Ложная девятка 9 (СИ)

Текст добавлен: 27 декабря 2025, 16:31

Текст книги "Ложная девятка 9 (СИ)"

Автор книги: Аристарх Риддер

Жанр:

Альтернативная история

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Назад к карточке книги

– Потому что это правда!

Мы медленно спускались по брусчатке. Линекер остановился у одного из лотков, разглядывая деревянные шкатулки с росписью.

– Красивые, – сказал он. – Ручная работа?

– Да, всё ручное. Это называется петриковская роспись. Украинский народный промысел.

– Сколько? – спросил он продавщицу, показывая на шкатулку.

Та назвала цену. Линекер вопросительно посмотрел на меня.

– Двадцать рублей. Это примерно… – я прикинул в уме, – тридцать долларов по официальному курсу. Но реально меньше.

– Беру.

Продавщица, поняв, что имеет дело с иностранцами, тут же попыталась всучить Линекеру ещё и матрёшку, и самовар, и набор расписных ложек. Гари отбивался как мог.

Один из художников – бородатый мужчина в берете и заляпанном краской свитере – поднял голову от мольберта и замер.

– Сергеев⁈

– Добрый день.

– Вот это да! Ребята, смотрите, кто к нам пришёл!

Соседние художники побросали кисти. Окружили нас. Кто-то просил автограф, кто-то хотел сфотографироваться. Один, с седой бородой и хитрыми глазами, предложил нарисовать мой портрет.

– Бесплатно! Для истории! Повешу в мастерской, буду всем показывать: вот, Сергеева рисовал!

– Спасибо, но времени нет, – извинился я. – Мы на экскурсии.

– Понимаем, понимаем! Удачи завтра! Хотя нет! О чём это я? наши вас сделают! Крупно!

Все засмеялись.

Линекер купил у одного из художников маленькую акварель – вид на Днепр с золотыми куполами на закате.

– Для жены, – объяснил он. – Она любит такие вещи. Собирает картины из разных городов, где мы играли.

– Хорошая традиция, – сказал я.

– Да. У нас уже есть Лондон, Эвертон, Барселона. Теперь будет Киев.

К Лавре мы подошли уже ближе к вечеру.

Солнце садилось, и золотые купола горели в закатных лучах. Даже самые циничные из моих партнёров притихли.

– Киево-Печерская лавра, – сказал я. – Одна из главных святынь русских церквей. Основана в одиннадцатом веке.

– Опять одиннадцатый век, – заметил Виктор. – Древний город.

– Да, у нас их несколько. Киев, Новгород, Псков, Староя Ладога. Все они основаны больше тысячи лет назад.

– А Барселона? – спросил Карраско.

– Барселона древнее. Римляне основали. Но Киев, один из старейших городов нашей страны. Мать городов русских, как говорили наши предки.

Мы прошли через ворота на территорию Лавры.

– До революции это был один из главных русских монастырей ну а сейчас музей, – рассказывал я, – Что-там дальше будет я не знаю, вроде бы как господин Романов говорил о неких изменениях, в том числе и в вопросах религии но пока что это музей. монахов мы тут не увидим, может быть что и пока.

Мы поднялись на смотровую площадку у Великой Лаврской колокольни. Девяносто шесть метров высоты. Отсюда открывался вид на весь Киев и на Днепр.

Река лежала внизу – широкая, серая, спокойная. Левый берег терялся в вечерней дымке. На правом – купола церквей, крыши домов, зелень парков. Вдалеке виднелись мосты, соединявшие два берега.

– Красиво, – тихо сказал Линекер.

– Да.

– Не хуже Барселоны.

– По-другому. Другая красота. Барселона – это море, горы, свет. Киев – это река, простор, тишина.

Мы стояли молча, глядя на город. Ветер с Днепра холодил лицо, но никто не спешил уходить.

Потом Гари повернулся ко мне.

– Любят тебя здесь.

Я только усмехнулся.

– Нет, серьёзно, – продолжил он. – Я весь день наблюдаю. Автографы, фотографии, рукопожатия. Каждые десять минут кто-то подходит. В аэропорту, в гостинице, на улицах. Везде.

– Ну, это нормально.

– Нет, не нормально. – Линекер покачал головой. – Это не твой город. Ты же из Москвы, насколько я понимаю.

Я не стал его поправлять, что вообще-то я даже не из Москвы, а из маленького провинциального города в Орловской области. Из места, о котором Гарри никогда не слышал и вряд ли когда-нибудь услышит. В контексте он был не так уж неправ. Играл я в Москве. Так что да, из Москвы.

– Но всё равно тебя здесь любят, – продолжил Гари. – Каждый. Стар и млад. Мужчины, женщины, дети. Все знают твоё имя, все хотят пожать руку.

Он помолчал.

– Мне сложно представить, что к кому-то из нас вот так будут подходить в Мадриде. Город же не наш. Чужой. Враждебный даже. Там скорее плюнут вслед, чем попросят автограф.

Я посмотрел на него. Потом снова на Днепр. Река несла свои воды к морю, как несла их тысячу лет назад, как будет нести ещё тысячу лет.

– Всё просто. Это моя страна, – улыбаясь ответил я. – Вся. Целиком. От Калиниграда до Владивостока, от Мурманска до Севастополя. Вся целиком моя

Линекер помолчал, обдумывая мои слова. Потом кивнул.

– Понимаю.

Не уверен, что он действительно понимал. Куда ему? Англия, маленький остров. Компактный, уютный, обозримый. СССР одна шестая часть суши. Пятнадцать республик, сотни народов, тысячи километров. Одиннадцать часовых поясов.

И везде одна страна. Одна культура. Один футбол. Мой дом.

Глава 11

ГОРЬКИЙ УРОК РЕСПУБЛИКАНСКОГО СТАДИОНА

Матч, который мы не имели права проигрывать

«Советская Украина», 5 ноября 1987 года

Специальный корреспондент П. Ковальчук

Вчера на Республиканском стадионе имени В. И. Ленина состоялся ответный матч одной шестнадцатой финала Кубка УЕФА между киевским «Динамо» и испанской «Барселоной». Результат этой встречи – 4:2 в пользу киевлян – при иных обстоятельствах стал бы поводом для законной гордости. Четыре мяча в ворота одного из сильнейших клубов Европы! Хет-трик Игоря Беланова, лучшего футболиста континента! Блестящая игра всей команды на протяжении восьмидесяти девяти минут!

Однако по сумме двух встреч наша команда уступила путёвку в следующий раунд, и произошло это при обстоятельствах, которые требуют самого серьёзного, самого принципиального разбора. Обстоятельствах, которые ещё долго будут обсуждаться в спортивных кругах республики. Обстоятельствах, которые – скажем прямо – позорят советский футбол.

Но обо всём по порядку.

Ход матча: от триумфа к трагедии

Напомним читателям предысторию. В первом матче, состоявшемся две недели назад в Барселоне, «Динамо» потерпело поражение со счётом 2:4. Результат болезненный, но не катастрофический. Задача на ответную игру была ясна и, как показал вчерашний матч, вполне выполнима.

Республиканский стадион в тот вечер был полон. Сто тысяч болельщиков, и это не преувеличение, не журналистский штамп, а точная цифра, заполнили трибуны, чтобы поддержать свою команду. Сто тысяч голосов, сто тысяч сердец, бьющихся в унисон. Такую поддержку не купишь ни за какие деньги. Такую атмосферу не создашь искусственно. Это душа украинского футбола, его сердце, его кровь.

И команда ответила на эту поддержку сполна.

Уже на двенадцатой минуте Игорь Беланов, чемпион мира и гордость украинского футбола, открыл счёт. Комбинация, разыгранная на левом фланге, была завершена точным ударом в дальний угол. Вратарь «Барселоны» Субисаррета даже не шелохнулся. 1:0.

Стадион взревел. Сто тысяч голосов слились в едином крике. Это был не просто гол, это была заявка на победу, это было обещание, это была клятва.

На тридцать четвёртой минуте Беланов удвоил преимущество хозяев. Перехват мяча в центре поля, фирменный рывок на скорости, выход один на один и хладнокровный удар мимо вратаря. 2:0. Республиканский стадион гудел от восторга. Уже сейчас, к перерыву, задача была практически выполнена: по сумме двух матчей счёт сравнялся – 4:4, а при равенстве голов решающее значение имеют мячи, забитые на выезде. У «Динамо» два гола в Барселоне. У «Барселоны» ни одного в Киеве.

Если бы матч закончился сейчас то Динамо было бы в следующей стадии турнира. Ах если бы матч закончился сейчас!

В раздевалку команды уходили под овации трибун. Валерий Васильевич Лобановский, и это известно из достоверных источников, в раздевалке предостерёг игроков от самоуспокоенности.

– Матч не окончен, – сказал он. – Нам нужен ещё один гол. Для гарантии'.

Эти слова были услышаны.

Второй тайм начался ещё более убедительно для хозяев. На сорок девятой минуте, всего через четыре минуты после возобновления игры, Беланов оформил хет-трик. Прострел с правого фланга, обработка, удар и мяч в сетке. 3:0.

Три гола Беланова. Три удара украинского футбольного сердца. Три ответа тем, кто сомневался в силе киевского «Динамо».

По сумме двух встреч счёт стал 5:4 в пользу наших футболистов. Путёвка в одну восьмую финала, казалось, была уже в кармане и и завизирована всеми нужными печатями.

Испанцы выглядели растерянными, подавленными, разбитыми морально и физически. Их знаменитый тренер Йохан Круифф, в прошлом великий игрок, а ныне начинающий тренер, нервно расхаживал вдоль бровки, не зная, что предпринять. Испанские журналисты, приехавшие освещать матч, уже готовили некрологи своей команде.

На шестьдесят третьей минуте случилась первая неприятность. Ярослав Сергеев – о нём разговор особый, и мы к нему ещё вернёмся, сократил разрыв. Удар из-за пределов штрафной, рикошет от защитника и мяч в воротах. 3:1.

Неприятно? Да. Тревожно? Пожалуй. Но не критично. Считаем: по сумме двух матчей – 5:5. Равенство. Однако при равенстве голов преимущество получает команда, забившая больше мячей на выезде. У «Динамо» два гола в Барселоне. У «Барселоны» один гол в Киеве. Преимущество по-прежнему на нашей стороне, и преимущество солидное. Само собой речь шла о характере встречи. Динамо выглядело куда мастеровитее и увереннее чем испанские гости.

Для того чтобы изменить ситуацию, испанцам нужно было забить ещё один мяч. Тогда бы счёт по голам на выезде сравнялся – 2:2, и командам пришлось бы играть дополнительное время.

Но у нашей команды были другие планы.

На семьдесят восьмой минуте Анатолий Демьяненко, один из лучших защитников мирового футбола, подключился к атаке и точным ударом из пределов штрафной довёл счёт до 4:1.

Вот теперь – всё. Теперь – окончательно и бесповоротно. По сумме двух матчей 6:5 в пользу «Динамо». То с каким усердием играла наша команда показывало что Динамо намного ближе к пятому голу за вечер чем Барселона ко второму. Киевляне буквально затаптывали соперника в газон.

Сто тысяч человек уже праздновали победу. Над стадионом неслось: «Мо-лод-цы! Мо-лод-цы!» По трибунам катилась волна. Болельщики обнимались, поздравляли друг друга, утирали слёзы радости. Кто-то начал скандировать имя Беланова. Кто-то – имя Лобановского. Атмосфера была праздничной, эйфорической, победной.

Минуты текли. Восемьдесят вторая. Восемьдесят пятая. Восемьдесят восьмая. «Динамо» спокойно контролировало мяч, не давая испанцам даже приблизиться к штрафной. Всё было под контролем. Всё шло по плану.

Девяностая минута. Арбитр, итальянец Лонги уже готовился дать финальный свисток. пара минут и всё закончится. Счёт 4:1. Преимущество в три мяча по сумме. Свисток в зубах у судьи.

А потом случилось то, что случилось.

Шестьдесят секунд позора

«Барселона» в отчаянии пошла вперёд всеми силами. Последняя атака. Последняя надежда. Фол на подступах к штрафной – и штрафной удар.

Позиция неудобная. Мяч у самого угла штрафной площади, под острым углом к воротам. Бить оттуда напрямую бессмысленно. Навешивать можно, но при грамотной игре защитников и вратаря такие навесы опасности не представляют. Это азбука футбола.

У мяча встал Сергеев.

Секунды добавленного времени истекали. Ещё несколько мгновений и арбитр даст финальный свисток. Всё закончится. Динамо, в следующем раунде.

Сергеев разбежался и выполнил подачу в штрафную.

Мяч летел по высокой дуге. Вроде бы обычный навес, каких за матч бывает десятки. Стандартная ситуация. Рутинная работа для любого вратаря уровня первой лиги, не говоря уже о голкипере сборной Советского Союза.

Виктор Чанов вышел на перехват.

И здесь мы должны остановиться. Остановиться и разобрать случившееся секунда за секундой, кадр за кадром. Потому что то, что произошло дальше, видели сто тысяч человек на стадионе и миллионы телезрителей по всему Советскому Союзу.

Анатомия катастрофы

Чанов вышел на мяч. Позиция идеальная. Он находился точно на линии полёта мяча, в правильной точке, с правильным расчётом времени. Никто ему не мешал. Ни один игрок «Барселоны» не оказывал давления. Защитники «Динамо» контролировали всех соперников в штрафной. Мяч летел прямо на вратаря. Отбей и всё, работа выполненеа, твоя команда победила.

И вот тут мы задаём вопрос, который после матча задавала себе вся страна: почему Чанов решил ловить?

Остановимся на этом подробнее.

Любой вратарь – от юниора до мастера международного класса – знает простое правило: в критической ситуации играй надёжно. Минимизируй риски. Не изобретай велосипед.

Да, в обычном матче, в обычной ситуации вратарь может и должен ловить мяч на выходе. Это красиво, это эффектно, это позволяет сразу начать контратаку. Опытный голкипер сам решает, когда ловить, а когда отбивать – это часть вратарского искусства, часть мастерства.

Но есть ситуации, когда никакое мастерство не оправдывает риск. Когда единственно правильное решение – сыграть максимально просто и максимально надёжно.

Девяносто первая минута. Счёт 4:1. Последняя атака соперника. Свисток в зубах у судьи. В штрафной – толчея, борьба за позицию, несколько игроков обеих команд.

Что подсказывает логика? Что подсказывает жизненный опыт? Что подсказывает элементарный здравый смысл?

Не ловить. Не рисковать. Просто вмазать кулаком по мячу так, чтобы он улетел как можно дальше от ворот. Куда угодно – на трибуну, за лицевую, в аут на противоположной стороне поля. Куда угодно – лишь бы подальше.

Потому что ловить мяч в толчее игроков – это всегда риск. Мяч может выскользнуть. Кто-то может толкнуть под руку. Можно потерять равновесие. В обычной ситуации этот риск оправдан. На последней секунде решающего матча при счёте 4:1 – нет. Категорически нет.

Виктор Чанов – заслуженный мастер спорта СССР. Голкипер киевского «Динамо» с 1978 года. Вратарь сборной Советского Союза. чемпион СССР. Чемпион мира. Один из лучших вратарей советского футбола, а по мнению многих специалистов – лучший.

За свою карьеру Виктор Чанов провёл сотни матчей. Отразил тысячи ударов. Выходил на перехват бессчетное количество раз. Он лучше любого из нас знает, когда можно рисковать, а когда – нельзя.

И в решающую секунду решающего матча он почему-то решил рисковать.

Чанов попытался поймать мяч. Потянулся к нему обеими руками – вместо того чтобы просто выбить кулаком. И руки не сомкнулись. Мяч ударился о ладони, проскочил между пальцами. Чанов потерял равновесие, потерял ориентацию в пространстве, потерял контроль над собственным телом.

И вместе с мячом – нелепо, беспомощно, позорно – влетел в собственные ворота.

Несколько секунд стадион молчал. Сто тысяч человек не могли поверить своим глазам. Не могли осознать увиденное. Не могли принять, что это произошло на самом деле.

А потом – стон. Стон разочарования, стон боли, стон ужаса. Стон ста тысяч человек, у которых только что отняли победу.

4:2.

По сумме двух матчей – 6:6. По голам на выезде – 2:2. Полное, абсолютное равенство.

Дополнительное время.

Что это было?

Мы – журналисты, а не психологи. Мы не можем залезть в голову Виктора Чанова и понять, что там произошло в тот роковой момент. Мы не можем провести психологическую экспертизу, установить причины и следствия, поставить диагноз.

Но мы можем – и обязаны – задать вопросы. Вопросы, которые задаёт себе каждый болельщик «Динамо». Вопросы, на которые должен ответить сам Чанов, тренерский штаб команды, руководство клуба.

Вопрос первый: где была концентрация?

Девяносто первая минута решающего матча. Последние секунды. Момент, когда каждое действие должно быть выверено до миллиметра, когда каждое решение должно быть безошибочным. Момент максимального напряжения – физического, психологического, эмоционального.

Именно в такие моменты проверяется класс спортсмена. Именно в такие моменты отделяются чемпионы от середняков, великие от просто хороших.

Чанов не выдержал этой проверки. Его концентрация дала сбой в самый неподходящий момент. Почему? Расслабился при счёте 4:1? Решил, что дело сделано? Думал уже о праздновании?

Если так – это непростительно. Это несовместимо со званием спортсмена высокого класса.

Вопрос второй: где была дисциплина?

Советский спорт всегда славился железной дисциплиной. Дисциплиной тела, дисциплиной разума, дисциплиной воли. Это то, чему нас учили с детства. Это то, что отличает советских спортсменов от их западных коллег. Это наше преимущество, наш козырь, наше оружие.

Школа Лобановского – это прежде всего школа дисциплины. Знаменитые тренировки Валерия Васильевича, его методы подготовки, его требования к игрокам – всё это направлено на воспитание железной самодисциплины. Футболист «Динамо» должен делать правильные вещи автоматически, на уровне рефлексов, не задумываясь.

Где была эта дисциплина у Чанова? Куда она делась в решающий момент? Почему рефлексы, отработанные тысячами тренировок, вдруг отказали?

Вопрос третий: где была ответственность?

На Викторе Чанове лежала колоссальная ответственность. Ответственность перед командой, которая билась весь матч. Перед тренером, который выстроил игру. Перед клубом, который дал ему всё – карьеру, звания, признание. Перед болельщиками – ста тысячами на стадионе и миллионами у телевизоров. Перед всей Украинской ССР.

Понимал ли Чанов эту ответственность? Чувствовал ли её вес на своих плечах?

Судя по тому, что мы увидели – нет. Иначе он бы не позволил себе такой ошибки. Иначе он бы сыграл так, как должен был сыграть вратарь его уровня – надёжно, уверенно, профессионально.

Вопрос четвёртый: где была партийная сознательность?

Да, мы задаём этот вопрос. И не считаем его неуместным.

Советский спортсмен – это не просто спортсмен. Это представитель своей страны, своего народа, своей идеи. Каждый выход на международную арену – это не только спортивное, но и политическое событие. Победы советских спортсменов – это победы нашего строя, нашего образа жизни, нашей системы подготовки кадров. Поражения – соответственно, поражения.

Виктор Чанов – член Коммунистической партии Советского Союза. Он вступил в партию сознательно, добровольно, осознавая ответственность, которую берёт на себя. Он обязался быть примером для молодёжи, образцом дисциплины и ответственности, достойным представителем советского спорта.

Был ли он достойным представителем вчера вечером?

Вопрос риторический.

Дополнительное время и послесловие

Впрочем, даже после катастрофы не всё было потеряно. Дополнительное время – это ещё тридцать минут. Тридцать минут, чтобы исправить чужую ошибку. Тридцать минут, чтобы забить хотя бы один гол и вырвать победу, которую у нас украли.

Команда Лобановского честно пыталась. Беланов, измотанный хет-триком, продолжал рваться вперёд. Михайличенко, Рац, Яковенко – все искали свой шанс. Но испанцы, окрылённые невероятным, незаслуженным, подаренным им везением, защищались отчаянно, самоотверженно, на пределе сил.

Тридцать минут дополнительного времени закончились без голов.

Серия пенальти.

Одиннадцатиметровые удары – это лотерея. Это нервы. Это характер. Здесь уже не тактика решает, не физическая готовность, не командное взаимодействие. Здесь – один на один: игрок против вратаря, нервы против нервов, воля против воли.

«Барселона» была точнее. Пять ударов – пять голов. Хладнокровно, уверенно, безошибочно.

У «Динамо» один удар, Василия Раца, пришёлся в штангу.

Последний, решающий пенальти реализовал Ярослав Сергеев. Советский футболист. Воспитанник советской системы. Игрок, выступающий за испанский клуб.

Символично? Ещё как символично.

Итог: «Барселона» проходит в одну восьмую финала Кубка УЕФА. «Динамо», гордость украинского футбола и один из сильнейших советских клубов, выбывает из розыгрыша.

О Сергееве и «порочной практике»

Теперь о том, что требует отдельного и самого принципиального разговора.

Ярослав Сергеев. Кто он? Откуда взялся? Как оказался в составе «Барселоны»?

Биография Сергеева хорошо известна. Родился в Орловской области. Буквально с улицы сходу попал в состав московского Торпедо где сходу стал основным нападающим и главной ударной силой клуба. Попал в сборную с которой выиграл чемпионаты мира и Европы забивая самые важные голы. Стал трехкратным чемпионом страны и обладателем трех европейских кубков. К 20 годам Сергеев заслуженно считается лучшим футболистом мира.

Всё это заслуга советского спорта. Советских тренеров, которые разглядели талант в мальчишке из провинции. Советской системы, которая дала ему возможность развиваться. Советского государства, которое вложило в его подготовку немалые средства.

А потом Сергеев уехал в «Барселону».

Вместе с ним уехал Александр Заваров ещё один воспитанник советского футбола, который, к слову, начинал карьеру именно в дублирующем составе киевского «Динамо». Заваров вырос на украинской земле, был воспитан украинским футболом и покинул Советский Союз ради испанских песет.

Как это стало возможным? Как двум лучшим игрокам страны разрешили уехать за рубеж?

Ответ известен. Новый внешнеполитический курс. Политика «открытости победителей». Расширение международных контактов. Решения, принятые на самом высоком уровне, в рамках общей стратегии руководства страны под началом товарища Романова.

Тогда это преподносилось как достижение. Как свидетельство уверенности советского спорта в собственных силах. Как демонстрация того, что нам нечего бояться конкуренции с Западом. Говорили: пусть наши футболисты покажут Европе советскую школу, пусть прославят Советский Союз на международной арене.

Что они показали?

Вчера Ярослав Сергеев показал, как нужно забивать голы в ворота советских команд. Два мяча – и киевское «Динамо» выбыло из турнира. Два удара – и труд всей команды, вся подготовка, все усилия тренерского штаба пошли прахом.

Это ли имелось в виду под «прославлением советского спорта»?

Что дальше?

Давайте заглянем в будущее. Не в отдалённое – в ближайшее.

Внешнеполитический курс товарища Романова, судя по всему, остаётся неизменным. «Открытость» продолжается. Контакты с Западом расширяются. Ограничения снимаются.

Сергеев и Заваров – это эксперимент? Пробный шар? Первые ласточки?

Если эксперимент будет признан успешным, а по каким критериям его будут оценивать, – то что дальше?

Беланов?

Давайте произнесём это имя вслух. Игорь Николаевич Беланов. Лучший футболист нашей команды, чемпион мира. Человек, который вчера забил три гола в ворота «Барселоны». Гордость украинского футбола, гордость всего Советского Союза.

Что если завтра какой-нибудь «Милан» или «Ювентус» предложит ему контракт? Миллионы лир, вилла на берегу моря, автомобили, красивая жизнь? Что тогда?

Мы, разумеется, ни на секунду не сомневаемся в патриотизме и преданности Игоря Николаевича. Он настоящий динамовец, настоящий киевлянин, настоящий советский человек. Но сам факт, что такой вопрос можно поставить это уже тревожный симптом.

А Михайличенко? А Демьяненко? А Рац?

Вся плеяда блестящих украинских футболистов, весь золотой состав «Динамо» все они теперь потенциальные кандидаты на «экспорт»? Все они могут завтра получить предложение из-за рубежа?

И кто тогда останется защищать честь украинского футбола?

К руководству республики

Нет, товарищи. Это порочная практика. И мы обязаны сказать об этом прямо, без обиняков, невзирая на чины и регалии тех, кто эту практику санкционировал.

Мы понимаем логику решений, принятых в Москве. Мы понимаем стремление к международной интеграции, к улучшению образа Советского Союза на мировой арене, к демонстрации нашей открытости и добрых намерений.

Но какой ценой?

Вчерашний матч показал эту цену со всей наглядностью. Украинский футбол, а вместе с ним и весь советский футбол, понёс урон от политических решений, принятых без учёта спортивных интересов.

Сергеев забил два гола. Сергеев реализовал решающий пенальти. Сергеев, а не кто-то из испанцев, стал главным творцом поражения «Динамо». И этот Сергеев ещё полгода назад играл за советский клуб, мог бы играть и сейчас – если бы не «порочная практика».

Никто, разумеется, не говорит о том, чтобы возвращать Сергеева и Заварова. Они уехали – пусть играют. Это дело Москвы и московского «Торпедо». Пусть на совести столичных товарищей останется решение отпустить своих лучших игроков за рубеж.

Мы не удивимся, если в скором времени Сергеев и Заваров выйдут на поле нового московского стадиона «Торпедо», того самого, строительство которого сейчас завершается, и обыграют свой бывший клуб так же, как вчера обыграли наше «Динамо». И когда это случится, а это непременно случится, «Торпедо» сполна изопьёт из той же горькой чаши, из которой вчера пили мы.

И, признаться честно, нам их будет не очень-то жалко. Сами виноваты.

Но речь сейчас не о Москве. Москва далеко, у Москвы свои проблемы и свои интересы.

Речь об Украине. О нашей республике. О нашем «Динамо». О наших футболистах, которых мы растим с детских лет, воспитываем, в которых вкладываем душу, силы, народные средства и которых завтра могут переманить за рубеж.

Редакция «Советской Украини» обращается к руководству Украинской ССР с призывом: поднять вопрос о пересмотре практики «экспорта» советских спортсменов на самом высоком союзном уровне. В Политбюро ЦК КПСС, в Совете Министров СССР, лично перед товарищем Романовым.

Пока не поздно. Пока украинский футбол ещё не обескровлен.

Вчерашний матч должен стать уроком. Горьким, болезненным, но необходимым уроком для всех нас.

О товарище Чанове – в заключение

И напоследок – несколько слов о Викторе Чанове.

Мы не призываем к расправе. Мы не требуем крови. Мы понимаем, что любой человек может ошибиться, что каждый имеет право на ошибку.

Но есть ошибки – и есть катастрофы. Есть промахи – и есть провалы. Есть неудачи – и есть позор.

То, что сделал Чанов на девяносто первой минуте вчерашнего матча – это позор. Позор для вратаря его уровня. Позор для клуба. Позор для республики.

Заслуженный мастер спорта СССР – это звание, которое нужно подтверждать каждый день, каждый матч, каждым действием на поле. Вчера Виктор Чанов это звание не подтвердил.

Мы надеемся – и мы вправе надеяться – что тренерский штаб киевского «Динамо», руководство клуба и Федерация футбола УССР сделают соответствующие выводы. Какими будут эти выводы – решать не нам. Но то, что выводы должны быть сделаны – несомненно.

Сто тысяч человек ушли вчера со стадиона в молчании. Это молчание – приговор. И этот приговор должен быть услышан.