Текст книги "Бывший муж. Я к тебе не вернусь (СИ)"

Автор книги: Ария Тес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

«Твоим же приемом…»

Ян

Я смог оторваться от Полины, только когда водитель такси уже начал звонить мне и злиться. Она осталась в моей квартире, чтобы поговорить с Машкой, а я уехал.

Мимо проносятся высокие фонари, вокруг один лес. Дорога до аэропорта обычно не кажется мне такой уж длинной, но не в этот раз. В Праге меня ждет жирный контракт и новые возможности, а я уезжать не хочу. И плевать на все!

Просто так надо. Пока так надо…

Прикрываю глаза и откидываюсь на сидение, вдавив в него затылок посильнее. Полина справится с Машкой, я это знаю. Ей невозможно не открыться. Она такая добрая и теплая, что ты буквально физически не сможешь сдержаться, и как же я рад! Не знаю, чтобы без нее делал…

Улыбаюсь. Наверно, она сейчас проделывает свои фокусы, окутывая колючего ежика заботой. Она справится. Она со всем может справиться, даже с таким сухарем, как я.

Телефон начинает звонить, и я рассеянно опускаю взгляд на экран, но тут же подрываюсь.

Тим

Сердце начинает грохотать в груди. Если он позвонил – дело плохо. Что-то случилось! Что-то произошло…

В голове возникает образ Лолы, но я отмахиваюсь. Это бред! Она сейчас далеко и под семью замками. Лечит нервишки. Как оказалась, ее реакция на одно слово «сумасшедшая» правильно «приласкала» мою чуйку. Я в таких делах мастер. Уметь вычислять слабые места и тайны – моя профессия. Без них бизнеса не построишь, я уже об этом говорил. Надо уметь подмечать сигналы, чтобы понять, где именно тебя пытаются нагнуть.

Я вычислил правильно.

У Лолы за спиной не одна попытка разрушить чужой брак. Она с восемнадцати лет «западает на женатых». Выяснить ее подноготную помог Громов, который положил передо мной толстую папку. Первый ее мужнина был крупным бизнесменом в Питере, но все-таки женился не на ней, а на наследнице другого крупного бизнеса, с которой был помолвлен, когда они познакомились. Второй – известный режиссер, от которого из-за нее чуть не ушла жена. Он тоже не побежал за Лолой, а вот за женой – да. Они вроде как попытались все склеить, но в итоге все равно развелись, за что режиссер жестоко отомстил певице. Он приложил все свое влияние, чтобы ее не брали ни в одно нормальное заведение, и Лола переехала в Москву к своей родственнице Нине. Вот так. Здесь она познакомилась с Макаровым. Каким местом думала – я не знаю. Жена у Макарова – угроза на шпильках. Ее остерегаются даже мужчины, потому что она жестока и бескомпромиссна. Мы с Полиной почти с ними не общаемся. Люди они странные, мне неприятные и непонятные. Поля того же мнения. А Лола…что ж, у нее, видимо, инстинкт самосохранения отсутствует напрочь, раз она полезла в эту семью.

Поплатилась жестоко.

Ее вывезли в какую-то заброшку и пустили по кругу. По приказу Макаровой. Тут, конечно, мне все стало ясно. И что вляпался я жестко, и что шутки Поли про Гленн Клоуз – это нихрена не шутки. Поэтому ее увезли в Новосибирск подальше от моей семьи, в особое заведение, где она не навредит ни себя, ни другим. И где у меня не будет необходимости вредить ей.

Возможно, мне стало ее жаль. Возможно. Все-таки я не монстр, и даже если она и заслужила какой-то мести, то точно не пять потных мужиков и грязный матрас. После такого, полагаю, каждый крышей двинется. Но это уже не мои проблемы. Я оплачиваю ее лечение, а по-простому оплачиваю легальное заключение в мягких стенах. Чтобы руки не марать и за своих детей не волноваться. Вот и все.

Да и сейчас не об этом…

Моментально снимаю трубку и выпаливаю:

– Тим?! Ты в порядке?!

Он молчит.

Сердце начинает тарабанить где-то в висках.

– Тим…Тим, блядь!…Не молчи! Где ты?! С тобой все нормально?!

– Пап, мы в полиции.

Часто моргаю.

– Что?

– Подрались у рестика одного. Сильно.

– Ты пострадал?! Егор?! Марк?!

– Не то чтобы…но…пап, тебе надо приехать.

Больше я ничего не спрашиваю.

– Адрес.

Тим диктует и называет номер отделения. Это где-то в центре…

Прикидываю, сколько мне туда ехать, потом киваю.

– Буду через полчаса.

Сбрасываю и тут же говорю водителю.

– Планы поменялись, разворачивайся. Доедешь за полчаса – дам двойную таксу.

***

Я доезжаю за полчаса и даю двойную таксу, а потом вылетаю из машины и мчу до здания отделения.

Хоть бы с ними все было нормально. Господи, хоть бы все было нормально! С остальным я разберусь. Все решу! Только пусть с ними все будет нормально, блядь! Умоляю! Или я этого не переживу. Никогда себе не прощу! Никогда!…ведь все это моя вина. Моя! Они и раньше дрались, но никогда не доходила до ареста. Как и все пацаны. Несерьезно.

А теперь…

Твою мать. Если с ними что-то случится. Если из-за меня они попадут в серьезную историю – я никогда себе не прощу. Егора тут же отчислят из университета. Тима тоже. А потом Полина…как я посмотрю ей в глаза? Как скажу? Она же беременна…

– Пап!…

Слышу голос сына, который выдирает меня из внутреннего ступора и паники. Все в один момент. Вот так бывает…

Резко поворачиваю голову и вижу Тима и Егора. Они стоят у самой лестницы. Вроде целые. Жадно, придирчиво оббегаю их взглядом и понимаю, что да. Они целы. Здоровы. Живы! Все хорошо…

Подхожу за два шага и на всякий случай уточняю.

– С вами все в порядке?

Тим отвечает сразу.

– Да.

Смотрю на Егора. Он сложил руки на груди и опять транслирует недовольство. Уже не ярость, что хорошо, но мне сейчас его обида до лампочки. Я сдохну, если не услышу…

– Егор, я задал вопрос!

Он фыркает и отворачивается, но цедит сквозь зубы.

– Да, все в порядке.

Выдыхаю шумно.

Так. Замечательно.

Прикрываю глаза.

Нужна минута. Прийти в себя. Мне нужна минута, чтобы прийти в себя.

Дыши.

Твои парни в порядке. Все хорошо. Все хорошо…

– Понял, – киваю и смотрю на них, – Что произошло? Насколько все серьезно? Что вам сказали? И почему вы здесь?

Мой поток из вопросов встречает тишина. И еще кое-что странное…Егор хмурится, и хоть делает вид, что ему все равно, но я-то знаю своего сына.

Я его знаю, понимаете?

Он не напуган, он даже не волнуется! Ему почему-то стыдно…

Перевожу напряженный взгляд на Тимура, который охотней показывает мне свои истинные эмоции. Закусывает губу, пальцы мнет. И да, ему тоже стыдно, но в глазах пляшут чертики, а еще искрится радость.

Странно…

– Парни? – тихо спрашиваю, и Тим отгибает уголки губ.

– Пап, тут такое дело…

– Какое?

– Мы…эм…мы…

– Не было никакой драки, – Егор закатывает глаза, спасая своего брата, а потом будто вызов мне бросает и смотрит с неприкрытой насмешкой, – Мы соврали. Проверить тебя решили. Знаешь? Как ты маму.

Я пару мгновений втыкаю.

Потом втыкаю еще.

Если честно, то смысл сказанного не сразу осознаю в полной мере, но…мне не показалось же, да? Мои собственные дети обвели вокруг пальца и отработали на мне мой же прием? Да?

– Ну что? Злишься? – продолжает Егор, приподняв подбородок, – Тебе неприятно? Больно? Сорвалась крупная сделка? Мне так…

Я не даю ему договорить. Притягиваю их обоих к себе за плечи и вжимаю в свою грудь. А потом начинаю смеяться…

Боже, не верю просто…

Я не верю…

Смеюсь, смотрю в небо и киваю. Ты молодец, да? Все продумал. Дал мне две радости, которые могут в полной мере показать все со стороны. Ты научил их. Молодец…спасибо…да, спасибо…теперь я все понял…

Потираю глаза, которые неприятно пощипывает.

Господи, ты молодец!…спасибо.

Парни замерли. Наверно, они не такой реакции ожидали? Да нет. Такой. Они же меня знают…

– Вы – это лучшее, что есть во мне, – говорю хрипло, продолжая прижимать их к себе, – И я знаю, что я облажался по-крупному. Теперь знаю наглядно. Спасибо.

– Ты не злишься? – тихо спрашивает Тим, я мотаю головой и улыбаюсь.

– Нет, я не злюсь. Я вами горжусь! Обоими. Защищали мать, как истинные львы. Молодцы. Вы молодцы, парни…

– Да пусти ты, господи! – шипит Егор, выворачивает, но делает это слабо.

А я не отпускаю. Еще немного.

Так по вам соскучился, ребята…

– Люди же смотрят! – Егору удается высвободиться и шагнуть назад.

Он оглядывается воровато, как делает Поля. И мне так тепло на душе…когда я узнаю в своих детях ее – это такой кайф! Только любящий мужчина поймет…только счастливый мужчина прочувствует.

А я и дальше вижу в нем ее…когда он гордо расправляет плечи и заявляет:

– Мама очень по тебе скучает, так что можешь приходить. Но! Не думай, что я тебя простил…

Он разворачивается и собирается уйти, а я не могу так его отпустить. Обычно я не тот мужчина, который любит трепаться, но сейчас…слова просто рвутся наружу, и я произношу их. Не противлюсь…зачем? Это мои дети…

– Я люблю тебя, Егор, – он застывает, а я смотрю ему в спину и киваю, – Знаю, что ты не простил меня. Но я буду ждать, когда ты будешь готов, чтобы поговорить обо всем. Ты хочешь объяснений? Я тебе их дам. Все что угодно. Отвечу на любой вопрос, но знай, что я тебя люблю. И маму люблю. Спасибо, что защищал ее так, как ты ее защищал.

– Я защищал ее от тебя!

Хотя не должен был…

Он не говорит, но я слышу продолжение в своей голове и снова киваю. Соглашаюсь. Ты прав…

– И ты молодец, что делал это. Если я представляю угрозу, то значит, и от меня ее тоже нужно защищать. Спасибо. И ты должен знать…я никогда больше не позволю себе ничего подобного.

– Пустые слова.

– Я докажу их делом. Она никогда больше не будет плакать, клянусь. И ты знаешь, что я всегда сдерживаю свое слово. Спасибо, что дал мне шанс.

Егор ничего не отвечает. Отходит и достает телефон, а вот Тим тихо предлагает с улыбкой.

– Поехали к нам?

Я киваю, прижимаю сына к себе за шею и оставляю поцелуй на его макушке.

– Поехали, сынок. Только сначала кое-куда заедем…

– Куда?

– За мамой. Мы поедем за мамой, Тим. Я по ней дико соскучился…

Эпилог

Поля

Говорят, когда перестаешь пытаться, Бог дает тебе то, что ты заслуживаешь. Наверно, так оно и есть. В момент, когда я думала, что я моя жизнь закончена, а боль от предательства мужа вот-вот накроет и утянет на дно, я получила самый лучший подарок.

Маленькую девочку. Принцессу, о которой я так сильно мечтала…

Через неделю ей исполнится два месяца, а на праздник приглашены только близкие. Мои сыновья, Лара с Марком и моя сестра. Тамара Георгиевна и Вячеслав Янович. А еще Ян…

И, кстати, о нем.

Такое странное чувство и такие странные метаморфозы. Оказывается, когда в отношения участвуют двое, можно вернуть то, что, казалось, уже ушло и развеялось по ветру пеплом.

Не знаю, была ли я на самом деле готова развеять наши отношения по ветру, но в какой-то момент это действительно почти произошло. И неважно уже, что я чувствовала, понимала и думала тогда. До нашего разговора. Точнее, до его признания в нашей спальне. Но я знаю, что когда эти слова были произнесены, все уже было решено.

И теперь я снова в него влюбляюсь...Даже когда он нежно обнимает меня со спины, что делал уже сотню раз, я все равно по чуть-чуть влюбляюсь в него заново...

– Марусе сегодня два месяца, а я тебя еще не поздравил…

Его дыхание щекочет кожу, а руки на моих бедрах дарят тепло.

Все снова начиналось так просто…мы стали ходить на свидания, много говорить, смеяться…

Мы снова начали танцевать.

И очень-очень много целоваться…

Мы снова нашли дорогу друг к другу, и так больно на мгновение, когда я думаю, что могли и потеряться…навсегда! И не иметь ничего! Не иметь Марусю…

Она сладко спит в колыбельке, а мы с Яном смотрим на нее и не можем налюбоваться.

– Она так похожа на тебя…

Это да. Я с гордостью принимаю такие комплименты, а когда оборачиваюсь на Яна, с удовольствием дарю и ему один.

– Ты тоже постарался. У нее твои глаза…

Ян улыбается.

– Слава богу, не нос.

Я тихо смеюсь и откидываюсь ему на грудь.

– Глупый…красивый у тебя нос. Самый лучший.

Все вернулось на свои места. Мы с Яном снова живем вместе, а Вита переехала в его холостяцкую берлогу. Парни еще с нами, но я знаю, что совсем скоро они покинут наше гнездышко, потому что пришло время.

Тимур полностью восстановил отношения с отцом, а вот Егор…с ним сложнее. Он больше не фырчит, не отворачивается, разговаривает с Яном, но не простил его до конца. Я это знаю. И Ян это знает тоже. Он просто ведет себя терпеливо, как обычно, и просто ждет, когда это произойдет, а пока исполняет все данные мне и нашим мальчикам обещания.

Он снова рядом со мной. Он снова спешит домой, где каждый вечер целует меня, а потом забирает малышку и проводит с ней время. Все, как раньше. Как когда-то давно…

А еще он поговорил с Тимом. Егор его настропалил, и они надолго закрылись в комнате, обсуждали проблемы. Как оказалось, Тим питал интерес к работе Яна, но никогда об этом даже не заикался, потому что думал, что все равно ему фирму не доверят.

Я и не предполагала…

Да и Ян не предполагал.

Мы оба так глубоко закопались в свои проблемы, что не заметили. А вот теперь исправляем…Ян долгим разговором, а я нежной улыбкой и своей поддержкой. Пока ничего не понятно, но Ян предложил Тиму поработать у него на каникулах и осмотреться. Если ему действительно понравится, то Ян поможет ему перевестись на бизнес-факультет, а потом начнет готовить к передаче дел.

Тим был удивлен.

Он действительно думал, что его желания поднимут на смех, но как это? На смех? Я уверена, что наш мальчик справится! Он умный, старательный, если горит делом, а он горит. Когда перестал скрывать, я четко поняла. И Ян тоже.

Егор никогда не испытывал интереса к бизнесу, а вот Тим. Оказалось, у него есть моя эта глупая черта – отлично скрывать свои истинные желания и чувства, потому что на самом деле испытывал.

Вот так.

Маруся тихо кряхтит, морщится, а у меня в глазах слезы встают.

Она такая чудесная!

Маленькая крошка с умилительными ладошками, которыми она уже во всю щупает и своих братьев, и отца, и тетю, и Лару с Марком. Когда я родила ее, Ян был со мной.

Мы не оформляли партнерские роды. Я всю жизнь была против этой истории. Считаю, что мужчины все-таки не должны видеть того, что происходит так, где испокон веков ступала исключительно женская нога, так сказать. Эта территория икс. Это под запретом, но… мне уже и не восемнадцать, а почти сорок. Пусть иногда и не скажешь так.

Я испугалась. Вот так нелепо получилось, да? Когда я была юной девчушкой, ничего не боялась. Притом, что рожала близнецов, на секундочку! А тут…когда у меня отошли воды, пошла обратная реакция. Я словила паническую атаку, и мне казалось, что я не справлюсь. Просто не смогу! Это слишком! Что-то обязательно случится, и я никогда не увижу свою девочку, о которой так мечтала!

Это я заявила Яну, когда он ворвался в мою палату.

А он...знаете, что сделал? Сжал мою руку и сказал:

– Не говори глупостей, Полина! Ты?! Не справишься?! Да я в жизни не поверю! Ты все сможешь, а я буду рядом!

– Но…

– Никаких "но". Я пойду с тобой до конца.

И он пошел. Крепко держал меня за руку, бледный, как поганка, напуганный до чертиков, но стойкий, как скала, за которую я цеплялась и чувствовала себя сильнее.

Когда раздался первый крик нашей девочки, мне показалось, что наши сердца синхронно остановились, а потом забились быстро-быстро в такт. И да, возможно, все это романтический бред, но… так я почувствовала и никогда не забуду этот толчок.

Потом нашу крошку положили мне на грудь, а Ян был еще более напуганным, чем раньше. Он боялся до нее дотронуться, так что я взяла его руку и положила на спинку малышки.

Он вздрогнул.

Знаете, это, наверно, только звучит по-обычному, но когда «большой начальник» вздрагивает, касаясь вашей первой и такой желанной доченьки – это уже не выглядит, как рутина.

Это совершенно особенный момент, который он сдобрил сладким шепотом мне на ухо, перед тем, как оставить на виске поцелуй.

– Я люблю тебя, Полина. Спасибо.

Лаконично и без изысков, но надо знать Яна, чтобы понимать, насколько он серьезно это сказал.

И вот ей уже два месяца…

– Так быстро время летит… – шепчу я, Ян кивает.

– И не говори. Только вчера в похожей кроватки лежали Егор и Тим. А теперь Маруся…

– Мы справимся.

– Я даже не сомневаюсь.

Ян поддевает подбородок пальцами и поворачивает мое лицо на себя.

– Спасибо тебе за все.

– Спасибо, что вернул меня обратно.

Он ухмыляется и прежде чем поцеловать, шепчет.

– Я за тобой в ад спущусь, если потребуется, Поля.

– Что мне делать в аду? – подтруниваю с легкой насмешкой, – Я же ангел!

– Ангел…демон…мне плевать. Ты моя любимая женщина. Будь любой, но будь со мной, пожалуйста. Никогда меня больше не оставляй…я без тебя совсем теряюсь…

Мое сердце начинает часто-часто биться, а потом Ян наконец-то целует меня, и это означает одно: да. Абсолютное, вечное да между нами…