма порчи действовала стремительно, то, что раньше занимало дни, теперь происходило за минуты.

– Учитель сражался с тварью, – продолжал Сяо Ин (а это был именно он), постоянно сжимая и разжимая руки в нервном напряжении. – Но обычные методы не работали. Тварь уже начала отравлять главный источник. Люди пили воду и… странно вели себя. Некоторые так и просто застывали на месте.

– Как он остановил это? – Елена уже склонилась над Чжан Вэем, осторожно исследуя выжженный символ.

Лицо воина казалось высеченным из бледного мрамора. Кожа, натянутая на скулах, приобрела сероватый оттенок. Он не умирал, но его дух словно застыл между мирами.

– Он открыл печать. До конца, – продолжил мальчик, и слёзы, которые он сдерживал, потекли по щекам. – Направил всю её энергию на источник. Я видел, как свет из печати столкнулся с тьмой. Они словно поглотили друг друга. А потом была вспышка.

Елена осматривала выжженный символ на груди Чжан Вэя. Даже не прикасаясь, она чувствовала жар, исходящий от почерневшей кожи, но хуже всего было состояние его жизненных нитей, они выглядели истончёнными, словно готовыми порваться в любой момент.

– Скверна была очищена, – продолжал Сяо Ин, утирая слёзы рукавом. Его голос вдруг приобрёл твёрдость, ребенок заставлял себя оставаться сильным ради учителя. – Полностью. Но учитель перестал дышать. Я использовал свой дар, чтобы вернуть его. Немного воды прямо на печать. Это помогло, но…

– Он между мирами, – прошептала Елена, видя состояние нитей жизни Чжан Вэя. – Его дух застрял между жизнью и смертью.

Последние слова она произнесла почти беззвучно. Сяо Мин подошла, опустилась рядом с ними.

– Повреждения серьёзнее, чем я когда-либо видела в своей жизни, – произнесла она после короткого осмотра. – Ожоги души. Каналы выжжены. Стандартные методы не помогут.

Елена прикусила губу. Стандартные методы. Всегда эти стандартные методы, которые переставали работать, как только порча меняла тактику. Нужно было что-то другое. Что-то на грани, как и сама Елена, что-то между жизнью и смертью.

В памяти всплыли слова, которые она слышала во время своей инициации как избранницы богини Смерти: «Смерть не противоположность жизни, а её продолжение. Не конец, а трансформация. Тот, кто служит смерти, служит и жизни, ибо они части единого круга».

И вдруг её осенило. Конечно! В её видении Чжан Вэй вывел её из царства иллюзий. Теперь она должна сделать то же для него, то есть не вытягивать из пограничного состояния силой, а помочь ему самому найти путь назад, стать проводником между мирами.

– Мне нужна особая комната, – твёрдо сказала Елена, поднимаясь. – Та, что используется для сложных ритуалов. И священная вода из пруда. Много.

Сяо Мин внимательно посмотрела на неё.

– Ты хочешь использовать… эти способности? – она колебалась, взвешивая риски. – Это опасно, особенно сейчас, когда порча так активна.

– У нас нет выбора, – Елена уже начала готовить Чжан Вэя к транспортировке. – Обычные методы не спасут его. А он слишком важен. Слишком важен для города, для остановки порчи, для… – Елена не закончила мысль, но что-то в её голосе заставило Сяо Мин пристально вглядеться в её лицо. Старшая целительница на мгновение прикрыла глаза, словно ведя внутренний диалог.

– В его состоянии любое энергетическое воздействие может стать фатальным, – произнесла Сяо Мин, – но у нас действительно нет выбора.

Целительница поднялась, расправила складки на своём халате жестом, выдающим многолетнюю привычку к порядку даже в хаосе.

– Я подготовлю комнату, но будь осторожна. И не забывай: если что-то пойдёт не так, я остановлю ритуал, даже если придётся прервать твою связь силой.

Пока послушники бережно переносили Чжан Вэя в специальную комнату, Елена собирала всё необходимое для ритуала. Её разум лихорадочно работал, соединяя знания классической медицины с силой своего дара.

Сяо Ин неотступно следовал за ней.

– Я могу помочь, – сказал он тихо, но твёрдо. – Мой дар воды, он уже однажды спас учителя.

Елена бросила на мальчика быстрый взгляд. Его маленькое лицо было искажено тревогой, но взгляд был твердый. В этот момент перед ней стоял не ребенок, а юный боец, готовый сражаться даже со смертью за своего наставника. Она кивнула.

– Хорошо. Но ты должен точно следовать моим указаниям. Никакой импровизации.

Мальчик серьёзно кивнул. Они вошли в особую комнату, представляющую из себя небольшое круглое помещение без окон, с куполообразным потолком, где были нарисованы созвездия. В центре находилась низкая каменная платформа, на которую уже уложили Чжан Вэя.

Помещение освещалось только особыми свечами из горного воска, дающими мягкий, не раздражающий глаза свет. Воздух был напоен ароматами трав и минералов, используемых в сложных целительских ритуалах.

– Все, кроме мальчика, выйдите, – скомандовала Елена, и послушники беспрекословно подчинились.

Сяо Мин задержалась на пороге.

– Я буду за дверью. Если почувствуешь, что теряешь контроль…

– Я справлюсь, – спокойно ответила Елена.

Когда дверь закрылась, она приступила к подготовке. Сначала защитный круг из серебристой воды священного пруда вокруг каменной платформы. Несколько капель собственной крови – связь с богиней Смерти требовала этой малой жертвы. Травы, растёртые в порошок, рассыпанные по определённому узору для фокусировки внимания.

Теперь самое сложное – полное открытие канала своего дара. Елена сосредоточилась, собирая внутреннюю силу и направляя мысленный призыв к своей покровительнице. Она почувствовала отклик – холодное прикосновение к сознанию, знак того, что её обращение услышано.

– Моя верная служительница, – прозвучал в сознании спокойный голос богини. – Ты взываешь ко мне, но просишь о помощи не для себя.

– Для того, кто сражается с порчей, – мысленно ответила Елена. – Того, кто спас многих ценой своей жизненной силы.

– Того, кто вошёл в твой сон и разрушил узы порчи, – в голосе богини звучало понимание. – Я вижу связь между вами, тонкую, но прочную. Это редкость – находить такие связи в обычной жизни.

– Покажи мне путь, чтобы вернуть его, – попросила Елена.

– Путешествие по грани миров опасно даже для моих избранных, – предупредила богиня. – Но я открою тебе дверь. Дальше ты должна идти сама.

Постепенно в её груди начало разрастаться ощущение необычной лёгкости, словно часть её уже перестала быть связанной с физическим миром. Энергия богини Смерти текла через неё, наполняя каждую клетку новым восприятием. В обычном состоянии Елена старалась использовать этот дар экономно, он позволял видеть грань миров, но требовал огромной внутренней силы. Сейчас она открыла его полностью.

Ощущение было похоже на погружение в ледяную воду с головой. Мир вокруг изменился, теперь она видела не только физические объекты, но и нити жизни, пронизывающие пространство. Тонкие светящиеся нити, соединяющие всё живое с источником жизни, и там, где нити истончались, приближаясь к разрыву, было царство её богини – пространство между жизнью и смертью.

Сяо Ин тихо охнул, видя, как глаза Елены наполняются серебристым светом – отражением силы, текущей через неё.

– Встань там, – указала она мальчику место в ногах Чжан Вэя. – Приготовь свой дар, но не используй, пока я не скажу.

Склонившись над неподвижным телом, Елена теперь могла видеть истинное состояние Чжан Вэя. Это было хуже, чем она предполагала: его жизненные нити едва светились, истонченные до предела. Дух словно застрял между мирами, не способный ни вернуться в тело, ни уйти дальше. А печать, которая так активно трансформировалась и усиливалась последние недели, теперь была выжжена изнутри и раскололась на множество энергетических осколков, впившихся в сущность его бытия.

– Я вижу проблему, – прошептала она. – Печать… она всё ещё внутри него. Разбитая, фрагментированная, но активная.

– Что это значит? – спросил Сяо Ин.

– Представь, что твоя душа пронзена осколками разбитого зеркала. Они не просто причиняют боль, они искажают твою сущность, не позволяя нитям жизни восстановиться.

Елена осторожно провела руками над телом Чжан Вэя, не касаясь, но следуя по путям жизненных нитей. Теперь она видела полную картину: десятки фрагментов печати, разбросанных по всему его существу. Каждый был как заноза в душе, не позволяющая ей исцелиться.

Он использовал свою печать на пределе возможностей, чтобы остановить заражение фонтана. В битве с порчей он полностью раскрыл ее потенциал, но такая мощь оказалась слишком велика даже для его тренированного тела и духа.

– Нужно собрать осколки, – решила она. – Реконструировать печать, чтобы она могла правильно продолжить то, для чего предназначена.

Это была невероятно сложная задача. Обычно целитель воздействовал на тело пациента своей спокойной, уравновешенной, заживляющей энергией. Но в случае с Чжан Вэем такой подход был невозможен, любая внешняя энергия могла вызвать фатальную реакцию осколков.

Елена глубоко вдохнула, принимая решение. Ей придётся использовать самую опасную из своих способностей – путешествие по границе миров. Она должна была частично перенести своё осознание в пограничное пространство, где застрял дух Чжан Вэя. Не просто лечить, а действовать изнутри, став проводником между мирами.

– Сяо Ин, – позвала она. – Если я начну дрожать или моё дыхание станет прерывистым, используй свой дар. Полей немного воды на мой лоб и на грудь учителя, это удержит нас в этом мире.

Мальчик серьёзно кивнул, сжимая кулачки от напряжения. В его мокрых от слёз глазах читалась бесконечная вера в нее и своего учителя.

Елена опустилась на колени рядом с каменной платформой, положила одну руку на лоб Чжан Вэя, другую – на выжженный символ на его груди. Закрыла глаза.

Она чувствовала, как сила богини Смерти пульсирует в ней, постепенно синхронизируясь с едва заметными вдохами Чжан Вэя. Вдох, медленно, через нос. Выдох, долгий, через слегка приоткрытые губы. С каждым циклом она всё глубже погружалась в пограничное состояние.

Постепенно внешний мир начал отступать. Звуки затихали, физические ощущения притупились. Её сознание медленно перемещалось на грань между мирами, туда, где царствовала её божественная покровительница.

Переход был резким. Вместо ожидаемого плавного погружения Елена ощутила, будто её затянуло в водоворот между измерениями. Вихрь образов, ощущений, отголосков чужих жизней – слишком много, слишком интенсивно.

Когда головокружение прекратилось, она обнаружила себя в пространстве, которое одновременно было и не было физическим. Вокруг простиралась бесконечная равнина, залитая серебристым светом как от полной луны. Но не было ни неба, ни луны, свет исходил отовсюду и ниоткуда.

По равнине протекали реки света – жизненные потоки всех существ, приближающихся к грани миров. Они текли, переплетались, иногда истончались до невидимости, иногда вздымались яркими фонтанами. Одна из таких рек остановила на себе взгляд Елены – необычайно яркая, но искажённая, словно разбитое зеркало. Это была жизненная сила Чжан Вэя.

Она направилась к ней. Поток становился всё ближе, и теперь она могла видеть причину искажения – осколки печати, застрявшие в самой сущности его бытия.

Приблизившись к первому осколку, Елена осторожно коснулась его своим осознанием. И тут же отпрянула от вспышки боли, осколок был раскалённый, наполненный чистой неконтролируемой силой.

– Я должна усмирить их, прежде чем смогу соединить, – поняла она.

Призвав силу своей божественной покровительницы, Елена начала создавать вокруг себя поле спокойной, уравновешенной энергии перехода, трансформации, изменения состояний. Постепенно расширяя это поле, она приблизилась к осколку снова. На этот раз он не обжёг, её защита, дарованная богиней, сделала его безопасным.

Она осторожно подняла первый фрагмент и направилась к месту, которое интуитивно определила как центр разбитой печати.