Текст книги "Бывший муж. Я к тебе не вернусь (СИ)"

Автор книги: Ария Тес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

«Полина Михайловна – победитель по жизни»

Полина

После того как Ян ушел, я все-таки позвонила нашему семейному врачу. Нет, мне не было плохо, хотя эмоции сложно было сдерживать еще больше, чем до его прихода. Но это вполне объяснимая история. Меня гораздо сильнее напрягала эта странная тошнота, которая преследовала меня по пятам, словно тень.

Стресс – вещь опасная, а когда ты собираешься в новую жизнь? И уже построил планы? Даже видишь первые успехи! К вечеру после выхода интервью на меня подписалось сразу двадцать тысяч человек! Тим сказал, что это очень много, и я ему верю. Так что, нет уж, дудки! Мне не нужен сейчас никакой нервный срыв, даже крошечный. Не! Нужен!

Но то, что мне сказала Алла Георгиевна…мягко говоря, повергло в шок.

– Полиночка, я видела твое интервью, и мне очень жаль, – киваю в ответ, уведя взгляд в окно, – Но я могу спросить?

– Вы с нами почти пятнадцать лет, Алла Георгиевна, но это впервые, когда вы спрашиваете разрешения задать какой-нибудь вопрос.

Она хмыкает.

Нет, я не хочу сказать, что эта женщина какая-то бестактная нахалка. Нет-нет-нет, и еще раз нет! Но когда дело касается здоровья, она дотошная и прямолинейная. Поэтому мы ее и выбрали. Нам с Яном важно было знать, что с нашими детьми все хорошо, и мы очень долго искали специалиста, который будет следить за ними, как маньяк. В хорошем смысле этого слова.

– Да, но тема деликатная. Особенно в свете последних новостей.

О чем она говорит?

Хмурюсь и перевожу на нее взгляд.

– О чем вы?

– Скажи мне, Полина…у тебя был незащищенный половой акт в последнее время?

В этот момент за дверь раздается тяжелый стук, а потом я слышу приглушенный голос Тимура.

– Ну в жопу!

Мало того что вопрос застал меня врасплох, так еще и дети. Казалось бы, да? Давно выросли, а до сих пор сидят под дверью и подслушивают. Ну, подслушивали явно, пока тема не стала слишком деликатной. Они так делали всегда, когда Алла Георгиевна приходила не по их душу, а по мою или Яна. Волновались. Похоже…что-то действительно не меняется, да?

Алла Георгиевна тихо хихикает, потом бросает на меня взгляд и цокает языком.

– Волнуются…прямо как в детстве…

Мне только не до улыбок совсем. Я даже не могу разозлиться, что мальчишки вдруг решили вспомнить детство и покараулить, что же такого тетя-доктор скажет их маме по поводу состояния ее здоровья.

Я истерично подсчитываю время. Вспоминаю. И…черт, к сожалению, прекрасно понимаю, о чем идет речь.

Было.

У меня был незащищенный, половой контакт, чтоб его черти разодрали!

– Я…не понимаю.

– Полин, – Алла Георгиевна смотрит на меня поверх больших очков, – Давай не будем играть со мной в игры? Ты знаешь. Я этого не люблю.

– Он был прерванным, – знаю, поэтому выпаливаю, на что в очередной раз получаю ее тихий цык.

– Пожалуйста, не заставляй меня проводить и для тебя ликбез по взрослой жизни. Прерванный половой акт не дает никаких гарантий.

Холодею.

Нет, этого не может быть! Не может! Как?!

Господи! Ну, я, конечно же, знаю, КАК! НО КАК?! Как это возможно?! Мы хотели еще одного ребенка пару лет назад, но ничего не получалось, и со временем эта идея вовсе растворилась в бытовухе и рутине. А теперь…

Из груди вырывается нервный, короткий смешок.

– Невозможно…

Сама я уже, кажется, точно знаю, что возможно. Прижимая руку к животу, я не могу, но чувствую – внутри меня есть новая жизнь. Она есть. И от этого уже никуда не убежишь…

– Так, Полина Михайловна, сдайте-ка анализы на ХГЧ, окей? Перешлешь мне результаты.

– Ян не должен знать!

– Что, прости?

– Алла, я серьезно! Он не должен ничего знать! Ни в коем случае!

– Ты за кого меня принимаешь, Полина? – злится, копаясь в своей большой сумке, – Врачебная тайна – это не пустой звук! И вообще…

– Он узнает о том, что ты здесь была, и задаст тебе вопросы. Мы обе это понимаем.

– И он получит точно такой же ответ, как и ты! Врачебная тайна – не пустой звук! Я не собираюсь ничего и никому рассказывать!

Ну ладно. Это хорошо. Мне немного легче становится, и я откидываюсь на высокую спинку своей кровати, а сама смотрю в потолок.

Ребенок…этого быть не может! Мы же собираемся разводиться! Понимаете?! Разводиться! Он мне изменил, он меня унизил и променял на свою тупую, комнатную псинку, а я…беременна?! Что за издевка судьбы?! Нет! Этого не может быть!

– Я уверена, что причина моего состояния в обыкновенном стрессе, – заявляю, когда Алла Георгиевна подходит к двери, – Вот увидишь. Анализы не могут показать ничего…такого. Это просто стресс.

Потому что мой муж – мудак конченный.

Этого я, конечно, не произношу вслух, но руки резко от живота убираю и упрямо смотрю врачихе в глаза.

Она тихо усмехается и кивает.

– Конечно, Полина Михайловна. Но анализы все-таки сдай. Так, перебдеть.

Перебдеть, а то как же.

Я с таким страхом даже в восемнадцать не писала на палочку, как сейчас уже во взрослом своем состоянии, иду к врачу. И знаете, кто победитель по жизни в этой истории? Правильно. Полина Михайловна.

Ответ приходит в самый потрясающий момент из всех возможных, потрясающих моментов.

Я подъезжаю к адвокатской конторе, где у нас назначена встреча с Павлом Юсуповым – нашим семейным адвокатом, который должен был подготовить все бумаги относительно моего (сука!) дома, машины и счета. Я немного нервничала, когда думала об этой встрече. Представляла, как буду мерить кучу шмоток, подбирать образ и делать макияж с укладкой. В результате я ни о чем не думаю, кроме своего треклятого ХГЧ, о котором в последний раз думала восемнадцать лет назад. Потрясающе, да?

Выхожу из машины растерянная, немного шальная. Я даже забываю о том, как боялась, что рядом с контрой непременно увижу эту суку-Лолу, которая сто процентов увяжется за Яном, ну, или он ее сам потащит. Просто чтобы меня побольнее уколоть – плевать! Наверно, мне было бы плевать, даже если сейчас случится Армагеддон. Я иду на автомате, поправляю лямку своего красивого, цветастого платья с глубоким декольте, в которое мне запихнула Витка, потом нервно поправляю волосы. Укладка тоже ее рук дело. И вышло красиво, конечно, как и макияж, как и вообще я, в конце концов! Но у меня не получается отвлечься даже на мужское внимание, которое мне теперь и можно, и даже нужно получать от всех, кто мне встретится на пути! И нет, я, конечно, не говорю о каком-то блуде. Мимолетная улыбка, ни к чему не обязывающий взгляд – это ничего не значит в перспективе, я не ищу отношений, мне бы с одними закончить, а потом восстановиться. Просто такие мелочи здорово поднимают женскую самооценку, что мне сейчас очень даже не помешает, но…

Но.

Все мысли крутятся вокруг ХГЧ, а еще вокруг перспективы снова собирать детскую кроватку, покупать милые бодики, игрушки, и я холодею. Застываю, не дойдя до Яна пару шагов, смотрю в одну точку.

Это действительно происходит.

Тот гребаный секс в его кабинете, моя жалкая попытка вернуть своего мужа, и результат, который превосходит все ожидания! Я развожусь, и у нас будет третий ребенок, ну чем не победитель по жизни, да?

Стоп. Пока еще ничего не известно!

Моргаю часто, поднимаю глаза и сразу сталкиваюсь с Яном. Он напряженно наблюдает за мной, щурится, и это бесит. Я его просто ненавижу сейчас!

Все он! И его чертов член – залог всех моих проблем! Сволочь! Он сейчас начнет открыто строить новые отношения, а я что? Я в жопе. Великолепно!

Да успокойся! Еще реально ничего не известно! Может быть, обойдется…

Но я знаю, что нет. Сегодня с утра я поняла, что моя грудь стала слишком чувствительной, а еще я дико хочу секса. Так я себя вела во время первой беременности. Будто обезумела! Сюда же смело добавляйте эмоциональные качели, тошноту, которую я так отчаянно пыталась списать на стресс, хотя в глубине души уже знала, да? Я знала…

– Ты очень бледная, Поля, – звучит мягкий голос Яна, а я не понимаю, когда он успел подойти так близко.

Отшатываюсь, но он придерживает меня за локоть и тянет обратно.

– Пусти!

– Почему к тебе приезжал врач?

Ну, разумеется! Естественно! Он знает…

– Ты следишь за мной?! – шиплю, Ян пропускает мой вопрос мимо ушей и спрашивает снова.

– Почему приезжал врач, Полина? Ты заболела?

Да, восемнадцать лет назад, когда впервые тебя увидела, эгоистичный ты кусок дерьма.

Дергаю руку так сильно и резко, что у Яна не остается шансов и дальше меня касаться. Чинно поправляю волосы. На него смотрю холодно, как ледяная статуя, я ведь она, так? Забыл? Я – гребаная герцогиня для тебя, поэтому не лезь в мое сердце и душу. Тебе тут больше не рады.

– Это тебя больше не касается, Ян. Лучше следи за здоровьем своей псины, а я сама как-нибудь справлюсь.

Фыркаю, нос повыше задираю, а потом походкой от бедра направляюсь к кабинету нашего адвоката. Ян отстает всего на пару мгновений, но быстро нагоняет, и до меня доносится ужасно раздражающий смешок.

– Ты ревнуешь?

Бросаю на него взгляд, а сама понять не могу: ты кретин или да?! Титов продолжает давить лыбу. Знаете? Очень-очень раздражающую. Такую, что ее сразу хочется вырвать, скомкать и выбросить в помойку, а еще лучше разорвать на миллион мелких кусочков и сжечь дотла. Как ты смеешь задавать мне такие вопросы?! И как ты смеешь им радоваться?! Господи! Ну что за козел! Какой же козлина…

Так, спокойно. Дыши. Это сложно, учитывая, что эмоции в моей груди поджигаются, как хвостики миллионов салютов. Они взрываются, разлетаются и шпарят-шпарят-шпарят мою бедную, нервную систему.

Держись!

А я еле могу это делать и чувствую, как буквально вишу на ниточке от огромного скандала. Нет, он мне ни к чему. Я не хочу выяснять отношения. Я не хочу! Ничего…знать и слышать...

Тихо.

– К кому? – фыркаю и тянусь к ручке, стараясь игнорировать то, как сильно горит его проклятый взгляд, – К какой-то дворняжке? Нет, Титов. Не дождешься. Я себя еще уважаю.

Мне кажется, что я звучу очень уверенно, однако…явно нет, если за спиной я слышу его тихий, самодовольный смех.

Знает, да? Знает, что я горю…он знает…

Не реагируй!

Не реагирую. Гордо вздергиваю подбородок и захожу в кабинет, где нас с улыбкой встречает адвокат.

– Полина Михайловна, здравствуйте.

– Здравствуйте.

Отвечаю холодно и прохожу внутрь, присаживаюсь за стол переговоров, а потом чувствую, как мой телефон издает короткую вибрацию. Лезу в сумочку, пока Ян здоровается с адвокатом сильным рукопожатием и интересуется о готовности всех документов. Похоже, я все еще ему доверяю, если не вникаю в суть их разговора, а может, сейчас я бы при любом раскладе не вникала бы? Да, кажется, второй вариант – рабочий вариант. Я бы не отреагировала и на захват заложников, и на начало Третьей мировой войны.

Это неважно.

Неважно все, если ты наконец-то получаешь сообщение с результатами твоих анализов.

Вот так бывает, ага. Особенно если ты – Полина Михайловна, победитель по жизни. Это ведь, согласитесь, могло случиться в любой другой момент, так? Так. Когда я буду в машине. До встречи или после. С утра. Вечером, в конце концов! Или даже завтра! Но это происходит именно сейчас, когда Ян подготоваливает почву для нашего развода.

Это происходит сейчас…

Трясущимися руками я открываю свою почту и нажимаю на приложенный к письму файл, а потом застываю. По коже проходит рябь, внутри назревает ураган. Все указывает на то, что мое женское начало и предчувствие ведьмы оказались не плодом фантазии, а реальностью.

Я – беременна.

– Полина? – как из-за толщи воды слышу свое имя, но не реагирую.

Просто смотрю на показатели, вцепившись в телефон мертвой хваткой. Просто не дышу. Просто не понимаю, как это вообще могло произойти! В смысле…у нас не получалось столько лет! А теперь! Это прикол такой, да?! Я сижу у адвоката! Пока не смирилась, но точно знаю, что разводу быть! Не собираюсь прощать его и принимать после какой-то дворняги! Но! Злодейка-судьба будто специально все подстроила! И кто говорит, что какие-то сценаристы могут выдать вам чудную драму, а?! Когда лучшим сценаристом всегда была и будет жизнь!

Вот так…

– Полина, ты слышишь меня?! – резко поднимаю глаза, среагировав на движение справа.

Ян делает на меня шаг.

Ух ты! Вы посмотрите! Притворяемся, что нам не насрать?! Как же бесит эта притворная забота и волнение во взгляде! Эти брови, упавшие на глаза! И он в принципе! Это все из-за тебя!

Я смотрю на него так, будто еще мгновение, сорвусь с места и вцеплюсь в горло, чтобы отодрать оттуда шматок! Я его сейчас ненавижу просто! И нет…не из-за ребенка, разумеется. Из-за того, что он…козел такой! Все разрушил! Взял и…и поперся к какой-то левой суке под юбку, когда должен был быть рядом со мной! Что-то не устраивало?! Да поговори ты! Но нет, зачем?! Это же слишком сложно, а мужики, видимо, не любят, когда им сложно! И да, я в полной мере осознаю, что, скорее всего, в этом во всем есть моя вина тоже! Мои решения, наверно, привели нас в этот кабинет ровно настолько же, насколько привели и его, но! Я ни с кем не спала, кроме тебя, мудак! А ты…изменил мне. Сначала сделал мне ребенка, а потом изменил. Точнее…ты изменял мне, пока делал мне ребенка. Или…ай, да какая разница?! В жопу этот пространственно-временной континуум! Что это поменяет?! Только больнее себе сделаю, а мне уже больно! И я злюсь! И тебя ненавижу!

Мужчины молчат. Они сейчас кажутся такими маленькими, как дети. Скукожились все, притихли, на меня смотрят, не мигая. Мужчины всегда себя так ведут, когда перед ними разъяренная женщина. Я замечала. Это меня раньше забавляло, а сейчас? Да тоже, если честно…и вся ситуация в принципе достойна Оскара.

Я начинаю смеяться.

Сначала это тихий смешок, который довольно быстро перерастает в самый настоящий припадок. Закрываю рот рукой, но не могу остановиться.

Наверно, я сумасшедшая.

Они так точно думают.

Адвокат-бедолага аж побелел, а мой благоверный (ха-ха!) приподнял одну бровь и полез к горлу, чтобы ослабить галстук. Ох, как хочется его наоборот затянуть посильнее!

Так, ладно. Спокойно.

Упираю основания ладоней в глаза, все еще посмеиваюсь, но уже не так громко, конечно. Ловлю, так сказать, остатки «кринжа», который так внезапно на меня обрушился.

Спасибо, судьба! Спасибо, жизнь! Это было потрясающе, конечно…

– У меня есть вопрос, – наконец-то говорю, Ян сразу отвечает.

Слышу по голосу – волнуется.

– Какой?

Медленно отнимаю руки от лица и смотрю ему в глаза. Он правда волнуется. Глазки-то вон так и бегают. То на меня, то на телефон смотрит. С чего вдруг, интересно? Хотя…нет, я вру. Мне наплевать.

Перевожу взгляд на адвоката и откидываюсь на спинку удобного кресла. Складываю руки на груди.

– Я хочу задать вопрос. Вы адвокат. Это ваша область.

– Да…да, конечно, Полина Михайловна, – кивает он пару раз, – Спрашивайте.

– Если я беременна, у нас могут возникнуть проблемы с разводом?

Бды-ы-ы-щь!

Конечно, в реальности повисает тишина, но она вот такая. Нетихая, понимаете? Немолчаливая. Точнее, конечно же, да, но...она – это самый громкий взрыв. Может быть, даже первая бомба Третьей мировой, которая сейчас как раз взорвалась в голове моего почти-бывшего мужа.

Я не смотрю на него. Обойдется! Но вижу боковым зрением, как он побелел. Очень хочется съязвить и спросить, как он себя чувствует и не заболел ли? Но я держу мину и никак на него не реагирую. Очень жестко смотрю на адвоката, который мечтает поправить галстук, вот уверена! Думаю вообще, он сейчас жалеет о том, что когда-то в принципе согласился работать с нашей семьей. Ну, ничего не попишешь, мой дорогой. Любишь денежки, люби и в семейной драме участвовать. А еще терпеть все свистопляски своих клиентов. Даже такие дебильные и нелепые, как эта.

Забеременеть при разводе! Ну, это, конечно, потрясающе. А ты, малыш, знаешь толк в эффектных появлениях…

Адвокат бросает испуганный взгляд на Титова, потом переводит его на меня и мотает головой.

– Смотря с какой стороны взглянуть на ситуацию.

– И что это значит?

– Если на развод подает мужчина, – снова взгляд на Яна, – Тогда это невозможно, пока ребенку не исполнится год.

В груди неприятно екает. Я все-таки смотрю на Яна и гадаю: ты об этом знал, да? Поэтому так отреагировал? Представил, что придется провести со мной почти два года в официальных отношениях, а значит, Лолочке придется подождать?

До слез обидно, но я держусь. Потом порыдаю. Потом, не сейчас! Не смей! Смотрю на свои руки и усмехаюсь.

Наверно, он все-таки об этом знает…вон как испугался. Сволочь…

– Ты беременна? – тихо спрашивает Ян, я поднимаю глаза и усмехаюсь еще раз, только куда более ядовитей, чем до этого.

Не собираюсь ему отвечать. Смотрю на адвоката и киваю.

– Мои бумаги готовы?

– Ты беременна?! – рычит Ян, я сразу обрастаю колючками.

– Тебя это не касается! И не волнуйся! На развод подам сама!

Резко встаю, хватаю сумку, а потом подлетаю к адвокату, у которого вырываю свои документы и тут же хочу покинуть кабинет, но Ян вырастает передо мной огромной такой стеной.

– Я задал тебе вопрос! – щурится и повышает голос, – Отвечай, Полина!

– Не ори на меня!

– По-ли-на!

Мое имя вырывается из его груди самым настоящим рыком, что свидетельствует о приступе его сучьего бешенства. А мне плевать! Точнее, даже не так: я хочу, чтобы он психанул! Хочу этого! Хочу сделать ему больно, сломав все его планы напрочь!

– Да! – ору, глядя ему в глаза, – Да, я беременна, ясно?!

– Тогда никакого развода не будет!

Не знаю, что я чувствую в этот момент. С одной стороны, кажется, и сердце подскакивает, но с другой, так неприятно и липко на душе…будто я его заставила остаться в семье и рядом со мной! А мне так не нужно! И вообще! Нет никакой семьи, после того, что он сделал! Хватит дурить уже, Поля. Он тебе изменил. Напоминай почаще, а не прячь эти воспоминания подальше, чтобы не плакать, не злиться и не болеть.

Надо.

От правды все равно далеко не сбежишь.

– Да сейчас! Еще как будет!

– Полина! Никакого развода не будет! Мы сходим к психологу…

– Лучше к венерологу сходи, козел! – верещу на самых верхних октавах собственного голоса.

Настолько громко, что даже стекла подрагивает! Наверно.

– Я разведусь с тобой, чего бы мне это ни стоило, ясно?!

– Что за глупости?! У нас будет ребенок!

– А кто сказал, что он от тебя?!

Охо-хо…я не знаю, какой черт дернул меня за язык, но как только откровенная ложь срывается с губ, Ян от меня отшатывается так, будто я ему врезала. Губы горят. Да-да, они горят, и мне, конечно же, стыдно, но…это маленькая цена за боль, которую я вижу в его глазах.

Да, милый, знаю. Очень неприятно. Кушай.

Фыркаю, откидываю волосы назад и гордо поворачиваю к двери, а дальше считываю моментально, как Ян ко мне тянется, чтобы схватить, но ловко отскакиваю в сторону и шиплю.

– Руки! Мы беременны!

Вот так-то. Вот так! Ян застывает, а я фыркаю еще раз и дефилирую к двери, прижимая к груди документы, которые обеспечат мне безбедную старость. Мне и моим мальчикам, а еще моему малышу, которого пока даже не чувствую физически, но уже знаю, что он будет потрясающим. И я буду любить его всю свою жизнь! Я буду. Особенно сильно за то, как ловко он поразил своего папашу в самое темечко, будучи еще в утробе.

Что же будет дальше?...

Кажется, у нас будет очень веселый ребенок. Самое настоящее чудо...

«Разрушенная герцогиня»

Полина

Когда я подъезжаю к дому и смотрю в зеркало заднего вида, сразу же закатываю глаза и шумно выдыхаю. Конечно, я особо ни на что не рассчитывала, но все-таки в сердце закралась глупая надежда, что этот козел оставит меня в покое.

Глупо.

Ты, Полина Михайловна, дура.

Конечно, он бы не оставил. После таких новостей, появление Яна – это всего лишь вопрос времени, но я рассчитывала, что проведу хотя бы этот день спокойно. Надежды подкрепились тем фактом, что пока я ехала до дома, его машины не было нигде поблизости, а я смотрела. Охо-хо…смотрела во все глаза! Стоило похожему внедорожнику вторгнуться в поле моего зрения, тут же поддавала газу, но потом быстро успокаивалась, когда понимала, что это не он, а моя паранойя.

Теперь на паранойю не спишешь.

Пока я проклинаю ворота, которые, сука, слишком медленно открываются, машина Яна заворачивает на наш поворот и ярко мигает фарами, будто говорит: ну что? Далеко убежала?

Недалеко! Черт-черт-черт…

– Ну же, давай быстрее, дебильная железяка! – шиплю себе под нос, постукивая пальчиком по рулю.

Ворота открываются почти наполовину, еще немного, и да! Да! Безопасное пространство для того, чтобы мне хватило проехать! Слава богу!

Выдыхаю и заезжаю на территорию, но в зеркало заднего вида вижу, что Ян тоже не отстает. Морда его Гелика пересекла незримый, последний допустимый рубеж, а это значит, что у меня примерно минута осталась. Ха! Но этого-то хватит за глаза и за уши. Выхожу из машины и нажимаю на кнопку на воротах, а сама наблюдаю с ехидной улыбкой, как Ян тоже резко тормозит и вываливается на улицу следом за мной. Шипя и матерясь.

– Полина, твою мать!

Не могу сдержаться. Это слишком потрясающая картина, как мой фактически бывший муж несет в мою сторону все свои претензии, роняя тапки, но не успевает. Остается слишком маленькая щелочка, какая жалость. Поднимаю руку и показываю ему средний палец с милой улыбочкой, от которой Ян начинает натурально рычать.

Рычи-рычи. Тебе полезно, сволочь.

Бах!

– Поля, это несмешно! Открой ворота!

Он бьет по ним кулаком, но мне то что?

– Мужчина, вы кто? Я вызову полицию, если не уберетесь от моей собственности на почтительное расстояние!

Веселюсь, а сама постукиваю своими каблучками к дому. Не думаю, что Яна сдержит моя шалость, ведь если он что-то решил, его и черт не остановит на пути к цели, а тут такой повод! Я могу Яна считать кем угодно, да он и есть, кто угодно для меня и в плоскости наших отношений, только…он всегда был хорошим отцом. Я это понимаю и понимаю, что его действительно ничего не остановит перед нашим с ним разговором, но…попытаться же всегда можно, так?…

С легкой полуулыбкой прокручиваю замок входной двери, потом скидываю туфли и иду на кухню, где достаю свой любимый яблочный сок, который наливаю в красивый, высокий бокал. Я бы предпочла налить туда белое вино, которое специально попросила Витку поставить в холодильник, но теперь какое мне вино? Не вариант. Ну и ладно. Зато во мне растет маленькая жизнь.

Охренеть.

Маленькая. Жизнь.

Хоть я уже была беременна, но это было так давно, и все равно…не совсем осознанная история из-за раннего возраста. Сейчас по-другому ощущается ближайшая перспектива снова родить ребенка.

Я боюсь? Ну да, боюсь, если честно. Было время, когда я очень хотела третьего ребенка, а потом как-то смирилась, что Бог нам, наверно, уже выдал порцию счастья. Хватит. Двое красивых, крепких парней. Умных, талантливых. Это было прекрасное приключение. Местами сложное, а местами даже невыносимое, только я уже не помню плохих моментов. Счастье да. Безумная любовь, которая разрывает твое сердце, когда ты смотришь на своих детей впервые. И потом. Каждый раз, когда ты на них смотришь – ты счастлив. Я…боюсь? Да, мне страшно, но одновременно с этим я так…безумно взволнована, так рада, так…господи, счастлива! Что сейчас готова разрыдаться, но не позволяю себе. Ян придет, не хочу, чтобы он видел меня в уязвимом положении, поэтому лишь покрепче сжимаю пальцами прохладный бокал.

Я даже его не ненавижу. Не получается. Он подарил мне еще одно счастье. Может быть, на этот раз маленькую девочку, которую я так всегда хотела? Как я могу его ненавидеть? Буду. Очень сильно, но потом, когда закончится этот прилив радости. Я буду, когда начну проходить через всю свою беременность в одиночестве. Когда заберу бумаги о разводе. Когда впервые увижу его где-то на публике со своей этой…сукой-Лолой! Я буду…но не сейчас…

А может быть, и сейчас.

Мое настроение резко меняется, когда я слышу шум со стороны террасы. Закатываю глаза, облокачиваюсь на кухонный островок и смотрю в сторону большой арки. Он настолько хорошо меня знает, что, видимо, сиганув через забор, сразу пошел в обходную, даже не доходя до входной двери. Это бесит. Чертовски бесит! Мы так много друг о друге знаем, а теперь все это в руинах…из-за него! У меня из-за него уже не будет рубиновой свадьбы, сапфировой, не знаю, кашемировой! Чисто физически! Этого не будет. И не будет больше сказки «Полина и Ян – вместе до смерти». Будет что-то другое, полагаю. Не лучше, точно не хуже, просто другое. Не то.

Не то, о чем я мечтала, когда выходила замуж…

Из-за таких мыслей, из-за того, что этот козел растоптал мои мечты, унизил их, меня, разбил мое сердце…я начинаю злиться еще больше.

Контролировать себя сложно.

Теперь-то я понимаю, в чем дело. Во время беременности мой эмоциональный фон – это ад. Не просто качели, это самый настоящий ад! А тот факт, что я много лет держала себя в самых ежовых рукавицах из всех возможных, добавляет спектра на пару жизней вперед.

Как только я слышу уверенные шаги в свою сторону, резко выпрямляюсь. А как только чувствую, что вот-вот его увижу, чуть не бросаю бокал в арку. Клянусь! Мне еле удается удержать себя, притом не благодаря воле. Благодаря второй руке, которой я перехватываю первую за запястье.

Боже, Поля.

Дыши.

Жмурюсь, а шаги затихают. Я чувствую на себе хорошо знакомый взгляд и шепчу.

– Убирайся. Из. Моего. Дома.

Ян хмыкает. Я резко распахиваю глаза и смотрю на него исподлобья.

Тварь просто! Он стоит и ухмыляется. Дыхание чуть учащенное, сам немного взъерошенный, но…черт, так больно…Ян сейчас слишком сильно похож на себя из прошлого. Примерно на того парнишку, который залез ко мне в комнату по водосточной трубе в ночь перед свадьбой…

Шальной, хулиганистый и влюбленный…

Как же я тебя ненавижу за это…

Сильно сжимаю ножку бокала, чтобы снова не попытаться его зашвырнуть прямо в эту самодовольную морду, а Ян чуть щурится и делает на меня шаг.

– Ты же знала, что я все равно зайду. Неужели обязательно было заставлять меня лезть через забор?

Я его убью. Интересно, а меня оправдают? Если я действительно его убью?!

Шумно выдыхаю.

Бокал в моих пальцах вот-вот треснет.

А Яну смешно! Он делает еще один шаг, потом подбородком указывает на мои руки и выгибает брови с гадкой улыбкой.

– Хочешь его бросить мне в голову?

Хочу раздавить тебя, как ты раздавил меня. Можно? Бульдозер под названием «турок-тренер-садовник». Кто угодно! Лишь бы было также больно, пожалуйста. Может быть, твой лучший друг? Партнёр? А лучше враг! Конкурент! Да-да! Твой главный конкурент! Что ударит по эго сильнее? Я этого хочу. Стереть эту ухмылку мерзкую, и чтобы выглядел ты не так шикарно! Козел…какой же он козел…верно говорят в народе: красивый мужик – горе в семье. А я думала, что мне повезло…

Дура…

– Мне вызвать полицию?

Делаю большой глоток сока, чтобы успокоиться. Ян игнорирует, коршуном правда следит, делает еще один шаг в мою сторону.

– Я надеюсь, что это не алкоголь.

Нет, ты серьезно решил довести меня до разбитого бокала о свою тупую голову?!…

Шумно выдыхаю и повторяю.

– Мне вызвать полицию?

Ян делает еще один шаг ко мне, а вот уже слишком близко…я на чистом упрямстве продолжаю стоять на месте, разве что больше ни на что не опираюсь. Не хочу. Пусть видит, что я сильная, и что я смогу вынести его общество с гордо поднятой головой, а не держась за что угодно, лишь бы не упасть от подрагивающих коленок!

Безумно хочется съязвить как-нибудь особенно гадко, но в нос бьет запах его парфюма и коленки подгибаются еще больше.

Боже…я не думала, что так сильно по нему соскучилась…честно? Я даже не думала, что могу скучать по нему, после того, что он сделал! Но, оказывается, измена – не повод для сердца взять и вычеркнуть блудливого мужа. Думаю, даже развод не будет основательной причиной это сделать. Лишь время. Да, время…Всякая любовь, даже такая большая, как моя, умрет со временем, если ее не поливать. Каждый цветок умирает без воды, а чувства – самый прихотливый из растений. Тут одно неосторожное движение, и вот уже есть обида, разочарование, боль, а он…он дал мне достаточно оснований запихнуть свои чувства в самую темную и пыльную кладовку, чтобы он света солнечного не видел.

Я это сделаю обязательно. Снов занесу горшок в темную кладовую, не буду поливать, и ему не позволю пробиться, но потом.

Не сейчас, когда Ян так близко, что я слишком хорошо слышу запах его парфюма…

– Я хочу, – набираю в грудь побольше его аромата – жадная, я соскучилась… – Я хочу, чтобы ты ушел.

– Нам нужно поговорить.

Хриплый голос.

Он всегда работает, как афродизиак, и я не исключение, увы, лишь подтверждение правил. Или просто дура…точно, скорее всего, я просто идиотка…Но это тоже проходит.

Все женщины дуры, когда влюбляются, а когда любят? Еще большие дуры…

– Мы уже обо всем поговорили.

– Нет, но мы поговорим обязательно. Никакого развода не будет.

Меня дико возмущает эта небрежно брошенная фраза, будто он еще что-то решает! А я! С какого-то перепуга! Должна подчиняться!

Наверно, будь мне все еще девятнадцать, я бы так и поступила. И дело даже не в возрасте, просто когда мне было девятнадцать, он мне не изменял с певичкой из дешевой забегаловки.

Резко распахиваю глаза и выплевываю.

– Я сказала – будет. Костьми лягу, но я с тобой разведусь!

– Нет, – просто говорит он, кажется, почти усмехается.

Да нет, не кажется. Не кажется…

Усмехается.

Мне безумно хочется содрать эту почти незаметную улыбку с его морды, но я все еще держусь. Просто смотрю на него исподлобья, когда он смотрит открыто и как-то подозрительно жадно. Чего ты уставился?!

– Ребенок не основание, Ян. Я не останусь твоей женой, после того, что ты сделал.

– И что же я сделал, по-твоему?

– Издеваешься?! – повышаю голос, он будто пожирает каждое мгновение перед самой настоящей катастрофой.

Чего ты добиваешься?!

– Нет, Поля. Не издеваюсь.

Его голос звучит слишком нежно и до бесконечности ненавистно сейчас. Вот именно сейчас! Я дохожу до своего пика в эмоциональном плане, но так мне кажется только пока.

А потом звучит это…

– Я просто дал ей в рот, – ухмыляется он, – Ничего больше между нами не было.

Мне требуется пара мгновений, чтобы осознать услышанное. Еще пару мгновений снова осознать. И еще пара, чтобы переварить и осознать в последний раз.

Не верю, что он это сказал…

Просто моргаю, просто открываю рот, просто цепенею.

Но он сказал. Поверьте, когда смотришь на самодовольное животное вроде Титова, тут, как себя ни уговаривай, как ни пеняй на проблемы со слухом – сложно на это даже на мгновение в качестве "успокоение для нежной души" повестись. Его наглая морда лица не дает никаких шансов не услышать и не охренеть от такой наглости!

Ты…ты серьезно?!

Да. Он серьезно, Полина Михайловна.

Стоит. Ухмыляется. Плечи гордо расправляет, будто только что достал с неба звезду и принес положить перед моими глазами. Одна проблема – не звезда тут в комнате уселась серым слоном с огромными ушами, а дешевая певичка хрен-пойми-откуда.