Текст книги "Посланники небес (СИ)"

Автор книги: Аристарх Нилин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– Что же это за корабли такие?

– Вот над этим и ломают голову. Кстати я видел их корабль. Живое существо, а внутри кибернетическое устройство.

– Как же это вам удалось сподобиться?

– Так получилось…, – я снова смутился, но поскольку уже сказал, что видел, то пришлось в двух словах рассказать о том, что принял участие в эксперименте на машине времени, где видел корабль Галактиан.

– Вот видите, а говорите, что вы ни причем. Очень даже причем, оказывается без вас действительно инопланетянам не обойтись, раз они вас даже на машине времени отправляют, – он рассмеялся и добавил, – видать и мы земляне на что-то годимся, а Виктория Александровна, что скажите?

– Возможно, – ответила Вика и косо посмотрела в мою сторону.

– Не возможно, а совершенно точно. Одним словом, молодцом Сережа. Я рад, что ты как землянин не ударил в грязь лицом и показал им, на что мы способны. Рад, искренне рад за тебя.

Мы дошли до машины и Зонин, став совершенно серьезным, вдруг сказал:

– Вы представляете, как все изменится, если там наверху после моего доклада решат, что надо дать добро на эвакуацию на Землю двух миллиардов инопланетян? – он сказал это так, словно это был не вопрос, а размышление вслух, и словно отвечая на него, добавил, – нет, лично я не представляю. Просто не представляю.

– А может не все так страшно, как кажется Петр Аркадьевич? – сказал Селезнев.

– Дай-то Бог, – ответил он, и добавил, – ну все давайте прощаться. Надеюсь, еще увидимся. Да, кстати, Игорь Витальевич доложил мне, что у вас в семействе пополнение. Сын родился, от всей души поздравляю.

– Спасибо, – сказала Вика и потому как она сжала губы и тону, которым ответила, Зонин сразу понял, что он напрасно затронул эту тему, и потому от дальнейших вопросов воздержался.

Мы пожали друг другу руки и когда Селезнев и Зонин развернулись и начали удаляться, я помахал рукой, и мы быстро направились к кораблю.

Пока мы шли к кораблю, Вика не удержалась, и спросила:

– Ты ничего не говорил мне, что принимал участие в эксперименте?

– Правда, наверно забыл за этой суматохой.

– Не хотел меня расстраивать или дело в чем-то другом?

– Я потом тебе расскажу. Но уверяю, ничего страшного не произошло.

– Выходит погоня, которую за вами устроили Галактиане, это не просто совпадение, а что-то другое?

– Не знаю, честное слово не знаю.

– И все же, дома, ты мне обо всем расскажешь.

– Обязательно, – Вика уже входила на корабль, а я подумал, – язык-враг мой. Иногда надо думать, прежде чем что-то говорить, особенно, когда рядом жена.

Через час с четвертью мы уже были в аппаратной станции, где Фейнхотен, сидя за каким-то прибором, о чем-то оживленно беседовал со своим помощником. Он телепортировался на станцию и, по всей видимости, привез Фейнхотену новые материалы по проделанному эксперименту.

– Как прошли переговоры?

– Трудно сказать, – ответил я, – начало положено, теперь все зависит от того, какие решения примут на Земле. Я думаю, что все не так просто, как кажется.

– Вот как. Почему вы так считаете?

– Потому, что это Земля и живут на ней земляне со своими проблемами, амбициями, предрассудками, и, – я хотел продолжить перечислять и далее, но просто махнул рукой и добавил:

– Одним словом, Вавилон.

– Вавилон? Что значит Вавилон? – не понял Фейнхотен.

– То и значит. Короче, уверен, сложности будут и очень большие.

– Но почему, не понимаю.

– Во-первых, Зонин, тот, что представлял Землю на сегодняшних переговорах, доложит президенту. Тот должен, в свою очередь, довести до сведения американцев и, скорее всего членов постоянного совета при ООН. Есть у нас такая организация, вроде Звездной Федерации, только в масштабах одной отдельно взятой планеты, поскольку стран на планете больше ста, извините, но я к своему стыду, даже не знаю сколько. Так вот, после этого они соберутся и начнут решать, на чьей территории размещать беженцев, а, следовательно, встанет вопрос, о том каким образом использовать те технологии, которые нам будут переданы и кто имеет первоочередность их получения и так далее и тому подобное. Так всегда было и будет, и не думаю, что даже вселенская катастрофа изменит ход мыслей правителей Земли.

– Может быть, вы слишком сгущаете краски, и все преувеличиваете?

– Хорошо бы конечно, но, скорее всего, думаю, что все будет именно так, а там кто его знает. Поживем – увидим.

– Хорошо сказано.

– Это поговорка такая на Земле. Кстати, я не спросил, как ваши успехи, что-нибудь удалось выяснить из послания, которое расшифровали?

– Как раз этим занимаемся. Вернулся мой сотрудник Унторг. Он привез детальную расшифровку эксперимента, может что-то удастся выяснить. Надо работать и работать. Возможно, придется еще раз сделать бросок во времени.

– Желаю удачи.

Ответ с Земли пришел на второй день. В нем сообщалось, что новая встреча намечена на следующий день, через 15 часов после подтверждения получения послания и ввиду важности и сложности решаемых вопросов должна состояться не на корабле, а на Земле. В качестве компромиссного варианта предлагается провести встречу непосредственно в развернутом лагере вблизи посадки космического корабля и самолетов Глав представителей Земного альянса.

Прочитав послание, я удивился, столь быстрому решению и потому сказал:

– Что же, возможно я действительно ошибался, впрочем, новая встреча должна была наглядно показать, готовы ли земля к столь глобальным изменениям, которые неминуемы с приходом на Землю инопланетной расы, да еще в таком количестве.

Глава 3

Мы готовились к новой встрече. Вика нервничала, так как предполагала, что на ней, будут присутствовать достаточно высокие представители земных государств, а возможно, и главы правительств. В связи с этим, она никак не могла решиться, во что ей одеться. Я с улыбкой смотрел на это, и, не выдержав, сказал:

– Брось, оденься в стандартный костюм, в котором будет Солэнг и те, кто полетит с ним. В конце концов, в данной ситуации мы выступаем на стороне Федерации.

– Ты так считаешь?

– Мне кажется, что да.

– Пожалуй, ты прав, – и она стала приводить в порядок лицо. Однако планы изменились, когда на экране появился Фейнхотен и попросил меня зайти к нему в аппаратную. Я решил, что он просто хочет о чем-то со мной посоветоваться, поэтому сказал Вике, что я постараюсь не задерживаться.

Войдя, я увидел, что он сидит за столом, и о чем-то усиленно размышляет. Унторг в это время что-то колдовал на установке, снимая и сопоставляя какие-то данные.

Увидев меня, Фейнхотен подозвал рукой и предложил присесть.

– Мы распечатали полностью всю информацию, которую ты принес, и посмотри, что получается, – он включил устройство воспроизведения. На экране появился комплекс, в котором происходит сборка корабля Галактиан. Фильм, который мы видели до этого, был уже полностью скомпилирован компьютером и шел без каких либо помех и искажений. Теперь можно было менять приближение и более детально рассмотреть корабль Галактиан, если он таковым был. Молча, мы просмотрели весь материал до конца. Практически ничего нового для себя я не увидел. Все повторяло из ранее виденного, только без помех.

– Ты ничего не заметил нового?

– Нет, ничего, – ответил я.

– Хорошо, тогда давай посмотрим еще один сюжет. Это то, что ты непосредственно видел до момента взрыва.

Фейнхотен снова включил аппарат, и теперь я увидел то, что мне довелось видеть непосредственно самому. Я старался внимательно рассмотреть сделанную запись. Однако как ни старался, ничего нового для себя не заметил.

– Что скажешь?

– Да ничего, а что собственно, я должен заметить? Оба фрагмента один в один с тем, что я видел и совершенно одинаковые.

– В том-то и дело. Никаких различий. И все же они почему-то погнались за нами, значит, им было что скрывать, но что?

– Возможно, это просто совпадение?

– Может быть. Но странным выглядит тот факт, что до этого, при входе в систему, они никогда прежде не атаковали наши корабли, это раз. Во-вторых, почему они покинули звездную систему, так и не взорвав звезду? Я несколько раз смотрел эти кадры, прокручивал их в замедленном темпе, в увеличенном и удаленном варианте, менял скорость прокрутки, вводил данные для анализа в компьютер и ничего, представляешь, ничего. Так что ничего удивительного, что ты тоже ничего не заметил, – он загадочно посмотрел на меня и произнес:

– А ведь что-то их взволновало? Как ты думаешь, что могло их так взволновать?

Я призадумался, прокручивая в мозгу только что увиденное и сопоставляя с тем, что видел раньше, словно пытался наложить оба изображения и понять, в чем их отличие и нет ли именно в этом разгадки тайны, после чего произнес:

– А можно еще раз прокрутить последний фрагмент?

– Конечно, – Фейнхотен снова включил запись.

Я еще раз внимательно посмотрел, и когда запись закончилась, сказал:

– А может быть, их испугало то, что корабль, точнее то, что мы называем кораблем, почувствовал меня и, меняя цветность…, – я не закончил фразы, понял, чем отличался только что увиденный фрагмент, от того, который я видел во время эксперимента. Фейнхотен уже не слушал меня, он снова включил запись, и теперь я, со всей очевидностью, увидел, что, кружа над кораблем, он почти не менял цветность. Так, какие-то блики, которые вполне можно было принять за цвето-тени, которые возникают, когда меняешь расстояние от предмета.

– Как же так? – воскликнул я, – ведь я отчетливо помню, что когда я приближался к нему, он менял окраску, а здесь почти не заметно этого.

– Вот именно. Вот чего они не хотели, чтобы мы узнали. Им нужны были мы, точнее ты. Им необходимо было уничтожить тебя, желательно до того, как ты расскажешь об увиденном, а запись не подтвердит твоих слов, даже если ты об этом рассказал до того, как они погнались за нами. В таком случае, информация может быть истолкована, как ошибочная. А я, просматривая запись, никак не мог понять, почему ты несколько раз то приближался, то удалялся от корабля, словно пытался что-то понять. Теперь все встало на свои места.

– Но я не пойму, почему я видел одно, а запись показала совсем другое?

– А вот это уже другой вопрос и знаешь что, пожалуй, у тех, кто рассматривает процесс развития жизни во вселенной с позиций эмпиоральной теории, прибавилось аргументов в её защиту.

– Я не совсем вас понимаю?

– Я сам еще не все до конца понимаю, но надо поподробнее познакомиться с этой теорией, а главное, проконсультироваться со специалистами, которые занимаются доказательством теории эмпиорального развития. Они ведут разработку в этом направлении и возможно имеют экспериментальные наработки. Думаю, что они нам помогут многое понять и возможно помочь. Я уже дал запрос.

В этот момент я услышал голос Унторга:

– Шеф, есть интересные данные.

Мы подошли к установке, на которой Унторг делал какие-то измерения.

– Посмотрите сами, я подверг запись, которая снята непосредственно из мозга посланника во времени и просканировал её на предмет воздействия внешним источникам. Получается удивительная картина, – на экране отображались непонятные мне кривые, графики и табличные данные каких-то значений, – в тот момент, когда Сергей видел объект, происходило воздействие на область сознания, которая посылала обратный сигнал, посредством которого происходило снятие изображения. Вот пиковая нагрузка. Как только он удалялся, воздействие прекращалось. При этом посылаемая энергия влияла таким образом, что она не стирала информацию, а лишь видоизменяла её. Я попытался смоделировать процесс и таким образом, попытаться убрать оказанное воздействие, вот что получилось.

Он включил запись фрагмента, и мы отчетливо увидели то, что я видел в полете. Было явственно видно как корабль менял цветность, что полностью совпадало с тем, что я только что сказал.

– Но какова природа этого воздействия? Ведь если я правильно понимаю, в будущем было лишь мое сознание, а не я? Не так ли?

– Вот именно, – ответил Фейнхотен, – это то о чем я Вам только что говорил. Вполне возможно, что корабль Галактиан не что иное, как эмпиора. Субстанция материального и нематериального мира, которую они каким-то непонятным для нас образом сумели приспособить, точнее, сделать стабильно существующей и более того, подчинить своей воле и использовать для своих коварных замыслов.

В этот момент в аппаратную вошел пожилой человек, видом напоминающий землянина, по всей видимости, он был с Энеиды. Поздоровавшись, он представился:

– Друминган. Я получил ваше послание и ввиду важности сообщения немедленно телепортировался на станцию. Готов выслушать все ваши вопросы и помочь всем, чем смогу.

Мы поздоровались, Фейнхотен представил нас и вкратце рассказал об эксперименте по перемещению в будущее и тех событиях, которые последовали вслед за этим. Далее он продемонстрировал гостю обе записи и прокомментировал их, после чего показал материал, который был получен Унторгом. Завершая демонстрацию материалов, он сказал:

– Как видите, из полученных материалов вытекает, что при исследовании будущего, мы столкнулись с явлением, которое противоречит устоявшемуся мнению относительно того, что контакт сознания, наблюдающего будущее невозможен. Он налицо. Возникает масса вопросов, ответов на которые мы не знаем.

Друминган задумался, потом попросил еще раз показать запись, после чего сказал:

– Я предполагаю, почему вы вызвали меня. У вас есть предположение, что корабль Галактиан есть не что иное, как стабильная субстанция эмпиоры, в которую они вводят кибернетический имплантант, являющийся разновидностью искусственного разума, благодаря которому она управляется. Не так ли?

– Одна из возможных версий.

– Может быть, хотя…. Собственно говоря, я впервые наблюдаю воочию эмпиору в том виде, в каком она существует, и потому должен сказать сразу, что это всего лишь предположение. Сказать достоверно, что это эмпиора или что-то другое, можно только проведя доскональные исследования объекта. До тех пор, пока нет подтвержденных данных, мы имеем дело лишь с косвенными доказательствами, и потому будем говорить лишь о предполагаемом существовании её. Согласны со мной?

– Безусловно.

– В таком случае, давайте перейдем к косвенным фактам, подтверждающим возможность того, что корабль Галактиан действительно является эмпиорой.

После этого Друминган начал довольно пространно рассказывать о признаках, которые в принципе и так были понятны, но он рассказывал это столь подробно, останавливался, чуть ли не на каждом посекундном кадре отснятого материала, что я устал от его научных объяснений и вспомнил профессора по сопромату, который читал лекции в нашем институте и был весьма преклонного возраста, из-за чего лекции читал до того нудно, что я засыпал минут через десять после начала. Боясь, что засну и в этот раз, отошел в сторону и вернулся обратно в тот момент, когда Фейнхотен как раз стал задавать Друмингану вопросы.

– А как вы считаете, какова природа эмпиоры, искусственного она происхождения или естественного?

– Безусловно, искусственного, другое дело, кто её создал и в таких количествах. Ведь кораблей Галактиан, которые вторглись в наше пространство несколько. Однако стоит заметить, что для столь грандиозной задачи, как уничтожение всей нашей Галактики, им явно мало имеющихся кораблей. Насколько я знаю, они атакуют всего лишь пятью или семью кораблями. Невольно возникает вопрос, а почему? Ответ напрашивается сам собой, значит, в их распоряжении всего несколько кораблей и, следовательно, они не в состоянии произвести больше.

– Выходит, не они создали эти корабли? – задал я встречный вопрос.

– Вполне вероятно. Возможно, они каким-то образом столкнулись или случайным образом в результате проведения каких-либо экспериментов, смогли получить несколько новообразований, которые и стали основой создания столь мощного оружия.

– Да, но одно дело пройти сквозь планету, совсем другое обладать энергией, способной привести звезду в состояние, когда наступает «сумеречный эффект». Как объяснить это? – спросил Унторг.

– Видите ли, Теория эмпиорального развития, хотя и не нова, в ней очень много неизвестного. О ней идут споры даже внутри её сторонников. К тому же, никаких экспериментальных работ в этой области не проводилось, а стало быть, говорить о ней, можно лишь в сугубо теоретическом плане. Более того, на сегодняшней день, нет никаких физико-математических обоснований, которые могли бы хоть что-то сказать о природе самой эмпиоры, а стало быть, о её свойствах.

– Что вы хотите этим сказать?

– Я хочу сказать, что по нашим представлениям, в качестве материальной основы эмпиоры может выступать что угодно, человек, животное, энергия в чистом виде, а вот нематериальная форма выступает всегда как продукт разума.

– Чистейший воды схоластика, – вырвалось у меня.

– Простите, что? – видимо не поняв моей фразы, спросил Друминган.

– Я с планеты Земля. У нас подобного рода теории и споры на данную тему назвали бы схоластикой, что означает, оторванное от жизни бесплодное умствование.

– Забавно, – неожиданно ответил Друминган и рассмеялся, – впрочем, на каждой планете существуют свои понятия в области научных споров и дискуссий, поэтому я особенно не удивляюсь, что впрочем, не означает, что я не сожалею, если и вы разделяете точку зрения землян по данному вопросу. Существует эмпиора или нет, научно не доказано, но и не опровергнуто, следовательно, имеет право на существование, как гипотеза. Поэтому необходимы исследования, которые могут привести как к доказательству её существования, так и к отрицанию, но в любом случае, мы продвигаемся по пути познания мира, а, следовательно, вносим вклад в его развитие. Если сейчас мы сможем понять суть явления, выяснить, как оно возникло, возможно, мы поймем, как нам бороться со злом, которое вторглось в наш мир, а доказательства существования эмпиоры будут лишь вторичным фактором и позволят обогатить теоретические познания мира.

Я не ожидал такого прямого и лаконичного ответа, поскольку понимал, что в принципе я был не прав, и потому ответил:

– Я вовсе не хотел вас обидеть, я весьма далек от науки и присутствую здесь ввиду того, что принял участие в эксперименте по перемещению во времени и доставил данные, которые теперь изучают.

– Ничего, я совершенно спокойно отношусь к любым репликам. Наша теория хотя и не нова, сформулирована более шестисот лет назад, но имеет весьма мало сторонников в научном мире. Поэтому я признателен, что благодаря вашей помощи удалось получить столь ценный научный материал. Возможно, он даст толчок в обосновании самой теории.

Я ничего не ответил, но, немного подумав, спросил:

– Скажите, а почему до сего дня эмпиору невозможно было получить опытным путем?

– Попытки получения эмпиоры проводились и неоднократно, но пока безрезультатно. Дело в том, что она крайне нестабильна, в этом главная трудность, и как я уже сказал, нет полного теоретического, точнее физико-математического обоснования процесса возникновения эмпиоры.

– Значит, попытки экспериментальных работ были? – спросил Фейнхотен.

– Да, эксперименты проводились неоднократно. Основные, в лаборатории Вентхалмена на Гробусе. Там находится наша экспериментальная база. Последние опыты проводились лет пять назад. Кроме того, были единичные эксперименты в других лабораториях в частности на Фетане, Боргусе, Эф, Дангейзере, но все они были достаточно давно и после того, как была построена основная база на Гробусе, там сосредоточились все проводимые нами работы.

– Простите, вы упомянули Эф, – с волнением в голосе произнес я.

– Да, там был один раз проведен эксперимент, но он оказался настолько неудачным и привел к печальным результатам. В лаборатории произошел взрыв. Погибли все участники испытаний. Более того, в результате аварии энергоустановки, была поражена территория в пятьдесят квадратных километров. Наше счастье, что сама лаборатория находилась на острове, иначе последствия катастрофы были бы ужасными.

– А когда произошел этот инцидент?

– Минуту, я могу точно сказать когда, – он набрал на компьютере данные по запросу и сказал, – это было, сто тридцать пять лет назад.

– Значит, авария произошла незадолго до гибели планеты?

– Точно не могу сказать, но, по всей видимости, да.

– А что, до этого в лаборатории, которая там находилась, экспериментов не проводилось?

– Почему, проводились, то есть нет, эксперименты проводились в разные годы, но в других лабораториях. А эту на острове, построили специально для проведения серии совершенно новых экспериментов, которые до этого не проводились. Ученый Йоа, вынашивал свою концепцию по данному вопросу и предлагал проводить эксперименты принципиально иначе, чем те, которые проводились до этого. У него было много оппонентов и потому из-за разногласий, он удалился, и долгое время не поддерживал контакта в научных кругах. Было известно только, что он активно занимается своим направлением, а когда произошла эта страшная трагедия, его направление умерло само по себе. А почему это вас вдруг так заинтересовало?

– Слишком много совпадений, не так ли? – и я вопросительно посмотрел на Фейнхотена.

– Совпадений? Каких совпадений?

– После того, как планета Эф погибла при достаточно странных обстоятельствах, на ней возникла раса биокиборгов, которая совершила агрессию на Солнечную систему, из которой прибыл Сергей, – он снова посмотрел в мою сторону, – получив отпор со стороны Федерации, биокиборги покинули нашу Галактику, а вслед за ними, представители соседней Галактики. Спустя некоторое время Галактиане вторглись с агрессией в нашу Галактику, используя для этого семь, как стало точно известно, кораблей неизвестной природы. Вам не кажется, что между экспериментами, проводимыми Йоа, взрывом в его лаборатории и кораблями Галактиан, прослеживается некая связь?

– Знаете, не могу ручаться полностью, но ваши доводы не беспочвенны. Необходимо срочно поднять данные по тому направлению, которым занимался Йоа, и с чем были связаны проводимые им эксперименты.

Друминган начал делать компьютерный запрос по данному вопросу, а мы в это время продолжали оживленно обсуждать и высказывать свои предположения.

– А что, если в результате его экспериментов возникли эти самые эмпиоры, которые Галактиане смогли приспособить для своих целей? – спросил я у Фейнхотена.

– А мне кажется, что Галактиане использовали саму методику и на её основе создали корабли, – высказался Унторг.

– Да, но тогда почему они ограничились только семью кораблями, где логика? – ответил я.

– Подождите, надо выяснить, на чем основаны сами эксперименты и в чем основное отличие экспериментов, которые проводил Йоа, от остальных, которые были в этом направлении.

В этот момент голографический экран дал полную развертку и библиотечный голос начал показывать и пояснять демонстрируемый материал:

– Йоа ученый с планеты Эф. Последователь учения эмпиорального развития вселенной. Теоретик и практик. Теоретически являлся истинным приверженцем данного направления науки, но как экспериментатор разделял принципиально иную точку зрения, нежели чем другие ученые того времени. Основным отличием его подхода в экспериментальных работах было то, что он считал, что во главу угла следует ставить сверхвысокие энергии, которые, переходя в плазменное состояние и насыщаемые изотопами водорода и других легких составляющих, позволит активизировать процесс слияния с нематериальными средами. При этом в качестве основного компонента нематериальной составляющей он предлагал использовать непосредственно человека в момент перехода его от состояния жизни к смерти.

Рассказ сопровождался кадрами хроники, рисунками из научных трудов и конференций.

Основным противоречием, которое возникло между учеными данного направление, это невозможность идти на эксперименты подобного рода, в результате которых экспериментатор сознательно шел на смерть. Это привело к разрыву и полной изоляции Йоа как ученого. Спустя восемь лет на экспериментальной установке в Ловенгере произошел гигантский взрыв, который унес жизнь самого ученого и шести его сотрудников. Треть острова была уничтожена. Мощность взрыва составила порядка ста мегатонн. При этом взрыв не сопровождался радиационным заражением местности, но привел к полному уничтожению лаборатории. После гибели Йоа, эксперименты в этом направлении не проводились, и приверженцев его взглядов не было.

– Вы слышали? – чуть не закричал Унторг, – всего погибло семь человек, включая самого Йоа, и кораблей тоже почему-то семь. Опять совпадение?

– Да, действительно, есть над чем задуматься, – задумчиво произнес Друминган, – в этом наблюдается определенная закономерность, которая требует осмысления. Если Йоа не ошибался и его эксперимент удался, то вполне вероятно, что в процессе взрыва могли образоваться эмпиоры. Но как они просуществовали так долго, где они были все это время, как ими овладели Галактиане? Вопросы, один сложнее другого. Мне надо срочно телепортироваться. Необходимо привлечь еще одного специалиста по этому вопросу. Постараюсь сделать всё как можно быстрее.

Он попрощался с нами и быстрым шагом направился к телепортационному порту перехода. Мы остались втроем. Фейнхотен ненадолго задумался, после чего сказал:

– Вот что, Сергей, ты не будешь возражать, если я попрошу тебя остаться. Виктория, я думаю, вполне справится без тебя в переговорах, а ты можешь мне понадобиться здесь. Я думаю, что Друминган должен скоро вернуться.

– Хорошо, я поговорю с Викторий, а Вы согласуйте этот вопрос с Солэнгом.

– Договорились.

– Да, и еще…. Если Виктория обратится к вам по поводу меня, но вы уж ей скажите, что это никак не связано с путешествиями во времени и так далее. Надеюсь, вы меня понимаете?

– Разумеется.

Мы распрощались, и я отправился к себе.

– Ты чего так долго. Я уже стала волноваться. Нам скоро отправляться на встречу.

– Всё немного меняется. Ты полетишь на переговоры без меня. Я остаюсь на базе. Скоро должны появиться ученые, которые занимаются вопросами, короче, тут такое закрутилось.

– Да что случилось?

– Ничего, просто, представляешь, появилась зацепка, выяснить, что представляют собой корабли Галактиан. По крайней мере, много фактов говорящих о том, каким образом они возникли. Короче, Фейнхотен просит меня остаться, а с Солэнгом он договорится сам.

Вика посмотрела на меня и сказала:

– Надеюсь, что ты больше ни в каких экспериментах участвовать не собираешься?

– Да, нет, что ты. Какие эксперименты. Об этом пока никакой речи не идет.

– А кто вызвался прошлый раз принять участие в полете в будущее, и чем это всё обернулось? Разве не ты? А главное, мне ни слова.

– Викуша, радость моя, тогда было совсем другое дело. Сейчас им просто нужен….

– Сантехник. У них, что кран некому заменить или ты собираешься ремонтировать машину времени? Не надо меня обманывать.

– Никто тебя не обманывает. Серьёзно, Фейнхотен просто попросил меня остаться, вот и всё.

– Хорошо, но ты даешь мне слово, что никуда лезь на рожон, не будешь?

– Даю.

– Честно?

– Викуша, честное слово.

Я поцеловал её и услышал, как она прошептала мне на ухо:

– Пойми, если что случится, мне будет без тебя очень плохо, помни об этом, пожалуйста, даже если спасаешь мир.

– Всегда помню и люблю, – так же тихо ответил я.

Мы еще какое-то время посидели, потом Вика, сказала, что ей надо переговорить кое о чем с помощником Солэнга, Бейджем, а перед отлетом мы встретимся. Она ушла, а я прилег на диван и уставился в потолок. Мысли сразу уплыли в даль. Я по привычке начал думать о прошлом, вспоминая радостные эпизоды своей жизни. При этом мысли постоянно перескакивали, выхватывая жизнь с Викой в период создания телепорта и после того, как я вернулся обратно и снова с ней познакомился.

– Удивительно, – подумал я, – как все это возможно. Может права Вика, все это сон, который затянулся, но когда-нибудь я проснусь, и ничего этого не будет. А может, я попал в аварию и нахожусь в коме? – почему-то подумал я. В коматозном состоянии люди годами живут. Может потому и сон такой длинный? Да, но почему тогда не помню, как попал в аварию? Нет, никакой это не сон. Слишком все реально, хотя и не очень правдоподобно. Все эти инопланетяне, звездные корабли, война Галактик, роботы. Нагромождение всего и вся. Чтобы такое приснилось, надо хоть отчасти все это пережить. Стоп, а может я действительно в коме? Если я бросился в машину времени и получил травму и лежу сейчас на больничной койке где-нибудь в Новой Зеландии или лунной базе биокиборгов, а Гао наблюдает за мной, считывает мои сновидения и посмеивается, а может чего доброго программирует мои сновидения. Вот гад. Нет, это уже слишком. Блин, что-то я совсем раскис. Эх, сейчас бы отправиться с Викой на Землю, оказаться где-нибудь на даче. Мне представилось, как я помахиваю газетой над углями, на которых жарится шашлычок, Сашка бегает за соседским котом, а Вика загорает неподалеку в шезлонге, и просит принести ей, а заодно себе, бутылочку холодного пивка. Вспомнив о сыне, я сразу помрачнел. Где он сейчас, как он там?

В этот момент я услышал голос Фейнхотена:

– Сергей, прибыл Друминган и с ним еще двое. Зайди к нам в аппаратную.

– Сейчас буду, – ответил я, а про себя подумал, – даже если это все во сне, жизнь продолжается, а значит рано или поздно все встанет на свои места.

С этими мыслями я отправился в аппаратную.

Когда я вошел, Фейнхотен вместе с незнакомыми мне людьми, сидели за столом и о чем-то оживленно беседовали. Я поздоровался. Фейнхотен представил меня и прибывших вместе с Друминганом ученых. Одного из них звали Клоэр, а другого Эберни.

– Так вот, – продолжил Фейнхотен, – если собрать воедино все разрозненные части, то складывается весьма лаконичная последовательность происходящего, хотя я прекрасно понимаю, что на многие вопросы мы не знаем ответов. Не так ли?

– Безусловно, вы правы в части того, что если рассматривать цепочку происходящего и имеющиеся факты и совпадения, я подчеркиваю совпадения некоторых моментов, – повторил Клоэр, – экспериментальная часть обоснования существования эмпиоры доктором Йоа, заслуживает более тщательного изучения, нежели чем просто отрицание возможности получения оной таким способом, который он предлагал.

– Да, – вмешался в спор Эберни, – но мы практически ничего не знаем относительно того, как предполагал провести экспериментальную часть Йоа. Из тех документов, которыми мы располагаем, есть лишь теоретические предпосылки самого эксперимента. Однако после того как его идеи были подвергнуты критике, он практически не посвящал сторонников самой теории эмпиорального развития о своих работах. Практически восемь лет затворничества на острове.