Текст книги "Ложная девятка 9 (СИ)"

Автор книги: Аристарх Риддер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Ложная девятка. 9

Глава 1

После возвращения из Москвы мы с Саней вернулись в привычный ритм Барселоны. Тренировки, тренировки и еще раз тренировки.

Круифф, как одержимый, полировал игровые схемы команды. Основной он считал ту, где я играю на правом фланге, а Гарри – наконечник нашего копья. Несмотря на постоянные разговоры о возможности играть с двумя нападающими, Йохан возвращался к этой схеме снова и снова.

Позиция не сказать, что мне прям очень нравилась, но особого дискомфорта я не испытывал. Потому что схема подразумевала большую степень свободы. С Линекером и Заваровым мы постоянно менялись позициями. Плюс на тренировках Шустер начинал смещаться на фланг во время атаки, что позволяло мне уходить в центр. Получались интересные розыгрыши втроем, я, Бернд и Саня.

Мы становились все более эффективными. И уже все понимали, что в этом сезоне Барселона будет претендовать на самые высокие места – как в чемпионате, так и в еврокубках. Кубок УЕФА, где мы должны были стартовать, уже не за горами. Скоро мой дебют за новую команду в Европе.

Ну а пока нас ждал Эспаньол. Второй клуб Барселоны. Вечный антагонист с комплексом обиженного и менее любимого родителями брата.

Да, Мадрид – главный враг. Столичная команда, символ централизма, королевская фаворитка. Но Эспаньол это враг внутренний. Команда из того же города. Из той же Барселоны.

И в этом вся соль.

Барселона клуб рабочего класса, клуб каталонской идентичности. Символ сопротивления Мадриду, символ каталонской гордости. Для обычных каталонцев.

Эспаньол же команда элиты, буржуазии, консервативных кругов. Королевский клуб, который даже в Каталонии не особо поддерживает каталонскую идентичность. Несмотря на то, что находится в Барселоне.

Поэтому они тоже идеологические враги.

Ну а для болельщиков Эспаньола Барселона главный враг. Самый главный.

* * *

Стадион Эспаньола, Саррия, находится в районе Саррия-Сант Жервази. Один из самых престижных, спокойных и богатых районов Барселоны.

Когда наш автобус ехал туда с базы, я смотрел в окно и видел, как меняется город. Сначала обычная Барселона – шумная, живая, многолюдная. Рамбла с туристами и уличными артистами, Готический квартал с узкими улочками, рабочие кварталы, где белье сохнет на балконах, а на первых этажах – бары и лавки.

Потом постепенно все меняется. Улицы становятся шире. Тротуары чище. Меньше людей. Больше зелени. Деревья высокие, раскидистые, дают густую тень. Газоны ухоженные, подстриженные. Ни одной бумажки на асфальте.

Дома здесь другие. Не многоэтажки, а виллы. Двух-трехэтажные особняки за высокими коваными заборами. С садами. С бассейнами. С террасами. Видны черепичные крыши, белые фасады, арки, колонны. Архитектура солидная, добротная, дорогая.

У подъездов стоят машины, которые в рабочих кварталах не увидишь. Mercedes. BMW. Jaguar. Все чистые, блестящие. Припаркованы ровно, аккуратно.

Людей на улицах мало. Те, кто идет – хорошо одеты. Костюмы, платья, дорогие часы. Никакой спешки. Никакого шума. Тишина, покой, благополучие.

Здесь живут те, для кого Барселона – не борьба за выживание, а комфортная жизнь. Врачи с частными клиниками. Адвокаты крупных фирм. Промышленники. Банкиры. Старые каталонские семьи с деньгами и связями.

Но сегодня, когда на их поле выходит Барселона, вся эта благополучная тишина исчезает. Сегодня они будут кричать, швырять что попало и ненавидеть. Потому что Барселона для них – это все, чего они боятся. Рабочий класс. Каталонская революция. Угроза их спокойному миру.

И вот среди этого аристократического, буржуазного, выхоленного великолепия стоит стадион на сорок четыре тысячи зрителей.

Контраст разительный. Барселона, клуб рабочих кварталов, Камп Ноу в районе Лес-Кортс, где живут обычные люди. А Эспаньол клуб богатых, их стадион в самом сердце каталонской элиты.

Два мира. Два клуба. Одна ненависть.

* * *

Вместимость Саррии 44 тысячи. Для Испании это можно сказать стандарт. Да, есть два флагмана. Камп Ноу на 120 тысяч, Саньтяго Бернабеу на 90, но большинство стадионов примерно такого размера. Только клуба карлики имеют меньшие арены. Тот же Лас Пальмас например.

У нас в Союзе тоже есть флагманы, Лужники, Киев, Ленинград, Тбилиси. Всё это большие стадионы. Но моё Торпедо, например, играло до реконструкции на скормном стадионе с трибунами на 15 тысяч. И даже сейчас идёт строительство всего на 45. Эхх, немного обидно что я не сыграю на новом стадионе в его первый сезон. Но ничего, в любом случае я еще надену форму Торпедо. Сейчас же все мысли про Барселону.

Ну и про Эспаньол с его стадионом.

И главное не в размере стадиона. Дело в атмосфере.

Трибуны Саррии расположены близко к полю. Куда ближе, чем на Камп Ноу. Они достаточно крутые, не пологие. Это создает отличную акустику.

Поэтому когда сорок четыре тысячи болельщиков Эспаньола начинают реветь, кажется, что их все сто.

Соответственно, матч превращается в самую настоящую войну. В классический домашний матч Эспаньола против Барселоны

Круифф предупредил нас еще на предматчевом разборе:

– Господа, сегодня будет война. Эспаньол выйдет вас уничтожать. Особенно вас двоих, – он кивнул на меня и Заварова. – Вы для них – символ новой суперопасной Барселоны. Они будут играть против вас персонально. Очень жестко.

Мигели, наш капитан, добавил:

– Судья Пес Перес… скажем так, любит проглатывать свисток в принципиальных матчах. Очевидные нарушения могут остаться без наказания. Не ведитесь на провокации.

* * *

12 сентября 1987 года (суббота). 17:00. Барселона. Стадион Саррия. +23 градуса. 44 000 зрителей. Матч 3-го тура чемпионата Испании по футболу. Примера, первый дивизион.

Судья: Хосе Луис Пес Перес (Мурсия)

ЭСПАНЬОЛ (бело-синяя вертикальная полоска – домашняя форма):

Томас Нконо, Мигель Франсис, Хосе Мария Гайярт, Хуан Солер, Мигель Анхель Голобарт, Хосе Луис Субильяга Агустин Суньига, Иньяки Иньяки, Рафаэль Пинеда Мигель Анхель Вальверде, Хосе Мария Пичи Альонсо.

Тренер – Хавьер Клементе.

БАРСЕЛОНА (желтая гостевая форма, темно-синие шорты, желтые гетры):

Андони Субисаррета, Хосе Моратайя, Мигели (к), Кристобаль, Хулио Альберто, Хосе Мария Урбано, Бернд Шустер, Виктор Муньос, Гари Линекер, Александр Заваров, Ярослав Сергеев.

Тренер – Йохан Круифф.

Выход на поле. Саррия ревет. Море бело-синих цветов. Флаги Эспаньола, баннеры, транспаранты.

На одном написано: «русские, возвращайтесь домой!»

На другом: «Каталония для каталонцев!»

Ирония в том, что Барселона как раз и есть символ Каталонии. А Эспаньол – нет.

Но сегодня это не имеет значения. Сегодня Эспаньол против Барселоны. И весь стадион на стороне хозяев.

Судья дал свисток. Началось.

Эспаньол сразу показал свои намерения. Прессинг, агрессия, жесткость.

На третьей минуте Пинеда жестко врезался в Хулио Альберто. Судья даже не подошел. Хулио поднялся, потер ногу, посмотрел на арбитра с недоумением.

На седьмой минуте Суньига вытянулся в подкате и полоснул шипами по голени Муньоса. Виктор взвыл от боли. Судья показал Суньиге желтую карточку. Наконец-то.

Но Эспаньол не успокаивался.

На одиннадцатой минуте я получил мяч на правом фланге. Развернулся, хотел пройти вперед. И тут в меня на полной скорости врезался Голобарт. Сбил с ног, наступил на лодыжку.

Я упал, схватился за ногу. Боль пронзила насквозь.

Судья подбежал… и махнул рукой, играть дальше.

Я не поверил.

Мигели подбежал к арбитру, начал спорить:

– Это фол! Очевидный фол!

Судья отмахнулся. Мигели продолжал говорить, повышая голос. Капитан был возмущен.

Пес Перес достал желтую карточку. Показал Мигели. За несогласие.

Эспаньол давил волнами. Они играли жестко, агрессивно, персонально против меня и Заварова.

На двадцатой минуте Пичи Альонсо пробил с линии штрафной, мимо.

На двадцать пятой Иньяки навесил с фланга, Пинеда головой, штанга.

На тридцатой Вальверде протащил мяч через центр и пробил, Субисаррета в броске перевел на угловой.

Барселона держалась. Но давление нарастало.

Каждый раз, когда я получал мяч, на меня летело двое. Иногда трое. Толкали, хватали за футболку, подставляли подножки. Судья молчал.

Заварову доставалось еще больше. Суньига и Вальверде вдвоем опекали его, не давали развернуться. Саня пытался создавать, искал передачи, но пространства не было.

На сороковой минуте Мигели подбежал к судье после очередного нарушения в адрес Заварова. Буквально кричал на него, потому что беспредел какой-то творится.

В этот раз судья отмолчался но было понятно что наш капитан ходит по очень тонкому льду.

Первый тайм закончился 0:0. Но это была не ничья по игре. Это было чудо, что Барселона продержалась.

В раздевалке Круифф был спокоен. Слишком спокоен.

– Господа, – сказал он, – они играют в войну. Мы играем в футбол. Продолжайте играть в футбол. Рано или поздно они ошибутся. И мы накажем.

Он посмотрел на меня и Заварова:

– Слава, Саша, держитесь. Знаю, тяжело. Но именно на вас вся их концентрация. Значит, у других появляется пространство. Гари, – он повернулся к Линекеру, – используй это.

Второй тайм начался так же, как закончился первый. Эспаньол давил, Барселона держалась.

На пятидесятой минуте опасный момент у ворот Субисарреты. Пичи Альонсо получил мяч в штрафной, развернулся, пробил – Андони в броске отбил.

На пятьдесят третьей Иньяки прошел по флангу, навесил в центр – Голобарт головой выше ворот.

На пятьдесят седьмой угловой Эспаньола. Парральо в борьбе выбил мяч за пределы штрафной. Подобрал Вальверде, пробил с лета – мимо.

Эспаньол чувствовал, что гол близко. Трибуны подхлестывали их, ревели, требовали забивать.

И на шестьдесят третьей минуте случилось.

Пичи Альонсо воспользовался ошибкой Лопеса, вышедшего на замену несколькими минутами ранее. Обокрал его в углу штрафной, вышел один на один с Субисарретой и забил

1:0.

Саррия взорвалась. Сорок четыре тысячи человек орали так, что стадион задрожал.

Круифф на скамейке сжал кулаки и потянулся уж не знаю к какой по счёту сигаретой.

А на шестьдесят пятой минуте случилось то, что окончательно превратило матч в хаос.

Заваров получил мяч в центре поля. Попытался развернуться. И в этот момент в него на полном ходу врезался Пинеда. Жестко, грубо, всем телом.

Саня упал. Не двигался.

Судья даже не показал карточку Пинеде. Просто свистнул фол.

Мигели тут же подбежал к арбитру:

– Это красная! Он его покалечил!

Тот отворачивался с недовольным лицом а наш капитан наседал и наседал. Потом и вовсе схватил судью за руку.

И тот тут же зажёг карточку. Для Мигели!

Красную.

Удаление.

Капитан не мог поверить. Он продолжал кричать, но арбитр указал на раздевалку.

А Заварова тем временем врачи уносили на носилках. Он держался за голову, лицо бледное.

И на поле он так и не вернулся. Учитывая то что у нас нет замен и минус Мигели доигрывать нужно вдевятером. Прекрасно.

Трибуны ревут. Прямо вообще ураган на стадионе.

Эспаньол давит. Хочет добить, растерзать.

Вот он, Матадор, готовится нанести последний удар окровавленному Быку.

Но Бык вдруг показывает, кто здесь главный.

* * *

Семьдесят девятая минута. Барселона идет подавать угловой. Стадион кипит. Причем идет подавать угловой Шустер, Бернд Шустер.

Но я догоняю его, беру мяч в руки и говорю Бернду:

– Я сам.

Тот спрашивает:

– Слава, ты уверен? Давай я подам на тебя.

– Нет, я сам. Сейчас хочу кое-что попробовать.

Немец отдает мяч, кивает, отправляется в штрафную.

Я смотрю на вратаря. Чернокожий вратарь Нконо из Камеруна, сегодня он хорошо поработал, надёжно. Но игра еще не вся.

Смотрю на трибуны, которые кипят от злости и ненависти к Барселоне.

Разбег. Подача.

А вот и нет. Не подача.

Это сухой лист в дальнюю девятку. Валерий Василич, вам большой привет из Солнечной Барселоны.

Лети, мяч, лети. Лети и закручивайся так, как это нужно мне и команде.

И когда мяч попадает в сетку, стадион буквально взрывается проклятиями.

А в меня, торжествующего возле углового флага, летит куча всего. Включая зажигалку.

Зажигалка прилетает – хорошая такая, бензиновая, тяжелая – прямо мне в голову. Я радуюсь, ко мне бегут партнеры, чтобы меня обнять.

И тут в меня прилетает она.

Я падаю. Голова пробита, кровь течет, на поле чуть ли не драка начинается.

Матч останавливается на десять минут.

Врач обрабатывает рану. Бинты, пластырь, все по-быстрому.

– Сможешь продолжить?

– Смогу.

Он заматывает мне голову бинтом. Я в результате продолжаю матч с перемотанной головой. Прям герой. Голова замотана, кровь на рукаве, след кровавый стелиться по какой-то там траве. Щорс, как есть Щорс. Ну или отважный боец интербригады в последнем бою против проклятых франкистов.

Игра возобновилась. Эспаньол снова пошел в атаку. Они хотели во что бы то ни стало забить победный гол.

Но Барселона держалась. Девять человек против одиннадцати.

Восемьдесят пятая минута. Восемьдесят седьмая. Восемьдесят девятая.

Счет по-прежнему 1:1.

И на девяностой минуте, буквально перед самым финальным свистком, штрафной в двадцати трех метрах от ворот.

У мяча снова Шустер.

Я снова подхожу к нему, беру мяч, говорю:

– Я буду бить.

Разбег. Удар.

И удар этот, как всем вокруг поначалу показался, мимо. И сильно мимо. То есть мяч полетел в сторону от ворот.

Но потом он закрутился и попал аккурат куда нужно. В правую от меня шестерку, прям в уголок. В пртирику со штангой.

И вратарь даже не дернулся.

2:1.

Победа Барселоны на последней минуте.

И стадион просто взрывается. В очередной раз.

И даже Барселона толком не успела отпраздновать, потому что разъяренные болельщики Эспаньола прорываются на поле. И для того, чтобы не случилось самое страшное, Барселона вынуждена буквально убегать.

Мы побежали к туннелю. Охрана закрыла решетку. Снаружи толпа ревела, билась о решетку, пыталась прорваться.

Мы стояли в туннеле, тяжело дыша.

Но мы выиграли.

Вдевятером. На чужом поле. Против всего стадиона.

2:1.

В раздевалке Круифф обошел каждого. Пожал руку, каждому.

Когда дошел до меня, остановился. Посмотрел на забинтованную голову. На кровь на желтой форме. Остановился и обернулся к команде

Это было, я даже не знаю что сказать, гениально? Да нет, мелко. Я на поле увидел Бога. И не только я.

Он помолчал. И добавил

– Вся Барселона это видела. Теперь это твой город.

Я кивнул. Говорить не было сил.

Круифф повернулся ко всей команде:

– Господа, это была война. Мы потеряли капитана. Мы потеряли Заварова. Мы остались вдевятером, проигрывая на чужом поле. Но мы выиграли. Потому что это Барселона. Мы не сдаемся. Никогда.

На следующий день каталонская «Mundo Deportivo» вышла с заголовком во всю первую полосу:

«СЕРГЕЕВ ВЗЯЛ ШТУРМОМ САРРИЮ»

Статья начиналась так:

'Ярослав Сергеев вчера снова показал, почему Барселона заплатила за него двадцать миллионов фунтов. В матче на Саррии, где Барселона осталась вдевятером после удаления Мигели и травмы Заварова, советский форвард в одиночку вытащил команду к победе 2:1.

Первый гол на 81-й минуте: неожиданный для всей Испании трюк. Сергеев забивает сухим листом с углового. Прямо в ворота. Вратарь Нконо даже не шевельнулся.

Второй гол на 90-й минуте: штрафной удар с 23 метров. Мяч сначала летит в сторону от ворот, потом закручивается и попадает точно в угол. Нконо снова неподвижен.

И все это – с разбитой головой. После того, как болельщики Эспаньола бросили в него зажигалку.

Йохан Круифф после матча сказал: «Сергеев сегодня показал, что такое настоящий чемпион. Играть вдевятером, на чужом поле, с разбитой головой и забить два гола. Это не просто класс. Это героизм.»

Саррия больше никогда не забудет этого матча. Как и вся Барселона.'

Ниже шла фотография: я стою у углового флажка после первого гола, с забинтованной головой, кровь на желтой форме. Руки в стороны. Взгляд в трибуны.

Катя сидела рядом, читала статью вслух. Сашка спал у нее на руках.

– Слава, ты настоящий герой, – сказала она тихо.

– Я просто играл в футбол, – ответил я.

Но где-то внутри я знал: вчера на Саррии произошло что-то большее, чем просто футбольный матч.

Вчера Барселона приняла меня.

Не как легионера. Не как наемника за двадцать миллионов.

Как своего.

И это было важнее любых голов.

Глава 2

MUNDO DEPORTIVO, 14 сентября 1987 года

ФЕДЕРАЦИЯ НАКАЗЫВАЕТ ЭСПАНЬОЛ ЗА БЕСПРЕДЕЛ НА САРРИИ

Стадион закрыт на пять матчей. Судья Пес Перес отстранен. Идет расследование.

Барселона. Редакция Mundo Deportivo.

Испанская футбольная федерация вынесла беспрецедентное решение по итогам матча третьего тура чемпионата между Эспаньолом и Барселоной, который состоялся 12 сентября на стадионе Саррия.

Стадион Саррия будет закрыт для зрителей на пять домашних матчей Эспаньола в чемпионате Испании. Это решение вступает в силу немедленно.

Клуб также оштрафован на сумму в пять миллионов песет.

Главный судья матча Хосе Луис Пес Перес отстранен от судейства на неопределенный срок. В отношении него начато дисциплинарное расследование федерацией.

Что произошло на Саррии

Матч, который завершился победой Барселоны 2:1, вошел в историю испанского футбола как один из самых скандальных.

На одиннадцатой минуте капитан Барселоны Мигели получил первую желтую карточку за жесткую игру против Рафаэля Гордильо.

На шестьдесят третьей минуте нападающий Эспаньола Пичи Альонсо открыл счет в матче. 1:0 в пользу хозяев.

На шестьдесят пятой минуте в столкновении с Рафаэлем Пинедой серьезную травму получил советский полузащитник Александр Заваров. Судья Пес Перес не показал карточку Пинеде.

Когда Мигели попытался защитить своего партнера по команде и схватил арбитра за руку, требуя наказать нападающего Эспаньола, он получил вторую желтую карточку и был удален с поля.

Барселона осталась вдевятером, так как её тренер уже произвёл 2 замены

На семьдесят девятой минуте советский форвард Ярослав Сергеев сравнял счет, забив гол непосредственно с углового? техника, известная как «сухой лист». 1:1.

После гола болельщики Эспаньола начали швырять на поле различные предметы. Одна из зажигалок попала Сергееву в голову, рассекла кожу. Игрок упал, истекая кровью.

Матч был остановлен на десять минут. Врачи обработали рану и забинтовали голову Сергеева. Советский форвард продолжил игру.

На девяностой минуте Сергеев забил победный гол со штрафного удара. С забинтованной головой, в окровавленной форме. 2:1 в пользу Барселоны.

После финального свистка часть болельщиков Эспаньола попыталась прорваться на поле. Игроки Барселоны были вынуждены бежать в раздевалку под защитой охраны.

Медицинское заключение

Александр Заваров провел два дня в больнице Hospital Clínic de Barcelona под наблюдением врачей.

Медицинское обследование выявило перелом одного ребра и трещины еще в двух. Советский полузащитник будет вне игры минимум четыре недели.

Ярослав Сергеев получил рассечение мягких тканей головы. Рана потребовала наложения восьми швов. Форвард выписан в тот же день. Срок восстановления – семь-десять дней, без необходимости пропускать игры или тренировки

Реакция президента Барселоны

Президент ФК Барселона Хосеп Льюис Нуньес назвал произошедшее на Саррии «позором для испанского футбола».

– То, что случилось в субботу, выходит за рамки футбола, – заявил Нуньес на пресс-конференции в воскресенье. – Наши игроки подверглись физическому насилию как со стороны соперника, так и со стороны болельщиков. Судья фактически потворствовал этому беспределу.

– Ярослав Сергеев рисковал жизнью, продолжая играть с разбитой головой. Александр Заваров получил серьезную травму в результате грубого нарушения, за которое не было даже предупреждения. Это недопустимо.

– Мы требуем самого строгого наказания для всех виновных.

Реакция президента Эспаньола

Президент Эспаньола Хулио Пардо Гарсия выступил с заявлением, в котором осудил действия болельщиков, но защитил игроков своей команды.

– Мы категорически осуждаем бросание предметов на поле. Это недостойно нашего клуба и наших болельщиков. Мы найдем виновных и передадим их в руки полиции.

– Однако обвинения в адрес наших игроков считаем необоснованными. Они играли жестко, но в рамках правил. Матч был принципиальным, эмоции зашкаливали, но наши футболисты не совершили ничего противоправного.

– Решение федерации закрыть стадион на пять матчей мы считаем чрезмерным и несправедливым.

Мнение эксперта.

Бывший арбитр международной категории Антонио Карабанте, комментируя матч для нашей газеты, был категоричен:

– Судейство Пес Переса в этом матче – худшее, что я видел за тридцать лет в футболе. Очевидные нарушения не фиксировались. Грубость игроков Эспаньола оставалась безнаказанной. Удаление Мигели – абсурд. Отсутствие карточки Пинеде после столкновения с Заваровым – преступная халатность.

– Я полностью поддерживаю решение федерации отстранить Пес Переса и начать расследование. Такие судьи не должны работать в профессиональном футболе.

Голос болельщиков

Опрос, проведенный нашей редакцией среди тысячи болельщиков обеих команд, показал следующее:

87% болельщиков Барселоны считают наказание справедливым или недостаточно строгим.

63% болельщиков Эспаньола считают наказание чрезмерным.

При этом 91% всех опрошенных осудили бросание предметов на поле.

Что дальше

Эспаньол объявил, что будет обжаловать решение федерации о закрытии стадиона.

Барселона заявила, что может подать иск против Эспаньола за моральный и физический ущерб, причиненный игрокам.

Федерация продолжает расследование действий судьи Пес Переса. Окончательное решение ожидается в течение месяца.

Следующий домашний матч Эспаньола против Атлетико Мадрид 20 сентября пройдет при пустых трибунах.

* * *

Я сложил газету, отпил кофе. Сидел на террасе нашей квартиры, смотрел на утреннюю Барселону.

Голова побаливала. Швы тянули, когда я поворачивал шею. Врачи сказали – неделя, потом снимем швы. Но тренироваться можно уже сейчас, просто аккуратно.

Катя вышла на террасу с Сашкой на руках.

– Слава, тебе звонил Круифф. Сказал, сегодня приезжай на базу после обеда. Легкая тренировка.

– Хорошо.

– И еще звонил Заваров из больницы. Говорит, скучно ему там.

Я усмехнулся:

– Скажи ему, пусть терпит. Ребра срастаются медленно.

Катя села рядом, покачивая Сашку.

– Слава, ты прочитал статью?

– Да.

– Пять матчей без зрителей. Это серьезно.

– Знаю.

– Судью отстранили.

– Правильно сделали.

Катя помолчала, потом сказала:

– Ты понимаешь, что после этого матча тебя здесь будут узнавать все?

Я посмотрел на нее:

– Уже узнают.

– Нет, я про другое. Теперь это будет… по-другому. Ты стал героем для всей Каталонии. Два гола вдесятером, с разбитой головой, против Эспаньола. Это легенда.

Я пожал плечами:

– Просто сделал свою работу.

– Слава, – Катя посмотрела на меня серьезно, – готовься к тому, что нормальной жизни у нас теперь не будет. Во всяком случае, в Барселоне.

Я не ответил. Потому что знал – она права.

* * *

В понедельник утром мы с Катей решили съездить в торговый центр. Просто развеяться. Сашку оставили с няней, Марией, женщиной лет пятидесяти. Найти русскоязычную няню в Барселоне было той еще задачей, но нам повезло.

Мы сели в мою машину, Fiat Croma 2.0 Turbo, которую я получил как приз на турнире в Милане, и поехали в El Corte Inglés на площади Каталонии.

Не проехали и километра, как я заметил в зеркале заднего вида белый Seat, который держался за нами слишком близко.

– Папарацци, – сказал я Кате.

Она обернулась:

– Серьезно?

– Да. Видишь, пассажир с камерой?

Катя всмотрелась:

– Вижу. Что будем делать?

– Ничего. Просто поедем дальше. Не обращай внимания.

Белый Seat преследовал нас всю дорогу. Когда я парковался возле торгового центра, он остановился неподалеку. Фотограф вылез, начал щелкать.

Я взял Катю за руку, мы пошли ко входу. Вспышки сыпались как из пулемета.

– Сеньор Сергеев! Сеньор Сергеев! Как ваша голова?

– Вы будете подавать в суд на Эспаньол?

– Правда ли, что Заваров сломал три ребра?

Я не отвечал. Просто шел дальше, держа Катю за руку.

Когда мы зашли внутрь, Катя выдохнула:

– Господи. В Москве такого не было.

– Здесь другие порядки, – сказал я. – Привыкай.

Она посмотрела на меня:

– Настолько по-другому?

– Да. Испанцы не понимают границ между личной и публичной жизнью. Для них футболист – это не просто спортсмен. Это кумир. В Москве люди были сдержаннее. Здесь – нет. Здесь ты всегда на виду.

Мы поднялись на эскалаторе на второй этаж. Я надеялся, что внутри торгового центра нас оставят в покое.

Ошибался.

Первыми нас узнали двое подростков лет четырнадцати. Они шли мимо, потом резко остановились, уставились на меня.

– Сергеев! – выдохнул один.

Они подбежали, начали тараторить по-испански, показывая на голову, на меня, на какие-то плакаты в руках.

Я улыбнулся, кивнул. Они попросили автограф. Я расписался на их плакатах.

Потом подошли еще трое. Потом еще. Потом толпа.

Через пять минут вокруг нас собралось человек двадцать. Все хотели автографы, фотографии, просто пожать руку.

Катя стояла рядом, немного растерянная. Я расписывался на всем, что мне совали – футболках, плакатах, блокнотах, даже на чьей-то кепке.

– Слава! Слава! Слава! – скандировали они.

– ¡Visça Barça! ¡Visça Сергеев!

Охрана торгового центра подошла, попросила толпу разойтись. Люди расходились неохотно, продолжая махать и кричать.

Мы с Катей наконец пробились к магазинам.

– Это было… – начала Катя.

– Да, – согласился я. – Теперь так всегда будет.

Мы зашли в магазин женской одежды. Катя начала выбирать платье, я сидел в кресле для посетителей, ждал.

Рядом стояли три девушки лет двадцати-двадцати двух. Разглядывали платья, болтали между собой по-испански.

Я не обращал на них внимания, но вдруг услышал свое имя.

– … Сергеев такой красивый…

– Да, но зачем он эту русскую метелку с собой привез?

Я замер.

Катя тоже услышала. Она знала немного испанский, достаточно, чтобы понять общий смысл.

Девушки продолжали:

– Здесь столько красивых девушек, а он с этой… бледной, худой…

– Да еще и с ребенком. Кому она нужна?

– Надо его увезти из семьи, – засмеялась третья. – Я бы справилась.

– Плевать, что у него сын. Он же футболист. Они все такие.

Катя побледнела. Она стояла спиной к ним, но я видел, как напряглись ее плечи.

Я встал, подошел к ней, обнял за талию:

– Катя, пойдем отсюда.

– Я слышала, – тихо сказала она. – Я все слышала.

– Знаю. Не обращай внимания.

– Они обо мне так говорят…

– Это неадекватные фанатки. Таких полно в любой стране. Забудь.

Мы вышли из магазина. Катя молчала всю дорогу до фудкорта.

Мы сели за столик, заказали кофе. Катя смотрела в чашку, не поднимая глаз.

– Слава, – сказала она наконец, – я не ожидала, что будет так тяжело.

– Что именно?

– Все это. Папарацци. Толпы. Эти… девушки, которые говорят про меня такое.

Я взял ее руку:

– Катя, послушай. Это часть жизни публичного человека. Да, здесь это интенсивнее, чем в Москве. Испанцы более эмоциональные, более открытые. Они не понимают границ между личной и публичной жизнью. Для них футболист – это не просто спортсмен. Это кумир, герой, звезда.

– Но я не звезда, – тихо сказала Катя. – Я просто жена футболиста.

– Для них это одно и то же. Ты часть моей жизни, значит, часть публичного образа.

Катя подняла глаза:

– А как ты с этим справляешься?

Я пожал плечами:

– Не знаю. Привык, наверное. Еще в Торпедо было внимание, но да, не такое. Здесь это на другом уровне. Но ты знаешь, есть и плюсы.

– Какие?

– Любовь болельщиков. Поддержка. Когда выходишь на поле и слышишь, как сто тысяч человек скандируют твое имя – это невероятное чувство. Это то, ради чего я играю в футбол.

Катя кивнула:

– Понимаю. Но мне все равно тяжело.

– Знаю. Но ты справишься. Ты сильная. Мы вместе справимся.

Она улыбнулась слабо:

– Надеюсь.

Мы допили кофе, немного походили по магазинам. Я купил Кате платье, которое ей понравилось. Купил игрушку для Сашки.

Когда выходили из торгового центра, папарацци все еще ждали у входа. Щелкали, кричали вопросы.

Я не отвечал. Просто вел Катю к машине.

По дороге домой она спросила:

– Как Саня? Звонил сегодня?

– Да. Говорит, скучно ему в больнице. Врачи не разрешают вставать. Лежит, смотрит телевизор.

– Когда его выпишут?

– Завтра или послезавтра. Но тренироваться он не сможет минимум месяц.

– Перелом ребра это серьезно?

– Да. Плюс трещины еще в двух. Ему больно дышать, больно двигаться. Ребра срастаются медленно. Четыре недели минимум, а скорее всего шесть.

Катя вздохнула:

– Бедный Саня. И все из-за этого Пинеды.

– Да. Но Пинеда получит свое. Федерация расследует инцидент. Его могут дисквалифицировать.

– Надеюсь.

Мы приехали домой. Мария сказала, что Сашка вел себя хорошо, спал, поел, снова спит.

Катя взяла его на руки, ушла в спальню.

Я сел на диван, включил телевизор. Шли новости. Говорили про матч с Эспаньолом, про санкции федерации, про меня.

Показали повтор моих голов. Сначала сухой лист с углового. Потом штрафной на девяностой минуте.

Комментатор восторженно расписывал:

– Это не просто голы. Это искусство. Это героизм. Сергеев с разбитой головой, истекающий кровью, выводит Барселону к победе против одиннадцати игроков соперника и сорока четырех тысяч враждебных болельщиков. Это легенда, которую будут помнить десятилетиями.

Я выключил телевизор.

Легенда.

Может быть.

Но сейчас мне просто хотелось отдохнуть.

* * *

Следующие дни прошли спокойно. Я тренировался на базе – осторожно, без контактной работы, без игры головой. Швы еще не сняли, но врачи сказали – все заживает хорошо.

Заварова выписали из больницы в среду. Он приехал на базу, выглядел бледным, двигался осторожно.

– Как ты? – спросил я.

– Хреново, – честно ответил Саня. – Больно дышать, больно смеяться, больно чихать. Вообще все больно.

– Врачи что говорят?

– Четыре недели минимум. Возможно, шесть. Зависит от того, как быстро срастутся ребра.

– Значит, пропустишь весь сентябрь и часть октября.

– Да. Обидно, блин. Только начал входить в форму.

Я похлопал его по плечу:

– Ничего. Вернешься, наверстаешь.

– Надеюсь.

В пятницу врачи сняли швы. Осмотрели рану, сказали – заживает отлично, шрам будет небольшой. Можно возвращаться к полноценным тренировкам.

Первый матч в Кубке УЕФА назначен на среду, 16 сентября. Первый раунд, одна тридцать вторая финала.

Соперник – португальский Белененсеш.

Не самый сильный клуб, середняк чемпионата Португалии. Но в Кубке УЕФА слабых команд не бывает.