Текст книги "Украшения строптивых"

Автор книги: Арсений Миронов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 35 страниц)

Я улыбнулся: мне заранее известен победитель в грядущей схватке. Разбойники будут уничтожены. Нужно лишь вовремя подуть в серебряный рог, висящий у Старцева на поясе. Один-единственный сигнал рога – и две дюжины тяжеловооруженных санитаров поставят размашистый красноватый крест на карьере лесного паразита Рогволода Опорьевского.

Надо отдать Рогволоду должное: западню он забацал довольно грамотно. Вслед за Алексисом мой семаргл выполз на край обрыва – и проницательному взгляду Огненного вука представилась панорама грядущей битвы. Инфракрасное зрение Берубоя мигом различило вдали, в темной лесной чаще светло-желтые точки – теплые живые тела притаившихся разбойников. Прибрежные заросли попросту кишели злодеями: повсюду тревожно мигали мелкие надписи:

Опасный парень#04: броня-09, атака-12, выжидание.

Опасный парень#19: броня-06, атака-15, выжидание.

Лесной лучник#11: броня:00, меткость:20, выжидание.

«Опасных парней» собралось не менее тридцати – они были разбиты на две равные группы и, судя по всему, рассажены по небольшим лодочкам. Абордажные лодочки спрятаны в зарослях кустарника – со стороны реки их не видно. И уж вовсе не видать лучников, притаившихся чуть дальше, в рощице. Рогволод расставил своих стрелков широким полукругом – я насчитал на экране не менее сорока трепетных огоньков: сквозь черный частокол древесных стволов оранжево сияли сердца храбрецов, бледно-желтым светом мерцали души тех, кто потрусливее.

Чуть повернув джойстик, я заставил Берубоя посмотреть на подплывающий купецкий караван. Ха-ха! Да это не корабли, а куча крепких орешков! Броненосцы потемкины! Только поглядите: по шесть, а то и по семь арбалетчиков на каждой ладье. Сидят, зашитые в дорогую иноземную броню, надвинув на глаза остроконечные шлемы – и очами зыркают, в кого бы стрелочкой тюкнуть! Неслабая охрана у алыберского коммерсанта… Интересно, на что надеется Рогволод? Как он собирается остановить эти тяжелые лодьи?

Тут я догадался. У княжича Рогволода имелось еще одно боевое подразделение – просто я не сразу заметил. Кажется, я упоминал о небольшом костерке на берегу? Если не ошибаюсь, обмолвился о неприметном, неприглядном ворохе грязного тряпья, валявшегося возле огня? Так вот: тряпье шевельнулось, ожило – и превратилось в маленького, пожилого горбуна.

Я вздрогнул: истошно взревела сирена, в углу экрана заполыхал багровый транспарант:

ТРЕВОГА!!! ОБНАРУЖЕН ИСТОЧНИК ПСИ-ИЗЛУЧЕНИЯ!

– Это он! Гнусный горбун… это Плескун! – в ужасе простонал Би-Джей. Вила Ракия инстинктивно сорвала с плеча тяжелый штуцер; Отто фон Кульбитц глухо выразился по-тевтонски. И это объяснимо: датчик магиполя в верхнем углу экрана целенаправленно сходил с ума. Стрелка легко перемахнула отметку 5000. И поперла дальше…

По спине скользнула холодная струйка. В ушах звенело от тревожного визга сигнализации. Оцепенев, я тупо пялился в экран: подвижное горбатое пятно высветилось яростно-зеленым электрическим светом – рядом поспешно развернулось, шелестя страницами, виртуальное досье Плескуна:

Жрец Сварога. Чародей гипер класса. В Вязи с 11 лет.

Опыт: у Кибалы – 10 лет, у Сварога – 45 лет.

Специализация: иллюзии.

Пси-потенциал: 6590 талантов…

– Головня? Зачем у него горящая палка? – пробормотал Акундин, тыкая железным пальцем в экран.

– Это не головня… это Жезл Наваждеянья… – глухо пояснил Би-Джей. – Сейчас злотворец начнет поджигать лодьи. Пламя будет мнимое. Дымное, но неживое. Впрочем, несчастные алыберы не догадаются… Се ждет их ужас. Ужас и замерть.

Жрец был во многом прав. Из дневника Алексиоса Старцева, опубликованного в первом томе «Древнерусской Игры», благосклонному читателю, бесспорно, уже трепетно знакомы подробности знаменитой битвы за корабли. Читатель помнит, что Плескуну удалось «поджечь» первую ладью своим фальшивым пламенем: гребцы в панике ринулись за борт, и судно занесло на мель. Ну а потом, разумеется, Рогволод пустил в дело абордажные лодки.

Наблюдая за сражением, я негодовал. Алыберы действовали, мягко говоря, глуповато. Видимо, их предводитель не был знаком с основными правилами тактического боя по канонам компьютерной игры «Whorehammer». Любой тинэйджер знает, что первоочередной задачей арбалетчиков в любой ситуации является… правильно: поражение (изничтожение, замачивание и/или отсыл к праотцам) вражеских волшебников. Это непреложный закон! Волшебники должны умереть первыми. Хороший волшебник – агонизирующий волшебник. Ein Zauberer – ein Schuss. Увы… глупые алыберы словно не замечали горбатого карлика, торчавшего на берегу с тлеющей головней в руке.

И вот результат: первая ладья сгорела полностью. А что сие означает? Совершенно верно: одним камнеметом стало меньше. Драгоценное орудие борьбы с Чурилой мягко опустилось на илистое дно Керженца. Именно этого и добивался господин Сварог. Один – ноль в пользу плохих парней…

Я весь извелся. Роль пассивного наблюдателя тяготила до невозможности. И – как назло – любезный друг Алексис Старцев отнюдь не торопился трубить в свой рог! Он стоял рядом с Берубоем на крутом яру – и с плохо скрываемым восторгом наблюдал за битвой. С высокого берега, знаете ли, одно удовольствие созерцать ужасы кровавой брани. Я все понимаю: князь Лисей не догадывался, что за оборудование скрывается в трюмах алыберских сухогрузов. И зачем ему выводить в бой свою конницу? Лучше подождать, пока разбойники и алыберы сами перебьют друг друга. А уж потом можно гордо явиться на поле битвы с развернутыми знаменами и заготовленными вещмешками для трофеев!

О’кей: ему нужна слава победителя. Но мне-то нужен груз!

Старцев наслаждался видом горящих лодий, а я осознавал, что внутри гибнут катапульты… Янки-дудль тебе в винчестер, эстет хренов! Он мне надоел. Клянусь: я дважды попросил просвистеть в этот серебряный рожок! Мой семаргл устал упрашивать: труби, княже Лисей! Скликай свою конницу, сделай милость…

– Он не будет дудеть, – промычал взмокший от эмоций Би-Джей, терзая костлявыми пальцами бороду. – Нет… он будет ждать…

– Шайссен! Их рекомендофать неметля бить проклята конунг Лисей палкой по его глупи голофа! Ди катапультен… им скоро капут!

– О, великий повелитель… – Би-Джей осторожно склонился к плечу великого вебмастера. – Может быть… первоначальный замысел Берубоя не так уж глуп? Ежели нам… позаимствовать у князя Лисея его рог? И… так сказать… воспользоваться?

Я вздохнул. Кажется, это единственный выход. Разумеется, мы не будем убивать любезного друга Старцева. Ударить нужно мягко, почти нежно – в затылок. Причем так, чтобы вышградский князь не свалился с обрыва вниз.

Рукоять джойстика совсем влажная. Осторожно… семаргл беззвучно попятился, грузно заползая Старцеву за спину. Хотя нет… бить по затылку опасно. Затылок интеллигентский, хрупкий. К экстремальным нагрузкам непривычный. Я не вправе рисковать жизнью Алексиса. Может быть, «Зажим Охотничий»? Или – ах, ну конечно! Аэрозоль «Греза»! Вот решение наших проблем! Одно нажатие на кнопочку – и Старцев отдыхает в объятиях Морфея. План коварный, но гуманный. Сейчас реализуем.

Не тут-то было. Произошло необъяснимое. Поначалу я не заметил этой скромной надписи внизу экрана:

РАБОТАЕТ АВТОНОМНАЯ УТИЛИТА «ЗОЛОТАЯ ЦЕПЬ»

И – чуть сбоку, мелким шрифтом – совершенно сногсшибательная информация:

Идет передача мысли на расстоянии. Связь с адресатом установлена при скорости 28,8 слов в секунду

Рукоять джойстика выскользнула из похолодевшей ладони. Я замер на троне с несколько неприкрытым ртом. А в тысячах километров от меня, стоя на обрывистом берегу Керженца, послушно замер мой семаргл Берубой, переодетый в темный костюм почтальона – оцепенел, так и не успев нащупать в виртуальном кармане баночку со снотворным спреем.

– Гм. Не по-онял… – выдавил я наконец.

– По… повелитель… смотрите на цепь! – взвизгнул Би-Джей. Я покосился на консоль с перечнем предметов, хранившихся в виртуальном вещмешке. Несколько серебряных гривен, костяной рез для письма, моток пеньковой косицы… а вот и цепь. Ужас. Она светится!

Раньше кучка металлических колец была прохладно-серой. Теперь звенья ровно лучились золотом. Старая безделушка, доставшаяся Берубою в наследство от новопреставленного князя Всеволода… она действовала. Я осознал сие, разглядев бледную надпись в диалоговом окне программы «Золотая Цепь»:

Внимание: идет прямая ускоренная перекачка мысленного файла «план усыпления иде» от объекта «Стелс-1» объекту «Князь». В настоящий момент передано: 15 %.

Я так и рухнул. Проклятая цепь закладывала меня! Она передавала мысли объекту «Князь»! То есть – Старцеву…

…передано: 20%

Полтыщи гоблинов в кэш-память! Откуда? Кто включил эту программу? Неужели железка сработала сама? Внезапно установила между нами ментальную связь…

…передано: 25%

Просто праздник какой-то. Цепочка оказалась волшебной. Теперь она любезно информирует Алексиса о моих коварных замыслах. Ну ничего – еще не поздно остановить! Выдернув из оцепенения правую руку, я протянул ее к клавиатуре: палец вдавился в красноватую кнопку «Escape».

Прерывание работы программы «Золотая Цепь» невозможно. Утилита работает в автономном режиме. В настоящий момент передано: 50%

Вот тут мне стало по-настоящему тоскливо. На экране я увидел, как… тощая костлявая фигура Старцева медленно разворачивается. Узкое лицо сдвинулось в профиль – бледные губы Алексиса нервно дрогнули, из-под нахмуренной брови глянул темный внимательный глаз. А на груди – ух ты! у него на груди такая же золотистая цепь! И тоже пылает, будто раскаленная. Как же я не заметил раньше? Упс, как говорят злобные янки…

Стало не по себе. Впрочем, мой друг Старцев тоже, кажется, взволнован. Лицо почти испуганное… Эй! Что он делает? Зачем поднимает ко лбу правую руку? Он что – решил перекреститься, что ли?

Рассказываю, как это было. На экране я отчетливо увидел: жесткая рука Алексиса, сложенная в триперстие, медленно движется в мутном клубящемся воздухе, словно продавливая себе дорогу – от чела вниз, к груди. Я не успел испугаться. Не понял, почему Би-Джей как-то решительно, суетливо полез под стол; почему Ракия вдруг оскалилась, выгнула спину и, роняя штуцер, прыгнула вбок – прочь, к выходу. Не догадался, отчего пузырями вздулся тяжелый занавес по сторонам просветлевшего экрана. Потом – так же медлительно и красиво вздыбилось горбом ковровое покрытие под ногами, потянулся к потолку зеленый парус задравшейся скатерти… Перед глазами не спеша пролетела, волоча по воздуху пучок оборванных корней, сдернутая со стены литография Сораямы. За нею – желтоватый ворох финансовых газет и острая паркеровская авторучка… Бронзовая пепельница мелькнула над головой, через миг с грохотом вонзилась в стену за спиной. Позади шумно и звонко рушились слюдяные параллелепипеды аквариумов. Впереди – на экране – долгая длань Алексиса уже совершала свой путь от правого плеча к левому – и только теперь я разглядел, как легко и бесшумно рвутся декорации. Косые узкие прорехи расползлись по стенам: реальность растягивалась и пузырилась, как теплый полиэтилен. Из-под тонкой пленки цветочного бытия сквозило черной пустотой. Воздух перед глазами посекся легкими золотистыми трещинками – по углам, мягко разбухая изнутри, начала взрываться мебель – бесшумно, красиво расседаясь рыхлыми облаками красной, черной, золотистой пыли. Удивляясь внезапной свежести в воздухе, я поднял глаза к потолку – и увидел, как сверху опадает, переливчато клубясь и искря осколками, зеркальная сеть натяжного потолка.

Перед глазами уже сгустилась багровая рябь: однако в запасе еще несколько секунд. С усилием ворочая глазными яблоками, я снова перевел взгляд на меркнущий экран. Ни Старцева, ни реки с горящими кораблями уже не видно. Зато горела надпись: желтая и очень забавная, если вдуматься:

РЕЖИМ РУЧНОГО УПРАВЛЕНИЯ ОТКЛЮЧЕН, РАБОТАЕТ АВТОПИЛОТ

«Любопытные дела творятся», – не спеша думал я, вяло вылетая из кресла и боком заваливаясь на директорский стол. – «Программы срабатывают самостоятельно. Сначала Золотая Цепь, а теперь вот – Берубой самовольно вышел из-под контроля»…

Падая навзничь, я уже видел несущуюся прямо на меня красно-лиловую клавиатуру ноутбука «Витябьск».

«Итак, семаргл на свободе… Интересно, он убьет Старцева»?

Хорошо помню: рушась мордой в клавиатуру, я предпринял максимум усилий для того, чтобы воткнуться носом в кнопку «Escape».

Don’t Even Think About Pressing F9

Генерал Раевской, который ехал Кавказ, нашел меня в жидовской хате, в бреду, без лекаря, за кружкою оледенелого лимонада.

А.С. Пушкин (Из письма Л.С. Пушкину)

Славий, птичка мала, сидел на ветке и, часто помаргивая, грустно поглядывал на меня сверху.

Я проснулся от жесткого холода в спине: лежу на каменном полу пещеры. Сквозь сухие ресницы видно, как по серым стенам вяло ползают желтоватые отсветы пламени. Ногам жарко: в ногах костер.

– А… здорово, друг Ракета, – произнес я, не слыша собственного голоса. Ракета обернул ушастую бритую голову. Блеснули зубищи – юнак обрадовался. Кинул в костер охапку сухого сена: горячий янтарь бликов вскинулся по стенам к глыбистому потолку.

– Слава Богу, очухался! – Парень потрепал меня по плечу (так, что заныли кости). – Давай-давай, чародейко, пробуди се. Я мыслим, уж ты выспался: с позавечера без памяти промаялся. Уходити пора!

Почти сутки в обмороке? Гм. Вцепился в жилистое запястье Ракеты, оторвал спину от камня – сел. Во рту – сухая полынная горечь. Молча уставился в дымящий костерок, исподлобья наблюдая тление вонючего сена. Откуда оно взялось в подземной пещере? Ф-фу, как воняет: знакомый сладковатый запах. Дым костра утягивало вбок, в темноту – там невнятно серели огромные валуны. Да звонко брякали капли. Падали с холодного потолка.

– Ну и где мой дворец? – Я подтянул колени и, покряхтывая, поднялся на ноги. Сделал два шага прочь, в темноту, протянул руку… Пальцы болезненно ткнулись в жесткий камень. Льдистая мокрая стена.

– Дворец-то? А нийе никог двораца! – расхохотался юнак за спиной. – Вот: само пещерица йе. Костер и сено. А больше – ничего.

– Откуда сено? – Я осторожно обернул гудящую голову.

– А из соседней норы. – Юнак махнул рукой влево. – Там гнило йезеро и трава расте цветаста. Вонюча – страсть! Стеблины толсты, сочисты… Но ежели поискати, можно жухловату найти, почти суху. На костерок хватает.

Вяло передвигая ноги, я тронулся влево. Не заблудился – шел прямо на запах. Склонившись почти до земли, втиснулся под низкий каменный карниз – так и есть. В соседней пещере было… почти светло. Вдали, метрах в пятидесяти, красноватый полумрак переливчато искрился: будто горячие крупные угли алеют, рассыпаны в черной траве. Нога ступила в льдистую воду. Кажется, вода тоже светится. И будто подкрашена. Как бледная кровь. Или нет: как проявитель в лучах багровой фотографической лампы.

Вдох… Выдох как сладостный стон. И снова вдох. Угу… вот и выросли из темноты серебристые башни фонарей на гранитной набережной. Выдвинулись влажные плиты дебаркадера. Хрустя, воздвигся из пахучего тумана скелет мраморной лестницы: как вздыбленные клавиши гигантского клавесина затвердели шероховатые белые ступени. Не спеша соткались из пыльцы чугунные цепи подвесного моста… Дышите глубже, вебмастер Тешило. Подходите ближе: не бойтесь. Конечно, неприятно взирать на развалины собственного дворца. Неприятно наблюдать, как под обломками водонапорной башни поблескивают куриные лапы придавленного трицератопса. Однако… не все потеряно в этой лучшей из пещер. Вы чувствуете, сколько вдохновения в темном воздухе?!

А вот и «Децебал билдинг» – печальная громада с чудовищной трещиной посередине. Темный, местами обвалившийся небоскреб торчал над руинами дворца, как вздернутый кверху нос тонущего крейсера. Я постоял с минуту, задрав голову и размеренно дыша. Ну вот и чудно. Если не ошибаюсь, кое-где засветились окна.

Обломки пожарной лестницы, пробив несколько этажей, обрушились в бассейн атриума и чернели там, как обглоданный скелет кашалота в огромной суповой тарелке. Фонтаны Большого Каскада засыпаны осколками стекла и бетонной пылью. Вверху, напоровшись на тугие ребра стеклянного купола, тихо жужжит погасшее искусственное солнце. Лазерные диски, пластиковые стаканы, куски растерзанных кактусов на полу. Я вошел в мертвый лифт. Отколупнул пальцем кусок отслоившейся пластиковой панели «под красное дерево». Поехали вверх, дружок. Давай-давай, поднимайся.

Лифт недовольно, полусонно загудел – и вдруг матово прожелтели лампы под потолком. С очередным вдохом любексовой пыльцы прояснились, разгладились треснувшие зеркала на стенках. Двери мягко закрылись – беззвучно и грациозно кабина стартовала вверх по черной разрушенной шахте.

С каждым шагом загребая мертвые обрывки лиан, цеплявших лодыжки босых ног, я прошел по задымленному коридору. Дубовая дверь в кабинет лежит на полу. Ужас! – из-под продавленного стола торчат маленькие женские ноги в шерстяных чулках… Австрийский штуцер с раздробленным прикладом. Толстый хвост безжизненной косы… Я склонился над телом вилы Ракии и похолодел. К желтому морщинистому лбу прилипли струйки поседевших волос. Длинный нос заострился книзу, из-под нижней губы видны тупые кончики темных зубов… Облаченная в снежно-белую вышитую сорочку, раскинув по паркету тонкие изломанные ручки, под столом лежала – старуха.

Превозмогая отвращение, я коснулся уродливого лица. Разгладил эти ненужные морщины. Кончиком мизинца провел по иссохшему старческому рту – прямо под пальцами эти губы мгновенно набухли, слегка увлажнились и начали розоветь. Послушно заблестели волосы, распушились и потеплели, избавляясь от седого налета. Вот… так лучше. Ладонь скользила по нежной, оживающей коже, осторожно забираясь под грубую ткань сорочки – выравнивая царственно-узкие запястья в широких рукавах, заново изваивая тонкие косточки ключиц, выправляя смуглые худые плечи…

Через несколько минут она вздрогнула и задышала. Даже цветы в венке будто посвежели: бледные лепестки покрылись росистой испариной. Я заметил это и убрал руки. Устало поднялся с колен, стряхивая с пылавших ладоней пыльцу. Вила Ракия распахнула янтарно-карие глаза и – медленно, безудержно покраснела. Опустила ресницы – быстро протянув загорелую ручку, одернула подол.

– С пробуждением, моя птичка, – сказал я. – Приводи себя в порядок – и прибери здесь немного. Устроили, понимаешь, римские развалины. Стоило отлучиться на денек – и все хозяйство в полной заднице…

Ворча, я продел руки в рукава бархатного самоедского ергака, любезно подставленного Ракией. И перешагнул порог кабинета. М-да. Интерьер некогда роскошной залы теперь напоминал батальное полотно на тему «Бегство наполеоновской гвардии из горящего рейхстага». Похрустывая пятками по битому стеклу, перешагивая поверженные римские статуи и стараясь не ступать на выжженные прогалины в ковре, я добрался до трона. Помнится мне, под бархатной подушкой на сиденье припрятан пульт дистанционного управления. Пощелкав кнопками, включил кондиционер и фоновое освещение.

В зале просветлело, развеялся горький дым – и я разглядел неподвижные тела, валявшиеся на полу. Нет, это не трупы. Мои жрецы попросту… спят. Вон, в углу прикорнул Би-Джей, уронив голову на кадку с обгорелой искусственной пальмой. Отто фон Кульбитц, сжимая меч в забинтованной руке, свернулся калачиком под перевернутым диваном. А рядом, завернувшись в ковер, дребезгливо храпит еще один кадр: судя по железным сапогам, торчащим из пыльного рулона, это витязь Акундин.

– Так… подъем, джентльмены, – сухо заметил я и позвонил в колокольчик. Босс вернулся и хочет знать последние новости.

Новостей за тридцать шесть часов накопилось немало. Однако прежде всего меня интересовали ответы на три вопроса:

1. «Чем закончилась битва на лодьях?»

2. «Кому достались алыберские камнеметы?»

3. «Кому достался волшебный меч Императора Константина?»

По первому вопросу с докладом выступил господин Би-Джей, Пришепетывая и радостно брызжа слюной, старичок доложил, что банда Рогволода-Посвиста полностью разгромлена. Ура! Несговорчивый Старцев все-таки протрубил в рог – уже после того, как вывел из строя несчастного Берубоя (а заодно с Берубоем и меня самого, великого вебмастера Тешилу)… Да-да, битва семаргла с князем Лисеем закончилась позорным поражением пламенного полковника Берубоя. Получив по Златой Цепи сообщение о коварном замысле Огненного вука, Алексис решил обезопасить себя крестным знамением. Силовая волна распространилась, как я понимаю, на добрых полкилометра вокруг – повсюду было начисто выжжено любое рифмованное волшебство во всех проявлениях. В частности, сломался и мой Огненный вук. Более того: виртуальный удар передался от контуженого «Стелс-1» сюда, в подземный Центр управления полетами. В результате – мой любимый замок в руинах, а сам я провалялся в глухом бреду более суток.

Хорошо еще, что по приказу жреца Акундина отважные вилы из группы «Торпедо» успели эвакуировать обломки семаргла с поля боя. Еще минута – и «Стелс-1» сделался бы добычей вышградских дружинников. А теперь Огненный вук уже вторые сутки коматозил в монтажном цехе. По данным Би-Джея, от него осталось только физическое тело: полызмейка повреждена, силовое поле разряжено, двигатели не функционируют…

А все из-за Старцева! Не зря говорят: дорога в ад вручную вымощена нашими благонамеренными друзьями… Я всерьез разозлился на Алексиев. Впрочем – смягчился, когда следующий докладчик (витязь Акундин) обрадовал победным известием: два уцелевших камнемета все-таки достались Старцеву!

Йес. Эту маленькую битву Сварог проиграл, ха-ха! Отныне у нас есть удобные механизмы для достойной встречи иностранного визитера по имени Чурила. Отлично. Теперь – последний вопрос: кому в итоге достался волшебный меч?

Все взгляды обратились на жреца фон Кульбитца. Группенфюрер дивизиона «Динамо» выступил с непродолжительным, но очень эмоциональным докладом, суть коего сводилась к следующему: мой друг Бисер – «отвашни смельчак унд зерр гут зольдат», но вместе с тем – «абзолют кретин унд иекарош пестельник». Спорить с бароном было трудно. Судите сами. Поначалу мой приятель действовал четко по плану: получив сизого голубя с весточкой о прибытии торговых кораблей, немедля поспешил к месту битвы. Как и предполагалось, к этому времени юной полуденице Метаночке удалось отделить злого Рогволода от оравы соратников и заманить в кусты. Более того: Метанка саморучно «отключила» княжича Посвиста – чтоб ручищи не распускал. Таким образом, в жадные лапы Бисера попал конкурент Рогволод, а также – волшебный меч Константина.

И что вы думаете? Полагаете, мой друг Бисер убил Рогволода? Да ничуть не бывало. Этот идиот оставил его в живых.

Ой… мне послышалось? Кто-то спросил, зачем нужно убивать Рогволода? Если вы задаете такой вопрос, значит – вы никогда не играли в компьютерные RPG. Не знать подобных вещей попросту стыдно. Методичное приканчивание поверженных противников – лучший способ развить собственные богатырские таланты. В любой ролевой гамесе герои без устали рубят вражеские головы с единственной целью: набрать побольше так называемых «экспов». Экспы – это очки полученного опыта. Пьяная драка в кабаке добавит вам не более двух-трех «экспов». Убийство беззащитного крестьянина или обкурившегося хулигана принесет не более десятка очков опыта. А сразив серьезного противника – монстра, мага или рыцаря, – можно получить таких очков сразу тысячу!

Каждая тысяча собранных очков опыта приплюсовывает один дополнительный «талант» к списку положительных качеств супергероя. Чувствуете логику? Было у вас всего четыреста пятьдесят талантов «ярости» – вы прогулялись по ночным улицам с бейсбольной битой, поднакопили опыта – и к утру глядь: у вас уже четыреста пятьдесят один талант! Вот что я называю эффективной методикой самосовершенствования.

У ног Мстиславки Бисера валялся побежденный враг. К тому же княжич! Судьба (не без помощи вашего покорного слуги) подарила ему драгоценный шанс заработать пару-тройку талантов «беспощадия». Но – Бисер сдурил. А все из-за… «совести». До чего же вредное душевное качество: мешает самосовершенствоваться.

Однако сохранение жизни княжича Посвиста – не самая страшная ошибка, совершенная Бисером за время моего обморока. Тут совсем жуткое приключилось. Даже странно говорить об этом. Пока я валялся в бреду, мой лучший друг, моя надежда и опора, будущий мой супермен – продался налево!

Мегабайт порнухи мне в резюме! Этого я не ожидал. Как он мог?! Зачем, зачем надел эту омерзительную серебряную змейку богини Мокоши? Кошмар. Роковая ошибка… Старуха Мокошь меня опередила! Она положила глаз на Бисера, почувствовала в голопузом обормоте будущего богатыря – и перехватила его! Заставила нацепить на шею волшебную змейку. Теперь – все, полный обвал. Программа «Чуткий Перстень» с горечью констатировала: Бисер находится в липком, туманном облаке Мокошиного магиполя. Старуха нагнетала свои чары: насылала тягучую лень, расслабленность, вялое распутство. Склонность к спиртному, обжорство и пофигизм. Снова и снова я вчитывался в данные «Чуткого Перстня»:

НАСТРОЕНИЕ: леность;

ПСИХ.ФОН: жажда комфорта и удовольствий.

ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО НА УМЕ: туманный нереалистичный замысел в фазе проработки мечтаний с участием других людей в подчиненной роли.

Стараясь разгадать планы Мокоши, я проанализировал действия, на которые старая колдунья ориентировала моего друга Бисера. Блуд с мельничихами, неумеренное пьянство, страсть к блестящим золотистым вещам – зачем она подбивала Мстиславку на все это? И вдруг я понял. Подобные грешки влияют на героя однозначно: подавляют «личность»! Фантастика! Мокошь действовала на редкость мудро: она сглаживала в его душе рудиментарный нарост величиной в 10000 талантов «личности». Умница старуха. В свое время я ведь собирался сделать то же самое… В течение вчерашнего дня, действуя через серебряную змейку, Мокошь добилась существенного прогресса: уровень «личности» Мстислава снизился с 10000 до 9948 талантов. Таким образом, высвободилось свыше 50 талантов, которые были направлены волшебной змейкой на развитие… «гонора».

Все ясно. Мокошь всерьез готовит Бисера к будущей карьере богатыря. Она перекачивает его таланты в сферу полезных рыцарских качеств. Готовит себе супермена. И – подумать только – это мой друг Мстислав Бисеров. Выход один: срочно снимать змейку! За Бисера надо бороться. Он должен служить Траяну, а не глупым ветхим колдуньям из припятских болот.

Пока я размышлял над тем, как сорвать с Мстиславкиной шеи серебряный ошейник, созрела очередная новость: обнаружился Данила Каширин. Помните историю с осадой жилого дома на околице града Жиробрега? Те, кто читал первый том «Др. Иг.», не успели еще, наверное, позабыть этот нелепый эпизод. Каширин со своей разношерстной бандой устроился в бревенчатом особнячке на ночлег. И уже на рассвете схлестнулся с другими постояльцами – с двумя греческими дружинниками из отряда Алексиса Старцева. Желтые глаза Каширина блеснули недобрым светом – и оба дружинника поочередно вылетели из окон второго этажа. Обиженные греки побежали за подкреплением, и вскоре дом был оцеплен. Я узнал об этой мелкой разборке из донесений разведывательных пчел – и, разумеется, поначалу не обратил внимания. Еще один случай из тысячи подобных! Но вскоре пришлось послать к домику вилу Шнапс, для скрытого мониторинга. И знаете почему? Какой-то леший потянул туда неуемного Алексиса Старцева – захотелось ему, видите ли, саморучно руководить осадой терема.

Вот тут-то и выяснилось, что в осажденном коттедже засела совершенно небывалая компания:

а) крутой желтоглазый мужик с железным гвоздевраном на плече,

б) беглая лазутчица из отряда Белой Палицы,

в) дряхлый столетний старичок,

г) четырнадцатилетняя девчонка с кочергой наперевес плюс два дрессированных косолапых киллера.

Ефрейтору Шнапс, разумеется, не удалось приблизиться к домику: судя по всему, у осажденных были иконы или еще какие-то серьезные артефакты. Однако Шнапс поймала-таки в видоискатель камеры суровую желтоглазую физиономию, промелькнувшую в окне оцепленного дома – в хмуром плечистом мужике я мгновенно признал Данилу.

С одной стороны, радоваться надо: все мои друзья теперь в сборе. С другой стороны, друзья эти, словно сговорившись, вели себя просто по-идиотски. Явление Данилы только добавило Великому Траяну головной боли. И вот почему. Старцев руководил осадой и не знал, что в домике сидит Каширин. Каширин руководил обороной и не догадывался, что выпускает своего железного ворона-убийцу в атаку на старого приятеля Алексиса. В итоге возникла любопытная ситуация, едва не посеребрившая сединой мою трехдневную небритость: прямо на Старцева несся, подобно черному лезвию зазубренной бритвы, кровожадный проржавленный монстр.

Сначала я попытался отправить на подмогу Старцеву вилу Шнапс со «шмайссером» (благо у девочки уже есть опыт борьбы с воздушными тварями). Однако бедная Шнапс наотрез отказалась приближаться к осажденному теремку ближе чем на полкилометра. Ее можно понять: только полная дура согласится разнимать двух сцепившихся кобелей (причем у первого – Каширина – за пазухой икона, а второй – Старцев – имеет привычку осенять себя крестным знамением). Ужас…

Времени на раздумья оставалось критически мало: железный ворон, тяжко гремя крыльями, стремглав пересекал двор в направлении темной фигуры Старцева, торчащей из травы у забора. Гвоздевран шел низко, на уровне человеческой груди. Шесть секунд – и стальные крылья снесут Алексису многоумную голову…

В первом томе «Др. Иг.» описано, как Старцев справился с когтистым томагавком. Он поступил правильно: попросту… переломил железного ворона взглядом. Технология психической ПВО очень проста – однако пользоваться ее приемами могут только единицы. Только напрочь отмороженные и обсушенные тертые крендели смогут в такую жуткую минуту:

1) выпрямиться во весь рост и

2) посмотреть прямо в мутные глаза налетающей смерти.

Так вот, глядя на свистящую в воздухе крылатую бритву, нужно представить себе, как она… корежится, трескается, взрывается в воздухе! Необходимы мегатонны самообладания плюс немного фантазии. Важно – сорвать железного ворона с невидимой нити, по которой волшебная птица получает приказы от владельца. Старцев так и сделал: он, по сути, перехватил у Каширина нить управления гвоздевраном – и отдал смертоубийственной птахе свой приказ: сдохнуть. Поперхнуться собственной злостью. И рухнуть в пыльную траву при заборе.

«Экий молодец и душка этот Алексей Егорыч Старцев!» – захлопают в ладошки симпатичные барышни, читая подробное описание схватки с железным вороном в «Дневнике Алексиоса, князя Вышградского». А на самом деле: не Старцев молодец, а я! Ведь именно я, Степан Тешилов (он же Великий Траян Держатель), подсказал метод борьбы с летучим злогремучим гвоздевраном. И знаете как? Догадываетесь? Правильно: Золотая Цепь. Я позаимствовал ее у бессознательного Берубоя – на время. Поспешно просунул голову в ожерелье тяжелых металлических колец. И – началось: