Текст книги "Пропавшая без вести"

Автор книги: Арлин Хант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Арлин Хант
Пропавшая без вести

1

1980

День выдался исключительный, а вид так и просился на снимок для семейного фотоальбома. На пляже было многолюдно. Над волнистой линией золотых дюн Бриттес-Бей, от горизонта до лиловых гор вдалеке, раскинулся высокий голубой купол неба, кобальтовую гладь моря оживляли разноцветные паруса. Теплый бриз доносил крики детворы и тихий шепот набегающих на песок волн.

Приподнявшись на локтях, Шарлотта Джонс смотрела на яхты и лениво раздумывала, откуда они пришли и кто же это, интересно, может позволить себе такую дорогую игрушку. Особенно сейчас, когда безработица растет, как на дрожжах, и люди выбиваются из сил, чтобы свести концы с концами.

Шарлотта нанесла на грудь немного масла для загара, кожа и так уже начала темнеть. Ну и ладно… Завтра станет совсем шоколадной. Когда еще в этом году представится случай поваляться на солнышке?

Именно она предложила пойти на пляж и теперь лежала пластом, наконец-то позволив себе ни о чем не волноваться. Солнце жарило как сумасшедшее. Сегодня утром, когда она в крохотной кухоньке муниципального дома в Рингсенде готовила сэндвичи, как раз передали прогноз погоды: плюс тридцать. С ума сойти, прямо тропики!

– Ма-ам!

По горячему песку к ней бежал Сэм. Копия отца, только миниатюрная. Судя по его недовольной физиономии, он был чем-то расстроен.

– Что такое, мой хороший?

– Скажи тому мальчишке, чтобы он ушел. Он ломает мою крепость!

Взглянув поверх веснушчатого плеча сына, Шарлотта увидела рыжего мальчишку, который спокойно копался в песке.

– Да он совсем маленький, – ответила она. – Успокойся, Сэм, что он тебе сделает?

– Угу, – проворчал Сэм, давая понять, что остается при своем мнении.

Шарлотта показала на песочный замок:

– Ты же ничего еще толком не построил? Гора песка, и все…

Сэм кивнул. Шарлотта ждала, что он скажет что-нибудь, но сын, по своему обыкновению, молчал. В свои восемь лет он был неразговорчив. Иногда она совсем не понимала его, и ей казалось, что чем старше он становится, тем больше отдаляется от нее и от всего мира. У Сэма, худенького, неловкого тихони, не было друзей ни в школе, ни по соседству. В последнее время она стала замечать, что он только и ждет, когда снова вернется домой, второпях что-нибудь съест и закроется у себя в комнате: там он возводил гигантские сооружения из конструктора «Лего», который неизменно просил в подарок на день рождения и Рождество.

Шарлотта прикрыла рукой глаза от яркого солнца и спросила:

– А Кэти тоже тебе мешает?

Сэм перестал хмуриться и поглядел на пляж, где его младшая сестра, одетая только в синие трусики и оранжевые надувные нарукавники, разрисованные смешными фигурками Дональда Дака, мирно играла со своим красным пластмассовым ведерком – делала из песка куличики. Белокурые кукольные локоны, васильковые, как у отца, глаза, ямочки на щеках… Никто не умел смеяться так радостно и заразительно, как его пухленькая сестренка.

– Нет, она помогает – ищет ракушки для бастионов.

– Смотри, чтобы Кэти не уходила далеко.

– Ладно.

– Есть хочешь?

– Не-а.

– Ну, беги.

Улыбнувшись, Сэм побежал по песку, немного неуклюже переставляя худенькие ноги: он торопился закончить постройку, пока песок мокрый и хорошо лепится. Шарлотта еще немного посмотрела на детей и растянулась на полотенце.

– Томми, а ты не проголодался?

Муж приоткрыл один глаз и довольно улыбнулся:

– Против булочки с инжиром я бы не возражал.

– Да ты и так все их съел!

– Сама виновата, что у меня аппетит разгулялся, – ответил он и озорно подмигнул ей ярко-голубым глазом.

Она улыбнулась и покраснела:

– Лежи спокойно и не мечтай…

Томми нежно провел рукой по ее груди, задержавшись на соске ровно настолько, чтобы он затвердел.

– Жарища-то какая!

– Да уж… – сонно ответил Томми, и Шарлотта не стала его тормошить.

Она задержала взгляд на муже – загорелые руки и шея, молочно-белая спина. Мускулы на руках были бугристые, с узловатыми жилами: он целыми днями вкалывал на погрузке и разгрузке товаров в доках. Работа на износ, преждевременно превращавшая мужчин в сутулых, усталых стариков. Пусть хоть теперь поспит спокойно; радоваться надо, что ее Томми – такой труженик и настоящий кормилец. Многие ли женщины могут похвалиться, что муж проводит свой выходной с женой и детьми?

Еще несколько минут покоя и ей не помешали бы. Дети играют, и день такой хороший…

Она закрыла глаза…

Что-то случилось.

Страх, будто электрический разряд, пронзил Шарлотту. Она села, плохо понимая, что к чему. Похоже, она заснула, но ведь только на секунду. Она огляделась. Казалось, людей на пляже стало меньше. И тут она заметила, что солнце уже клонится к горизонту и воздух не такой горячий.

Она снова огляделась, протерла глаза. Томми спал, повернувшись к ней спиной.

Она посмотрела туда, где дети строили крепость, но их там не было.

Она вскочила на ноги, тревожно глядя по сторонам.

– Томми! – тряхнула она за плечо мужа.

– Ну что там?

– Детей нет!

Он не успел очнуться от сна, а она уже неслась к морю, увязая в мокром песке прибрежной полосы, в клочьях вынесенных приливом водорослей, ничего этого не замечая. Сначала она услышала Сэма и только потом увидела его: он стоял по грудь в воде и отчаянно орал, а на берегу взволнованно гудела толпа. Молодая женщина в синем в белый горошек купальнике, вбежавшая за ним в воду, пыталась вытащить его на берег, но Сэм отбивался от нее руками и ногами.

Томми понял, что случилось страшное, еще когда они с Шарлоттой мчались к воде. Люди, наклонившись, разглядывали что-то на земле, а одна женщина в ужасе прикрыла рот рукой.

– Сэм! – закричал он на бегу. Так он не кричал, даже когда сын упал с лестницы и вывихнул руку. – Сэм, я здесь!

Толпа расступилась. Проскочив между ними, он влетел прямо в воду.

– Вот он, вот он! – повторяла женщина в синем купальнике. – Все будет хорошо, миленький, вот твой папа!

Она удерживала Сэма. Или, скорее, как с ужасом понял Том, висела на нем, не давая зайти дальше в море.

Томми стремительно обнял сына обеими руками. «Господи, – пронеслось в голове, – да он совсем замерз!» Он вынес Сэма на берег и опустил на песок. Губы и кожа мальчика посинели от холода, в глазах застыл страх.

– Сэм, ну все, все, – как мог успокаивал Томми сына. – Сынок, ты меня слышишь? Где Кэти? Ты не видел – она заходила в воду? Сэм, ты не видел…

Но Сэм только судорожно всхлипывал. Томми чувствовал, как страх железными обручами сжимает ему голову.

– Сэм…

– Кэти! – Шарлотта, сама не своя, вбежала в воду.

Озираясь по сторонам, Томми тоже закричал:

– Кэти! Кэти!

– Тут играла девочка. Вы же ищете маленькую девочку? – произнес, щурясь на заходящее солнце, старик в поношенной шляпе.

– Да! Совсем маленькую, совсем…

– Она недавно играла здесь – собирала ракушки. – И он махнул рукой в направлении пляжа.

Не переставая звать дочь, Шарлотта выскочила из воды и побежала в ту сторону, куда показал старик.

Том оставил Сэма и помчался вслед за женой. Вдруг она застыла как вкопанная и едва слышно пролепетала:

– Это что?

Она опустилась на мокрый песок. Перед ней валялось перевернутое ведерко. Кучка ракушек у кромки воды. В прибое она заметила сдутый нарукавник с пляшущим Дональдом Даком.

Шарлотта в голос завыла, запричитала.

Со всех сторон к ним бежали люди. «Нет, нет, этого не может быть… Она просто куда-нибудь ушла, заигралась, может, где-то заснула на песке. Дети, они ведь быстро засыпают…»

Том повернулся и опять побежал вдоль берега.

– Кэти!

У него уже не было сил бежать, он спотыкался, но снова и снова неистово выкрикивал имя дочери, уже зная, что все напрасно.

Кэти, их златокудрый ангел, исчезла.

2

2006

Это утро для Шеймаса Райана выдалось на редкость паршивым. Внутри все горело. Накануне он с друзьями изрядно напился, допоздна играя в карты, и он уже жалел, что все-таки вышел в свою смену. Час был ранний, но возле центрального автовокзала «Бусарас» движение замерло, и зимнее солнце, бившее в лобовое стекло, слепило глаза.

Ох уж эти дерьмовые карты и дерьмовая жрачка! Теперь вот расплачивайся! Он тихо рыгнул.

– Едем в Хоут, мисс? А поточнее? – спросил Шеймас, бросив взгляд в зеркало заднего вида.

Светловолосая девица молча смотрела в окно. Она села к нему в машину около гостиницы в центре города, и он уже два раза пробовал заговорить с ней, но безуспешно. Кудрявая блондинка с огромными голубыми глазами явно не собиралась отвечать ему – только смотрела, и то как-то настороженно. «А одета-то… И где она нашла такое барахло? – думал Шейм. – Ну прямо как с помойки. Такую хламиду моя старуха-мамаша надевает, когда убирается в доме. Что за мода пошла у баб? Почему они не хотят выглядеть, как им положено?»

– Ну так где там, в Хоуте? – уже громче повторил он.

– Асгард-роуд.

– Асгард-роуд?

– Да.

– Неплохой район.

Девушка промолчала в ответ.

– Машин сейчас до черта. Ну ничего, доберемся…

Ответа не последовало.

– Вы, наверное, здорово замерзли. Куртку забыли, что ли?

Девушка вздохнула и прикрыла глаза.

– Со мной все в порядке. Не могли бы вы просто вести машину, будьте так любезны.

Он хмыкнул и кинул в рот жвачку, чтобы не так тянуло курить. Не хочет поболтать – ну и ладно, его вполне устраивает. Тоже мне, фифа! Видал таких – как-никак десять лет за рулем, глаз наметанный. Он хлебнул теплой минералки «Баллигован» и сунул бутылку обратно в боковой карман на дверце.

Через сорок минут он свернул на обсаженную деревьями улицу. Глянул в зеркало, полагая, что сейчас ему скажут, когда и где остановиться. Но девица внимательно изучала какой-то листок бумаги.

– Теперь куда, мисс?

– Вон там направо, пожалуйста.

– Где?

– У белых ворот.

Шеймас остановился у большого трехэтажного дома из красного кирпича, построенного в викторианском стиле. Дом украшали два эркера, а южная стена была сплошь увита плющом. Поставив машину на ручной тормоз, таксист посмотрел на счетчик.

– С вас тридцать два евро.

Она протянула ему пятьдесят и вышла.

– Эй… Сдачу не хотите забрать?

Она захлопнула дверцу и, прижимая к себе сумку, молча прошла в открытые ворота.

Шеймас сложил купюру и убрал ее в кошелек. Он видел, как девушка приоткрыла ворота, прошла во двор и, окинув дом внимательным взглядом, нажала кнопку звонка у входной двери.

До конца смены было еще долго. Досадливо крякнув, Шеймас опустил ручной тормоз и, собираясь трогаться с места, обернулся, проверяя, не едет ли кто по улице. Тут он увидел на заднем сиденье записную книжку, достал ее, открыл, перелистал. Только два адреса – и все.

Хоть и одета девчонка как бродяжка, наверное, все-таки ей лучше отдать книжку. И Шеймас вышел из машины.

Потом он говорил, что не знает, почему решил, что что-то случилось, но именно так он сразу и подумал. Полицейским он сказал, что запомнил лицо старика, который открыл дверь. Он посмотрел на девушку так… ну, в общем, раньше Шеймас никогда не видел такого взгляда. Его пассажирка и старик обменялись несколькими словами, и от ужаса старик сделался будто сам не свой.

И вот тут-то, как рассказал полицейским Шеймас, он и почуял неладное, совсем неладное.

Он сказал, что только вышел из машины, с записной книжкой в руке, как услышал выстрел. Он тут же рванул к дому. (На самом деле он мигом нырнул за водительскую дверцу, ударился коленом о ручку и заработал огромный синяк и потом долго еще показывал его друзьям-водителям и рассказывал о своем приключении.)

По его словам, он заглянул в окно эркера, но ничего там не увидел, постучал, а потом и позвонил в дверь, но никто ему не открыл. Он рассказывал, что после этого ему стало совсем плохо. Послышался второй выстрел. Решив, что нечего больше искать приключений, Шеймас, как он заявил сержанту Макбрайду, вернулся к машине и позвонил в полицию.

Все было так, да не так…

Он опрометью кинулся к машине, запрыгнул на водительское сиденье и завел мотор. Нога привычно нашла педаль газа, но от страха он надавил на нее так сильно, что машина тут же заглохла. «Пресвятое сердце Иисусово!» – бормотал он, пока, обезумев от страха, пытался повернуть ключ в замке зажигания. В это время дверь дома отворилась, и на светлый гравий дорожки вывалилась девушка.

Шеймас замер, не сводя с нее глаз, не в силах пошевелиться. Она же с трудом поднялась на ноги и, пошатываясь, поплелась к машине.

«Этого только не хватало! – пронеслось в голове у Шеймаса. – Теперь моя очередь».

Он снова затеребил ключ в замке зажигания.

Но беспокоиться ему было не о чем… Девушка сделала два шага и остановилась. Она стояла совсем неподвижно, словно привидение, только волосы золотистым нимбом окружали ее бледное лицо. Похоже, она не понимала, что он все еще здесь, по щеке ее стекала струйка крови. Она подняла пистолет и направила дуло на такси.

Шеймас Райан сидел не дыша. Он машинально протянул руку к стеклу:

– Подожди, ты чего, не надо…

Светловолосая девушка опустила пистолет, рухнула на колени и повалилась лицом на асфальт.

3

– Мам! Давай побыстрее, а то опоздаем! – крикнул Сэм Джонс, нетерпеливо притопывая ногой. Он в очередной раз взглянул на себя в зеркало, поправил галстук и, послюнив кончик пальца, пригладил брови. – Ну, мам!

И чего она всегда так долго копается? Каждую пятницу одно и то же, с ума можно сойти, пока дождешься. После обеда у него назначено несколько встреч, поэтому надо поторапливаться.

Сегодня день был особенный: в три часа дня он и его партнер, Сол Уинтерс, встречаются с застройщиком из Германии, который собирался возводить большой жилой комплекс на территории старого монастыря в Слайго. Сэм хотел еще раз просмотреть чертежи, хотя и знал их почти наизусть. Это был самый смелый проект компании «Джонс и Уинтерс».

– Ну, мам!

– Сэм, куда ты так торопишься? Я проверяю, все ли выключено на кухне, – отозвалась мать.

Сэм шумно вздохнул. Он прекрасно знал, что все уже десять раз проверено, но нет, она еще раз проверит каждый угол, и с этим ничего невозможно поделать. После того как от них ушел отец, мать взяла за правило не выходить из дома, не выполнив определенных ритуалов.

– Ладно, пойду заведу машину.

– Иди-иди.

Он вышел во двор и направился к своему «лендровер-дискавери». У калитки он обернулся и поглядел на небольшой родительский дом. Иногда Сэм, как сейчас, не без гордости думал о своем скромном происхождении. Он хорошо закончил колледж, три года упорно овладевал профессией и вот поднялся от самого низа до руководящего поста в одной из крупнейших в Ирландии строительных компаний. Он ценил свою теперешнюю жизнь, свой доход, свои способности и успехи.

Ему живо представилась комната, в которой он когда-то проводил каждую свободную минуту, и комната Кэти по соседству. Только через пять лет после исчезновения его сестры мать собралась наконец с духом и убрала оттуда вещи дочери. И розовая спаленка Кэти превратилась в комнату для рукоделия.

Он тяжело вздохнул. Даже сейчас, когда прошло столько времени, вспоминать о сестре было нелегко.

– Совсем вырос молодой человек!

От неожиданности Сэм так и подпрыгнул.

Местный почтальон Альберт О'Шай прислонил к изгороди велосипед и, покопавшись в сумке, вытащил пачку конвертов, быстро их проглядел и два протянул Сэму:

– Вот. Для твоей матери.

– Отлично! – порадовался Сэм. Наверное, надо было сказать что-нибудь еще, но в голову ничего не приходило, а болтать просто так он не умел.

Альберт подождал продолжения разговора, но его не последовало.

– Отлично так отлично, передавай привет маме.

– Передам.

Альберт повел велосипед к следующему дому. Если он и обиделся на Сэма, то виду не подал.

На улице показался темный «форд-фокус». Сэм наблюдал, как машина остановилась рядом с его «дискавери» и из нее вышли двое: один, лысоватый, в грязно-синей куртке-«аляске», другой, высокий и худощавый, в помятом сером костюме. На его щеках и подбородке виднелись следы порезов от бритвы. «Не иначе садовыми ножницами брился», – подумал Сэм. Мужчины подошли к нему.

– Простите, здесь проживает Шарлотта Джонс? – обратился к нему худощавый, с изрезанным лицом.

Сэм поглядел на них с подозрением:

– Это моя мать. Может, я сам смогу вам помочь?

– Нет, нам необходимо поговорить с ней лично. Я детектив-сержант Дэнис Макбрайд, а это сержант Шон Каллен, – пояснил худощавый, и оба показали ему свои удостоверения.

– Что случилось? – спросил Сэм. – С отцом что-нибудь?

– Можно, мы пройдем?

Немного подумав, Сэм впустил их в дом. «Точно, что-нибудь с отцом. А иначе зачем полиция?»

Шарлотта стояла в холле перед зеркалом, обматывая шею серым шарфом. Она взяла конверты у сына и приветливо поздоровалась с вошедшими.

– Мам, это полицейские, – сказал Сэм. – Они хотят поговорить с тобой.

Шарлотта перестала улыбаться.

– Что-то случилось? С Томми?

– Миссис Джонс, я детектив-сержант Дэнис Макбрайд, а это сержант Шон Каллен, полицейский участок на Пирс-стрит.

– В чем дело? Что-то не так с моим мужем?

– С вашим мужем все в порядке, миссис Джонс, мы просто хотим задать вам несколько вопросов. Если не возражаете.

Шарлотта растерянно заморгала:

– Пожалуйста…

– Да в чем дело, в конце-то концов? Почему не сказать прямо, зачем вы приехали? – потерял терпение Сэм. – Из-за отца? Что случилось?

– Сэм, успокойся! – Шарлотта коснулась его руки.

Сэм сжал кулаки. Отец сильно пил и, когда напивался, начинал буянить. Это обстоятельство сводило Сэма с ума и расстраивало мать, но сейчас мысль, что с отцом могло что-то случиться, приводила его в ужас.

Шарлотта положила сумочку и конверты на столик в прихожей. Макбрайд открыл записную книжку и нашел нужную страницу.

– Вы знаете Уолтера Хогана? – задал он первый вопрос.

Шарлотта нахмурилась.

– Нет, – ответила она.

– Он пенсионер, работал врачом.

– Нет, мне ничего не говорит это имя.

– А женщину по имени Кэти Тодд?

Прежде чем ответить, Шарлотта бросила взгляд на Сэма.

– Нет, не знаю.

– Послушайте, да в чем дело? – снова вскипел Сэм.

Макбрайд прокашлялся.

– Вчера в районе Хоут застрелили человека. Англичанка Кэти Тодд застрелила Уолтера Хогана, а потом попыталась застрелиться сама.

– Я что-то слышала по радио… – сказала Шарлотта. – Так она покончила с собой?

– Нет, только пыталась. Сейчас она в коме.

– Ужасно! Но при чем здесь я?

Макбрайд вздохнул:

– У женщины нашли два адреса: один – Хогана, другой – ваш.

– Мой?

– Да.

– Но откуда у нее мой адрес?

– Не знаю. Мы надеялись, что вы сумеете пролить на это свет. Итак, вы уверены, что точно не знаете, кто такой Уолтер Хоган?

– Абсолютно уверена!

Макбрайд кивнул:

– А Кэти Тодд?

– Она же вам сказала, что не знает, – нетерпеливо вставил Сэм, взглянув на часы. – Мам, пора ехать.

– Прошу прощения, что задержали вас, – с еле заметной усмешкой произнес Макбрайд.

Сэм выпрямился:

– Разрешите вас проводить.

Полицейские переглянулись, попрощались с Шарлоттой и пошли к двери. Она задумчиво проводила их взглядом.

Когда Сэм вернулся, она внимательно разглядывала свою почту. Счет, позабытый, лежал рядом с сумочкой, а вот второй конверт она держала в руке.

– Мам, потом прочитаешь! Поехали, я и так уже опаздываю!

– Странно все это…

– Согласен. Поехали, а?

Шарлотта перевернула конверт. Ее имя и адрес были написаны корявыми буквами зелеными чернилами. По штемпелю получалось, что письмо пришло из Дублина, но обратный адрес указан не был. Она вскрыла конверт – Сэму казалось, что ее движения были как в замедленном кино, – и заглянула внутрь.

– Там что-то есть.

Она перевернула конверт, и оттуда ей в ладонь выскользнул… Нет! Она тихо охнула.

Сэм испуганно схватил ее за руку:

– Мама, что там? С тобой все в порядке?

Шарлотта медленно разжала пальцы, и Сэм увидел медальон на длинной серебряной цепочке. Мать издала какой-то странный пронзительный звук. Она отступила назад и осела на ступеньки лестницы, словно ее в один миг покинули все силы. В один прыжок Сэм оказался рядом с ней, теперь перепуганный по-настоящему. Да что же это такое? Неужели с сердцем стало плохо?

– Скорей, Сэм! – еле выдохнула Шарлотта. – Догони их!

– Полицейских?

– Скорее!

Сэм выскочил за дверь. Полицейские уже сидели в машине, собираясь уезжать, когда он замахал им, чтобы они задержались.

Каллен опустил стекло:

– Что случилось?

– Матери плохо! Ей что-то прислали в конверте. Вы должны вернуться.

Они прошли за Сэмом обратно в дом. Встревоженно он заметил, что мать плачет.

– Мам, что происходит?

– Миссис Джонс? – Макбрайд подошел к ней ближе.

Шарлотта протянула Сэму медальон:

– Открой…

Внутри оказалась старая фотография. Он не узнал того, кто был изображен справа, но с ужасом мгновенно понял, кто слева.

– Кэти, – прошептал он. – Но как это возможно?

– Миссис Джонс, что случилось?

– Та женщина… англичанка, вы назвали ее Кэти…

– Да.

– Как… она выглядит?

– Блондинка, рост примерно метр семьдесят пять, стройная, глаза голубые. На вид лет тридцать…

Шарлотта застонала так громко, что Сэм вздрогнул. Она выхватила медальон у сына и сунула его в широкую ладонь Макбрайда.

– Это дочкин медальон. Моей дочери. Она… он был на ней в тот день, когда она пропала, двадцать шесть лет назад. Ее звали Кэти… Кэти Джонс.

Макбрайд открыл медальон и принялся внимательно разглядывать фотографию.

– Вы должны отвести меня к ней! – закричала Шарлотта, цепляясь за его руку.

– Миссис Джонс, я не…

– Умоляю! Вы же сами говорили, у нее есть мой адрес. Ради бога! Я только хочу увидеть ее!

– Мама, прекрати! – Сэм схватил мать за плечи. – Кэти утонула!

– Сэм…

– Прекрати! – не сдержался Сэм. – Ты должна взять себя в руки!

– Но медальон… – Она высвободилась из его рук. – Это ведь ее медальон! У кого еще он мог оказаться?

– Не… не знаю, – с запинкой ответил Сэм и обернулся к Макбрайду, которому, казалось, было неловко наблюдать эту семейную сцену. – Я ничего не понимаю! Вы что, хотите сказать, что моя сестра жива?

– Успокойтесь, пожалуйста.

– Успокоиться? Смеетесь? Вы доводите мать до слез, даете ей надежду… Да вы хоть понимаете…

– Мы ничего не знали о вашей сестре, – негромко произнес Каллен.

Сэм зажал в кулаке медальон и сказал:

– Это возмутительно.

– Сэр, похоже, вам с матерью придется проехать с нами. В участке и разберемся, – сказал Макбрайд таким голосом, от которого Сэму стало не по себе.

– У меня сегодня несколько деловых встреч. Я не могу…

– Сэм, – тихо сказала мать, – это наша Кэти.

– Пока не известно.

– Это она, – не сдавалась Шарлотта. Она взяла сына за плечи и встряхнула его. По ее щекам текли слезы. – Какие могут быть встречи? Она жива! Я молилась, Сэм! Я молилась, всю жизнь молилась, и вот… Кэти жива!

Сэм обнял мать и смущенно погладил ее по спине:

– Ладно, мам, ладно… Поехали. Не плачь, все будет хорошо.