Текст книги "Кратер Десперадо(Неполный вариант)"

Автор книги: Arrow Deadly

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

Глава 9

Кронт готовит жаркое Изгнанники покинули часовню на рассвете. За ночь без огня они основательно промерзли, и едва забрезжил серенький рассвет, отправились дальше. Дождь почти перестал, только с деревьев срывались холодные капли.

Поначалу Велена внимательно прислушивалась, вздрагивала при каждом шорохе – ей все казалось, что едет всадник. В голове до сих пор бродили обрывки сновидений, неясных кошмаров, где она бежала и не могла убежать. За ночь она ничуть не отдохнула, и вскоре навалилась усталость. Хотелось закрыть глаза, сесть и тихонько помереть.

Порой девушке чудилось лошадиное ржание – но то был лишь отзвук ее страхов Изгнанники плелись по тракту, собирая грибы по обочинам. Снова пошел дождь, древние сосны стонали на ветру.

– Стой! Стой! – вдруг закричала Велена.

– Что за… – начал Кронт.

– Ловушка, – уже спокойнее обьяснила девушка.

Она присела на корточки и осторожно стала убирать прелую листву и иголки. Под ними обнаружился длинный кол – из тщательно обработанной древесины ясеня. От сырости кол почернел, но Ральф готов был поклясться, что он еще твердый, не тронутый гнилью.

– Если наступишь сюда, он тебя проткнет, – сказала Велена.

– И какой умник его сюда пристроил? – пробормотал Кронт.

Велена пожала плечами. Поднялась, собираясь идти дальше, и замерла – Всадник стоял чуть впереди по тракту, закутанный в плащ, лицо его скрывал капюшон.

– Ну что, сукин сын! Приперся все-таки… – хрипло, зло говорил Кронт. – Иди сюда, поближе…

– Он играет с нами, как кошка с мышкой!

– Доиграется, урод…

– Ты действительно хочешь драться с ним? Но его нельзя убить – помнишь?

– Я помню, как этот кусок дерьма уползал, когда я перерезал ему глотку. В этот раз на клочки разрублю…

Но наемник не собирался нападать – по крайней мере, не в этот раз. Он выпрямился, пришпорил коня и поскакал прочь.

– Ах, гад! Что трус, опять уедешь? Как горлышко, не болит?

Всадник остановился.

– Боишься, урод! Хех, небось твоя шлюха-мать с шакалами путалась! Ну иди же, убей меня, мразь! – надрывался Кронт.

Наемник некоторое время прислушивался, а потом решительно поскакал к изгнанникам.

– Убей меня! – Кронт с лязгом выхватил меч.

Ральф тоже обнажил свой клинок, сбросил мешок наземь. Велена отошла подальше, понимая, что будет только мешать в драке.

Наемник несся посередине тракта, как раз там, где была ловушка. В последний момент он успел заметить открытый Веленой кол, осадил коня, но было уже поздно.

Навстречу всаднику взметнулось черное острие. Гнилые листья и иголки полетели в стороны.

Кол пронзил живот лошади и, поднимаясь, еще расширил рану. На светлую шкуру брызнула кровь. Ральф сжался внутри. Он ожидал отчаянного лошадиного крика и агонии, но этого не было. Конь наемника просто затих, будто в мгновение дух его отделился от тела.

Всадник свалился вниз, где его поджидал Кронт с мечом наголо.

– Что тварь?! Не ожидал?

Наемник перекатился по земле, уходя от удара. Проворно вскочил на ноги – и оказался лицом к лицу с Ральфом. Тот провел прием, быстро, по всем правилам фехтовального искусства. Лезвие скользнуло по лезвию, наемник едва удержал меч.

Ральфу казалось, что он слышит как со свистом вырывается воздух из перерезанного горла. Саму рану, к счастью, он не мог видеть за складками плаща.

– На этот раз ты проиграл, ублюдок, – Кронт подходил, небрежно помахивая мечом.

Наемник оглянулся, не выпуская Ральфа из поля зрения. Шагнул назад. Кронт осклабился. Наемник попытался рубануть Ральфа. Аристократ с легкостью отбил удар, но поневоле шагнул в сторону. Наемник зашипел, как змея. Теперь перед ним был открытый лес. Кронт с проклятием попытался достать противника, но меч лишь звякнул о кольчугу. Наемник кинулся прочь.

– Стой, трус! – закричал Кронт, бросаясь за ним.

Но наемник и не думал останавливаться. Он кубарем слетел с пригорка – можжевельник и осины качались на пути его стремительного спуска. Черный плащ цеплялся за сучки, но все-таки наемник бежал быстрее, чем Кронт и Ральф.

– Ну его, – проговорил Ральф, задыхаясь. – Не догоним.

– Ага… Все из-за этих проклятых грибов, была б нормальная еда…

– Что?

– Я, кажется, знаю, как нам разжиться мясом… Можно будет сбацать неплохое жаркое.

Они вернулись к месту битвы. Велена собирала разбросанные мешки, стараясь не смотреть на мертвого коня. Кронт наступил на кол ногой, придавливая к земле, уперся руками в еще теплое окровавленное брюхо.

– Ну, подсоби же, высокородный…

Вместе они сняли лошадь с кола. Кронт достал нож, присел на корточки. На фоне темных гнилых листьев конь казался почти белым. Ярко-алая кровь медленно впитывалась в землю. Кронт положил руку на светлую гриву и сказал:

– Прости, малыш. Жаль, но твой хозяин – наш враг… И нам надо поесть.

У Ральфа мурашки по коже побежали. Он знал, что наемники и воины с благоговением относятся к коням, и слова Кронта не удивили. Его скорее, испугало то, что Кронт разговаривал с конем, как с живым.

– Не стой же, помоги мясо вырезать.

– Да…

Ральф хотел шагнуть к коню, но почему-то не мог. Он стоял, неловко сгорбившись, и вспоминал деда, конюшню замка Коэн, породистых дорогих скакунов. «Сначала о коне позаботься, о себе потом», – говорил дед, работая скребницей. «Мало того, что некоторые поумнее людей будут – у иных и родословная получше нашей… Любой друг тебя предаст, а добрый конь всегда вывезет».

– Ты что, спишь стоя, высокородный?

Ральф сглотнул, вытащил свой нож. Склонился над конем. Его руки дрожали когда он резал серую шкуру, но потом все пошло легче. Он аккуратно вырезал мясо, достал из мешка льняную рубашку и завернул в нее кровоточащие куски.

– Спасибо, малыш… – сказал Кронт, поднимаясь. – Ей-ей, лучше б человека убил, чем тебя. Прости.

Он провел рукой в воздухе, обозначив руну покоя, развернулся и пошел по тракту.

Ральф вытер окровавленные руки о мох и потащился за Кронтом. Его лихорадило.

Болели виски, и в голову лезли мрачные мысли. «Наверное, нужно было забросать листьями труп бедного коня. Скоро он начнет разлагаться… Хотя, кто знает, что лучше: гниение, выставленное напоказ, или стыдливо прикрытое от глаз человеческих. Под листьями, под землей, черви и личинки будут копаться в плоти, пока не сожрут все… Возможно и правы последователи Света, что сжигают своих мертвецов. Пепел – он чист, почти свят. Так ведь?» Они развели костер на высоком берегу. Ральф и Велена устало повалились на землю – Кронт неодобрительно поглядел на них и спустился к реке, мыть мясо.

– Тебе помочь? – без особого рвения спросил Ральф.

– Ты поможешь… зеленый весь. Будто сам мертвец.

У Ральфа даже не было сил огрызнуться, поэтому он поудобней устроился на мешке.

Он апатично наблюдал, как Кронт режет мясо тонкими ломтиками и жарит на огне.

Скоро от жаркого пошел приятный запах.

Кронт попробовал свою стряпню, довольно хмыкнул и запустил зубы в твердоватое жилистое мясо.

– Как для конины, так ничего, – сказал он с полным ртом.

Ральф нерешительно взял себе кусок.

– Если тебя потом вырвет, лучше не ешь, – ухмыльнулся Кронт. – Это, конечно, не деликатесы, к которым ты привык.

– Как будто ты знаешь, к чему я привык…

Раньше Ральф и пробовать бы не стал конину. Но теперь, после измытывающего пути и довольно скудных обедов, он нашел конское мясо вполне сносным, хотя оно и было жестким, а сухожилия застревали в зубах.

Кронт протянул кусок мяса Велене. Сначала девушка с ужасом посмотела на него, но потом стала жевать. Она не чувствовала вкуса, но знала, что нужно поесть, если она хочет дойти. Куда дойти, она уже не знала.

Кронт сыто развалился на лужайке. Лезвие ножа, который он использовал вместо зубочистки, взблескивало красным в свете костра.

– Ну что, высокородный, как тебе мое блюдо?

– Похуже, чем фаршированные фазаны, но вообще – ничего.

– Ха! Мне вот только одно интересно, этот конь тоже бессмертный, как и его хозяин? Или нет?..

– Боишься, что у тебя в желудке ржать начнет?

– Ну а вдруг?

Кронт рассмеялся. Ральф натянуто улыбнулся, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Он быстро, скороговоркой, обьяснил, что хочет умыться и спустился к реке. Вода оказалась приятно ледяной, и Ральф с удовольствием плеснул в разгоряченное лицо. Он немного выпил из пригоршни – от холода заломило зубы, но тошнить перестало.

В тот вечер они долго сидели у костра. В мокром лесу что-то хлюпало, от реки доносился подозрительный плеск, но изгнанники лишь ближе подсаживались к огню.

Ральф в полусне смотрел на пламя. Он даже не удивился, заметив фигуру всадника в лесу. Мертвый наемник сидел на мертвой лошади.

– При-иве-ет! – заорал Кронт. – Ты уже здесь! И на коне! Клянусь своей задницей, это здорово! Мы только что сожрали твою лошадь… Зверски вкусная! Давай сюда, мы и тебя сожрем!

Всадник пустил коня галопом. Он не приближался к костру, но, по всей видимости, убираться тоже не собирался.

– Твоя очередь дежурить, Кронт. Мы договаривались, помнишь? – Ральф сонно следил за наемником.

– О, проклятье, – проворчал Кронт.

Ральф завернулся в одеяло, подумал: «я и сам не засну, пока этот гад вокруг скачет.» И тут же провалился в сон.

Утром хмурый Кронт растолкал своих попутчиков и заставил их собираться побыстрее.

Наемник Вернона всю ночь гарцевал рядом, исчезнув только к утру. Близко он не подбирался – боялся, а может, ждал подходящего момента.

Изгнанники наскоро перекусили жареным мясом и отправились дальше. Несмотря на холодную морось и выходки всадника, идти было веселее – все же не на голодный желудок.

Тракт прижимался к реке, уходя в сторону лишь для того, чтобы обогнуть небольшие болотца. Изгнанники часто натыкались на следы подков: всадник пересекал дорогу.

Велена шла впереди – она лучше всех была знакома с ловушками долины. Девушка внимательно всматривалась, полагая, что если недавно им встретился кол, где-то рядом будет еще какой-нибудь хитрый механизм. Но следующую западню все увидели одновременно.

Впереди на тракте чернела глубокая яма.

– Кто-то ее раскрыл, – сказала Велена. – Это хорошо.

– Чтоб этот болван туда упал, – в сердцах произнес Кронт, который из-за всадника лишился возможности поспать.

Ральф поежился – сразу вспомнилось, как он сам провалился в мерзкую дыру. С бешено колотящимся сердцем он последовал за Кронтом и Веленой.

– Ого, – сказал Кронт, заглядывая в яму. – Ого.

Ральф заставил себя посмотреть. Эта яма была куда больше, а в дно были вколочены колья. На дне валялись останки человека и лошади – частью разложившиеся, частью съеденные насекомыми.

– Это не наши, – спокойно сказал Кронт. – Тут лошадь вороной масти.

Действительно, мокрые клочки полусгнившей шерсти были грязно-черного цвета, не серого. Ральф выдохнул с облегчением:

– Пойдем, а?

– Подожди ты… Там может что полезное есть…

Кронт сел на край ямы и осторожно спрыгнул. Вязкая грязь чавкнула под его сапогами.

– Да ты псих! Что там может быть? – вскрикнула Велена.

– Без истерик, дорогая… – из ямы голос звучал приглушенно, будто из шахты.

Кронт огляделся – внизу все казалось иным, чем при взгляде сверху. В углу скорчилась тень мертвого коня, его хозяин распластался по центру. Наверное, в последний момент выпал из седла – или выпрыгнул. Черный плащ, как дохлый нетопырь, повис над мертвецом. Кронт осторожно двинулся к останкам человека, пробираясь между высоких, в рост человека, кольев. При каждом шаге он по щиколотку погружался в ледяную грязь – холод чувствовался даже сквозь сапоги.

Пахло землей и тленом.

Наемнику Вернона не повезло, кол пробил ему живот. Он наверняка умер не сразу.

Лежал, нанизанный, как кусок вырезки для праздничного обеда.

Кронт поправил перчатки, отобранные у другого мертвеца. Под его пальцами гнилая куртка наемника разползалась в клочья. Ошметки ткани падали в грязь вместе с тонкими белыми червями. Кронт сорвал пояс – еще крепкий, в стальных заклепках.

Меч проржавел, но небольшой узкий кинжал был в прекрасном состоянии. Кронт довольно хмыкнул и занялся карманами. Кремень, обрывок бечевы, и – наконец – кожаный кошель с монетами. Кронт разорвал шнурок кошеля, высыпал деньги на ладонь. Несколько медяков, но больше золотых имперских, тепло сверкающих даже в мерзкой яме. Кронт улыбнулся – и тут из кошеля выпала тысяченожка. Сквозь хитин просвечивали розовые внутренности, множество лапок вцепилось в замшу.

– Дерьмо! – Кронт тряхнул рукой, и насекомое заизвивалось в черной жиже.

– Ты в порядке? – вскрикнула Велена наверху.

– Да. Лезу к вам.

Залезть оказалось гораздо труднее, чем спрыгнуть. В стенках ямы не было корней, а земля все время осыпалась вниз. Ральф с Веленой протянули ему длинную ветку и, держась за нее, Кронт кое-как вскарабкался.

– Да уж, извозился, как боров, – сказал он, печально глядя на выпачканные глиной штаны. – Зато нашел кое-что. Неплохой кинжал и деньжата.

– Ни за какое золото не полез бы в эту проклятую дыру! – сказал Ральф.

– Да? А я полез бы и за медью.

Находка в западне испортила всем настроение – даже мясо в обед они съели без удовольствия. Запили конину брусничным чаем и поволоклись дальше. А вечером, когда изгнанники разожгли костер вокруг них скакали уже два всадника.

– Вот уроды, – устало пробормотал Кронт.

– Они мертвецы из отряда Вернона, – сказала Велена. – Они умерли и превратились в тварей. Может, и ваш Вернон тоже…

– Может быть. Теперь уже поздно отступать. Да и некуда.

– А Форпост? Я не знаю, почему Тарра вас выгнала, но могла бы попросить, чтобы вас приняли.

– Это невозможно.

– Почему? Из-за того, что вы преступники? Хотя, нет, это не важно, здесь все дети убийц и бандитов… Тарра что-то узнала про тебя, Кронт? Так?

– Какая разница! Мы не вернемся, ясно?

– Раз злишься, значит, я угадала…

Кронт фыркнул.

– Какая догадливость! Кстати, сегодня твоя очередь сторожить, милая.

– Посторожу не беспокойся.

Она раздраженно встала, натягивая одеяло на плечи. Поправила костер – сотни искр огненными змеями взлетели вверх. Кронт молча смотрел на нее, потом отвернулся, устраиваясь поудобнее.

Велена кинула сосновую ветку в костер. Сначала повалил густой дым, а потом просохшие иглы вспыхнули ярким пламенем. Девушку обдало волной тепла. «Как хорошо», – подумала она.

Два всадника – один на сером коне, другой на вороном – наблюдали за девушкой у огня. Ни дождь, ни холод не могли им помешать.

Кони понуро опустили головы, из их ноздрей вырывался пар. Серый иногда косился в сторону костра и вздрагивал. Его хозяин застыл в седле, по шлему стекала дождевая вода, капала с кончиков стальных рогов.

Они прождали до утра. За всю ночь, девушка ни разу не заснула. На рассвете она разбудила своих попутчиков, все поели и побрели по тракту. Всадники безмолвно переглянулись и последовали за ними. Наемники больше не прятались, а изгнанники перестали оборачиваться. Все старательно делали вид, будто не замечают друг друга.

Глава 10

Чары отчаяния Изгнанники уныло тащились по тракту. Двое всадников не отставали ни на шаг, заставляя все время быть настороже.

Холодный ветер раскачивал сосны, гнал рябь по воде. Изгнанники кутались в плащи, но он все равно пробирал до самых косточек. Им не удалось согреться, даже когда остановились на обед и разожгли костер.

– Вертятся, как мухи над дерьмом, – мрачно сказал Кронт, глядя на всадников Вернона.

– Им хорошо, они мертвые, не мерзнут, небось, – Велена, мелко дрожа, отхлебывала холодную воду из фляжки.

– Ну, они тоже вроде как сникли… Наверно, и их доводит погода. Или мы…

Почти сразу после обеда, они наткнулись на третью часовню. Она стояла чуть подальше от реки, на небольшом холмике в лесу. Крыша провалилась, и к небу вздымались белые колонны, будто клыки неведомого зверя. Статуя какого-то святого лежала у подножия холма лицом вниз, среди складок мраморной мантии зеленел мох.

Когда изгнанники подошли ближе, стало ясно, что часовня разрушена не ветрами и дождем, а руками людей. Куски мрамора и штукатурки были разбросаны по всему холму, на колоннах кто-то вырезал жуткие рожи.

– Гляди-ка, Архет! – Кронт с ухмылкой рассматривал изображение получеловека-полутигра.

– Что же, думаешь, тут сектанты с юга побывали? – удивился Ральф.

– Нет, не похоже. Взгляни, тут и северные демоны есть.

– А, да. Все, кто против доктрин Света…

– А нам-то какая разница? И богам, и демонам плевать на нас. Нужно выбираться отсюда…

Кронт пнул на прощанье осколок мрамора, тот врезался в кучу досок и камней посреди часовни. Часть мусора с шорохом упала вниз, обнажив черный зев дыры.

– Что за?..

Ральф осторожно подошел к отверстию. Оттуда пахло затхлым воздухом, тленом и плесенью. Кронт стал расчищать завал.

– Может, не стоит? Вдруг там еще одна ловушка?

– Какой ты мнительный, высокородный! Всюду опасности мерещатся. Удивляюсь, как ты набрался храбрости выйти из дома!

– И ты меня еще будешь укорять! Висельник проклятый!

Переругиваясь, они убрали в сторону весь мусор. Дыра вела в темный подвал, глубиной в полтора человеческих роста. Ральф зажег сосновую ветку и посветил вниз. Углы комнаты терялись во тьме, но ему удалось рассмотреть узкий проход в северной стене.

– Похоже на склеп. В старом Неметовском монастыре был такой. Люк в полу замаскирован под круглую мозаику, открываешь, спускаешь лестницу – и ходишь по комнаткам с мощами.

– Взглянем?

Не ожидая ответа попутчиков, Кронт спрыгнул вниз, на кучу мусора.

– Эй, скиньте мне что-нибудь посветить…

Сосновая ветка горела быстро, поэтому он торопливо кинулся к проходу. Ральф и Велена напряженно ждали наверху.

Кронт вернулся нескоро.

– Похоже, нам повезло, – сказал он. – Ход длинный, полагаю, до следующей часовни. Не знаю, зачем это понадобилось строителям, но нам пригодится.

– Ты в своем уме? – возмутился Ральф. – Думаешь, мы полезем в эту вонючую дыру?

Ну уж нет!

– Да? А как ты от этих дерьмовых всадников уйти думаешь? Или ты вообще не думаешь? Конечно, у благородных всегда слуг полно – и подумают за вас, и задницу подотрут…

– Не слишком ли много ты возомнил о себе, низкорожденный? – Ральф говорил ледяным тоном, хотя внутри весь кипел от ярости.

– Ого, какие мы гордые!

– Ну что вы все время ругаетесь? – вскричала Велена, но на нее не обратили внимания.

– Ты просто мразь, ты родился на проклятой помойке и твое место – там, среди отбросов. И я не позволю, чтобы такой, как ты, мне перечил! – Ральф схватился за меч.

– Да мы до сих пор живы только благодаря мне! – орал Кронт. – Ты вообще ничего полезного не сделал, болван высокородный!

– Из-за тебя я и попал сюда! Бандит проклятый!

– Заткнись, ты, благородный кусок дерьма!

– Это ты заткнешься. Я вобью тебе в глотку все твои оскорбления!

Ральф спрыгнул к Кронту с обнаженным мечом в руке. Бешеная злость уступила место холодной ненависти. Он рубанул клинком. Кронт парировал выпад и перешел в наступление. Железо звенело о железо – и для противников это казалось замечательнейшей музыкой.

– Всадники! – отчаянно завопила Велена. – Всадники!

С криком девушка свалилась вниз, Ральф попытался подхватить ее и сам упал. Его меч со звоном откатился в сторону.

Было слышно, как цокают копыта по камням наверху.

Кронт неслышно пошел к ходу. Ральф помог Велене встать, поднял меч. Сейчас и думать было нечего, чтобы вылезать наверх, когда по руинам рыщут всадники. Ральф с досадой вернул меч в ножны и отправился следом за Кронтом.

Сначала они шли на ощупь, опасаясь, что наемники Вернона тоже полезут в подземелье. Но всадники, видимо, не хотели расставаться с лошадьми.

– Они будут нас ждать на выходе, – угрюмо проворчал Ральф.

– Ерунда.

Кронт рылся в своем мешке, пока не нащупал сальную свечку.

– Я так и знал, что нам свеча понадобится.

Узенький язычок пламени осветил неровные каменные стены в пятнах голубоватой плесени. Через каждые пять шагов встречались ниши – некоторые пустые, другие с останками. Кто-то аккуратно разобрал скелеты: черепа высились горкой, как кочаны капусты на базаре, берцовые и лучевые кости были сложены наподобие поленницы дров.

– Склеп. Я же говорил… – сказал Ральф.

– Какая тебе разница?

Кронт шел впереди, освещая дорогу. Трепещущие тени ползли по стенам и сливались в густой мрак позади изгнанников. Желтые старые кости в нишах попадались все реже. Кое-где сквозь каменную кладку пробились узловатые корни, на полу росли серо-розовые грибы.

Ход поворачивал несколько раз, порой приходилось спускаться и подниматься по ступенькам. Изгнанники скоро потеряли чувство направления и надеялись, что все-таки идут на север. Свеча догорела до половины, когда они вышли в небольшую круглую комнату. Вдоль стен там стояли запыленные шкафы, в углу валялись обломки стола, а в центре, на веревке, привязанной к крюку для лампы, висел мертвец.

Плоть повешенного ссохлась и туго обтянула скелет. На плечах и животе темнели клочья полуистлевшей ткани. Кронт поднял свечу повыше, слегка прикоснулся к мертвецу. Гнилая веревка тут же оборвалась, и труп рухнул под ноги изгнанникам.

– Ты еще у него в карманах поройся, – мрачно предложил Ральф. – Любитель мертвечинки…

– А ты прав, – ухмыльнулся Кронт. – В дохлом виде люди часто симпатичнее, чем в живом. Мертвецы, по крайней мере, не занудствуют…

– Да-да, я уже понял. Для тебя лучшая компания – парочка вонючих трупов.

– Ага. Особенно приятны трупы аристократов, они воняют розами и сандалом!

Кронт перешагнул через труп и стал осматривать шкафы. Дверцы отчаянно скрипели, когда он открывал их, но на полках обнаружились лишь залежи пыли.

– Нет здесь никаких кладов, – сказал Ральф. – Пойдем.

– Угу… Только свечка-то догорает. Придется идти в темноте, потом зажгу – осмотримся.

Они все вышли в северный коридор. Кронт плюнул на пальцы и сжал фитилек: крохотное пламя зашипело и погасло.

Ральф шел, слегка касаясь стены. Темнота давила, будто он навсегда ослеп, зато обострился слух и чувствительность кожи. Ральф слышал шаги и дыхание своих попутчиков, потрескивание и шорохи неведомых существ. Его пальцы болезненно остро ощущали каждую трещинку в стенах, стыки между камнями и мохнатую склизкую плесень.

Изгнанники потеряли чувство времени: иногда казалось, что они блуждают в темноте уже несколько дней, иногда – несколько часов.

В конце концов, они снова вышли в комнату. Кронт зажег огарок свечки. Тусклый огонек заставил изгнанников зажмуриться, а когда глаза привыкли к свету, все увидели, что выхода из комнаты нет. Они подошли к концу пути.

В комнатенке не было мебели, но не было и отверстия наверх.

– Ну вот, – злорадно произнес Ральф, сбрашивая мешок на землю и усаживаясь на него.

– Наверное, люк закрыт, – сказал Кронт.

Он осветил огарком потолок, но увидел лишь несколько трещин.

– Дерьмо!

– Сейчас нам придется идти назад в полной темноте, – сказал Ральф. – И все благодаря тебе.

– Ах, простите, что не послушал вашу светлость!

Кронт с досадой швырнул огарок в угол, тот зашипел, соприкоснувшись с землей, и погас.

Наверху послышалось ржание коня. Хруп, хруп – под копытами крошилась мозаика.

– Проклятье! – выругался Кронт.

Наверху грохотнуло.

– В проход, – закричала Велена. – В проход!

Ральф кинулся туда, где, как он помнил, находился проход, но ошибся. Он лихорадочно ощупывал стену и не находил выхода. С потолка начали сыпаться камни.

Сероватый осенний свет яростно ворвался через образовавшуюся дыру. Ральф беспомощно заморгал. Сквозь застлавшие глаза слезы, он видел проход, но было уже поздно. Вниз с оглушительным грохотом свалился всадник на черном коне. По ногам скакуна текла кровь, он испуганно встал на дыбы.

Ральф метнулся в сторону, копыто едва не размозжило ему голову. Всадник пытался сладить с конем, одновременно доставая длинный меч.

Кронт хладнокровно вскочил на круп коня, ухватился за край дыры. Наемник развернулся и полоснул его клинком по ногам – Кронт едва успел подтянуться.

Ральф уворачивался от всадника. Его обдавало волнами горячего конского дыхания, а темные глаза животного казались совсем бешеными. В конце концов, конь вскользь задел его лоб копытом. Ральф почувствовал, что теряет сознание. Всадник грубо схватил его, потянул на себя и перебросил поперек седла.

Наемник Вернона свистнул и его конь прыгнул вверх. Оглушенному Ральфу показалось, что они, должно быть, взлетают, но они всего лишь выбрались на поверхность из подвала часовни. Всадник скинул его на землю, как мешок, и повернулся к Кронту.

Тот залез на крышу часовни и спокойно ждал с мечом наизготовку.

– Эй! Эй!

Голос Велены из-под земли вывел Ральфа из ступора. Голова кружилась, но он кое-как подполз к краю ямы, протянул руку. Девушка подпрыгнула, схватилась, и он, скрежеща зубами от усилия, вытащил ее.

– Ральф, ты в порядке?

Он молча кивнул, хотя готов был поклясться, что череп разбит на мелкие осколки.

Всадник гарцевал у часовни, ожидая, когда Кронт спрыгнет. Черный конь зло косился на Ральфа и Велену, но наемник Вернона не обращал на них внимания.

– Эй, ты! – громко крикнула Велена.

Наемник взглянул на нее – и в этот момент Кронт спрыгнул. Меч, с лязгом пробив кольчугу, вонзился в грудь всадника. Конь всхрапнул и метнулся в сторону, а его хозяин и Кронт упали на землю. Наемник Вернона вцепился обеими руками в клинок, пытаясь вырвать его. Кронт уперся ногой о противника и рванул меч на себя, потом откатился, подальше от беснующегося коня.

– Беги-беги-беги! – прокричала Велена.

Девушка кинулась прочь, таща за руку Ральфа.

Они неслись через лес, не разбирая дороги, хотя все-таки старались придерживаться северного направления. Останавливаться и смотреть, что делает наемник, было некогда. Изгнанники перешли на шаг только в дремучем ельнике.

Деревья тут росли вплотную друг к другу, переплетались ветвями. Сухие острые сучья, казалось, так и норовили ткнуть в глаз. Утешало только осознание того, что всадник по такому лесу никогда не проедет.

Когда впереди мелькнул просвет, изгнанники повеселели, собрали последние силы. К их разочарованию, оказалось, что это всего лишь полянка посреди темного елового леса. Черный вереск подбирался к белому стволу засохшего дуба. С дерева сошла кора, обнажив светлую древесину, мертвые ветви колыхались на ветру, постукивая друг о друга.

Изгнанники сели у дерева: все вдруг почувствовали, что смертельно устали.

– Что это с тобой, высокородный? Вся рожа в крови… – сказал Кронт.

– Конь… – пробормотал Ральф.

В голове понемногу начинало проясняться, хотя он нащупал немаленькую шишку на лбу.

– Это ты виноват, проклятый бандит, – сказал Ральф, без злобы, но с досадой.

– Да ладно тебе. Всадник-то один был, да и от того мы сбежали. Думаю, второй сейчас у той часовни, где мы зашли, сидит. Все как раз замечательно.

Ральф потер лоб. Ругаться уже не было сил.

– Надо костер развести, пожрать, – сонно произнес Кронт, но не двинулся с места.

Ральф лег, опершись спиной о ствол. Ему не хотелось ни есть, ни спать. Он слушал, как стучат ветки, отполированные дождями и ветром, белые, будто кости. «Куда-то идти, зачем? Все равно помрем здесь. Чуть раньше, чуть позже…» Он закрыл глаза.

«Надоело, Хватит с меня. Я устал. Ничего больше не хочу.» От этого ему стало немного лучше. Ральф вообразил, как лежит тут, под мертвым деревом, и дыхание его понемногу слабеет, пока не прерывается навсегда. И он лежит, холодный, безмятежный.

«Хочу умереть… Чего хорошего я сделал в этой жизни? Ничего. Я самовлюбленный трус. Я эгоист, но даже себе ничего хорошего не сделал. Лучше б я не рождался.

Тогда и у Трувора не было бы проблем. Он ведь достоин всего, а я – я ничтожество.

И должен получить его наследство! Как глупо… Проклятье, если я умру здесь, они не найдут мой труп, и Трувору ничего не достанется. Я и в смерти ничего хорошего сделать не могу… Что смотрит этот проклятый Кронт? Мерзкий бандит… Как я ненавижу его! Как я ненавижу весь мир! Как я ненавижу себя!» – Да пропади все пропадом!

– Собрался умирать, высокородный? – Кронт почему-то был странно бледен, а в руке сжимал моток веревки.

– Только после тебя, ублюдок, – прошипел Ральф.

«После тебя, мразь. Что ты медлишь, на веревку пялишься? Вяжи петлю и отправляйся к своему Архету! Он-то тебя накормит кровью! Вяжи петлю, висельник!» Ральфа трясло – не от холода, от злости.

«А я, я ведь дерьмо, негодяй похуже тебя. Я буду смотреть и смеяться, глядя, как ты вертишься на веревке. Говорят, повешенные иногда испытывают оргазм… от всей своей проклятой души желаю тебе этого! Ну, давай же! Давай! Я хочу видеть, как ты умираешь!» Велена обреченно смотрела на дерево. «Тихая, пустая, бессмысленная жизнь. Зачем?» Девушка достала небольшой нож. Провела им по запястью. На коже осталась белая полоска – Велена недостаточно сильно прижала лезвие. «Какая я дура. Ничего не могу сделать, как полагается. Всю жизнь была дурой и умереть нормально не сумею.

Втюрилась по уши в бандита – а ему-то плевать на меня. Всем на меня плевать.

Хотя, дома, небось, волнуются. Они меня любят, а я принесла им боль, только боль.

Лучше б и не рождалась на свет белый». Закусив губу, девушка с силой чиркнула ножом по руке. Из раны потекла кровь. «Как мало… Наверное, не задела вену.

Дура. Надо еще раз».

Ральф равнодушно взглянул на девушку и отвернулся. «Она режет вены. А проклятый Кронт все стоит, на веревку лыбится. Ах, урод! Я не умру… я не умру… пока не увижу твой гниющий труп!» Кронт гладил веревку. Его глаза заволоклись дымкой, будто он грезил наяву. «Вот моя невеста. Вот мое будущее. Вот вся моя жизнь. Я убивал тех, кого ненавижу, я убивал тех, кого люблю. Я не убивал только себя. Хотя давно решил это сделать.

Что толку гнить заживо, как те старики… Я должен умереть в расцвете сил… И если никто из моих врагов не сделает этого, придется самому». Его пальцы завязали скользящую петлю. «Я буду висеть посреди дикого леса, ветер будет раскачивать мой труп. Я должен умереть, рано или поздно. А сегодня такой хороший денек для смерти. И дождя нет».

Ральф с ненавистью смотрел на Кронта. Его глаза сверкали, лицо раскраснелось, на лбу выступила испарина. Он лихорадочно повторял про себя «умри, падаль, умри».

Кронт со странной мечтательностью смотрел на узел. Ральф нервно сглотнул, схватился потной ладонью за рукоять меча. «Ну, вперед, привяжи веревку к мерзкому дереву и сунь свою проклятую шею в петлю! Давай, давай!» – Да умри же ты, наконец! – не выдержал Ральф.

Он выхватил меч и кинулся к Кронту. Тот мгновенно бросил веревку, отскочил в сторону.

– Дерьмовый ублюдок, – Кронт достал свой меч.

Ральф ударил – яростно, бездумно. Сталь звякнула о сталь, контратака Кронта чуть не заставила аристократа выпустить оружие. Он шагнул назад, наткнулся на Велену и упал.

– Проклятый аристократишка!

Кронт занес меч.

Велена пыталась встать. Она тянула к небу окровавленные пальцы, будто пытаясь ухватиться за край свинцово-серых облаков. Меч Кронта резко опустился вниз, вонзился в землю между Веленой и увернувшимся Ральфом. Клинок задел девушку, она почувствовала, как предплечье обожгло болью и завизжала. Ей уже не хотелось умирать. Ей хотелось рвать на куски податливую плоть, чтобы насытить внезапно проснувшуюся ненависть.